- Перемирие? - Треан поднял меч. - Я должен поверить, что мы вчетвером в одной палатке… и все выйдем отсюда живыми? - Все они были высокими, темноволосыми, с характерными для Дакийских чертами лица. Тем не менее, они не были семьей. - У меня нет времени на шутки. Покажите свое оружие.
Виктор пожал плечами.
- Клянусь Ллором, мы пришли к тебе без злого умысла.
- По крайней мере, сегодня, - добавил Стелиан.
Клятва Ллором являлась нерушимым обетом.
- Я не знаю, зачем вы пришли и меня это не волнует. У меня сейчас полно других забот. В моей собственной жизни.
- Похоже, твои ухаживания идут наилучшим образом, - сказал Виктор.
- Что ты знаешь об этом? - потребовал Треан, но боялся, что знает ответ на этот вопрос.
Дакийцы очень наблюдательны…
Виктор широко улыбнулся.
- Твоя Невеста прекрасна в тумане.
- Вы подсматривали за нами?
Это не должно было удивлять Треана, но боги, это привело его в ярость.
- В основном я наблюдал за сражениями. И мы заставили Мирчу отвернуться, - сказал Виктор. - В конце концов.
Треан не знал, кого из них стоит атаковать первым. Они смотрели на дрожащее тело его Невесты; они видели, как его туман целовал ее кожу. Клыки Треана заострились.
- Сколько агрессии, - с неодобрением произнес Стелиан. - Ты сейчас выглядишь не лучше, чем обычно Виктор. Пробуждение превратило тебя в дикаря.
- То, что нужно, чтобы вырвать тебе глотку, Стелиан.
- Нападешь на меня, хотя мой меч в ножнах?
Будь они прокляты! Ни один из них не обнажил оружия.
- Посмотри на свои клыки, Трей! - воскликнул Виктор. - И ты утверждаешь, что не кусал свою Невесту?
Никогда не кусал. Но взял ее кровь. И сделаю это снова.
Стелиан вытащил фляжку.
- Ты можешь научиться контролировать свои клыки, Кузен.
Могу ли? Треан жестко покачал головой.
- Деритесь со мной или проваливайте! Я порвал с вами раз и навсегда.
- Именно твой уход послужил поводом для разговора между нами, - сказал Мирча.
- Что ты имеешь в виду?
Хотя Мирча обычно не отличался серьезностью и слыл… отъявленным гедонистом… сейчас его серые глаза были серьезными.
- Мы поняли, что боремся за то, что не хотим завоевать. Ты отказался от своего права на трон. Но видишь ли, дядя. Ни одному из нас он тоже не нужен.
- Я не понимаю.
- В ближайшее время я достигну своего бессмертия, возможно, даже в течение этого года. - Близится время, когда Мирча застынет навсегда, когда остановится его дыхание и перестанет биться сердце. Когда он уже не сможет заниматься сексом. - Последнее, чего я хочу, это оказаться втянутым в кровную вражду.
Если у Треана были смутные воспоминания о половой жизни, как о приятном времяпрепровождении, то у Мирчи вся жизнь вращалась вокруг секса… с женщинами, мужчинами, с любым, кто имел его.
- Как мне управлять другими, если я не могу обуздать даже самого себя?
Хороший вопрос.
Стелиан глотнул из фляжки кровавой медовухи.
- А я привратник…
- Эта обязанность уже стала мешать тебе пьянствовать? - прервал его Треан.
В то время как с Виктором он некогда дружил и приходился любящим "дядюшкой" Мирче, к Стелиану он никогда хорошо не относился.
Родители Стелиана были коварнее всех остальных. Всего двадцать лет назад, его овдовевший отец убил родителей Мирчи и Космины, а затем исчез. Треан выследил и убил его. Они все до сих пор должны подозревать в этом меня…
В ответ на реплику Треана Стелиан нахмурился, но не стал отрицать своей любви к выпивке.
