Джессике хотелось верить, что он лишь неумелый рассказчик, а не плохой человек. До сих пор ей хотелось верить в себя, в то, что она способна отличить хорошего человека от плохого. Теперь эта уверенность пошатнулась, ее одолели сомнения.
Неужели Брайан настолько глуп? Вверить свою жизнь жалкой, недостойной женщине? К тому же она - пьяная легкомысленная, циничная эгоистка.
Но она великолепна. Разве не это - главное для мужчины?
- Откуда ты знаешь, Мишель? - спросила Джессика, пытаясь говорить спокойно. Невыразимая печаль охватила ее. Нет, иное чувств. Бесконечное, бездонное серое пространство. Горе настолько огромное, что оно поглотит ее, если она не станет сопротивляться.
- Я видела, как они вместе делали покупки. У прилавка, где продают обручальные кольца. Они выбрали кольцо, а потом он п-п-поцеловал ее.
Джессика молчала. Как осознать, как пережить подобное предательство? Еще вчера он страстно целовал ее, обещая надежду. А сегодня целовался с Люсиндой. Ходил с ней покупать кольца?
Успокой Мишель, велела себе Джессика, превозмогая боль. Но что она может сказать девочке? Возможно, это тебе показалось? Но поцелуй у прилавка с обручальными кольцами, скорее всего, был именно тем, чем показался Мишель.
Будь сильной, велела она себе.
- Мишель, но для тебя это прекрасная новость. У тебя снова будет семья.
Произнося эти слова, Джессика чувствовала, будто вонзает нож себе в грудь. Потому что в семье, которую она себе представляла, были маленькие дети, собаки и пони. И Мишель.
И она вместе с Брайаном. Навсегда.
- Моя семья - ты! - взвыла Мишель. - Ты и О'Генри. Я ненавижу дядю Брайана и ненавижу ее.
Как могла Джессика запретить ей ненавидеть дядю, когда она сама была так расстроена? И что хорошего она могла сказать о Люсинде?
- Она красива, - запинаясь, пробормотала Джессика.
Мишель фыркнула.
Джессика решила переменить тему.
- Где ты?
- На аллее. Но я сейчас ухожу.
- Нет. Я за тобой заеду. Мы поговорим об этом.
- Нет.
- Успокойся, дорогая, все будет хорошо. - Джессика знала, что говорит неубедительно, потому что сама не сомневалась в обратном.
Рушился весь ее мир. Как она может уверять Мишель, что все будет хорошо?
- Ничего хорошего не будет, - твердо сказала Мишель. - Я не могу согласиться, чтобы моей матерью стала Люсинда. Просто не могу. Она вечно будет пытаться сделать мне прическу, наложить косметику и говорить мне, что надеть, как будто я какая-то уродка.
- Может быть, она просто заботится о тебе, - запинаясь, сказала Джессика.
- Она заботится только о себе, точно, как… - Мишель не докончила фразу, но Джессика поняла: точно, как мама, хотела сказать девочка.
- Мишель, оставайся на месте. Я приеду через пятнадцать минут.
- Тебе незачем беспокоиться, я сейчас убегу.
И Мишель повесила трубку. Джессика опустилась на пол, уставилась на трубку, в которой повисла тишина, и задрожала, не в силах взять себя в руки.
Нет, она не может позволить себе бездействовать. Она должна найти Мишель, пока та не оказалась слишком далеко.
Джессика сунула ноги в сандалии, схватила сумочку и выбежала за дверь.
В последний раз Брайан так сильно нервничал, когда учитель совершил ошибку и дал ему небольшую роль в пьесе.
Тогда он точно так же репетировал свои реплики.
"Джессика, я безумно тебя люблю. Неужели ты откажешься стать моей женой?"
Фразы эти казались ему неуклюжими и такими же высокопарными, как те, что он репетировал много лет назад. Он помнил, как смеялись тогда над ним зрители.
Брайан не хотел, чтобы Джессика смеялась. Он сделал очередную попытку:
"Джессика, я влюбился в тебя. Ты выйдешь за меня замуж?"
