- А эта Джейн Смит к тому же сорвала банк, произведя на свет двойню. Киркендоллы и Клинтоны уходят со здоровыми карапузами. Их бэби-брокер забирает куш, кладет в карман свою долю, а остальное раздает подельникам в виде дивидендов. Я передам эти данные Службе защиты детей. Может быть, они этим заинтересуются и захотят отыскать биологическую мать и брокера. Впрочем, дело давнее, лет пятьдесят, да и у меня времени нет этим заниматься, если только это не приведет к Киркендоллу. Продажа детей. Довольно гнусно.
- Лучше быль желанными, пусть даже купленными и оплаченными, чем нежеланными и отвергнутыми, - заметил Рорк.
- Есть законные агентства по усыновлению, пусть они этим занимаются. Есть искусственные способы зачатия, если у вас с этим проблемы. А этим людям нравится срезать углы, игнорировать закон и систему, защищающую интересы ребенка.
- Я с тобой согласен. Могу добавить, что, когда желанные дети, купленные и оплаченные, узнают правду, они реагируют довольно болезненно.
Ева кивнула.
- Вероятно, они рассуждают примерно так: у меня был брат, и вы украли его у меня. Я жил во лжи, и это было вне моей власти. Зато уж теперь я вам покажу! Итак, мы имеем пару разозленных парней, обученных убивать на наши налоговые деньги. Братья, братская преданность и девиз "Semper fidelis".
- По-моему, это девиз морской пехоты, а не армии.
- Не важно. В какой-то момент они встречаются, вычисляют родство. Или один из них вычисляет еще раньше, а потом находит другого. Значит, у нас тут две половинки яблока, да только яблоко гнилое. Они изменили себе лица. Думаю, не только для того, чтобы не быть узнанными. Они ведь хотели подчеркнуть сходство, отдать дань - как бы это сказать? - своей родственной связи. Они ведь не просто братья, они близнецы. Они тождественны друг другу, насколько это вообще возможно. Два тела - один ум. На мой взгляд, все обстоит именно так.
- В файлах обоих зафиксированы задания как от ЦРУ, так и от ОБР. А также от Отдела спецопераций.
"Теперь я тебя вижу, - думала Ева, расхаживая из угла в угол по кабинету. - Теперь я тебя знаю . Теперь я найду тебя".
- Сколько тебе понадобится, чтобы влезть в секретные файлы и вытащить оттуда сведения?
- Дело непростое. Что-то вам не сидится, лейтенант.
Ева передернула плечами.
- Мне бы надо хорошенько размяться. Несколько дней не тренировалась, все времени не было. И вообще, мне хочется кого-нибудь поколотить. Но не грушу. Мне надо, чтобы мне оказывали сопротивление.
- Ну, с этим я могу тебе помочь.
Она сжала кулаки и приняла боксерскую стойку.
- Хочешь провести раунд, умник?
- Вообще-то нет, но дай мне пару минут запустить программу. - Рорк отдал несколько команд на компьютерном языке, которого Ева никогда толком не понимала. - Пусть поработает без меня, а я потом вернусь и все закончу. Идем.
- Он быстрее работает, когда ты его подгоняешь.
- .Может часок поработать и без меня. - Рорк втянул ее в лифт и скомандовал: - В виртуальную!
- В виртуальную? Это что еще такое?
- Да так, разработал одну небольшую программу. Думаю, тебе понравится. Помнишь, мы недавно говорили о мастере Лу и восхищались его искусством? - Рорк вошел вместе с ней в пустое помещение для проекции голограмм. - Начать программу 5-А, боевые искусства, - скомандовал он с легкой улыбкой. - Оппонент - Ева Даллас.
- Но ведь ты же сказал, что не хочешь…
Комната задрожала, как летнее марево, расплылась и вдруг превратилась в спортивный зал с натертым до блеска деревянным полом. Целую стену занимал оружейный арсенал. Ева оглядела себя. На ней был традиционный спортивный костюм.
- Отпад! - Это было единственное слово, пришедшее ей в голову.
- Какая нагрузка тебе нужна? Ева немного покачалась на носках.
- Жесткая, до семи потов.
