Зак бросил на стол несколько мелких купюр и метнулся к выходу. Он оказался в холле как раз в тот момент, когда закрывались двери лифта. Зак наблюдал за мигающими на панели лифта цифрами и заметил, что кабина остановилась на пятом этаже. Затем лифт, нигде не останавливаясь, двинулся вниз. Зак вошел в открывшиеся двери и отправился на пятый этаж. Если потребуется, он просидит у дверей Одри всю ночь, но будет уверен в ее безопасности. В коридоре он заметил кресло, стоявшее у окна рядом с искусственной пальмой. Отсюда отлично просматривались двери всех номеров. Зак сел в кресло, вытянул ноги, устроился поудобнее и приготовился ждать.
Одри с силой захлопнула за собой дверь номера. У нее было ощущение, что Зак следует за ней. Его самоуверенность раздражала Одри, а попытки командовать выводили из себя настолько, что она готова была переколотить все вокруг.
Она распустила волосы и бросила заколку на кровать.
– Ублюдок! – пробормотала Одри и неожиданно задумалась.
Интересно, чей же он сын на самом деле? Если быть честной, ей очень хотелось, чтобы Зак оказался сыном Полидори, а не Уитта Дэнверса, которого она считала своим отцом. Еще ни один мужчина не возбуждал ее так, как Зак. Уверенный в себе, сексуальный, решительный, одним словом, просто неотразимый.
А что, если Закари все-таки сын Уитта? Да ладно, не это главное. Все, что ей нужно узнать, это является ли она сама дочерью Уитта Дэнверса.
Одри взяла газету, лежавшую на столике, и раскрыла ее на разделе "Жилье внаем". Она должна найти себе новое место жительства. Это первое, что она сделает завтра. Затем отправится в редакцию "Орегонца" и расскажет свою историю. Они тут же тиснут ее в ближайшем выпуске. Затем надо будет договориться об интервью для радио и телевидения.
Если Дэнверсы предпочитают жесткую игру, они ее получат.
Триш оставила машину в обычном месте, между гаражом и пустующей сторожкой на территории усадьбы Полидори. Они с Марио уже больше двадцати лет тайно встречались в этом маленьком коттедже. Ее сердце забилось сильнее, когда она тихо постучала в дверь.
Он ждал ее. Освещенный только лампой, горящей на кухне, он прошел к ней через темную гостиную, и у Триш, как всегда, при виде Марио перехватило дыхание. С годами она стала циничной и жесткой, но рядом с ним снова превращалась во влюбленную девочку.
– Как ты поздно, – сказал он.
– Семейные дела.
– Забудь о них.
Марио захлопнул дверь, обнял Триш и поцеловал страстно, горячо, властно. Она задрожала. Марио быстро снял с нее куртку, расстегнул блузку, и вскоре она уже стояла перед ним, обнаженная до пояса, как и он сам.
– Пойдем. – Он увлек ее в спальню с зеркальной стеной. – Смотри, как я буду любить тебя.
Его глаза блестели. Марио встал на колени и взял в рот ее сосок. Его неутомимый, горячий язык довел Триш почти до экстаза, но Марио не останавливался, возбуждая ее все сильнее и сильнее.
Рядом с ним она могла быть собой, вести себя естественно. Он принимал Триш такой, какой она была. Он был пылким и чутким любовником. Если ей хотелось нежности, он был ласков, если хотелось грубого быстрого секса, становился жестким.
– Скажи, что я могу сделать для тебя? – прошептал он, снимая с нее брюки и лаская мягкие завитки в паху.
– Ты... – Она задохнулась от страсти. – Ты уже это делаешь.
Триш чувствовала, как его палец осторожно пробирается во влажную глубину. Все волнения этого дня остались далеко позади и казались нереальными. Настоящим было только желание, которое, как жидкое пламя, разливалось по жилам и становилось все нестерпимее.
– Я могу сделать больше, намного больше, только попроси.
Второй палец присоединился к первому, расширяя жаждущее его ласк отверстие.
– Чего ты хочешь, Триш, любимая? Только скажи мне. Триш таяла от нежных слов.
