– Я никак не пойму, в чем проблема. Ты недоволен тем, что я захотела вернуться домой, или тебя раздражает тот факт, что я посмела тебя ослушаться?
– Многое изменилось, – тяжело вздохнул он.
– Я прекрасно знаю, что именно изменилось. И то, что мы находимся вдали друг от друга, не делает ситуацию лучше, – парировала Ава.
– Так почему вы вернулись раньше, чем мы планировали?
– Потому что дело не только в тебе, Чезаре! Жизнь продолжается, и я должна убедиться, что с Аннабель все будет в порядке! Кроме того, когда я сказала, что планы изменились, я не шутила. Меня наняли снимать свадьбу Маринелло.
– Ты документальный фотограф с кучей наград, – нахмурился он. – Давно ли ты начала снимать свадьбы знаменитостей?
– Аннабель должна находиться в знакомой обстановке. Я не могу взять ее в командировку на другой конец света. Я должна быть здесь, рядом с ней.
– Свадьба Маринелло – это цирк-шапито, – скрипнул зубами Чезаре. – Не самая подходящая обстановка для Аннабель.
– Я никогда не позволю своей работе нарушить ее ритм жизни.
– А почему ты до сих пор не поставила меня в известность об этом Маринелло?
– Это побочный эффект того, что я была так надолго брошена.
– Аннабель нуждалась в медицинской помощи и не могла путешествовать.
– Да, но в этой отсрочке не было такой уж необходимости. Хотя я начинаю подозревать, что в этом и состоял твой план.
– Это не так. Я согласен, что Аннабель должна находиться дома, но не…
– Но не я? – слабо улыбнулась Ава.
Чезаре промолчал.
– Тебе и не нужно отвечать. Мой приоритет – благополучие Аннабель. Как только она придет в себя, можешь снова стать холодным и равнодушным ко мне. Или вернуться в Рим.
Опасный блеск мелькнул в его глазах. Чезаре сжал кулаки, его ноздри раздувались. Он долго молчал. Казалось, в воздухе потрескивали электрические разряды от повисшего между ними напряжения.
– Я останусь здесь на все лето, – наконец хрипло произнес он.
Ее сердце сладко екнуло от этих слов, но радость тут же сменилась разочарованием, стоило ей увидеть гримасу недовольства на его лице.
– Одному из нас это все равно будет неудобно.
Я не хочу, чтобы ты тоже жила здесь. Не сейчас.
– Почему же, позволь спросить? – поинтересовалась Ава, которую больно ранили эти слова.
– Я… – Он запнулся и запустил пальцы в волосы. – Мы оба знаем, что в отношениях у нас сейчас далеко не лучший период. Я не хочу, чтобы… меня сейчас что-то отвлекало.
Ава прерывисто вздохнула и напомнила себе, ради чего – а точнее, ради кого – она это делает. Она поставила свою сумочку на журнальный столик.
– Это наш брак тебя отвлекает?
– Особенно наш брак. Если бы ты осталась на Бали…
– Но я не осталась. Ты любишь контролировать всех и вся, но со мной у тебя это не выйдет. Так что тебе придется терпеть мое присутствие в этом доме, так же как и присутствие дочери.
– Терпеть? Я ее отец!
– Поверь мне, я кое-что знаю о терпении. Не думаю, что ты хотел бы, чтобы твою роль отца и мужа оценивали. Ты просто не захочешь знать результат.
– Если ты хочешь говорить цивилизованно, Ава, советую тебе выбирать выражения. То, что происходит между нами, не должно касаться нашей дочери. – Его глаза потемнели.
Ава изо всех сил старалась, чтобы слова мужа как можно меньше задевали ее. Она выбрала самое дальнее от него кресло и села.
– Это одна из тех вещей, в которых я с тобой согласна. Мы можем составить расписание. Ты проводишь с ней время утром, пока я встречаюсь с клиентами, а я возьму послеобеденное время. Пока она счастлива, я не буду вмешиваться.
– Не будешь вмешиваться? – коротко рассмеялся Чезаре. – Да ты как слон в посудной лавке!