- Нам всем прекрасно известно, что в сокрытых сферах привратник обладает даже большей властью, чем король. Я могу быть либо тем, либо другим, совмещение невозможно. И я выбираю свое нынешнее положение.
Стражника королевства.
Треан не верил своим ушам. Эти двое сражались чуть ли не до смерти столько же раз, сколько Треан с Виктором.
- А что скажешь ты, Виктор?
Он пожал плечами.
- Я последний из Дома Войны, и честно говоря, только этим и хочу заниматься. Я понял, что это не лучшая черта для короля.
Здесь должно быть замешано что-то большее, но Треан не стал выяснять подробности в присутствии других.
- И что вы втроем планируете делать?
- Мы возведем на трон Кузена Лотэра, - сказал Мирча. - И положим конец вражде. Как и было предсказано.
Поговаривают, что в предсмертный час мать Лотэра и законная наследница престола, Иванна, прокляла Дакию на безжалостную борьбу.
Пока Лотэр не станет королем.
Интересно, знает ли Лотэр Враг Древних, насколько меткой является вторая часть его имени…
За свою короткую жизнь Мирча видел достаточно сражений, чтобы поверить в проклятье. Однако Треан прожил достаточно долго, чтобы знать, что коварная Иванна, скорее всего, просто предсказала усиление дворцовых переворотов, которые уже начались в то время. В конечном счете, Дакия погрязла в конфликтах за политическую власть и территорию.
- Какой ущерб может нанести Лотэр? - спросил Виктор. - Мы не воюем с другими королевствами, у нас нет общественных беспорядков… если не брать во внимание членов королевской семьи… и мы чертовски хорошо сокрыты! Он станет формальным правителем. К тому же трон принадлежит ему по праву.
Треан покачал головой.
- Когда я в последний раз его видел, он выглядел наполовину обезумевшим, разыскивая Дакию в разгар зимы… голышом. - Светлые волосы и бледная кожа вампира были покрыты кровью, а глаза полыхали красным, как горящие угли. - Э-э, а еще он орал на русском, чтобы кто-то вышел с ним на "ебаный бой".
Как и все они, Лотэр вершил вендетту и отчаянно жаждал получить корону Дакии. Жаль, что он не мог найти собственное королевство.
- Он убивает ради спортивного интереса, питается без ограничений и бесконтрольно перемещается во сне. - Подобно лунатикам… с поправкой на то, что он может пробудиться в другом мире. - Враг Древних - псих.
- Мы наблюдали за ним, Дядя, - сказал Мирча. - Эта идея не так невероятна, как ты думаешь. Он нашел свою Невесту.
Значит, появились новые обстоятельства.
- Я понимаю твои сомнения, Трей, - добавил Виктор. - Но я видел Лотэра вместе с его женщиной. Даже во власти жажды крови, он не испил ее досуха. И он действует согласно какому-то плану, будто пытается достичь определенной цели. Что, по меньшей мере, указывает на определенную степень здравомыслия.
Треан прищурился.
- И вы хотите узнать, какую цель он преследует.
- В точку. Мы нашли его логово в городе смертных под названием Йорк…
- Нью-Йорк, - закатив глаза, сказал Стелиан, будто уже объяснял это. Затем добавил, обращаясь к Треану: - Иногда он уходит далеко от дома, в места, которые мы не можем предугадать. Мы не можем отследить его передвижения… без твоего кристалла.
Треан рассмеялся.
- Который я никогда не выпущу из своего поля зрения.
- Мы так и предполагали, - сказал Виктор. - Поэтому ты должен указать нам путь!
Треану стоит лишь представить лицо Лотэра, и кристалл тут же найдет Врага Древних. После этого ему останется лишь переместить кузенов к местоположению вампира.
Треан повернулся к Стелиану.
- Ты на самом деле согласен с этим?
Его консервативный кузен почитал Дакию и ненавидел перемены.
