В результате Джессика получит пруд, о котором мечтает. А потом он заберет Мишель, собаку и инструменты и исчезнет из ее жизни. Очень просто.
Брайан услышал, что где-то полилась вода. Он поднял голову и разглядел окошечко, из которого доносился шум. Кружевные занавески развевались на ветру, то выбиваясь из окна, то снова оказываясь внутри.
Джессика принимала душ. Внезапно Брайан представил себе эту картину, и у него пересохло во рту. Интересно, подумал он, будет ли все на самом деле так просто, как хочется?
Брайан взял лопату и упаковочную корзину и спустился со ступенек. Он остановился рядом с работающей Мишель и потянулся за пончиком.
Она словно не обратила на него внимания.
- Я не хотел тебя обидеть, - сказал он, помолчав немного. - Я просто имел в виду, что Джессика тебя кормит и ты живешь у нее в доме, а у нее, по-моему, мало денег.
- Я и понятия не имела, что обхожусь так дорого, - сухо заметила Мишель.
- Пойми, когда мне оказывают услугу, я пытаюсь ответить тем же.
- Значит, тебе оказали услугу, когда освободили от меня?
Брайан чуть было не повторил то, что говорил всегда. Почему она всегда извращает его слова? Почему вечно стремится затеять ссору? Но тут он вспомнил совет Джессики.
Скажи ей правду.
Он коснулся плеча Мишель.
- Родная, ты для меня вовсе не обуза. Я очень тебя люблю. Если бы я мог изменить обстоятельства, из-за которых ты переехала ко мне, я бы это сделал. Но я рад, что ты живешь у меня.
Мишель пристально посмотрела на него, не веря своим ушам.
- Гм, - буркнула она и снова принялась за работу над клумбой. Но Брайан все-таки успел понять, что наконец нашел верные слова.
Он огляделся по сторонам, признал, что этот сад - волшебный, и покачал головой, удивленный и озадаченный.
Теперь он действительно стал должником Джессики.
Прошла неделя. Брайан жалел, что не выбрал пруд поменьше. Он давно не держал в руках лопаты. Давно не копал землю. Работа шла очень медленно, поскольку Брайан мог ей уделять только час или два в день. Он и не думал, что задача окажется такой трудной. Но, несмотря на это, Брайан чувствовал себя счастливым. Он был слишком занят, чтобы думать об обнаженных лесных нимфах…
Брайан остановился и огляделся. По лужайке шла Джессика. Она несла кувшин, верно с лимонадом, и три стакана.
За последнюю неделю Джессика изменилась. Неужели она пытается выглядеть привлекательнее? Ради него? Или с тех пор, как он ближе с ней познакомился, она стала казаться красивее? Понять эту женщину нелегко, но она была такой остроумной и сообразительной! Брайану даже стали нравиться их словесные поединки.
Вчера он позвонил ей:
- Джессика, я не могу приехать сегодня вечером. Мы с двумя ребятами собираемся смотреть футбол в "У Эль Торо".
Брайан думал, что она напомнит ему об обещании. Что скажет, как важно племяннице видеть его каждый день. Что рассердится.
- Отлично, - сказала она. - Мы с Мишель все равно хотим пойти вечером в кино.
- Какой фильм?
- "Сердце возвращается домой".
Сейчас она спросит, подумал Брайан, не хочет ли он пойти с ними в кино, вместо того, чтобы смотреть матч. Но она ничего не сказала, и он услышал собственный голос:
- Наверное, лучше действительно пойти в кино, а не смотреть футбол.
Джессика не удержалась от смеха.
- Ты бы возненавидел этот фильм. Мы с Мишель получим гораздо больше удовольствия, если рядом никто не будет зевать на самых интересных местах и беспокойно вертеться.
- Ну, желаю повеселиться, - сказал он.
- И тебе того же, - ответила Джессика спокойно.
Впрочем, Брайану было не до веселья. Команды сыграли плохо, и он расстроился из-за финального счета. К тому же он никак не мог сосредоточиться на игре. Черт возьми, интересно, какие места Джессика считает интересными?