Нет, это звучит по-идиотски. Словно робот говорит. Кажется, он не способен выразить свои подлинные чувства. Ну и как быть? Он стремительно мчится по шоссе, на сиденье рядом с ним лежит кольцо, а он понятия не имеет, как сделать предложение!
Брайан проехал почти полдороги до поворота к ее коттеджу, как вдруг увидел, что навстречу ему мчится маленький красный пикап Джессики. Он высунул руку в окошко и помахал ей.
Она выехала на обочину, выскочила из пикапа и бросилась бежать по шоссе. Какая-то машина едва ее не сбила, в последний момент успев затормозить.
Брайан нахмурился, когда Джессика подбежала к нему.
Она выглядела ужасно. Волосы растрепаны, заплаканные глаза, перекошенное лицо.
Но даже в таком виде она была великолепна. И явно нуждалась в его помощи.
На сиденье рядом с ним лежал футляр из ювелирного магазина. Брайан быстро затолкал его в бардачок. Ему почему-то не хотелось объясняться с Джессикой, пока он не найдет верных слов.
- Мишель только что позвонила мне, - сказала Джессика, вскакивая в машину и захлопывая дверцу. - Поезжай за ней сейчас же.
- Но я только что видел ее, она была со своими друзьями.
- Поезжай!
Он начал разворачивать пикап и только тогда спросил:
- Что случилось?
- Брайан, она мне сказала, что сбежит из дома!
- Что? Нет, ты, наверное, не так ее поняла. У нас прекрасные отношения. - Брайан вспомнил, как она смеялась сегодня утром, когда он кружил ее в объятиях. - Ну, может, она немного злится на меня за то, что я не все рассказал ей о вчерашнем происшествии.
- Брайан, я поняла ее правильно. Дело не в этом. Причина в Люсинде.
- В чем именно? - мрачно спросил он.
Джессика смотрела прямо перед собой.
- Она сказала, что ты целовался с Люсиндой и выбирал обручальные кольца. Сказала, что не может принять Люсинду как мать.
Брайан забыл о том, что надо торопиться. Он резко нажал на тормоза и свернул на обочину дороги. Взял Джессику за подбородок обеими руками и заставил посмотреть на него. Ее зеленые глаза были полны боли.
- Послушай. Я не женюсь на Люсинде. Никогда. Ты должна мне верить.
Все шло не так! Он не мог делать ей предложение на обочине дороги, в кризисной ситуации, защищаясь от ее подозрений!
Он же все обдумал! Это должно было происходить у нее в саду. Он должен был опуститься на одно колено.
- Значит, Мишель выдумала этот поцелуй? - холодно спросила она.
- Нет. Люсинда и вправду поцеловала меня, но я не собирался отвечать ей!
- Бедный, тебе, должно быть, ужасно тяжело. Женщины так на тебя бросаются!
- Поверь мне, я сказал правду, - резко ответил он.
- Я тебе верю, - неискренним тоном сказала Джессика. - Пожалуйста, поезжай за Мишель.
Брайан выругался. Он вытащит Мишель из аллеи за ухо. Выбранит ее за глупые выводы, из-за которых она чуть не разбила ему жизнь. А потом примется бранить Джессику. Как ему могло прийти в голову жениться на женщине, которая охотно верит худшему, что говорят о нем?
Впрочем, если Мишель видела тот поцелуй, это могло выглядеть убедительным доказательством.
Скорей бы покончить с неуверенностью, волнениями, размышлениями, что сказать и как выразиться. Брайан вернулся к первоначальному плану. Они найдут Мишель и тотчас поедут к Джессике. Он запрет Мишель в доме с собакой, найдет самый красивый уголок в саду и сделает Джессике предложение.
Но спустя час он не находил себе места от беспокойства. Они с Джессикой прочесали всю аллею. Мишель там не было.
- Может, позвонить ее друзьям? - спросила Джессика. Она забыла о враждебном отношении к Брайану или, по крайней мере, решила отложить это на потом.
Они так хорошо действовали вместе, что Брайан не переставал удивляться. Даже оказавшись в труднейших обстоятельствах.
