И вот уже мы кинулись навстречу друг другу. Мечи зазвенели, вышибая голубоватые искры. У меня появлялось чувство полета, когда я взмывала в воздух и, извернувшись, наносила удар своему противнику. Барский хищно скалился, отводя удар, его глаза горели черным пламенем, мышцы бугрились под темно-синей футболкой. Если бы не горячка боя, залюбовалась! Я нападала снова и снова, двигаясь с нечеловеческой грацией и ловкостью, пользуясь не боевыми навыками (которых и быть не могло), а проснувшейся силой, бурлившей по венам и жаждущей выплеснуться.
Я не заметила, в какой момент наши действия стали носить откровенно чувственный характер. Вот он, отразив удар, проводит по моей груди рукой, прежде, чем отбросить меня назад. Вот я, поднырнув под направленным на меня мечом, проезжаю по земле на коленях, скользя рукой вниз по обтянутой черной кожей ноге.
Весь наш поединок наполнился чередой касаний-обниманий. И стал походить на необыкновенный эротический танец.
В какой-то момент я оказалась прижата спиной к его груди со стиснутыми крест-накрест руками.
- Довольно! - пророкотал над ухом его низкий голос.
- Да! - я была с ним согласна. Мы оба были на пределе и тяжело дышали. Но не от усталости.
- Все! Мы заслужили отдых, - отрезал он, откидывая в сторону свое и мое оружие.
Я без лишних разговоров потопала за ним в сторону лестницы.
Тут подскочила Ирина и схватила меня за руку.
- Слушай, я думала, ты его убить хочешь, - нервно захихикала она, непонятно, чему радуясь.
Я впервые оглянулась. Оборотни обоих полов стояли, восхищенно глядя на меня. Ха! А я-то думала, что сексуальное напряжение, завладевшее нами, заметили все. Повеселев, я чуть ли не вприпрыжку направилась за Барским.
Мы спускались по лестнице, когда он внезапно развернулся - и вот я уже распластана по стеночке сильным жарким телом, а мой рот целуют со всей страстью, разгоревшейся в поединке.
Время остановилось. Полигон с его обычным шумом исчез. Я всецело растворялась в этом мужчине, покорялась, плавилась, не желая, чтобы меня отпускали.
Внезапно он отстранился, тяжело дыша. Я, как завороженная, наблюдала за сменяющимися выражениями его лица, такого близкого и родного. И в то же время, властного и сильного.
- Пойдем, - он схватил меня за руку и буквально поволок дальше.
Наше путешествие до дома напоминало какой-то бешеный бег с внезапными остановками и поцелуями.
Видно, моя скорость передвижения перестала его устраивать, потому что меня просто перекинули через плечо, и вокруг все завертелось, как в калейдоскопе.
Барский ввалился в гостиную и, не давая очухаться, опрокинул мое бренное (кстати говоря, несопротивляющееся) тело на диван.
Я упоенно отвечала на поцелуи, наравне участвуя в собственном раздевании. Вещи летели в разные стороны, опадая, словно листья. В прохладной гостиной мне было жарко от обжигающих поцелуев и горячих ладоней на груди. Тело выгибалось и требовало продолжения банкета. Мной завладело устойчивое чувство, что я наконец-то попала домой. Здесь мое место!
Тут наше блаженное забытье разорвал предательский телефонный звонок.
- К дьяволу! - рыкнул распаленный Барский и, не глядя, выключив звонок, откинул сотовый подальше.
Но настырный телефон снова противно затрещал где-то под столом.
- Черт! Легче ответить, - он поднялся. Его мускулистая грудь ходила ходуном от хриплого дыхания и блестела от пота. - Не смей сбежать, - ткнул он пальцем в мою сторону. Как будто бы я могла! Мои дрожащие ножки не справились бы с такой сложной миссией.
- Да! - рявкнул он в трубку, и я невольно пожалела его несчастного оппонента. Оглохнет ведь, бедняга.
Дальше по разговору поняла, что звонила Ирина и сказала нечто действительно важное (закралось нехорошее подозрение по поводу спланированности времени звонка), потому что Барский, чертыхаясь, стал натягивать одежду. Я тоже неуверенно потянулась за своими шмотками.
