Майклу только показалось, что чего-то не хватает. И вскоре он понял, чего именно: семейных фотографий. Его дом когда-то украшала мама, и она считала любое свободное место призывом к тому, чтобы повесить туда новые фотографии детей и мужа.
Здесь же на стенах висело только несколько пейзажей.
Майкл зашел в гостиную, включил свет и сразу же увидел ее коллекцию "Литл в любви". Это было ужасно, поэтому Майкл быстро вышел.
И тут он понял, чего еще не хватало. Рождественской елки! Квартира Кирстен не была украшена. Никаких свечей, конфет или носков с подарками.
- Тебе обычный или без кофеина?
Майкл пошел на ее голос. Хотя кухня была маленькой, Кирстен не сразу заметила, что он наблюдает за ней. Не часто ей приходится развлекать здесь мужчин, подумал Майкл.
Это заставило его вспомнить свое новое правило: хорошее поведение. Это означало, что нельзя предлагать бокал вина вместо кофе.
- Без кофеина.
Кирстен насыпала кофе в самую маленькую кофеварку, которую Майкл когда-либо видел. Определенно здесь не бывает много гостей.
Под его взглядом Кирстен невольно рассыпала сахар и покраснела еще больше.
- В этой квартире не чувствуется запах Рождества, мисс Санта, - заметил он.
- Эльф обещал прийти и украсить здесь все, - ответила Кирстен, пытаясь собрать сахар. - Но, как ты знаешь, эльфа до сих пор нет.
Майклу стало жалко ее, когда она чуть было не опрокинула чайник. Он взял из ее рук сахарницу и все сделал сам.
- Ой, - пробормотала она, когда его рука на секунду прикоснулась к ее пальцу.
Странно, в его жизни были моменты, по сравнению с которыми этот заработал бы ноль в шкале сексуальности. Но именно в эту секунду, когда их руки соприкоснулись, Майкл почувствовал, как горячая кровь разлилась по его телу.
Медленно, напомнил он себе и удивился, сколько сил пришлось приложить, чтобы заставить себя отойти от Кирстен.
Она, казалось, была в тупике, когда Майкл снял пиджак и сел за маленький кухонный столик.
- Я хотела принести поднос в гостиную, - сказала она.
- Я люблю пить кофе на кухне, - ответил Майкл.
- Что бы это могло значить?
- Ничего сексуального. К сожалению.
Как он и надеялся, Кирстен покраснела. К чему он не был готов, так это к тому, что внезапно начнет представлять их на этом столе…
Посмотри на ее щеки, парень! Тебя не должны посещать такие мысли! Пока.
И это слово "пока" не давало ему покоя.
- У тебя есть колода карт? - поспешил он сменить тему.
- Карты? - непонимающе переспросила она. - Карты?
- Ну да. Знаешь, люди играют в карты. Я научу тебя играть в "девяносто девять".
Кирстен подозрительно взглянула на него.
- Это тоже что-то сексуальное?
Майкла повеселило желание Кирстен показать, что для нее разговор о сексе на кухне был обычным делом. Но это оказало и другое действие - тот же эффект, как и при прикосновении рук. Напряжение на кухне возросло до предела.
Майкл сам себе удивлялся. Отчего такая страсть? Они даже не были раздеты! Более того, ни одна пуговка не была расстегнута. И ничего подобного не предвиделось. Пока. Майклу казалось, что он только что пробежал марафон, - так быстро билось его сердце.
- Нет, - ответил он. - К сожалению.
Он уговаривал себя не играть с огнем, но кто мог сопротивляться этому?
- Но если хочешь, мы можем поиграть в покер на раздевание.
Кирстен уставилась на него. Она облизнула губы. Майкл предпочел бы, чтобы она этого не делала. Затем Кирстен взглянул на дверь. Решила сбежать? Или пойти переодеться во что-то более удобное?
Медленно, строго напомнил себе Майкл.
Он рассмеялся, надеясь, что Кирстен не услышит разочарования в его голосе.
- Я шучу.
