Меч, что он только что отложил, был последний из пяти, сделанных им. Один для каждого элемента, сказал Джек себе. Я повешу эти пять, и пусть они будут пробными.
Когда он отрезал последнюю леску, и продел ее через пятый меч, глаза Джека продолжали рыскать вверху, стремясь найти подходящее место, чтобы повесить украшения. Ему не пришлось искать долго. Дерево, казалось, само показывало ему то, что нужно. Ствол был расколот почти напополам, в результате чего части массивного старого дуба наклонились так, что толстые ветви оказались в опасной близости к земле. Там, где, прежде чем Калона вырвался из земли, низкие ветви нельзя было достать с двадцатифутовой лестницы, теперь было более чем достаточно восьмифутовой Джека.
"Там наверху. Именно здесь должен висеть один из них". Джек смотрел прямо вверх, сидя за столиком возле одной из основных веток дерева, висящей прямо над ним, как зонтик. "Это прекрасно, ведь он будет висеть над местом, где я сделал все мечи." Джек подтащил лестницу ближе к столу и подвесил первый из пяти мечей на длинной леске, что он привязал к его рукоятке. "Упс. Чуть не забыл. Надо практиковаться", сказал он себе, щелкая по iPhone, и кладя его на столик.
Что-то изменилось во мне
Что-то уже не так, как прежде.
Я больше не играю по правилам
Чужой игры.
Голос Рейчел начал петь, сильный и ясный. Джек встал одной ногой на нижнюю ступеньку лестницы, и, когда Курт вступи в песню, он запел вместе с ним, подражая его нежному тенору, нота за нотой.
Слишком поздно что-либо пересматривать
Слишком поздно снова засыпать.
Джек шагнул вверх по лестнице, как и Курт в песне, делая вид, что шагает по Radio City Music Hall, где Glee гастролировали весной прошлого года.
Пора довериться своим инстинктам
Закрой глаза: и прыгай!
Он достиг верхней ступеньки лестницы, остановился, и начал первый припев с Куртом и Рэйчел, когда он протянул руку и заправил рыболовную приманку через голые зимние ветви.
Он напевал вместе со следующим вступлением Рейчел, ожидая Курта, когда движение на расколе ствола дерева привлекло его внимание, и его взгляд скакнул на поврежденный ствол. Джек задохнулся. Он был уверен, что увидел там образ прекрасной женщины. Образ был темен и неясен, но, когда Курт запел о потерянной любви, женщина стала более четкой, более крупной и различимой.
"Никс"- благоговейно прошептал Джек.
Будто подъняли занавес, и женщина вдруг стала полностью видима. Она подняла голову и улыбнулась Джеку, изысканно прекрасно так же, как она была зла.
"Да, маленький Джек. Ты можешь называть меня Никс".
"Неферет! Что ты здесь делаешь? "Он задал вопрос прежде чем, смог подумать
"На самом деле, в данный момент, я здесь из-за тебя."
"М-меня?"
"Да, видишь ли, мне нужна твоя помощь. Я знаю, как ты хочешь помочь другим. Вот почему я пришла к тебе, Джек. Разве ты не хочешь сделать что-нибудь для меня? Я могу обещать тебе, что это стоит твоего время".
"Стоит моего время? Что ты имеешь в виду? "Джек ненавидел, что его голос звучал скрипучий.
"Я имею в виду, что, если ты сделаешь некоторую мелочь для меня, тогда я окажу услугу и тебе. Я была вдали от недолеток Дома Ночи слишком долго. Возможно, я потеряла связь с тем, что заставляет их сердца биться. Ты мог бы помочь мне - направлять меня - показывать мне. Взамен я вознаградила бы тебя. Подумай о своих мечтах, чего бы ты хотел бы от своей длинной жизни после Изменения. Я могла бы сделать твои мечты реальностью."
Джек улыбнулся и широко раскинул руки. "Но я уже живу в своей мечте. Я здесь, в этом красивом месте, с друзьями, которые стали моей семьей. Кто-либо может хотеть большего?"