- Значит, так, - пришпилил он меня взглядом к дивану. - Вернусь поздно вечером, - чеканил он, - и очень рассчитываю тебя найти в своей кровати. Если тебя там не окажется, я расценю это как приглашение посетить твою спальню. Ясно?
Я кивнула с видом провинившегося ребенка. А что? Я ничего! Я только "за"! Да и попробуй, захлопни дверь перед озверевшим от желания оборотнем! Я вот не рискну…
Оставшееся до вечера время, я слонялась по дому как неприкаянная. Возбуждение давало о себе знать. Намаявшись, я взглянула на часы и подпрыгнула - семь часов! Как ошпаренная, понеслась в свою комнату. Там пронеслась маленьким смерчем, собирая разбросанные вещи, потом плюхнулась на кровать и застыла в растерянности. Что же делать?
Я встала и, как во сне, сложила покрывало, потом подошла к большому зеркалу, висящему на стене, и не узнала в нем себя. На меня смотрела огромными глазищами миниатюрная нимфа. Обычная бледность была скрашена лихорадочным румянцем на щеках. Темные волосы крупными волнами спадали на плечи. Вид не портил даже красноватый отлив в глазах.
"А ничего так! Пожалуй, на такую можно и запасть", - думала я, вертясь перед зеркалом. Маленькая, ладненькая, за неделю тренировок фигурка стала более подтянутой.
С такой комплекцией всегда есть возможность прикинуться слабой и беззащитной. Большим и сильным мужчинам как раз такие и нравятся.
В волнении прошла к окну и уставилась на белые хлопья, осыпающие и без того заснеженную землю. Вид из окна не помог успокоиться, еще больше усугубляя тянущее беспокойство.
Так, что же лучше: скромность или разврат? Вспомнив, что мужчины любят в женщинах тайну, я бегом направилась в комнату Барского, бесцеремонно порылась в его шкафу и, вытащив белоснежную футболку, вернулась к себе, где быстренько переоделась. Потом нырнула под одеяло и даже ручки на груди сложила. Но вскоре меня посетила мысль, что на покойницу даже озверевший оборотень не клюнет.
Я резво вскочила, второпях запнувшись за упавшее одеяло, и снова подбежала к зеркалу. Снимая его с гвоздя, заметила в его глубине нечто, облаченное в белый саван. Нет, так, явно, не пойдет. Поставив зеркало на тумбочку, притулившуюся у стены, напротив кровати, удостоверилась, что последнюю в нем хорошо видно. Потом, скинув футболку, в одном розовом белье легла на кровать и, глядя на свое отражение, стала принимать различные позы. Уже через десять минуть нелепых барахтаний пришлось с прискорбием признать, что порнодивой мне стать не суждено. С вздохом быстро вернула многострадальное зеркало на место. Не хватало еще, чтобы Валентин увидел мой позор.
Подумав, что он вряд ли получит большое удовольствие от возни с застежкой лифчика или (брр!) от его разрывания, я, плюнув на все, скинула с себя последние покровы и снова нырнула под одеяло.
Выдержала я ровно десять минут, а потом стала крутиться волчком, пытаясь прогнать провокационные мысли.
А вдруг он не придет? Ведь я пренебрегла его пожеланием и осталась в своей спальне. Вот позору-то будет! Я села на кровати, потом снова легла.
А если он просто посмеется надо мной? Ему ведь больше трехсот лет. А кто я? Ребенок, по сравнению с ним.
А вдруг это все шутка? Или… Я снова подскочила. Нет. Он не может так со мной поступить. А все-таки…
Я села, свесив с кровати обнаженные ноги. Память услужливо подкинула воспоминания о Барском. О том, каким я его знала. И то, что рассказала мне Ирина о его прошлом.
А что, если я ему нужна лишь для эксперимента, подобного тому, который поставил его отец? Как интересно, должно быть, смешать кровь полуоборотня и полувампира (серебряного) с кровью полувампира (красного), которая, к тому же, отравлена медальоном Гласа.
Неужели он на это способен? Я стукнул кулаком ни в чем не повинную подушку. А почему бы и нет? Что, вообще, я о нем знаю? Что знаю об этом жестоком мире? С чего еще такому мужчине обращать на меня внимание? Ирине, например, я и в подметки не гожусь.
