- Пойдем в гостиную.
И, не ожидая меня, направился туда. Помедлив, я похромала за ним. Что ни говорите, он все еще оставался моим работодателем.
Он сделал всего несколько шагов от кухни, вошел в комнатку, которую с некоторым преувеличением можно было назвать гостиной, и начал ходить по ней взад-вперед, отражаясь в зеркалах, висевших на задней стенке. Это меня почему-то разозлило: как он посмел отнимать мое единоличное право разглядывать в этих зеркалах саму себя?
- Кьяра, - Гамбуццо понизил голос, стараясь говорить мягким тоном, но без большого успеха, - ты не-должна так наскакивать на Марлу. Конечно, она не лучшее украшение на рождественской елке, но вносит свой вклад в наше дело. Ты ведь не будешь спорить? - Я промолчала, и он продолжил: - У нее никого нет, кроме нас.
Винсент отлично знал, что бьет на жалость, и у него это получилось: я почувствовала укол совести. (Мало у меня было сегодня уколов и без этого, когда я валялась на больничной койке.) Да, он прав: эта толстомясая дурында совсем одна в нашем мире. Насколько мне известно. Если не считать Рика Растяжку, а его считать не стоит.
Но все-таки я зачем-то пробормотала:
- У нее есть Рик.
- Этот придурок? Брось, Кьяра. Он проходит сквозь женщин, как нож сквозь масло. Его близкие отношения кончаются, как только он застегнет молнию на штанах.
Я взглянула в сторону кухни. Растяжка поймал мой взгляд и доброжелательно ощерился. Марла ущипнула его. Даже на пороге крупных неприятностей она оставалась все той же ревнивой психопаткой.
- Кьяра, - говорил тем временем Винсент, - Марла нам сейчас нужна. Без ее титек доходы клуба упадут еще больше… То есть, хочу сказать, у меня сейчас такое положение, что… И ты, и она…
Он умолк, как будто ему было трудно продолжать, и я удивилась: такого с ним до сих пор не случалось.
- Расслабься, Винсент, - подбодрила я шефа, - и расскажи мамочке, что случилось. Ты чего-то боишься?
- Ты не ошиблась, Кьяра. - Его лицо там, где оно не было прикрыто темными очками, заметно побледнело. - Я в большой заднице, девочка. У меня долги.
Я молчала. Если захочет, сам скажет, кому и сколько должен. Если нет - из него не вытянешь клещами. Он захотел.
- Я должен кое-каким серьезным мужикам. Двадцать кусков, Кьяра. Если не отдам к пятнадцатому, мне и клубу кранты.
- Винсент! Ты связался с какой-то кодлой? Как ты мог! Они же сделают тебя!
- Кьяра, успокойся. Они - наша "крыша", понимаешь? Но я… э-э… я хотел немного навешать им лапши и занизил доходы… Видишь, говорю тебе все как на духу… А они узнали и требуют. У меня сейчас нет, но если мы поработаем как надо… Только… понимаешь, коней на переправе не меняют.
Коней - нет, но эту кобылу Марлу не мешало бы сменить, хотела я ему сказать. Но опять промолчала. Потому что почувствовала еще один укол. Опять жалости.
Клевая картинка вырисовывалась: Винсент наверняка связался с какой-то мафией, и, похоже, все об этом давно знали, кроме меня, доверчивой идиотки. Конечно, самое правильное было бы рвать отсюда когти прямо сейчас, но… Очень большое "но". Во-первых, куда мне деться? Где и как зарабатывать приличные деньги? Опять сесть на голову предкам? Нет, я их слишком люблю, чтобы такое проделать. И во-вторых (а может, во-первых), в этом городишке есть некто по имени Джон Нейлор, к которому я, вы уже знаете, очень неровно дышу и хочу, как бы он ни сопротивлялся, помочь в раскрытии убийства Винус. Ну и, наконец, в-третьих: что ни говорите про мою работу, мы, пусть худая, все-таки семья. Винсент прав. К нам ходят, на нас глазеют и, чего тут скрывать, нас не слишком уважают. И если мы не станем держаться вместе, то вообще потонем в дерьме, это уж точно…
- Хорошо, Винсент, - кивнула я. - Постараюсь сделать все, что смогу. - И прежде чем он успел ответить, вернулась на кухню.
