В смущении Зан выглянул в открытую дверь. Вот черт! Это было совсем не то, на что он надеялся. И к чему относится ее "не совсем": к итогу или к тому, что он ошибся? С другой стороны, его все-таки окончательно не послали…
Зан потер щетину на щеке, прикидывая, может ли тайный любовник позволить себе держать в ванной своей любовницы бритву и зубную щетку. Наверное, все же лучше не торопить удачу; он и так уже явно хватил лишнего!
Включив сотовый, Зан начал обследовать квартиру. Мебель дорогая, но не экстравагантная, без ярких накидок и страшных, пугающих масок. Среднего размера телевизор, плейер, отличная стереоустановка. Однако на столе творилось черт знает что. Зан начал обследовать спальню. Тут тоже был полный разгром, словно через комнату пронесся ураган.
Внезапно до него донеслось мяуканье, и Зан оглянулся: усевшись в дверях, Шеба наблюдала за ним с явным неодобрением.
– Ты что, собираешься настучать Эбби, что я рылся в ее платьях? Ладно, я знаю, как тебя умаслить. – Отыскав сухой корм, Зан насыпал немного в миску, а потом, немного подумав, решил сварить кофе. Это не заняло у него слишком много времени, и вскоре он, налив себе кофе, сделал глоток. Ух, как хорошо!
Кофе мгновенно взбодрил его, он почувствовал, что снова хочет Эбби…
В этот момент сладостные мечтания Зана прервал звонок мобильника. Мэтти, провались он пропадом! У Зана было такое чувство, будто его обокрали.
– Привет, Мэтти, какого черта ты так рано на ногах? Некоторое время Мэтти молчал, потом произнес, странно заикаясь:
– П-просто интересуюсь, появились ли у тебя какие-нибудь идеи по поводу моего предложения на прошлой неделе, п-помнишь?
Зан уже открыл рот, собираясь предложить Мэтти поискать кого-нибудь другого, но… Разве это не позволит ему увидеть Эбби еще раз. Прямо сегодня?
– Ладно, так и быть, я подъеду.
– Приедешь, точно? – Казалось, Мэтти был поражен.
– Да, но попозже, – внес поправку Зан. – Сначала я поеду и закажу еду в ресторане, чтобы удивить мою девушку. – Это было безумием – посвящать Мэтти в свои дела, но заявить об этом вслух значило приблизить мечту к реальности.
– Девушку? А кто она. Я ее знаю?
– Эбби Мейтленд. Она работает в музее.
Мэтти надолго замолчал.
– Угу, – произнес он наконец. – Тебе повезло. И давно у тебя с ней?
– Да нет, недавно, – признался Зан. – Всего пару дней. Она – роскошная.
Мэтти шумно вздохнул:
– Это точно. Тут и спорить не с чем…
– Вот и не спорь. Ладно, мне пора, много дел, – важно сказал Зан. – Позже позвоню. – Он прервал разговор, допил кофе и поднялся.
Теперь ему нужно было сосредоточиться. Никаких звонков по слесарным делам, никакого Мэтти, никакого его чертова проекта. Драгоценности – вот классический способ показать, что намерения мужчины искренни. Для кольца время не наступило, но ведь есть еще серьги, браслеты, ожерелья… Ни разу в жизни Зан не был в ювелирном магазине, и, значит, ему предстоял день, полный волнующих впечатлений.
Вскарабкавшись на дюну, Мэтти почувствовал, что ноги у него дрожат. Совсем не потому, что подъем был трудным – просто он был пьян в стельку. Полупьяным он ходил каждый день после того, как услышал о смерти Элани. Набравшись под завязку, Мэтти мог уговорить себя, что она сама наложила на себя руки, – ведь так твердили все вокруг. Он довольно часто размышлял об этом, но у него не хватало смелости додумать все до конца. Зато когда он был слегка пьяным, пустота в животе убеждала его, что история с самоубийством – чистейшей воды ложь.
Так что для Мэтти предпочтительнее было напиваться вусмерть, что он и сделал на этот раз.
Тяжело дыша, Мэтти перевалил через гребень и чуть ли не нос к носу столкнулся с Люсьеном и Руисом.
Руис первым заметил его приближение и толкнул Люсьена:
– Эй, босс, смотри, у нас гости!