От этих мыслей голова пошла кругом. Точно! Он сделает мне ребенка, а после родов - выкинет за ненадобностью (все-таки я не допускала мысли о том, что он меня убьет)!
Ну, уж нет! Я решительно встала и начала одеваться. Конечно, бежать бесполезно. Все-таки, это для меня самое безопасное место.
Решение пришло моментально. Я схватила с тумбочки черный Nokia, на покупке которого Барский настоял еще неделю назад. В память было забито всего два номера: Барского и Ирины.
Недолго думая, я нажала кнопку вызова.
- Ты хорошо подумала? - Ирина в упор смотрела на меня блестящими черными глазами.
- Еще как! - нервно хохотнула я, переминаясь с ноги на ногу. Было как-то неловко втягивать Ирину в наши с Барским отношения, но она единственная могла помочь, и, мало того, сделает это с удовольствием.
- Так, - она задумчиво постучала по подбородку. - Если я заберу тебя к себе, он все равно придет. И тогда несдобровать нам обеим. Прятать тебя в подземном городе вообще не имеет смысла. Остается одно: надо его покалечить!
- Что? - она, явно, сбрендила. На почве ревности, наверное.
Ирина презрительно взглянула на меня:
- Он же оборотень! - как будто это все объясняет! - У нас отменная регенерация.
- А-аа!
Она взглянула с подозрением.
- Ты точно не хочешь, чтобы он пришел к тебе сегодня? Смотри, как бы самой все не испортить. Подумай, пока не поздно: ты уверена? - она что, меня отговаривает?
- Д-да, - меня заметно потряхивало. - А если его это не остановит?
- Остановит, - фыркнула она, - во всяком случае, ему будет не до постельных утех. Там, в кладовке, - махнула рукой, - ящик с инструментами. Принеси его.
Я не стала уточнять, откуда она это знает, и понеслась выполнять. Время поджимало.
Ирина где-то полчаса колдовала над лестницей. Что-то пилила, конструировала. Короче, как всегда подошла к заданию со всей ответственностью.
Потом она куда-то умчалась и вернулась с большим свертком. И опять закипела работа. Да, живя вечность, можно и плотницкому делу научиться.
- Ну, вот и все! - удовлетворенно отряхнула она руки.
- Где? - я и так, и эдак рассматривала лестницу, но не заметила ничего нового.
- Когда пойдешь к себе, иди аккуратно, по краю. Стоит Валентину наступить на третью ступеньку, как она сломается.
- Ты всерьез думаешь, что его остановит сломанная ступенька? - с сомнением взглянула я на нее, всерьез сомневаясь в ее душевном здоровье.
- Ну, ступенька, может, и не остановит… А вот капкан под ней…
- Большой?
- На медведя. А потом еще и разряд тока получит.
Я смотрела на нее вытаращенными глазами.
- А это не слишком?
- Не беспокойся, - небрежно бросила она, собирая вещи, - где-то в два часа ночи я появлюсь, как бы случайно, и окажу ему необходимую помощь. Разок обратится, выспится и будет, как новенький. А с утра найду для него неотложное дело. У вожака оборотней, знаешь ли, есть, чем заняться.
- И как ты представляешь свое внезапное появление? Я тут прогуливалась в два часа ночи. Дай, думаю, зайду. Так, что ли?
- Уж я-то найду предлог, не беспокойся, - ухмыльнулась она. И я ей почему-то поверила.
- Проблема в другом: что ты будешь завтра вечером делать? В одну и ту же ловушку он дважды не попадется.
Я пожала плечами.
- Утро вечера мудренее. Завтра придумаю что-нибудь.
Оставалось надеяться, что он достаточно сильно обидится, чтобы прекратить свои поползновения, но не на столько, чтобы прибить меня.
При прощании я не поблагодарила Ирину за хлопоты (в конце концов, ей это на руку) и прокралась к себе. Там, не раздеваясь, закуталась в одеяло и стала ждать.
В полночь внизу раздался ужасный грохот и ругань, затем стон.
Я сжалась в комочек, подавляя желание броситься на помощь.
