- Ужин подан, mademoiselle, прошу, - сказал Дейн, расставляя тарелки с ароматными блюдами на большом столе. Два мясных пирога плавали в целом море горохового супа. Подобное блюдо выглядело несколько неуместно в элегантной обстановке столовой Дейна, хранящей дух старой Англии.
- Ah, merci, c’est trиs magnifique, - улыбнулась ему Мариэль, пододвигая к себе полупустую бутылку томатного соуса.
- Только оставь и мне немного, - взволнованно напомнил Дейн, наблюдая за тем, как она с коварной улыбкой вылила чуть ли не половину содержимого бутылки на свой пирог и взялась за вилку.
Только Мариэль Девенпорт могла есть истекающий зеленой и красной жидкостью мясной пирог и сохранять элегантность истинной леди.
- А твой отец не стал переезжать в город?
- Нет, - ответил он.
Мариэль обеспокоенно заглянула ему в глаза:
- Дейн, я знаю, что, когда ты был ребенком, у вас были сложные отношения. Но ведь сейчас он уже очень стар, ему скоро восемьдесят, как же он справляется там один?
- Ничего, вместе с моим отцом живет здоровая сорокапятилетняя женщина, которая вполне способна помочь ему справляться.
- Да?
- Именно.
Мариэль знала о его семейных проблемах, о том, как его мать сбежала из страны с любовником, когда Дейну было всего семь, о том, как его отец отправил своего единственного сына учиться в школу‑интернат, чтобы тот поменьше путался у него под ногами.
- Все эти годы я прекрасно обходился без его поддержки, - через пару минут молчания сказал Дейн.
Он начал работать с первого курса университета и всего в жизни добился сам, не надеясь на чью‑либо помощь. Сначала работал где придется, потом вместе с Джастином создал свою компанию, которая быстро, даже быстрее, чем они ожидали, превратилась в огромную корпорацию.
Он научился обходиться без семьи, он больше ни в ком не нуждался. Женщины, которые появлялись в его жизни, исчезали из нее, когда понимали, что ни на что, кроме короткого романа, они рассчитывать не могут.
И он был вполне доволен своей жизнью. Был. До сегодняшнего вечера. Не понимая, что с ним происходит, он протянул руку и налил себе еще вина.
- Как я понимаю, ты так и не изменил своего мнения относительного того, чтобы остепениться, завести семью и детей?
Она что, читает его мысли? Его пальцы, сжимавшие тонкую ножку бокала, побелели.
- Ты же меня знаешь, я вечный холостяк. А о детях и говорить нечего - никогда, даже через миллион лет.
- Это печально, Дейн. Ты позволяешь своему прошлому руководить настоящим. В жизни человека нет ничего более ценного, чем семья, а ты от нее отказываешься. Если вдруг захочешь поговорить об этом, в любое время.
Он кивнул, давая понять, что принял к сведению ее предложение. Мариэль. Искренняя, честная, заботливая. Сейчас, как и всегда, она старалась успокоить его, вернуть ему утраченное хорошее настроение. Единственный человек, которому Дейн когда‑либо доверял, на которого мог положиться. Стараясь забыть о невеселых мыслях, он выпрямился и посмотрел на нее:
- А теперь десерт - мороженое, свежие персики.
- Спасибо, мне больше ничего не нужно, - отказалась она, вытирая рот салфеткой. - Более того, я объелась и чувствую себя ужасно ленивой, так что не буду помогать тебе с уборкой. Я лучше пойду продолжу экскурсию по дому.
- Ты откажешься даже от чашки кофе?
- Лучше холодной воды.
Когда он закончил мыть посуду и поднялся на второй этаж, то нашел Мариэль в кабинете изучающей его фотоаппарат. Увидев его, она сделала несколько фотографий, а потом стала рассматривать получившиеся снимки на маленьком экране.
- Определенно из тебя получилась бы прекрасная модель. Раньше мне так не казалось, но теперь я вижу, что была к тебе несправедлива. Нужно срочно перенести эти снимки на компьютер. У тебя есть веб‑сайт?