Мимолетная, но очень яркая картина: беспощадный мститель убивает Руиса, – живо промелькнула перед глазами Мэтти. Сперва заставит негодяя визжать и умолять о пощаде, а потом нанесет последний убийственный удар, и…
Люсьен с ног до головы оглядел Мэтти, и тот вздрогнул. Хотя после некоторых манипуляций лицо Люсьена стало другим, но взгляд остался таким же замораживающим душу, как и прежде.
– Ну что ты за дерьмо, Бойл, – опять напился! Принес, что обещал?
Мэтти утвердительно кивнул.
– Да, я все напечатал. – Он вынул фото из кармана. – Татуировка на шее и еще…
– Дай сюда! – Люсьен требовательно протянул руку.
– Правда, здесь нет татуировки из двух скрещенных кинжалов с руки Зана, – промямлил Мэтти. – Но я знаю, как она выглядит, и смогу ее воспроизвести.
– Заткнись, Бойл, мне наплевать на его руку.
Мэтти вопросительно уставился на него.
– Перчатки. – Люсьен ехидно улыбнулся. – У меня на руках будут перчатки.
– Ну конечно! – засмеялся Руис. – Перчатки, гребаный ты кретин!
Мэтти сглотнул.
– Ах да, перчатки. Сегодня слесарь приедет в музей, что бы ознакомиться с планом. Предполагается, что он изучит его и напишет мне докладную.
Люсьен довольно кивнул:
– Отлично. И постарайся, чтобы его увидела камера слежения около музея в ночь ограбления. Для этого, может, подойдет то, что через улицу напротив музея есть банкомат. Пусть слесарь через него снимет деньги…
– Не будет ли это глупо, если вор перед ограблением остановится у банкомата? – неуверенно спросил Мэтти.
– Ну и что? Пусть все думают, что он дурак. Нам не все равно?
– Нет. Он совсем не дурак. Никто из тех, кто его знает, ни за что не поверит, что Зан настолько глуп…
– Да что он, гений, что ли? – Люсьен начал терять терпение. – Этот тип работает по ночам, вскрывает машины. Люди всегда совершают ошибки, в особенности когда нарушают закон. К сожалению, глупость – это правило, а не исключение, Бойл, запомни это. А теперь мне нужно принарядиться для встречи с Эбби Мейтленд. Очень удачно, что она спуталась с твоим слесарем: эта цыпочка заводит меня куда больше, чем Элани.
Мэтти вспыхнул:
– Не пойму, какое отношение к этим делам имеет Эбби?
– А тебе и не надо понимать. – Люсьен прищурился. – Впрочем, тебе кое-что скажу, большой беды не будет. Понимаешь, мне пришлось перейти на новый сценарий.
– Не впутывай Эбби! – завопил Мэтти.
Люсьен с удивлением посмотрел на него, а потом начал смеяться.
– Ты влюбился в нее, что ли? Вот потеха! – Он хлопнул Мэтти по спине, и тот пошатнулся. – Запомни, Бойл, все бабы – грязные суки. А Эбби Мейтленд грязнее всех.
– Я не хочу, чтобы ее втягивали во все это, – она совершенно безобидна!
– Безобидна? – неожиданно резко переспросил Люсьен. – Ты бы так не говорил, если бы увидел то, что видел Руис, сидя на дереве за ее окном этой ночью. Руис, покажи Бойлу фотографии. Та, на которой она держит член во рту, – моя самая любимая. Вот, посмотри.
– Нет. – Мэтти отшатнулся и, поскользнувшись, шлепнулся задом на сырой песок. – Я не собираюсь смотреть на это. Убери немедленно!
– А какие роскошные виды! – уговаривал Люсьен, протягивая фотографии. – Некоторые из них довольно артистичны. Взгляни, это укрепит твою решимость. Боже, что эта парочка вытворяла сегодня ночью! Они занимались этим часами, и это значит, что твой друг трахается как чемпион мира.
Мэтти вытащил фляжку и глотнул бурбона, потом вытер рот трясущейся рукой.
– Больше он мне не друг, вот. – Неожиданно из глаз Мэтти скатились несколько слезинок и одна за другой упали на песок.