Когда Барский рыкнул, это трусливое желание быстренько смылось.
- Лара! - крикнул он сквозь стон. - Лариса! Ты меня убить решила? Не выйдет, девочка! Так просто от меня не отделаться!
Мне его не жалко! Мне его не жалко! Внушала я себе. Он большой, наглый оборотень. А я его жертва. Защищаюсь, как умею.
Я ткнулась пылающим лбом в подушку, трясясь как осиновый лист на ветру.
В два часа хлопнула дверь (как всегда, пунктуальна!), и послышался воркующий голос Ирины. Барский снова застонал. А потом все стихло.
Я уже начала засыпать, когда снизу послышался тоскливый вой одинокого волка.
Я закрыла руками уши и зарылась головой под подушку.
Глава 16
Утром я с опаской спускалась вниз. Дом встретил меня настороженной тишиной, как бы обвиняя вместо хозяина.
Лестница была отремонтирована, следы вчерашнего происшествия полностью отсутствовали.
На кухонном столе лежала записка, написанная твердым мужским почерком: "Что дальше? Ты каждый вечер собираешься ломать мне ноги?".
Щеки мгновенно опалило жаром. Я поспешно открыла дверку под раковиной и бросила туда листок, как будто он жег мне пальцы. В мусорном ведре лежали окровавленные бинты. Зажав рот руками, я бросилась в туалет.
Потом я опять слонялась по дому, чувствуя, что он меня гонит прочь. Есть не хотелось.
Я плюхнулась на диван и включила телевизор. Где-то час тупо переключала каналы, ни на чем не останавливаясь.
А потом пришел он…
В дверь позвонили, и я, как самый последних лох, широко ее распахнула, не глянув в глазок и не спросив, кого принесла нелегкая. Он тут же втерся внутрь, настороженно оглядываясь, как будто боясь увидеть хозяина.
- Вацлав? - моему возмущению не было предела. Ну, и настырный тип! - Мы же в прошлый раз все выяснили! Убирайся!
- Я не привык так быстро отступать, милая, - вкрадчиво проговорил он, закрывая дверь и притискивая к ней меня. - Возможно, не будь этого Барского, - сказал, как выплюнул, - ты была бы более сговорчива.
- О какой сговорчивости ты говоришь? - огрызнулась я, изо всех сил пихая его в грудь, впрочем, не преуспев в этом. - Ты просто не в моем вкусе!
- Но ты же знаешь, что я в любой момент могу переубедить тебя.
- А тебе не кажется, что это нечестно? Ты что же, всю жизнь будешь держать меня в кумаре?
- Почему бы и нет? Я не против таких методов, если они помогут мне избавиться от одиночества.
- Запишись в клуб знакомств! И, наконец, отстань, от меня! - вопила я, уже паникуя. Дурная кровь почему-то не хотела пробуждаться. И я чувствовала, что пропала.
Вацлав, не тратя больше время на разговоры, поднял мне голову и стал пристально смотреть в глаза. В затылке моментально закололо. Обидно, что я так до противного легко поддаюсь гипнозу. Мышцы почти сразу обмякли, руки упали вдоль тела.
- Сейчас ты возьмешь меня за руку и спокойно пойдешь за мной.
Я кивнула, как кукла, едва не произнеся "да, хозяин" и пошла за ним, держась за мужскую ладонь.
Вдруг меня сильно толкнули в грудь, и я очнулась, увидев, что между нами стоит большой серебристый волк. Он зарычал и оскалился на вампира, преступая мохнатыми лапами по снегу. Я тут же почувствовала, что стою на ветру в футболке с короткими рукавами и джинсах, а на ногах - домашние тапочки, утопающие в снегу.
Меня обожгло холодом, но все ощущения перебило удивление. Меня защищает… Ирина? Она что же, не дает Вацлаву увести свою соперницу? Воистину, женщину не может понять даже другая женщина.
Тем временем Вацлав сделал движение рукой, и волчица с визгом впечаталась в стену дома. Он, было, потянулся ко мне, но Ирина уже снова бросилась между нами, опрокинув вампира на снег.
