- Тогда зачем ты сказала, что любишь его?
- Отец Фрэн мой близкий друг. Так я и сказала тому журналисту. Он выдернул мои слова из контекста.
- Ты дала повод, а потом пустила все на самотек.
- Что я могла поделать? - удивленно возразила Лили. - Я отрицала все обвинения. Я потребовала опровержения. Я советовалась с адвокатом.
- И что? Что он предлагает?
- Я отказалась от его услуг. Он запросил триста тысяч.
Эта цифра заставила Мейду замолчать. Она снова уткнулась в бумаги.
Только Лили собралась сказать, что не возьмет у Мейды денег, даже если они у нее есть, как услышала за спиной шум. Обернувшись, она увидела старшую дочь Розы, десятилетнюю Ханну. Она была босиком, в просторной футболке, скрывавшей полноту.
- Привет, Ханна, - Лили радостно улыбнулась.
Ханна остановилась:
- Привет, тетя Лили.
Лили обняла ее.
- Что ты делаешь здесь так поздно?
- Она у меня ночует, - пояснила Мейда. - Почему ты не смотришь кино, Ханна?
- Оно скучное. Я услыхала голоса.
- Мы разговариваем с твоей тетей. Иди наверх.
Прежде чем уйти, Ханна бросила на Лили любопытный взгляд.
- И часто она здесь ночует? - спросила Лили.
- По субботам, когда Роза и Арт куда-нибудь уходят.
- А где Эмма и Рут? - вопрос относился к младшим сестрам Ханны, семи и шести лет.
- С приходящей няней. Ей проще, когда Ханна здесь. - Понизив голос, она спросила: - А почему газеты утверждают, что ты наняла этого адвоката?
- Это утверждает адвокат. Я отказалась от его услуг не только из-за денег. Он сказал, что судебный процесс займет годы и что в моей жизни станут копаться еще усерднее, чем сейчас.
- Разве есть другой выход?
- Все, что обо мне пишут, - ложь от начала до конца. Когда кардинал добьется опровержения, все это поймут.
- Ты, наверное, остановилась в мамином доме? - спросила Мейда, меняя тему.
Лили не стала говорить, что по закону этот дом принадлежит ей. Просто устало кивнула головой.
- Имей в виду, они заявятся и туда.
- А куда мне еще податься?
- Не знаю куда. Я знаю только одно: мне не хочется, чтобы здесь шныряли репортеры. Как ты меня подвела! Что тебе от меня нужно?
Тут Лили не выдержала.
- Поддержки! - крикнула она. - Сочувствия! Ты моя мать! Почему ты мне в этом отказываешь? Что я такого сделала?
Мейда ошеломленно смотрела на нее, но Лили не могла остановиться.
- Ты стеснялась, что я заикаюсь. Одна из твоих дочерей оказалась несовершенной. Но разве я хотела з-заикаться? Думаешь, мне это нравилось? Я совершила всего одну ошибку, одну-единственную, с Донни Киплингом. После этого я ничем тебя не обременяла. Я что-нибудь просила у тебя? Нет. А теперь я прошу понимания. Разве это так много? - Резко повернувшись, Лили вылетела из комнаты.
Глава пятая
Почти все воскресенье Лили мучило ощущение беспомощности. Она даже решила обратиться в суд. Но, подумав о том, сколько нервов ей будет стоить судебный процесс, опомнилась. Она не была готова к подобным испытаниям.
Что еще можно было предпринять? Лили гадала, что имел в виду Джон Киплинг, говоря, что у него есть для Терри кое-что пострашнее ружья. А еще раздумывала, можно ли доверять Джону. Как бы то ни было, она знала, что он ежедневно просматривает газеты. Поэтому утром в понедельник первым делом позвонила ему.
- Ты моя связь с внешним миром. - Лили старалась говорить беспечно. - Что там сегодня делается?
- На первой странице ничего, - ответил Джон. - На пятой странице крошечная заметка: Ватикан снимает с кардинала подозрения и осуждает безответственность газеты, "Пост" приносит кардиналу извинения. Вот и все.