- Нет. - Дейн поставил бокалы с водой на изящный кофейный столик и подошел к Мариэль.
- Что, даже для бизнеса?
- Ты ведь не хочешь выложить эти фотографии на мой деловой сайт?
- А в социальных сетях ты есть?
- У меня нет времени на такие глупости.
- Не на глупости, а на общение. На то, чтобы делиться с друзьями новостями и радостями, - поправила она его.
Мариэль сделала еще один кадр и с преувеличенным интересом стала изучать результат, стараясь скрыть грусть, вдруг появившуюся в ее глазах.
- А ведь когда‑то ты делился со мной всем, - сказала она, подняв глаза. - Ну или почти всем.
Дейн протянул руку, чтобы забрать у Мариэль камеру, но она спрятала ее за спину:
- Стареешь, Дейн, становишься медлительнее.
- А ты коварнее, - откликнулся он, одним шагом преодолевая разделяющее их расстояние. Теперь их тела практически соприкасались: Дейн чувствовал медовый запах ее шампуня и тепло ее кожи.
- С чего ты взял? - невинно посмотрела на него Мариэль.
- Ты знаешь, что я имею в виду! Используешь свои невинные глазки и жалостливые фразы, чтобы отвлечь меня и продумать линию обороны.
Дейн положил руки ей на плечи, ощутив под пальцами тоненькие бретельки.
Он медленно провел ладонями вниз по ее рукам, ощутив, как от его прикосновений тоненькие волоски встают дыбом, как по ее телу пробегает дрожь. Одной рукой прижав Мариэль к себе, чтобы она не могла вырваться, он потянулся за камерой.
Причина такого тесного телесного контакта была забыта. Дейн больше не мог думать ни о чем, чувствуя, как ее грудь прижимается к его телу. Свободной рукой он медленно провел по ее спине, наслаждаясь гладкостью кожи, открытой глубоким вырезом платья. Он чуть наклонился и припал к губам Мариэль.
Но это была не случайная девушка в полутемной незнакомой комнате, с которой его связывало только сиюминутное желание. Это была Мариэль. И он знал, что если сейчас он не остановится, то пойдет до конца, пока она не начнет кричать от наслаждения в его объятиях. Но она к этому еще не готова.
И в этот раз именно он сделал шаг назад:
- У меня еще очень много дел. Нужно проверить, все ли готово к завтрашнему вечеру.
Мариэль смотрела на него так, словно только что проснулась.
- Прости, если я задержала тебя, - ответила она, опустив взгляд.
- Возможно, сегодня тебе захочется лечь пораньше, завтра нас ждет длинная ночь.
Она молча кивнула, не поднимая глаз. Дейн поспешно отвернулся и вышел из комнаты, понимая, что еще пара секунд, и он передумает, а этого нельзя было допустить. Имея за плечами огромный опыт общения с женщинами, он точно знал, когда следует подождать.
Когда на следующее утро Мариэль спустилась вниз, Дейн был уже полностью одет. Его портфель ждал на комоде. Сам он сидел за столом, пил кофе и читал газету.
- Доброе утро.
- Доброе утро, - эхом откликнулся он, лишь на секунду оторвав взгляд от статьи.
Мариэль кожей почувствовала, как он напряжен.
- Я что, нарушила какое‑то домашнее правило?
Дейн невозмутимо перевернул страницу:
- Нет, конечно нет.
- Тогда в чем дело?
Он встретился с ней взглядом и, чуть пожав плечами, ответил:
- Я никогда раньше не завтракал с женщиной в этом доме. Наверное, поэтому сейчас мне немного не по себе.
- Ты, должно быть, шутишь. Дейн Хантингтон, больше известный как Казанова, никогда не приводил к себе женщину на ночь?
- Я этого не говорил.
- Тогда, может быть, они все как одна были Золушками и с двенадцатым ударом часов растворялись в ночи?
- У меня в городе есть пентхаус, - пояснил он, убирая кружку. - Сегодня я весь день буду занят организацией вечера. Я заказал для нас номер в отеле, за тобой приедет машина, чтобы отвезти тебя туда.