- У меня есть как раз то, что тебе нужно. Тройная угроза! - приказал Рорк. - Полный цикл. Веселись, - пожелал он Еве и отошел в сторону.
В комнате появились три фигуры - двое мужчин и одна женщина. Женщина была небольшого роста, ее рыжие волосы, стянутые хвостом на затылке, оставляли ослепительно красивое лицо открытым. Один из мужчин был чернокожим. Ростом много выше шести футов, он состоял из одних мускулов и явно обладал хорошим, длинным захватом. Второй был азиатом с черными агатовыми глазами и гибким телом, стремительным и проворным, как у ящерицы.
Ева сделала шаг вперед, и все трое дружно поклонились. Она поклонилась в ответ и приняла бойцовскую стойку, наблюдая, как фигуры кружат вокруг нее.
Женщина выступила первой. Она сделала грациозный обманный маневр рукой, а затем ее ноги просвистели "ножницами" у самого лица Евы. В ответ Ева нырнула, выбросила вперед ноги и первым достала азиата. Перекатившись через себя, она вскочила на ноги и блокировала встречный удар предплечьем.
Пробные ходы, парирующие маневры, прыжки, повороты, удар кулаком. Ева парировала удар, засекла краем глаза движение женщины, повернулась и с размаху наступила ей на ногу, жестко ткнув локтем в челюсть.
- Отлично! - похвалил Рорк. Он стоял и наблюдал за нею, прислонившись к стене.
Следующий удар свалил Еву с ног. Оттолкнувшись руками и коленями, она вскочила как раз вовремя, чтобы избежать нового удара. Азиат повернулся волчком и летучим движением нанес ей удар по почкам. Она упала на живот и заскользила по полу.
- Ай! - поморщился Рорк. - Это было больно.
- Просто разбудило меня, вот и все. - Дыша сквозь стиснутые зубы, Ева вскинулась, помогая себе руками, и ответным пинком в пах свалила черного парня.
- А вот это было еще больнее, - решил Рорк, подошел к мини-бару и налил себе в бокал каберне.
Он задумчиво потягивал вино, наблюдая, как его женщина борется с противником, превосходящим ее численно и - в двух случаях - по весу. И все-таки она держалась. Ей был необходим именно этот жесткий вызов. Ей нужно было что-то противопоставить эмоциональным ударам, сыпавшимся на нее изнутри.
Но, когда Ева получила чувствительный удар по лицу, Рорк сочувственно ахнул.
"Ладно, - подумал он, - она более или менее держится".
Теперь набросились на нее все втроем. Одного она перебросила через спину, от второго уклонилась, но женщина достала ее мощным ударом ноги и вновь свалила на пол.
- Может, мне снизить уровень? - спросил Рорк.
Ева быстро вскочила на ноги, ее глаза сверкали здоровой спортивной злостью.
- Только попробуй, и я размажу тебя по стенке, как только разберусь с этими тремя!
Он пожал плечами и отпил еще вина.
- Как скажешь, дорогая.
- Ладно. - Ева встряхнула руками, сбрасывая напряжение, и начала кружить, как и ее противники. Она заметила, что женщина бережет левую ногу, а черный мужчина тяжело дышит. - Пора с этим кончать.
Она решила начать с черного парня. Может, он и был самым крупным, но удар в пах сильно урезал его возможности. Используя женщину как заслон, Ева сделала двойной поворот, нанесла боковой удар, с легкостью блокировала ответный и по инерции пролетела вперед, так что ее голова и кулаки врезались в живот чернокожему.
На этот раз он рухнул и остался лежать.
Ева блокировала удары предплечьями и плечами, мерила глазами расстояние, оборонялась и незаметно подтягивала обоих противников поближе к себе.
Короткий удар в челюсть заставил женщину резко откинуть голову назад. Ева вырубила ее ударом локтя по горлу, подхватила падающее тело и толкнула его на последнего соперника. Ему пришлось уклониться, но он быстро повернулся, сделал новый выпад и ударил ее ногой в живот. Теперь они оба тяжело дышали; Ева согнулась пополам, ее глаза заливал пот. Противник был проворен, но все-таки не настолько быстр, чтобы убрать ногу, прежде чем она схватила его за лодыжку и дернула.