А мой раненый зад? Совсем забыла о нем. Неужели скоро опять смогу выставлять его на всеобщее обозрение?..
- Эй, - окликнула я Марлу, - выкладывай, какие у тебя проблемы и чем я могу помочь.
Она тряхнула длинными темными волосами, в глазах промелькнуло явное желание послать меня сами знаете куда, но страх взял верх.
- Да, - она сглотнула, словно подавившись руганью, - нужна твоя помощь.
У меня тоже пропала всякая охота показывать ей свое превосходство, играть с ней, как кошка с мышью. К черту! Мы ведь одна семья.
- Тогда расскажи все подробно. Чего ты боишься и почему к тебе цепляются?
Ей-богу, у нее шары налились слезами, у меня тоже, и мы обе еще чуть - и наговорили бы друг другу такой благолепной лажи, что после не расхлебали бы. А уж как бы это мешало нам снова собачиться, когда все благополучно окончится, и не говорите.
- Марла, - повторила я, - включи хотя бы парочку мозговых извилин и расскажи внятно, что и как.
Мои слова вывели ее из несвойственного состояния прекраснодушия, она сразу стала самой собой.
- Твой чертов коп, - рявкнула она, - решил, что это я убила Винус!
- С чего ты взяла?
Марла перевела взгляд на Рика, потом опять повернулась ко мне.
- Можем поговорить с глазу на глаз, Кьяра?
Рик был очень занят - пытался получше рассмотреть, что у меня там, под всеми лентами и кружевами халата (не могу понять, неужели не нагляделся на меня и на других, кто каждый вечер торчит у него перед глазами почти совсем голый?), - и потому до него не дошло, что подружка не хочет говорить при нем.
- Конечно, Марла, - сказала я и взяла кружку с кофе. - Пойдем присядем на лестнице.
Мы уселись, я вытянула больную ногу и приготовилась слушать.
- Вот какое дело… - начала она. - Рикки… вообще-то он неплохой, только слишком любит женщин. Не может пройти мимо любой юбки. Я как бы терплю эти штуки, потому что другие девушки не принимают его всерьез и меня, типа, уважают…
Нет, Марла, подумала я, ты дважды ошиблась: твой Рикки дерьмо, это во-первых, и никто тебя не уважает в нашем клубе, это во-вторых. Но все равно мне тебя жалко, ведь ты наверняка никого не убивала. Она продолжала:
- А Винус повела себя по-другому. Я их застукала у выхода, где декорации, знаешь? Эта паршивая тварь прямо улеглась на него… Ох, прости, сорвалось с языка, ведь ее уже нет на свете, бедняжки…
Марла враждебно посмотрела на меня. Я молчала. Нога болела как не знаю что. Казалось, швы, наложенные на рану, сейчас разойдутся и кровь потечет по ступенькам, на которых мы сидим.
- Я послала Рика подальше, - говорила Марла, - и мы остались вдвоем с Винус. Уж я ей выдала все, что думала… А ты бы на моем месте не сделала так? - Я опять не ответила, и она продолжила: - Наверное, кто-то услышал нас и переврал мои слова.
- Какие слова?
Марла так заерзала на ступеньке, что я испугалась, как бы ей не воткнулась в задницу заноза.
- Какие слова? - Она вздохнула. - Ну, разные… Сама знаешь. Если их выдернуть и взять отдельно…
- Марла, не темни. Говори толком, что тебя беспокоит. Она уставилась на меня. В ее невыразительных глазах сквозило отчаяние.
- Я сказала ей, - произнесла она дрожащим голосом, - что убью, если еще раз увижу рядом с Рикки.
- Мало ли что можно брякнуть, - попробовала я успокоить ее, но мне не удалось.
- Еще я добавила, - продолжила она, - что у меня есть оружие и я уже раньше стреляла, так что пускай она поостережется…
- Это правда? - не удержалась я.
- Что - правда?
- То, что ты ляпнула. У тебя есть пистолет? Марла помедлила, прежде чем ответить.
- Да, - со вздохом призналась она. - У меня они есть.
