– Кофе? – предложил Данте, направляясь в кухню. Вот уже второй день подряд они опаздывали к завтраку.
Они прошли мимо широкой витой лестницы из красного дерева, ступеньки которой были выстланы алой дорожкой, прибитой полосками латуни. Под лестницей стояло пианино.
Ч а п с ы (чаппарахос) – кожаные штаны, надеваемые поверх джинсов.
– Ты играешь? – поинтересовалась Карина. Крышка была поднята, на ней стояли ноты. – До того, как собираешь цветы, полагаю?
– Я играю, когда выпадает свободная минута, но не распространяюсь об этом.
– Боишься, что команда тебя засмеет? – поддразнила она.
– Если это случится, то только раз, – одарил ее Данте мимолетной улыбкой. – Мама хотела, чтобы я научился играть, – неожиданно для самого себя признался он. – Она говорила, что это поможет мне расслабляться.
– И помогает? – Карина провела пальцами по клавишам.
– Да.
– Ты полон сюрпризов.
– То же самое я могу сказать о тебе, – заверил ее Данте.
Щеки Карины заалели под взглядом мужчины, во внешности которого было так много от варвара, но который на самом деле был утонченным человеком. Возможно, именно это делало его необыкновенно притягательным и интересным.
– У меня возникла одна идея.
– Какая именно? – с легкой опаской спросила Карина.
– Мне нужно расслабиться. Тебе это тоже не помешает.
"Расслабиться? – недоумевала она, следуя за ним. – Разве прогулки верхом ему недостаточно?"
Они вошли в зал с мраморными полами, журчащими фонтанами и плавательным бассейном.
– Ты хочешь поплавать? – спросила молодая женщина, хотя подобная перспектива ее не вдохновляла – по нескольким причинам.
– Я предлагаю поплавать нам обоим, – ответил Данте.
Ее худшие опасения подтвердились. Карина застыла от ужаса.
– По-моему, здесь тепло, – заметил он, и только тогда она почувствовала, что дрожит.
– Надеюсь, вода тоже теплая, – уклончиво ответила Карина.
У Данте брови поползли вверх.
– С каких пор тебя это стало беспокоить? Раньше ты ни о чем таком не думала.
Просто раньше у нее не было шрамов, которые нужно скрывать. Ее тело не только не справилось, когда она носила ребенка Данте, но и подвело ее как женщину. Найти утешение в объятиях другого мужчины, забыть Данте казалось ей естественным решением. Оглядываясь назад, Карина поняла, что все случившееся можно объяснить только одним: у нее был нервный срыв. Врачи были правы. Ей следовало обратиться за профессиональной помощью, а не пытаться справиться со всем одной. Она винила себя в том, что потеряла ребенка, и в том, что произошло потом.
– Прими душ, – услышала Карина голос Данте. – А затем присоединяйся ко мне в бассейне.
– Не могу же я плавать в джинсах и рубашке.
– Это не проблема. Для гостей у меня есть набор купальных костюмов.
– Вообще-то я не думаю, что это хорошая идея, – продолжая улыбаться, сказала Карина; тревога ее росла. – К тому же у меня столько работы…
– Плавание зарядит тебя энергией.
– Я не хочу.
– Это еще никому не вредило, – настаивал он.
Карина закусила губу, не зная, что делать.
– Давай же! – Данте подтолкнул ее к раздевалке. Из множества купальных костюмов, которые были не распакованы, Карина выбрала цельный купальник. Может, ей повезет и он не заметит…
Когда она вышла из раздевалки, Данте уже рассекал воду могучими взмахами рук. Его мускулистое тело отливало бронзой, и Карина застыла, любуясь им. Он был отличным пловцом. Словно почувствовав ее взгляд, он остановился и взглянул на нее. Сердце чаще забилось в груди. Карина поспешила подойти к краю бассейна, чтобы поскорее нырнуть. Чем раньше вода скроет ее тело, тем легче ей будет.
