- Надо идти вниз.
Я кивнула ему в ответ, не зная, как начать снова.
С беспокойством, тяжестью засевшем в моём сердце, мы встретились с Пейдж на первом этаже. Она выглядела готовой к работе, одетая в плотные брюки, чёрные ботинки, короткое клетчатое пальто. Из-под кепки с наушниками, подобранной в тон, ярко блестели её кудри. Хотя она и жила здесь одна, эта девочка серьёзно относилась к своей работе.
Мы вышли следом за ней на свежий осенний воздух. Это была прекрасная ночь для конца ноября, холодный воздух был лишь прохладным, а не угрожающим отморозить пальцы на ногах. Пейдж вела нас вокруг фермы, в поле, где стояла короткая пожухлая трава. Над всем этим, высоко в небе, светила белая луна.
- Итак, Пейдж, - сказала я. - Если ты здесь одна, как же ты следишь за всем?
- У меня есть друзья. В здешних степях маловато волшебников, но ведь не абсолютно. А ещё у меня есть зелья. Вы слышали об "Усыпляющем" чае? Я изобрела противоположный в своем магическом действии, он взбадривает меня.
Я называю его " Чай-Побудка". Он даёт мне энергию, чтобы всё контролировать.
- Это то, что ты пила раньше?
- Нет, это был "Усыпляющий". У меня был отгул, поскольку вы были здесь. Когда в доме кто-то есть, это помогает мне чувствовать себя лучше, пусть даже вы оба были в полной отключке. Это был первый раз, когда я спала днём.
Я была поражена, что она так хорошо выглядела при том, что спала так мало. Я бы выглядела как жертва чумы с нечёсаными волосами.
- Ты фантастически выглядишь.
- Не все являются вампирами с нестареющей кожей. Мы делаем, что можем.
Иногда с помощью магии.
Пейдж провела нас по проторенному пути через небольшой выпас, где мы вылезли сквозь щель в дощатом заборе. За ним было боронённое поле, по которому стелились остатки пожелтевших кукурузных стеблей.
- Вы здесь растите кукурузу? - спросил Этан.
- Для маскировки, - ответила Пейдж. - Там вход в бункер. - В центре поля, которое, наверное, было ярдов триста в поперечнике, располагался маленький бетонный куб. - Двери ракетной шахты скрыты под верхним слоем почвы.
- Орден определенно выбрал труднодоступное место, - заметил Этан.
- Вооруженные Силы выбрали его первыми. Мы в центре страны, - проговорила
Пейдж. - Это было прекрасным местом для противоракетной обороны, особенно, если нужна максимальная защита от врага.
Мы продвигались, похрустывая, по замерзшей земле, направляясь ко входу в бункер, который казался не более чем бетонной коробкой с дешёвой дверью.
Пейдж разблокировала и открыла её, явив взгляду небольшую металлическую платформу.
- Все на борт, - сказала Пейдж, снимая кепку, выпустив на волю свои рыжие кудри. - Бункер тридцатью двумя футами ниже. Платформа - это независимый подъёмник, на ней мы и опустимся вниз.
"Платформа" состояла из листа рифлёного металла - можно было спокойно смотреть сквозь него - и нескольких полос рельсов. Под нами была только темнота.
Пейдж присоединилась к нам с Этаном, затем ударила кулаком по красной кнопке на гигантской металлической коробке, которая свисала с одной стороны рельсов.
Медленно, с металлическим скрипом, мы начали спускаться.
Не слишком хорошо я себя чувствовала в тёмном, ограниченном пространстве. Я ощущала, что моя грудь напряглась, поскольку клаустрофобия усилилась.
Тусклый свет, мелькавший внизу, совершенно не помогал справиться с чувством обречённости.
Через несколько секунд мы очутились на нижнем этаже. Платформа рывком остановилась, явив длинный бетонный коридор.
- Подвал, - объявила Пейдж, - женские аксессуары и чулочно-носочные изделия.
Мы проследовали за ней от лифта в холл, который был холоден и тих, но наполнялся устойчивым машинным гулом невидимого для нас оборудования.
