XIX. ЛОШАДЬ ПРИНЦЕССЫ ДЖЕЛЛЫ
На свиту стоило посмотреть. Впереди - двенадцать музыкантов в одеждах пунцового цвета, шитых серебром. За ними на вороных конях гарцевали двадцать пять молодых женщин. На их блестящих стальных касках развевались белые султаны, красные короткие платья облегали их гибкие фигуры, а широкие шальвары из прозрачного газа с золотой нитью и испанские сапожки красного сафьяна со шпорами подчеркивали стройность ног.
Позади свиты ехала принцесса Джелла, окруженная главными офицерами своего дома. Справа от нее скакал раджа Дургаль-Саиб, которому предстоит играть важную роль в нашем романе. Далее - опять женская свита, совершенно похожая на первую, затем множество слуг в роскошных одеждах. Они замыкали шествие.
Эта блестящая кавалькада остановилась на лужайке, потом, по команде, с необыкновенной быстротой расступилась, чтобы пропустить принцессу.
Джелла и Дургаль-Саиб направились к лорду Сингльтону.
Читатели, наверное, не забыли нарисованного нами в начале этой книги портрета принцессы во время ее таинственного появления в храме Шивы. А потому мы заметим только, что принцесса Джелла своим простым нарядом создавала контраст с окружающим ее почти волшебным великолепием. На ней была суконная амазонка темно-голубого цвета, сшитая у знаменитого портного на Регент-стрит. Гладкий белый накрахмаленный воротник падал на узкий черный галстук. Серая шляпа с длинным красным пером была надета по-мужски на густые великолепные волосы, едва удерживаемые черепаховым гребнем.
Принцесса сидела на чистокровной арабской лошади, легкой в движении.
В левой руке Джелла держала поводья, в правой - великолепно инкрустированный хлыстик.
Охотничий костюм как нельзя лучше шел принцессе. Темное сукно обрисовывало безукоризненные формы, достойные античной статуи. Шляпа гармонировала с черными волосами и нежной бледностью лица.
Одним словом, никогда Джелла не была так хороша, даже в самом роскошном наряде, усыпанном драгоценными камнями, как в эти минуты.
Понятное для наших читателей волнение заставляло сильно биться ее сердце; глаза блистали необыкновенным огнем, пунцовые губы дрожали, а щеки покрылись легким румянцем по мере того, как она приближалась к месту, где стоял Джордж Малькольм.
С правой стороны Джеллы ехал, как мы уже сказали, раджа Дургаль-Саиб.
Здесь необходимо некоторое отступление.
Дургаль-Саиб, потомок тамерлидов, обладал громадным состоянием, не уступавшим состоянию Джеллы. Ему исполнилось тридцать лет, роста он был немного выше среднего и считался красавцем.
Насколько Джелла отличалась в этот день простотой костюма, настолько Дургаль-Саиб старался продемонстрировать всю восточную роскошь, не лишенную абсурда.
Бриллиант, украшавший его головной убор, соперничал по величине и блеску со знаменитым алмазом "Регент". Одежда раджи сверкала драгоценными камнями. Поводья лошади, седло, упряжь, рукоятка сабли - все искрилось в калейдоскопе рубинов, топазов, изумрудов, сапфиров. Короче, мы не преувеличили бы, сказав, что французский ювелир не колеблясь оценил бы все это в пять или шесть миллионов франков.
Лорд Сингльтон двинулся навстречу принцессе, которая была впереди своей свиты.
- Благодарю, милорд, благодарю, господа, - сказала она, кланяясь лорду Сингльтону и его соотечественникам. - Вы приняли мое приглашение… Я очень признательна за это, хотя и не сомневалась в вашей любезности.
Услышав голос Джеллы, Джордж вздрогнул: ему показалось, что он слышит его не в первый раз, но мысль, что незнакомка в черной маске и принцесса Джелла - одно и то же лицо, не пришла ему в голову.
