– Надеюсь. Очень надеюсь, что это просто паранойя. Взгляд его смягчился, стал почти нежным, и Марла почувствовала, как глубоко в ней зарождается огонь желания.
Ну нет! На эту удочку она больше не попадется!
– Ладно, пошли к детективу, – резко сказала она и зашагала вперед.
– Снова промахнулся? Господи, да что ты за кретин! – ревел голос в трубке. – Неужели так трудно убить человека?
Ему очень хотелось послать этого ублюдка к черту. А еще сильнее – просочиться по телефонным проводам и схватить сукина сына за горло.
– Может, сам попробуешь? – огрызнулся убийца, прекрасно зная, что этот трус никогда не решится испачкать свои нежные ручки в крови.
– Мне казалось, мы обо всем договорились. Вокруг телефонной будки сгущался вечер. Мимо проносились машины. Двое ребят выгуливали громадного пса; заливаясь лаем, глупый пес рвался с поводка на проезжую часть.
– Не волнуйся. Я все сделаю.
– Не сейчас. Чересчур рискованно. К ней начинает возвращаться память, и чем больше она вспоминает, тем опаснее становится. Скоро подозрения появятся у всех, включая полицию.
Убийца усмехнулся. Похоже, этот сукин кот порядочно перетрусил! Вот-вот в штаны наделает от страха.
– Сегодня, – предложил он. – Давай сегодня ночью.
– Только не в доме! Нет, надо подождать. Я сам разработаю план.
– Странно, мне-то казалось, тебе невтерпеж.
– А тебе?
Убийца сжал трубку потными пальцами.
– Я предпочитаю не спешить. Растянуть удовольствие. Сначала послушаю, как она будет молить о пощаде.
-Черт, да ты еще больший подонок, чем я думал! Ладно, оставим это. Надо подождать, пока не окочурится старик. После этого можешь ее убить. Только быстро и чисто. Я не хочу, чтобы ты ее мучил.
– А тебе-то какое дело? – расхохотался убийца. "Надо же, у красавчика совесть проснулась! Да, я подонок. Еще какой. Поэтому-то ты, друг мой, меня и нанял".
– Давай проясним одну вещь, хорошо? Мы с тобой не друзья. Никогда не были друзьями и никогда не будем. Это просто дело.
Убийца сунул руку в карман за сигаретами.
– А как же кровь? Кровь не водица, верно?
– Чушь собачья. И оба мы об этом знаем. Я выхожу с тобой на контакт, ты делаешь свое дело, я тебе плачу, и ты исчезаешь. Все.
– Договорились. Но не вздумай меня обмануть. Если я не получу денег, то пойду в полицию и в газеты и расскажу все как было. И не только об этом деле. Все твои грешки, amigo, выплывут наружу. И то дерьмо из Кейхилл-хауса тоже. У меня и документы есть. Так что не советую со мной шутить.
Он швырнул трубку на рычаг, поднял воротник и зашагал вдоль по улице. "Ублюдок! Ничего, погоди, я свое возьму!"
Снова разболелась нога – горькое напоминание о первой неудаче. Он шел мимо освещенных витрин, мимо шумных забегаловок, мимо торопливых пешеходов. И думал о Марле. О чертовой суке Марле. Богатой. Красивой. Самой горячей бабе, какую знал в жизни!
Когда-то он воображал, что любит ее. Впрочем, когда доходит до женщин, он всегда оказывается в дураках. Сейчас она выворачивается наизнанку перед ослом-полицейским. И с ней – брат мужа. Может быть, это с ним она была прошлой ночью? Он был тем мужчиной, лицо которого скрывалось в тени? Он касался ее обнаженного тела? Или это был муж? Не все ли равно? Важно одно – она обжималась с другим.
Он будет рад получить свой гонорар; но все же деньги в этом деле – не главное. У него есть личная причина ее убить. И личный план, как это сделать. И плевать на ублюдка с его сантиментами! Он будет играть по своим правилам. И перед тем, как убить, взглянет ей в лицо. Пусть знает, кто принес ей смерть. Он представлял, как в ее округлившихся от испуга глазах вспыхнет узнавание, как задрожат губы, как срывающимся голосом она взмолится о милосердии, – и от этих мыслей у него сладко заныло в паху.