- И все? А передо мной не извиняются?
- Нет.
- Но ведь я пострадала больше всех! - воскликнула Лили. - А что другие газеты?
- То же самое. Только крошечные заметки.
Несмотря на всю свою ярость, перед тем как бросить трубку, Лили сумела коротко поблагодарить Джона. Затем набрала телефон Касси Бернс.
Касси Бернс уже четвертый год занимала пост председателя городского комитета. Она была первой женщиной, избранной на этот пост, причем единогласно. Ей было тридцать пять, она родилась и выросла в Лейк-Генри и после учебы - сначала в колледже, а потом в юридической школе - вернулась сюда и занялась частной практикой.
Лили ждала на веранде, пока Касси припаркует свою неновую малолитражку.
- Спасибо, что приехали, - сказала Лили, когда гостья выбралась из машины.
Касси улыбнулась:
- Мы все гадали, вернетесь вы или нет. Местные жители вообще любят строить домыслы. Однако о том, что я здесь, никто не знает. - Она протянула Лили руку. - Давно мы не виделись.
В школе Касси училась классом старше и пользовалась у всех громадной популярностью. Ее рукопожатие оказалось уверенным и крепким. Лили провела ее в дом и предложила кофе. Они уселись в гостиной - Лили в кресле, Касси на софе.
- Вы видели сегодняшние газеты? - начала Лили.
- Видела. Ватикан освободил кардинала от подозрений, а "Пост" извинилась перед ним, забыв о вас.
Осведомленность Касси обнадеживала.
- Но как могло случиться, что меня не оправдали? Если мой соучастник теперь оправдан, как можно было не посчитаться со мной? Почему обвинения печатают на первой странице, а извинения на одной из последних?
- Это излюбленный прием газетчиков, - заметила Касси.
- То, как со мной обошлись, несправедливо с точки зрения морали. Но кроме того, был нарушен закон. Об этом мне и нужно с вами поговорить.
- Разве на вас не работает Максвелл Фандер?
- Нет. - Она назвала Касси сумму, которую запросил Фандер.
Глаза Касси округлились:
- Возможно, он назвал вам самый скромный свой гонорар, но все равно это запредельные деньги. Судебные издержки по такому процессу не будут велики. Во всяком случае, здесь.
- Разве я могу подать иск в Нью-Гэмпшире?
- А почему нет? Газеты, о которых идет речь, продаются и здесь.
Лили воспрянула духом:
- Все, что писали газеты, - клевета. Кроме того, в них содержатся грязные намеки.
- То, что газеты на что-то намекали, доказать будет труднее, - предупредила Касси. Она достала бумагу и ручку. - Давайте начнем с того, что было сказано прямо.
- Что у меня была любовная связь с кардиналом, а это неправда. И что у меня была связь с губернатором Нью-Йорка.
- Вы этого не говорили?
- Не так, как он это трактует, - ответила Лили. - Я сказала, что люблю кардинала, как его любят многие.
Касси, нахмурившись, делала записи.
- Вы произнесли эти слова. А он вырвал их из контекста. Такое нередко случается. Терри Салливан - ваш знакомый?
- Нет, - ответила Лили. - В первый раз мы разговаривали в клубе, непосредственно перед тем, как он напечатал свою статью. Но статья основана не только на нашем с ним разговоре. Я ведь не говорила ему, где делаю покупки или куда езжу отдыхать. Я не рассказывала о случае, который произошел, когда мне было шестнадцать лет. Эти сведения были добыты какими-то другими путями.
Касси сделала очередную запись.
- Про суд кто-то выболтал прессе. Что касается остального - где вы делаете покупки или отдыхаете, - подобную информацию легко получить через Интернет.
- А еще кто-то незаконно прослушивал мой телефон. Я слышала щелчок, когда разговаривала с сестрой, а на следующее утро об этом разговоре упоминалось в газетах.
- По этому поводу мы подадим жалобу прокурору штата.
- У меня не так много денег, - сказала Лили. - Я отдам вам все, что у меня есть.