Выбор купальника удивил Данте – в раздевалке были вещицы гораздо симпатичнее. Но он не стал на этом зацикливаться. Пока Карина шла к бассейну, ее освещало солнце, и в волосах цвета эбенового дерева вспыхивали иссиня-черные искры.
Карина принялась заплетать косу. Данте хотелось попросить ее не делать этого, а позволить волосам рассыпаться по спине, как у русалки. А еще он не возражал бы, если бы она сняла купальник. Вряд ли русалки их носят.
Чувствуя его взгляд, Карина отступила в тень, однако Данте успел заметить, как вспыхнули ее щеки. Его тело отреагировало мгновенно. Ему страстно захотелось, чтобы Карина стала такой, какой была в безрассудной юности. Та Карина выбрала бы самое откровенное бикини и самое яркое. Унылый купальник – откуда только он взялся? – заставлял задуматься.
Он поплыл навстречу ей под водой. Ее роскошное тело в облегающем купальнике стояло у него перед глазами.
Когда Данте вынырнул, Карина по-прежнему возилась с волосами, а он вспомнил ощущение, которое охватывало его, когда он проводил пальцами по этой густой шелковистой гриве. Несмотря на все ее старания, отдельные локоны продолжали выбиваться из косы. Данте ушел под воду, чтобы спрятать улыбку, но появился на поверхности как раз вовремя, чтобы увидеть, как грациозно она спрыгнула с бортика.
– Как приятно! – вырвалось у Карины.
Данте было бы приятнее, если бы она позволила ему обнять ее.
– Наперегонки? – предложила она.
Он удивился и обрадовался:
– Фора нужна?
Карина презрительно фыркнула и без предупреждения поплыла к противоположному краю бассейна.
Данте нагнал ее без труда. Некоторое время он плыл рядом, но когда до бортика оставалась пара ярдов, вырвался вперед.
– Так нечестно, – запротестовала Карина. – Ты всегда так делаешь.
– А ты всегда на это покупаешься, – хмыкнул Данте.
И вдруг Карина брызнула водой ему в лицо.
– Ах, вот как? – угрожающе спросил он.
Она рассмеялась и снова брызнула. Данте не мог не ответить на вызов. Он утащил ее под воду.
Карина вынырнула, без труда вырвавшись из его рук, но он успел почувствовать дразнящее прикосновение ее грудей и ощутить тепло ее тела.
– Ты поплатишься за это! – пригрозила она, глядя ему в глаза.
– С удовольствием на это посмотрю.
Карина тут же нырнула, схватила его за ноги и попыталась утащить под воду. Данте легко высвободился, нырнул сам и вынырнул на поверхность, сжимая яростно сопротивляющуюся женщину в своих объятиях. Вряд ли можно вообразить более возбуждающее купание. Карина наконец выдохлась.
– Теперь можешь меня отпустить.
– Зачем? Разве тебе не весело?
– Тебе, конечно, весело.
– Мне казалось, нам обоим.
Она увидела, как изменилось его лицо, и замерла.
Намотав ее волосы на кулак, Данте заставил Карину откинуть голову, а затем невыносимо медленно, словно наслаждаясь каждой секундой, прильнул к ее губам.
Губы Карины раскрылись сами собой, позволяя его языку вторгнуться в глубину ее рта и вовлекая ее язык в необыкновенно эротичный танец. Данте не забыл, какой страстной, отзывчивой и самозабвенной она была в ту ночь. Он до сих пор помнил, как она стонала от удовольствия, как выкрикивала его имя, содрогаясь в конвульсиях экстаза.
В ту ночь Карина была ненасытной – впрочем, как и он. Жалко, что у той ночи не могло быть продолжения…
Карина начала покусывать нижнюю губу Данте, дразня и мучая, заставляя желать большего. Обвившись вокруг него, она стала тереться грудями о его грудь, превращая мужчину в пленника и приглашая отправиться в страну, где их ждет море удовольствия. Разве он был против? Ощутив, как он возбужден, Карина вскрикнула, воспламеняя кровь Данте. Он слегка откинул голову. Ее влажные губы блестели, маня его, и он подчинился немому призыву.