– Только тогда, когда мне это нужно. Иногда это единственный способ обратить на себя внимание.
Ава подумала о ледяном холоде, исходившем порой от этого знойного итальянца, отдававшего приказания окружающим, как генерал солдатам. Она вспомнила отца, всю жизнь игнорировавшего ее, и братьев, во всем подражавших отцу.
– Так вот почему ты так внезапно вернулась? Хотела обратить на себя мое внимание? – неожиданно мягко спросил Чезаре.
От звуков этого голоса, такого глубокого и вкрадчивого, мурашки пробежали по ее спине.
– Я здесь потому, что моя дочь должна быть дома.
– Наша дочь. Она не только твоя, но и моя, Ава.
Ава резко вскочила:
– Серьезно? Ты почти не видел ее весь прошлый год! Ты предпочитаешь жить в Риме и придумывать одну отговорку за другой, объясняя, почему ты больше не приезжаешь домой! Почему ты здесь? Что изменилось? Почему ты вдруг решил поиграть в примерного папочку?
– Она моя дочь. Моя плоть и кровь. Я никогда не сомневался, что вернусь к своим родительским обязанностям!
– Вернешься? Чезаре, нельзя нажимать на паузу в процессе воспитания детей каждый раз, когда тебе это нужно! Ты вдруг нашел время, чтобы внести дочь в свой плотный график? Надолго ли? И что, если снова появится выгодная сделка в Абу-Даби, Дохе или Монголии? Ты нажмешь на паузу и снова улетишь?
– И ты считаешь, я откажусь от Аннабель из-за бизнеса? – нахмурился он.
– О, только не надо так раздражаться! Сколько раз ты бросал меня из-за очередной подвернувшейся сделки!
– Это другое. – Он отмахнулся от Авы как от назойливой мухи.
– И ты считаешь, я поверю в то, что что-то изменилось, только потому, что речь идет о твоей дочери, а не о жене? По-моему, перед тобой не стояло выбора: забрать Аннабель с Бали или заключить контракт.
Ава слишком долго мучила себя вопросами. Она больше не спрашивала себя "Почему?". Скорее "Почему сейчас?". Чезаре никогда ничего не предпринимал прежде, чем спланирует все на несколько шагов вперед. И это делало его неожиданное решение провести лето на озере Комо вместе с дочерью еще более подозрительным.
– Все изменилось, Ава.
– Ну так просвети меня! Что именно изменилось?
– Землетрясение потрясло нас всех, не стану отрицать. Я согласен, что Аннабель нуждается в привычной спокойной обстановке. И твоя, и моя работа требуют от нас много времени и сил. Если нам потребуется отлучиться, о ней позаботятся. Лючия приступит к своим обязанностям немедленно, пока я не подыщу другую няню. Аннабель будет под круглосуточным присмотром.
– Господи! И у тебя хватает совести сказать, что землетрясение стало потрясением, а уже через минуту ты признаешься, что со спокойной совестью покинешь дочь, когда соблазн заключить очередную сделку окажется слишком велик.
– Я буду посвящать ей столько времени, сколько смогу, но моя работа не остановится только потому, что сейчас летние каникулы. Я не могу от нее полностью отказаться.
– Ну конечно не можешь! Я почему-то даже не удивляюсь!
– Аннабель исполнится четыре через несколько недель.
Ава нахмурилась, обескураженная резкой сменой темы разговора.
– Я об этом прекрасно знаю. И у меня уже есть планы на этот день.
Чезаре бросил взгляд на свои наручные часы:
– Но если ты собираешься снимать свадьбу Маринелло, тебе придется провести в Тоскане следующие три недели.
– Я смотрю, ты хорошо проинформирован.
Он пожал плечами:
– По неизвестной мне причине Агата Маринелло считает, что я должен быть в курсе каждой детали свадьбы ее сына.
– Ты являешься почетным гостем, ведь твоя компания субсидирует реалити-шоу Рейнальдо Маринелло, так что в этом нет ничего удивительного. Кроме того, я полагаю, все гости получают рассылку с обновлениями по электронной почте.
