Нынешняя ситуация была примечательна для Тэсс еще и тем, что ее любовник знал, кто она. Он почти ничего не знал о ней самой, о ее жизни, но кто она - знал, а это определяло многое. Это был наиболее откровенный секс, который у Тэсс случался когда-либо.
- Сколько у нас времени? - поинтересовалась она, не открывая глаз.
- Сейчас почти четыре. Через полчаса, увы, придется прекратить сибаритствовать.
- Угу, - сказала Тэсс и сильно ладонью провела по гладкой груди Доминика.
Тот засмеялся.
- Это приглашение?
- Почему бы и нет?
Они снова занялись любовью - на сей раз медленнее и обстоятельнее, и в середине процесса Доминик пробормотал, что это напоминает секс немолодых рантье в Ницце, чем до слез насмешил Тэсс.
Удивительное чувство, оказывается, одеваться на бал, когда у тебя хорошее настроение.
Тэсс повернулась перед зеркалом - сначала правым, потом левым боком, оценивая собственную фигуру и прикидывая, насколько зеркало врет. Иногда ей казалось, что бедра слегка потяжелели, но это был обычный иррациональный страх красивой женщины, позволяющей себе есть пиццу. Пицца, гамбургеры, китайская еда - обычный рацион, когда нет времени съесть что-то более приличное, - и Тэсс понимала штатных врачей, иногда рыдавших над медицинскими картами агентов. Куда там тяжелым огнестрельным ранениям! Гастрит и язва желудка - вот настоящий бич агентов ЦРУ.
Но сегодня Никакие лишние килограммы Тэсс не мерещились, черное переливающееся платье сидело как влитое, подчеркивая фигуру. На шее поблескивала платиновая цепочка с кулоном в форме сердца - безделушка на вид, если не знать, сколько она на самом деле стоит. Тэсс не знала, так как благополучно отвернулась, когда Доминик расплачивался, но, судя по размеру рубина, количество нулей в счете впечатляет.
Рубин. Прекрасный камень, который могут носить далеко не все, камень жизни и любви. Он оживляет, укрепляет сердце и изгоняет тоску. Случайно Доминик выбрал для Тэсс именно этот кулон или все же хотел таким образом что-то сказать? Тэсс поморщилась: воображение окончательно разгулялось. Сомнительно, что он способен на романтические жесты, и вряд ли хорошо разбирается в языке камней - только в размерах и ценах.
- Ты готова? - послышался из-за двери голос Доминика.
- Да. - Тэсс в последний раз придирчиво оглядела себя и вышла в гостиную. Ригдейл, облаченный в смокинг, сидел в кресле. Удивительно, но в помпезных интерьерах Доминик по-прежнему смотрелся их неотъемлемой частью. Это приобретается или таким надо родиться?
Поколения его предков, что успели родиться и умереть в Америке после прибытия "Мейфлауэра", напомнила себе Тэсс. Предки Доминика из кожи вон лезли, чтобы породить нечто вроде него. Наверное, родился он тоже в смокинге. Маленьком. Скроенном с учетом идеального облегания подгузника.
- Прекрасно выглядишь, - отвесил дежурный комплимент Ригдейл. - Вижу, что не прогадал.
- Ты заказывал девушку покрасивее? - очаровательно улыбнулась Тэсс.
- Да, полагаю, что под руку со здоровенным бородатым мужиком в камуфляже я смотрелся бы хуже.
Тэсс фыркнула.
- Хорошенькое же у тебя мнение о нашей братии.
- У тебя есть шанс его исправить. - Доминик встал и подал ей руку. - Идем. Манто тебя дожидается, авто тоже, мисс Тэсс Марлоу.
Дворец Хофбург - зимняя резиденция венского двора - сиял огнями, напоминая волшебный замок из сказки про Золушку. Вена вся переливалась иллюминацией, оставшейся после празднования Рождества; в морозном воздухе ледяной иглой искрился шпиль собора Святого Штефана. Впечатление немного портили леса вокруг нижней части шпиля: Тэсс была в Вене несколько раз, но собор вечно реставрировали. Кажется, его и строили несколько веков. Так что ничего удивительного, что кое-какие его части вполне могли начать требовать реставрации сразу по завершении строительства. На улицах было полно народу: с двух часов дня на перекрытых центральных улицах жители и гости австрийской столицы танцевали вальс.