"Еще один раз, детка, – мысленно проговорил он. – Последний раз. На прощание".
Бросив в грязь недокуренную сигарету, он свернул к бару, предлагающему рыбу, чипсы и холодное пиво. Уселся на никелированный табурет, смерил взглядом пышногрудую официантку. И задался вопросом, удастся ли ему трахнуть Марлу, прежде чем убить?
Глава 15
– Итак, вы по-прежнему не помните, куда ехали той ночью вместе с Памелой Делакруа?
Детектив Патерно откинулся на стул, устремив на Марлу пронзительный взгляд. В кабинете было душно, на столе царил беспорядок, пахло остывшим кофе. Над креслом детектива, на деревянном стенде пришпилены фотографии, относящиеся к расследованию: безжизненное тело Памелы, искореженный "Мерседес", останки грузовика и дыра в дорожном ограждении. Они властно притягивали к себе взгляд Марлы. Она сидела напротив детектива, Ник – рядом с ней. За все время он едва произнес пару фраз.
– Пока еще нет, – стараясь справиться с раздражением, ответила Марла. Она ужасно устала, у нее ныла челюсть, а этот чертов коп, кажется, считал своим долгом подвергать сомнению каждое ее слово. – Но, думаю, теперь это вопрос времени. Как только что-нибудь вспомню, сразу дам вам знать.
– Я слышал, несколько дней назад к вам в дом вызвали машину "Скорой помощи", а потом отослали обратно.
– Дурные вести разносятся быстро, – пробормотал Ник.
– Компьютерный век. Все подключено к Интернету, – объяснил детектив. – Так что же произошло?
Не видя причин скрывать правду, Марла рассказала ему о случившемся. Патерно слушал вполуха, откинувшись на стуле, и время от времени что-то черкал в блокноте.
– Я бы сказал, вам очень повезло, – заметил он, когда Марла закончила рассказ.
– Это точно.
– А от чего вас стошнило?
– Понятия не имею.
– Счастье, что мистер Кейхилл оказался рядом. – Патерно бросил быстрый взгляд на Ника.
– Совершенно верно, – ответила Марла, глядя ему в глаза. Она почувствовала в тоне полицейского, в его быстрых косых взглядах какое-то невысказанное обвинение.
– Вы переехали в дом Кейхиллов? – Теперь Патерно сверлил глазами Ника.
– Да, в ту самую ночь.
– Почему?
Ник широко улыбнулся. Марле эта его улыбка была уже знакома: она таила в себе предупреждение и скрытую угрозу. "Если думаешь, что сможешь меня запугать, – как бы говорила она, – то ты сильно ошибаешься".
– Поддался на уговоры родных.
– Чьи именно?
– Матери. Брата. Патерно поднял брови.
– Не похожи вы, мистер Кейхилл, на человека, который легко поддается уговорам.
– Смотря кто уговаривает. – В синих глазах Ника сверкнул вызов, и Патерно поджал губы. – Я решил, что мое присутствие в доме не помешает. Меня убедила та ночь.
– Значит, вы решили переехать, потому что миссис Кейхилл стошнило? – с издевкой спросил Патерно.
Улыбка Ника испарилась.
– Потому что она едва не погибла. Вы верно подметили: очень повезло, что я в тот момент оказался рядом.
Патерно задумчиво поскреб подбородок.
– А где был ваш муж? – вдруг повернулся он к Марле. Хороший вопрос.
– На деловой встрече.
Патерно подтянул к себе какую-то бумагу и поправил очки.
– Вызов на станцию неотложной помощи поступил так …в двадцать три пятьдесят.
– Да, где-то так. – Ник закинул ногу на ногу, выставив на обозрение детектива потрепанную кроссовку "Найк".
– Не поздновато ли для деловых встреч?
Марла почувствовала, что заливается краской. В самом деле, где был Алекс? Почему она не доверяет ему? И почему чувствует, что обязана защищать его от полицейского, который всего лишь выполняет свою работу?
– Алекс часто работает в неурочное время.
– Как и многие из нас. – Тони Патерно подался вперед, облокотившись на груду бумаг. – Миссис Кейхилл, кто может желать вашей смерти?
