- Мы с Тимми стали притчей во языцех. Я понимал: как только Тимми выйдет из тюрьмы, он тут же выбросит меня из головы. И я принимал это. Но пока мы были с ним вместе, у меня имелась хоть какая-то защита. Ты бы удивился, если бы узнал, что за типы пристают ко мне, Джорджио. Самые отъявленные гомики пытались овладеть мной. В прошлом году один такой, достаточно известное лицо, изнасиловал меня вместе со своими двумя приятелями, пока я был на работах. А ублюдки-тюремщики сидели все это время и наблюдали. Я не говорил об этом Тимми, но он догадался, да благословит его Господь… А три сутенера, что сделали это, нацепили презервативы, веришь ли? Сэди ошеломленно покачал головой.
- Все ненавидят гомиков, обвиняют нас в распространении СПИДа. Однако проведя несколько лет в заключении, уже не воротят нос от нас и не отказываются повалить тебя и взнуздать твою задницу. Но они ведь не бандиты, черт бы их подрал! Нет-нет! - с горечью произнес Сэди. - Они просто развлекаются… Странное дело, Джорджио, но греки почему-то слывут гомосексуалистами. Ты знал об этом? Думаю, большинство мужчин, как бы они ни боялись гомосексуалистов, в конце концов обратятся к мужчине, если у них под рукой долго не будет женщины. Буря в стакане воды, если простишь мне этот каламбур. Типы, изнасиловавшие меня, поступили так именно потому, что были уверены: это - самый залихватский способ заполучить мою задницу. Они не могли подойти ко мне по-доброму и договориться со мной, потому что это сделало бы их слабаками, не так ли? А ведь они не такие, да? Они - отчаянные парни, которые лихо изнасиловали какого-то там гомика. Просто потеха…
Сэди помолчал и осторожно провел пальцем по глазам, чтобы смахнуть слезы.
- И они еще говорят, что я помешанный. Один из лучших аргументов для увеличения числа разрешенных супружеских визитов - это количество изнасилований мужчин, которые совершаются в тюрьмах.
Джорджио тронули слова парня. Но он не успел ничего ему ответить, так как на кухню проскользнул Тимми.
- Все в порядке, Сэди?
- Привет Тимми, дорогой! - улыбнулся ему Сэди. - Я приготовил немного больше, чтобы хватило и тебе. После того, как я отнесу это Левису и себе, ты приходи и возьми свою порцию в духовке, хорошо?
Тимми просиял от удовольствия в предвкушении вкусного обеда.
Глядя на него, Джорджио вздохнул.
- С тобой все в порядке, Джорджио? Как ты там уживаешься с Чоппером?
Джорджио развел руками:
- А как ты думаешь?
Тимми понимающе кивнул.
- Левису это нужно. Он стережет тебя, чтобы остерегаться. Они все следят друг за другом.
Сэди прекратил шинковать морковь и взволнованно бросил Тимми:
- Пожалуйста, Тимми, потерпи! Он скоро пресытится мной, и все вернется в прежнее русло.
Тимми резко покачал головой, и при этом его крупное лицо с тяжелыми щеками затряслось, как от сильного возбуждения.
- Но я правда сильно переживаю, Сэди. Я не собираюсь проглотить это, девочка моя. Из-за него я стал похож на проклятого Герберта.
Сэди облокотился на стол и нежно сказал:
- Но ты и есть проклятый Герберт… Но оставим все это. Просто забудь обо всем! Никто о тебе плохо не думает. Здесь не так много людей, которые согласились бы побороться за меня. И никто уж точно не стал бы драться с Левисом из-за меня, тебя или кого-то еще. Пусть все остается как есть, Тимми.
Джорджио взял кусочек морковки и сунул его в рот.
- Сэди прав, Тимми. Никто не думает о тебе плохо. Посмотри на меня: Левис достал меня по самые яйца. Просто смирись пока с этим, парень, и подожди, пока он нажрется.
Тимми опять покачал головой.
- Я понимаю, что вы желаете мне добра, но я сам с этим разберусь… - Он вдруг резко сменил тему. - Что ты думаешь, Сэди, об этом мошенничестве с диваном и креслами? Господи, даже я расхохотался!