– Я хочу тебя всего.
Марио молниеносно сбросил джинсы и резким ударом вошел в нее. Она задохнулась и изо всех сил обхватила его ногами. Затем они начали бешеную скачку. Он держал ее на руках, ее плечи опирались на стену. Как всегда, она растворялась в нем без остатка.
– Давай, Триш, давай... – хрипло шептал Марио. Она видела в зеркале свое искаженное страстью лицо и его блестящую от пота спину, мускулы которой равномерно сокращались. Его хриплый крик слился с ее счастливым стоном, и они упали на кровать. На смятые, пропахшие любовью простыни.
– Я скучал по тебе, – прошептал Марио.
– Господи, Марио, как мне тебя не хватало.
Ее глаза наполнились слезами, но ей удалось удержаться от рыданий. Он гладил ее грудь и теребил сосок между пальцами.
– Ты можешь остаться на ночь? Триш благодарно улыбнулась.
– Конечно.
– Тогда я буду любить тебя снова и снова, и ты забудешь обо всем.
Если бы она только могла. Она перекатилась на бок и достала со столика открытую пачку "Уинстона".
– То, что меня беспокоит, никуда не денется.
Триш закурила и передала сигарету Марио. Она не хотела думать о других его женщинах, хотя подозревала, что их несколько. Но чего она могла ожидать?
Много лет назад, юная и наивная, Триш верила, что они с Марио созданы друг для друга, что наперекор всему они будут вместе до конца жизни, что такой страсти на свете еще не бывало и их любовь будет вечной. Как она была глупа и неопытна. Но с тех пор жизнь преподала ей свои жестокие уроки.
– У тебя проблемы? – спросил он, целуя Триш в шею. Она засмеялась и взяла у него сигарету. Выпустив струйку дыма, Триш вздохнула:
– Как всегда.
– Поделись со мной.
– Ты и сам, наверное, знаешь. Твой отец приглашал ее на обед.
– А, ты имеешь в виду Одри Нэш?
– А ты откуда знаешь? – Она нервно погасила сигарету.
– Я тоже был на этом обеде. С отцом. Необоснованная ревность заставила ее похолодеть.
– И что ты о ней думаешь?
– Она красивая. – Сердце Триш пропустило несколько ударов. – Очень похожа на Кэтрин. Вполне может быть твоей единокровной сестрой, но, скорее всего, еще одна мошенница.
– А твой отец, что думает он?
– Мне казалось, что мы договорились. Мы не обсуждаем наших отцов.
– Уитта нет в живых.
– Зато мой отец, к несчастью, жив и здоров. Хочешь выпить?
Триш покачала головой. Когда она с Марио, ей не нужны ни выпивка, ни кокаин. Эта многолетняя страсть – благословение и проклятие всей ее жизни. Она не проходит, как хроническая болезнь. Триш была замужем, но брак распался, потому что она была заражена любовью к Марио.
Он встал с постели и прошелся по комнате, вызывая у нее новый прилив желания. Она жадно рассматривала его нагое тело в зеркале. Марио налил себе бурбона.
– А что ты думаешь об Одри? – неожиданно спросил он. Триш разозлилась.
– Что она такая же фальшивка, как трехдолларовая бумажка.
– Но ты очень беспокоишься из-за нее.
– Не очень, – солгала Триш, подбирая волосы и подтягивая колени к подбородку.
Это работа ее ревнивого воображения, или Марио задавал эти вопросы не только из пустого любопытства? В его глазах блестели искры интереса, которые он пытался скрыть.
– И что вы собираетесь с ней делать? – спросил он.
– Я предложила нанять киллера, – поддразнила она. – Не знаешь хорошего, который сейчас без работы?
Марио раздраженно прищелкнул языком.
– Мой отец не связан с мафией, ты прекрасно это знаешь. Кроме того, сейчас вы не можете просто ее убить.
– Это была шутка.
– И неудачная. – Он закрутил крышку бутылки, и их глаза встретились в зеркале. – Думаю, Одри не отступит. Она не спасовала перед отцом, а это редко удавалось мужчинам и почти никогда – женщинам. Она очень долго будет камнем преткновения для вашей семьи.