Лицо Неферет стало жестче. Голос у нее был каменный. "Что еще можно пожелать? Что насчет власти над этим "красивым местом"? Красота исчезнет. Дружба и семья распадутся. Сила. Только она вечна".
Джек возразил в ответ. "Нет, любовь продолжается вечно".
Смех Неферет был насмешлив. "Не будет таким ребенком. Я предлагаю тебе
гораздо больше, чем любовь. "
Джек посмотрел на Неферет - действительно посмотрел на нее. Она изменилась, и в глубине души он знал почему. Она выбрала зло. Необратимо, совершенно, полностью. Он понял это раньше, не зная наверняка. "Нет ничего, связанного со мной или со Светом, что осталось бы в ней." Голос в его голове был нежным и любящим, и он дал ему мужество, чтобы побороть сухость во рту и посмотреть Неферет прямо в холодные, изумрудные глаза. "Не подумайте о чем-нибудь не том, Неферет, но я не хочу того, что вы предлагаете. Я не могу вам помочь. Вы и я, хорошо, мы не на одной стороне. "Он начал спускаться по лестнице.
"Оставайся на месте!"
Он не знал как, но слова Неферет приказали его телу. Он почувствовал, как он вдруг плотно обернут, заморожен на месте с помощью невидимой клетке льда.
"Ты наглый мальчишка! Ты действительно думаешь, что можешь бросить вызов мне? "
Поцелуй меня на прощание
Я бросаю вызов гравитации…
"Да," сказал он, как голос Курта зазвонил вокруг него. "Потому что я на стороне Никс, а не на вашей. Так что позвольте мне идти, Неферет. Я правда не могу вам помочь. "
"Это значит, что ты глупый, наивный ребенок. Ты только что доказал, что собираешься помочь мне очень, очень сильно. "Неферет подняла руки, делая сеющие движения в воздухе вокруг себя. "Как я и обещала, вот он."
Джек понятия не имел, о чем говорит Неферет, но ее слова заставили его вздрогнуть. Беспомощно, он смотрел на нее, остановившуюся в тени дерева. Она двинулась в сторону тротуара, встав напротив главного корпуса Дома Ночи. Джек удивленно отметил про себя, что движения ее были более похожим на движения рептилий, чем человека.
На мгновение он подумал, что она действительно уходит - решил, что он в безопасности. Но когда она дошла до тротуара, она оглянулась на него, и покачала головой, тихо смеясь. "Ты сделал это даже слишком легким для меня, мальчик, с твоим гордым отказом от моего предложения." Она махнула рукой по направлению к мечу. Застыв с широко раскрытыми глазами, Джек был уверен, что увидел что-то черное, обернувшееся вокруг рукояти. Меч приподнялся, двигался, двигался, пока острие не оказалось направлено прямо на него.
"Это ваша жертва. Он один из тех, кого мне не удалось запятнать. Возьмите его, и мой долг вашему Хозяину выполнен, но подождите, пока часы пробьют двенадцать. Держите его до тех пор. "Не взглянув на Джека, Неферет скользнула из поля его зрения и скрылась в здании.
Казалось, что время до полуночи никогда не кончится, школьные часы никогда не зазвонят, хотя Джек сосредоточился на холодных, невидимых цепях, что связали его. Он был рад, что поставил "Вызов Гравитации " на плеер. Песня утешала его, он слушал как Курт и Рэйчел поют о преодолении страха.
Джек знал, что должно было случиться, когда часы начнут звонить. Он знал, что он не мог предотвратить это, знал, что его судьба не может измениться. Вместо бессмысленной борьбы в последнюю минуту, сожалений, бесполезных слез. Он закрыл глаза, сделал глубокий вдох, а затем - радостно - вступил вместе с Рэйчел и Курт в хор:
Я бы скорее согласился
Бросить вызов притяжению.
Поцелуй меня на прощание
Я бросаю вызов гравитации
Я думаю я попытаюсь
Бросить вызов притяжению.