Воздух был тёплым, но слегка заплесневелым, как будто тот же самый, неизменный, со времен построения бункера. Стены блестели, окрашенные в бледно-зелёный больничный цвет, и почти всё пространство было забито ДВП-офисами, а некоторые из них были закрыты фанерными дверями.
Пейдж указала на них, когда мы шли к другому концу зала.
- Это все жилые помещения. Когда бункер был эксплуатационным, он был укомплектован двадцать четыре часа в день, семь дней в неделю. По крайней мере, двое парней здесь всегда - и тогда было так же.
- И не дай Бог, женщина с ПМС запустит ракету, - я продемонстрировала акулью усмешку.
- Точно, - сухо согласилась Пейдж. - Мы достаточно сильны, чтобы вынашивать детей, но не заслуживаем доверия, когда национальная безопасность находится под угрозой.
- А ракета до сих пор хранится здесь? - спросил Этан.
- Нет. Ее переместили, когда списали бункер. Но шахта осталась. И это - то, что полезно для нас.
Коридор закончился гигантской скользящей бетонной дверью. Пейдж оттолкнула её вдоль полозьев.
- Вот это и есть бункер, - спокойно сказала она, проводя нас внутрь.
Комната была огромна, бетонный круг с пещеристыми отверстиями в середине пола. Панели с тысячами маленьких, остроугольных кнопок, сливались с пультами вдоль стен, где висели яркие цветные предупреждения не касаться кнопок без разрешения.
Мне пришлось переплести пальцы в замок, лишь бы удержаться и ничего не нажать, дабы посмотреть, что же произойдёт.
И зияющая бетонная дыра, где когда-то гнездилась ракета? Настолько большая, что я не могла полностью ухватить её масштаб. Я стояла около перил, которые ограничивали проём, и всматривалась вниз. Шахта хорошо освещалась, она была выстлана стальными опорами, которые, как я полагала, некогда поддерживали ракету.
- Сам бункер - сто три фута высотой, - сказала Пейдж, и её голос эхом поскакал по просторному помещению.
- И мы спустились, примерно, на тридцать футов, - сказал Этан. - Значит, под нами, еще семьдесят футов пустоты.
- Правильно. И бетон вокруг в три фута шириной, со всех сторон. В общем - непроницаемо.
- Уму непостижимо, - проговорил Этан, заглядывая в пропасть внизу.
Она указала на металлическую лестницу пересекающую комнату.
- Выше и ниже тоже имеются этажи. Там находятся основные запасы и остальные средства контроля.
- И Малефициум?
Она подошла к перилам и указала вниз.
- По иронии судьбы книга находится в самом низу, на пьедестале. Вы запросто можете её отсюда увидеть.
Я глянула вниз. Ну, естественно, я могла видеть её красный переплет. Она не светилась, не тряслась и не выдавала другие странные вибрации. Просто лежала там, себе на уме, заключив в себе силу, способную уничтожить город или дружбу.
- Это самое безопасное место на объекте: шесть бетонных дверей. Даже если представить, что кто-то найдет путь вниз, всё равно это место представляет собой лабиринт.
Трудновато маневрировать, если нет способностей прилететь прямо на дно бункера и ограбить его. Слава Богу, волшебники, фактически, не использовали метлы, хотя мысль о Мэллори в остроносых чёрных ведьмовских тапочках, рассекающая на швабре, способствовала поднятию настроения.
- Вы мастерски усложнили ворам задачу, - сказал Этан.
- Это не только для того, чтобы сдерживать людей, - ответила она. - Это должно удержать зло. Мир раньше был намного более жестоким местом. Волшебники, создавшие Малефициум, думали, что творчески решают проблему - запирают зло, и всё - просто высший класс. Как оказалось, волшебная книга довольно-таки пористая.
- Всепроникающее зло? - удивилась я.
- Да, - сказала Пейдж. - Эта штуковина не идеальная. Просто это - лучшее, что мы имеем, поэтому приходится её защищать.
- Отлично сказано, - прокомментировал Этан.
Именно этот момент выбрал мой желудок, чтобы невежливо заявить о себе. В огромном пространстве бункера это был не самый тихий звук.
