И вот перед глазами Лены её портрет. Она подходит к нему, потом отходит подальше, чтобы рассмотреть со всех точек и расстояний. Она пожирает его глазами, словно перед ней чудо из чудес. Портрет яркий, сочный, безукоризненный, со своим стилем. Лицо прорисовано настолько верно, что кажется, что перед ней зеркало и она смотрится в него.
На неё смотрела Лена, но только из другого мира. Из чудесной сказки!
"Она улыбалась и грустила одновременно. Выражение лица было уставшим, но милым и добрым, как у матери, которой вернули детей после долгого расставания. Девушке с таким лицом хотелось довериться и отдать себя в её руки.
Черные волосы спадали на плечи лёгкими блестящими и аппетитными локонами. Они были, как живые. К ним хотелось прикоснуться. Вместо ресниц красивые черные перышки. На нежном румянце выделялись несколько хрустальных слезинок.
Обрамляла портрет рамка из павлиньих перьев".
Ничего идеальнее и фантастичнее Лена не видела.
- У меня слов нет! Ты умеешь переносить в сказку! Не помню, кто сказал, что красивое произведение искусства не нужно сдабривать тысячами слов похвалы, метафорами и эпитетами. Не нужно подбирать слова. Достаточно сказать "Прекрасно!" и человек, сотворивший шедевр, будет очень доволен, - восторгалась Лена.
- Согласен. Но многие художники, наоборот, любят, когда их произведение оценивают, разбирают каждую деталь до мельчайших подробностей, когда пытаются сравнить с каким-то общепризнанным шедевром, или даже говорят, что его произведение лучше. Что теперь его картины будут эталоном, примером для сравнения и подражания. Мои работы просты. И я этому рад.
- Я в восторге. И мне не нужны другие мнения. Спасибо, Толь.
- Не за что! Твоя улыбка - моя награда.
- Хотела спросить. Что значат перья вместо ресниц, павлиньи перья?
- Перья - свобода. Я рисовал их, пытаясь направить твои мысли на освобождение от ненужного и тягостного.
Лена согласно кивнула и вздохнула.
- Слёзы - сама понимаешь - это боль. А улыбка сквозь слёзы - будущие мгновения счастья, которые обязательно пробьются и дадут ростки через боль, чтобы потом её совсем победить… Что касается павлиньих перьев… Ими я пожелал тебе яркой жизни, которую ты сама создашь себе, и больше не будешь впадать в депрессии.
- Толя, лучше сказать и пожелать нельзя! Думаю, этот портрет поможет мне. По-другому и быть не может.
И через минуту добавила:
- Я как раз сегодня собираюсь поговорить с Эдуардом. Можно я расскажу ему о тебе тоже?
- Если нужно - расскажи. Но зачем?
- Нет… Я ничего не буду говорить. Ты прав, - отрывисто проговорила она, отворачиваясь от него. - Я лучше пойду.
Тогда он быстро подошёл к ней и обнял со спины, прижал к себе.
- Не уходи, прошу… Прости, что задал вопрос. Не думай, что я к тебе равнодушен. Нет! Леночка, наоборот. Но тебе нельзя говорить мне, что ты любишь меня.
Лена трепетала от его дыхания и слов.
- Почему нельзя? - шёпотом спросила она и положила поверх его рук, обнимающих её талию, свои руки. - Я люблю тебя. И буду говорить тебе это!.. - она старалась повернуться, чтобы посмотреть на него, но Толя не давал этого сделать. Он был счастлив.
- Скажи ему обо мне. Я хочу, чтобы он знал всё… - шепотом сказал он. - Но будь осторожна. Если он будет кричать на тебя или бить, вырывайся и беги ко мне.
Лене всё-таки удалось повернуться к нему. Он выпустил её из нежных и страстных объятий.
- Обещаю. Но, почти уверена, что Эдуард не способен на ярость, которая доходит до кулаков. Мы, наверно, просто поругаемся.
- Так лучше.
Они сели на кровать и с минуту молчали, глядя в пол.
"Надо завести разговор о чём-нибудь другом!..".
"Музыка!" - взволнованно подсказал ей внутренний голос, когда она увидела музыкальный центр на невысоком шкафчике для книг и посуды.
- Что ты любишь из музыки? Что слушаешь последнее время?
- Есть диск с инструментальной музыкой. А портрет я писал под любимые мелодии: Paul Mauriat - If You Go Away и Kenny G - Peace.
- По-моему, я знаю "Peace". Люблю инструменталку. Можно включить?
- Конечно.
Лена включила музыкальный центр. Диск оставался в дисководе с ночи. Она выбрала мелодию, посмотрев, какая она по счету во вкладыше от диска. И подошла к кровати.