Ах, эта Кирстен! Она таила в себе столько сюрпризов… Вместо того чтобы показать облегчение, она выглядела недовольной, будто Майкл засомневался в ее способности играть в покер. Он взглянул на пуговицу на ее воротнике. Одной рукой, думал он, просто расстегнуть эту пуговичку.
Даже не думай об этом, нахал! - одернул он себя.
Это хорошая девочка. О такой невестке всегда мечтала его мать.
- На Рождество моя семья собиралась за кухонным столом, и мы играли в карты. Иногда нас было человек пятьдесят, а иногда только мы вчетвером.
Кирстен взяла поднос и аккуратно, будто от пролитой капли зависела ее жизнь, перенесла его на стол. Затем она нашла новенькую колоду карт, наличию которой сильно удивилась, и бросила ее Майклу. Тот развернул упаковку и начал тасовать колоду. Краем глаза он видел, что Кирстен не может оторвать взгляд от его рук. Она точно почувствовала ток, который пробежал между ними во время их соприкосновения.
Майкл объяснил ей правила игры, раздал карты и предупредил:
- Не жульничай.
- Я никогда не жульничаю!
Да, скорее всего, так и есть.
- Мой отец обманывал, - вспомнил Майкл с улыбкой. - Он не мог проиграть. Взрослый, состоявшийся человек, он не мог позволить себе проиграть в карты.
- Мило.
- Да, а моему брату нужно было обязательно играть на что-нибудь. Если рядом была мама, то он играл на щелбаны. А если нет, на что-нибудь поинтереснее.
- Например?
- Ну, неоднократно мы играли на презервативы.
Специально ли он заставлял ее краснеть? Конечно! Только на этот раз это снова привело его ум в исступление. Его глаза спустились на верхнюю пуговицу ее воротника.
- Моя мама всегда раскрывала свои карты, - продолжил он, сделав вид, что не заметил, как Кирстен чуть не подавилась кофе. - Мы иногда ей подыгрывали, потому что она безумно радовалась своим выигрышам.
В первый раз он вспоминал эти дни с удовольствием, а не с болью.
- Хочешь посмотреть их фотографии? - спросил Майкл.
- Конечно.
Он вытащил свой бумажник и вынул фотографию Брайана.
- Вы очень похожи, - сказала Кирстен и аккуратно дотронулась до фотографии, будто она могла прикоснуться к лицу Брайана.
- Почему тогда ему всегда доставались все девчонки? - буркнул Майкл.
- Я тебе не верю.
Майкл улыбнулся и протянул ей фотографию мамы.
- О, Майкл, теперь я точно знаю, какая она была. Домашнее печенье и семейные ужины. Готова поспорить, что и нагоняй она вам не раз устраивала.
- Моя правая мочка до сих пор длиннее, чем левая, потому что она все время первая попадалась ей под руку. Видишь?
Кирстен изучила его ухо.
- Да, я четко это вижу.
К сожалению, это снова напомнило Майклу о столе, покере на раздевание и расстегнутых пуговицах. Теперь он еще и представлял, как бы она кусала его за ухо…
Майкл посмотрел на бумажник, вспомнив, чем он на самом деле тут занимается.
- А это мой отец.
- Ммм, красавчик. У вас это семейное.
Майкл всегда знал, что красотой его не обидели.
И женщины часто говорили ему это. Но слышать такой комплимент от Кирстен было делом особенным. Майкл сам готов был раскраснеться.
Если она сейчас посмотрит на его ухо, то он не отвечает за то, что за этим последует.
Но она не посмотрела. Вместо этого Кирстен долго изучала фотографии, а потом передала их Майклу.
- Жаль, что я никогда с ними не познакомлюсь.
- Да, - вздохнул Майкл. - Мне тоже.
Майкл еще раз перемешал карты и взглянул на Кирстен.
- Хочешь поиграть на что-нибудь?
- Например? Например, на поцелуи.
- У меня пошлые мысли. Выбирай ты.
Рассеянный взгляд, румянец, потом хитрая улыбка, будто у нее на уме было то, о чем она не хотела ему говорить. И, в конце концов, Кирстен торжественно произнесла:
- На чай!