- Принцесса, - ответил лорд Сингльтон, целуя руку Джеллы, - мы гордимся, что можем выразить свое глубокое уважение жемчужине Бенареса, настоящей царице Индии.
- Это чересчур! - воскликнула со смехом принцесса. - Вы хорошо знаете, что от короны, носимой моими предками, мне осталась только диадема из собственных волос.
Потом, повернувшись к Джону Малькольму, она прибавила:
- Вас особенно я должна поблагодарить, сударь, так как едва смела надеяться на ваше посещение… Я боялась, что серьезные дела помешают вам присутствовать на охоте… Но вы приехали и привезли с собой сыновей. Поверьте, я очень рада.
- Принцесса, - кланяясь, отвечал Джон Малькольм. - Ничто в мире не могло бы извинить меня в собственных глазах, если бы я осмелился отказаться от вашего приглашения. Кстати, позвольте представить вам моих сыновей. Старший сын приехал несколько недель назад из Англии…
Джелла подняла на молодого человека большие глаза, посмотрела на него так пристально, что тот невольно смутился.
- Добро пожаловать, сэр Джордж, - сказала она. - Меня прекрасно принимали в вашем отечестве. Я охотилась на лисицу в лесах графства Эссекс с лордом Вестминстерским. Теперь же хочу познакомить вас с индийскими дебрями, еще неизвестными вам. И поверьте, сэр Джордж, вы увидите опасность вблизи. Сегодня я буду вашим проводником, а вы моим кавалером до вечера. Вы согласны?
- С радостью принимаю ваше предложение, принцесса, - воскликнул Джордж, - но с одним условием…
Живейшее удивление выразилось на лице Джеллы.
- Условие? Вы предлагаете мне условие?!
- Да, принцесса.
- Какое же, сударь?
- Если представится опасность, то вы оставите ее для меня одного.
Джелла улыбнулась.
- Посмотрим, всему свое время. Я ничего не обещаю. Будьте моим кавалером без всяких условий или откажитесь от этого предложения для раджи Дургаль-Саиба, который хорошо знает, что я не ухожу от опасности…
- Ваше желание будет исполнено, но своего места я не уступлю никому!
Джелла подала знак. Тотчас же с низким поклоном подошел лакей, стоявший на почтительном расстоянии.
- Тимор, - обратилась она к нему, - приведи сюда Джали.
Лакей как стрела помчался к тому месту, где слуги держали под уздцы лошадей.
- Вы, вероятно, хороший наездник, сэр Джордж, - между тем продолжала принцесса.
- Мне трудно сказать, какой я наездник.
- Вы сядете на Джали, самую быструю лошадь, единственную, которая может следовать за Баронетом. Она настоящий демон, предупреждаю вас, будьте осторожны.
- Я постараюсь справиться с ней.
В это время появился лакей, ведя лошадь под уздцы.
Джали была прекрасной арабской лошадью. Ничто не могло превзойти ее по грациозности, а грива и хвост, длинные и шелковистые, развевались, подобно женским волосам. Упряжь и седло из красного сафьяна, шитого шелком и золотом, представляли разительный контраст с черным цветом ее масти.
Джордж был знатоком лошадей. Он с восторгом смотрел на благородное животное.
- Как вы находите Джали? - спросила принцесса.
- Это самая прекрасная лошадь, какую я когда-либо видел.
С этими словами Джордж подошел к Джали. Лошадь, чувствуя незнакомца, повернула к нему голову, раздувая ноздри.
Джордж, взяв поводья в левую руку, собрался уже вскочить в седло.
- Берегитесь! - воскликнула принцесса.
Джали неожиданно прыгнула в сторону, волоча за собой Джорджа. Вторая и третья попытки закончились так же безрезультатно. Новичок непременно отказался бы от дальнейших притязаний, но Джордж был хорошим наездником. В ту минуту, когда лошадь прыгнула в четвертый раз, он вскочил в седло, не дотронувшись до стремени.
