- Наоми делала это безо всякого удовольствия! - вскипела Коппер. - И ты давно заметил бы сам, если бы вообще что-нибудь видел, кроме своих проклятых коров!
Она оттолкнула стул, прошла к окну, снова резко обернулась к Мелу, сверля его взглядом.
- Однажды я застала Наоми в слезах. У нее двое маленьких детей, вот-вот родится третий, Билла целыми днями не бывает дома, и у нее не остается сил ни на что, кроме работы по дому, не говоря уже об ужине для вас. Я разговорилась с ней. Ей было так тоскливо, что она готова была взять детей и уехать к матери в Брисбен. Она и уехала бы, если бы я не пожалела ее и не взяла на себя всю стряпню для вас и не стала бы присматривать за ее малышами. - Коппер сердито умолкла, потом заговорила снова: - Билл человек сдержанный, но все знают, как он обожает жену, и если б она уехала, он бы отправился следом, а ты лишился бы отличного работника. Ты уже несколько недель твердишь мне, как занят, и я решила, что ты не станешь возражать, если я уговорю Наоми остаться. Ты хоть спасибо мне сказал? - Она раздраженно махнула рукой. - Нет, куда там! Думаешь, стоит тебе щелкнуть пальцами, и я брошу все и помчусь резать бутерброды, а если осмелюсь ослушаться, то ты поставишь меня на место, процитировав контракт! Мел, я - настоящая деловая женщина, и, прежде чем поставить подпись, я прочла контракт. Там ничего не сказано о приготовлении бутербродов по твоей прихоти. Зато там оговорено, что часть своего времени я буду работать над осуществлением проекта, ради которого, как ты понимаешь, я и согласилась стать твоей женой!
- Я-то помню, - сухо процедил Мел. Губы у него побелели от ярости. - Разве ты дашь забыть?
- Как мило от тебя слышать такое! - огрызнулась Коппер. - А то ты открываешь рот лишь для того, чтобы огласить очередной пункт контракта. Дай тебе волю, ты загнал бы меня, как лошадь. Еще спасибо, что разрешаешь ночью спать.
- Конечно! Ведь ты по ночам больше ничем заниматься не желаешь, - съязвил Мел и повернулся, чтобы уйти. - Только не воображай, что ты такая уж незаменимая. Мы и до твоего появления неплохо справлялись, не умрем и теперь, если тебе некогда.
Он взялся за ручку двери, постоял, помолчал, глядя на дрожащую от гнева Коппер.
- Бутерброды я сделаю сам. Не хочу отнимать у тебя драгоценное время!
Мел вышел, хлопнув дверью. Коппер осталась в кабинете одна. Скрипнув зубами, она запустила вслед Мелу карандашом, и ей стало немного легче. Надо же, она руки в кровь стирает, ишача на него, а он цитирует контракт и требует бутербродов! Как она могла вообразить, что влюблена в этого самовлюбленного идиота? Да она терпеть его не может!
Коппер металась по кабинету, не в силах усидеть на месте. Значит, она из-за своего бизнеса света белого не видит? Нет! Это Мел ничего не видит, но она ему покажет! Единственная выгода от ее так называемого замужества - возможность создать на пустом месте туристический центр экстра-класса. И она сделает это хотя бы для того, чтобы доказать Мелу, что не просто "забавлялась"! Пусть знает: Коппер умеет добиваться своего!
Ужин прошел в крайне натянутой атмосфере. Коппер обращалась только к Бретту, но благоразумно не упоминала о пресловутом проекте даже намеком. Мел за весь вечер не сказал ни слова лишнего, правда, сообщил, что наутро улетает в Брисбен и вернется послезавтра.
Коппер твердила себе, что безумно рада его отъезду, и очень злилась, поняв, что ждет, не скрипнет ли пол веранды под его шагами. Вечером, сидя с Бреттом в плетеных креслах за кружкой пива, она особенно остро почувствовала пустоту оттого, что Мел уехал.
- Вы что, поругались? - полюбопытствовал Бретт, глядя на ее огорченное лицо.
- Почему ты так решил? - не без иронии отозвалась Коппер. Не заметить, что они с Мелом едва разговаривали, было невозможно.