Марио задумчиво улыбнулся, взял свой бокал и вернулся в кровать.
– Джейсону или кому-нибудь другому придется что-то делать.
Триш слегка напряглась, когда он присел рядом и матрас прогнулся под его тяжестью. От этого разговора ей стало не по себе, и хотя когда-то она целиком доверяла Марио, теперь стала подозрительной. Разговоры в постели могут иметь серьезные последствия. Как там в этой старой поговорке? Болтливый язык топит корабли.
– Кроме того, она может оказаться вашей сестрой. От этой мысли Триш стало дурно.
– Не дразни меня.
– Я просто рассматриваю все возможности. – Марио отпил из бокала и предложил бурбон Триш. – Я знаю, как ты обожала маленькую Ланден.
– Она была дрянью, – с горечью сказала Триш. – Я ее ненавидела. Отец ее боготворил, но уже в четыре года она была хитрой сукой, как и ее мать.
Марио прищелкнул языком и отставил бокал в сторону.
– Ты все еще слишком напряжена. Давай попробуем это исправить.
Он дразняще улыбнулся и лизнул ее сосок.
– На этот раз все будет по-другому, – прошептал Марио.
Одри проснулась в шесть от звонка будильника. Она чувствовала себя так, словно совсем не спала. Почти всю ночь она думала о Заке, то как о друге, то как о враге. Она снова и снова вспоминала их страстный поцелуй в джипе, и желание волновало ее кровь.
"Зак – запретный плод. Забудь о нем!" – сказала себе Одри, рассматривая собственное отражение в зеркале ванной комнаты. Она стояла под горячим душем, пока окончательно не проснулась. Сегодня она собиралась в редакцию самой крупной газеты Портленда. При этой мысли ей стало не по себе. Она так надеялась, что до этого не дойдет. Глупые надежды! Обращение к прессе неизбежно.
Но сначала ей нужно найти жилье. Одри быстро оделась, вооружилась вчерашней газетой, вышла из номера и застыла на пороге. Она чуть не онемела, когда встретила взгляд серых глаз Закари Дэнверса. Все в той же синей рубашке с расстегнутым воротом, он сидел в кресле, вытянув длинные ноги. Увидев ее, он потянулся.
– Привет, – сказал Зак таким тоном, словно они встречались на рассвете каждый день.
– Что ты здесь делаешь? – с трудом выговорила Одри.
– Жду тебя.
– Зачем?
– Мне показалось, что неплохо бы кому-нибудь побыть рядом на случай, если возникнет опасность, – как ни в чем не бывало объяснил Зак. Он обвел взглядом пустой коридор.
– Или на тот случай, если ты выдумала все эти угрозы.
– Зачем мне выдумывать?
– Я не могу объяснить ничего из того, что ты делаешь, Одри, – сказал он, вставая.
– Что бы я ни делала, это не так глупо, как сидеть всю ночь в кресле в холле отеля. Странно, что охрана тебя не выкинула отсюда.
– Меня почти никто не видел. Только ранние пташки сегодня утром. – Зак снова потянулся всем телом.– Итак, никто тебя не беспокоил?
– Никто не звонил мне ночью, не мешал мне спать. Они вошли в лифт.
– Давай я угощу тебя завтраком.
Одри бросила на него быстрый взгляд. Они были одни в лифте, и ей казалось, что он заполняет собой всю кабину. В первый раз в его глазах не было враждебного выражения, и ей сразу захотелось довериться ему. Как бы там ни было, ей необходим хотя бы один дружески настроенный человек в семье или, на худой конец, человек, с которым можно было бы просто общаться.
Наконец кабина остановилась, и двери лифта открылись. Одри поспешила выйти, создать между ними дистанцию. Она остановилась у стойки портье, чтобы справиться, нет ли для нее сообщений. Клерк подарил ей дежурную улыбку.
– Вы популярная дама, – сказал он, передавая Одри несколько визитных карточек.
