Крылья Кэма были длинными, узкими и плотно прилегали к плечам, гладкими и золотыми, покрытые в пестрые черные полосы. Она хотела, чтобы они отталкивали ее, но нет. Как крылья Стивена, крылья Кэма тоже были зазубренными и грубыми - они выглядели так, словно прошли не один бой на выживание. Черные полосы придавали крыльям Кэма темное, чувственное качество. В них было что-то магическое.
Но нет. Она ненавидела все в Кэми. Она всегда будет ненавидеть.
Кэм взмахнул крыльями один раз, отрывая ноги от земли. Хлопанье крыльев было слишком резким, так что порывом ветра от них взлетели листья с земли.
- Спасибо тебе, - сухо сказала Люси, прежде чем он поднялся над террасой. Затем он исчез в тени леса.
Кэм защищал ее сейчас? Где был Даниель? Разве в Береговой линии не должно быть безопасно?
После ухода Кэма, Предвестник - причина по которой Люси пришла сюда в первую очередь - крутился вокруг тени как маленький черный ураган.
Ближе. Еще немного ближе.
В конце тень переползла в воздух, как раз над ее головой.
- Шелби. - громко прошептала Люси. - Спускай сюда.
Шелби посмотрела вниз на Люси. На то как ураган в форме предвестника навис над ней. - что так долго? - спросила она, спускаясь по лестницы как раз чтобы увидит как массивный предвестник падает вниз.
Прямо в руки Люси.
Люси закричала, но к счастью Шелби закрыла ее рот своей рукой.
- Спасибо тебе, - сказала Люси, озвучивая слова в пальцы Шелби.
Девушки все еще стояли в трех шагах под террасой, в поле зрения любого, кто перешел бы на теневую сторону. Люси не могла выпрямить колени под весом тени. Она была самая тяжелая и холодная из тех, которые Люси трогала. Тень была не черной, как другие, а чахло зеленовато-серая. Ее части до сих пор теребились и загорались как вспышки отдаленной молнии.
- У меня нехорошее предчувствие, - сказала Шелби.
- Перестань, - Люси вздохнула. - Я вызвала его. Теперь твоя очередь смотреть в него.
- Моя очередь? Разве кто-то говорил о моей очереди? Ты сама меня сюда затащила. - Шелби подняла руки, показывая, что последнее, что она хочет, это прикоснуться к чудовищу в руках Люси. - Я знаю, я сказала, что помогу тебе найти твоих новых родственников, но не такого родственника, как ты держишь в своих руках… Думаю, ни один из нас не хочет встречаться.
- Шелби, пожалуйста, - попросила Люси, издавая стоны от ощущения тяжести, холода и злобы, испускаемых тенью. - Я не Нефилим. Я не сделаю этого без твоей помощи.
- Что именно ты пытаешься сделать? - спросил голос откуда-то сверху позади них. Стивен оперся руками на перила и впивался взглядом в девушек. Он казался больше, чем в классе, возвышаясь над ними, как будто он увеличился в размерах. В его темно-карих глазах был гнев, Люси могла чувствовать жар, исходящий от них, и она была напугана. Даже Предвестник в ее руках задрожал и двинулся прочь.
Девушки так испугались, что закричали.
Сотрясаемая звуком, тень ускользнула из рук Люси. Она двигалась так быстро, что у Люси не было и шанса поймать ее, тень не оставила ничего, кроме ощущения холода и запаха плесени.
В отдалении, раздался звонок. Все другие дети всей толпой пошли к столовой на обед. Около его выхода, Майлс просунул голову через перила и посмотрел вниз на Люси, но он бросил взгляд на раскаленное выражение Стивена и ушел вместе с другими.
- Люси, сказал Стивен, более вежливо чем она ожидала. - Ты не будешь против увидеться после школы?
Когда он поднял руки с перил, дерево под ними было темным и опаленным
Стивен открыл дверь до того, как Люси постучала. Его серая рубашка была слегка помята, а узел черного галстука ослаблен. Он сохранял спокойствие, которое, начала понимать Люси, отнимало много сил у демона. Он протер очки носовым платком с монограммой и прошел внутрь.