Этан покачал головой, Пейдж улыбнулась.
- Давайте вернёмся наверх, и я соображу нам реальную еду. Вы двое можете исследовать окрестности, разобраться, что к чему. Это - большая площадь - в общей сложности, квадратная миля. Границами территории со всех четырёх сторон являются дороги. Поэтому, если выйдете на гравийку, это значит, что вы зашли слишком далеко.
Этан кивнул.
- Спасибо. Ориентирование на месте может очень пригодиться.
Несомненно, - подумала я. - Вот только когда?
Платформа перевезла нас снова на поверхность. Пейдж попрощалась, натянула свою кепку и заперла дверь, как только мы оказались снаружи. Поднялся ветер и воздух стал резче. Я выше застегнула свой пиджак.
Пейдж пошла назад в сторону дома, одинокий силуэт в тёмной пустоте.
- Мне кажется, это её Орден наказал - ссылкой сюда, в полнейшее одиночество, - сказала я. - У них богатая история наказаний своих соплеменников. Или, в случае
Катчера, вышвыривая их совсем.
Этан встал руки-в-бок и осмотрел пустое поле.
- То есть, это ведьмин остров Невезения?
- Что-то в этом роде, ага.
- Пейдж, кажется, относится к своей работе серьёзно. Она не похожа на наказанного человека. К сожалению, даже если бы она и притворялась, я не уверен, что мы знали бы. Я начинаю сомневаться, что вообще существует хоть один волшебник или волшебница, способные рассказать всю правду о чём-либо.
- Не слишком ли резко?
- Имеются уважительные причины, - сказал он. - Катчер всё отрицал. Саймон просто идиот. Мэллори увлекается такими вещами, которые могут уничтожить её саму, а Пейдж просто отсиживается здесь в одиночестве. Ни Орден, ни его представители не внушают уверенность на данный момент.
Он махнул рукой в сторону лесополосы на другой стороне поля.
- Не слишком много там можно разглядеть. Мне от этого не комфортно. Пошли посмотрим.
Когда мы подошли к деревьям, то звук перекатывающейся воды стал громче, а хруст подсохшей кукурузной ботвы сменился шелестом мёртвых листьев.
Лесопосадки, возможно пятьдесят ярдов глубиной с каждой стороны, ограничивали маленький, скалистый ручей, который тёк в отдалении. Деревья были старые и корявые, их раздраженные чёрные ветви тянулись к яркому лунному небу.
Зима ещё не наступила, и внезапное резкое похолодание говорило о том, что она не будет милой. Ветер стал достаточно морозным, чтобы высосать воздух из лёгких и заставить слезиться глаза.
- Холодает, - заметила я.
Этан кивнул. Он взял мою руку, и мы следовали за ручьём некоторое время в тихой темноте, затем прошли сквозь лесополосу к краю другого поля. Оно было ограничено забором, не дающим коровам разбегаться в разные стороны.
- Я решила, что леса мне нравятся больше, чем пустые поля, - сказала я. - Деревья кажутся более безопасными, в любом случае.
- Надо думать, - сказал Этан спокойно. Он уронил мою руку и потёр виски.
- Опять голова разболелась?
Он кивнул, и снова взял меня за руку. Мы прошли всего лишь несколько шагов, как он вырвал свою руку из моей и начал усиленно чесаться, одной рукой - другую.
- Христос Всемогущий, - воскликнул он.
- Этан? - попробовала я спросить. Он, очевидно, испытывал адскую боль, и я, понятия не имела, как ему помочь. Когда же он взглянул на меня, в его глазах я увидела страх, и это мгновенно заставило заледенеть кровь в моих жилах.
- Что, это опять Тейт?
Он потряс головой.
- Это несчастный случай? Ты ударился головой?
Он потянулся к ближайшему дереву, вцепился руками, приобняв его.
- Ты говорила мне, что Мэллори рассказывала, что её потребность в тёмной магии было неприятной. Раздражающей.
Я кивнула, и страх сдавил мою грудь.
- Мне кажется, что я ощущаю этот зуд у себя под кожей.