Глава 15
Пытаясь успеть на автобус, Эбби чуть не порвала себе связки на лодыжках: туфли от Поллини вовсе не были созданы для бега. И все равно рабочий день, как она и ожидала, начался зловеще. Триш, сделав большие глаза, многозначительно посмотрела на нее:
– Бриджет немедленно требует тебя в свой офис!
– Да знаю я, знаю! – Эбби пулей промчалась внутрь здания.
Лицо Бриджет казалось белым от ярости.
– Дорогая Эбби, как любезно, что вы почтили нас своим присутствием! Не трудитесь присаживаться, у вас нет времени.
Эбби замерла.
– Надеюсь, вы отлично отдохнули этой ночью, – ехидно продолжила Бриджет. – Я была здесь уже в шесть тридцать и надеялась встретить вас на рабочем месте. Я также надеялась, что большая часть выставки уже распакована. И что же? Теперь вы понимаете, отчего я в таком негодовании.
– Извините, Бриджет. Я…
– Что "я"? До этого дня мне представлялось, что вы полностью отдаете себя работе, но сегодня я вынуждена усомниться в своих выводах.
– Такого больше не случится, – как можно тверже сказала Эбби.
– О, конечно, не случится. Вы не можете позволять себе подобных упущений в работе, вам ясно?
– Да, конечно. – Эбби изо всех сил стиснула зубы.
– Вот и прекрасно. Пожалуйста, отправляйтесь к Дови и переговорите с ним. В девять часов у нас встреча с главой фонда "Хавертон Уайт". Дови расскажет, в чем дело. – Бриджет взглянула на часы, потом холодно посмотрела на Эбби. – Они предоставляют нам весьма существенный грант. Вам, наверное, это должно быть интересно.
– Да, это здорово! – Эбби не знала, что и думать.
– В самом деле? Тогда отправляйтесь, да смотрите не сверните куда-нибудь по дороге. – Крутанувшись на стуле, Бриджет уткнулась в компьютер, а Эбби прошла в бокс к Дови, не испытывая при этом никакого чувства вины.
– Эбби, ну наконец-то! – Из служебного бокса показа лось круглое лицо Дови. – Я никак не могу до тебя дозвониться. С какой стати ты отключила мобильник?
– Ради Бога, Дови, прекрати этот допрос…
– Понимаешь, – затараторил Дови, – такая удача с этим грантом, а тут еще приз…
– Приз?
– Ну да, твой будущий муженек, кроме шуток! Красив, культурен, до отвращения богат, одинок. Кстати, он уже ждет тебя в конференц-зале.
Эбби захлопала глазами.
– Кто меня ждет?
– Люсьен Хавертон, вот кто! Мужчина твоей мечты, с которым у тебя вот-вот произойдет фатальная встреча. Он попросил меня найти ему партнершу для танцев на открытии. Догадываешься, кого я ему предложил?
– Ты, наверное, не в себе, Дови. – Эбби в смятении посмотрела на него. – Это совершенно неприемлемо, ведь речь здесь идет о гранте, о деньгах!
– Иди-иди, такой шанс бывает раз в жизни! – Дови вытолкнул Эбби в коридор. – И не забудь потом поблагодарить папочку Дови!
Войдя в конференц-зал, Эбби первым делом обратила внимание на то, что на встрече присутствует Питер – исполнительный директор. Этот важный джентльмен с тростью и белой бородой обычно обращался с ней с высокомерной снисходительностью, однако сегодня он бросал на нее весьма неодобрительные взгляды.
Эбби украдкой взглянула на Люсьена Хавертона: он оказался именно таким, каким его описал Дови: высоким, широкоплечим и крепко сложенным – красавец с правильной речью, приятным голосом и манерами патриция. Если бы ей пришлось нарисовать портрет мужчины, который удовлетворял всем требованиям ее списка, это точно был бы Хавертон. Вот только, к ее удивлению, его каштановые волосы были пострижены очень коротко для человека, который пока не начал лысеть; и все равно такой суровый стиль очень шел ему. В дополнение к этому на нем был костюм, который наверняка стоил три ее месячные зарплаты.
– Итак, сколько вам не хватает? – довольно бесцеремонно спросил Люсьен.
Бриджет вопросительно посмотрела на Эбби.
– Ну…
– Что-то около пятнадцати тысяч, – поспешно подсказал Дови. – Именно столько мы запланировали собрать на вечере, если все пойдет как задумано.
