- Изволь, - начал Уорнер. - Колби происходит из хорошей семьи среднего достатка. Все состояние принадлежит жене. Действительно, отец Коллин Колби сделал своего зятя сенатором двадцать с лишним лет назад. Думаю, именно поэтому сенатор чувствует себя обязанным взять в свои руки дело старикана после его смерти.
- Так миссис Колби из богатеньких?
- Из самых богатых, - кивнул Уорнер. - Сливки общества Лонг-Айленда.
- А их дочери? О них ты можешь что-нибудь сказать?
- Ну… Фрэнсис - старшая. Ей двадцать один - двадцать два, мне кажется. Она только что кончила Вассар. Очаровательная блондинка с голубыми глазами, как я слышал, возвышенная, художественная натура. Очень сдержанная и благовоспитанная. А вот ее младшая сестра Кетрин - сущий чертенок. Из трех частных школ ее уже выгнали и вот-вот вышвырнут из Уэллсли. Жизнь ей кажется сплошным праздником, Колби весьма озабочены ее судьбой - и не без основания.
- Ясно, - в раздумье произнес Линд.
- И на какую из девиц ты положил глаз? - поинтересовался Уорнер. - Или лучше не спрашивать?
- Ну почему, - усмехнулся Линд. - Думаю, Фрэнсис Колби подходящая жена для начинающего молодого банкира.
Гарри Уорнер пообещал представить Линда челозеку, который познакомит его с Колби. Больше Линда ничего не интересовало. У Уорнера были связи и контакты, и пусть и не сразу, но он сделает все, что необходимо. А Линд тем временем изучал фотографию и размышлял о принятом им решении. Он славный парень, но не будет ли у него здесь осечки?
Неужели он и впрямь осуществит свою затею?
Гарри Уорнер позвонил Линду в четверг вечером и пригласил его на следующее утро в свой офис.
- Я нашел человека, который представит тебя Колби. Завтра я познакомлю вас.
- Я непременно буду, - ответил Линд.
Льюису Болдуину было примерно столько же лет, сколько и Линду. Это был высокий, привлекательный молодой человек с вьющимися черными волосами и темными глазами, похожий на богатого молодого ученого. Выглядел он так, словно Уорнер позвонил в какое-нибудь театральное бюро по найму и сказал: "Подыщите мне молодого человека с внешностью и манерами члена Лиги Плюща, привлекательного, но в меру, аристократичного и с отличными зубами". Линд с трудом сдержал усмешку, пожимая ему руку. Да нет, пожалуй, он все-таки окончил вполне приличный университет в одном из Восточных штатов.
- Льюис работал на СУ, - сказал Уорнер. - Кстати, он был во Франции в то же время, что и ты. Только на юге, в Провансе.
- Вы были в СУ? - поразился Линд.
- А вас это удивляет? - улыбнулся Болдуин.
- Если честно, то да. Я считаю, что едва ли… не так уж много было… да, в то время…
- Льюис, между прочим, добрый друг семейства Колби, - продолжал Уорнер. - Один из бывших поклонников Кетрин Колби.
- Да? - Линд вновь повернулся к Болдуину. - И вы хорошо с ней знакомы?
Болдуин хихикнул:
- Лучше некуда. - Он достал пачку сигарет и предложил Линду закурить.
"Поддерживает имидж члена Лиги Плюща", - подумал Линд.
- Нет, спасибо, - сказал он громко. - Я не курю.
- С каких это пор? - поинтересовался Уорнер.
- С Франции, - усмехнулся Линд, - слишком уж это было опасно. Бросишь спичку или окурок и ненароком взорвешь что-нибудь.
- Колби понятия не имеют, что Льюис работает на нас, - пояснил Уорнер. - Они знают только, что он был в армии и воевал во Франции - уже после высадки в Нормандии.
- Я скажу им, что там мы и встретились, что воевали в одном батальоне, - подхватил Болдуин. - Представим Колби дело так, что мы добрые друзья, и потому нам следует обсудить, какие байки мы будем им рассказывать.
- Звучит довольно убедительно, - согласился Линд. - Пусть Гарри займется разработкой легенды.
- Давайте приступим к делу немедленно, - предложил Болдуин. - В конце концов у нас не так уж много времени.
- Когда и где вы меня представите? - спросил Линд.
- В следующую субботу. - Болдуин закурил. - Вам приходилось когда-нибудь бывать в загородном клубе "У лесного озера"?
- Нет, - покачал головой Линд.
- Это один из самых престижных частных клубов в Вашингтоне. Да и в Джорджтауне, - объяснил Болдуин. - Чтобы стать его членом, нужно по меньшей мере быть отпрыском одного из основателей клуба. Или жениться на его дочке.