- Мы обойдем дома ее друзей, а звонить не станем. По телефону они могут соврать, но вряд ли станут врать мне в лицо. Заодно я поговорю с родителями.
- Мы ее найдем, - твердо сказала Джессика. Он восхищался широтой ее души. После того, как он причинил ей столько боли, она еще старалась его утешить!
Они прижались друг к другу лбами, и Брайан позабыл о том, как и когда он задумал сделать ей предложение.
- Джессика, - мягко сказал он. - Я хочу жениться вовсе не на Люсинде. Я люблю не Люсинду.
Глава десятая
В тот миг, когда лоб Брайана коснулся ее лба, Джессике показалось, что она поняла все тайны вселенной, все, что есть священного между мужчиной и женщиной.
А потом, слишком быстро и внезапно, он отшатнулся от нее.
- Что ты сказал? - спросила Джессика, стремясь понять, что сейчас произошло, увидеть все в истинном свете. Он сказал, что не женится на Люсинде. Сказал, что любит не Люсинду.
Он подразумевал нечто другое. Что он действительно женится, что он действительно любит.
Ее душа поняла, что он любит ее. Все стало совершенно ясно в тот удивительный миг, когда он нежно коснулся лбом ее лба.
И все же она хотела своими ушами услышать соответствующие слова!
- Что ты сказал? - повторила она.
- Ничего. - Брайан сделал шаг назад, стараясь на нее не смотреть. Он провел рукой по темным прядям волос. - Забудь, что я сказал. Я выбрал неподходящий момент. Как всегда. Моя племянница пропала, а я прекрасно знаю, что происходит с тринадцатилетними беглянками, и я…
Джессика прижала палец к его губам.
- Стоп, - тихо приказала она ему.
Она пристально посмотрела в его глаза цвета растаявшего шоколада и увидела нечто поразительное. Силу и нежность - бок о бок. Мужество и при этом некую очаровательную романтичную неуклюжесть. Увидела тревогу за племянницу, но и то, что надежда сильнее страха.
И она решила довериться ему и поверить в себя.
- Идем, мы должны найти Мишель, - сказала она.
Брайан взял Джессику за руку и благодарно сжал ее. Они увеличили и сделали копию фотографии Мишель, которая хранилась в бумажнике Брайана. Они поехали в центр и расспросили там всех детей на улицах. Брайан связывался с каждой встречной патрульной машиной и давал им копию фотографии Мишель. Джессика заметила, какие взгляды он бросал на нее. В его глазах настолько явно читалась истина, что Джессика спросила себя: с какой стати она решила, что ей нужны слова?
Всю жизнь Джессика видела то, чего не могли видеть другие. И всегда верила в целительную силу чистой любви.
Много лет назад, когда умерли ее родители, она утратила способность доверять людям. Когда несколько лет спустя ее разочаровал Брайан, Джессика утвердилась во мнении: любовь причиняет ей только боль.
Но теперь Джессика поняла, что без любви нельзя жить полной жизнью. И еще поняла: доверие и любовь неразрывно связаны.
Факты говорили, что Брайан обманул ее. Но сердце сказало: нет. И свет в его глазах сказал то же самое. Этот человек не способен на предательство и обман.
И Джессика почувствовала: сомнение покидает ее, уступая место чистой, как кристалл, уверенности.
- Брайан, почему ты мне не сказал, что приезжает Люсинда?
Похоже, он явно почувствовал облегчение.
- О-о, Джессика, ты должна понять: я всю жизнь обладал даром постоянно подводить людей, особенно женщин. Постоянно боялся, что я недостаточно хорош, что не смогу сделать других счастливыми. Я хотел сделать счастливой тебя. А если бы я рассказал тебе о приезде Люсинды, вряд ли бы ты обрадовалась. - Он виновато взглянул на нее. - Понимаешь, я ушел в себя, чтобы никого не разочаровывать. Я прятался в футболе, в старом пикапе, в моей работе. Создал весь этот безопасный мир, где мог совершать ошибки, никого при этом не обрекая на страдания.
Он глубоко вздохнул. Подъехал к краю дороги. Взял Джессику за руки и пристально посмотрел ей в глаза.