- Вчера Мел весь день ходил мрачнее тучи, а когда я по-братски забеспокоился, в чем дело, он едва не свернул мне шею, - грустно вздохнул Бретт. - Поговори с таким!
Коппер решила не притворяться. Настоящие супруги тоже время от времени ссорятся.
- Если хочешь знать, с твоим братом невозможно нормально разговаривать! - призналась Коппер, и участливый взгляд Бретта пролил бальзам на ее раны.
- Знаю, - с чувством произнес он. - Бывает, я сам от него неделями бегаю! Мел, конечно, парень что надо, но, когда он не в духе, от него лучше держаться подальше! Посмотрела бы ты на него в тот день, когда я забыл проверить изгородь! Да он разорвал меня на мелкие кусочки и рассеял по всему выгону! - Бретт поморщился, охнул и тут же забыл о неприятностях. - Если думаешь, что тяжело быть женой Мела, попробуй представить себя его братом. Тебя он хотя бы любит.
- Да? - не удержалась от желчного вопроса Коппер.
Бретт заерзал в кресле.
- Я никогда тебе не рассказывал, но с Лайзой ему крупно не повезло. Я ненавидел ее, - добавил он с неожиданной злобой. - Я никогда не встречал женщины красивее, но Мела она исковеркала! С ней он стал злым, черствым, да таким и остался. - Бретт снова вздохнул, покачал головой и глотнул пива. - Потому, я так обрадовался, когда он женился на тебе, - хотя, конечно, сам я был горько разочарован! Но ты ему подходишь, Коппер. Слишком долго Мел жил как замороженный, будто вообще не способен ничего чувствовать. Если он смог рассердиться, это добрый знак.
- Буду помнить, когда нам случится ссориться в следующий раз, - с кривой улыбкой сказала Коппер.
Бретт поставил свою кружку на пол.
- Слушай, давай разопьем бутылочку вина за ужином, - предложил он. - Побалуем себя. Мел сейчас блаженствует где-нибудь в гостинице, а мы чем хуже?
Вместо одной бутылки они выпили две, и на другой день Коппер чувствовала себя неважно. От Мела никаких вестей, а вечером, когда, далеко не в лучшем виде, вернулся с поля Бретт, она, пряча беспокойство, спросила его, не стоит ли позвонить в гостиницу.
- Как думаешь, с ним ничего не случилось?
- Нет, что ты. Наверное, просто решил остаться еще на денек.
- Но он бы предупредил!
- Может, забыл, - с легкостью предположил Бретт, устало опускаясь на стул. - Ох, как же мне плохо!
Коппер пропустила его стенания мимо ушей. Мел, понятное дело, вернется, когда перестанет злиться, не раньше. Но неужели так трудно позвонить? Вдруг в этом чертовом контракте сказано, что, когда бы он ни заявился домой, его должен ждать горячий ужин?!
Она сердито захлопнула духовку и села за стол рядом с Бреттом.
- Как думаешь, спасет нас от мук еще одна бутылка вина? - спросил он.
- А Мел что скажет? - поддела его Коппер.
- Сама знаешь, - ухмыльнулся Бретт.
- Ну, - ослепительно улыбнулась она, - тогда я пошла за штопором!
Бретт и Коппер едва успели пригубить первый бокал, как раздался рокот самолета. Они обменялись паническими взглядами.
- Может, пойти встретить его? - предложила Коппер, но Бретт возразил, что храбрецу такое не к лицу.
- На взлетной полосе есть пикап. Давай наслаждаться жизнью дальше.
- Правильно, - пожала плечами Коппер, - что такого, если нам захотелось вина и мы решили выпить?
- Абсолютно ничего.
Положение было столь комичным, что они хохотнули, подзадоривая друг друга, как нашалившие дети. Войдя в кухню, Мел с удивлением увидел жену и брата, от смеха сползающих под стол.
Коппер заметила Мела, и смех застрял у нее в горле, а сердце сжалось. Первым ее желанием было броситься ему на шею и попросить не уезжать больше, не оставлять ее одну; но она сдержалась. Не она же, в конце концов, упорхнула в город, не соизволив даже предупредить, когда вернется!
- А, вот и ты.
- Вот и я, - мрачно кивнул Мел. - Чем это вы тут занимаетесь?