Лицо Тимми было таким открытым, к тому же он улыбался, и Сэди почувствовал прилив любви к этому доверчивому человеку, что стоял сейчас перед ним.
- Это было так смешно! Особенно когда старый Борга пересчитывал нас. Я чуть не описался.
- Он такой затейник, этот Дейвс, - усмехнулся Джорджио. - Мы с Чоппером катались в истерике.
Все трое рассмеялись. Но температура на кухне сразу упала до нуля, когда они увидели, что на пороге стоит Дональд Левис.
- Ну как продвигается приготовление моего обеда, Сэди?
Тот любезно улыбнулся в ответ:
- Я даже опережаю расписание, мистер Левис. Готовлю в скороварке, так что через сорок минут все будет готово.
Левис скользнул взглядом по Тимми и Джорджио. И через несколько секунд громко объявил:
- Такая миленькая повариха, моя Сэди! У нее такие славные ручки. Но ты-то об этом знаешь, Тимми, не так ли?
Тимми застыл на месте. В лице у него не осталось ни кровинки. Он сдержался и не ответил. Тогда Левис на несколько шагов приблизился к нему и хрипло сказал:
- И ротик у Сэди ничего. И все остальное тоже. Миленький язычок, а, Тимми? Держу пари, ты по нему скучаешь, да?
Потом, весело посмеявшись над мрачным видом Тимми, он обратился к Джорджио:
- Советую тебе попробовать Сэди, Брунос. Я слыхал, грекам нравятся педики.
- Но не этому греку, - покачал головой Джорджио. - И в любом случае я - англичанин.
Левис улыбнулся. Но его пустые серые глаза напоминали два кусочка бетона.
- Ты не англичанин. Ты отпрыск пузыря-грека и ирландки. Две паршивые нации. И ты не англичанин, ни даже одной ногой. - Повернувшись к Тимми, Левис угрожающе сказал: - Убирайся! Сейчас же! И если я снова увижу тебя возле Сэди, то сделаю так, что ты будешь мечтать о том, чтобы поскорей сдохнуть от рака.
На какую-то долю секунды Тимми заколебался. И Левис заорал ему прямо в лицо:
- Ты меня слышал?! Убирайся!
Тимми бросился вон из кухни.
- А теперь, Сэди, приготовь-ка мне хорошую чашечку кофе. А Джорджио может принести ее ко мне в камеру. Сегодня по радио передают "Кармен". Мне так нравятся трагические любовные истории! А тебе?
Джорджио видел, как расчетливо запугивает их Левис своими пассами. И в очередной раз подивился власти этого низкорослого человека над другими людьми. Потому что даже Джорджио, который весил чуть ли не в три раза больше Левиса, дважды подумал бы, прежде чем схватиться с ним.
На стороне Левиса была психическая сила. И он обладал достаточно изощренным умом, чтобы всегда добиваться своего.
Глава 23
Чоппер наблюдал за играми Сэди и Левиса и покряхтывал от отвращения. Гомосексуалисты как таковые не раздражали его, но он терпеть не мог пассивных гомиков и кривляк вроде Сэди. Один только вид мужчин, которые вели себя, как девушки-недотроги, уже бесил его, истинного мачо и самца.
- В чем дело, Чоппер? Тебе не нравится моя маленькая подружка?
Чоппер поразил своим ответом всех, кто находился в тот момент в душевой:
- Не нравится. Он просто червяк.
Пар от струившейся воды в холодном помещении редел. Мужчины с разными фигурами и всевозможных габаритов быстро намыливались, смывая с себя тюремный смрад.
Левис рассмеялся и дернул Сэди за длинные волосы.
- Мне кажется, он недолюбливает тебя, моя дорогуша. Может, тебе стоит попытаться быть с ним чуть-чуть любезнее?
Чоппер встал под сильную струю из душа, и лицо его скрылось за стеной воды.
Джорджио, обернув полотенце вокруг бедер, ждал, пока освободится душ. Он заметил, как в душевую с полотенцем в руках осторожно вошел Тимми. Джорджио улыбкой поприветствовал его. Но потом, заметив, что держит в руке Тимми, прислонился к стене и стал в предвкушении событий наблюдать за происходящим. Левис стоял под душем, двое его телохранителей пристроились позади него, а Сэди, с которого капала вода, переминался рядом.