Музыка звучала на всю комнату, разливаясь и одухотворяя. Лена смутно помнила её. В семнадцать лет она заслушивалась такой музыкой.
Лена посмотрела на Толю, прикоснулась к его волосам и несколько раз провела по ним, чтобы он расслабился. А потом легла на кровать, ожидая, что он сделает то же самое. Но он смотрел на неё, не торопясь присоединиться.
- Не бойся меня. Ложись рядышком.
Толя молча лёг, но было видно, что в нём борются смущение и чувственность. Он сумел их побороть. Смущение, чтобы выглядеть достойней, чувственность - чтобы справиться с собой и не зацеловать Лену. Он никогда не мог принять того, чтобы женщина принадлежала нескольким мужчинам сразу. Чистые отношение - залог взрослых, настоящих чувств.
Лена думала, что он снова обнимет её крепко-крепко, но на напрасно ждала. Ей было даже обидно, но она держалась.
Давно уже звучали другие мелодии, а они всё лежали, слушали и думали. Было столько прелести в зарождающемся чувстве, в новых эмоциях, душевных волнениях.
Внезапно он повернулся к Лене и разглядывал её - готовую к чему-то хорошему, готовую взлететь и не возвращаться.
Он прилег к ней вплотную и сказал:
- Повернись ко мне спиной. Я хочу сделать тебе красивые крылья.
- Вдруг они уже есть у меня? Может, я твой ангел? - лукаво спросила она и повернулась к нему спиной.
Толя рассмеялся:
- Конечно! Они у тебя уже есть. Я их приукрашу.
И до вечера он гладил её спину со всей нежностью. Лена прикрыла глаза и отдалась невинному наслаждению. Она и не думала, что без поцелуев и других манёвров, мужчина может так упоительно подарить свои чувства.
* * *
Лене так не хотелось уходить от него. Тут её пригрели… Да и он волновался.
Перед её уходом они специально обменялись номерами мобильных телефонов, чтобы быть на связи, если что.
- Кстати… Я могу потом забрать портрет? Я же не знаю, как вы - художники - всё это для себя решаете, - с тёплой улыбкой спрашивала Лена.
- Я пока не могу ответить на этот вопрос… - уклонился Толя. - Чуть позже.
- Какие мы! Ну и ладно! - пошутила она. - Можно тебя обнять?
- Даже и не знаю! - засмеялся он.
- Почему?
- Я ж растаю. Кто потом меня собирать будет?
- Ладно… Но я всё равно доберусь до тебя! - пригрозила она и засмеялась.
* * *
Эдуард был дома, когда Лена спокойно открывала дверь ключом.
Он уже успел проверить холодильник и плиту. Сейчас сидел и с удовольствием кушал макароны с курицей. Он был рад и этому после работы.
Лена прошла на кухню и сказала ему "Привет".
- Привет, - Эдуард пристально осматривал её с ног до головы, словно она была подопытной мышкой. - Где ты была?
- Когда ты поешь, мы с тобой поговорим. Так нужно, - серьёзно произнесла Лена. Она морально настраивала себя на этот мини-подвиг, необходимый для поворота.
- Хорошо… - ответил Эдуард. Еда ему в горло не лезла. Рука с вилкой застыла на полпути в нерешительности и удивлении от происходящего. Лена не видела его растерянности. Она ушла в спальню.
Глава 11
Жизнь - это череда выборов.
Мишель Нострадамус
* * *
Либо вы часть решения, либо вы часть проблемы.
Элдридж Кливер
* * *
Всё, что изменяет нашу жизнь, - не случайность. Оно в нас самих и ждёт лишь внешнего повода для выражения действием.
А. С. Грин
* * *
Жизнь - это непрекращающееся рождение, и себя принимаешь таким, каким становишься.
Антуан де Сент-Экзюпери
Оставив в раковине грязную посуду, Эдуард поспешил к Лене.
- Что случилось, Лен?
- Ты садись… - она выждала паузу. Эдуард как раз сел. - Мы с тобой больше не должны встречаться.
Эдуарда словно по голове стукнули чем-то тяжелым…
- Почему? - недовольно спросил он.
- Я объясню. Ты только выслушай!..
- Но почему ты хочешь расстаться? Неужели я не любил тебя всё это время? - всё больше не понимая и нервничая, вспыхивал он. - Или я что-то не так делаю? Скажи… - чуть тише заговорил он, но с отчаянием. Лене стало его так жалко, но она не имела права отступать. Всё было начато.
- Виновата я. Потому что поздно поняла, что последнее время между нами - не то, что нужно мне. Я не люблю тебя, оказывается… Да и ты только думаешь, что любишь. А у нас просто сожительство, которое приносило пользу обоим. Всё, возможно, и дальше продолжалось бы… Но мне помог всё это понять один человек.