– Ну что ж, – значительно произнес Люсьен. – Тогда я плачу двадцать тысяч за столик для сотрудников фонда "Хавертон Уайт". – Он довольно оглядел присутствующих: – Если, конечно, вы не против…
– О нет, конечно, нет. Мы все так счастливы! – слабеющим голосом произнесла Бриджет.
– Это так великодушно с вашей стороны, мистер Хавертон, – заулыбался Питер. – Я потрясен, действительно потрясен!
– Но только в том случае, если очаровательная мисс Мейтленд пообещает мне танец. – Люсьен многозначительно подмигнул.
Все тут же воззрились на Эбби, но вместо ответа она вдруг закашлялась и потянулась за кувшином с водой.
– Простите, – ее шепот звучал едва слышно, – что-то в горло попало.
Люсьен нервно потер щеку.
– Ах, как же я неловок! Мне вовсе не хотелось ставить вас в неловкое положение, мисс Мейтленд. Это было бестактно с моей стороны; прошу, забудьте все, что я сейчас сказал.
– Нет-нет, ничего! – с трудом выдавила Эбби. – Танец, конечно. Разумеется, у меня нет возражений…
Дови и Бриджет тут же постарались заполнить своими восторгами последовавшую неловкую паузу…
Отключившись от их трескотни, Эбби начала прислушиваться к разговору, только когда услышала имя Элани.
– …Элани Клейборн – наш помощник куратора, точнее, была ею, бедная девочка, это так трагично! – Голос Питера звучал приглушенно.
– Вы правы. – Люсьен, казалось, был опечален не меньше остальных. – Я слышал, она была очаровательной молодой женщиной. С самоубийством так трудно свыкнуться.
– Это было убийство! – Эбби и сама не знала, зачем встряла в этот благообразный разговор.
Мистер Хавертон удивленно поднял брови.
– Прошу прощения?
– Элани убили, – настойчиво повторила Эбби. – Я не сомневаюсь в этом ни минуты.
Люсьен кинул недоумевающий взгляд на Дови, и тот немедленно среагировал:
– Эбби, давай оставим эту тему в покое. Сейчас не время…
– Меня обижает, когда кто-то пытается нас уверить, будто Элани наложила на себя руки. Я говорила с ней в самый последний момент и не сомневаюсь, что садист и убийца – ее бойфренд. Он должен был прийти к ней, и после этого она умерла. Это он убил ее!
– Эбби! – зашипела Бриджет. – Пожалуйста, следи за собой! И вообще, я не понимаю, отчего ты так кричишь!
Эбби в растерянности посмотрела на возмущенное лицо Бриджет, на неловкую улыбку Дови, на Питера и, наконец, на недоуменное лицо Люсьена Хавертона.
Только тут до нее дошло, что и она, и Элани совершенно безразличны этим людям, которые просто не могут думать по-другому.
– Извините, – глухо сказала она. – Я, кажется, вышла за рамки дозволенного.
– Я единственный, кто должен извиниться, – сказал Люсьен. – Вероятно, я задел вас нечаянно, а это последнее, что мне бы хотелось сделать. Я чувствую себя идиотом!
– О! – Бриджет потрепала гостя по руке. – Прошу прощения за досадное недоразумение. – Она бросила на Эбби уничтжающий взгляд. – А с вами мы поговорим отдельно… потом.
– Нет уж, лучше сейчас! – Эбби встала и вышла из комнаты, Бриджет бросилась за ней.
Как только дверь закрылась, Бриджет истошно завопила:
– Ты, идиотка! Ты хоть представляешь, сколько денег диет нам фонд "Хавертон Уайт"?
– Конечно, ведь это я составляла предложение на грант. Я направляла им все, Бриджет. Последнее предложение, кстати, тоже. А ты и не заметила…
– Сарказм здесь неуместен! – рявкнула Бриджет.
– Это не сарказм, – решительно заявила Эбби. – Это правда.
– Неужели? Но даже если так, это не дает тебе права вести себя неподобающим образом! Я вправе ожидать от тебя профессионального поведения, а не капризов!
Перед глазами Эбби опустилась красная пелена.
– Бриджет, тебя вообще нисколько не волнует, что Элани убили, верно?
Бриджет чуть не задохнулась от ярости:
– Как ты смеешь говорить такое?