Но это еще не была победа. Джали, стремясь показать весь свой норов, начала короткую, но страшную борьбу с седоком: от бешенства она поднималась на дыбы, готовая опрокинуться, кружилась на месте, делала прыжки, от которых и самый опытный наездник вылетел бы из седла.
Но Джордж походил уже не на человека, а на кентавра. Пируэты лошади не устрашили его, он сидел спокойно, лишь изредка припадая грудью к ее гриве.
Джелла с непреодолимым волнением следила за этой сценой. Конечно, и лорд Сингльтон, и Дургаль-Саиб, и Джон Малькольм, и Эдуард непременно заметили бы беспокойство принцессы, если бы их внимание не было приковано к описанной нами сцене.
Наконец разумная воля восторжествовала над инстинктом. Джали поняла, что имеет дело с более сильным, чем она, и покорилась; удары шпор и хлыста вызывали у нее теперь только повиновение.
Вся в пене, дрожа, управляемая опытной рукой, она приблизилась к принцессе Джелле.
XX. В ЛЕСУ
Когда лошадь была усмирена, со всех сторон раздались восторженные восклицания и аплодисменты, будто лужайка леса превратилась в арену Регент-цирка.
Джордж поклонился окружающим. На бледных щеках Джеллы выступил яркий румянец, а черные большие глаза заблистали радостью.
- Вы убедились, принцесса, - сказал ей Джордж, - между Джали и мной было недопонимание, теперь мы поладили.
- Вижу, сэр Джордж, что вы хороший наездник, - отвечала Джелла. - Неукротимая Джали нашла себе господина, она вполне достойна вас. Разлучить теперь вас с ней невозможно. Джали больше не вернется в мои конюшни. Прошу вас принять ее.
- Но принцесса… - прошептал Джордж, смутившись.
- О! - с живостью воскликнула Джелла. - Она ваша. Если вы откажетесь, я велю слуге выстрелить ей в ухо.
- Я принимаю подарок, и моя признательность не имеет границ. Это царский дар.
- Господа, - произнесла принцесса, обращаясь к окружающим ее гостям, - смените, пожалуйста, своих усталых лошадей - и вперед. Время проходит, пантеры нас ждут! А вы, сэр Джордж, помните: вы мой кавалер на весь день.
- Принцесса, - сказал молодой человек, - существуют милости, которые не забываются.
Джелла поблагодарила Джорджа взглядом.
Спустя пять минут все приглашенные уже сидели на лошадях. Лорд Сингльтон и Джон Малькольм заняли места на слонах. Трубы подали сигнал к отъезду, загонщики бросились в лес с дикими криками, а охотники пустились по их следам с быстротой, на которую только были способны их лошади.
Излишне говорить читателю, что Джордж на Джали и Джелла на Баронете ехали во главе группы, удаляясь от нее.
Загонщики-негры, посланные вперед, объявили о появлении нескольких пантер и тигров.
Негр, посланный в лес еще рано утром, видел, как животные приходили к пруду на водопой. Но, вероятно, звуки труб, лай собак, ржание лошадей испугали тигров и пантер. Гости Джеллы в течение двух часов ездили по лесу, не встретив никого, кроме ланей, которые, ища спасения в бегстве, везде находили смерть, потому что охотники немилосердно убивали их.
Джордж чувствовал необыкновенное сострадание к этим несчастным животным, таким грациозным и беззащитным, испуганно обращавшим на своих убийц взоры, полные мольбы.
Джеллой же, наоборот, овладело желание все уничтожать. К ее седлу был привязан маленький карабин, и она каждый раз, как пробегала лань, бросив поводья, хватала его и, прицелившись, спускала курок, точно попадая в цель.