- Что же за помощник? - снова вспыхивая, злостно спросил Эдуард.
- Его зовут Анатолий. Он живёт в нашем подъезде.
- Понял, кто это… Как-то видел парня, который поднимался выше. Ничего! Хорошего себе подобрала! - язвительно, с усмешкой, повышая голос, говорил он.
Лена молчала. Её тоже хотелось побольнее уколоть Эдуарда, но она не стала этого делать, сохраняя к нему уважение. Она старалась спокойно разобраться и разойтись. Эдуард ждал ответа, но уже понимал, что его им не удостоят. Он же молчать не мог:
- Это конец?
- Да… Другого ничего не выйдет. Моё сердце поменяло замок. Новый ключ не у тебя… - медленно сказала она, пытаясь закрыться от него правдивыми лирическими отступлениями.
- Хватит! Зачем красивые фразочки?! - встал Эдуард и начал метаться по комнате. - Влюбилась в другого - вот как это называется! Если ещё короче - измена! - кричал он грозным, уставшим от всего этого голосом.
- Я не хотела… Теперь такие сравнения - часть меня. Я изменилась… Предположим, я сосуд. И все мы сосуды, - начала Лена, как учительница объясняет тему в школе. - В прошлом я наполнялась тобой, твоими мыслями. А ты - мной. Но теперь этого не может быть. Я буду одной, или буду с ним. Ещё не знаю, как всё сложится. Главное - я уйду от тебя, чтобы не делать тебе больно…
- Уходи! Лишь бы больше не слышать тебя! Так противно! - с горечью, чувством отвращения и брезгливости, ответил он. - Ты точно изменилась!
Эдуард резко отошёл к окну.
- А ты не боишься, что ты им наполнишься, и снова пойдешь дальше, забывая и губя его? Или он разлюбит тебя слишком быстро? - немного подумав, спросил Эдуард.
- Если всего этого бояться, то лучше тогда о любви совсем не думать… - со вздохом произнесла она. - И жить одному. Мы по натуре - эгоисты - себя не предадим.
- Тебе легко рассуждать… Ведь не тебя предали… А мне вот о любви совсем думать не хочется. Я остановлюсь на твоей теории про эгоиста, который себя не обидит и в обиду не даст. Хорошо, что подала мне такую хорошую идею!.. Уезжай. И пусть мы больше никогда не столкнемся по жизни! Пожелать тебе счастья не могу, потому что ещё тобой наполнен, если считать ещё по одной твоей теории. Но желаю счастья заранее!
- Спасибо… Будь тоже счастлив! - опустив глаза и угасая, ответила Лена. На душе было мрачно.
- И ещё… Помнишь, ты говорила, что я вхожу в рецепт твоего счастья?
- Да. Помню…
- В следующий раз, пожалуйста, не бросайся такими милыми словами, а хорошо прежде подумай! Мне жаль новую жертву. Просто мужская солидарность!
- Понимаю…
Лена ощущала себя, как на экзамене. Девушкой, которая отмучилась и уходит домой с лёгкой душой и внутренним полётом. Она радовалась, что всё прошло даже лучше и быстрее, чем она предполагала.
Сейчас она сидела в спальне и аккуратно складывала вещи в большую сумку с колёсиками.
"Как же я сама её допру? Только такси или Толя поможет… Хорошо, что мама недалеко живет, а не в другом городе. Надо ей позвонить. Предупредить".
Она позвонила ей потом, когда была у Толи дома.
Лена быстро везде прошлась, чтобы посмотреть, что ещё ей нужно забрать из квартиры, в которую никогда не вернется. Эдуард сидел на кухне с ноутбуком и что-то пытался делать, показывая, что отныне ему всё безразлично, что Лена может сколько угодно ходить по квартире и брать, что хочет. Но он только делал вид. Он ждал, что она скоро уйдет, чтобы убрать от себя подальше технику и с грустными мыслями лечь на кровать, повернуться к стене лицом.
Лена в это время писала коротенькое письмо Толе, чтобы вечером ему отдать. Она сделала с помощью листа бумаги формата А4 и степлера аккуратный конвертик и сразу же вложила в него связанный ею давно брелок-цветок, чтобы Толя с удовольствием носил его со своими ключами. А потом вложила листок в клетку с таким содержанием:
"Спасибо тебе за ласку и тепло… Недавно я думала, что ты издеваешься надо мной, интересуешься моей психикой. Но это не так!