И ты больше не сможешь сломить меня!
Милый тенор Джека звенел сквозь ветви разрушенного дуба, когда вялая, ждущая магия Неферет швырнула его с вершины лестницы. Он упал отвратительно, ужасно, прямо на ожидающий палаш, но как только лезвие пронзило его шею, ещё до того как боль и смерть и Тьма могли коснуться его, его душа взорвалась из его тела.
Он открыл глаза и обнаружил себя на великолепной поляне у основания дерева, которое выглядело в точности также как то, которое расколол Калона, только это дерево было целым и зеленым, и рядом с ним была женщина одетая в сияющие серебрянные одежды.
Он узнал ее мгновенно. Он всегда знал ее.
"Здравствуйте, Никс", сказал он тихо.
Богиня улыбнулась. "Привет, Джек."
"Я мертв, не так ли?"
Улыбка Никс не дрогнула. "Да, мое милое, преданное, безгрешное дитя."
Джек поколебался, а потом сказал: " Это не так уж и плохо, быть мертвым."
"Ты увидишь, что это не так."
"Я буду скучать по Демьену".
"Ты снова будешь вместе с ним. Некоторые души находят друг друга снова и снова. Ваши души найдутся, я клянусь тебе в этом".
"Я правильно повел себя там?"
"Ты был великолепен, сын мой". Никс, Богиня Ночи, раскрыла свои объятия и окутала ими Джека. И с ее прикосновением последние остатки смертной боли, грусти и потери улетучились из его души, оставляя после себя любовь - всегда и только любовь. И Джек ощутил совершенное счастье.
Глава 7.
Рефаим
За мгновение до появления его отца плотность воздуха изменилась.
Он знал, что его Отец возвратился из Потустороннего Мира с того момента, как это произошло. Как он мог не знать этого? Он был со Стиви Рей.
Она почувствовала, что Зои снова стала целой, так же как и к нему пришло знание о том, что Отец вернулся.
Стиви Рей…Прошло меньше двух недель с тех пор, как он виделся с ней, говорил с ней, касался нее, но казалось, что они не были вместе вечность.
Если бы Рефаим жил в другое время, он бы не забыл, ч то случилось между ними, прежде чем его Отец вернулся в этот мир. Человеческое тело в фонтане принадлежало ему. В этом не было рационального смысла, но это не становилось менее правдивым из-за этого. Он коснулся Стиви Рей и представил на мгновение, что могло бы быть.
Он мог любить ее.
Он мог защищать ее.
Он мог выбрать Свет, не Тьму.
Но это не могло быть реальностью - и не было ею.
Он был рожден в ненависти, похоти, боли и Тьме. Он был монстром. Не человеком. Не бессмертным. Не зверем.
Монстром.
Монстры не мечтали. Монстры не желали ничего, кроме крови и разрушения. Монстры не могли знать, не знали любви и счастья: они были созданы, не имея этой способности.
Как тогда было возможно то, что он скучал по ней?
Почему в его душе была эта ужасная пустота с уходом Стиви Рей? Почему он чувствовал себя наполовину живым без нее?
И почему он стремился быть лучше, сильнее, мудрее и хорошим, действительно хорошим из-за нее?
Может он сходил с ума?
Рефаим зашагал обратно и перемахнул через балкон пустого особняка Гилкриз. Было заполночь и на территории музея все было спокойно, но с тех пор как началась ревностная уборка после ледяного шторма, в дневные часы здесь становилось все более шумно.
Мне придется уйти и найти другое место. Более безопасное. Мне следует покинуть Талсу и создать убежище в пустынной части этой страны.
Рефаим сказал себе, что просто сейчас он надеялся, что его отец возвратился в этот мир, он также вернется в Тулзу, и он ждет его возвращения, чтобы дать цель и направление. Но глубоко в сердце он знал правду. Он не хотел покидать это место из-за Стиви Рей и даже если он не мог позволить себе связаться с ней, она все еще была здесь, в зоне досягаемости, если бы он только посмел.