- Пока ничего не надо. Мы вернемся к этой теме, когда у меня начнутся расходы. - Касси потянулась за чистым листом бумаги. - Я хочу знать все о ваших отношениях с кардиналом, все о вашем разговоре с Терри Салливаном и все, что произошло потом.
Лили рассказывала целый час. Иногда Касси задавала вопросы, но большей частью молча слушала и делала заметки. Наконец Лили закончила. Касси спокойно просмотрела свои записи и сказала:
- Я думаю, у нас достаточно материала для подачи иска. Но в любом случае первый шаг - потребовать опровержения.
- Сколько времени мы им дадим?
- Неделю. Вы хотите, чтобы я начинала действовать?
- Да, - ответила Лили. - Начинайте действовать.
Пока Лили и Касси разговаривали в домике Селии, Джон сидел за столом в редакции, глядя на туман над озером и раздумывая, почему "Пост" проигнорировала интересы Лили. Чем больше он раздумывал, тем больше беспокоился. Повинуясь внезапному порыву, он снял трубку и набрал номер.
- Брайан Уоллис, - рассеянно отозвался голос в трубке.
Брайан работал редактором в "Пост".
- Привет, Брайан, Это Киплинг. Как дела?
- Занят, и, похоже, это никогда не кончится. А ты все сидишь в своей глуши. Кто бы мог подумать, что такая история разыграется прямо у тебя под носом.
- У тебя под носом. Это случилось в Бостоне.
- Но она из твоего городка. Терри говорит, ты молчишь как рыба.
- Ему была нужна информация, которой я не располагал. А если бы я даже что-то и знал, то Терри бы не сказал ни за что.
Джон был уверен, что Брайан его поймет: Терри обладал способностью везде наживать себе врагов.
- Лили Блейк, случайно, не у вас? - спросил Брайан.
- Если и у нас, то надежно спряталась. - Джон не лгал, скорее вводил в заблуждение. - Мы здесь внимательно следим за этой историей. Сегодня она приняла любопытный оборот. Газеты не часто публикуют извинения. Тут все интересуются, почему вы не извинились и перед Лили.
- Это Лили Блейк должна перед нами извиниться. Если бы она не болтала лишнего, мы не оказались бы в неловком положении.
Джон действовал с осторожностью.
- Ты правда думаешь, что Лили Блейк все это говорила? А может, Терри сам за нее сочинил?
- Я не стал бы печатать статью, если бы у него не было доказательств.
- Да ладно, Брайан. Я работал с Терри. Если он и насочинял, то не в первый раз.
- Полегче. В твоих словах можно усмотреть клевету.
- А то, что он написал о Лили Блейк, разве не клевета?
- Прекрати, Джон, - огрызнулся Брайан. - Думаешь, мы стали бы печатать такой материал без достаточных оснований? Я внимательно наблюдал за Терри. Он говорил мне об этой связи несколько недель назад, когда только начались разговоры о возможном избрании Росетти. И я ему сказал, что не коснусь этой темы, пока он не представит что-нибудь посущественнее косвенных доказательств. И он представил. У меня есть магнитофонная запись, Джон. Лили Блейк говорила все это. Я сам слышал.
Такого Джон не ожидал. Он напряженно обдумал новость.
- А она знала, что ее записывают?
- Терри сказал, что знала.
Джон положил трубку, но мысль о магнитофонной записи не шла у него из головы. Ее наличие придавало всей этой истории совершенно новый поворот.
Джон решил просмотреть в Интернете архивы "Пост". В среде газетчиков всегда ходили слухи, что Терри Салливан фабрикует свои статьи. Джон быстро обнаружил и распечатал четыре такие сомнительные публикации. Потом позвонил Стиву Бейкеру, своему старому приятелю, сотруднику "Пост".
- Привет! - радостно сказал Стив, услышав голос Джона. - Тебе там не икается? В отделе новостей все разговоры только о тебе. Всем интересно, что ты знаешь о Лили Блейк.
- Немногое, - ответил Джон. - А мне, со своей стороны, интересно, что вы знаете о Терри Салливане. Это что, очередная его штучка?