Сегодня она надела короткий сарафан и соломенную шляпу. Тонкие бретельки открывали плечи, выглядела она очень женственно. Солнечные лучи просвечивали сквозь сарафан, подчеркивая ее стройные ноги.
Рядом с ним появилась Мишель.
- Джессика ужасно хорошенькая, - невинным тоном сказала она.
- Ага.
- И очень милая.
- Ага.
- По-моему, ты должен назначить ей свидание.
К счастью, Брайану еще не дали лимонаду, иначе он бы поперхнулся. Пожалуй, было лучше, когда Мишель терпеть его не могла.
- Она не в моем стиле, - пробубнил он.
- Значит, ты глупый.
Ну вот, она ведет себя, как прежде.
- Привет, - сказала Джессика. - Я принесла лимонаду. По-моему, вы оба устали. - Она посмотрела на них обоих. - Что с вами?
- Ничего, - ответил Брайан.
- Я просто сказала дядюшке…
- Вот, - Брайан схватил стакан с подноса, - выпей лимонаду. - Он быстро сунул стакан в руки Мишель и, взмахнув рукой, нечаянно опрокинул поднос, облив себя и Джессику.
Стащив с себя мокрую рубашку, он попытался стереть лимонад с сарафана Джессики. Брайан неуклюже коснулся ее прекрасного, упругого, стройного тела и замер.
- Прекрати, - сказала она. - Я в полном порядке и справлюсь сама. Вот, у меня осталось немного лимонаду. И переоденься.
Она наклонилась и подняла опрокинутый кувшин. На ней, как оказалось, вообще не было белья.
Брайан чуть не задохнулся.
- Мишель только что сказала, что я должен назначить тебе свидание, - неожиданно для себя произнес он.
Джессика резко выпрямилась и уставилась на него с очаровательной свирепостью. Брайан понимал, что если он сейчас рассмеется, то совершит ужасную ошибку.
- Мишель подумала, что ты должен назначить мне свидание? - спокойно спросила Джессика. Она перехватила поднос и пустой кувшин, стараясь прикрыть самые большие мокрые пятна на сарафане.
- Ну, не совсем так. То есть, я бы тоже наконец до этого додумался.
- Вот как? - Судя по ее тону, она не радовалась и не чувствовала себя польщенной. Прежняя Джессика была бы вне себя от восторга.
- Ага. Как ты к этому относишься? - Брайан знал, что ведет себя неправильно. Неужели в таком зрелом возрасте его гормоны взяли верх над мозгом?
Джессика наклонилась поближе к Брайану. Ее мокрый сарафан почти коснулся его обнаженной груди. Она мило улыбнулась. И сказала:
- Нет, даже будь ты последним мужчиной на земле.
Брайан ожидал, что Мишель грубо расхохочется. Но та посмотрела на него презрительно и разочарованно.
- Это дар, - пробормотал он в виде объяснения, потом повернулся спиной к ним обеим и с силой налег на лопату.
До самого вечера Брайан чувствовал жгучую обиду.
Нет, даже будь ты последним мужчиной на земле.
Услышать такое от Джессики. Боже!
Когда яма для пруда стала напоминать тоннель в Китай, к Брайану тихонько подошла племянница.
- Дядюшка, - сказала она, осторожно оглядываясь по сторонам, чтобы убедиться, что ее не услышат, - ты не очень-то умеешь заводить романы.
Он бросил на Мишель свирепый взгляд, который она проигнорировала.
- Поэтому я решила тебе помочь, - сказала Мишель, мило улыбнувшись.
- О, прекрасно.
- Я стану твоим личным тренером по романам.
Он чуть было не крикнул, что романы ему нужны в последнюю очередь. Особенно с Джессикой. Да она и не пойдет к нему на свидание, даже будь он последним мужчиной на земле.
Но Брайан промолчал, когда увидел выражение лица племянницы.
В ее глазах появился свет, которого он давно не видел. Она целую неделю работала с Джессикой в саду и казалась полной сил. Лицо прояснилось. Пожалуй, Мишель даже немного поправилась. Она перестала одеваться только в черное.