Он использовал бросок, чтобы сгруппироваться в воздухе, и приземлился с грацией, вызвавшей у нее восхищение. Но именно в этот момент она развернулась в летучем пинке. Удар пяткой пришелся ему по переносице, до Евы донесся вполне удовлетворивший ее. хруст.
- Ловко, - заметил Рорк. - Конец программы.
Фигуры растаяли вместе со спортзалом. Тяжело дыша, Ева стояла посреди комнаты в своей рабочей одежде.
- Славная драчка, - с трудом выговорила она.
- Неплохая. Ты с ними покончила за… двадцать одну минуту и сорок секунд.
- Время летит незаметно, когда… О черт! - Она потерла внутреннюю сторону правого бедра. - Вот что получаешь без предварительного разогрева.
- Потянула мышцу?
- Нет. - Ева сделала несколько наклонов. - Просто чуть-чуть побаливает. - Дунув на волосы, лезущие в глаза, она прищурилась и подозрительно покосилась на Рорка: - Двадцать минут?
- Двадцать одна сорок. Не самый высокий результат. Я их сделал за девятнадцать двадцать три.
Ева схватилась за лодыжку и подтянула ногу к спине.
- С первого раза меньше, чем за двадцать?! Не заливай!
- Ну, ладно, не с первого раза. В первый раз за двадцать с небольшим.
- С небольшим - это сколько? Рорк засмеялся:
- Двадцать пятьдесят восемь.
- Ну, одна минута не считается: в конце концов, ты сам создавал программу. Дай-ка мне попить, что там у тебя.
Он протянул ей бокал.
- Легче стало?
- Да. Когда на душе погано, нет ничего лучше, чем вмазать кому-нибудь по роже. Может, это характеризует меня не лучшим образом, но мне плевать.
- Ну, тогда давай сыграем в другую игру. Час отдыха еще не кончился, - сказал Рорк, не давая ей возразить. - Включить программу "Остров-3"!
Они оказались на белом песчаном пляже у кромки прозрачной голубой воды. На берегу росли цветы - розовые, белые, красные. Ослепительно яркие, как самоцветы, тропические птицы взмывали в безоблачное голубое небо.
А на море тихонько покачивалась широкая белая кровать.
- Там кровать на воде! Рорк усмехнулся:
- Я никогда не занимался с тобой любовью на воде. В воде - да, под водой тоже бывало, но на воде - никогда. Ты же любишь пляжи. - Он поднес ее руку к губам. - Мне хотелось бы уплыть куда-нибудь далеко-далеко вместе с тобой.
Ева взглянула на него. Теперь на нем была тонкая белая рубашка, полурасстегнутая и трепещущая на ветру, и свободные черные брюки. Его ноги были босы, как и ее собственные.
Для нее он тоже запрограммировал белое. Текучее белое платье на тонюсеньких бретельках. У нее в волосах были цветы. Все это было совсем не похоже на спортивную робу и град ударов.
- От единоборств к романтике?
- А ты можешь предложить что-нибудь получше? Ева засмеялась.
- Да нет, что-то ничего в голову не приходит. А знаешь, два года назад я бы не могла вот так на целый час отключиться от работы. Надеюсь, это пойдет мне на пользу.
Она взяла его за руку и вошла вместе с ним в теплую прозрачную воду. Они со смехом рухнули на кровать.
- Сексуальный плотик!
- И весьма комфортабельный. - Рорк провел губами по ее губам. - Я всегда отключался, когда хотел. Но мне никогда раньше не удавалось так глубоко и надолго отключиться, как теперь с тобой. И я точно знаю: мне это пойдет на пользу.
В другом, далеком мире остались смерть и боль, горе и ненависть. А здесь царила любовь. И пусть бы кто-нибудь попробовал назвать этот белый песок и синюю воду фантазией, виртуальной реальностью! Этот мир был столь же реален, как и тот, другой. Потому что мужчина рядом с ней был реален, потому что они оба были реальны.
- Ну что ж, давай уплывем. Далеко-далеко! Она прижалась к нему всем телом - губы к губам, сердце к сердцу. Кровать тихонько покачивалась на синей воде. Снедавшее ее внутреннее беспокойство стало ослабевать.