- Выяснить вероятность, определить действительно ли Лотэру становится лучше - вполне рационально. - Стелиан сделал очередной глоток. - Мы не отнимем у тебя много времени. Твои дни все равно свободны.
Нет, это не так. Черт возьми. И все же мой долг перед Дакией зовет меня.
Хотя воспоминания о Лотэре приводили Треана в замешательство, мысль о восстановлении законного короля на троне соотносилась с его чувством порядка. Возможно, в настоящий момент Треан и нарушил другие правила, но право наследования короны Дакии должно быть неприкосновенным.
Да, его согревала эта идея.
- Однако, - сказал Виктор, - ты должен знать, что с его Невестой, возможно, есть проблема.
- Разве бывает по-другому? - спросил Треан. - Не могу дождаться, чтобы послушать об этом… но сейчас у меня проблема с моей собственной…
Глава 25
Последние несколько дней у Беттины напрочь отсутствовало желание работать.
Первые пару ночей после близкой встречи с Дакийским на трибуне, она по окончанию вечерних боев возвращалась в свои покои, и бесцельно бродила; у нее пропал аппетит. Бессчетное количество часов она беспокоилась за Каса во время поединков… и воспроизводила в памяти три эпизода с Дакийским.
Но потом, опасаясь недовольства Клиентки, ведь сроки уже поджимали, она собралась с силами и теперь, благодаря своим усилиям, многое могла показать.
Беттина набросала схемы всех подвижных частей и заготовила для них лекала, приближаясь к этапу изготовления. Итак, какие материалы стоит использовать?
Она подумала о своей великой и могущественной Клиентке и ее огненно-рыжих волосах. Розовое золото. Конечно.
Взяв в руки алмазный напильник, Беттина начала стачивать края последнего лекала. В этом замысловатом и сложном проекте детали должны быть точными, механически точными.
Беттина могла попросить о продлении сроков сдачи, но работа помогала ей отвлечься от затянувшегося турнира.
Ночь за ночью она вздрагивала от каждого удара, полученного Касом, и расслаблялась после каждого выигранного им боя; беспокоилась о том, что Гурлав продвигается вперед, не получив ни единого повреждения.
Ночь за ночью задавалась вопросом, почему вампир не предпринял ни единой попытки поговорить с ней после того, как доставил ей наслаждение в тумане.
Дакийский появлялся, убивал спокойно и эффективно, затем исчезал.
Во время боя с последним Аджатаром, вампир прошел сквозь пламя, его силуэт сиял… без паники, на чистой силе воли, он уничтожил противника, собрав одну голову, затем другую.
В бою против демона Волара он показал столь же мало эмоций. С бесстрастным выражением лица и невозмутимостью в зеленых глазах, Дакийский ранил существо, а затем без особых усилий отрубил ему голову.
Многие Абаддонцы считали его обращенным человеком, Обуздавшим Жажду. Некоторые, учитывая его силу и контроль над перемещением, считали его старейшим из когда-либо обращенных Обуздавших Жажду.
Большинство из них считали его пугающе хладнокровным.
Если бы ей давали по золотой монете каждый раз, когда Кас бормотал:
- У этого ублюдка лед в венах…
Но Беттина с волнением наблюдала за поединками вампира. Будучи девушкой интересующейся механической точностью, она оценила его смелый, но методичный стиль.
Машина для убийства.
Но она видела Дакийского и таким, каким его не видел никто другой… мрачное лицо светится гордостью, глаза сияют…
Даже если она могла отрицать свою тоску по нему, то не могла отрицать того, что ее тело жаждало больше того, что он дал ей.
Единственное, что осталось неизменным? После каждого поединка он кланялся ей в знак признания, затем выпрямлялся и смотрел на нее проницательным взглядом.
Вспомнив, как менялся цвет его глаз, когда он смотрел на нее… зеленый лес, затопляющийся чернотой… она вздрогнула даже сейчас.
Беттина догадывалась, о чем говорит его взгляд: "Я сражаюсь за тебя. Скоро ты станешь моей".