– Вы думаете, кто-то пытается меня убить? Сердце ее бешено застучало. Уже второй раз за пару часов посторонние люди озвучивали ее потаенный страх.
– Если ваш рассказ соответствует действительности, кто-то сознательно выскочил на дорогу перед вашей машиной. Конечно, ваша память еще спутана, и только на этом факте основываться не стоит. Но за последние два месяца вы дважды подвергались смертельной опасности. Как вы полагаете, мог кто-то подсыпать вам в пищу рвотное?
– Нет, не думаю, – подумав, ответила Марла. – Я ужинала внизу вместе со всеми. Это был мой первый семейный ужин: я не ела ничего, кроме супа-пюре, поскольку мне еще не сняли скобки. Позже я выпила воды. Вода стоит в стакане на столике, ее каждый вечер меняет кто-то из слуг. Больше я ничего не ела и не пила, и никаких лекарств не принимала. – Решив быть откровенной до конца, она облокотилась о стол и взглянула детективу в глаза. – Думаю, стоит рассказать и об этом: той ночью мне показалось, что кто-то побывал у меня в спальне.
Патерно насторожился. Глаза его сузились.
– Вы совершенно правы, черт возьми: об этом стоит рассказать! Кто?
– Не знаю. Я спала и вдруг услышала над собой мужской голос. Кто-то, склонившись над кроватью, прошептал: "Сдохни, сука!" Когда я окончательно проснулась и включила свет, в комнате уже никого не было. Я обыскала весь этаж, но ничего не добилась – только убедила дочь, что меня пора отправить в психушку, – вздохнула она. – Никого постороннего в доме не было.
– Но вы почувствовали, что в спальне кто-то был? Она пожала плечами.
– Я не рассказывала об этом раньше, потому что ничего не могу сказать наверняка. У меня серьезные проблемы с памятью, иногда мерещится что-то странное. Возможно, это был просто ночной кошмар.
– Но вы не уверены?
– Не знаю, – пробормотала Марла. При воспоминании об ужасе, который она испытала, ощутив рядом чье-то злое, враждебное присутствие, по телу ее пробежала дрожь. – Я вообще уже ни в чем не уверена. Сегодня была у отца, а он не узнал меня, заявил, что я самозванка. И я ничем не могла доказать, что я – это я.
– Он ведь, кажется, очень болен.
– Очень, – подтвердил Ник. – Медсестра уверяла нас, что у него из-за болеутоляющих спутано сознание.
– Но вы не можете сказать, бредил ли он, или в его обвинениях есть какая-то доля истины. – Патерно снова что-то черкнул в блокноте. – Хорошо. Повторяю свой вопрос: кто и почему может желать вашей смерти?
– Не знаю.
Острый взгляд Патерно скользнул к Нику.
– Вы, кажется, посвящены во все семейные тайны. Что скажете?
Ник поколебался, но ответил:
– Я здесь недавно и еще не разобрался, что происходит. Вижу только, что брат работает по ночам и стал еще более скрытен, чем раньше.
– Так. И у корпорации финансовые проблемы.
– Да, и это тоже.
– Какие у вашего брата причины желать смерти миссис Кейхилл?
– А кто говорит, что это он? – с негодованием вмешалась Марла. – Это не он был тогда в спальне! – Уж голос Алекса-то она узнает!
"Он мог изменить голос. Правда, его не было дома – Юджинии пришлось вызывать его по телефону: но кто сказал, что он не мог приехать потихоньку, прокрасться к ней в спальню, потом так же, втихомолку, выскользнуть и отправиться на свою встречу?"
– Нет, это не Алекс!
– Мы ведем чисто теоретический разговор, – бесстрастно заметил Патерно. – Предположим, что это он. Какой у него может быть мотив? Страховка? Роман на стороне? Или, может быть, ревность? – Острый взгляд его впился Марле в лицо, затем скользнул к Нику.
– Нет, не думаю. Патерно поднялся.
– К сожалению, у нас нет доказательств, что кто-то пытается вас убить, а значит, мы не можем обеспечить полицейскую охрану.
– Это и не нужно! – поспешно возразила Марла. – Наш дом – настоящая крепость!