- Тусовка высшего света, - заключил Линд.
- Точнее не скажешь, - со смешком кивнул Болдуин.
Линд уже ненавидел всю эту затею. Элитарный клуб… закрытые рестораны… сливки общества… все это было частью того мира, который он отверг давным-давно. Он глубоко вздохнул.
- Ладно, приятель, - взглянул он на Болдуина. - Считай, что мы начинаем прямо сейчас. Какие планы у тебя на сегодня?
- Я встречаюсь со старым другом, - усмехнулся Болдуин.
Глава 3
- Ты уверен, что сенатор Колби здесь? - спросил Линд у Болдуина, входя с ним в переполненный бальный зал загородного клуба "У лесного озера".
- Поверь мне, - доверительно шепнул ему Болдуин. - Он не пропустил ни одного субботнего вечера в клубе на протяжении тридцати лет. Каждый, кто хоть что-нибудь значит в этом городе, непременно бывает на этих балах. Коллин Колби, жена сенатора, можно сказать, помешана на аристократизме. Похоже, эта леди приходит сюда только затем, чтобы удостовериться, появится ли ее фотография в светской хронике местной прессы. Да и сенатор не из тех, кто позволит кому-то другому быть в центре внимания.
- И все политики таковы? - улыбнулся Линд.
- Может быть… но Гаррисон Колби в большей степени, чем другие. Он человек с амбициями. - Болдуин обвел комнату цепким взглядом, затем подтолкнул Линда: - Ну, что я тебе говорил? Они здесь, вон там.
Линд посмотрел в указанном направлении. Да, это Колби. Среднего роста, но подтянутый и крепкий, с густыми волосами, слегка тронутыми сединой, с живыми, умными глазами, он очень походил на свою фотографию.
Они пересекли зал, прокладывая себе путь сквозь толпу, пока не добрались до сенатора с супругой. Колби дружески поздоровался с Болдуином.
- Где это ты пропадал, Лью? - посетовал он. - Что-то тебя долго не было видно!
- Слишком долго, - согласился Болдуин и представил Линда. - Мы с Джимом вместе служили во Франции во время войны, - пояснил он и добавил: - Его фотографии были в газетах, ведь он награжден крестом "За выдающиеся боевые заслуги".
- А, да, да! - На лице сенатора появилось приветливое выражение. - Уверен, что я их видел. Приятно познакомиться, - улыбнулся он Линду.
- Прошу поверить, мне тоже, - ответил Линд.
- А где ваши очаровательные девочки? - спросил Болдуин у Коллин Колби. - Они сегодня здесь?
- Ну разумеется! Как это вы не заметили Кетрин за роялем? - Она кивнула в сторону рояля. Оркестр отдыхал, и пальчики Кетрин Колби, наклонившей хорошенькую темноволосую головку, бегали по клавишам, а вокруг нее клубился целый рой воздыхателей. - Я иногда не знаю, что мне делать с этой девчонкой.
- А где Фрэнни? - поинтересовался Болдуин.
- Отправилась поправить свой туалет - вы же знаете этих юных кокеток, Лью. - Она улыбнулась такой обворожительной улыбкой, что Линд невольно подумал, что эта женщина все делает превосходно. Вероятно, по-другому и не умеет. Она напомнила ему… о нет, это было слишком давно, оборвал он себя. Минуту он изучал Коллин Колби. Видимо, ей было чуть за пятьдесят. Туалет ее был продуман до мельчайших деталей: нитка жемчуга на шее, маленькие жемчужные сережки и на левой руке бриллиант таких размеров, что, пожалуй, им подавился бы даже слон. Она была словно создана быть женой политика.
- Льюис Болдуин! - прозвенел позади них нежный девичий голосок. Они обернулись. Кетрин Колби, увидевшая рядом с родителями Болдуина, подлетела к ним с противоположного конца зала и радостно бросилась ему на шею. - Где это, скажи на милость, ты прятался столько времени?
- Я не прятался, Кейт! Это ты была так занята своими почитателями, что не замечала меня, - улыбнулся Болдуин, освобождаясь из ее объятий. - Джим, это Кейт Колби - Кети, это Джим Линд, мой добрый друг.
Кейт тепло улыбнулась.
- Рада вас видеть, Джим Линд, - просто сказала она. - Друг Лью - мой друг.
- Кетрин, - понизив голос, укорила ее мать.
- Ой, мамочка, не будь занудой. Если бы еще и я вела себя, как другие, здесь было бы не веселее, чем в гробнице. - Она повернулась к Болдуину: - А Фрэнни знает, что ты здесь?