Это заставляло ее чувствовать себя самой желанной женщиной в мире.
Другие начали замечать, как смотрит на нее вампир, и прозвали его Принцем Одержимости. Беттина Абаддонская… объект одержимости?
На это она точно не купится.
Кроме того, если он настолько одержим, то почему не пытается связаться с ней? Салем упоминал, что вампир не бывает в своем шатре днем. Куда он уходит, если ему запрещено возвращаться Дакию?
Беттина заметила, что его одежда часто была в беспорядке, словно Дакийский перемещался на арену прямо с другого боя. То его штаны были заляпаны грязью, то была разорвана рубашка. Однажды на его сапогах был снег, а на рукаве темно-красные брызги.
Почему? Часть времени он посвящает работе или чему-то в этом роде?
Может быть, он просто устал бегать за ней. Беттина постоянно вспоминала его прощальные слова. Будь осторожна, иначе потеряешь мужчину, который будет желать только тебя…
Мысль, что она может его потерять, нагнетала на нее печаль. Хотя это не имело смысла; если она любила одного то, как могла испытывать такие чувства к другому?
Стоит признать, что отношения с Касом были напряженными. Чем больше он старался вести себя, как лучший парень на свете, тем больше, казалось, они отдалялись друг от друга.
Каждый раз, оставаясь с нею на постоянных банкетах… вместо того, чтобы болтаться со своими друзьями-дебоширами… он представлял собой образец внимательности. Пока неминуемо не начинал тоскливо посматривать на выход или пока его внимание не привлекала какая-нибудь полногрудая служанка.
Затем его взгляд становился виноватым, словно Кас мысленно ругал себя. Это заставляло Беттину чувствовать себя виноватой за то, что втянула его в турнир. Будет ли он вечно смотреть на других женщин, задаваясь вопросом, может ли одна из них быть той единственной? Будет ли он вечно представлять себе, как испытывает других демонесс, чтобы найти свою суженую?
Беттина не ощущала, как раньше, съедающей заживо ревности… не после того, чем занималась с Дакийским. Нет, она много раздумывала над упорным мнением Каса, что его женщиной будет другая. А если он прав?
Что если я… ошибалась? Может быть, дело не в том, что у них разное положение в обществе и не в его сомнениях о своем происхождении? Может быть, дело не в том, что он еще не перебесился.
Они с Касом никогда раньше не испытывали неловкости рядом друг с другом. Временами Беттина боялась, что они пытаются втиснуть свои отношения в форму, которая никогда не будет им подходить.
К слову об этом… Она посмотрела вниз на форму, которую обрабатывала, и уставилась на кучу стружек. Испорчена. Беттина выбросила ее в мусорку и разочарованно сжала лоб рукой.
Все изменилось, этот турнир непредсказуемо изменил ее жизнь. И, возможно, зря.
К ней сегодня заходил Раум с кое-какими поразительными новостями…
- Милая, я дома! - крикнул Салем, вернувшись со своего ежедневного задания: шпионажа. Войдя в мастерскую, он устроился в длинной цепочке на задней панели. - Черт, крошка, может, ты и отделкой стружки хочешь заняться?
Беттина сердито глянула на него.
- Я занята, о’кей?
- И я поднимаю ладони вверх в знак капитуляции… но это обман. Потому что я никогда не сдаюсь. Когда ты закончишь?
- Я закончу перед сегодняшним раундом, закрепив ладонное крепление поверх четырех колец. В целом, на этом все, останется лишь пружинный механизм и выкидное лезвие. Когда вернусь, доделаю это и начну гравировать кольца. Можешь сообщить ей, что завтра все будет готово.
Это было важным шагом. Беттина выпрямила руки, держась за край верстака. Потому что если победит Гурлав, я буду искать убежища в королевстве моей Клиентки.
Конечно, без медальона Беттина не сможет вырваться из когтей новоиспеченного мужа.
