Тернер не был уверен, что ему понравилось слово "любим", пока он находится вблизи Кейси и не может здраво оценивать ситуацию из-за недосыпа.
– Это как в жизни, – произнесла Кейси. – Ты слишком беспечно к ней относишься, и в конце концов остаешься ни с чем.
Харпер была в восторге от промаха Тернера. Она принялась слизывать яйцо с пола.
– Она предпочитает сырой омлет, – серьезно заметил он, беря тряпку, чтобы вытереть руки.
И тут Кейси расхохоталась. Именно на это надеялся Тернер, затевая свою авантюру с жонглированием: она перестала хмуриться, уголки ее рта приподнялись, от неодобрительного взгляда не осталось и следа.
Кейси была прекрасна, и Тернеру захотелось – наверное, по глупости – снова услышать ее смех. Он понадеялся, что очередного раза ему будет достаточно.
А потом он почувствовал еще одно желание – глупее прежнего. Ему захотелось закончить то, что они начали сегодня утром. Продемонстрировать, чего она добьется, поцеловав его.
Тернер одернул себя. Он не должен думать о поцелуях с Кейси. Он решил просто ее развеселить.
Итак, ему удалось сломать лед в их отношениях. Тернер продолжал жонглировать куриными яйцами после того, как ликвидировал беспорядок на кухне. Он разбивал яйца одной рукой, бросая белки и желтки в большую миску.
Тернер разозлился на свои мысли. Хотя Кейси уже не та молодая и неопытная девушка, какой была прежде, когда он с ней познакомился, он все равно не имеет права о ней мечтать.
Кейси не из тех женщин, с которыми можно закрутить непродолжительный роман.
– Такого, как я, ты не захотела бы сделать напарником по научному школьному проекту, не так ли? – внезапно спросил он.
– Для реализации моих проектов мне были не нужны никакие мальчики-напарники. Я уверена, ты стремился бы работать со мной только ради отличной оценки, и просто бил бы баклуши, пока я работала.
– Ты очень рано стала циничной, – печально отметил Тернер.
– И, честно говоря, ничто не помогло мне измениться.
Похоже, она никогда не простит ему прошлое бегство.
– Итак, Кейси, – небрежно произнес он, возвращаясь к их вчерашнему разговору. – Что делает тебя счастливой? Скажи, как ты развлекаешься.
Тернер удивился тому, что действительно хотел об этом знать.
Кейси посмотрела на него так, будто он попросил взглянуть на ее нижнее белье.
– Я занимаюсь йогой, – неохотно ответила она.
– Я всегда хотел попробовать заняться йогой.
Она неодобрительно поджала губы в ответ на его ложь:
– Нет, ты не хотел.
– Я слышал, йога повышает выносливость и гибкость. В твоей группе есть мужчины?
– Насколько я знаю, лучшие мастера йоги – мужчины, хотя большинство мужчин не добиваются в ней успехов, – строго сказала она. – Они засыпают во время шавасаны. И храпят. И они… – Кейси умолкла и стала натирать сыр с удвоенной силой.
– Они что?
– Перед занятием не следует наедаться, – произнесла она. – Или, по крайней мере, не обжираться стейками и жареной картошкой. Но до мужиков это не доходит.
Кейси продолжала натирать сыр. Тернер взглянул на нее и заметил, что она покраснела. Внезапно он понял, почему она так осуждает мужчин, наедающихся перед занятием йогой, и рассмеялся.
– То есть в твоей группе есть страдающий от газов паренек?
– Это не смешно, – предупредила она.
– Даже чуть-чуть?
– Забавен страдающий метеоризмом десятилетний мальчик, – язвительно заметила она, – но не взрослый мужчина.
– А по-моему, смешно. – Тернер ухмыльнулся, надеясь спровоцировать ее улыбку.
Кейси одарила его уничижительным взглядом и вернулась к работе.
– Что такое "шавасана"?
– Поза трупа, – сказала она.