Мэри Макдонах с телевидения, Эллен Ричардс из местного журнала, Роберт Эллисон, репортер "Орегонца". Одри стало страшно.
– Похоже, шило вылезло из мешка, – сказала она Заку.
В этот момент коротышка в куртке в елочку и коричневых слаксах вскочил с кресла, полускрытого листьями крупного папоротника.
– Вы Одри Нэш? – спросил он с профессиональной улыбкой. Зак шагнул к Одри и напрягся.
– Я Барни Хэйволин из "Портленд Уикли". – Он сунул ей свою визитку. – Я бы хотел задать вам несколько вопросов, если вы не против.
Не ожидая ответа, он продолжил:
– Я слышал, что вы заявили, будто являетесь на самом деле Ланден Дэнверс. Это правда? – Он включил микрофон и улыбнулся Одри, словно она была его давним другом.
– Да, это так. – Она попыталась улыбнуться в ответ.
– Как вы узнали, что вы наследница Уитта Дэнверса?
– Я узнала это от своего отца.
– Уитта?
– Нет, от своего приемного отца. Послушайте, мистер Хэйволин, я не знаю, как вы выяснили, что я приехала в Портленд и остановилась в этом отеле, но…
– Вы можете доказать, что вы Ланден?
– Я планирую сегодня днем созвать пресс-конференцию и все объяснить.
Репортер понимающе улыбнулся. Одри видела, что все служащие отеля, даже посыльные, собрались в холле и наблюдают за развертывающимся спектаклем.
– Одну минуту, – настаивал Хэйволин. – Это займет совсем немного времени. У меня всего несколько вопросов.
– Она сказала – позже, – грубо вмешался Зак, вставая между наглым репортером и Одри.
– Но мы ведь уже здесь. – Хэйволин снова улыбнулся, хотя было очевидно, что он боится потерять свой шанс на эксклюзивное интервью. – Я мог бы угостить вас обоих чашкой кофе или завтраком.
Тут он встретился глазами с Заком, и его лицо засветилось радостью.
– Кстати, кто вы? – спросил Хэйволин, узнавая Дэнверса, но не в силах поверить своему счастью.
– Ваш ночной кошмар, – отрезал Зак. На его лице отразилось бешенство, жилы на шее вздулись.
– Но вы же...
– Убирайтесь!
– Закари Дэнверс! – Хэйволин расцвел, понимая, что получил гораздо больше того, на что надеялся. – Значит, вы признаете свою сестру?
– Я сказал – убирайтесь!
– Сейчас, сейчас. А кто вы для нее? Телохранитель? Или ближе?
Хэйволин старался заглянуть через плечо Зака, чтобы поймать выражение лица Одри, но сильная рука схватила его за шиворот и пронесла мимо киоска через стеклянную дверь на улицу.
– Эй, вы не имеете права! – кричал несчастный. – Мы живем в свободной стране! Зак молча вышвырнул Хэйволина на улицу.
– Я засужу тебя, сукин сын! – закричал тот, поправляя одежду, но в этот момент к дверям отеля подъехал пикап с эмблемой местного телевидения.
– Черт! – выругался Зак и схватил Одри за руку. Пока репортеры выгружались из машины, он вернулся к стойке отеля, ведя девушку за собой.
– Нам нужно выйти отсюда, – объяснил он клерку, который был свидетелем сцены. – У вас должен быть запасной выход, вам не нужен еще один скандал в отеле.
– Ну, я не знаю...
Подъехал еще один фургон с радиостанции.
– Быстрей! – приказал Зак. Клерк опомнился и вызвал охрану.
– Выведи этих людей на улицу и вызови Билла, чтобы навел здесь порядок.
– Сюда, – показал охранник, коренастый негр с невозмутимым выражением на лице. Он повел их в конец холла, затем через кухню. Позади слышались громкие голоса репортеров. Одри с благодарностью опиралась на сильную руку Зака. Она не была готова к интервью. Не сейчас. Ей требовалось время, чтобы сформулировать заявление, подготовить ответы на ожидаемые вопросы и неизбежные обвинения.