Только когда он начал стягивать с нее купальник, Карина осознала, чем это грозит.
– Нет! – выдохнула она, оттолкнула Данте и отплыла на спине с такой скоростью, словно от этого зависела ее жизнь. – Не выходи! – настойчиво попросила она, нащупывая полотенце, перед тем как выбраться из бассейна.
Данте не послушался. Подтянувшись, он сел на бортик, не понимая причину ее неожиданного охлаждения. Карина попятилась.
На скулах Данте заиграли желваки, но, подавив бушующее в нем пламя, он пожал плечами и накинул полотенце.
– А теперь – массаж, – произнес он как ни в чем не бывало.
Карина нервно рассмеялась:
– У тебя под рукой есть парочка массажистов?
– Главное, у меня есть телефон. Я приму душ и присоединюсь к тебе у столов для массажа.
– Да уж, у тебя не ранчо, а первоклассный отель. А где эти столы находятся?
– В тренажерном зале. А ты о чем подумала?
Карина смутилась:
– Я… я не знаю. Если верить прессе…
– Лучше ей не верить.
– И у меня есть брат, – добавила она.
– Кстати, раз уж ты заговорила о Люке. По-моему, он изменился в лучшую сторону.
Карина была рада смене темы. Она энергично кивнула:
– Я никогда не видела, чтобы Люк был так счастлив. Они с Эммой созданы друг для друга. – Она засмеялась. – Правда, я не представляю, как ей удается с ним справляться.
– Я тебя не совсем понимаю.
– А ты задействуй воображение, – предложила Карина.
– Нет уж, спасибо, – отказался он, думая о том, что воображение становится опасным оружием, если дело касается самой Карины.
Глава 12
Карина принимала душ, однако расслабиться не могла. Она смотрела на свои шрамы и представляла себе обнаженного Данте в соседней душевой кабине. Женщина была возбуждена, по ее телу прокатывалась легкая дрожь, но она не могла позволить ему коснуться ее. Прикосновения Данте будили призраки прошлого, внося еще больший хаос в мысли.
Больнее всего было то, что в ночь ее восемнадцатилетия все, что произошло между ними, было больше, чем просто секс. В перерывах между занятиями любовью они лежали, обнаженные, на кровати, глядя друг другу в глаза, и ей казалось, что невозможно быть еще ближе. Какой же молодой она тогда была, наивно полагая, что они никогда не расстанутся.
В соседней кабинке перестала течь вода, и Карина услышала голос Данте:
– Я подожду тебя снаружи.
– Хорошо.
Выключив воду, она завернулась в полотенце.
Уверенная в том, что он ушел, она открыла дверцу кабинки и обнаружила Данте в нескольких футах от себя. Карина быстро сообразила, что, стоя спиной к ней, он не может видеть ее шрамы, но ее бросило в холод оттого, как близко она к этому была.
Данте не поворачивался, и она невольно залюбовалась им. На свете найдется не так много мужчин, чей вид со спины соответствует виду спереди, и Данте был одним из них. Его бедра были обмотаны полотенцем, с тела стекала вода.
Когда он повернулся, Карина напряглась, не глядя, потянулась за вторым полотенцем и прикрыла плечи.
– Это лишнее, – нахмурился Данте. – Массажист тебя ждет.
Карина придала лицу разочарованное выражение:
– Я не возражаю против массажа, но сначала высушу волосы…
– Мы пойдем вместе, – твердо сказал он, взял ее за руку, однако она высвободилась. – Ты чего-то боишься?
Карина через силу улыбнулась:
– Чего я могу бояться?
Данте пристально посмотрел на нее:
– Даю тебе пять минут на то, чтобы высушить волосы, после чего вернусь за тобой.
