- Сынок! Прогонишь в четверг, по этапу. А мы стоим на Дерибасовской. Просто никто не интересуется, тем более тебе подобные. Если решил кекликов нагреть, обратись к мужикам, помогут. В таких случаях лучше поделиться, чем быть прирезанным. И еще, на лоджии в шкафу кожаная куртка, одень, а то простудишься. Не новая, но теплая,- закончил Граф и, повернувшись, покатил в зал.
Спустя полчаса Илья шатался по привозу в поисках Бугульмы. Сделав круг, он увидел Повара у рыбных ларьков.
- Доброе утро.
- Привет, умник. Как твой Керегетас поживает?
- Нормально. У меня дело к тебе.
- Дела у прокурора, а у нас делишки. Говори.
- Папуаса надо нагреть,- сказал Илья и кратко ввел его в курс дела, не сказав основное, как он извлекает деньги.
- Очень просто. Черные, попав сюда, обязательно хотят трахнуть русскую бабу. Поэтому он наверняка вечером будет шарахаться возле кабака "Киев" на площади Мартыновского. Моя Сара его снимет и заведет в темный переулок, а там я с ним культурно поговорю. Ты, Повар, мне нужен для подстраховки. Пятьдесят процентов тебе, пятьдесят нам с Сарой. Тебе лишь добазариться с путанами, чтобы моей Саре ноты не спутали.
- Добро, подписываюсь. Хочу посмотреть, на что ты способен, а то мне описали тебя оё-ёй. Пора воочию убедиться.
В пять часов вечера Сара в миниюбке, на высоких каблуках, с ярко накрашенными губами, облокотившись о телеграфный столб, стояла в ожидании клиента. Илья с Поваром наблюдали сквозь витрину фотостудии через ветровое стекло. Путаны с опаской поглядывали на Сару, отлично сознавая, что если они что-то не так сделают, то им не сдобровать, так как Повар славился жестокостью характера и слов на ветер не бросал.
Без четверти шесть Илья развернул газету, что означало - клиент прибыл. Сара вся напряглась, в ногах появилась дрожь, но она быстро себя успокоила, вспомнив о своих провожатых.
Клиент тем временем подошел к одной из путан, лихо перекосив на голове свою огромную фуражку. Путана, как и было сказано Поваром, загнула цену в 500 рублей. Клиент присвистнул и, ничего не сказав, направился к следующей. Та, как будто не заметив его, повернулась и пошла по направлению к ресторану. И тут на пути, естественно, возникла Сара во всей своей красе. У бедолаги непроизвольно потекли слюни, и он, шмыгнув огромным с горбиной носом, спросил:
- Сколько хочешь, дарагая? - он вытащил четыре свернутые сторублевые купюры из нагрудного кармана пиджака и тут же положил их обратно.
- С тебя, милый, всего сто пятьдесят рублей, только давай отсюда уедем, а то эти мегеры изувечат, если узнают, что я цены сбиваю.
- Пусть только попробуют! - этот коммерсант считал себя лихим парнем, но на самом деле был лох, который готов броситься в омут из-за первой попавшей в беду сучки.
- Я им ноги выкручу, куда поедем, дарагая?
- Ко мне, только, может, для начала выпить что-нибудь прихватим?
- Какой разговор, дарагая!
И Сара, взяв его под руку, повела в сторону порта.
Илья и Повар пошли следом. Перейдя площадь, Илья сунул руку в близстоящую урну и извлек оттуда монтировку, которую тут же завернул в газету.
- Это что? Аргумент для культурной беседы? - спросил Повар, улыбаясь.
- Да нет, так, на всякий пожарный случай. Инвентарь, так сказать.
- Интересно, очень интересно,- задумчиво произнес Повар.
На спуске Кангуна клиент оставил Сару, забежал в продовольственный магазин и вскоре вышел оттуда, неся промеж пальцев две бутылки дешевого ркацители.
"Вот куркуль,- подумала Сара,- ну я тебе устрою". И, взяв под руку, повела его к улице Гарибальди.
- Как тебя зовут, дарагая?
- Наташа,- ответила Сара.
- Наташа, три рубля, и наша,- выкинул плоскую шутку клиент и разразился смехом.