- У нас с Люсиндой был роман, когда мы учились в школе. Некоторое время были помолвлены, недолго. После похорон Кевина и Аманды мы оба страдали от одиночества, чувствовали боль, и я подумал, что вместе сможем как-то от нее избавиться. Не получилось. И только в тот вечер, когда мы познакомились с тобой, я ясно понял, что означает настоящая близость с другим человеком. После того, что мы с тобой пережили вместе, разве не думаешь, что можно умереть от одиночества, если согласишься на что-то меньшее?
Джессика кивнула. Она чувствовала, что он скажет, раньше, чем он успевал произнести это вслух.
- Мне очень жаль, Джессика, что я невольно причинил тебе боль. Прости меня.
- Я принимаю твое извинение, - мягко сказала Джессика. - И тоже прошу у тебя прощения: мне очень жаль, что я не доверяла тебе, Брайан, хотя, что ты за человек, видно сразу.
Когда Джессика произнесла эти слова, она испытала знакомое ощущение света внутри себя. И в тот миг разгадала загадку, над которой они оба бились так отчаянно. Прежде всего надо было отказаться от всех страхов, всех до одного.
Потому что если у любви и был враг, то это - страх.
- Мишель поехала домой, - сказала Джессика. - Мы найдем ее у меня дома.
- Но как она могла туда попасть? - с сомнением спросил Брайан. - Туда же не ходят автобусы.
- Она там, - тихо и уверенно сказала Джессика.
- Хорошо, - сказал Брайан. - Я верю. Пока мы прочесывали здесь улицы, она, вероятно, сидела у тебя дома и нюхала цветы.
Он развернул пикап, и они направились домой.
Когда они приехали, начали сгущаться сумерки. Коттедж не был освещен. В саду царила тишина. Все замерло.
- Ее здесь нет, - вяло сказал Брайан.
Но Джессика не сомневалась. Она вошла в дом и стала обходить комнату за комнатой. Брайан шел за ней по пятам.
- О'Генри! - сказала она. - Где О'Генри? Оба бросились к черному ходу и принялись звать. И оба услышали жалобный вой.
При обычных обстоятельствах песик тотчас подбежал бы к ним. Но они разглядели в слабом сумеречном свете, что он лежит возле садового сарая и явно отказывается покинуть свой пост. Щенок опустил голову на лапы и выглядел очень несчастным.
У Брайана вырвался глубокий вздох облегчения.
- Она там, внутри. Наверное, не впустила собаку, потому что знает: так мы легче найдем ее.
Джессика улыбалась и чувствовала себя так, будто внутри нее светило солнце, хотя снаружи всходила луна.
- Пусть останется там на ночь, - проворчал Брайан, наконец давая волю гневу. - Поделом ей.
Джессика покачала головой.
- Нельзя наказывать ее за то, что она похожа на тебя.
- Похожа на меня? Разве я стал бы прятаться в садовом сарае?
- Она убегает от вещей, которые причиняют ей боль. Она увидела, как вы целовались с Люсиндой, и это обидело ее и испугало.
- Ладно, ладно. Так и быть, может не ночевать в сарае.
Они вместе направились к садовому сараю и открыли дверь. Мишель забилась в дальний угол. Прижав колени к груди, она тихо плакала.
Джессика сразу поняла: Мишель мечтала, чтобы ее нашли.
Брайан не стал ее просить выйти из сарая. Он опустился на четвереньки, прополз по грязи через сваленный там садовый инвентарь, и наконец оказался рядом с Мишель. Потом обнял ее и прижал к груди, как маленького ребенка.
Если у Джессики и оставались малейшие сомнения на его счет, теперь они развеялись окончательно. Когда она увидела, как он держит этого ребенка.
Джессика тоже вползла в сарай, села на грязный пол рядом с Брайаном, положила голову ему на плечо и коснулась волос Мишель. Последним в сарай ворвался О'Генри. Он лизнул соленые от слез щеки Мишель, вздохнул и положил голову Джессике на колени.
Никто из них не сказал ничего, ни единого слова. В такой ситуации слова не нужны: нужна только глубокая благодарность.
Чистая любовь.