Мои глаза удивлённо расширились.
- Ты чувствуешь то, что чувствует она?
Он зажмурился и прижал кулаки ко лбу, словно сдерживая крик.
- Это бесит. Как огонь под моей кожей. Как будто всё не так, неправильно.
- Когда это началось?
- Только что. Это в первый раз… произошло.
Но ведь это было? Воскрешение Этана не сопровождалось радугами и единорогами. Он прошёл сквозь дым и огонь, ко мне, лишь для того, чтобы свалиться через несколько минут.
- Ты рухнул на полпути. Ты упал сразу после воскрешения.
- Я этого не помню, - сказал он.
Я вспоминала тот момент в поисках каких-нибудь фактов, которые могли бы связать то, что произошло тогда, и что он чувствовал теперь.
- Ты шёл через газон. Джонах увидел тебя первым.
- Где была Мэллори?
- В отключке. Катчер её вырубил.
Сначала она потеряла сознание, а затем и он, следом. Я старалась, чтобы мой голос не задрожал.
- Ты думаешь, что вы с ней как-то связаны?
Он покачал головой.
- Я не знаю. Если бы фамильярское заклинание было завершено, я, конечно, был бы. Но ведь ей так и не удалось его закончить.
- Может, того, что она сделала, было достаточно, - сказала я, почувствовав как страх парализует мой мозг. Пожалуйста, - молча молилась я, - пожалуйста, не позволь ей превратить его в зомби.
Он зажмурился, захрипел, лицо его исказилось.
- Это больно. Если это то, что она чувствует, то я понял. Боль я понимаю.
Я ощутила внезапную симпатию к ней, не за то, что она сделала, но из-за демонов, с которыми ей пришлось бороться на этом пути. Это не оправдывает её поведения, но если это было то, что она чувствовала, оно, конечно, кое-что объясняло: легче уничтожить весь мир, чем позволить ему свести вас с ума.
- Но ты не стал бы вредить другим, лишь бы избавиться от боли, - напомнила ему я, стараясь сохранять спокойствие. - Что ты чувствуешь сейчас? Можно сказать, что она расстроена? Или зла?
Он открыл глаза, лицо всё ещё сводила судорога боли.
- Может быть. Я не знаю. Но, думается мне, она поблизости.
Я положила руку на рукоять меча, и открылась, стараясь уловить в воздухе любой намёк на магию. Но ничего не было. Если она и была рядом, я ничего не могла сказать по этому поводу.
- Ты знаешь, где?
Этан покачал головой. Можно было подумать, что он пытается сохранить хладнокровие, но и я не собиралась отказываться от него или дать ему поддаться, что явилось бы победой Мэллори. И, я поняла, что если уж он не мог это осилить - вампир, с четырёхсотлетним опытом работы с магией, - то чего же ждать от неё?
Я приподняла его за подбородок, таким образом вынуждая его посмотреть на меня. В этот момент я вспомнила все его речи, все мотивационные лекции, которые он когда-то мне преподносил. И тот факт, что он никогда не позволял мне уйти или остановиться, когда на кону стояло что-то большое.
- Этан Салливан. Тебе четыреста лет. Ты умирал и воскресал. Дважды. Ты сильнее, чем она. Отбивайся. Не позволяй эгоистичной волшебнице поставить тебя на колени.
Он попытался вывернуться, но я крепко в него вцепилась, так, что под моими пальцами появлялись красные пятна. Я была вампиром меньше года, но сила у меня присутствовала. Наконец-то: энергия-в-мирных-целях.
Это сработало: когда его взгляд снова встретился с моим, там была ярость. Цвет его глаз, изумрудно-зелёный, сменился расплавленным серебром, и он явно не был доволен моей попыткой вмешательства.
- Следи за своим тоном, Страж.
Идеально подражая ему, я приподняла одну бровь.
- Ты следи за своим тоном, Салливан. Ты не позволишь ребёнку сломить тебя. Она не вампир. Не хищник. Она ведьма.
Из глубин его горла поднялся рык. Он раздражался, так что я знала, что я на правильном пути. Вопрос лишь в том, что заставит его вспомнить, о том, кто он есть.