- Утираем с твоим братом друг другу горькие слезы от тоски по тебе, - ехидно ответила Коппер.
- Ты, конечно, нам не помешал, - ввернул Бретт, - но я счел своим долгом утешать Коппер.
- На мой взгляд, она в утешении не нуждается, - скривился Мел, - но если бы я знал, что застану здесь такое, то вернулся бы один.
- Что ты хочешь сказать? - не поняла Коппер. - Ты и так один.
- Нет, не один. Я привез экономку. Хотя вряд ли ей будет приятно увидеть, что вы тут вытворяете, стоит мне уехать!
Коппер удивленно взглянула на Бретта.
- Кого-кого ты привез? - тупо переспросила она.
- Экономку, - повторил Мел, оборачиваясь на звук легких шагов на веранде. - А вот и она.
И тут в кухню вошла худенькая, аккуратно одетая девушка с золотисто-русыми волосами и ярко-синими глазами. С порога она улыбнулась Коппер и Бретту, уставившимся на нее в безмолвном изумлении.
- Здравствуйте.
- Знакомьтесь, - сказал Мел, - это Джорджия.
Коппер едва дождалась, пока Мел закроет за собой дверь спальни, и пошла в наступление.
- Как ты смел привезти сюда эту девчонку, не предупредив меня? - бушевала она. - А я-то думала, ты летал в Брисбен по делам!
- Так и есть, - со зловещим спокойствием ответил Мел.
- А по дороге познакомился с симпатичной девушкой и решил взять ее с собой?
- По-моему, я все объяснил, представив вам Джорджию, - досадливо поморщился Мел. - В Брисбен я летал к своему бухгалтеру, это мой давний приятель, и он рассказал мне, что подруга его дочери ищет работу. Просил порекомендовать кого-нибудь.
- И ты порекомендовал себя? - ехидно спросила Коппер, не обращая внимания на с трудом сдерживаемую ярость Мела.
- Нет, тебя. Ты ведь жаловалась, что не справляешься с хозяйством. У меня появилась возможность взять тебе помощницу и таким образом прекратить стенания, что с тобой обращаются как с рабыней. Джорджия выросла на ферме, она сможет быть тебе полезной.
- Ну конечно, - ревниво пробурчала Коппер.
За обедом Джорджия рассказала о себе. Ее отец был управляющим на ферме, очень похожей на Бирраминду; когда он вышел на пенсию, она уехала в город работать, но так и не прижилась там и теперь рада вернуться к привычной жизни. Джорджия была приветливой и миловидной и явно знала толк в хозяйстве, судя по тому, как ловко помогала Коппер спасти подгоревший обед. Чем больше она говорила о себе, тем хуже чувствовала себя Коппер. Джорджия умела ездить верхом, водить самолет, могла заарканить бычка… и была на пять лет моложе Коппер.
- Какая жалость, что ты не выбрался к бухгалтеру на полгода раньше, чем тут появилась я, - сварливо добавила она, начиная раздеваться. Мел последовал ее примеру; они оба сейчас были слишком раздражены, чтобы стесняться друг друга, как бывало раньше.
- Послушай, в чем дело? Ты жаловалась, что у тебя невпроворот дел, я нашел тебе помощницу. У Джорджии нет других забот - и я решил взять ее с собой сразу же. Думал, ты мне спасибо скажешь.
- Телефон у нас не сломан, - не сдавалась Коппер, снимая джинсы. - Надо было спросить меня, нужна ли мне помощница!
Мел вполголоса выругался и швырнул на стул рубашку.
- Никогда не предполагал, что с тобой так трудно разговаривать.
- Я люблю, когда со мной советуются, - упрямо сказала Коппер. - Я все-таки твоя жена.
- Тогда, когда тебе этого хочется!
- Только когда мне этого хочется? - запальчиво переспросила она. - А не ты ли обращаешься со мной как с нерадивой служанкой?
Мел с трудом сдержался.
- Как ты считаешь, стал бы я так далеко ходить, если бы мне была нужна только служанка?
- Не знаю.
Она стащила майку и нервно отбросила упавшие на глаза волосы.
- Как жена я вряд ли тебе уж так нужна. Я даже в постели не становлюсь твоей женой.