- Пожалуйста входи.
Кабинет был небольшой, словно предназначенный вместить большой черный стол, три высокие темные книжные полки, забитые сотнями книг в потрепанных обложках. Все выглядело комфортабельно и уютно, не так Люси представляла себе кабинет демона. Персидский ковер лежал посреди комнаты, широкие окна открывали вид на секвойи на востоке. Теперь в сумраке лес выглядел эфемерно, с легким оттенком лаванды.
Стивен сел в одно из темно-бордовых деревянных кресел, а другое пододвинул Люси. Она рассматривала произведения искусства в рамках, размещенные на каждом участке стен. Большинство - портреты, написанные с разной степенью точности. Люси различила несколько эскизов Стивена и несколько набросков Франчески.
Люс сделала глубокий вдох, гадая как начать. - Я сожалею, что вызвала этого Предвестника сегодня. Я…
- Ты кому нибудь рассказала о том, что случилось с Доун в воде?
- Нет. Вы сказали мне этого не делать.
- Ты не говорила Шелби? Майлзу?
- Я никому не говорила.
Он задумался на минуту. - Зачем ты призвала Предвестника на следующий день после нашего разговора на яхте?
- Он сам выскочил. Когда я росла, они всегда были частью теней. Они отделялись и приходили ко мне. Поэтому я призывала их и раньше, до того, как поняла, что они собой представляют - Люси вздохнула. - Действительно, глупо.
- Это не глупо. - Стивен поднялся и подошел к самой дальней книжной полке. Он вытащил тонкую книгу в пыльной красной обложке и положил ее на стол. Платон: "Республика". Стивен открыл искомую страницу и повернул книгу Люси.
На странице была иллюстрация с изображением пещеры и группы мужчин, скованных цепью, стоящих лицом к стене. Позади них горел огонь. Они указывали на тени на стене, отбрасываемые другими людьми, стоящими позади них. Под картинкой была надпись: "Аллегория пещеры".
- Что это? - спросила Люси. Ее знания о Платоне начинались и заканчивались на том, что он общался с Сократом.
- Доказательство того, что назвав Предвестников тенями, ты действительно оказалась права. - Стивен указал на картинку. - Представь, что эти люди провели свою жизнь, видя только эти тени на стене. Они осознавали окружающий мир и что происходит в нем из этих теней, никогда не видя тех, кто отбрасывает эти тени. Им никогда не суждено понять, почему они видят тени.
Она проследила за пальцем Стивена, указывающим на вторую группу людей. - То есть они никогда не обернутся, никогда не увидят людей и предметы, отбрасывающие тени?
- Точно. И поскольку они никогда не увидят, что отбрасывает тень, они предполагают, что то, что они видят - тени на стене - это реальность. Они не могут даже предположить, что тени - это отображения чего-то более реального и истинного. - Он замолчал. - Ты понимаешь, почему я тебе это рассказываю?
Люси кивнула. - Вы хотите, чтобы я перестала общаться с Предвестниками?
Стивен закрыл книгу с хлопком, затем пересек комнату и остановился у окна. Она почувствовала, что разочаровала его.
- Потому что я не верю, что ты перестанешь…. общаться с Предвестниками, даже если я попрошу тебя об этом. Но я пытаюсь сделать так, чтобы ты поняла, с чем ты имеешь дело, когда в следующий раз призовешь Предвестника. Предвестники - это тени минувшего. Они могут быть полезными, но они также содержат множество искажений, иногда очень опасных. Здесь есть чему поучиться. Четкая, безопасная техника вызова; затем, конечно, когда ты отточишь свои таланты, шум Предвестника может быть экранирован и послание, которое он содержит, будет более четким -
- Вы имеете ввиду этот шипящий свист? Есть способ слышать через него?
- Неважно. Пока еще. - Стивен повернулся и засунул руки в карманы брюк. - Где ты и Шелби были вчера?
Люси чувствовала себя некомфортно, она покраснела. Эта встреча проходила не так, как она ожидала. Она предполагала, что ее накажут или будут ругать.