Чоппер, как и Джорджио, уловил опасность ситуации. Он понимал: Левис недооценил силу чувств Тимми. Тимми принадлежал к преступникам старой закалки. Что бы он ни думал про себя о Сэди, ярость от самого факта, что Левис увел Сэди у него из-под носа, на виду у всего крыла, сжирала его, как рак. Кроме того, у Сэди на ягодицах и на ляжках выступили заметные синяки. Всем прекрасно было известно, насколько мерзок Левис. Сэди держался спокойно, поскольку понимал, что именно этого от него и ждут.
Левис как раз нанес себе на волосы шампунь и принялся намыливать голову. При этом его крепко сбитое тело без единой унции лишнего жира блестело от мыльных потеков.
И тут Тимми ударил Левиса рукой, обернутой полотенцем, в спину.
Левис широко раскрыл глаза от изумления. Он схватился рукой за область почек, а когда он отнял руку от спины, то все увидели, что ладонь его залита кровью. Но не успел Тимми нанести повторного удара, как рядом с ним оказался Чоппер.
Левис не сводил глаз с Тимми, потеряв дар речи от потрясения.
- Ах ты жирный, тупой раздолбай! Я же убью тебя за это, гад! - выдавил из себя он. Но слова его потонули в шумных потоках воды, а сам он опустился на колени. Пена с волос заливала ему глаза, кровь сочилась из порезанного бока, смешиваясь с водой и окрашивая ее в розовый цвет.
Обезумевший от ярости Тимми легко оттолкнул от себя Чоппера.
- Ты ничего мне не сделаешь, Левис, ты слышишь? Ничего, приятель! Я вытрясу из тебя твою долбаную душу! - Он угрожающе вытянул перед собой руку с самодельным ножом. - Еще кто-нибудь хочет отведать этого? Ну тогда выходите! Давайте! Попробуйте схватить меня!
Два тюремщика молча стояли на пороге душевой. Ни один из них даже не попытался помочь или поднять тревогу. По их мнению, это все касалось лишь Левиса, Тимми и шестерок Левиса. Тюремщики рассуждали так: если Тимми собирается расквитаться с ним, то лучше всего будет, если они позволят этому случиться; это потом сойдет за несчастный случай с Левисом. Лица у обоих тюремщиков оставались бесстрастными, без всякого следа страха или симпатии. "Пусть выиграет сильнейший", - было написано на их лицах.
Чоппер отошел в сторону, не сводя глаз с двух заключенных, которых Левис назначил оберегать себя. Похоже, ни один из них не желал связываться с обезумевшим Тимми, который промычал:
- Ну-ка, Сэйд, иди в мою камеру и дожидайся меня там!
Сэди огорченно покачал головой.
- О, Тимми, какой же ты дурак…
- Заткнись! - Голос Тимми звучал громоподобно, с легкостью перекрывая журчание воды из насадок душа.
Сэди практически выбежал из душевой.
Левис стоял на коленях. Время от времени он стонал и пытался подняться на ноги. Джорджио видел, что Тимми настроен покончить с Левисом, и встал перед великаном.
- Дай мне нож, Тимми. Неужели ты хочешь, чтобы тебе дали еще дополнительно пять лет? Он этого не стоит.
- Прочь с дороги, Джорджио! Я вытрясу все, что смогу, из этого куска дерьма, прямо говорю тебе. Меня тошнит от этого извращенца и сутенера, который пытается указывать мне, что я могу делать, а что - нет. И кого я могу или не могу иметь. Он отобрал у меня моего Сэди. Ты это знаешь…
Джорджио видел, что Тимми уже готов разрыдаться. И также заметил неестественный блеск у него в глазах. Тимми был заведен до предела. Наркотики, из-под полы продаваемые Левисом, наконец, по-видимому, подогревали Тимми изнутри. Что бы там ни употребил Тимми, но это придало ему мужества выступить против сильнейшего.