Патерно покачал головой.
– Ни одна система безопасности не гарантирует стопроцентной защиты. И ваш ночной гость это только подтверждает.
Детектив вытащил из-под стопки бумаг карандашный рисунок.
– Это работа нашего художника. По словесному описанию он сделал набросок предполагаемого убийцы Чарлза Биггса.
Он протянул рисунок Марле – та молча покачала головой. Она никогда не видела этого человека. Незнаком он был и Нику.
– Хорошо, давайте поработаем с компьютером.
То же лицо появилось на экране. Усы, очки с квадратными стеклами. Патерно повернул монитор так, чтобы его видела Марла, и щелчком "мыши" убрал с лица подозреваемого усы.
– А теперь?
– Нет.
– А теперь? – Исчезли и очки.
Он перепробовал несколько комбинаций – прибавлял бороду, менял прическу и цвет волос, но все эти лица не вызывали у Марлы никаких воспоминаний.
– Я и собственных-то родных не помню, – пробормотала она.
– Теперь вы.
Повернув экран к Нику, Патерно прогнал перед ним те же картинки – с тем же результатом.
– Нет... кажется, нет. Никогда не встречал.
На грубоватом лице Патерно отразилось разочарование. Он выключил компьютер.
-Сейчас мы разыскиваем дочь Памелы Делакруа. Она вышла замуж за парня по имени Роберт Джонсон. Пока не нашли.
– Когда найдете, дайте мне знать. Я хотела бы с ней поговорить, – сказала Марла. – Выразить соболезнование, раз уж больше я ничего не могу для нее сделать.
– Посмотрим, как получится, – вздохнул детектив. Они поговорили еще несколько минут, затем Патерно объявил:
– Ладно, на сегодня хватит. Но если произойдет что-то еще, немедленно ко мне !
– Конечно, – пообещала Марла. Уже встав со стула, она спросила:
– Да, вы не нашли мою сумку? Ту, что была при мне в день аварии?
– Как, ее так и не нашли? – Патерно нахмурился. – Распоряжусь, чтобы еще раз обыскали место происшествия.
– Спасибо.
Зазвонил телефон. Патерно взял трубку, зажал ее между ухом и плечом.
– Патерно. Да... нет... Уже заканчиваю. Да, сейчас освобожусь. – Он повесил трубку и потянулся за пиджаком. – Я серьезно. Если произойдет что-то необычное, немедленно известите меня!
– Обязательно, – пообещал Ник.
Когда они вышли из участка, над городом уже сгустился вечер. Рабочий день окончился, и миллионы жителей Сан-Франциско спешили домой – кто на машинах, кто на велосипедах, кто пешком.
– Выпьем по чашке кофе, – предложил Ник.
Ледяной порыв ветра пронесся по улице: Марла поежилась и подняла воротник. Ей было бы гораздо холоднее, если бы рука ее не лежала в руке Ника.
– Ну, не знаю... – замялась она, хотя больше всего на свете хотела провести с ним еще немного времени наедине – хотя бы для того, чтобы разобраться в своих чувствах.
– Чашка кофе, ничего больше.
– Но к ужину мне надо вернуться. Сисси я не видела с утра, а Джеймса – с полудня. – Она неуверенно улыбнулась ему. – Я ведь мать и должна выполнять свои материнские обязанности.
– Тогда выпьем на ходу, – ответил он.
Челюсть у Марлы ныла, а голова гудела от сотен вопросов без ответов. Кто она? Почему отец не узнал в ней дочь? Неужели кто-то и вправду хочет ее убить? Кто такая Кайли? Куда отправляется по ночам ее муж?
Добравшись до пикапа, Марла откинула голову на подголовник и прикрыла глаза. Ник включил радио, и звуки города – рев моторов, гудки, шорох шин по асфальту – сменились мелодией в стиле кантри. Зачем только она согласилась выпить с ним кофе? Это называется кликать беду. "Вспомни о прошлой ночи, Марла! Еще не поняла, как легко пасть жертвой соблазна?" Даже сейчас у нее пересохло в горле, стоило вспомнить нежные прикосновения его рук и дыхание, обжигавшее спину.