Они до сих пор не имели ни малейшего представления о том, как победить первородного, а впереди оставалось всего три раунда… включая сегодняшний - выбор леди. Беттина втайне надеялась, что этот раунд даст ей возможность самостоятельно избавиться от первородного.
- Что происходит в Руне? - спросила она Салема.
- Торговля, - ответил Салем, находясь под впечатлением. - Очень много торговли. В твоем болотистом королевстве сейчас горячий туристический сезон.
С приближением финальных поединков, болельщики всех мастей… иногда буквально… прибывали в сферу, заполняя постоялые дворы и закусочные. Вокруг Железной Арены юные Ллореанцы разбили лагерь, где играла музыка, и разводились костры.
- А все, что делается внутри арены по приказу Морганы, привлекает толпы людей.
Чародейка оккупировала арену и днем, и ночью, разогревая публику перед сегодняшним раундом.
- Раскопал что-нибудь на участников? - Их осталось всего шестеро. Большинство владело способностью перемещаться. Четверо из них были демонами… включая первородного. - Может, есть новости о Гурлаве? - добавила она с надеждой.
- Днем он проводит здесь все меньше и меньше времени, - ответил Салем. - Я ничего не узнал. Даже шпионы, за которыми я шпионил, которые шпионили за другими шпионами, ничего не знают.
Салем сообщил, что интриги, уловки и мошенничество достигли ужасающих масштабов.
- У тебя есть предположения о том, что повлечет за собой сегодняшний раунд?
Беттина знала только то, что оставшиеся шестеро сократятся до трех.
- Я только что покачал головой. От Морганы можно ожидать неожидаемого, да?
- Может, я должна буду решить, кто с кем станет сражаться.
- Или может, ты просто щелкнешь пальцами и исключишь троих. - Салем издал щелкающий звук. - Включая Гурлава.
- Я тоже на это надеюсь. Что насчет остальных участников?
- Я провел утро в потолке шатра колдунов. Выяснилось, что хобби Тех, Кого Лучше Забыть - долгие прогулки по пляжу и жертвоприношение нимф на алтарях. Я к тому что, кто же станет обижать нимфу? Это как пинать радугу в приступе безумства. И то, что они делают с волком… ну, давай просто скажем, что они не склонны к гуманности.
Салем уже рассказывал ей, как эти дрессировщики растравливали беднягу перед раундами, в результате чего его свирепость выходила на первый план.
- Почему он не может обуздать своего зверя?
Беттина знала, что Ликаны тратили годы на то, чтобы научиться контролировать волка внутри себя и всегда опасались, что он может взять верх.
- Сейчас не самое лучшее время для рассказов. - Когда она замахнулась на него, Салем сказал: - Мужчина был… человеком. Колдуны обратили его, чтобы он служил им. По-видимому, они делают так постоянно.
У обращенного Ликана нет ни одного шанса приручить своего зверя не то, что за годы… а, возможно, вообще никогда. До тех пор в ваших руках оказывался жестокий убийца, именно поэтому среди Ликанов так мало обращенных.
- Значит, колдуны просто раздраконят его и выпустят?
Беттина могла представить себе, как Салем кивнул.
Дополнительный бонус? Помимо того что Ликаны - сильнейший вид Ллореанцев, по счастливой случайности они обладают неизменными бойцовскими инстинктами.
- Имеет ли волк хоть малейшее представление о том, что с ним происходит?
- Не знаю. Зависит от того, насколько давно он был обращен. У него могут случаться проблески сознания. Будем надеяться, что такой проблеск случится, если он выйдет против Гурлава. Когти Ликана могут породить много Детей Ужаса. Представь себе…
- Я не хочу представлять! Это произойдет у меня на глазах. Большинство чужаков верят, что я правлю здесь. Но я никогда не потворствовала бы рабству этого волка. Я никогда не потворствовала бы ничему, что может привести в Рун Детей Ужаса!
Беттина с раздражением начала убирать щепки.