- Мы пытались узнать побольше о моей семье, - она была рада смене темы. К счастью, Стивен не предполагал, что она видела Кэма раньше. - Или о моих семьях, думаю, я должна сказать так.
- Это все?
- У меня неприятности?
- Ты больше ничего не делала?
- Что я еще могла делать?
Ее пронзила мысль, что Стивен мог подумать, что она пыталась отправить сообщение Даниэлю или еще что-то. Как будто она знала, как это сделать.
- Призови тень сейчас, - сказал Стивен, открывая окно. Уже наступили сумерки, и внутренний голос подсказал Люси, что большинство студентов уже ужинают.
- Я… я не знаю смогу ли я.
Глаза Стивена смотрели теплее, чем раньше, почти взволнованно. - Когда мы призываем Предвестников, мы формируем желание. Не желание чего-то материального, а желание познать мир, нашу роль в нем, и то, что должно с нами случиться.
В тот же момент Люси подумала о Даниэле, чего бы она хотела больше всего в их отношениях. Она не ощущала, что играет большую роль в том, что произойдет с ними, но она хотела этого. Так ли она призывала Предвестников до того, как узнала, как это делать?
Нервничая, она устроилась в середине кресла, закрыла глаза. Она представила тень, отделяющуюся от ветви дерева снаружи, приближающуюся и увеличивающуюся, заполняющую проем открытого окна. Затем подплывающую к ней.
Она сначала почувствовала легкий запах плесени, почти как у маслин, затем открыла глаза, чувствуя прохладное покалывание на щеке. Температура в комнате понизилась на несколько градусов. Стивен потирал руки во внезапно ставшим влажным и прохладным кабинете.
- Да, вот так, - промурлыкал он.
Предвестник висел в воздухе кабинета, тонкий и растянутый, не больше, чем шелковый шарф. Он скользил к Люси, затем обернулся вокруг пресс-папье из выдувного стекла на столе. Люси задыхалась. Стивен улыбался, когда подошел к ней, управляя тенью, пока она не приняла форму тонкого темного экрана.
Затем тень оказалась в ее руках, и Люси начала тянуть. Осторожно, будто растягивая тесто для пирога, стараясь не порвать, Люси много раз видела, как ее мать делала это. Темнота перешла в приглушенную серость; затем показалось слабое черно-белое изображение.
Темная спальня с односпальной кроватью. Люси - точнее, бывшая Люси - лежала на боку, уставившись в открытое окно. Ей должно быть лет шестнадцать. Дверь позади кровати была открыта, и лицо, освещенное светом из прихожей, появилось в дверном проеме. Мама.
Мать, повидаться с которой Люси ездила вместе с Шелби! Но моложе, намного моложе, возможно, не старше пятидесяти лет, на носу - очки. Она улыбалась, от радости, что видела свою дочь спящей, затем закрыла дверь.
Минутой позже пара пальцев отодвинула оконную раму. Глаза Люси расширились, в то время как другая Люси села в кровати. Кончики пальцев за окном напряглись, затем стала видна пара рук, сильные плечи, освещенные голубоватым лунным светом. А затем и лицо Даниеля, когда он влез через окно.
Сердце Люси часто забилось. Она хотела нырнуть в Предвестника, как и вчера с Шелби. Но Стивен щелкнул пальцами, тень скрутилась вверх, как оконная шторка. Затем развалилась на части и упала.
Частички тени лежали на столе. Люси хотела взять одну, но она распалась в ее руках.
Стивен сел позади своего стола, исследую Люси глазами, как будто высматривая, что с ней произошло после увиденного. Внезапно, то, что она увидела в Предвестнике, стало казаться очень личным, она не была уверена, что хотела показать Стивену, насколько ее это тронуло. После всего, он технически был на другой стороне. За последние несколько дней она видела в нем все больше от демона. Не только взрывной темперамент, проявлявшийся даже в том, как он двигался, но и великолепные темные с золотом крылья. Стивен был очарователен и обладал магнетизмом, также как Кэм, она напомнила себе, также как Кэм, он был демоном.
- Почему ты помогаешь мне с этим?
- Потому что я не хочу, чтобы ты пострадала, - едва прошептал Стивен.