Сгустилась тьма и окутала их. Наконец Мишель заговорила.
- Мне очень жаль, что вам пришлось беспокоиться из-за меня.
- Ничего, - сказал Брайан. - Из-за тебя у меня только прибавится седых волос. Но скажи все же, почему ты убежала вместо того, чтобы прийти ко мне? Поговорить со мной.
- Люсинда так похожа на мою мать, что я испугалась, - прошептала Мишель. - Я больше не могу так жить. Дядюшка, мне у тебя нравится больше, чем у мамы с папой. Я чувствую себя такой виноватой…
- Родная ты моя… - нежно сказал он.
- Они были очень богатыми, но на меня у них времени не находилось. Они никогда не сдерживали свое обещание, даже если давали честное слово. Знай только пили и ходили на вечеринки. Их не интересовало, где я и с кем я. Им было безразлично, когда я вернусь домой. Мама замечала меня, только если ей не нравилось, как я одета.
Джессике захотелось возразить ей, но она промолчала. По голосу Мишель было совершенно ясно, что она говорит правду. К тому же, Брайан, можно сказать, держался великолепно. Он просто слушал, крепко обняв Мишель, и ей становилось легче.
- А потом я переехала к тебе, и ты установил все эти глупые правила, и допрашивал матерей моих друзей, и почти никогда меня не обижал, хотя я обижаю тебя. Даже когда я выкрасила волосы в черный цвет, ты ни разу не сказал, что это выглядит безобразно. Наверное, когда я скажу, что доехала сюда автостопом, ты заставишь меня сидеть дома целый месяц?
Он выругался.
- Месяц? Скажи лучше - год! Ты доехала сюда автостопом?!
- Вот видишь, - с довольным видом сказала Мишель. - Тебе не все равно.
- Ты почувствуешь на собственной заднице, что мне далеко не все равно.
Мишель хихикнула.
- Меня подвезла мама одного моего друга.
- Ну и везет же тебе, - сурово сказал он.
- Все будет по-другому, если ты женишься на тете Люси. Она мне не очень нравится.
Мишель уткнулась лицом ему в грудь и расплакалась. Он погладил ее по голове.
- Мишель, я не женюсь на Люсинде.
- Не ври мне! Я не ребенок!
- Хорошо, - мягко сказал он. - Расскажи, почему ты так решила?
- Меня не взяли на ленч, потому что ты собирался побеседовать с ней на эту тему. Я видела, как вы смотрели на кольца. Я видела, как вы целовались с ней посреди аллеи. Видела, как ты вышел оттуда с пакетом.
- Я кое-что купил в ювелирном магазине. Но не для Люсинды. Хочешь посмотреть, что именно? Мне хотелось бы показать это тебе.
- Ты хочешь показать мне то, что купил? - спросила Мишель. - Это для меня?
- Нет. Но мне нужно знать твое мнение. А тебе, - сказал он Джессике, - пока надо вернуться в дом.
Джессика покачала головой и попыталась принять обиженный вид, но не смогла. Она поцеловала Мишель в макушку и встретилась взглядом с Брайаном, глядя поверх головы Мишель. Да разве она когда-либо была так восхитительно счастлива?
Близилась ее очередь. Ее второй шанс в любви.
И она его получит.
Брайан обнял Мишель за плечи. Они вместе вышли из сарая и направились к его пикапу. Он вынул оттуда пакет.
- Загляни туда, - сказал он Мишель.
Та вопросительно посмотрела на Брайана, заглянула в пакет и, широко раскрыв глаза, уставилась на бархатный футляр. Ее глаза округлились еще сильнее, когда она открыла крышку. Мишель потрогала кольцо кончиком пальца и нахмурилась.
- По-моему, ты сказал, что это не обручальное кольцо.
- Нет, я сказал по-другому. Я сказал, что это не для Люсинды.
Губы Мишель тронула едва заметная, прекрасная улыбка. Она подняла глаза и посмотрела на звезды, а потом зажмурилась. Как маленький ребенок, который загадывает желание, или, может быть, благодарит своего ангела-хранителя за услышанную молитву. Открыв глаза, она снова посмотрела на кольцо.