Ева чувствовала терпкий вкус вина у него на губах, ощущала теплый, влажный воздух, ласкавший кожу, когда он прикасался к ней.
"Время мечтать, - думала она. - К черту беспощадный свет того, другого мира! К черту боль и кровь, к черту нескончаемое насилие!"
Все это успокаивало и в то же время слегка возбуждало, радовало сердце и насыщало душу. Когда она обнимала его вот так, когда ее губы прижимались к нему в долгом, жадном поцелуе, она могла забыть, что такое ненависть и боль. Когда он обнимал ее вот так, она знала, что сможет стать сильнее перед возвращением в жестокий мир.
Ева стянула полурасстегнутую рубашку с его плеч, и руки пустились в свободное странствие по теплой коже, под которой угадывались литые мускулы. Она позволила себе уплыть вместе с дрейфующей по воде постелью, пока он тянул вниз ее тонкие бретельки.
Эта воительница принадлежала ему! Женщина, которая только что яростно оборонялась и с пугающим неистовством побеждала противников, сейчас лежала в его объятиях, покорная, гибкая, нежная, страстная и невыразимо желанная.
Он знал: она будет снова и снова вступать в бой, проливать кровь свою и чужую. Но - вот чудо! - она будет снова и снова возвращаться к нему. Гибкая, нежная и страстная.
Рорк прошептал по-гэльски: "Любовь моя!" - и начал покрывать поцелуями эти сильные плечи и длинные руки с пластично обозначенными, словно вылепленными из алебастра мышцами. Он вынул цветок у нее из волос и провел им по ее телу, повторяя путь своих губ. Ева задрожала.
- Что это?
- Это нечто особенное.
- Цветок?
- Да, цветок. - Он начал вращать стебель между пальцами. - Доверься мне.
- Я всегда тебе доверяю.
- Я хочу подарить тебе это. Сделать подарок нам обоим.
Он разбросал лепестки по ее груди, а потом стал пробовать их на вкус. И ее кожу тоже. Ева выгнулась ему навстречу. Ева все еще плыла, дрейфовала, но теперь уже над водой, словно ее подняла волна жара. Вместо крови в ее жилах текло вино желания. До нее доносилось пение птиц и какая-то экзотическая эротическая музыка, подчеркнутая мерным ритмом моря, накатывающего на берег. И она слышала певучий голос Рорка, пока он снимал с нее платье.
Солнце, его руки, его губы - все ласкало ее кожу, и она ласкала его в ответ. Кровать покачивалась на воде, успокаивая, как колыбельная.
А потом он смел цветочные лепестки, и они оказались у нее между ног.
Ощущение было такое, что она невольно вцепилась в него пальцами.
- Боже!..
Он следил за ней и увидел, как к наслаждению у нее на лице примешивается недоумение. Его коп, его воительница все еще была удивительно несведущей в том, что доставляло ей чувственную радость.
- Его называют цветком Венеры, специально выращивают на тропических островах. Особый гибрид, - объяснил он, рассыпая лепестки по телу Евы и глядя, как затуманиваются ее глаза, - наделенный свойством усиливать и повышать чувствительность.
Ее кожа горела и изнывала от этого прикосновения, словно нервные окончания обнажились и воспалились. А когда его губы сомкнулись у нее на груди и зубы слегка оцарапали сосок, она не удержалась и вскрикнула от острого наслаждения.
Рорк все сильнее прижимал лепестки к ее телу, одновременно втягивая сосок губами. И наконец ее тело взорвалось. Она сошла с ума. Невозможно было ни о чем думать, когда все тело пульсировало и сотрясалось от немыслимо острого блаженства.
- Когда я войду в тебя… - Теперь ирландский акцент в голосе Рорка слышался еще сильнее, его глаза горели синим огнем. - Когда я войду в тебя, Ева, со мной произойдет то же самое. Попробуй. - Он впился губами в ее губы, его язык проник к ней в рот. - Почувствуй это. - Он растер цветок по ее телу. - Я хочу, чтобы ты кончила еще раз. Я хочу это видеть!