– Именно поэтому я добавил ее электронный адрес в черный список. Я еще даже официально не принял приглашение. – Чезаре покачал головой. – Я велю заправить самолет. Паоло доставит тебя в Тоскану, а Аннабель останется здесь, со мной. Поговорим, когда ты вернешься.
– Я смотрю, ты не слишком заботишься о загрязнении окружающей среды.
– Ты ведь знаешь, моя работа требует частых перелетов. Если бы я не пользовался частным самолетом, то постоянно страдал бы от смены часовых поясов.
– Уверена, защитники окружающей среды были бы в восторге от твоего объяснения.
Ава хотела, чтобы ее ответ прозвучал язвительно, но вместо этого в ее памяти возникли непрошеные воспоминания о спальне, оборудованной в частном самолете: огромной двуспальной кровати, прохладных шелковых простынях и душе, в котором легко помещаются двое… Она старалась не смотреть на мужа, но предательский румянец залил ее щеки. Ава поняла, что выдала себя с головой, когда заметила понимающую улыбку Чезаре.
– Мне кажется, они пойдут на эту маленькую уступку, учитывая мои вложения в другие проекты по защите экологии. А теперь, если ты закончила со своими нападками, я дам распоряжение Лючии, чтобы она принесла напитки, прежде чем ты уедешь. – Чезаре пересек комнату и снял трубку внутренней связи.
– Семья Маринелло поменяла место проведения свадьбы три дня назад. Официальная версия – нападение термитов на их тосканскую виллу, но я предполагаю, это связано с твоим пребыванием здесь. Поэтому свадьба пройдет на озере Комо. – Ава пожала плечами и смерила его хмурым взглядом. – Я встречаюсь с ними завтра днем, чтобы обсудить постановку фотографий. Мне кажется, ты не совсем понял, что я пытаюсь сказать. Аннабель и я – одно целое. Куда она, туда и я.
Нарочито медленно Чезаре повесил трубку.
– Предупреждаю тебя, Ава, не стоит раскачивать лодку. Сейчас не лучшее время, – произнес он обманчиво мягким голосом.
– А может, тебе пора отказаться от идеи поиграть в папочку, вернуться в Рим и оставить нас в покое?
Чезаре прислонился к стене и зацепил большими пальцами карманы брюк. Казалось, он абсолютно спокоен, но Аву было не обмануть. Ленивый взгляд, которым он ее окинул, заставил ее пульс участиться. Тревожные мысли крутились в голове Авы. Чезаре был опасен в своем внешнем спокойствии. Он бы не смог построить такую успешную и известную на мировом рынке венчурную компанию, если бы не был расчетливым и беспощадным там, где это необходимо.
Он дружелюбно пожал плечами, словно они обсуждали, что подать на обед.
– Нет, ты не права. Хотя, может, это именно то, что нам нужно?
– Что именно? – нехорошее предчувствие буквально скрутило ее.
– Нам пора перестать игнорировать тот факт, что наш брак – не больше чем притворство. Может, когда мы посмотрим правде в глаза, то сможем более детально обсудить вопрос моей опеки над дочерью?
Смех Авы был настолько напряженным, что царапал ей горло.
– И ты думаешь, когда это произойдет, я позволю тебе приблизиться к Аннабель? – Она в два шага преодолела разделявшее их расстояние и ткнула пальцем в его грудь. – Ты действительно думаешь, что хоть один судья присудит опеку над дочерью отцу, который большую часть ее жизни манкировал своими родительскими обязанностями?
Глава 2
Чезаре вздрогнул. Слова Авы обожгли его словно удар кнутом, а ее палец подобно острому ножу вонзился в его грудь.
Он бросил ее. Когда его дочь больше всего в нем нуждалась, он подвел ее. Он не смог защитить Аннабель. Муки совести терзали его каждый раз, когда он думал о том, чему позволил случиться. Слишком легко он поверил, слишком охотно принял свою судьбу…
И, сделав выбор, совершил непростительную ошибку.