На улице пахло кофе и корицей, и еще - сосисками, которые жарили в маленьких киосках. Тэсс потянула воздух носом и украдкой вздохнула: она с детства любила запахи уюта и спокойной, размеренной жизни, которой у нее никогда не было. Память, которой хорошо бы уснуть, подсунула картинку: комната с обшарпанными стенами, где еще заметны белесые прямоугольники - когда-то здесь висели картины; стол без скатерти, заваленный мусором; и небольшая еловая ветка в банке, задвинутая в темный угол, чтобы отец не нашел. На ветке висят несколько конфет в ярких обертках, и Тэсс, притаившись за креслом, ждет вечера, когда конфеты станут ее.
Как все это не похоже на праздничные улицы Вены, запах домашней стряпни и кофейный флер! Тэсс заставила себя переключиться.
В Хофбурге проходил и так называемый общественный бал, куда билеты могли приобрести все желающие, но путь вип-персон лежал в закрытые для простых смертных помещения. Доминик провел Тэсс через боковой, но от того не менее помпезный вход. Они поднялись по лестнице, сопровождаемые "секретарем" и "телохранителями", и были остановлены внимательным молодым человеком, который вежливо попросил Дэвида и Томаса задержаться здесь (телохранителей на бал не пускали, воображая, что смогут обеспечить важным гостям охрану), а Адама с сомнением пропустил, стоило Ригдейлу презрительно изогнуть губы.
- Снобизм - непременная составляющая высшего света, даже у младших служащих, процедил Доминик, вводя Тэсс в огромный бальный зал, заполненный людьми.
Она пожала плечами: сейчас стоило сосредоточиться не на этом. Дэвид и Том знают свое дело.
Ригдейл тоже быстро вспомнил, что его просили делать. Устремившись к ближайшей небольшой группе людей, он представил Тэсс своим знакомым, немного поболтал с ними об отдыхе и биржевых сводках и двинулся дальше, методично обходя зал. Рано или поздно Аркетт должен был попасться им на пути, особенно если "телохранители" уже благополучно обошли местную охрану и работают в зале.
Крохотный наушник в ухе Тэсс, замаскированный под дизайнерскую сережку, зашептал голосом Тома:
- У второго окна справа от входа. Это он.
- Там. - Тэсс осторожно развернула Доминика в нужном направлении.
- Отлично. - Ригдейл нацепил на лицо отрешенно-светское выражение и неторопливо направился туда, где стояла очередная кучка гостей. По дороге он ненавязчиво положил руку на талию Тэсс. Теплое прикосновение на глазах у множества людей заявляло о том, что эта девушка принадлежит этому мужчине, и никак иначе.
Тэсс обворожительно улыбалась, шагая рядом с Домиником. Хорошо, что первое впечатление обманчиво и Ригдейл оказался хоть в чем-то приятным.
Человек, который интересовал ЦРУ, стоял в окружении своих приятелей - лощеных мужчин и женщин, словно сошедших с обложек журналов, смачно повествующих о скандалах в высшем свете. Ланс Аркетт, владелец компании "Алстон", был невысоким, темноволосым; его лицо, приятно невыразительное, не вызывало желания его запомнить. Очень полезное качество для человека, играющего в опасные игры с помощью марокканских террористов.
- Ланс! - Ригдейл широко улыбнулся и протянул Аркетту руку, не занятую обследованием талии Тэсс. - Рад тебя видеть!
- Боже, Доминик, неужели ты здесь?! Нежданный гость, - усмехнулся Аркетт, отвечая на рукопожатие. Его друзья отступили на некоторое расстояние, занятые своим разговором. - Что привело тебя в Вену?
- Скука, как обычно. И небольшой каприз моей очаровательной Тэсс. - Доминик прижал ее к себе еще крепче, хотя, казалось бы, куда уж. И так они стояли ближе друг к другу, чем диктовалось приличиями. - Она никогда не была в Вене, а я пошел у нее на поводу.