Джордж любовался ловкостью Джеллы и возмущался ее странной бесчувственностью. Он невольно вспоминал ее портрет, нарисованный отцом несколько дней назад; вспоминал о ее диких инстинктах, не побежденных даже самым блестящим образованием, и признавал, что портрет соответствовал оригиналу. Молодому человеку казалось, что он видит кровь на руках этой красивой женщины, а под влиянием страсти она может так же спокойно убить человека, как теперь убивает лань.
Время от времени Джелла приостанавливала Баронета, как бы желая дать возможность другим охотникам догнать себя, но делала она это лишь для того, чтобы обмолвиться с Джорджем несколькими словами.
Опытный наблюдатель, видя сегодня принцессу, пришел бы к заключению, что она поклялась обворожить своего кавалера. Действительно ли у нее была такая цель, мы скоро узнаем.
Наступил полдень. Небо, покрытое с утра тучами, совершенно прояснилось. Солнце, казалось, бросало на лес целые потоки лучей. Стало очень душно.
Джордж и Джелла выехали на лужайку, окруженную гигантскими деревьями, могучие кроны которых, соединившись, создавали огромный шатер, защищавший охотников от палящих лучей солнца.
Принцесса, остановив лошадь, внимательно осмотрела лужайку: мягкая зелень покрывала ее, а ручей с прозрачной водой манил к себе приятной свежестью.
Джелла, взяв серебряный рожок, висевший на шелковом шнурке, поднесла его к губам и подала сигнал, потом прислушалась.
Спустя несколько секунд со всех сторон послышались точно такие же звуки.
- Что это означает, принцесса? - спросил Джордж.
- Я подала сигнал, и мне ответили.
- Вы отдали приказание своим людям?
- Да.
- Позвольте мне спросить: какое?
- Проводить сюда охотников, потому что мы сейчас будем здесь трапезничать. Хорошее ли я выбрала место для этого?
- Конечно. Но где же еда?
Джелла улыбнулась.
- Не беспокойтесь, появится.
- Как в сказках, по волшебству?
- Может быть! - смеясь, ответила принцесса. - Ничто не мешает вам думать, что этот лес похож на декорации лондонских или парижских театров. Но все же обещаю вам, что пироги и дичь будут не из картона, как это бывает на сцене, а настоящие.
Спустя несколько минут Баронет и Джали, подняв головы, весело заржали. Это тоже был сигнал. Со всех сторон им ответили таким же ржанием, показавшим, что охотники приближаются к лужайке.
Вскоре среди деревьев появилась женская свита, сопровождаемая музыкантами, которые, издали увидев принцессу, заиграли прекрасный марш Россини.
За ними прибыла большая часть приглашенных.
Позади брели мулы, навьюченные корзинами и коврами. В корзинах и находился обед. Казиль открыл этот секрет Стопу, и предвкушение еды вызвало широкую улыбку у преданного лакея сэра Джорджа Малькольма.
XXI. НЕОЖИДАННЫЙ ГОСТЬ
Слуги с удивительной быстротой расстелили на земле ковры самых ярких цветов, положили на них мягкие подушки и, расставив посуду, находившуюся в громадных ящиках, удалились. Затем приступили к исполнению своих обязанностей поварята, которые быстро наполнили эту посуду самыми разнообразными кушаньями и винами.
Одним словом, через несколько минут все приготовления к обеду были окончены.
- Не смею сказать вам "За стол, господа!", - воскликнула принцесса, указывая гостям на живописно расставленные блюда импровизированного застолья, - потому что нам недостает здесь кресел и стульев… Но вспомните древние обычаи: увенчайте себя, если хотите, цветами и листьями, ложитесь, вместо того чтобы сидеть! Лорд Сингльтон, окажите мне честь, садитесь возле меня справа, а вы, сэр Джон, - слева.
Оба поклонились.
- Не расставайтесь со своим оружием, милые гости, - смеясь, прибавила Джелла. - Очень может быть, что тигр или пантера, привлеченные запахом трюфелей, вздумают нанести нам визит. Будем готовы с честью принять этих гостей.