- Отдай мне нож, Тимми…
Джорджио взглянул на Левиса, корчившегося на иолу душевой. Чоппер сделал шаг в сторону Тимми, но тот резко взмахнул ножом в дюйме от его лица.
- Тебе что-то нужно, поганый ублюдок? Ну давай иди сюда!
- Отдай Джорджио нож, мужик. Ты и так уже многое поставил на карту, - тихо проговорил Чоппер. - Сделай это ради себя, а? Ты добился того, чего хотел. На мой взгляд, он похож па мертвеца.
Тимми перевел взгляд на Левиса, скорчил довольную мину:
- Лучше бы он был им, черт побери! Потому что если он не покойник теперь, то я сам стану покойником потом…
Джорджио осторожно вытащил из руки Тимми нож, передал тот Чопперу и взял Тимми за руку.
- Давай-ка пойдем выпьем по чашечке "Рози Ли" и немного "Святого духа", а?
Тимми рассеянно улыбнулся.
- Чай и тост! Отметим кончину негодяя, а?
Джорджио рассудительно кивнул. Затем повел Тимми за руку к двери. Проходя мимо обоих тюремщиков, Джорджио предупреждающе покачал им головой. Оба они отступили, давая дорогу Джорджио и Тимми.
Оставшиеся в душевой заключенные озадаченно молчали. Один из телохранителей Левиса, Майкл Кларксон, неожиданно плюнул на неподвижное тело Левиса, после чего, забрав полотенце, вышел из душевой, тихонько насвистывая что-то себе под нос.
Старший тюремщик опустился на колени возле Левиса и нащупал у него пульс.
- Надо бы позвать знахаря, Даниэл. Он еще жив. - Тюремщик поднялся во весь рост и оглядел стоявших вокруг заключенных. - Это окрашивает дело в другие тона, не так ли? Кто-нибудь что-нибудь видел?
Все мужчины в душевой в замедленном темпе покачали головой. Некоторые тут же продолжили мыться. Пожав плечами, надзиратель включил сигнал тревоги. И проследил за тем, как Левиса перенесли в больничное отделение.
Спустя десять минут события вошли в свою колею. Продолжалось обычное утро в тюрьме максимально строгого режима.
Бенджамин Дейвс намылился еще раз и прокричал:
- Если Левис крякнется, я прихвачу его ковер и шторы. Они прекрасно подойдут к моему новому гарнитуру.
И все присутствовавшие разразились хохотом.
Знакомство Донны с преступным миром Шотландии обернулось для нее очередным шоком. В значительной мере этому поспособствовало то, что первым, с чем пришлось столкнуться, стал весьма колоритный большой дом на окраине Эдинбурга, куда ее привез Алан…
К дому вела длинная, петляющая дорога; крыша дома отличалась высоким фронтоном, а стены были обвиты плющом. Плюща этого хватило бы на то, чтобы пять раз совершенно укрыть все это здание георгианской постройки.
- Прекрасная берлога, не так ли? Все всегда рисуют в своем воображении трущобы, когда думают о негодяях. Что ж, может, мы все начинали с трущоб. И некоторые так и не покинули их. Но немногие из нас, включая Джорджио, поднялись на более высокую ступень в жизни, - прокомментировал Алан.
Донна решила не утруждать себя ответом. Три большие немецкие овчарки облаивали их машину, пока они подъезжали к электрифицированным воротам.
- Не пытайтесь открыть окно, пока Джемси не подойдет сюда. Они разорвут вас на куски.
Донна испуганно посмотрела на три одинаковые зубастые пасти. А собаки тем временем без устали бросались на машину.
- Они всякий раз обдирают мне краску, черт бы их разодрал, - нейтральным тоном заметил Алан. - Послушайте, Донна. Не говорите ничего, пока вы точно не определитесь, о чем именно хотите спросить, хорошо? Джемси немного чудаковат, он даже смешон, но в то же время он не очень-то будет рад встрече с глупцами. Вы понимаете, что я имею в виду?
Донна продолжала смотреть на трех огромных псов, от их лая у нее начала болеть голова.
Невысокий мужчина неопределенного возраста спустился по ступенькам лестницы, ведущей к дверям дома. Он свистнул - и собаки мгновенно превратились в домашних любимцев; они виляли хвостами и скакали, как щенки, вокруг него. Он грубовато погладил их. Потом, любезно улыбаясь, кивнул Алану.