– И вы принимаете ее ради забавы? – Тернер обрадовался тому, что ни разу не занимался йогой. Он видел достаточно трупов. Особенно в Беза-Забур во время худшей миссии в своей карьере. Бойцы спецподразделения знали, что все шансы против них. Они выполнили задание, но какой ценой! Тернер по-прежнему не смирился с потерей однополчан.
– Это поза для релаксации в конце занятия. – Кейси внимательно наблюдала за Тернером, словно она поняла, что задела его за живое.
Он заставил себя улыбнуться. Ему не нравилось, что она пытается влезть к нему в душу.
– Ну, по-моему, на йоге особенно не развлечешься. Страдающие газами мужчины засыпают во время занятия. Я не знаю ни одного человека, который бы уснул, весело проводя время. По-моему, у лежащей на спине собаки потенциал больше.
Харпер весело забарабанила хвостом при слове "собака".
– Какой потенциал? – с подозрением спросила Кейси.
– К веселью. – Глядя на нее, он пошевелил бровями.
– В йоге есть поза "собака мордой вниз", – ответила Кейси, продолжая пристально на него смотреть. Ей было ясно, что он пытается отшутиться, в надежде избежать неприятной ему темы. – Эта поза развивает выносливость и чувство равновесия.
– То есть опять невесело, – печально сказал он.
– По-моему, ты можешь вычеркнуть йогу из перечня источников веселья, – ответила Кейси.
– Что же остается? Если на йоге тебе не до развлечений, то как тогда ты развлекаешься?
Кейси молчала.
– Ты говорила, что берешь уроки каллиграфии, – услужливо сказала Эмили.
– Каллиграфия? – спросил Тернер.
– Это не развлечение, – оправдывалась Кейси. – Она помогает мне расслабиться.
– Слушай, может, мне не стоит этого говорить…
– Не стоит! – воскликнула Кейси, почти паникуя оттого, что ее жизнь так тщательно анализируют.
– Но, по-моему, ты достаточно расслабляешься в шавасане, – сказал Тернер.
Отложив терку, Кейси скрестила руки на груди:
– А какое развлечение можете предложить мне вы, мистер Кеннеди? Судя по всему, вы эксперт в этом вопросе.
Он приказал себе не смотреть на ее губы. Но все равно на них уставился.
Кейси беспокойно облизнулась, потом, поняв, что сделала, спрятала милый маленький язычок во рту и сжала губы в тонкую линию.
Серьезно посмотрев на Тернера, она заговорила, понизив голос, чтобы не услышала Эмили:
– Мне почему-то кажется, что ты давно разучился развлекаться, Тернер Кеннеди.
– Но ведь тебе понравилось кататься со мной на коньках в то утро, – сказал он. – Мы должны покататься еще раз. Но не должны пересекать запретную черту.
Она покраснела при намеке на ее поцелуй.
– Андреа запланировала очень много дел на ближайшие дни, поэтому сейчас нам определенно не до катаний.
Тернер уставился на Кейси Караветта, не веря своим ушам.
Она только что ему отказала!
Глава 8
Тернер убеждал себя, что должен благодарить Кейси Караветту за отказ. Она очень быстро усвоила урок. Он всегда считал ее одной из самых умных девушек в мире. Вне сомнения, она всегда думала о последствиях.
– Забудь о моем предложении, – грубо произнес он. Ему не нравилось, что она так пристально его рассматривает.
– Я задела твои чувства? – мягко спросила она.
У Тернера начинала болеть голова – за последние часы он пережил слишком много эмоций и противоречивых чувств. Он взглянул на Кейси.
– Нет, не задела.
Она посмотрела на него с сочувствием.
– Ты не сможешь меня обидеть.
– Ах да, – обиженно произнесла Кейси. – Девушка, которую ты отверг, над тобой не властна. Какая же я глупая.
– Я думал, мы уже все обсудили. Ты не можешь задеть моих чувств, потому что я бесчувственный.
Она посмотрела на него с еще большим сочувствием.
– Неужели ты в это веришь?
– Я просто это знаю.
Ее сочувствие сменилось раздражением. Тернеру было легко предугадать настроение Кейси – он читал ее как открытую книгу. Он заметил момент, когда она поняла, что сочувствовать ему нельзя.