Она вскинулась, переживая бурю, ослепительно ярко ощущая блаженство каждой клеточкой своего тела.
- Я хочу, чтобы ты вошел в меня! - Она схватила его за волосы, вновь приблизив его лицо к своему. - Я хочу, чтобы ты чувствовал то же, что и я!
Он медленно проник в нее - так медленно, что она догадалась по легкой дрожи его тела, каких усилий ему стоит сдерживать себя. Потом его дыхание пресеклось, а прекрасные синие глаза ослепли.
- Боже!..
- Не знаю, сумеем ли мы это пережить, - с трудом проговорила Ева, обхватив его ногами. - Давай попробуем это узнать. Не сдерживайся!
Рорк не был уверен, что смог бы сдержаться, даже если бы захотел. Только не теперь, когда на него обрушилась та же буря ощущений, а в ушах звенели ее безрассудные слова. Цепь самообладания щелкнула и порвалась, высокая волна страсти захлестнула его и потащила за собой.
Волна поднялась высоко-высоко и затопила их обоих.
Ева не знала, удастся ли ей когда-нибудь отдышаться, сможет ли она снова владеть собственным телом. Ее руки бессильно скользнули вдоль его бедер и упали; она почувствовала, как влага проступает между пальцами.
- Слушай, а это законно?
Он лежал, растянувшись поверх нее, и дышал, как человек, только что взобравшийся на высокую гору. Или упавший с горы. Но, услышав ее слова, он расхохотался:
- Боже, ну ты и скажешь!
- Нет, кроме шуток.
- Надо заставить Трину сделать тебе перманентную татуировку, чтобы твой проклятый жетон навсегда остался у тебя на груди. Отвечаю на вопрос: да. Цветок был опробован, апробирован и запатентован, хотя приобрести его пока непросто. Как видишь, эффект он дает преходящий.
- Вот и хорошо. А то уж больно он эффективен. Тут и до греха недалеко.
- Волнующий, эротичный, усиливающий ощущения, но не лишающий воли и выбора! - Рорк поднял цветок, покрутил его между пальцами, а потом бросил в воду. - И красивый.
- Тут все цветы такие?
- Нет, только этот один. - Он опять поцеловал ее, смакуя угасающий вкус на ее губах. - Но я могу достать еще.
- Не сомневаюсь. - Ева потянулась и нахмурилась, когда до нее донесся сигнал таймера.
- Ну вот. Кажется, мы прошли первый уровень, и мое внимание требуется в другом месте. - Она села, откинула со лба волосы и бросила последний взгляд на сапфировую воду, на белый песок, на разбросанные по берегу цветы. - Час отдыха закончился.
Рорк тяжело вздохнул и приказал:
- Конец программы!
18
Вернувшись в потайной кабинет Рорка, Ева начала копаться в подробностях жизненного пути Киркендолла и Клинтона. Им была необходима база для разработки операций, для складирования оборудования, для тренировок и проведения подготовительных экспериментов. Им нужна была база, куда они могли отвезти кого-то вроде Мередит Ньюман. Значит, следовало эту базу найти. Она начала с детства. Киркендолл жил в Нью-Джерси, Клинтон - в Миссури. Киркендолл переехал с приемными родителями в Нью-Йорк в двенадцатилетнем возрасте, Клинтон переехал в Огайо, когда ему было десять. Оба пошли служить в армию, как только им исполнилось восемнадцать. Оба были рекрутированы в Силы специального назначения, когда им было по двадцать.
Капралы Киркендолл и Клинтон вместе проходили обучение в Кэмп-Пауэлле, Майами.
- Это как зеркало, - заметила Ева. - Нет, как магнит. Они дублировали ходы друг друга, пока не встретились.
- Отставить разговоры!
Ева нахмурилась, бросив взгляд на мужа. Закатав рукава, стянув волосы ленточкой на затылке, он одной рукой стучал по клавиатуре, а другой щелкал "мышкой" по иконкам на дисплее. При этом последние десять минут он бормотал что-то себе под нос на причудливой смеси гэльского и - тут она могла только догадываться - колоритного ирландского сленга, к которой обычно прибегал, когда был возбужден.