Но Мариэль все еще переваривала его первую фразу:
- У тебя в городе есть специальная квартира для секса?
- Просто я хочу, чтобы моя личная жизнь оставалась именно такой - личной. В отеле я заказал тебе сеанс массажа и спа‑процедуры, а также вызвал визажиста и парикмахера, - продолжил он так, словно она не прерывала его вопросом. - Надеюсь, я все предусмотрел?
- Не думаю, что это необходимо, ты меня избалуешь. Или все гости на твоем балу получают такое звездное обслуживание?
- Просто сегодняшний вечер очень важен для меня, Мариэль.
- Я знаю.
- Мы будем ночевать там же, в отеле, так что если тебе может что‑то понадобиться.
- Ночевать?
- Нужно дать репортерам пищу для слухов.
- Ах да, репортеры. - Как она могла забыть об основной причине для этого маскарада?
"Но ведь вчера он поцеловал меня не из‑за репортеров", - подумала Мариэль.
Взяв с комода портфель, Дейн направился к двери:
- Я буду ждать тебя в нашем номере в семь.
День, проведенный в спа‑салоне, расположенном на первом этаже отеля, стал для Мариэль настоящим блаженством. Ее парили, мыли, массировали и натирали различными маслами до тех пор, пока ее кожа не стала идеально гладкой и шелковистой, а волосы и ногти не начали сиять.
Ее продолжали одолевать сомнения, она не могла не волноваться перед спектаклем, который они с Дейном собирались разыграть на приеме. И не меньше Мариэль тревожили ее чувства к Дейну. Она считала себя вполне раскованной и свободной от предрассудков женщиной, способной получать удовольствие просто от секса с мужчиной, не обременяя себя излишними эмоциями, не думая о любви. Но только если речь шла не о Дейне Хантингтоне.
Когда их жизненные пути разойдутся, ей, с одной стороны, придется еще долго терпеть назойливое внимание прессы к своей персоне, а с другой - как‑то пытаться привести в порядок свои чувства. Может, стоит заранее записаться к психотерапевту или пойти на йогу?
В шесть часов Мариэль стояла перед большим зеркалом в одном из номеров отеля. Белое платье от одного из самых модных европейских дизайнеров было настолько облегающим, что ей потребовалось несколько минут для того, чтобы натянуть его, но результат того стоил. Она надела изящные серебристые туфли на высоких каблуках, подправила макияж, застегнула на правой руке изумительный бриллиантовый браслет. Длинные платиновые серьги покачивались из стороны в сторону, подчеркивая ее изящную шею. Она выглядела великолепно, но все равно при каждой мысли о предстоящем приеме по ее телу пробегали мурашки.
Стараясь успокоиться, Мариэль подошла к окну, чтобы полюбоваться на закат. В этот момент она услышала звук открывающейся двери. Сердце бешено забилось в груди. Мариэль пришло в голову, что даже на первом свидании она не испытывала такого волнения. Она знала, что прекрасно выглядит, и вообще, какое ей дело до того, что Дейн, который вообще не умеет прилично одеваться, подумает о ее наряде? Сегодня на нем были черные брюки и белая сшитая на заказ рубашка, подчеркивающая его широкие, мускулистые плечи. Его волосы до сих пор были немного влажными после душа. Мариэль с трудом удержалась от желания подойти и пригладить их кончиками пальцев, а потом прижаться губами к его шее, открытой V‑образным вырезом рубашки. Вместо этого она опять начала критиковать его внешний вид:
- Неужели даже на этот прием ты не наденешь галстук? Почему ты игнорируешь тобой же установленные правила, Дейн?
- Потому что я могу себе это позволить, - с мальчишеской улыбкой ответил он.