- Ладно, Наташа, не обижайся, я любя шучу,- и самодовольно усмехнулся, обнажив лошадиные зубы.
- Далеко еще?
- Нет, вот в этом доме, да не переживай ты, Ара, я сама хочу быстрей до дома дойти, а то замерзла.
Только теперь, увидев, что она продрогла (т. к. Илья куртку одевать не разрешил, мотивируя это тем, что она будет менее сексуальна в верхней одежде), клиент, сняв пиджак, накинул его Саре на плечи.
Сара отпустила очаровательную улыбку в знак благодарности и, поежившись, скрестив руки на груди, нащупала внутренние карманы пиджака, плотно набитые купюрами. Он же властно обнял ее одной рукой за плечо. Голова Сары мгновенно опустилась на его предплечье, и она всем телом прижалась к нему. На миг остановившись, они в обнимку пошли дальше.
Илью всего передернуло от этой картины. Лицо перекосило от злости, а на лбу выступили капли холодного пота. Повар же в отличие от него был спокоен и, оскалившись широкой улыбкой во все тридцать два зуба, наблюдал за ходом событий.
Сара с клиентом вошли во двор, Илья весь напрягся, сжимая монтировку в руке, быстро подбежал ко входу в арку. Повар не отставал. При входе во двор им пришлось остановиться из-за непредвиденных обстоятельств.
Сара с клиентом остановились возле общественного туалета. Она сняла трусики и сунула их клиенту в руки.
- Подержи, Ара, я пописаю,- и не успел он открыть рта, как Сара исчезла за дверью туалета с буквой "Ж".
Илья, увидев это зрелище, чуть не рехнулся, он так был растерян, что не мог вымолвить ни слова, а лишь, выпучив глаза, пялился на клиента, который нервничал, топтался на месте. Повар же чуть со смеху не укатился, еле сдержавшись, делал глубокие вздохи и старался не смотреть на Илью, чтобы не расхохотаться.
Клиент же, простояв две минуты, затарабанил в двери туалета, после чего обежал сортир и заглянул в окно. Там, естественно, никого не было. И клиент издал дикий вопль.
Сара с пиджаком, в карманах которого покоилось восемь тысяч рублей, была в этот момент за квартал от этого места.
- Прекрасно! - воскликнул Повар.- Что дальше?
- Короче, ты - за клиентом, а я - за Сарой. Встретимся утром на привозе,- распорядился Илья и побежал в проходной двор.
Повар тихим шагом пошел за клиентом. Тот, выскочив со двора, озираясь по сторонам, увидел милицейский УАЗ возле винного погреба. Двое постовых заталкивали в машину пьяного матроса, поливающего всех бранью. Третий, а им был сержант, облокотившись о входные перила, держал на поводу здоровую овчарку, осматривая толпу любопытных, вероятно, присматривая попутчиков для моряка. Клиент подбежал к нему и сунул в морду собаке Сарины трусики:
- Нюхей, след, нюхей! Обокрал! Сука такой! Вай дод! Мама джан! Нюхей.
Сержант, поначалу опешивший, потянул повод на себя, беря его короче, и одновременно пнул подошвой клиента в пах:
- Сам нюхай! Мудак! Дергай отсюда, пока я тебя в каталажку не закрыл!
Клиент от досады завопил:
- Зарэжу, всех зарэжу!!! - и кинулся бежать по улице.
Толпа разразилась хохотом. Потерпевший носился по городу в поисках Сары, из-за своей горячности часто кричал на прохожих, отчего он не снискал любви населения Одессы, и, соответственно, жизненный путь для него закончился металлическим шестигранным ломом по голове в Купальном переулке.
На следующее утро Илья стоял возле проходной порта в ожидании моряков с иностранных судов. Надеясь по случаю приобрести что-нибудь из одежды, посмотрев на часы, решил отложить до следующего дня, так как на привозе должен был ждать Повар. Он еще раз безнадежно взглянул в сторону порта и, повернувшись, медленно пошел в гору.
На углу Ленина - Жуковского он увидел Филю: тот что-то объяснял негру, жестикулируя руками, видно было, что тот плохо понимает по-русски.