Чезаре казалось, что сердце его закаменело и уже не способно чувствовать. Но, несмотря на все мучения, несмотря на поток взаимных обвинений и упреков, он вдруг почувствовал возбуждение. Горячая волна желания окатила его с головы до ног. От одного лишь прикосновения Авы он почувствовал себя ожившим, впервые за очень долгое время. Он не заслуживал таких чувств после всего, что натворил.
Ава снова ткнула в него пальцем, но все, что мог чувствовать Чезаре, – это то, что мир вновь приобрел ясность и чистоту, которых он не видел уже несколько лет.
– Ты бросил ее, как только она родилась. – Ее наполненный болью шепот ранил гораздо сильнее, чем крик. – И во время землетрясения, вместо того чтобы быть рядом с ней, ты был на деловой встрече. Ты просто спихнул ее на Риту…
Чезаре шумно втянул носом воздух и снова взял свои эмоции под контроль.
– В ту же минуту, как я узнал, что произошло, я отправился на ее поиски. Мы оба. Мы с тобой голыми руками разбирали завалы рынка на Бали.
Рука Авы безвольно упала, она покачала головой.
– Ты хоть представляешь, что она чувствовала в ту минуту, когда ни меня, ни тебя не было рядом? – прошептала она.
Эта мысль ни днем, ни ночью не давала ему покоя.
– Да. И я живу с этим с того самого дня. Я знаю, как легко мы могли ее потерять. И каждый день благодарю Бога за то, что она нашлась. Может, и не мы с тобой ее нашли, но ее спасли.
Так или иначе, каким-то чудом Аннабель выжила в страшном землетрясении, унесшем десятки тысяч людей. И теперь, пока он жив, он не допустит, чтобы с ней что-то случилось.
– А ты думал, что можешь так просто снова эмоционально отгородиться от нее?
Стена ледяного спокойствия оттеснила его боль, и он был этому рад.
– Я был там, Ава.
Ее лицо застыло, она воинственно сложила руки на груди:
– Как сейчас? Физически ты находишься здесь, в этой комнате, но мысленно мечтаешь оказаться совсем в другом месте.
Чезаре сжал челюсти. Ава никогда не узнает, каких усилий ему стоило не закричать от боли, когда он подумал, что потерял Аннабель навсегда. Она думала, что он холодный и бесчувственный. Но он должен быть таким, должен отодвинуть свои эмоции.
– А теперь ты решил, что тебе нужна твоя дочь. Думаешь, тебе для этого достаточно щелкнуть пальцами?
– Так и будет. Сожалею, если ты думала, что будет как-то иначе.
Аннабель здесь, и он не имел ни малейшего желания отпускать ее.
– Твое высокомерие просто поражает! – ехидно заметила Ава.
– Разве это тебя не заводит? – Чезаре с удовольствием заметил, что Ава слегка покраснела. Но вспыхнула она скорее от гнева, чем от смущения.
– Размечтался! Твой уровень притяжения ниже, чем температура в Арктике.
Его темпераментная жена обычно набрасывалась на него первой, не задумываясь о последствиях. Именно это его в ней так привлекало. Ее импульсивность, ее слепая, неконтролируемая жажда жизни.
Ава встала и подошла к окну. Ее длинная цветастая юбка взметнулась разноцветным вихрем. Чезаре поймал себя на том, что жадным взглядом провожает жену. Он слишком быстро теряет над собой контроль!
Их первая встреча была умопомрачительно пьянящей. Ава раскрашивала его дни яркими красками и освещала ночи, как комета. Не обращая внимания на инстинкты, твердившие ему об опасности, он ослабил свою внутреннюю броню.
Он снова позволил женщине затронуть свое сердце. Хотя однажды поклялся самому себе и своему брату Роберто никогда больше этого не допускать.
Чезаре как раз закончил деловую встречу в Абу-Даби, когда узнал, что Ава воспользовалась его личным самолетом. Он даже собирался приказать своему пилоту вернуть ее обратно на Бали. Но он знал, что Ава непременно найдет другой способ добиться своего.