- Это означает, что мы можем выбраться из машины.
- А собаки? - испуганно спросила Донна.
- Они не подойдут, раз Джемси тут. Не волнуйтесь.
Алан вылез из машины и осторожно приблизился к коротышке-хозяину. Собаки засуетились вокруг него, принялись его обнюхивать, ожидая, чтобы их погладили.
Алан погладил каждого пса по очереди, бормоча ласковые слова.
- А что случилось с твоей спутницей? Испугалась моих кобельков? - Джемси, смеясь, подошел к машине и распахнул дверь. - Выходите, дорогая, они вас не тронут. Погладьте их, и они станут вам друзьями на всю жизнь.
Донна любила животных, она погладила густую теплую шерсть ближайшей овчарки и осторожно выкарабкалась из машины.
- Сидеть, мошенники! А не то испортите ее красивый костюм!
Три пса послушно сели, и Донна широко улыбнулась.
- Они просто великолепны! Знают свою работу, не так ли? - Она присела и обняла самого крупного пса за шею, даже поцеловала его пушистую морду.
Джемси улыбнулся.
- Вот видите? Вам нечего бояться. Лишь на определенных людей они всерьез нападают - и тут же я не могу их удержать: это люди в форме. Но я не слишком об этом тревожусь. Я и сам никогда не любил полицейских!
Алан засмеялся и взял Донну под руку. Они вслед за Джемси вошли в дом. Три собаки уселись снаружи, возле входной двери, едва ее захлопнули у них перед носом.
- Хоть я их и очень люблю, но их место - на улице. В Германии такие собаки спят на снегу толщиной в шесть футов. А если пустить их в дом, то они будут линять круглый год. Здесь же центральное отопление, видите ли. Входите! А я приготовлю нам что-нибудь выпить.
Они прошли вслед за хозяином через внушительный вестибюль, а затем в большую гостиную. Четыре маленьких щенка тут же запищали. Донна наклонилась и погладила их всех. Дом и жившие при нем животные против ее воли произвели на нее сильное впечатление.
- Сколько у вас собак?
- Слишком много, чтобы пересчитать, - покачал головой Джемси. - Я заводчик, видите ли, у меня тут собачий питомник. За моими собаками настоящие любители гоняются. А вы любите собак, насколько я понял?
- Люблю, - кивнула Донна. - Мой старый пес умер года два назад, но я до сих пор тоскую по нему.
- Да, к ним привязываешься… - Джемси принялся готовить для них горячий тодди из пальмового сока.
Донна была совершенно очарована красивым маленьким чайником, висевшим над поленьями в камине. Взяв кухонное полотенце, Джемси снял чайник с крючка и налил дымящийся напиток в три толстых стакана.
- Примерно год назад я продал двух таких красотуль знакомому дилеру в Уэльсе - самца и самку. Забавная парочка! Собаки стоили по тысяче фунтов каждая. Значит, у покупателей было по меньшей мере несколько миллионов капитала. Знаете, я люблю приглядывать за моими собаками даже после того, как они проданы. И вот однажды я заскочил к ним домой… Ах, бедные псины! Сука была привязана в маленькой конурке, вокруг нее бегали щенки, и вся шерсть у нее была в ее же собственном дерьме. И это были два самых красивых моих ротвейлера, вы даже не видели таких! И они отличались незаурядным характером. Я не мог видеть собак в таком убогом состоянии - это разбило мне сердце… В общем, я сровнял это место с землей, прежде чем уехал, - все дворовые постройки. Я не тронул их дома, потому что у хозяев имелись дети. Но я был готов и на это, скажу я вам. Они и с детьми обращались не лучше, чем с животными. Я привез их домой: всех щенков, до одного.
- Это ужасно! А как они сейчас?
- Я попозже свожу вас к ним… Должен сказать, Джорджио может вами гордиться. Я никогда не считал, что у него хватает здравого смысла в отношениях с женщинами…
Алан поспешно перебил Джемси:
- Он ей предан, Джемси. Абсолютно предан!