Затем, на середине его пути и самообвинений, воздух вокруг стал тяжелым, наполненным бессмертной силой, которую Рефаим знал как и собственное имя. В нем что-то напряглось, как если бы сила, заполняющая ночь, слилась с ним и использовала его как якорь, чтобы подобраться еще ближе.
Рефаим взял себя в руки физически и ментально, сконцентрировался на призрачной магии бессмертных и с готовностью вступил в связь, не обращая внимание на то, что это причиняло боль и приносило опустошение и наполняло его удушающей волной клаустрофобии.
Ночное небо над ним почернело. Поднялся ветер, сбивающий Рефаима.
На земле стоял пересмешник.
Когда прекрасный крылатый бессмертный, его отец, Калонна, сверженный воин Никс, устремился с неба вниз и приземлился перед ним, Рефаим инстинктивно опустился на колени, преданно кланяясь.
- Я был удивлен, почувствовав тебя здесь, - сказал Калонна не давая своему сыну разрешения подняться. - Почему ты не последовал за мной в Италию?
Рефаим ответил, все еще преклоняя голову.
- Я был смертельно ранен. Я только что восстановился. Я думал, будет мудрым дождаться тебе здесь.
- Ранен? Да, я вернулся. Выстрел и падение с неба. Ты можешь подняться, Рефаим.
"Спасибо, Отец." Рефаим выдержал и столкнулся с его отцом, и затем был рад, что его лицо не предавало эмоции легко. Калона выглядел, как будто был болен! У его бронзовой кожи был болезненный оттенок. Его необычные янтарные глаза были затенены темными кругами. Он даже выглядел худым. "Вам хорошо, Отец?"
" Конечно, я в порядке; Я бессмертен!" отрезало крылатое существо. Потом он вздохнул и устало провел рукой по лицу. "Она держала меня под землей. Я был уже ранен, и то, что я был пойман в ловушку тем элементом сделало мое восстановление перед моим освобождением невозможным - и с тех пор всё было замедленно."
"Итак, Неферет заманила тебя в ловушку." Осторожно, Рефаим оставил свой тон нейтральным.
"Да, но возможно я не был бы заключен так легко, если бы Зои Редберд не напала на мой дух", сказал он горько.
"Но эта недолетка еще жива," - сказал Рефаим.
"Да!" проревел Калона, возвышаясь над своим сыном и заставляя Ворона-пересмешника сделать шаг назад. Но так же быстро, как его ярость разгорелась, она сошла, оставив только бессмертную усталость. Он успокоил дыхание, и более спокойным голосом повторил: "Да, Зои жива, хотя я верю, что она навсегда изменится после опыта в Потустороннем Мире". Калона смотрел в ночь. "Каждый, кто проводит время во владениях Никс меняется."
"Значит, Никс позволила тебе войти в Потусторонний мир?" Рефаим не мог сдержаться чтобы не спросить. Он замер в ожидании приговора от отца, но когда Калона заговорил, его голос был удивительно самодовольный, почти нежный.
"Да. И я видел ее. Один раз. Кратко. Именно из-за вмешательства богини, этот проклятый Старк еще дышит и ходит по Земле. "
"Старк последовал за Зои в Потусторонний мир и он живой?"
"Он жив, хотя и не должен." Говоря, Калона рассеянно потер над сердцем. "Я подозреваю, что это вмешательство быков повлияло на то, что он выжил."
"Черного и Белого Быков? Быков Тьмы и Света? "Рефаим ощутил прилив страха, когда вспомнил, жуткого белого быка, на его взгляд, бывшего абсолютным злом, и существ, принесших раскаленную боль, вызванных быком.
"Что?" Калона окинул сына пронизывающим взглядом. "Почему ты выглядишь таким испуганным?"
"Они появлялись здесь, в Талсе, неделю назад."
"Что привело их сюда?"
Рефаим колебался, его сердце с болью билось в груди. В чем он мог признаться? Что он мог сказать?