Но уже через секунду Дейн забыл, о чем шла речь, потому что наконец повнимательнее присмотрелся к платью Мариэль. Да поможет ему Бог! Как он, спрашивается, должен заниматься сегодня делами, если рядом с ним будет эта искусительница? Осознав, что временно лишился дара речи, он жестом попросил ее повернуться, чтобы получше посмотреть это белое облегающее орудие пытки. Подол платья был длинным, зато спина оставалась полностью открытой. Вырез спереди тоже был достаточно глубок, чтобы приковать на весь вечер внимание любого мужчины, а разрез был таким высоким, что заставлял задуматься о том, есть ли на Мариэль сегодня хоть какое‑нибудь белье.
- Ты хочешь поговорить со мной о правилах, - прошептал он, тщетно пытаясь отвести голодный взгляд от ее тела. - Твое платье - вот настоящее нарушение всех мыслимых правил. В некоторых странах его вообще можно было бы признать незаконным. Одно из твоих творений?
Покачав головой, Мариэль снова повернулась к нему лицом. От этого движения разрез платья распахнулся, продемонстрировав Дейну ее идеальные, бесконечно длинные ноги.
- Думаешь, это слишком?
- Скорее этого недостаточно, - нахмурился он, удивленный собственной реакцией на ее вид. Он никогда не был консерватором и любил красиво одетых женщин. Сейчас Дейн не был уверен, что сможет пережить этот вечер, зная, что каждый из присутствующих на нем гостей раздевает взглядом его спутницу. Потому что этой спутницей была Мариэль.
Оставалось признаться самому себе, что Дейн не хотел, чтобы кто‑то другой смотрел на Мариэль, наслаждался ее красотой, желал ее. Какого черта с ним происходит?
- А у тебя нет чего‑нибудь более закрытого? - спросил он.
Мариэль с изумлением уставилась на него. Она знала, что выглядит великолепно, что платье не кажется вульгарным, просто сексуальным, но в пределах дозволенного. Она опустила взгляд, пытаясь скрыть обиду, взять себя в руки. Наконец ей это удалось, она гордо распрямила плечи и покачала головой.
- Нет, и я в этом не нуждаюсь, - холодно ответила она ему. - И, выражаясь твоими словами, я пойду в нем, потому что я могу это себе позволить.
С этими словами она подхватила сумочку и направилась к выходу. Но чтобы подойти к двери, Мариэль нужно было пройти мимо Дейна. Он не дал ей этого сделать, мягко положив руки на плечи.
- Прости. Ты застала меня врасплох, - прошептал он. - Ты потрясающе выглядишь.
Этих слов было недостаточно, чтобы загладить его вину, но Мариэль не хотела сейчас ссориться с Дейном, ведь им предстояло целый вечер провести вместе перед гостями под вспышками фотоаппаратов.
- Ладно, - кивнула она, позволив ему взять ее за руку. - Обсудим это после приема, а пока попытаемся насладиться балом.
Глава 6
Двери лифта открылись, и Мариэль под руку с Дейном вошла в бальный зал, где черные зеркала, которыми был облицован потолок, отражали свет канделябров и блеск драгоценностей. Оркестр играл вальс, запах свежих цветов, расставленных у стен в высоких вазах, смешивался с ароматом дорогих духов.
Фотографы и журналисты, заметившие появление хозяина вечера и его спутницы, тут же бросились к ним.
- Какие у вас планы на ближайшее будущее, мисс Девенпорт? - спросил один из них, поднося микрофон к лицу Мариэль.
- Начать выпуск собственной линии одежды.
- А какие отношения вас связывают с мистером Хантингтоном?
Мариэль встретилась взглядом с Дейном и игриво улыбнулась, позволив ему положить руку ей на талию и привлечь к себе. "Это всего лишь игра на публику", - напомнила она себе.
- Мы просто хорошие друзья. - Пусть пресса сама докапывается до сути их отношений, тогда вокруг этого будет больше шума.
Отведенный для них столик находился у самой сцены, за ним были размещены только самые важные гости сегодняшнего вечера. Оглядев собравшихся и узнав среди них несколько известных политиков, Мариэль почувствовала, что не готова к долгой и тоскливой светской беседе. Но, к ее облегчению, сев, она обнаружила рядом с собой жену Джастина, Кесс. Она выглядела очаровательно в шелковом голубом платье на бретельках, с волной каштановых кудрей, спадающих на открытые плечи. Кесс, похоже, тоже искренне обрадовалась их соседству.