- А кто виноват? - вскинулся Мел. - Когда я тебе понадобился на одну ночь, ты сумела сказать мне об этом. Я согласился не трогать тебя, пока сама не попросишь, а ты ни разу не попросила.
- Настоящей жене и просить бы не пришлось, - сказала Коппер, расстегивая лифчик и хватая ночную рубашку. - Почему мы не можем вести себя как люди?
- Ладно.
Мел нагишом обошел кровать и отобрал у Коппер ночную рубашку.
- Пошли в постель.
- Что?
- Пошли в постель, - повторил он. - Ты хочешь, чтобы у нас все было как у людей, а нормальные люди этим занимаются в постели.
- Не дури, - неуверенно выговорила Коппер, пытаясь вернуть рубашку.
- Ну уж нет, - ухмыльнулся он и, отбросив рубашку подальше, подхватил Коппер на руки и весьма бесцеремонно отнес в постель.
Его прикосновение будто током пронзило Коппер и начисто лишило дара речи. Задыхаясь, она пыталась вырваться, но Мел прижал ее руки к кровати и тем пресек всякое сопротивление. Коппер лежала неподвижно, сердито сверкая глазами.
- Ты, кажется, хотела быть как все? - напомнил ей Мел. - Я начну! Не возражаешь?
Его обнаженное тело манило и возбуждало. Коппер ощутила, что ее все глубже затягивает в трясину желания. Мел, должно быть, почувствовал ответную дрожь ее тела, потому что отпустил ее руки и прижал одну из них к губам.
- Настоящий муж извинился бы при помощи поцелуя, - шепнул он, ткнувшись теплыми губами в ладонь Коппер. - Прости, что я не посоветовался с тобой, нанимая новую экономку, - продолжал он. Его губы, поднимаясь по нежной коже к локтю, все выше, к плечу, задержались на миг у бешено пульсирующей ямки у ключицы и добрались наконец до рта. - Я страшно виноват перед тобой, - прогудел он в губы Коппер, приник к ним, и слова стали больше не нужны.
Коппер забыла, что собиралась сопротивляться, забыла про гнев и ревность, про мучительное напряжение последних недель. Ничто больше не имело значения, кроме бегущего по жилам огня, обостряющего чувства, разжигающего жадное нетерпение. Коппер обвила руками шею Мела, блаженно вытянулась под его тяжестью, и ее губы открылись маняще-сладкому проникновению его языка.
- Твоя очередь, - улыбаясь, шепнул Мел.
Как чудесно было снова дотрагиваться до него, гладить, нежиться в тепле его мощных рук. Блеснув по-кошачьи глазами, Коппер вмиг оказалась сверху, опьяненная своей властью над его загорелым, обманчиво притихшим телом.
- Я раскаиваюсь, что была груба и неблагодарна, - послушно произнесла она, целуя его в подбородок.
- Насколько? - невнятно спросил Мел.
Коппер улыбнулась, и ее губы соскользнули ниже.
- Сейчас узнаешь.
ГЛАВА ДЕВЯТАЯ
Коппер приставила руку козырьком ко лбу и прищурилась. Да, вон они! Входят во двор. Меган прыгает вверх-вниз, как мячик, что-то оживленно рассказывает Мелу, а он, наклонившись, внимательно слушает, умеряя шаг, чтобы малышке легче было держаться рядом. Лица не видно под шляпой, но, будто почувствовав взгляд Коппер, он выпрямляется, видит ее, и они оба невольно улыбаются друг другу. Мел слишком далеко, и Коппер не слышит, что он говорит Меган, но через секунду та уже мчится к ней с радостным криком. Следом, не гася улыбки, идет Мел, и Коппер с забившимся сердцем подхватывает девочку на бегу.
Последние несколько дней все было чудесно. Стена непонимания между Коппер и Мелом рухнула под напором взаимного влечения, вспыхнувшего в ночь после приезда Джорджии. Днем Мел был все так же холодновато-сдержан, но что-то в нем оттаяло, и, хотя на людях он почти не дотрагивался до Коппер, ночью его сдержанность исчезала. Он обнимал Коппер, ночи пролетали как мгновения, столько нежности и страсти в них было, и Коппер светилась от счастья.