Но главное - у его племянницы появилась надежда. Она сияла в глазах, которые слишком долго оставались пустыми. Мишель внезапно поняла, что жизнь может быть замечательной. Его племяннице захотелось поверить в волшебные сказки, в любовь и в чудеса.
Разве это плохо?
Глава пятая
Брайан понял, что надо мыслить разумно и стараться заглядывать вперед. Ему не хотелось, чтобы угас огонек надежды, который он заметил в глазах Мишель впервые за последнее время.
Но нетрудно догадаться, на что надеется Мишель. Он посмотрел на племянницу и с досадой понял: она думает не о его свидании с Джессикой. О, нет, в своих рассуждениях эта девочка пошла гораздо дальше.
Конечно, она надеется на счастливую развязку.
Даже если - Боже сохрани! - он когда-нибудь отправится на свидание с задирающей нос мисс Моран, о будущем счастье нечего и мечтать. Романтические представления его юной племянницы разобьются вдребезги, и она придет в полное отчаяние. А Брайан сильно сомневался, что Джессике захочется в очередной раз выводить его племянницу из депрессии.
И все же он жаждал заглянуть в золотисто-зеленые глубины глаз Джессики, сказать что-нибудь веселое и услышать в ответ ее смех, коснуться веснушек на щеках…
Хватит, приказал себе Брайан. Неважно, чего он хочет. Но нельзя же пойти на свидание с Джессикой только потому, что этого пожелала Мишель.
Брайан взял себя в руки и сказал:
- Ты слышала, что ответила дама. Она не пошла бы на свидание со мной, даже будь я последним мужчиной на земле.
- О, она говорила не всерьез. Ты просто ее обидел.
Он обидел Джессику? Брайан не очень-то удивился. Джессика всегда была ранимой. А у него, как известно, особый дар, явный талант вести себя, как слон в посудной лавке чувств.
Мишель пристально смотрела на Брайана. Он понял, что ему не удалось скрыть угрызений совести, и Мишель решила этим воспользоваться.
- Я могу тебе помочь, - немедленно предложила девочка. - Ты должен стать чувствительнее. Женщинам нравится чувствительность.
- И ты собираешься учить меня этому? - спросил он. Мишель критиковала в нем все: начиная с работы и кончая стрижкой и содержимым холодильника. Она сводила на нет все его попытки дать ей почувствовать, что его дом стал и ее домом!
Мишель кивнула, явно собираясь взять его личную жизнь в свои юные руки. Только этого не хватало.
- Нет, Мишель, - сказал он как можно более спокойным тоном. Что ж, зрелый дядюшка беседует с впечатлительной девочкой. - И думать забудь. Меня не нужно обучать чувствительности. Я не хочу встречаться с женщиной, которая требует чувствительности. Если бы мне хотелось с кем-то встречаться, ты бы гораздо реже видела меня по вечерам в пятницу и субботу.
Мишель открыла рот, явно собираясь спорить. Но он не дал ей такой возможности.
- Кроме того, я не пошел бы на свидание с Джессикой, даже если бы она была последней женщиной на земле.
Судя по всему, Мишель расстроилась. Потом прищурилась и отбросила назад свои черные локоны.
- Ты действительно дурак, - уверенно произнесла она. Лицо Мишель больше не светилось надеждой. Она выглядела на редкость сердитой.
- Я уже привык к этому недостатку, - парировал он.
- Эх, мужчины… - Мишель вложила в это слово и презрение, и разочарование. И удалилась, задрав нос.
Джессика решила надеть свою самую старую футболку и широкие шорты. Ей очень хотелось выбросить из головы тот миг безумной дерзости, когда она решила не надевать под сарафан никакого белья.
И чего ради она напялила этот дурацкий сарафан? Купила его в прошлом году, поддавшись капризу. Наверное, думала, что он сделает ее привлекательной, но ей почему-то не пришло в голову, что у нее нет никакой причины - вернее, никакого желания - выглядеть привлекательно.