- Я видела ваши фотографии в журналах и очень рада наконец познакомиться с вами лично, - с улыбкой сказала она, когда Дейн представил их друг другу. - Ваше платье прекрасно, хотела бы я иметь возможность надеть нечто подобное.
- Спасибо, - улыбнулась в ответ Мариэль, искоса взглянув на Дейна, который стоял рядом с ее стулом, обсуждая что‑то с Джастином.
Услышав, о чем они говорят, Дейн склонился к Мариэль, незаметно для окружающих проведя кончиками пальцев по ее шее, и промурлыкал:
- Полагаю, гораздо интереснее будет посмотреть, как она собирается из него выбираться.
Проигнорировав его реплику, Мариэль обратилась к Кесс:
- Я слышала, вы с Джастином недавно поженились? Я обожаю свадьбы, расскажите мне о вашей.
Как она и ожидала, услышав роковое слово, Дейн ретировался на другой край стола, где начал оживленную беседу о рынке акций с каким‑то пожилым мужчиной. Джастин, напротив, подсел к девушкам и присоединился к беседе.
Во время смены блюд Мариэль и Дейн гуляли по залу, где он представлял ее гостям. Постепенно от его коллег, занимающихся в основном информационными технологиями, они перешли к знакомствам, которые могли бы быть полезны для Мариэль как для дизайнера. Перемещаясь по залу, он постоянно поддерживал с ней физический контакт: держал за руку, проводил кончиками пальцев по ее открытой спине, шептал что‑то легкомысленное на ухо.
Когда официанты подали десерт и кофе, Дейн вышел на сцену и произнес вдохновляющую речь об экономических и социальных проблемах, с которыми сталкиваются жители отдаленных районов страны, и о том, какой вклад вносит фонд "ОзРемоут" в обеспечение этих людей всем необходимым.
Мариэль не могла отвести глаз от Дейна, и не только она одна, но и каждая женщина в этом зале. Несомненно, он был самым харизматичным и ярким мужчиной из всех, кого она когда‑либо встречала. Он был умен, красноречив и говорил о своем фонде со страстью искренне увлеченного своим делом человека. Теперь Мариэль наконец поняла, почему Дейн так стремится избавиться от статуса Холостяка Года - он лишь мешал его репутации успешного и уважаемого бизнесмена.
- А вы давно знаете Дейна? - спросила она Кесс, когда они вместе шли в дамскую комнату.
- Примерно пять лет. Я познакомилась с ним тогда же, когда стала встречаться с Джастином. Они тогда как раз начинали создавать свою компанию. Знаете, Мариэль, я еще не видела, чтобы Дейн смотрел на кого‑то так, как на вас.
Мариэль улыбнулась ей в ответ, стараясь не придавать значения этим словам.
- Это потому, что мы очень давно знакомы. И я не отношусь к обычному типу его подружек.
- Да уж. Начнем с того, что вы не блондинка. И он ни на минуту не оставляет вас одну, на него это не похоже. Такое случилось в первый раз с тех пор, как они расстались с Сэнди.
- А кто такая Сэнди?
Оглядевшись, Кесс склонилась к уху Мариэль и, понизив голос, зашептала:
- Только я вам ничего не рассказывала, договорились? Сэнди - это женщина, с которой Дейн встречался несколько лет назад. Мы все думали, что у них серьезные отношения, но потом Сэнди надоело ждать, и она попыталась заставить Дейна жениться на себе, заявив, что беременна.
- У Дейна есть ребенок? - в изумлении воскликнула Мариэль.
- Нет, выяснилось, что это была ложь, Сэнди просто хотела поскорее заполучить богатого мужа. Но Дейн не из тех, кого легко провести, да и новость о ребенке не слишком его обрадовала, так что они тут же расстались.
- Раз она повела себя подобным образом, значит, совсем не понимала его, - покачала головой Мариэль.