Мел не говорил, что любит ее, но Коппер и без того вполне устраивали их отношения. Она вряд ли поверила бы, что, лаская ее, он ничего не чувствует, и не хотела вынуждать его на признания, к которым он не был готов. В конце концов, впереди целых три года, и если все ночи будут похожи на последние десять, он ничего не сможет с собой поделать. На губах Коппер появилась слабая улыбка: она вспомнила прошлую ночь.
- Что-то у тебя больно довольный вид, - поддразнил ее Мел. - О чем думаешь?
Коппер опустила Меган и взглянула на Мела. Зеленые глаза тепло лучились.
- О ночи, - честно призналась она и увидела ответ на его лице.
- Ты порочная женщина, - шепнул он ей на ухо, притянул к себе и жадно поцеловал.
Он сделал это так естественно, что у Коппер защемило сердце от любви к нему. Ее переполняло счастье: а вдруг Мел уже немножко любит ее? План действовал, все шло как надо; если не сейчас, то вскоре Мел обязательно ее полюбит, - и Коппер расцветала на глазах.
Джорджии тоже все нравилось. Досада, которую Коппер чувствовала при ее появлении, быстро перешла в искреннюю симпатию к простой, приветливой и работящей девушке. Джорджия с готовностью взяла на себя кухню и самые утомительные домашние хлопоты, и у Коппер появилось больше времени для занятий с Меган и работы с бумагами. Над контрактом еще следовало потрудиться, но Коппер решила подождать, пока подрядчики обозначат точные сроки, а сама все чаще сидела над перепиской и счетами Мела. У нее был большой опыт делопроизводства, и тут она чувствовала себя полезной.
Недоволен был один Бретт. Почему-то он не делал попыток заигрывать с Джорджией, наоборот, избегал ее.
- Слишком уж она безупречная, - признался он Коппер, когда та застала его на веранде одиноким и сердитым на весь мир.
- Я-то думала, она тебе нравится, - заметила Коппер, чтобы поднять ему настроение. - Бретт, ты внушаешь нам опасения. Хорошенькая девушка, свободная, а ты молчишь, будто воды в рот набрал!
- Не такая уж она и хорошенькая, - капризно хмыкнул Бретт. - Не люблю крутых всезнаек.
- Может, она и всезнайка, - заспорила Коппер, - но ничего крутого я в ней не вижу. Милая, приветливая девочка, а если обижается на тебя, так поделом. Ты с ней и словечком не обмолвишься, а тут ведь не так много найдется людей, с кем можно поговорить.
- Она сама не обращает на меня внимания, а если глянет, я начинаю чувствовать себя тараканом. Обойдусь и без ее благосклонности, - продолжал он так же непримиримо. - Все равно с тобой ей не сравниться. Кстати, а ты заметила, как она нежно дружит с Мелом?
С тех пор Коппер, конечно, стала это замечать. К поведению Джорджии она придраться не могла, но Мел поглядывал на девушку уж слишком одобрительно. Она понимала Мела с полуслова, могла поддержать разговор на любую из неизвестных Коппер тем, например как объезжать лошадей или помочь при отеле. Она одинаково хорошо умела холостить жеребцов и готовить вкуснейшее жаркое, и очень скоро Коппер стала чувствовать себя лишней. Ведь она могла поговорить лишь о посланных в Аделаиду и Брисбен факсах да о проверке счетов, а это никому не интересно.
Устав от борьбы, Коппер вечерами молчала за столом, когда Мел и Джорджия обсуждали прошедший день, и все больше общалась с Бреттом, демонстративно избегавшим сельскохозяйственных тем, зато напропалую строившим ей куры. Однако, перехватив как-то его взгляд на Джорджию, Коппер решила, что уж слишком горячо он заявляет о своей антипатии, чтобы можно было верить. Она видела, что Бретт не так легкомыслен, как хочет казаться, и в его обидах на Джорджию узнавала собственные попытки не любить Мела. Они с Бреттом очень сдружились, ощущая себя товарищами по несчастью.
Сначала Мел ничего не говорил, но вечер проходил за вечером, разделение по интересам становилось все более явным, и он стал поглядывать на Бретта и Коппер с осуждением. Коппер делала вид, будто ничего не замечает: почему бы, в конце концов, ей не посмеяться с Бреттом, если Мел беседует с одной лишь Джорджией?