Словами не описать, но, если говорить твоим языком, то от своих ощущений и чувств, я могла бы написать такую картину:
"Я лежу на кровати, нежной, тёплой и уютной, завернувшись в ласковое одеяло. Расстелила свои волосы на мягкой, воздушной подушке. И закрыла глаза от удовольствия. Кровать плавно летит вниз, но там ничего нет, ни конца, ни начала. Вокруг меня взлетают и плавают золотистые, согревающие звёзды. Лишь они знают, кто я, что со мной. Некоторые слетают ко мне на кровать, другие - нашептывают мне что-то. Самые добрые - ложатся мне на волосы и зажигаются ещё ярче.
Я продолжаю лежать безмятежно с закрытыми глазами. Может, сплю…
Эта картина называется "Трепет от ласк любимого". Я люблю подбирать названия к картинам, которые не подходят к ним, на первый взгляд. Не всякий, посмотрев на такую картину, поймет, почему у неё такое название. Потому что это личные переживания художника, его символы".
Глава 12
"Какая сумка тяжёлая получилась…" - думала Лена, поставив сумку на пол в пролёте и дожидаясь, когда Толя откроет ей дверь.
Никаких "Привет" не было. Он сразу же впустил Лену и взволновано спросил:
- Ну что? Всё нормально?
Было ощущение, что его лихорадит, так он переживал.
- Всё хорошо. Мы мирно разошлись, как в море корабли. Он немного покричал, расстроился и ушёл на кухню заниматься своими делами.
"Может, он и, правда, её не любит?..".
- А ты себя как чувствуешь?
- Глова трещит. Но это не важно, ведь всё позади. Тем более, ты рядом! Мне больше ничего не нужно. Я бы вообще не хотела сейчас ехать к маме. Остаться бы с тобой!..
- Лена… Ты же понимаешь, что со мной у тебя будет совсем другая жизнь? - серьёзно и грустно спросил он. И хотел говорить дальше, но Лена перебила его.
- Но ведь я и хочу новую жизнь! Я этого добиваюсь. И ты меня поддерживал.
- Да. Знаю… Но вдруг тебе новая жизнь со мной покажется даже хуже, чем с Эдуардом. Не забывай, сейчас я в отпуске. И мы могли часто быть вместе. Я тебе ни в чем не отказывал. Через неделю я выхожу на работу. И ты поймешь, что я не могу быть рядом с тобой столько, сколько ты хочешь. Не сможешь больше прибежать ко мне в любую секунду. Тебе не откроют и не выслушают. И тебе будет больно. Ты поймешь, что променяла всё на такую же пустоту, - поник Толя.
- Но… - совсем растерялась Лена. - Ты дал мне силы сопротивляться, а теперь прогоняешь. Хочешь показать, что наша встреча что-то значила только для моей жизни, а не для нас обоих… Я поражена!.. Не думала, что это будет со мной, - с огорчением и легким раздражением отчитывала она его.
- Лена, пожалуйста, пойми меня! Ты строишь воздушные замки, окунулась с головой в мечты, но жизнь не такая красивая и послушная!.. Ты влюблена в меня, поэтому мир кажется тебе лучше и отзывчивее. Ты веришь, что у нас всё получится. Ты открыта. И совсем не видишь или не хочешь видеть проблемы, которые могут потом привести к фразе: "Я потратила на тебя всю молодость, а ты, недостойный, не оценил такого подарка и такой жертвы!".
Лена начала задумываться, прав ли Толя.
- Да. Я кинулась в омут с головой. А ты пытаешься меня вытащить обратно, - со слезами прокричала она. - Я не понимаю, зачем тогда женщины живут в этом мире, где им даже не разрешают любить всем сердцем… Вечно наставляют на путь истинный и не дают счастья!.. И ты, любишь меня, но отговариваешь от любви, словно я собираюсь убить человека или банк ограбить! - выпалила она и заплакала, отвернувшись.
"Я так и знал. Она не поймет меня сейчас, как бы я ни старался. И увидит в этом совсем не то, что я хотел. Она и так сегодня понервничала, а я добавил… Потому что не могу не быть честным. Стараюсь предугадать все ошибки, чтобы потом никто не сожалел…" - с болью в груди думал Толя и смотрел, как Лена плачет и от этого её хрупкое тело трясется.
Лена надеялась, что он начнёт извиняться, обнимет её и успокоит. Но всё пошло чуть по другому сценарию. Он ушёл на кухню и вернулся к ней только тогда, когда закипел чайник, и он сделал ей ароматный травяной успокаивающий чай. Всё это время Лена пыталась сама себя успокоить. Ей с трудом, но удалось это. Она не хотела терять его, а, значит, им нельзя было ссориться.
Увидев, что он хочет о ней позаботиться, она постаралась улыбнуться.
- Спасибо! Так чудесный аромат, - сказала она, вдыхая пар чая. - Что в нём?
- Мята и чабрец.
- Здорово!.. Давай сейчас постараемся придти к нужному решению, - предложила Лена.
"Значит, я ей нужен" - спокойно задышал он.