- Это зависит от того, кого ты об этом спросишь, - отозвался Стив. - По официальной версии, Лили ввела Терри в заблуждение.
- Так, это официальная. А твоя?
После некоторой паузы Стив ответил, понизив голос:
- Он работал над этой темой несколько месяцев. Когда Росетти назначили архиепископом Бостона и все поняли, что он первый кандидат в кардиналы, Терри сделался страшно занят: пытался что-нибудь разнюхать, но у него ничего не выходило.
- Он что-то имеет против кардинала?
- Чтобы на кого-то наброситься, Терри много не надо.
- Ладно. Мне уже сказали, что на этот раз Терри ничего не подтасовывал. А что считают в отделе новостей?
- Господи, я же не могу быть беспристрастным. Терри не раз перебегал мне дорогу.
- Так что у вас говорят? - терпеливо повторил Джон.
- Он заранее решил, что основания для скандала есть, хотя и не мог обнаружить фактов, компрометирующих Росетти. У него не хватало времени, все проваливалось, вот он и написал статейку, состоящую наполовину из домыслов, наполовину из фантазий. Многие из нас знакомы с кардиналом. Порядочный, честный, прямой человек.
- Но Терри цитирует Лили Блейк…
- Да ну, мы же знаем, как это делается. Задаешь наводящий вопрос и получаешь ответ, который можно толковать как хочешь.
- Ты знаешь о магнитофонной записи?
- О какой записи? Если бы запись существовала, ты бы прочел о ней на первой полосе. Разве там что-нибудь было?
- А что, если запись сделана без ведома Блейк?
- Это преступление. Впрочем, - пробормотал Стив еле слышно, - если "Пост" печатает потенциально клеветнический материал, основанный на незаконно сделанной магнитофонной записи, я бы сказал, что автор пользуется покровительством руководства.
Джон согласился. С этим мнением согласились и двое других старых приятелей-журналистов, которым он позвонил. Затем он набрал номер Джека Маббета, бывшего агента ФБР. В свое время Терри проделал с Джеком то, что сейчас с Лили. Джон предполагал, что Джек должен испытывать к ней сочувствие.
- Черт побери, конечно, помогу, - сказал Джек, как только услышал от Джона, что тот интересуется делом Росетти - Блейк. - Вам нужна информация об этом болване, и я добуду ее. Совершенно бесплатно.
Это были волшебные слова. Но Джону тоже хотелось действовать. Что он искал? Что-нибудь и все что угодно. Он на удивление мало знал о Терри при том, что они приятельствовали в течение двадцати пяти лет. В идеале ему хотелось найти причину, по которой Терри мстил Фрэнсису Росетти.
Положив трубку, Джон открыл ящик стола и вытащил свои заметки о Лили и папку с заметками о ее отце, Джордже Блейке. Джордж скончался незадолго до возвращения Джона в Лейк-Генри. Тогда он заинтересовал Джона как представитель одной из старинных семей города. Здесь, в папке, хранились материалы, которые могли бы стать книгой, но идея утратила актуальность. Теперь же, если рассматривать эти материалы под другим углом, они могли пригодиться.
Его книга будет посвящена большой проблеме - власти средств массовой информации, их способности уничтожить человека. Ему хотелось осветить эту тему отчасти из-за Терри. Но из-за Лили тоже. Объяснение тому, что происходит в настоящем, нужно искать в прошлом.
Волнуясь, он позвонил Ричарду Джейкоби, книжному издателю, знакомому по Нью-Йорку. Ричард был на совещании, и Джон оставил ему краткое сообщение: приветствие, номер телефона и просьбу перезвонить.
Лили провела остаток понедельника дома - то свернувшись в кресле около печки, то сидя на стуле на веранде. Она все еще злилась, но уже меньше нервничала. У нее теперь есть адвокат, и это означает, что она наконец не одна. Примерно через час после ухода Касси позвонила ей и зачитала текст с требованием опровержения. Затем она отослала его по факсу в "Пост".