В первый же день, когда Брайан приехал поработать над прудом и застал ее в пижаме, она решила показать ему каждую линию своей изменившейся к лучшему фигуры. А получилось, что она показала ему даже больше, чем собиралась. Трудно сказать, почему, но ей уже не хотелось как можно скорее избавиться от Брайана. Ее решимость растаяла, как масло под лучами солнца.
Дело ясное. Надо прекратить игры с ним и с самой собой. Прошлое ушло безвозвратно, и она только выставит себя на посмешище, если попытается изменить впечатление, которое сложилось у Брайана четырнадцать лет назад.
Легкомысленный тупица. Очень жаль, что он так хорошо выглядит, что женщина при виде него теряет голову. Нет уж, все кончено. Она оказалась лицом к лицу с собственной слабостью и теперь возьмет себя в руки. Спрячется в коттедже, пока он не уедет. Будет тайком выходить ночью и поливать сад, собирать урожай, полоть. Пусть пройдет хоть несколько недель. Она не станет общаться с Брайаном. Она просто потеряла голову и слишком быстро уступила.
За последние четырнадцать лет она нисколько не повзрослела и не поумнела, если до сих пор отчаянно тоскует по этому мужчине.
Он хотел назначить ей свидание, потому что так пожелала его племянница. Честно говоря, ей ужасно хотелось сказать: "Да".
Неужели у нее нет ни капли гордости? Нет, есть. Капля гордости и немного стали. Вполне достаточно, чтобы преодолеть соблазн и даже ответить ему отказом. Приводя в порядок сарафан, Джессика вспомнила единственный положительный момент этой сцены: потрясенный взгляд Брайана.
- Джессика?
Ей сейчас же захотелось спрятаться ото всех, включая его племянницу. Но она взяла себя в руки и попыталась придать лицу безмятежное выражение.
- Я здесь.
Мишель вошла к ней в спальню, внимательно посмотрела на сарафан, а потом плюхнулась на кровать.
- Сможешь привести в порядок?
О чем это она? О ее жизни или об этом проклятом сарафане?
- Лимон - естественный отбеливатель, - сказала Джессика, имея в виду только пятно.
До сих пор Мишель жадно слушала любые объяснения Джессики, но естественный отбеливатель нисколько ее не интересовал.
- Знаешь, - печально сказала Мишель, - я никогда не думала, что скажу такое, но мне действительно жаль моего дядю.
Не кусайся, приказала себе Джессика. Но все же бросила взгляд на девочку, сидевшую на кровати. Мишель явно была в отчаянии.
- В чем дело, Мишель?
- С тех пор, как погибли мои мама и папа… - ее голос дрогнул. Джессика оставила сарафан в покое, села на кровать рядом с Мишель и погладила ее по голове, - …он стал другим. Когда он приезжал к нам в гости, с ним было так весело. Он много смеялся и шутил. У него всегда были очень хорошенькие подружки.
Вот это мне и хотелось узнать!
- Но теперь он все время кажется мрачным. Старается не выходить из дома. У него нет подружки. Последнюю звали Бэмби, и ей подходят все анекдоты о глупых блондинках. Но с тех пор прошло четыре месяца, хотя женщины все время ему звонят.
Почему, когда я узнала, что ему звонит множество женщин, мне стало не по себе? - подумала Джессика. Потому что я легко могла стать одной из них? Потеряв всякий стыд, броситься в его объятия?
- По-моему, - серьезным тоном продолжала Мишель, - он боится быть счастливым. И я тоже боюсь.
Для девочки наблюдение очень глубокое. У Джессики от волнения появился комок в горле.
- Заведя щенка, я подумала: еще раз попробую к кому-то привязаться. А потом, когда О'Генри заболел…
- О, детка, - прошептала Джессика.
- Но посмотри на О'Генри сегодня. Видела, как он утром гонялся за собственным хвостом? Бегал за чайками? Риск оправдался.
- Я рада, что ты так думаешь.
- Видишь ли, по-моему, если дядя назначит тебе свидание, это будет похоже на мое решение взять О'Генри. Значит, он рискнул дать себе еще один шанс.