Общий смех был ответом на слова принцессы. Действительно, казалось невероятным, чтобы ее предсказание сбылось. Тем не менее все гости постарались иметь под рукой револьверы и карабины.
На лицах знатных индусов промелькнуло удивление, когда Джелла посадила лорда Сингльтона и сэра Джона Малькольма рядом с собой. Их не поразило, что первое место предназначалось лорду Сингльтону, губернатору Бенареса и представителю Ост-Индской компании, следовательно, самой Англии. Но гражданин Джон Малькольм, хотя его общественное положение было значительным и он был всеми уважаем, не должен был удостоиться такой большой чести, которая по праву принадлежала, как думали все индийские гости, радже Дургаль-Саибу, одному из индийских владык, подобно самой принцессе Джелле…
Охотники сильно проголодались. Распечатанные бутылки осушались с баснословной скоростью, а шампанское развеселило всех. Англичане стали общительными и говорливыми, как французы, а индусы утратили свою ледяную замкнутость.
Вдруг среди общей веселости почти в нескольких шагах от гостей раздался крик, заставивший вздрогнуть даже самых храбрых.
Мы упоминали о ручейке на лужайке, окруженной широколистными деревьями. Казиль, уже давно нам знакомый, был как раз там. Он готовил букет из диких цветов. И тут услышал тяжелое дыхание, похожее на пыхтение мехов в кузнице. Он поднял голову и увидел пантеру огромных размеров, собиравшуюся прыгнуть на него.
Казиль понял, что погиб. Он хотел бежать, но его ноги остались пригвожденными к месту. Тогда он и закричал, испугав всех присутствующих.
Едва замер этот отчаянный вопль о помощи, как пантера со страшным ревом бросилась на молодого индуса. Но Казиль упал не на землю, иначе он, безусловно, погиб бы сразу, а в самый ручей.
Пантера, присев на берегу и протягивая свою громадную лапу к Казилю, начала играть с жертвой, подобно кошке с мышью.
Гости принцессы Джеллы были многочисленны, молоды и сильны, все до одного храбрецы, привыкшие не бояться опасности; некоторые из них были моряками или солдатами, не раз встречавшими смерть лицом к лицу. Но в первую минуту все под влиянием ужаса оставались безмолвными и неподвижными.
Джордж Малькольм первым пришел в себя. Зарядив револьвер, он сделал шаг туда, где слышалось рычание пантеры.
Руки многих потянулись, чтобы остановить его, исключая отца, который, понимая, как опасно принятое сыном решение, тем не менее не подумал его остановить.
Джордж уже двинулся дальше, когда принцесса Джелла, поднявшись с места, крикнула ему:
- Сэр Джордж! Сэр Джордж! Что вы хотите делать? Пантера бросится на вас!
- Этого как раз я и желаю, сударыня! Тогда она оставит Казиля…
- Вы погибнете!
- Что ж, сударыня, Бог дал человеку жизнь для того, чтобы он не боялся смерти.
Принцесса хотела еще что-то сказать, но Джордж, хорошо понимая, что каждая секунда уменьшает шансы спасти Казиля, решительным жестом остановил вопросы Джеллы.
Взяв в одну руку карабин, а в другую револьвер, он быстро двинулся к ручью.
С той минуты, как он отделился от неподвижной группы людей, пантера, устремив на него огненные глаза, внимательно следила за каждым его движением. Увидя, что враг приближается, она еще раз грозно прорычала.
Но Джордж не остановился. Тогда пантера приподнялась, приготовившись прыгнуть на дерзкого смельчака.
Молодой человек двигался все так же быстро. Пантера ждала его! Необычное зрелище длилось недолго, но тот, кто наблюдал его, никогда не забудет. В эту минуту Джордж Малькольм стал похож на архангела, поражающего злого духа. Он остановился. Глаза его пристально смотрели на пантеру, губы были сжаты, лицо приобрело матовую бледность. Пантера в любую секунду могла броситься на него.