Майкл почувствовал разочарование. Чай! Вот с какой девушкой он имел дело. Абсолютно новая, неизведанная…
- Я буду подкладывать тебе в чай новые пакетики, если ты будешь проигрывать.
Через час Майклу пришлось пить чай с тремя разными вкусами. Но ему было все равно. Он джентльмен и может позволить себе проиграть даме.
- Кирстен, прости, мне пора идти. Завтра предстоит выполнить невыполнимое желание номер двадцать пять.
Она проводила его до двери, упорно избегая взгляда. Майкл упростил ей задачу. Он взял ее за подбородок и слегка поцеловал в губы.
Это было как прикосновение рук, только в тысячу раз хуже. Теперь Майклу хотелось вкусить сладость ее губ, изучить ее так, как мужчина может изучить женщину.
- Спокойной ночи, - сказал Майкл и ушел.
И только в машине Майкл понял, что его беспокоит. Он рассказал ей все. Она же в свою очередь - ничего. Он так и не выяснил, что она хочет на Рождество. Майкл посмотрел на ее окно. Кирстен наблюдала за ним. И хотя она явно смутилась, что он увидел ее, все равно помахала ему рукой.
Он помахал в ответ. Но почему она не могла сказать ему правду? Почему она могла устроить особенное Рождество для всех, кроме себя?
Кирстен смотрела в окно до тех пор, пока машина Майкла не скрылась из виду. Надеялась ли она когда-нибудь, что они проведут вместе так много времени?
Надеялась. А в глубине души мечтала о том, чтобы он крепко прижал ее к груди и целовал до тех пор, пока она не потеряет способность дышать.
Вместо этого он играл с ней в карты, рассказывал о своей семье и вел себя так, будто она была первокурсницей на своем первом свидании. Или хуже того. Может быть, он хотел стать ей другом?
В любом случае он вел себя с ней не как с опытной женщиной. По крайней мере, он вел себя с ней не так, как по представлению Кирстен, должен обращаться с опытной женщиной. Она была для него всего лишь маленькой девочкой, игрушкой.
И хотя Кирстен не знала, чего она хотела от этих отношений, но явно не такого!
Поэтому, как всякая нормальная девушка, она направилась за покупками. Майклу Брустеру стоит только взглянуть на нее на рождественской вечеринке, чтобы понять, что она такая же взрослая, как и он. Кирстен вспомнила о прикосновении его губ и засомневалась, стоит ли ей играть с таким огнем. Но впервые в жизни Кирстен не хотелось быть рациональной!
Она почувствовала, что в Майкле что-то изменилось в ту ночь, когда он рассказал ей о несчастном случае. Он стал мягче, добрее. И теперь ей пришлось пересматривать мысль о том, подходит она ему или нет.
Разве не могла она, как Золушка, провести одну незабываемую ночь, а потом вернуться в настоящую жизнь без любви и доверия?
Кирстен нашла платье, которое бы идеально подошло Золушке на се первом балу. Красное, до самого пола. Оно идеально сидело на Кирстен, подчеркивая всю женственность и хрупкость ее фигуры.
Кирстен купила его, не задумываясь, с помощью хоть и не волшебной палочки, но волшебной кредитки.
Это было платье, которое заставляло мужчину открыть глаза и посмотреть на женщину в новом свете. Это платье приглашало женщину поиграть со своей сексуальностью и делало мужчину абсолютно беспомощным.
Кирстен купила подходящие туфли, простые украшения и, таким образом, потратила бюджет на ближайшие два Рождества.
Но ей было все равно. Она добилась главной цели: отбросила прежнюю скромную Кирстен и стала новой - чувственной, опытной, сногсшибательной.
ГЛАВА ВОСЬМАЯ
Десять дней до Рождества…
В последний раз Майкл надевал смокинг на свадьбу Бреда. Поэтому сейчас он чувствовал себя полным идиотом.
Чего только не сделаешь из-за любви, подумал он. Сегодня была вечеринка для всех работников Секретного общества Санты. Она проводилась в самом маленьком банкетном зале гостиницы "Тримонт".