- Но это пришло в голову не ему! - возразила Джессика.
- Ха! Ты его не знаешь. Он делает только то, что сам захочет. Знаешь, я очень многое ему предлагала. Хотела покрасить спальню в синий цвет. Ничего не вышло. Хотела на завтрак есть хлопья "Чокэлит Джемберриз", а получила совсем другие. Так что меня он слушаться не станет. Если он назначил тебе свидание, то потому, что захотел сам, а не потому, что я предложила.
- Ну, все равно, Мишель, так не годится. И потом, я не в его вкусе.
- Значит, ему надо изменить свой вкус.
- Это не тебе решать.
- Джессика! Ведь дядя Брайан не просил тебя выйти за него замуж. Он просто назначил тебе свидание. Это не так уж важно, верно?
Если она скажет, что это важно, Мишель тотчас передаст это дяде.
- Конечно, это не важно, - сказала Джессика.
- Дяде Брайану сейчас очень грустно и одиноко. Раз это не так уж важно, ты, наверное, не против ему помочь.
- Свидание, Мишель, не решит ни одной проблемы твоего дяди, - сказала Джессика и тут же поняла, что изменилось в Брайане. Выражение глаз. Из них исчез прежний озорной огонек. Исчезло шаловливое, веселое выражение. В глазах Брайана теперь явственно читались одиночество и отчуждение. Как будто он отдалился от мира, которому когда-то был так рад.
- Конечно, одно свидание ему не поможет, потому что это не важно. Но разве тебе не кажется, что он правильно сделал, назначив тебе свидание? Как будто сказал жизни: "Да", так же, как я, когда взяла О'Генри?
- Может быть, - согласилась Джессика, чувствуя, что ловушка захлопнулась. Ей хотелось хоть немного помочь Брайану. Хотелось, чтобы его глаза снова заблестели.
- Тогда скажи ему, что передумала, - умоляюще произнесла Мишель. - Пожалуйста?
Джессика понимала, что это безумие. И все же, увидев надежду в глазах девочки, она не смогла отказать.
- Ну ладно, - сказала она, вздохнув.
Мишель подпрыгнула. Стоя на коленях, она крепко обняла Джессику.
Пройдя по двору в своих самых потертых широких шортах, с мокрыми растрепанными волосами и без какой-либо косметики на лице, Джессика остановилась перед грудой вырытой земли. Брайан был глубоко внизу, в яме.
- Это будет пруд или бассейн? - с сомнением в голосе спросила Джессика.
- Туннель в Китай, - мрачно сказал он. - Я собираюсь сбежать. От женщин.
Значит, он переживал из-за ее отказа. Интересно, потому ли, что ему отказала именно она, Джессика?
Он все еще был без рубашки. Сильный, мускулистый торс блестел от пота. Перепачканные джинсы плотно облегали его сзади. Брайан выглядел очень мужественным, сильным и энергичным. Он вовсе не казался одиноким и сломленным. Такой мужчина, как он, не нуждался ни в чьей помощи, тем более в помощи девочки-домоседки из его прошлого.
- Я передумала, - поспешно сказала Джессика.
Лихорадочно копавший землю Брайан остановился. Он замер. Положил руки на черенок лопаты, а подбородок - на руки и уставился на Джессику. Она не могла понять выражение его темных глаз.
- По-моему, у нас может состояться свидание, - холодно сказала она.
На миг ее охватило ужасное чувство. Вот сейчас он скажет, что не пойдет с ней на свидание, даже будь она последней женщиной на земле.
- Хорошо, - сказал он после долгой паузы. Потом повернулся к ней спиной и снова принялся за работу.
Джессика мрачно и сердито посмотрела на него, после чего тоже пробормотала: "Хорошо", повернулась на каблуках и ушла.
Спустя неделю она уже жалела о своем решении. Свидание было назначено. Теперь на ней был брючный костюм, а под ним новое белье - трусики бикини и кружевной лифчик, изготовленный из паутины, судя по всему. Джессика распахнула дверь ванной и вошла к себе в спальню.