- Они? Несколько пистолетов?
В ее лице, в глазах сейчас не было и следа обычной для нее агрессивности. Просто испуганная глупая девчонка.
- А что такого? - сказала она. - Разве их нет у каждого?
- У каждого, Марла? Не думаю. А у тебя целый арсенал? Сколько же, если не секрет?
Она пожала плечами:
- Не знаю. Не считала. Штуки четыре. Или пять. Я их не коллекционирую, не думай. Просто я жила в Алабаме… - Это было сказано так, словно я, идиотка, не секу, сколько в Алабаме положено иметь пистолетов на душу населения. Если бы она говорила о Нью-Йорке, я бы еще могла понять.
- Марла, ты сказала, если я не ошибаюсь, что уже применяла оружие. Да?
- О! - Она тряхнула головой и рассмеялась. Смех был довольно странный - как будто вот-вот перейдет в истерический плач. - Я как-то выстрелила в своего школьного приятеля.
- Убила его?
- Нет, Кьяра. Это был несчастный случай, парень почти не пострадал. - Она скривилась в усмешке. - Мы охотились, и я перепутала его с уткой.
- Марла, ты шутишь?!
- Да нет. - Она подавила вздох. - Он остался жив, и с меня сняли все обвинения. У нас в Юфоле такое случалось чуть не каждый сезон. Конечно, после этого мы не были с ним как раньше… - Она вытаращила глаза. - Ты не представляешь, как я любила его!
Я действительно не могла себе этого представить. Как и того, что она может сделать с тем, кого ненавидит.
Однако согласитесь, что на основании всего этого заподозрить ее в преднамеренном убийстве Винус было бы не очень разумно. А полицейские, в том числе Джон Нейлор, судя по ее словам и опасениям, именно это уже сделали. Или готовы это сделать.
- Марла, - спросила я, - где ты была, когда стреляли в Винус?
Она жутко напряглась, даже в лице переменилась, будто я спросила ее про какие-нибудь интегралы или эту… как ее… синусоиду.
- Я… - прошептала она, - шла.
- Куда ты шла? - Я была неумолима, как сам Джон Нейлор.
- Как куда? На стоянку, где всегда ставлю машину. Ох, если не ошибаюсь, это как раз то место возле сосен, откуда, по словам нашего Бруно, стрелял убийца. Уж кто-кто, а Бруно понимает во всех таких делах: он ведь бывший не то полицейский, не то кто-то в этом роде. Выходит, Марла подзалетела по самую завязку в неприятности.
- Ты ведь сможешь, - робко проговорила она, - помочь мне отмыться от этого дерьма?
Ухватившись за перила, я с трудом поднялась. Во мне смешалось сейчас несколько ощущений, мыслей: да, Марла выстрелила в Винус из одного из своих пяти чертовых пистолетов; да, она абсолютно ни в чем не виновата, и ее можно только пожалеть; и наконец, да, я должна помочь полиции, а значит, Джону Нейлору разобраться во всем этом и сделать так, чтобы не пострадал невиновный и чтобы справедливость восторжествовала.
- Конечно, Марла, - произнесла я, глядя вниз на ее бледное лицо, - конечно, сделаю все, что смогу.
Она облегченно вздохнула, улыбнулась и тоже встала со ступенек.
- Спасибо тебе, дорогуша, - сказала она. - Уверена, ты знаешь, что нужно делать. Помоги тебе Бог.
В ту минуту я подумала, что, пожалуй, сам Господь не ведает сейчас, как тут быть, а потому вряд ли может мне помочь. Единственное, что помогло бы, - если бы я могла сообразить самостоятельно, как найти настоящего убийцу. Но…
Но ум, говорят, хорошо, а два - лучше. Я увидела: к моему трейлеру приближается коричневый "таурус", а в нем не кто иной, как Джон Нейлор.
Глава 5
Мои гости в полном составе поспешили отчалить, как только засекли полицейского, и когда Джон, выйдя из машины, приблизился к двери, их уже след простыл.
- В чем дело? - спросил он.
- Визит вежливости, - объяснила я.