В их офисе, естественно, не хватило бы места для вечеринки. Там все было заставлено подарками. Майклу пришлось потрудиться, чтобы придумать, как они поместят все коробки в сани.
Но не только это причиняло ему головную боль. Кирстен продолжала оставаться загадкой. Он рассказал ей всю свою жизнь, она же закрылась от него.
Может быть, она не испытывала тех чувств, что питал к ней он? Ха, ему даже удалось достать ей на Рождество "Рыцаря в сияющих доспехах".
Мысль о том, что Кирстен не испытывает того, что он чувствует по отношению к ней, вертелась у него в голове всю дорогу к ее дому. Но когда он увидел ее, эта мысль испарилась. Женщина не одевается так для мужчины, который ее ни капельки не волнует. Майкл стоял пораженный, уставившись на девушку, которая открыла ему дверь.
Это была не та Кирстен, которую он знал и которая прятала всю красоту за свитером на шесть размеров больше, чем нужно.
Эта Кирстен была великолепна. Ее глаза сверкали, а губы манили.
Майкл знал, что у нее хорошая фигура, но не ожидал, что настолько. Он был очарован, пленен, околдован. Он чувствовал себя школьником.
- Ты выглядишь потрясающе, - наконец вымолвил - Сногсшибательно. Великолепно.
- Прекрати, - сказала она и покраснела, что принесло Майклу успокоение. Он видел прежнюю Кирстен.
- Если ты хочешь, чтобы мужчина прекратил, не надевай такие платья, - улыбнулся Майкл. - Тебя вдохновила та книга Лулу?
Так-то лучше! Если постараться, он мог сделать так, что ее щеки становились под цвет платья.
Майкл принес с собой цветок для корсажа ее платья и теперь мял его в руках.
- О боже. Неловкий момент.
Она рассмеялась и еще больше покраснела. Майкл аккуратно взял цветок и булавку. Медленно, стараясь не касаться ее груди, приколол цветок. Еще чуть-чуть - и ему пришлось бы просить стакан ледяной воды.
Наконец он отошел. Цветок на ее груди немного наклонился, но Майкл скорее руку себе откусил бы, чем поправил его. В настоящий момент он даже не хотел идти на вечеринку. Он бы предпочел остаться в комнате с Кирстен. Зажечь свечи, включить медленную музыку и позволить случиться тому, чему суждено случиться.
- Спасибо, - сказала она. - Я никогда до этого не надевала такой цветок.
- Что? У тебя должен был быть такой на первом свидании.
- Формально у меня его не было.
Внезапно Майклу расхотелось проводить ночь с Кирстен в этой комнате. Ну, точнее, он хотел этого, но теперь желал и еще кое-чего. Он хотел дать ей все то, чего она была лишена раньше. Он счел своим долгом исправить все недочеты.
Рождественская вечеринка удалась на славу. Был прекрасный стол, море шуток, а потом начались танцы. Все хотели танцевать с Кирстен, но Майкл не отпускал ее от себя ни на шаг.
- А ты стал лучше танцевать, - сказала она ему, когда Майкл крепко прижал ее к себе.
На самом деле это было не так. Просто сейчас он танцевал так, как любил это делать. Он держал ее так крепко, что чувствовал биение се сердца.
Теперь он знал точно, что Кирстен не была простушкой. Он спросил у Лулу, и та сказала, что не давала Кирстен никаких книг. Так что она сама интересовалась подобными произведениями.
Майкл наклонился и поцеловал ее. Он не знал, остановилась ли музыка или только они, но она обняла его за шею и ответила на поцелуй. Она целовала его как леди, которая знает, что красное платье делает с мужчинами.
- Ты испугаешь рыбака и столяра, - прошептал он ей па ухо.
- Почему?
- Ты выглядишь, как женщина, которая ждет своего рыцаря в сияющих доспехах. Как принцесса, ждущая своего принца.
- Это плохо?
- Я обыкновенный парень, Кирсти, - тихо сказал Майкл. - Я не чья-нибудь фантазия.