– Мне очень жаль, – строго сказала Кейси, словно он заявил, что она его обидела. – Мое нежелание кататься не связано с тобой. Я просто не хочу. В конце концов, мы оба не желаем усложнять наши отношения, – сладко прибавила она.
– Давай-ка кое-что проясним. Катание на коньках и поцелуи – не одно и то же.
– Благодарю вас, мистер Шерлок Холмс. Теперь мне не придется заглядывать в словарь.
– Я просто подумал, что ты захочешь повеселиться.
– И для этого мне понадобишься ты? – спросила она.
– Ты всегда такая противная?
На секунду, когда глаза Кейси сердито сверкнули, Тернер подумал, что сейчас она продемонстрирует, до чего она на самом деле противная, и запустит терку для сыра ему в голову. К сожалению, Кейси взяла себя в руки и отошла от кухонного стола.
– Я натерла сыр для десяти омлетов, Эмили. А сейчас я ухожу. Меня ждут дикие приключения в мире развлечений.
– Ага. Идешь перечитывать "Войну и мир"? – пробормотал Тернер.
Кейси одарила его очередным пренебрежительным взглядом.
– По крайней мере, я умею читать.
Эмили наблюдала за реакцией Тернера, когда Кейси прошла мимо него, задрав нос, и вышла из кухни.
– Мне кажется, она с трудом выносит издевки, Тернер.
Обернувшись, он лучезарно улыбнулся Эмили.
– Я просто хотел быть дружелюбным. Кто бы мог подумать, что обсуждать занятия йогой опасно?
– Ой-ой. Вероятно, тебя давно не отвергали, Тернер Кеннеди?
Он продолжал улыбаться.
– Еще не вечер.
– Не играй с ней, Тернер. – Эмили прикусила губу. – Сейчас Кейси переживает трудные времена.
– Почему?
Эмили помедлила с ответом.
– В этом году мы потеряли нашу подругу Мелиссу. Кейси рассталась со своим парнем. И у нее умер отец.
– Бедная девочка. – Тернер удивился, насколько искренне его сочувствие.
– Вряд ли ей понравится, что ты относишься к ней как к ребенку.
– Я понял.
– Есть еще кое-что. Она почему-то не хочет проводить Рождество со своей мамой. Странно. Ее мама впервые будет праздновать Рождество одна. – Эмили покачала головой. – По-моему, сейчас самое неподходящее время, чтобы Кейси принимала такое жизненно важное решение.
От напряжения у Тернера заныли виски.
– Какое важное решение? – мягко спросил он.
Эмили взволнованно рассмеялась:
– Я не должна была этого говорить. Вряд ли ей понравится, что я обсуждаю ее личную жизнь с парнем, которого она едва знает.
Тернер вспомнил ночь после свадьбы Эмили и Коула. У него тогда возникло ощущение, что он знает Кейси Караветту всю жизнь. Хотя он понимал, что ведет себя не совсем разумно.
– Поэтому, – сказала Эмили, мягко улыбаясь, – не играй с ней. Но и не отказывайся от нее.
Как только Эмили договорила, Тернер понял, что не собирается отказываться от Кейси. Давным-давно он должен был оставить ей записку, но не сделал этого. Может, еще не слишком поздно все исправить.
Поставив миску с яйцами перед Эмили, он вышел из кухни, чтобы пообщаться с Коулом. Харпер последовала за ним.
Когда Кейси не вышла к завтраку, Тернер решил ее разыскать.
– Слушай, открой дверь!
– Нет, – ответила она. – Я развлекаюсь, читая самую веселую часть "Войны и мира".
– На войне не до веселья. Я знаю об этом по опыту. – Тернер пожалел, что сказал об этом. – Ты не завтракала. Я принес тебе омлет.
Она открыла дверь и настороженно на него посмотрела.
– Я не хочу омлет.
– Ты должна поесть, потому что натирала для него сыр. Меня достает собака, думая, что омлет для нее.
Харпер заскулила как по команде.
– На сегодня с тебя хватит яиц, – сказал ей Тернер.
Кейси скрестила руки на груди, сердито глядя на него.