- Неужели это и вправду было?
Стивен отвел взгляд. - Тень - это отображение чего-то. И кто знает насколько оно искаженное. Это тень прошлого, не реальности. В Предвестнике всегда есть часть правды, но не полностью. Вот в чем его проблема и опасность для начинающих. - Он посмотрел на часы. Откуда-то снизу донеся звук открываемой и закрываемой двери. Стивен напрягся, когда услышал стук каблуков по лестнице.
Франческа.
Люси попыталась прочесть по выражению лица Стивена, о чем он думает. Он вручил ей "Республику", которую она засунула в свой рюкзак. До того, как красивое лицо Франчески появилось в проеме двери, Стивен сказал Люси, - В следующий раз, когда ты и Шелби не выполните свое задание, я поручу вам написать научно-исследовательскую работу на пять страниц с цитатами. В этот раз, я отпускаю тебя с предупреждением.
- Я понимаю. Люси встретилась взглядом с Франческой в дверях.
Она улыбнулась Люси - возможно, это была улыбка типа "тебе пора идти" или "ты меня не проведешь", сложно сказать. Немного дрожа, закидывая свой рюкзак на плечо, Люси пошла к двери, сказав напоследок Стивену, - Спасибо.
Шелби разожгла камин, когда Люсив вернулась в их комнату в общежитии. Чугунок был внутри рядом с ночной лампой Будды и целая комната пахла томатным соусом.
- У нас закончились макароны с сыром, но я приготовила тебе немного супа. - Шелби налила половник обжигающей жидкости в миску, посыпала сверху свежемолотым перцем и подала Люси, которая упала на свою кровать. - Это было ужасно?
Люси наблюдала, как пар поднимается от ее миски, и не знала, что сказать. Странно, да. Запутано. Немного пугающе. Определенно… уполномочивающе.
Но, это не было ужасно, нет.
- Это было нормально. - Стивен, кажется, доверял ей, по крайне мере до такой степени, что собирался позволить ей призывать Предвестников и дальше. И другие студенты, вроде бы, тоже ему доверяли, даже восхищались. Никто другой не сомневался в мотивах его поведения или в его преданности. Но с Люси он был таким загадочным, таким непонятным.
Люси и раньше доверяла не тем людям. В лучшем случае - легкое преследование, в худшем - это легкий способ быть убитой. Именно это сказала ей мисс София в ту ночь, когда пыталась убить ее.
Даниэль посоветовал Люси доверять своим инстинктам. Но ее собственные чувства казались самыми ненадежными. Она задавалась вопросом, знал ли Даниэль о Береговой линии, когда сказал ей об этом, был ли его совет способом подготовить ее к долгой разлуке, когда она будет все меньше и меньше уверена во всем в жизни. В своей семье. В своем прошлом. В своем будущем.
Она подняла глаза от миски на Шелби. - Спасибо за суп.
- Не позволяй Стивену вмешиваться в твои планы, - раздраженно сказала Шелби. - Мы должны продолжать плотно работать с Предвестниками. Я сыта по горло этими ангелами и демонами, и их властными притязаниями. "Оу, мы знаем лучше тебя, потому что мы настоящие ангелы, а ты всего лишь внебрачный ребенок какого-то всеми забытого ангела".
Люси засмеялась, но она подумала, что сегодняшняя мини-лекция Стивена и то, что он ей дал "Республику", было как раз непроявление его власти. Конечно, сейчас она не могла рассказать этого Шелби, только не тогда, когда она впала в свою обычную рутину "я против всего в Береговой линии".
- Я хочу сказать, что я знаю, что у тебя есть что-то происходит с Даниелем, - продолжала Шелби. - Но если серьезно, что хорошего ангел сделал для меня?
Люси пожала плечами извиняясь.
- Я скажу тебе: ничего. Ничего, кроме того, что обрюхатил мою мать и потом бросил нас до того, как я родилась. Абсолютно божественное поведение. - Шелби фыркнула. - И самое смешное - всю жизнь моя мама твердила мне, что я должна быть благодарной. За что? За этот свалившийся с неба дар или за огромный лоб, который я унаследовала от отца? Нет, спасибо. - Она хмуро пнула койку. - Я отдала бы все, лишь бы быть нормальной.