Когда он вышел, Карина бросилась к зеркалу. Глаза у нее были как у перепуганного зайца, ослепленного светом фар. Она не сможет вечно от этого бегать…
– Куда идти? – спросила она, выйдя из раздевалки.
Полностью одетый, хотя и босиком, Данте повел ее в дальний конец тренажерного зала. Там был уголок релаксации. Вокруг фонтана стояли комфортабельные диваны и столы для массажа; воздух был пропитан запахом ароматических масел.
– Тебе не обязательно меня ждать, – торопливо проговорила Карина. Данте попытался отобрать у нее одно из полотенец. – Что ты делаешь? – воскликнула она, отступая назад и упираясь поясницей в стол.
Он взял баночку с маслом для массажа.
– Может, я дождусь специалиста? – продолжала упорствовать Карина.
Затем ее осенило: Данте не собирался вызывать массажиста!
Тревога сдавила ей грудь. Она не может это допустить.
– Ложись, – распорядился он.
Карина лихорадочно размышляла, пытаясь найти выход.
– Хорошо, – наконец согласилась она. – Но мы сделаем это по-моему. И начнем с тебя.
Данте усмехнулся:
– Что ж, я не возражаю.
– Отлично! Ну, раз мы договорились, раздевайся и ложись.
Своему сердцу она пожелала ровно биться, а легким – наполняться воздухом.
Карина надеялась, что ее лицо не пылает, как маков цвет, пока Данте с небрежным изяществом снимал рубашку и джинсы. Повернувшись к висевшим рядом халатам, она накинула один и только потом освободилась от полотенец. Она выбрала для Данте масло с ароматом сандалового дерева – пряный мускусный запах подходил ему идеально. Согревая масло в ладонях, Карина старалась не смотреть на его мускулистое тело. Он лег лицом вниз на массажный стол.
Должно быть, она забылась, потому что Данте вдруг нетерпеливо поерзал и спросил:
– Ты долго?
– Ты же собирался расслабиться.
– Нас ждет работа.
– Спасибо, что напомнил, – криво усмехнулась она, сделала глубокий вдох и приступила.
Но прежде накрыла его упругие ягодицы полотенцем. Так у нее больше шансов не уступить соблазну и не дотронуться до них.
Карина не ожидала, что ее пальцы мгновенно вспомнят игру перекатывающихся мышц под его гладкой кожей. Дыхание ее участилось, когда Данте застонал от удовольствия. Она тоже наслаждалась прикосновением к его жаркому телу. Разве можно остаться равнодушной при виде этих широких плеч, этой сильной спины, тонкой талии и узких бедер? Как не вспомнить, что она чувствовала, когда ее накрывало это тело?
Но пусть лучше это останется в воспоминаниях. Пережить это еще раз… И где гарантия, что она переживет?
– Уже выдохлась? – вторгся в ее мысли насмешливый голос Данте.
– Нисколько, – заявила она.
Она снова сосредоточилась на массаже. Склонившись над ним, Карина разминала его мышцы. Делая массаж, она думала о мужчине, которого узнавала заново. До приезда на ранчо Карина почему-то представляла, что он живет затворником, окруженный роскошью и армией слуг, но оказалось, что она ошибалась.
Данте вдруг сел и посмотрел ей в лицо. Она от неожиданности вздрогнула.
Обернув бедра полотенцем, он сказал:
– Теперь твой черед.
Карина молча смотрела, как он складывает льняную простыню, на которой лежал, и стелет чистую.
– Ну? Чего ты ждешь?
Карина не могла пошевелиться. Ее переполнял страх. Если она продолжит колебаться, в нем снова вспыхнут подозрения. Если послушается, Данте увидит то, что не должен видеть.
В конце концов она решила, что может позволить ему помассировать ей спину. Карина развязала пояс халата и легла. Она сжалась, почувствовав, что он обнажает ее спину, но немного расслабилась, когда поняла, что он оставил халат на ягодицах.
Когда руки Данте прикоснулись к ней, Карина едва не подпрыгнула. По ее телу побежали мурашки, соски затвердели, дыхание участилось.