Она повернулась и скрестила руки на груди, готовая обороняться. Чезаре подавил мрачную ухмылку: его Ава совсем не изменилась. Теперь это не женщина, а львица. Он не должен был ставить ее на главное место в своей жизни! Хотя осознание того, что он был ее первым мужчиной, до сих пор заставляло его сердце биться чаще. Он не должен был надевать ей на палец фамильный изумруд семьи ди Гойя!
Его взгляд упал на руки Авы.
– Где твое обручальное кольцо?
Ее глаза, такого же изумительного цвета, как и семейная реликвия ди Гойя, расширились от удивления.
– Кольцо? – эхом повторила она.
– Да. Где оно?
– Не знаю… в какой-нибудь шкатулке. Да какое это имеет значение?
Чезаре охватило абсолютно иррациональное желание схватить Аву за плечи и трясти, пока он не выяснит, почему это чертово обручальное кольцо не на ее пальце. Вместо этого он сунул руки в карманы и остался стоять на месте.
– Просто выясняю, не пожертвовала ли ты его так полюбившейся тебе коммуне на Бали.
– Как приятно, что ты такого высокого мнения обо мне, Чезаре. – Ава сжала кулаки. – И мне не нужно закладывать подаренные тобой драгоценности, чтобы кому-то помочь. Я зарабатываю более чем достаточно, чтобы самостоятельно финансировать свою благотворительность.
Ава даже не подумала, что, сложив руки на груди, она лишь подчеркнула соблазнительные изгибы. Темные соски слегка просвечивали сквозь тонкую ткань белого хлопкового топа. Чезаре мгновенно ощутил тяжесть в паху.
– У тебя есть любовник?
Черт возьми, откуда взялся этот вопрос? Непослушными пальцами он провел по волосам, увидев, как вытянулось от изумления лицо Авы.
– В твоей коммуне. В прошлом году мы провели так мало времени вместе, что я даже не знаю, с кем ты общаешься!
– Но чья в этом вина? Не вздумай отправиться туда со мной, Чезаре!
Ее уход от ответа пробудил в нем волну жгучей ревности.
– Почему? Разве коммуна заставляет подписывать клятву секретности?
– Это не коммуна! И люди там…
– Адепты книги "Есть, молиться, любить"?
– Нет. Веришь ты или нет, но они профессионалы, которые не жалеют своего времени, чтобы помочь людям, которые в этом нуждаются, особенно после землетрясения. Не все находят себя, заключая многомиллионные сделки, Чезаре! Почему ты отказался от дочери?
– Я думал, что оставаться в стороне – к лучшему. Если тебе станет от этого легче, назовем это ошибочным суждением с моей стороны.
Любить Аву – да и любую другую женщину – ему было не суждено. Только не после того, через что пришлось пройти Роберто. Не после Валентины…
В некотором смысле землетрясение стало для Чезаре призывом к пробуждению. И теперь у него есть вся оставшаяся жизнь, чтобы стать настоящим отцом своей дочери.
– Ошибочное суждение? – немедленно отреагировала Ава. – Это и к нашему браку относится?
Проигнорировав ее, он подошел к бару, обуздав желание налить себе чего-нибудь покрепче и побольше. За прошлый год он неоднократно напивался в стельку, но сейчас не мог себе этого позволить. Ему нужно сосредоточиться.
– Ответь мне, Чезаре. Все, что происходит между нами… У тебя другая женщина? – упорствовала Ава.
Чезаре горько рассмеялся. Он налил воды в высокий стакан и протянул его жене:
– Ну почему женщины всегда думают, что дело в сопернице?
– Потому что мужчины предсказуемы. – Она посмотрела ему прямо в глаза.
– Тебе станет легче, если я скажу, что дело в другой женщине?
От его внимательного взгляда не укрылось, что глаза Авы наполнились болью. Ее губы дрогнули, прежде чем она упрямо их поджала. Но взгляда она не отвела.
– Это действительно так?
В некотором смысле ему бы хотелось, чтобы дело действительно было в неверности. Потому что измена означала бы, что он разлюбил.