Через несколько минут они уже были на улице и шли в направлении к отелю "Дэнверс", у которого тоже собралась немалая толпа. Крепко держа ее за руку, Зак провел ее через служебный вход, а затем через лабиринт коридоров в подземный гараж и наконец усадил в свой джип.
– Куда мы поедем?
– Какая разница? – спросил он, выруливая на узкую выездную полосу.
Его лицо было жестким и суровым, как долины Монтаны.
– Я считаю, что имею право знать.
– Ты сама заварила эту кашу. Я мог бы просто оставить тебя на съедение этим пираньям.
– Я ничего не сообщал а журналистам.
– Как же! – Зак уже подъезжал к выезду с парковки.
– Ты мне не веришь? – расстроенно спросила она.
– Нет, – признал он. – Если тебя это так интересует, могу сообщить, что я не поверил ни одному твоему слову с того момента, как ты появилась в городе.
Глава 16
На ее лице была маска холодной решимости: подбородок поднят, яркие голубые глаза смотрели смело и уверенно. Темные тучи грозили дождем, а деревья покачивались на холодном осеннем ветру. Одри стояла на небольшой площадке в городском парке и отвечала на вопросы репортеров. Ее щеки порозовели от ветра, волосы немного растрепались. Но она улыбалась, и Зак решил, что годы публичных выступлений в колледже не прошли для нее даром. Пока ее наскоро собранная пресс-конференция проходила успешно. К кучке журналистов присоединилось несколько прохожих, которые услышали ее речь и заинтересовались.
– Вот почему я здесь, – продолжала Одри. – Чтобы узнать правду о себе. Чтобы узнать, являюсь ли я дочерью Уитта и Кэтрин Дэнверс.
Шесть микрофонов торчали перед ее лицом, фотографы непрерывно щелкали аппаратами, жужжали кинокамеры. Ветер играл ее волосами, в отдалении слышался обычный городской шум. Настырный репортер с тонкими губами и острым носом спросил:
– У вас есть еще какие-нибудь доказательства, что вы Ланден Дэнверс, кроме рассказа вашего приемного отца, записанного на пленку?
– Нет.
– Вам не кажется, что этого маловато? Видеокамеры есть у многих. Любой может сфабриковать такую фальшивку.
– Это не фальшивка, – спокойно ответила Одри.
– Это ваше мнение, но вы не можете знать точно. Вам неизвестны мотивы вашего приемного отца.
Рыжеволосая дама с трубным голосом спросила:
– Что случилось с Джинни Слэйд?
– Я бы сама хотела это знать.
– Почему она не потребовала выкуп?
Одри пожала плечами. Мимо прогрохотал огромный грузовик, разогнавший голубей и выпустивший клубы сизого дыма.
– Что вы думаете о награде в миллион долларов, которую Уитт назначил за возвращение дочери? Разве Джинни не хотела получить хотя бы часть?
– Я не могу говорить за нее.
Другая женщина быстро сунула свой микрофон прямо в лицо Одри.
– Кто стоял за похищением?
– Мне это неизвестно.
– А вы, мистер Дэнверс? Что вы об этом думаете? Зак раздраженно посмотрел на журналистку.
– Мне нечего сказать.
– Но вы же здесь, вместе с этой женщиной, которая заявляет, что она ваша сестра.
Зак окончательно взбесился:
– Это ее представление, а не мое.
– Значит, вы так относитесь к этому интервью? – спросила дама, и ее глаза заблестели в предвкушении добычи. – А что думают остальные члены семьи?
– Я не могу говорить за них.
– Вы ведь в свое время были основным подозреваемым в деле о похищении сестры?
– В то время мне было шестнадцать лет, – возмутился Зак, затем заставил себя сдержать эмоции. – Об этом вам лучше спросить в полиции.
Он взял Одри за локоть, словно пытаясь увести ее силой. Журналисты – настоящие стервятники, все до одного. Зак давно это понял, еще когда похитили Ланден.
– А что считает полиция? – спросила у Одри рыжеволосая дама. Она бросила быстрый взгляд на Зака.
– Пока ничего.