Он нахмурился, вроде бы переваривая ответ, а на самом деле вглядывался в мое лицо, и, как видно, что-то Нейлору в нем не понравилось, потому что он сказал:
- Тебе надо пойти и прилечь, а не стоять здесь, как статуя, с чашкой в руке и в премиленьком халате.
С этими словами, опасливо оглянувшись на трейлер, где жила Рейдин, он обнял меня за плечи и повел в помещение.
- Она еще не вернулась из медицинского центра, - успокоила я его. - Пат привезет ее оттуда.
- Это немного утешает, - сказал он с усмешкой и обнял меня еще крепче.
Мы были уже в комнате, но я не хотела, чтобы Джон отпускал меня. А он и не спешил делать это. Но, с другой стороны, мама с детства учила меня, что делу - время, потехе - час, и потому я высвободилась из его рук.
- Я сделал тебе больно? - спросил Нейлор.
- Ни капельки. Просто хочу сначала задать несколько вопросов.
- Сначала? - поинтересовался он, сопровождая это улыбкой и легкими прикосновениями пальцев к некоторым сокровенным частям моего тела.
- Да, - ответила я, решительно отстраняясь. - Хочешь кофе? Он отвлечет тебя от определенных мыслей и придаст необходимые силы.
- Силы? - переспросил он, продолжая сиять. - Для чего?
- Чтобы лучше думать. Нейлор сдался:
- Что ж, думать никому не заказано. Даже полицейскому детективу. Налей мне кофе.
Судя по всему, он успел побывать дома, потому что сменил костюм и рубашку. Эта была тоже белая, но другого оттенка. И галстук на нем был другой - впрочем, тоже дорогой, шелковый. И пахло от моего милого пижона его чудесным одеколоном, немножко кожаными изделиями, и, разумеется, он был снова выбрит чище, чем мне нравилось. У меня всегда была слабость к пижонам. Насколько я уже знала Нейлора, он из тех, кто умел и любил доходить во многом до грани, но не переходил за нее и добивался своего по эту сторону. Если вы понимаете, о чем я хочу сказать.
На эту тему я и рассуждала сама с собой, пока готовила кофе, испытывая внутреннюю дрожь, когда он слишком близко подходил ко мне, топчась по кухне.
И еще я подумала, стоя над кофейником, что мы с Нейлором подошли, видимо, к какому-то новому повороту в наших отношениях, а что будет за поворотом - один Бог ведает. А может, и не ведает.
- Ты о чем-то серьезно задумалась, Кьяра? - спросил он вкрадчиво. - Чего-то боишься?
Ну просто читает мои мысли!
- Так, да не совсем, - не слишком искренне ответила я, поворачиваясь к нему и протягивая кружку. Из нее немного выплеснулось на пол. - Страха у меня нет.
- А что есть?
Не отвечая, я прошла в комнату, он за мной с кружкой в руке. Я села на тахту, стоящую у стенки. Он уселся рядом. Я прислонилась к его плечу, сразу стало хорошо и спокойно: я перестала думать о своей ране, о том, смогу ли работать, о недавнем убийстве, о Марле… Но ведь я обещала ей.
- Что насчет Марлы? - спросила я.
- Следствие идет своим ходом, - ответил он коротко и неохотно.
- Нейлор! - воскликнула я обиженно. - Я тебе не какой-нибудь газетный репортеришка, всюду сующий свой нос. Я ведь тоже замешана во всем этом. Снизойди до меня, ответь. Проясни ситуацию.
Он не снизошел. Даже не пошевелил бровью.
- Хорошо! - не понижая тона, заявила я. - Тогда слушай меня. Марла грозила пристукнуть Винус. И она находилась в подходящем для этого месте в подходящее время. У нее есть оружие. Она ведь у вас на подозрении, так?
Говоря все это, я не сводила глаз с Нейлора, пытаясь понять по выражению лица, шокировала ли я его этими сведениями. Но вид у детектива был скучающий.
- Кьяра, - сказал он потом, - ты говоришь все это, потому что ненавидишь Марлу или у тебя что-то другое на уме?
Я поставила чашку на пол возле тахты - медленно, чтобы иметь время подумать, и ответила так:
- У меня личный интерес, Джон. Кроме того, я уверена, что могу быть полезна при расследовании.