"Рефаим, говори!"
- Это была Красная - молодая Верховная Жрица. Она вызвала быков. Именно белый бык подсказал ей то, что помогло Старку найти путь в Потусторонний мир."
"Как ты узнал это?" Голос Калоны был подобен смерти.
"Я был свидетелем части призыва. Я был ранен так сильно, что не верил, что смогу восстановиться, что когда-нибудь снова смогу летать. Когда белый бык проявился, он укрепил меня, что и привлекло меня к его кругу. Так что я видел, как Красная получила от него подсказку. "
"Ты исцелился, но не захватил Красную? Не остановил ее, прежде чем она смогла вернуться в Дои Ночи и помочь Старку? "
"Я не мог остановить ее. Появился Черный бык и с легкостью изгнал Тьму, защищая Красную", честно сказал он. "Я был здесь, с тех пор, как вернул свои силы и, когда я почувствовал, что ты вернулся в этот мир, стал ждать тебя."
Калона уставился на сына. Рефаим стойко выдержал его взгляд.
Калона медленно кивнул. "Это хорошо, что ты ждал меня здесь. Много чего осталось несделанным в Тулсе. Этот Дом Ночи скоро будет принадлежать Тси-Сгили.
"Неферет тоже вернулась? Высший Совет не держит её?"
Калона рассмеялся. "Высший совет состоит из наивных дураков. Тси Сгили объявила меня виновником последних событий, и публично наказала меня, отхлестав, а затем изгнала меня. Совет был умиротворен. "
Потрясенный, Рефаим покачал головой. Тон его отца была легкий, почти с чувством юмора, но его взгляд был тусклым - его тело ослаблено и изранено.
"Отец, я не понимаю. Хлестала? Ты позволил Неферет - "
Со скоростью бессмертного, руки Калоны оказались на горле сына. Огромный Ворон-пересмешник был поднят над землей, как будто он весил не более чем одно из его тонких, черных перьев.
"Не сделай ошибку, предположив, что, поскольку я был ранен, я также стал слабым".
"Я не думал так." Голос Рефаиа едва не переходил на шипение.
Их лица были близко друг к другу. Янтарные глаза Калоны горели гневным огнем.
"Отец", ахнул Рефаим. "Я не хотел проявить неуважение.
Калона разжал руки, и его сын упал у его ног. Бессмертный поднял голову и широко раскинул руки, как будто вбирая в себя небеса.
Она по-прежнему держит меня! "крикнул он.
Рефаим отдышался и потер горло, затем слова отца проникли сквозь путаницу в его голове, и он посмотрел на него снизу вверх. Лицо бессмертного было словно в агонии, его глаза бешено вращались. Рефаим медленно поднялся на ноги, и осторожно подошел к нему. "Что она сделала?"
Руки Калоны бессильно упали, но его лицо оставалось поднято к небу. "Я дал ей клятву, что я уничтожу Зои Редберд. Недолетка жива. Я нарушил свою клятву. "
Кровь Рефаима похолодела. "За нарушением клятвы следует расплата."
Это был не вопрос, но Калона кивнул. "Да".
"Что ты должен Неферет?"
"Она будет властвовать над моим духом до конца моего бессмертия".
"Клянусь всеми богами, это касается нас обоих!" не сдержал выкрика Рефаим
Калона повернулся к нему и сын бессмертного увидел, что лукавый блеск сменил гнев в его глазах. "Неферет бессмертна меньше одного вздоха этого мира. Я был таким несчетные тысячи лет. Если есть урок, который я узнал за несколько жизней, это то, что нет ничего, что является нерушимым. Ничто. Ни сильнейшие сердца, и ни чистейшие души, ни даже самые связывающие клятвы".
"Ты знаешь, как разрушить ее власть над тобой?"
"Нет, но я узнаю, если я дам ей то, что она хочет больше всего, она отвлечется, и тогда я смогу обнаружить, как порвать нашу клятву".