Как позже на суде выяснилось, Филя часто у этого магазина продавал музыкальные диски знаменитых групп. Знаменитыми были только конверты с изображением поп-звезд и этикетки на диске, а пластинки в самом деле были отечественные, с апрелевского завода, с песнями типа "Вечерний звон".
В это утро студент пятого курса Одесского высшего инженерно-морского училища принц Республики Зимбабве Матумба-Алямба, сын вождя Катарамба-Бубуки, живший в общежитии района Лузановки, решил приобрести чего-нибудь из аппаратуры и, приехав в центр, попал в комиссионный магазин, к своему несчастью встретил Филю, активно помогавшего принцу в приобретении аппаратуры. Принц по совету Фили купил "Романтик" с колонками. Филя помог коробку с аппаратурой вынести из магазина. Здесь он, разумеется, послал принца поймать какой-нибудь автомобиль для перевозки, обещав пока присмотреть за магнитолой.
Илья, только что подошедший, пока не понял, в чем дело, и, поздоровавшись, спросил:
- Что за проблемы?
- А, Илюха, здорово, ты как раз вовремя, аппаратуру я купил, помоги до дома донести, а то один не упру - гляди какая махина.
- Ну, давай, помогу. Далеко нести?
- Да нет, в этот же дом, только обойти надо. Илья помог дотащить до квартиры и сразу, повернувшись, ушел.
Отец Фили, инвалид войны, на одном протезе, постоянно сидящий дома, подозрительно посмотрев на сына, спросил:
- Где стащить успел?
- Да ты что, бать? Илюха на месяц оставил, он с женой в отпуск уезжает. Вот и попросил, чтобы пока у меня постояла, а то мало чего. Не веришь? Посмотри, он сейчас только что из подъезда вышел.
Отец подошел к окну, посмотрев на удаляющегося Илью, тяжело вздохнул, принялся за прерванное чтение газеты.
Илья тем временем, обойдя дом и выйдя на дорогу, только теперь сообразил, в чем дело. И, немного понаблюдав, как принц голосует под знаком "Стоянка запрещена", вытащил ключи от квартиры, подошел к принцу.
- Отвезти что надо? - спросил он принца.
Тот, взглянув на Илью, принял его за типичного шофера. Потертая кожаная куртка и вращающиеся ключи на брелке придавали ему вид русского извозчика.
- О, да! Вези, надо.
- Куда?
- Лузановка.
- Двадцать рублей.
- О, нет, путет очинь тороко.
- Тогда тащи на своем горбу.
- Латно. Корошо.
- Видишь машину,- и Илья показал на ГАЗ-52, стоявший по другую сторону дороги,- неси туда, только деньги вперед.
- Деньга после, ты не верит, я не обманиват.
- Никаких после, черт вас знает, аферисты какие-то. Короче! В Одессе это не прокатывает, давай деньги.
- Корошо, начало половина.
- Черт с тобой, давай половину. Принц вытащил десятку и протянул Илье.
- Теперь та подъезжаит туда.
- Туда нельзя грузовым, неси сам.
- Тогда та помогайт.
- Чё я тебе, негр, что ли!
Не успел принц повернуть за угол, как Илья, прыгнул в троллейбус, поехал на привоз.
Через полчаса участковый спрашивал продавщиц, кто ему помогал покупать магнитолу, ткнув принца указательным пальцем в грудь.
- Да Филя здесь крутился!
- Черт его подери, вообще охамел, до иностранцев добрался, мать его,- выругался участковый.
И, пригласив продавцов в понятые, вместе с принцем и двумя сержантами, подъехавшими по вызову, направился на квартиру к Филе.
Отец Фили, открыв двери и оглядев делегацию, спросил:
- За магнитолой?
- За ней,- ответил участковый.
- Проходите.
Филя тем временем лежал на кровати с закрытыми глазами и с блаженной улыбкой на устах слушал через наушники музыку только что приобретенной магнитолы.
Участковый распорядился:
- Ну-ка, сержант, закрути ласты за спину этому волку позорному.