- Не знал, что ты ходишь у кого-то на поводу, - заметил Аркетт.
- До определенной степени, Ланс. Мы все умеем играть в эти игры.
Мужчины обменялись понимающими улыбками, которые вызвали у Тэсс короткий приступ собственной неполноценности. Хорошо же она вошла в роль, если злится, что ее в расчет не берут.
Доминик извинился и, следуя заранее оговоренному плану, отошел в сторону поприветствовать знакомых, оставив Тэсс на произвол судьбы и объекта их интересов. Официант поднес ее бокал с шампанским, и она охотно взяла, с неудовольствием посмотрев вслед покинувшему ее кавалеру.
Словно почувствовав ее раздражение, Аркетт обратился к Тэсс, плотоядно улыбаясь:
- Мисс, вы, несомненно, обладаете невероятными способностями, если вытащили Доминика за пределы его драгоценного дома. Обычно он сидит там, как моллюск в раковине, и выковырнуть его нелегко.
- Я очень люблю морепродукты, - очаровательно улыбнулась Тэсс. Можно было бы сыграть роль глупенькой содержанки, но это ее не устраивало.
- Я вижу. - Аркетт окинул ее оценивающим взглядом, и Тэсс заулыбалась еще шире.
Давай, мысленно подсказывала она ему. Скажи что-нибудь скабрезное. Что-то, с чем я могу работать.
Аркетт ее не подвел.
- Вы знаете, я тоже страстный мизантроп. - Он сделал интригующее ударение на слове "страстный". - С трудом выбираюсь за пределы моего маленького мирка. Предпочитаю кого-нибудь туда пригласить.
- И несомненно, быстро распрощаться, - подмигнула ему Тэсс.
- Зачем останавливаться на чем-то одном, когда мир так многообразен? - Аркетт немного придвинулся.
О да, подумала Тэсс, мое декольте играет свою роль.
- Вы же разделяете эту точку зрения, не так ли? Иначе вы не были бы здесь с Домиником.
Судя по досье, Ланс Аркетт был завзятым бабником. Ригдейл - тот просто с женщинами не задерживается из-за нелюбви к роду человеческому, а вот француз, как бы оправдывая происхождение, рад был приволокнуться за каждой юбкой. Именно на этом строился расчет Тэсс при знакомстве с объектом - на том, что он ею заинтересуется. Она попадала в предпочитаемый Аркеттом типаж. И хорошо: неудобно было бы надевать блондинистый парик. Парики Тэсс не очень любила.
Она чуть-чуть опустила ресницы, изображая смущение, которое - они-то с Аркеттом знали! - было всего лишь частью игры.
- О, Доминик моллюск другой породы. Он редко высовывается из раковины. Это не совсем меня… удовлетворяет. - Тэсс протянула руку и пальчиком с идеальным ногтем коснулась бриллиантовой булавки на галстуке Аркетта. - Многообразие форм - это то, что я люблю в животном мире. Всегда найдется что-нибудь еще вкусное, что можно съесть.
- Секретничаешь без меня? - полушутливым, полусерьезным тоном поинтересовался незаметно подошедший Доминик. Очень вовремя. По губам он, что ли, читал издалека? - Хочешь закусок, дорогая?
- Не сейчас, - протянула Тэсс, морщась так, чтобы увидел Аркетт. Пусть поймет: она сожалеет, что им помешали. Она послала объекту еще один многозначительный взгляд и взяла Доминика под руку. - Все эти патриархальные развлечения не совсем в моем вкусе. Вальс прекрасен, но его танцуют и на улицах. И здесь слишком много народу. Я предпочитаю камерные вечеринки.
- Не капризничай. - Доминик чмокнул ее в нос. - Это была твоя идея.
- Почему бы вам обоим не заглянуть завтра ко мне? - подал голос Аркетт.
Тэсс мысленно выкрикнула "yes!".
- У меня здесь дом, - продолжал Аркетт. - Я устраиваю небольшую вечеринку для избранных. Раз уж ты, Доминик, оказался здесь, ты просто обязан у меня появиться. И конечно же мисс… э-э… Тэсс приглашена.