- На самом деле? - Люси провела целую неделю, чувствуя себя ниже, чем ее одноклассники Нефилимы. Она знала, там хорошо, где нас нет, но не могла поверить в это. Какое преимущество видела Шелби в отсутствии способностей Нефилимов?
- Подожди, - сказала Люси, - твой бывший горе-бойфренд. Он был…
Шелби смотрела прочь. - Мы медитировали вместе, и я не знаю, как так вышло, я начала подниматься в воздух. Не высоко, где-то сантиметров 10 над полом. Но Пол не мог не заметить это. Он начал доставать меня с вопросами, что еще я умею, спрашивать всякие глупости.
- Например?
- Я не знаю, - сказала Шелби. - Всякую ерунду о тебе, на самом деле он хотел знать, научила ли ты меня подниматься в воздух. И умеешь ли ты сама подниматься.
- Почему я?
Вероятно, это его фантазии о моей соседке по комнате. В любом случае, ты должна была видеть его лицо в тот день. Как будто я какой-то цирковой уродец. У меня не было выбора, и я порвала с ним.
- Это ужасно. - Люси стиснула руку Шелби. - Но это его проблема, не твоя. Большинство ребят в Береговой линии смотрят на Нефилимов забавно, но я была во многих школах и начинаю понимать, что это только маска, скрывающая реальное отношение. Кроме того, "нормальных" нет. У Фила наверняка есть свои странности.
- Вообще-то, у него странные глаза. Они голубые, но настолько светлые, будто выцветшие. Он вынужден носить специальные контактные линзы, чтобы люди не пялились на него. - Шелби повернула голову. - Плюс, ты знаешь, этот третий сосок. - Она начала смеяться, ее лицо покраснело, когда Люси начала смеяться вместе с ней, они смеялись до слез, когда легкое постукивание в окно прервало их веселье.
- Лучше бы это был не он. - Голос Шелби немедленно успокоился, когда она прыгнула к открытому окну и в спешке уронила с кровати банку с консервированной юккой.
- Это к тебе, - сказала она, почти оцепенело.
Люси была у окна в мгновение ока, потому что уже почувствовала его. Опершись ладонями на подоконник, она наклонилась вперед в свежий ночной воздух.
Она была лицом к лицу, губами к губам с Даниелем.
На долю секунды ей показалось, что он смотрит мимо нее внутрь комнаты на Шелби, но потом он начал целовать ее, обхватив ее голову своими руками и прижимая ее к себе, заставляя ее задыхаться. Недельный запас тепла проходил через нее, вместе с невысказанными извинениями за резкие слова, сказанные в последнюю ночь на пляже.
- Привет, - прошептал он.
- Привет.
Даниэль был в джинсах и белой майке. Его волосы были волнистыми. Его огромные жемчужно-белые крылья бились позади, исследуя ночь, маня ее. Они двигались почти в такт с биением ее сердца. Она хотела прикоснуться к ним, завернуться в них, как последний раз на пляже. Это было ошеломляюще - видеть его зависшим перед ее окном на третьем этаже.
Он взял ее за руку и потянул за подоконник в свои объятья. Но потом опустил ее на широкий плоский выступ за окном, который она никогда не замечала.
Она всегда хотела плакать, когда была счастлива. - Ты не должен быть здесь. Но я так счастлива, что ты здесь.
- Докажи это, - сказал он, улыбаясь, притянув ее голову к своей груди. Он обнял ее за талию одной рукой. Тепло распространялось от его крыльев. Она смотрела поверх его плеч, и весь мир был белым. Вся мягко сверкало и переливалось в лунном свете. А потом огромные крылья Даниэля начали биться.
Появилось легкое ощущение тяжести, и она поняла, что поднимается, нет, летит, высоко в небо. Выступ казался все меньше, звезды - все ярче, ветер обдувал ее, ерошил волосы.
Они поднимались все выше в ночь, пока школа не стала темным пятном внизу, а океан - серебряным одеялом на земле. Пока они не проникли в перистый слой облаков.