Филя в этот момент, открыв глаза, вскочил с кровати и неизвестно откуда появившимся лезвием бритвы резко полоснул себя по руке, вскрыв вены и фонтаном крови обрызгав сержанта, закричал:
- На! Пей, пес! Суки! Вампиры!!!
Товарищей своих Илья нашел возле пивной бочки, они хохотали, слушая рассказ Повара о вчерашнем похождении. Сара, пришедшая за продуктами, находилась с ними и тоже смеялась, довольная своей выдумкой.
- Здорово, мужики,- поприветствовал Илья,- на, Повар, доляну,- и, вытащив пачку сторублевых купюр, протянул ему.
- Сколько здесь?
- Половина, как договаривались.
Повар, взяв деньги в руки, отсчитал четыре сотни, а остальные вернул Илье:
- Держи, мне хватит и этого, да и дело вы без меня провернули.
- Вот и хорошо, нам больше достанется,- ответил Илья и, взяв обратно деньги, сунул в карман.
- Теперь, мужики, я хочу предложить вам одно дельце, но сначала мне тут надо поработать немного,- и, повернувшись к Саре, сказал:
- Отдай авоську со жратвой Бугульме и снимай трусы.
- Зачем? - спросила Сара.
- Снимай, сказал,- и, повернув голову к мужикам, попросил,- прикройте.
Парни спиной к Саре встали в кольцо. Ей ничего не оставалось делать, как подчиниться.
- Клади их в карман.
Сара послушно сунула трусики в карман своего коротенького осеннего пальто. Мужики же с любопытством ждали, что сегодня придумал их юный коллега.
- Короче, Сара, видела, черные яблоки продают?
- Ну?
- Так вот,- и, наклонившись к ней, шепотом на ухо объяснил, что к чему, лишь после этого обратился к товарищам, наблюдавшим за этой сценой:
- Мужики! По четвертаку на брата даю, чтобы, если что, помочь Саре уйти.
- Ну это еще надо обмозговать, стоит ли за четвертак подписываться, тем более не зная, на что,- сказал Бугульма.
- Я у тебя на стреме вообще за трояк стоял, когда ты молдаван нагрел, и ничего не спрашивал,- ответил Илья.
- Ладно. Мужики, валим, я чую, будет веселая сцена,- высказал свое мнение Повар.
И они дружно пошли к бойко торгующим яблоками двум казахам.
Очередь стояла порядочная, так как товар реализовывался по сходной цене. Оставалось всего ящиков десять, и очередь нервничала, достанется ли всем. Сара обошла пустые ящики и, встав спиной к коммерсантам, уронив, якобы невзначай, рубль, нагнувшись и взяв банкноту промеж среднего и указательного пальца, застыла в этой позе. Пальтишко, и без того короткое, задралось, и на всеобщее обозрение Сара завертела голой задницей. Казахи опешили и, как по команде, сняв тюбетейки, стали вытирать ими капли выступившего пота на лбу, неотрывно глядя на задницу Сары. Толпа также переключила свое внимание на столь любопытное зрелище. Илья, воспользовавшись моментом, мгновенно подхватил обшарпанный чемодан, в который торговцы складывали деньги, и потерялся в шумной толпе привоза.
Сара, медленно развернувшись, виляя бедрами, также испарилась в толпе с честной братвой привоза.
Казахи начали усердно плевать на землю, произнося ругательства на незнакомом одесситам языке. Но, увидев пропажу, завопили и, конечно же, поздно, так как дружной компании и след простыл.
Спустя полчаса Илья, петляя дворами, добрался до дому. Компания была в сборе и во главе с Графом восседала за круглым столом. Илья, бросив чемодан на кресло, пошел в свою комнату. Сара в это время переодевалась и от резко открывшейся двери вздрогнула, прикрыв грудь платьем. Увидев Илью, сказала:
- Отвернись, я переоденусь.
- Перед всей публикой привоза она задницу светить не стесняется, а перед родным мужем ей переодеться стыдно,- ответил Илья, сделав ударение в слове "родным" на "о", и добавил,- давай наскоряк, дело есть.
- У тебя, как ни странно, всегда дело есть. На этот раз оно подождет минуту-другую, ничего не случится,- ответила Сара, натягивая колготки, на что Илья молча, махнув рукой, вышел из комнаты.