Он не хотел спугнуть ее. Просто сразу хотел расставить все точки над "i".
- Я ненавижу этот костюм. Галстук меня душит.
Кирстен нащупала галстук, развязала его и кинула на пол.
Майкл улыбнулся и покачал головой.
- Я могу пройти по чистому полу в грязных ботинках. Я слишком много ругаюсь. У меня две пары джинсов и один кожаный пиджак, с которым я не планирую расставаться. Пожалуй, единственное, чем я могу похвастаться, так это умение чинить крыши и готовить куриные крылышки.
Кирстен кивнула.
- Почему ты мне все это говоришь?
Он посмотрел в ее ясные глаза и понял, что время пришло.
- Время пришло! - сказали в эту минуту в микрофон.
Майкл удивился, подумав, что кто-то читает его мысли. Но затем он понял, что это мистер Темпл, одетый в голубой пиджак восьмидесятых годов.
- Кирстен, поднимись, пожалуйста, на сцену, - потребовал мистер Темпл.
Кирстен бросила извиняющийся взгляд на Майкла и отпустила его руку.
Она присоединилась к мистеру Темплу на сцене и сделала вид, будто удивлена своему подарку - "Маленькому щенку в любви".
Затем мистер Темпл решил произнести речь:
- Лично я хочу поблагодарить тебя, Кирстен, за все, что ты сделала для детей. Ты сумела пережить жизненную трагедию и направить свою энергию на такое благое дело. Я благодарю тебя от всех за то, что ты дала нам возможность любить Рождество.
Среди радостных криков Майкл почувствовал, будто его предали. Какая трагедия? Он, конечно, понимал, что Кирстен что-то скрывает от него, но не думал, что это что-то серьезное. Он был готов доверить ей все, а теперь не был уверен, доверяет ли она ему вообще.
Кирстен периодически посматривала на Майкла, когда он вез ее домой. Он выглядел умопомрачительно в своем смокинге, еще лучше - с расстегнутым воротником и без галстука.
Но весь вечер он молчал. Может, поцелуй так на него подействовал?
По крайней мере, для нее поцелуй не прошел бесследно. Она вся трепетала от предвкушения. Это платье окупило каждый потраченный на него цент! Ни один мужчина не смотрел на нее так, как смотрел Майкл в этот вечер. Кирстен переполняли чувства.
Но сейчас, глядя на его лицо, она думала, не пропустила ли она чего-нибудь. Майкл не выглядел в предвкушении чего-то большего. Он выглядел раздосадованным.
- Все в порядке? - не выдержала она.
Но когда ответом ей послужил лишь кивок головы, она поняла, что что-то случилось. Он остановился у ее дома, помог ей выйти из машины, взял новую коллекцию фигурок, и выражение его лица стало еще мрачнее.
Кирстен открыла дверь и вошла. Майкл последовал за ней и поставил подарок на кофейный столик.
Еще месяц назад Кирстен тут же начала бы изучать новую коллекцию, но сейчас она потеряла к ней всякий интерес. Ее больше волновал Майкл, который скрестил руки на груди, будто старался защитить свое сердце.
- В чем дело?
- Что за трагедия? - тихо спросил он.
- Они не должны были говорить об этом.
- Наверное. Наверное, об этом должна была рассказать ты. Ты вытащила из меня все, а сама не поделилась ни кусочком своей жизни. Я думал, мы друзья.
Вытащила? Друзья?
Кирстен была расстроена. Она никак не могла назвать их отношения дружбой. Они болтали, выполняли вместе чужие мечты, танцевали, целовались. Но, с другой стороны, она знала, что он прав. Она не раскрылась для него так, как должна была бы раскрыться для любимого человека.
- Я выложил перед тобой душу. А о тебе не знаю ровным счетом ничего.
- Я же говорила, что в моей жизни нет ничего интересного, - пыталась защищаться Кирстен, но она чувствовала себя загнанной в угол.
- Ты даже не смогла мне признаться, что хочешь этого "Рыцаря в сияющих доспехах".