Эбби пожала плечами.
– Я просто поинтересовалась.
Лицо Бриджет пошло пятнами.
– Знаешь, Эбби, я думаю, тебе пора шлифовать свое резюме. Музей Силвер-Форка больше не нуждается в твоих услугах.
– Неужели? Посмотрим, что ты запоешь, когда Питер поймет, кто на самом деле пробил эти гранты, – хмыкнула Эбби. – Тогда твоя бесполезность станет очевидной и…
Ноздри Бриджет раздулись от гнева, и она прошипела:
– Вон отсюда!
Выйдя на улицу, Эбби смахнула слезы: ей было ужасно стыдно за свою вспышку. Демонстрируя плохой характер, она вряд ли поможет сохранить добрую память об Элани. А теперь она еще и работу потеряла…
Эбби шагала по улице, не глядя под ноги, и вдруг наткнулась на человека, шедшего ей навстречу.
Подняв голову, она тут же увидела перед собой Люсьена, который тут же цепко взял ее за плечо.
– Мисс Мейтленд, с вами все в порядке?
Эбби чуть не рассмеялась.
– Не думаю; но все равно здесь нет никого, кто бы мог мне помочь, так что вам не стоит беспокоиться.
– Прошу прощения за то, что случилось, – вкрадчиво сказал Люсьен. – Меньше всего мне хотелось бы быть причиной ваших трений с коллегами.
– Все в порядке. Ничего серьезного. – Эбби сунула руку в карман, надеясь найти там салфетку, но Люсьен уже протягивал ей чистый платок с вышитыми в уголке инициалами "ЛХ".
Эбби промокнула глаза.
– Вам не о чем беспокоиться – вы тут ни при чем.
– И все же я вам искренне сочувствую – ведь вы потеряли подругу, не так ли? Это очень тяжело, когда трагедию принимают за самоубийство.
Эбби вздохнула: преувеличенное сочувствие как-то сбивало ее с толку.
– Спасибо, – наконец пробормотала она. – Вы, безусловно, правы.
– Могу я пригласить вас позавтракать в качестве извинения за свою бестактность?
Эбби напряглась, но поскольку в голове царил полный беспорядок, ей не удалось придумать хоть какую-нибудь отговорку.
– Э…
– Здесь в нескольких кварталах есть чудесный маленький ресторан.
Эбби с трудом обрела голос:
– Простите, мистер Хавертон, но сегодня какой-то сумасшедший день, и у меня совершенно нет времени.
– Тогда, может, кофе? Пожалуйста. Это поможет вам выговориться, а я очень хороший слушатель. Кстати, зовите меня Люсьен.
Эбби заколебалась. Человек старается быть любезным, и его фонд только что вручил музею солидную сумму. Быть вежливой с ним – часть ее профессиональных обязанностей, не так ли?
Она кивнула:
– Спасибо. Это подойдет.
Люсьен взял ее под руку, и они вместе пошли по улице. Ощущение было не из приятных. Под ложечкой у Эбби засосало. Вдруг Зан увидит их и подумает что-нибудь не то?
Впрочем, она всего лишь собирается выпить чашку кофе. Ничего серьезного!
Получив свой обычный заказ, она обильно посыпала кофе какао-порошком, и Люсьен тут же оторвался от своего черного кофе.
– Неплохо выглядит, что это такое вообще? Эбби смутилась.
– Тройной эспрессо со взбитыми сливками и немного ванильного сиропа. Это мой завтрак и мой ленч.
Потянувшись через стол, Люсьен взял ее за руку.
– теперь расскажите мне, что случилось той ночью, – попросил он. – Вы сказали, что разговаривали с вашей подругой за несколько минут до ее гибели…
Эбби быстро убрала свою руку.
– Да, разговаривала. Она к тому времени только что порвала со своим приятелем, с этой садистской сволочью. Он как раз входил к ней в дом, чтобы выяснить отношения, когда я позвонила. Меньше чем через двадцать минут я приехала туда, но Элани уже была мертва.
Люсьен резко втянул в себя воздух.
– Боже милостивый, я и не подозревал, что это вы нашли ее. Это, должно быть, страшно…
– Да, – тихо подтвердила Эбби. – Страшно. Люсьен испытующе посмотрел ей в лицо, и Эбби отвела взгляд в сторону.