- А вы можете пообещать мне разнообразие? - поинтересовалась она. - Что-то, чего я не пробовала?
- Будут лобстеры.
- Да, с лобстерами я еще не очень близко знакома.
Аркетт укоризненно посмотрел на Доминика и поцокал языком. Тот сделал каменное лицо, то есть и бровью не повел.
- Тогда жду вас у себя к шести. - Аркетт махнул пожилому человеку, стоявшему у стенки, видимо секретарю, и тот кивнул.
На этом все распрощались, и Доминик увлек Тэсс в толпу.
- Так просто? - заметил он, убедившись, что их никто не слышит. Во всяком случае, никто заинтересованный.
- Это только кажется, - ответила Тэсс. - На самом деле мы почти ничего не сделали. Напроситься к нему на вечеринку, имея под боком тебя, самая простая часть. Настоящая работа начнется завтра. После чего мы сможем распрощаться.
- А мне уже начинает нравиться. - Ладонь Доминика прошлась по спине Тэсс. Его пальцы были горячими даже сквозь ткань платья. - Я останусь с вами, пока буду полезен, не так ли?
- Разумеется. - Тэсс почувствовала смутное беспокойство. Во-первых, очень уж странно он это произнес. Не окажется ли его "пока буду полезен" на самом деле "пока я захочу"? А еще - прикосновение его руки к спине рождало в воображении Тэсс совершенно неприличные мечтания. Которые агенту не полагались.
5
В отель Доминик и Тэсс вернулись около часу ночи. Команда прибыла чуть позже, проследив за отбывшим Аркеттом до ворот внушительного особняка в Венском лесу. Дэвиду удалось навесить маячок на роскошный автомобиль объекта, так что агентам предстояло ночное дежурство у монитора слежения.
За окнами бушевал праздник, по улицам перемещались веселые толпы, играла музыка, и шампанское лилось рекой. Прижавшись лбом к стеклу, Тэсс смотрела на сияющую огнями улицу и чувствовала себя маленькой и потерянной. Все хорошо, работа идет своим ходом, но… Это первый Новый год без Эррола. Зато в компании почти незнакомого мужчины с замашками наследного принца. Примета, гласившая, что как Новый год встретишь, так его и проведешь, на сей раз оптимизма не добавляла.
Не то чтобы Тэсс волновали праздники. Смена одного дня другим достаточно банальное событие, чтобы испытывать щенячий восторг по поводу его празднования. Но маленькая девочка, дожидавшаяся полуночи в ночь с тридцать первого декабря на первое января, чтобы шепотом пожелать маме счастья и съесть несколько конфет, до сих пор подсознательно хотела чуда. Здесь меркли понятия чувства и профессионализма и сочетания этих двух вещей. Черт возьми, агент ЦРУ не должен быть бесчувственным! Ничего не ощущают машины, а люди… люди просто бывают странными, но они все равно остаются людьми.
Быть человеком - значит хоть чего-то хотеть. Как минимум.
Тэсс очень хотела найти убийц Эррола. А что будет потом, покажет время. Говорят, со временем становится легче.
Две тяжелые ладони легли ей на плечи.
- О чем задумалась?
- Тебя действительно это интересует? - сказала Тэсс не оборачиваясь, но и отстраниться не попыталась.
- Да.
- Обдумываю план действий на завтра, - соврала она. Не говорить же Ригдейлу правду в самом деле, он ей никто.
- С таким лицом?
- Как ты можешь знать, какое у меня лицо? - огрызнулась Тэсс. - Я стою спиной к тебе.
- Но, дорогая, - пробормотал он ей в ухо, - ты отражаешься в стекле.
Тэсс глубоко вздохнула и решительно высвободилась.
- Ты совершенно не обязан называть меня дорогой, когда мы наедине.
- Именно наедине я и обязан это делать. Мне нравится. - Доминик прошествовал к шкафу, распахнул дверцу и пропал в его недрах. Через некоторое время оттуда донеслось: - Ты собираешься спать? Или будешь всю ночь планировать и перепланировать?