– Какую часть моего ответа ты не понял?
Он сунул дымящийся омлет ей под нос.
– Ты не привык к отказам женщин, не так ли?
– Эмили сказала то же самое.
– Харпер? – Она строго обратилась к собаке. – Прекрати подобострастно ходить за ним. Ты себя позоришь.
– Обещаю, что не буду обращать внимание на ее подобострастие, если ты возьмешь омлет.
– И тогда ты уйдешь?
Тернер неискренне кивнул и протянул ей тарелку. Она взяла тарелку и поставила ее на комод рядом с дверью, а потом снова скрестила руки на груди.
Тернер обрадовался, что она не захлопнула дверь у него перед носом.
– Я жду прощальной части, – произнесла Кейси.
Он оперся плечом о дверной проем.
– Мне нравится твоя сегодняшняя прическа.
– Гм. У меня просто не было времени уложить волосы.
– Можно мне их потрогать?
– Нет. – Она начала закрывать дверь.
Тернер подпер дверь ногой, и Кейси свирепо на него уставилась.
– Ты пропустила обсуждение за завтраком. Андреа раздавала поручения как сумасшедшая. Молодые будут произносить повторные клятвы верности на ступеньках центрального крыльца, напротив которого на стульях будут полукругом сидеть гости. Андреа и Кэрол делают гирлянды из веток. И рождественские венки. Коул и Мартин меняют рождественские гирлянды на светодиодные, чтобы экономить электричество. А ты и я…
– Ты и я? – переспросила она в замешательстве.
Тернер кивнул.
– А почему это я с тобой? – Кейси насторожилась.
– Тебе просто повезло. – По правде говоря, большинство женщин обрадовались бы возможности поработать в паре с Тернером. – Слушай, Кейси, мы здесь единственные, у кого нет пары. Время от времени нам с тобой придется пересекаться. Может, объявим перемирие?
– Какую работу нам поручили?
– Андреа решила, что будет весело, если у ворот выстроится почетный караул из снеговиков.
– Что? Почетный караул из снеговиков? – Ее настороженность испарилась. Похоже, ей понравилось предложение подруги. – Как мило!
– Восхитительно, – сухо ответил Тернер.
– А также дешево и сердито. Андреа здорово придумала использовать снег. Она действительно превратит гостиницу в зимнюю страну чудес.
– Встречаемся во дворе через полчаса?
– Я не успею уложить волосы!
"Ну и замечательно", – подумал Тернер, а вслух произнес:
– Разве обязательно делать прическу, чтобы лепить снеговика? Просто надо надеть шапку.
Кейси не знала, то ли согласиться, то ли отказаться работать с Тернером. Он подозревал, если она согласится, то ее решение не будет связано с его чарами. Просто Кейси ужасно хочется лепить снеговиков.
– Тогда до встречи! – Она тихо закрыла дверь у него перед носом.
Тернер помедлил еще секунду. Он только сейчас понял, что затаив дыхание ждал ее ответа. До него дошло, что Кейси согласилась лепить с ним снеговиков, а не заключить перемирие.
Глава 9
Кейси прислонилась к двери. Как ни тяжело это признавать, Тернер оказался прав. Они должны заключить перемирие. Она не должна терять самообладание из-за него. Если такое и произойдет, Тернер никогда об этом не узнает.
Сегодня утром он уже ее очаровал, жонглируя куриными яйцами. Она весело рассмеялась, когда он их уронил. Судя по удивленному взгляду Тернера, он не мог поверить, что промахнулся.
К сожалению, Кейси не могла вспомнить, когда в последний раз так радостно смеялась.
Она приехала сюда, чтобы обрести покой и смириться с возможной перспективой навсегда остаться одной. Йога и каллиграфия не делали ее счастливой. А материнство подарит ей счастье.
Что-то влекло Кейси в гостиницу "Имбирный пряник". Возможно, здешняя простота. Дружба. Очарование Рождества. Она хочет, чтобы все это было у ее ребенка. И она не найдет ответ на этот вопрос, сидя в своей комнате, скрываясь от Тернера Кеннеди и его прекрасных глаз. Общение с ним станет для нее испытанием, и она, черт побери, его выдержит!