Я ожидала взрыва презрительного хохота, однако он молчал и выжидательно смотрел на меня.
- Не хочу путать ничьи следы, - продолжала я. - Но думаю… похоже, вы ступили на ложный путь. Марла не могла совершить такое, какие бы подозрения на нее ни падали.
Нейлор последовал моему примеру и тоже отставил кружку.
- Ты не можешь судить об этом, Кьяра. Твоя Марла не так безобидна, как тебе кажется.
- Я вовсе не считаю ее овечкой. Она способна на многое, только не на убийство соперницы. Драться, царапаться - сколько угодно. Но убить… Если бы так, меня давно уже не было бы на свете. - Я вспомнила, как парочку раз у нас доходило до драки и какая ярость сверкала тогда в ее глазах. Вспомнила и внутренне содрогнулась. - Для намеренного убийства, - продолжала я гнуть свою линию, - нужно, чтобы у человека было твердое и глубокое убеждение в его необходимости. Ты сам как-то говорил об этом, Джон. А у Марлы ничего такого не было и быть не могло. Она вся на виду, как на сцене… Да и ради чего? Из-за этого сукина сына Рика? Он и цента не стоит. Сексуально озабоченный качок.
Нейлор почти сдался, так мне показалось. Больше пытался не спорить со мной, а довольно добродушно сказал:
- Кьяра, мы все проверим, взвесим. Не станем действовать с кондачка. Если она невиновна, то вскоре убедимся в этом. А пока не мешай нам и, пожалуйста, не встревай со своими советами. Так будет лучше для нас и для тебя.
Мне не очень понравился его тон - словно серьезный человек говорил с какой-то дурочкой из переулочка. Я вовсе не такая, можете мне поверить.
- Послушай, Нейлор, - веско сказала я. - Не забывай, я тоже увязла в этой истории со всеми потрохами. И какие ни есть эти люди - Марла, Винсент и другие, - мы с ними однокашники, однокорытники, как тебе угодно, и я собираюсь… должна им помочь. Это мой долг.
Мое заявление вызвало краску досады на лице у Нейлора. Видно было, как он колебался между желанием дать мне резкий отпор или спустить все на тормозах и залезть потом в складки моего халата. Второе в конце концов пересилило, и он начал сдержанным тоном:
- Понимаю тебя, Кьяра, но и ты пойми - нам не нужно…
Я перебила его:
- … чтобы кто-то путался у вас под ногами? Ты это хотел сказать? Не бойся, я буду действовать самостоятельно.
- Знаю, ты можешь, - пробормотал он почти шепотом и развязал одну из тесемок моего халата. - Именно это меня беспокоит.
Судя по тому, как он действовал, беспокоило его совсем другое! Меня, впрочем, тоже. Но усилием воли я заставила себя вернуться к разговору и задала вполне деловой вопрос:
- Вам уже известно, какое было оружие у убийцы? Калибр и все такое?
Джон не ответил. Дыхание у него участилось, он развязал еще одну тесемку, красивый белый халат распахнулся, и моя грудь предстала его взору во всей красе. (Уверяю вас без лишней скромности - посмотреть есть на что.)
О Господи, как я хотела этого мужчину! Как долго ждала! Но дело всегда остается делом, и я спросила, чуть задыхаясь, приблизив губы вплотную к его уху; - А отпечатки пальцев, которые бы указывали на Марлу, вы нашли?
Он застонал:
- Ты безнадежна… И упряма, как… Иди сюда…
Мы уже лежали на широкой тахте, он целовал мою шею, грудь, соски, и мне не хотелось больше ни о чем спрашивать. Я забыла, о чем мы говорили, забыла, где нахожусь, забыла даже о своей ране, о боли в ноге. (Если эту часть тела можно назвать ногой.)
- На кой черт, - еле слышно шепнул он, - ты забиваешь себе голову этим расследованием? Ты можешь себе представить, чтобы я танцевал на сцене вашего клуба?.. И вообще, нам нужно сейчас совсем другое…
Его пальцы скользнули вниз, коснулись резинки моих трусиков.
Уже? Так быстро?.. Сама удивляюсь, но что-то во мне воспротивилось. Я отодвинулась, с укором взглянула на него.