- Ты вампир. Хищник среди хищников. Существо глубокой ночи и полной луны.
Но ты научился выживать в городских условиях. Ты умеешь блокировать чувства в которых не нуждаешься. И Мэллори - одно из них. Эти чувства не твои - они её.
Так что не мирись с этим, а блокируй их.
Он вздрогнул, борясь за контроль, отчаянно пытаясь отделить то, что чувствовал он, от того, что чувствовала она.
Я увидела момент восстановления самоконтроля Этана, всплеск в его глазах, вспышки зелёных льдистых осколков.
- Спасибо, - тихо сказал он, всё ещё прилагая усилия, чтобы держать в узде её страхи.
- Пожалуйста.
Мы взглянули друг на друга на мгновение, и что-то произошло между нами. Чтото новое. В течение многих месяцев меня утешали другие, а теперь я утешала его… по крайней мере до того, как у меня вдруг резко и неожиданно не разболелась нога.
- Ой, - вскрикнула я, инстинктивно глянув вниз, и застыла в шоке.
Там, у моих ног, нетерпеливо притоптывая, одетый в яркую одежку… Ну, он был похож на садового гнома. Белый колпак. Приземистые башмаки. Длинная борода.
Красные штаны и зелёная рубашка. Точно такой же, как на чьём-нибудь заднем дворе. За исключением нахохленности. Каким он, явно, был.
- Если вы двое закончили свою любовно-морковную хрень, - высказался он. - То мы можем уже приступить к делу?
- Что же, - проговорил Этан, и брови у человечка изогнулись. - Вот этого я не ожидал.
Глава 5
ГНОМ, МИЛЫЙ ГНОМ
Я едва могла сформулировать слова.
- А Вы - Вы… эм….
- Гном, да. Ясненько. Это очевидно, - он вздохнул с явным раздражением. - Пойдём.
- Пойдём, а собственно… куда? - спросил Этан.
Гном закатил глаза и резко обмяк в плечах.
- Ты здесь, чтобы позаботиться о ведьме. Мы здесь, чтобы позаботиться о ведьме.
А сама ведьма явно что-то замышляет, так что мы должны занять свои места и быть готовы надрать ей задницу.
Хорошо, что у гнома маленький рот. Но всё это странным образом сочеталось.
- Погоди-ка, - сказал Этан, подняв руку. - Пейдж сделала так, чтобы вы помогали ей охранять книгу?
Рот его исказился от гнева, гном сделал движение вперёд и пнул Этана в голень.
Этан сыпал проклятиями, хотя и должен был это предвидеть.
- Никто не заставлял меня, кровосос. Я то, что я есть. Мы помогаем Пейдж только потому, что хотим мира и не желаем слетать с катушек только потому, что некоторым заносчивым чикагским ведьмам нечем заняться. Мне не особо нравятся колдуньи, они меня не понимают. Так же, как и вампиры, - он пробормотал себе под нос что-то про вампиров, наше высокомерие и нашу суть, примерно как: "очень большие комары".
- Ладно, - сказала я. - Давайте-ка все успокоимся.
Я посмотрела на гнома.
- Прошу прощения за путаницу. Мы не в курсе, что Вы работаете с Пейдж. И мы не расслышали Вашего имени?
Он прищурил один глаз, и оглядел меня, оценивая мою благонадёжность.
- Меня зовут Тодд.
Не это имя ожидала я услышать от гнома, но, тем не менее.
- Тодд, я Мерит, а это - Этан.
- Приятно познакомиться. И, вот теперь, когда мы все такие приятели, нам, наверное, надо разобраться с этим.
- С чем? - спросил Этан.
Тодд указал на пастбище. Редкие облака, рассеянные над полем, превратились в синие и закручивались спиралью со скоростью, которая не могла быть естественной.
Когда-то я пошутила с Джонахом, что мы найдём источник всех магических бед города тогда, когда найдём тот самый - гигантский, высасывающий магию, непохожий на другие - торнадо. Точно, я была права в тот раз.
- Она прямо сейчас управляет погодой? - подумала я вслух.