Сегодня ей предстоит лепить снеговиков.
Скрепя сердце Кейси признала, что ее радует такая перспектива. Ей хотелось бы однажды лепить снеговика со своим ребенком.
И еще также неохотно она признала: Тернер попал в точку, когда намекнул, что она мало развлекается. Что же за мать из нее получится, если она не умеет весело проводить время?
Забыв о гордости и понимая, что ей потребуются силы, Кейси в конце концов съела принесенный Тернером омлет, а потом задумалась над важнейшим вопросом: что ей надеть?
Через полчаса, чувствуя себя большим розовым зефиром в зимнем комбинезоне – он казался Кейси очень забавным, когда она покупала его для нынешней поездки, а сейчас выглядел немного нелепо, – Кейси направилась к парадной двери гостиницы. Она спрятала все непослушные пряди под вязаную шапочку – увеличенную версию той, что носили хиппи шестидесятых годов.
Снег искрился на солнце миллионами алмазных отблесков. Настоящая сказочная страна, которой хочется восторгаться.
Тернер широко вышагивал по улице. Он мерил рулеткой расстояние от ворот до крыльца. Харпер ходила за ним по пятам.
– Ты уйдешь? – спросил он собаку.
Поразмышляв, Харпер решила, что ей приказали сесть, и плюхнулась ему на ногу.
Сердито, но снисходительно посмотрев на собаку, Тернер скрутил рулетку и взглянул на подходящую к нему Кейси.
– Я думаю, восемь, – сказал он. – По четыре с каждой стороны. Но, по-моему, для них не хватит места, если здесь поставить стулья.
– Восемь снеговиков?
– Слишком амбициозный проект?
– Отчасти, – произнесла Кейси.
– Ну, я рад. Слепим по четыре или по два с каждой стороны?
– Надеюсь, ты умеешь лепить снеговика, – заметила она.
– Если я умею жонглировать куриными яйцами, то слеплю и снеговика.
– Хм, я не понимаю, какая тут связь, но поверю, что когда-то ты его лепил.
– По-моему, нет человека, который не лепил бы снеговика. – Тернер хмуро посмотрел на рулетку. Кейси промолчала, и он угрюмо взглянул на нее. – Ты ни разу не лепила снеговика? – Он выглядел изумленным.
– Я выросла в нью-йоркской квартире, поэтому лепка снеговиков прошла мимо меня.
– Ты не гуляла в парке?
Она пожала плечами, чувствуя его пристальный взгляд.
– У тебя вообще не было детства? – вдруг произнес он хриплым и глубоким голосом.
– Это из-за болезни брата?
Кейси не понимала, как Тернер это запомнил. Вероятно, он просто хочет еще больше ее очаровать. Она почувствовала себя ужасно уязвимой, стоя перед Тернером в розовом зимнем комбинезоне, которого у нее никогда не было в детстве. Ей казалось, она вот-вот либо расплачется, либо убежит.
Зря она надеется стать хорошей матерью. Ведь она не сможет обеспечить ребенку счастливое детство, которого не было у нее самой.
– Я тебя научу, – сказал Тернер слишком мягко. – Я покажу тебе, как лепить снеговика, Кейси.
С трудом сглотнув, она гордо ответила, стараясь скрыть желание его отблагодарить:
– Уверена, лепка снеговика проще ракетостроения.
– Или любой другой науки, которой не знаешь. – Он ухмыльнулся, либо перестав ей сочувствовать, либо хорошо замаскировав свое сочувствие. – Теперь смотри. Шаг первый. – Тернер зачерпнул щедрую порцию снега. – Этот материал идеально подходит для снеговика. Он не слишком сухой и не слишком влажный. Слегка липкий, как рис для суши-роллов.
– Полагаю, ты и это умеешь? – спросила Кейси скептически, наблюдая, как Тернер лепит идеально ровный и гладкий снежок.
– Что?
– Делать суши-роллы.
– Это проще, чем ты думаешь. И это нравится… хм… людям.