- Почему тебя это волнует?
- Меня это не волнует. Я задал вопрос.
- Я не знаю.
- Тогда предлагаю пойти прогуляться. - Он вынырнул из шкафа, как из пасти доисторического чудовища, облаченный в джинсы и свитер.
Тэсс глазам своим не верила. И ушам тоже.
- Куда? - глупо спросила она.
- На улицу. Где еще можно гулять? - резонно заметил он.
- Ты же не любишь толпу. Это в твоем досье написано.
- А на твоем лице написано, что тебе просто необходимо вкусить обычных человеческих радостей.
- Ригдейл, - зло сказала Тэсс, - ты что, делаешь вид, что разбираешься в людях?
У него дернулся уголок рта.
- Давай опустим все взаимные колкости, которыми мы можем обменяться, - спокойно произнес он. - Не люблю терять время. Ты идешь или нет?
- Вот так вот запросто? Без охраны?
- Ты - моя охрана. Сама просила меня не сомневаться в твоей квалификации. Ничего плохого от прогулки не будет, мы просто пройдемся туда-сюда, съедим пару сосисок и запьем пуншем или пивом.
Он явно издевался. Но ведь переоделся, значит, и вправду хочет идти гулять.
- Подозрительно все это. Никогда не поверю, что ты способен съесть сосиску на улице. Ты же, хм… Теобалд.
- А ты меня испытай, - почти промурлыкал он.
Фейерверки взрывались прямо над головами. Над готическим сталагмитом собора Святого Штефана полыхали остатки салюта. Тот, что спонсировали городские власти, уже закончился, и за дело взялись предприимчивые граждане. Со свойственной австрийцам практичностью они запускали в небо фейерверки приблизительно раз в две минуты. Тэсс стояла, запрокинув голову, и смотрела, как в черном небе расцветают фантастические цветы.
- Я выиграл.
Из толпы вынырнул Доминик, держа в одной руке две булки с сосисками, а в другой - две кружки с пуншем. Тэсс не удержалась от хихиканья: очень уж потешно выглядел миллионер в стильных джинсах, прекрасном модном пальто и купленной тут же на углу шапочке с помпоном. Шапочка была приобретена, дабы не отморозить уши, ибо отчетливо подмораживало.
Тэсс взяла из его рук булку (сосиска прямо-таки истекала вкусным соком, и она впилась в нее зубами, осознав, как сильно проголодалась), а Доминик, нимало не смущаясь, деловито надкусил свою. И запил пуншем. После чего выразительно посмотрел на Тэсс.
- Я признаю, - пробубнила она с набитым ртом, - ты можешь добыть мамонта.
Доминик пожал плечами и продолжил близкое знакомство с сосиской. Он сейчас выглядел совсем другим, чем при первой встрече. В окружении простых людей, а не дорогих коллекционных вещей, на площади в веселой толпе, а не в сьюте "Принц Уэльский", он был похож на человека, который способен жить просто и легко. Хотя Тэсс знала, что это не так. Эта прогулка была бравадой, вызовом: вот посмотрите, я и так могу. Я все могу. Не стоит со мной спорить, говорила эта прогулка.
Тэсс и не собиралась. Мужчины бывают очень забавными, и следует просто расслабиться, наблюдать и получать удовольствие.
Еще шапочка эта…
Булка с сосиской закончилась. Тэсс облизала пальцы и с интересом понаблюдала, как Доминик аккуратно вытирает руки салфеткой. Апельсиновый пунш придал мыслям нужную легкость, фейерверки все падали и падали звездами, и люди вокруг так радовались, что невозможно было не заразиться общим весельем.
- Ты сказала Аркетту, что не любишь вальс. Это правда? - спросил Доминик.
- Я соврала.
- Тогда идем танцевать.
- Мистер Ригдейл, - сказала Тэсс в притворном ужасе, - что с вами? Вы заболели?
- Мое поведение не согласуется с тем, что написано в досье? - педантично уточнил он.
- Согласуется. Там ты назван трудно предсказуемым.
- Тогда не о чем беспокоиться, Тэсс.