В чемодане оказалось семь тысяч триста шестьдесят четыре рубля.
- Хорошая работа,- сказал Повар,- но воровство - это не твой профиль, Илья. У тебя дар мошенника, поэтому я тебе советую переключиться, так как считаю, это дает больше шансов остаться на свободе, делая немалые деньги, при всем этом сохраняя безупречную репутацию.
- Я думал об этом,- ответил Илья,- поэтому и пригласил вас, а эти деньги - просто срочная необходимость.
- Деньги - постоянная необходимость, и даже единственное, что нас всегда интересует,- вставил Юра.
- Понимайте, как хотите, но у нас с Сарой проблема с жильем, через три-четыре месяца придется оставить эти хоромы. Поэтому мне пришлось немного попотеть на этих делах. Но теперь, думаю, все, Сара может спокойно рожать, так как на покупку квартиры нам хватит.
- Да. Так ты и дал мне спокойно рожать,- сказала Сара, войдя в зал, и расположилась в кресле.
- Ну, Сарочка, конечно, немножко тебе придется потрудиться, мы же не можем въехать в пустую квартиру.
Компания дружно рассмеялась, а Илья продолжал:
- Слушайте сюда, братцы-жулики, сегодня я вспомнил одну вещь: мне как-то покойный дедушка рассказывал о своей бурной деятельности в молодые годы, и я обратил внимание на одну немаловажную деталь, натолкнувшую меня на очень интересную мысль: при покойном батюшке-царе Николае, царствие ему небесное, как вам известно, каторжан этапировали пешим ходом, в кандалах. С острога сбежать было невозможно, Екатерина-матушка строила тюрьмы по совести, с толстыми стенами и крепкими решетками, из Сибири, куда ссылали нашего брата, даваться в бега означало гибель в тайге. Оставалась одна надежда - по дороге, да кандалы мешали. И что же делали каторжане: распарив ногу, запихивали под кожу конский волос, ногу, естественно, разносило. Появлялась огромная опухоль. Лепила, осмотрев больного, давал распоряжение жандармам снять кандалы. Нога в самом деле не болела, и каторжанин при первом же удобном случае испарялся в кустах и, сделав ноги подальше, распарив, вытаскивал обратно волос, конец которого обязательно оставался снаружи. На следующий день нога обретала прежний вид, и каторжанин здравствовал на свободе.
- Уж не собрался ли ты устраивать побеги? - спросил Граф.
- Нет, я вот что предлагаю: мы сделаем подобное колено нашей Саре.
- А почему мне?
- Милая, я сказал, что чуть-чуть потрудишься, а после - декретный отпуск устроишь хоть на всю оставшуюся жизнь.
Сара насупилась, замолчала, потому что не было смысла спорить с возлюбленным.
- Дальше,- продолжил Илья,- мы идем по городу: Сара впереди, мы же чуть позади. Она ловит момент на перекрестке (прошу учесть, что по утрам сейчас бывает гололед). Так вот, поймав частника, тормознувшего на красный свет, как раз в тот момент, когда при торможении амортизаторы кузова мягко подают вперед, Сара пинает по заднему крылу и падает на задницу.
Частники же, как правило, пялятся во все глаза на светофор и, что произошло сзади, не сообразят. Ну, на стук водила, естественно, повернет голову, а в этот момент мы скопом подымаем хай-вай типа: куда прешь, ослеп что ли, женщину беременную сшиб. Тот, естественно, выскочив, попробует Саре помочь и, увидев опухшее колено, будет очень взволнован и дышать довольно глубоко. Тут ему не надо давать опомниться и вылить на него всю русскую терминологию. Частник же постарается замять это дело, пока гаишников рядом нет, так как ему отлично известно, что водитель в нашей стране всегда виноват, тем более частный. Ну, естественно, отвезя больную до приемного покоя, предложит некоторую сумму, чтобы избежать более чреватых последствий. Вот и все дело. Как, устраивает?
Компания после минутного молчания дружно поддержала Илью и незамедлительно командировала Бугульму на привоз отрезать кобыле Нанайке (на которой возят мусор) хвост для более рационального использования.