Лили представляла себе редакторов "Пост", обсуждающих требование, бесчувственных сотрудников отдела новостей, вынужденных признать, что она тоже человек, а не половая тряпка. Ей нравилось думать, что Терри Салливан оказался в дурацком положении.
Во вторник утром она позвонила Джону узнать новости.
- "Янки" снова выиграли, - ответил он.
Либо у него нелады с чувством юмора, либо новости плохие. Интуиция подсказывала Лили, что верна вторая догадка.
- Опровержения нет?
- Нет. Они пытаются спрятать концы в воду.
- В к-каком смысле?
- Это даже не статья. - Джон помолчал, вздохнул и сказал: - "Пост" напечатала заметку обозревателя, который объясняет скандал твоей безрассудной страстью к кардиналу.
- Они снова обвиняют меня?
- Я же тебе говорил. Им нужен козел отпущения.
К полудню Лили стало совсем неспокойно и тоскливо. Она не могла усидеть на месте. Переодевшись в джинсы и клетчатую фланелевую рубашку, спрятав волосы под бейсбольную кепку, свободно обмотав вокруг шеи шарф, она поехала в город.
Над Лейк-Генри висел густой туман, было сыро, прохожих по пути почти не попадалось. Свернув у почты, она остановилась у редакции "Озерных новостей".
Войдя в дверь, Лили оказалась на кухне и пошла на звук голоса. За столом, прижав к уху телефонную трубку, сидела молодая женщина и сосредоточенно рассматривала что-то лежащее перед ней. Еще прежде, чем она обернулась, Лили поняла, что это скорее девочка, чем женщина, и что она на последних неделях беременности.
Несколько секунд спустя Лили услышала шаги на лестнице, и из противоположной двери появился Джон. Он бросил на вошедшую тревожный взгляд, затем наклонился над столом девушки, чтобы посмотреть, что она пытается сделать. Взяв у нее трубку, Джон дослушал сообщение и составил текст в раздел объявлений.
- Ну что ж, - сказал он девушке, повесив трубку, - отлично справляешься. Ты научилась почти всему, что нужно.
- Мне пора идти, - сказала она. - Бак придет в три часа.
- Хорошо. Я все доделаю.
С удивительным проворством девушка проскользнула мимо Лили и исчезла за дверью. Лили заметила на лице Джона тревогу.
У него красивое лицо, вдруг подумала она, - загорелая кожа, коротко подстриженная бородка. Но больше всего ее привлекали глаза Джона. Темно-карие, ласковые, несмотря на беспокойство.
- Я стараюсь… - сказал он сдержанно. - Когда родится ребенок, этой девочке нужна будет специальность.
Лили не так давно покинула Лейк-Генри, чтобы не помнить основных действующих лиц.
- Бак, твой двоюродный брат?
- Совершенный подонок.
- Ребенок его?
Джон кивнул и взглянул на часы.
- Я не вовремя?
- Нет, что ты.
У кухонной двери зазвенел колокольчик, послышались шаги. Лили обернулась, опасаясь, что это не Дженни, а кто-то, кто сможет ее узнать. Джон коснулся ее руки.
- Поднимайся наверх, - шепнул он. - Я сейчас буду.
Она бесшумно и быстро поднялась на площадку второго этажа. Комната, в которой она очутилась потом, поразила ее своими размерами и обилием света. Здесь стояли три письменных стола, на каждом компьютер. На одной из стен висели потрепанные карты окрестностей и старые фотографии города. На другой - более новые, яркие фотографии, по большей части сделанные на самом озере.
Третья стена была завешана целиком. Приблизившись к ней, Лили вздрогнула. Газетчики за работой, снимки времен пребывания Джона в Бостоне. Лица, пылавшие энтузиазмом, точно такие, какие виделись ей в кошмарах. На одном из снимков ей бросился в глаза Терри Салливан. Но на большинстве был Джон. Он не сильно отличался от коллег - такой же увлеченный погоней, ищущий, внушающий страх - словом, человек, которого следует опасаться.
- Ужасно, правда? - сказал Джон, появившись в дверях.
Знай Джон заранее о ее приходе, он, вероятно, убрал бы эти фотографии.