Но такой ли это грех? Ведь ее брак – одна видимость. Она даже не спит с мужем.
Так почему не перейти границу, не узнать, что за женщина скрывается в облике Марлы Кейхилл?
Она бросила исподтишка взгляд на Ника. Зрелый, мужественный облик. Ничего неясного, ничего незавершенного. Крепкие жилы и сильные мускулы. Мощное тело, острый ум. Она прикусила губу. В тот же миг, словно прочтя ее мысли, Ник обернулся к ней. Глаза их встретились, и у Марлы замерло сердце. Он тоже это чувствует! В тесной кабине "Доджа", в сердце огромного шумного города, где фары проезжающих автомобилей то и дело вспарывали интимный полумрак салона, Ник ощущал то же пламя. Пламя желания. А в следующую долю секунды в ее теле вспыхнул ответный огонь – жаркий, как дыхание дьявола, но куда более опасный.
Она зажмурилась и тряхнула головой, прогоняя запретные чувства.
– Не беспокойся, – послышался голос с сиденья водителя. – Со мной ты в безопасности.
"Ага, в безопасности! Как зажженная спичка в баке с бензином!"
Эта мысль заставила Марлу улыбнуться.
– Может быть, ты со мной не в безопасности.
– Хороший ответ.
Он припарковал машину на набережной, в полуквартале от площади Жирарделли, и повел Марлу в кофейню, специализирующуюся на экзотических ароматах. Взяв два кофе и пару булочек, они вышли на улицу. Вокруг старых пакгаузов, переделанных в ресторанчики и бутики, стелился туман, и уличные фонари окрашивали улицу призрачным голубоватым светом.
– Может быть, расскажешь о нас с тобой? – предложила Марла, когда они вышли на площадь и приблизились к фонтану в виде русалки. – Где мы познакомились. И что было дальше.
– Это было давно.
– Попробуй отмотать годы назад. Одному из нас очень нужно все вспомнить.
Отхлебнув горячий кофе, она облизнула губы языком. От этого неосознанно-чувственного жеста у Ника пересохло во рту.
– Думаю, ты права. Все началось..м-м... шестнадцать, нет, даже семнадцать лет назад. Нам обоим было чуть больше двадцати, и знали мы друг друга всю жизнь, потому что наши родители принадлежали к одному кругу. Но я был в семье паршивой овцой. Вечно попадал в истории – то вино, то женщины. Несколько раз отцовские деньги спасали меня от суда. Мать стыдилась меня, а отец твердил, что я позорю семью.
– Мятежник.
– Да, и в то время тебе это нравилось.
– В мятеже есть что-то соблазнительное, – вздохнула Марла.
Не слишком-то приятно было представлять себя искательницей приключений, которую привлекают опасные мужчины, – и все же она чувствовала, что доля правды в этой картине есть.
– Но потом ты изменила свое мнение.
– Почему?
Глотая кофе, она всматривалась в жесткие линии его лица, в упрямо выдвинутый подбородок, в темные волосы, в беспорядке падающие на лоб.
Ник нахмурился.
– Думаю, тебе захотелось иметь дом и семью. Ты говорила об этом, но я был еще не готов. А тут Алекс решил, что из тебя получится идеальная жена. Для него.
– И я просто взяла и согласилась?
– Ты, Марла, никогда ни с чем просто не соглашалась, – усмехнулся он, – Но ты была кокеткой до мозга костей. – В голосе его снова зазвучало презрение. Он никогда этого не забудет, поняла она. Не забудет и не простит. – Тебе нравилось смотреть, как два брата сшибаются из-за тебя лбами. В конце концов я плюнул и уехал. А ты вышла замуж за Алекса.
– Значит, на свадьбе ты не был?
– Не видел причин лицемерить. – Ноздри его раздулись от сдерживаемого гнева. – И не чувствовал желания произносить тосты за счастье жениха и невесты. Поэтому и не появился.
– И это все? – спросила она.
– Сокращенная версия. Не хочу вгонять тебя в краску, описывая детали. Теперь-то все это в прошлом.
– Ты думаешь? – подняла брови Марла. Ей живо вспомнилась прошлая ночь.
– Должно быть в прошлом.