Движения Данте были в меру сильными и ритмичными. Он интуитивно догадывался, какие именно мышцы нужно размять. Карина досадовала на себя, что так живо откликается на его прикосновения, но, массируя, он одновременно как бы снимал тяжесть с ее души. Уткнувшись лицом в накрахмаленную простыню, она позволила себе насладиться искусным массажем. Вполне естественно, что скоро ее мысли вернулись к той ночи, когда она познала удовольствие более высокого порядка. Можно сказать, побывала на небесах или почти на них.
Данте остановился. Карина едва удержала стон разочарования и снова расслабилась лишь тогда, когда он налил еще масла на ее спину. Масло было теплым, прикосновения Данте – успокаивающими и приятными. Повернув голову, она рискнула взглянуть на него и увидела тепло и смешинки в его глазах.
Карина поспешно отвернулась, но не смогла удержаться от улыбки.
– Ты меня не слышала?
– Что? Прости.
– Я попросил тебя перевернуться.
– На спину? – оттягивая неизбежное, спросила она.
– Ну, если можешь, перевернись не на спину, – пробормотал Данте.
Схватив полотенце, которое он ей протянул, Карина прикрылась им и села.
– Массаж был отличный. Спасибо. Но дальше я пас. – Она приготовилась соскочить со стола. – Мне снова нужен душ. Я вся в масле. – Воздух с шумом вырвался из легких женщины, когда Данте подхватил ее на руки. – Куда ты меня несешь?
– Куда должен был отнести с самого начала.
Карина чувствовала, как ее захлестывает паника.
Ей стало немного легче, когда Данте поставил ее на ноги за дверью тренажерного зала. Однако в следующую секунду нервы снова натянулись, как струна, оттого, что он уперся руками в стену по обе стороны от ее головы.
– Что с тобой, Карина? – стиснув зубы, потребовал он ответа.
Она отвернулась.
– Не прячься от меня, – велел Данте и, взяв ее за подбородок, заставил смотреть на него.
– Что с тобой, Данте? – парировала она, решив, что лучшая защита – нападение. – Тебе сложно поверить, что есть женщина, способная устоять перед тобой?
– Ты знаешь, что это не имеет ничего общего с сексом.
– Разве?
– Даже если и так, что в этом плохого? Я видел, как ты на меня смотришь. Либо ты обманываешь себя, либо у тебя проблема. Так что?
Поджав губы, она молчала.
Данте подождал, затем раздраженно бросил:
– Я сдаюсь. Одевайся.
Карина вернулась в раздевалку и оделась. Ей хотелось уйти и избежать вопросов Данте.
Однако он ждал ее за дверью, прислонившись к стене и засунув руки в карманы.
– До того, как этот проект заставил тебя выйти из тени, ты пряталась в отеле брата.
– Нет, – возразила она. – Я работала, чтобы иметь кусок хлеба.
– Живя не для себя, а для других, – продолжал Данте, словно не слыша ее. – Организовывала грандиозные мероприятия. Доставляла людям радость, одновременно создавая себе имя.
– Еще какие-нибудь соображения на этот счет, или я могу идти? – осведомилась Карина.
– Ты хорошо справляешься со своей работой, не буду это отрицать, – развивал свою мысль Данте. – Но то, что ты зарекомендовала себя хорошим профессионалом, стало привлекать к тебе внимание. Подозреваю, что этого тебе хотелось меньше всего. Особенно когда ты привлекла мое внимание.
– Я работала не для того, чтобы… – начала она.
– У тебя талант. Ты способна внести изюминку в любое мероприятие, однако все рухнуло, как колода карт, когда в твоей жизни снова возник я. Все эти годы ты делала все, чтобы не встречаться со мной, но как веревочке ни виться… Ты, кстати, не устала держать все в себе?
Карина хмыкнула:
– Мне нечего добавить.
– Лгунишка. – Он заглянул ей в глаза. – Ты никогда не умела лгать. Что же тебя изменило?