Мне стало страшно. Очевидно, что Ирина не так сильна, как вампир, и заведомо точно проиграет. Тут мой взгляд поймал серебристый отблеск на снегу. Видимо, обращаясь, Ирина уронила свой телефон. Я подхватила его и бросилась в дом, стараясь не обращать внимания на доносящиеся с улицы удары, рычание и короткие взвизги оборотня. Я выбрала первый попавшийся номер. На том конце ответил мужской голос.
- У дома Барского вампир. Ирина с ним дерется. Но она погибнет, если кто-нибудь не придет на помощь.
- Понял, - ответил, мгновенно напрягшийся голос, и пошли короткие гудки.
Оставалось только ждать. Под ложечкой засосало, и я осторожно высунула нос за дверь.
На снегу была кровь. Борьба переместилась ближе к калитке. Ирина, явно, проигрывала, но не сдавалась. Я попыталась вызвать злость, но почему-то чувствовала себя все несчастнее и несчастнее.
Я бросилась в кабинет Барского, в который никогда раньше не заходила, в надежде найти что-нибудь из оружия. Там, над рабочим столом, на стене, висел меч. Я схватила его, едва не уронив себе на ноги, и чуть ли не волоком потащила к выходу.
Имелось опасение, что я наврежу этой железякой себе или Ирине.
Я уже ковыляла по снегу, когда из-за дома выскочили они: красивые огромные звери, оскалившие пасти в предвкушающих улыбках. Облегченно вздохнув, я потащила меч обратно. Теперь они и без меня обойдутся. Вацлав, видно, верно оценил расстановку сил, потому что через секунду его как ветром сдуло.
- Ох! Как болит голова! - стонала Ирина, лежа на диване в гостиной.
- Еще бы! - возмутилась я. - Это ж надо додуматься: броситься в одиночку против сильного серебряного вампира! Ну, подумаешь, увел бы он меня. Всем бы от этого только легче стало.
- Ага! - кивнула Ирина. - А потом бы пришлось лезть к нему в логово за некой умеющей вляпаться в историю девицей.
- Это еще зачем? - удивилась я.
- Думаешь, Барский подарит тебя ему на блюдечке? А для нас его слово - закон.
- Чушь, - фыркнула я, - после вчерашнего, я удивлюсь, если он меня сам к нему не отвезет.
- Плохо ты его знаешь, - она прижала пакет со льдом к другой шишке. - Вчерашнее происшествие и выеденного яйца не стоит. Он с утра уже, как ни в чем не бывало, отдавал приказы, и был бодр до противного.
Да, на ней тоже все ссадины заживали прямо на глазах. Я с интересом следила за ее регенерацией.
- Все равно, спасибо, - пробурчала я. - Не очень-то приятно, когда тебя ведут, как овцу на заклание, а ты еще и глупо лыбишься при этом.
- А, ладно! - отмахнулось Ирина. - Давай лучше выпьем, - я удивленно уставилась на нее. - Ну, чего смотришь? Надо же мне обезболивающего принять. Там, - махнула она рукой на противоположную стену, - бар в стене. Поищи чего-нибудь приличного. А на кухне где-то рюмки были.
- Твоя осведомленность поражает, - пробормотала я, но пошла за бутылкой.
- Хи-хи! А Вацлав-то ничего! - хихикала Ирина, уже полностью забыв о головной боли.
- Ир, ты чего! - в притворном ужасе округлила я глаза, - Тебе же Барский нравится!
- Ну, и что, - кокетливо повела он плечиками. - Он на тебе зациклен. К тому же, - заговорщицки склонилась она ко мне, - у женщин оборотней не принята моногамность в отношениях.
- А у мужчин? - удивилась я.
- А, мужики у нас упертые! - махнула она рукой. - И поголовно все рогатые, - тут уже мы вместе хохотали. Знать бы раньше, что она такая забавная, когда напьется, давно бы напоила.
- Представляешь, они женятся только один раз и всю жизнь терпят выходки жены, - она снова хихикнула. - Запомни, лучший муж - это оборотень! Будет защищать, на руках носить, цветы дарить, бла-бла-бла… - уже откровенно понесло ее, - но иногда это так скучно! Вот мы и ищем разнообразия.
- А ты что, тоже замужем? - все интереснее и интереснее.