- Я еще не видел ее.
- Вот обрадуется!
Линд не мог без улыбки смотреть на эту маленькую, изящную, хотя и чуть полноватую девушку. У нее были мелкие, но правильные черты лица и бархатисто-карие глаза. Блестящие черные волосы были зачесаны наверх, а подпоясанное ремешком белое платье соблазнительно облегало фигуру. Линд надеялся, что и старшая сестра не хуже.
- Я не видел еще Фрэнни после ее возвращения из Вассара, - говорил тем временем Болдуин сенатору Колби. - Боюсь, что мужчины теперь вообще разнесут вам двери.
- Ну ты же знаешь Фрэнни, - улыбнулся сенатор. - Это не в ее вкусе. Она любит тишину и покой, манеры троглодитов больше прельщают Кейт.
- Папа!
- Мы же все знаем, что это так, малышка, - нежно проговорил сенатор. - Бог знает, почему ты предпочитаешь такие романы - если их, конечно, можно назвать романами…
- Гаррисон!.. - Коллин Колби положила руку ему на плечо, словно призывая его остановиться.
- Да, дорогая, - понял ее намек Колби.
- А вот и Фрэнни, - воскликнула Кетрин, увидев идущую к ним девушку. Фрэнни была совсем не похожа на свою сестру, хотя, решил Линд, и она по-своему хороша. Фрэнсис со своей вполне спортивной фигурой была выше и тоньше. Кейт была брюнетка, а Фрэнсис - яркая блондинка с бледно-голубыми глазами. Во всяком случае обе сестры могли прельстить любого.
- Джим, это Фрэнни Колби, - представил Болдуин. - Фрэнни, позволь познакомить тебя с моим старым другом, Джимом Линдом.
- Очень рада, - произнесла она тихим голосом.
Он взял ее руку, слегка пожал и поцеловал.
- И я тем более, - галантно отозвался он.
- Ну-ка иди сюда, Кейт! - Болдуин подхватил Кейт под руку. - Пойдем покажем, как надо танцевать.
Она взглянула на него с самой лукавой улыбкой.
- Вот это мне нравится!
Когда они шагнули в круг, рука об руку, Линд спросил с улыбкой у Фрэнсис:
- Не окажете ли честь? - и протянул ей руку.
- Ужасно люблю танцевать! - непроизвольно вырвалось у Фрэнсис.
Он вывел ее на середину зала и обнял. Она была немного напряжена, но постепенно успокоилась.
- Значит, вы друг Лью, - произнесла она наконец, пытаясь завязать разговор. - И как давно вы знаете друг друга?
- Со времен войны, - улыбнулся он. - Нетрудно хорошо узнать парня, с которым день за днем воюешь бок о бок.
- Вы так говорите о войне, как будто это спортивное состязание, - заметила она, слегка усмехнувшись.
- В каком-то смысле, так оно и есть, - согласился он, - похоже на шахматы.
- Да?
- Война - это род стратегической игры, но игры скорее умственной, чем физической.
- Похоже, вам она нравилась.
- Война никому не может нравиться, мисс Колби, - ответил он.
- Простите, - смутилась она. - Я хотела сказать…
Он усмехнулся:
- Забудем об этом, ладно? - И сменил тему: - Лью говорил, что вы окончили Вассар. По какой специальности?
- История искусств.
- Вы увлекаетесь искусством?
- Очень. - И после небольшой заминки продолжала: - Было время, я сама хотела стать художником. Но мои способности оказались куда скромнее моих амбиций.
Лицо у нее при этом признании приняло скептическое выражение, и он с жаром начал ее уговаривать:
- Уверен, что вы просто умаляете…
- Ах нет, нет, - быстро отозвалась она. - Ведь, к сожалению или к счастью, я прекрасно чувствую то, что хочу выразить на полотне, а получается все не так.
- По-моему, вы слишком критичны. - Зеленые глаза его лукаво блеснули. - Я бы сказал, что искусство во многом дело вкуса, правда ведь?
- Лишь в некоторой степени.
- Ну, вот взять, например, вас с сестрой. Вы обе прелестны, но каждая по-своему, - пояснил он свою мысль. - Ваша сестра обворожительна в белом, но вас этот цвет убьет. Но вы прекрасны в сиреневом - а этот цвет совершенно не идет Кейт.
Она подозрительно сощурила глаза:
- Кажется, вы смеетесь надо мной.
- Вовсе нет. Просто пытаюсь объяснить вам, что если что-то не устраивает вас, это вполне может понравиться другому, - улыбнулся оц. - Я бы хотел посмотреть ваши работы.
- Вы что же, ценитель живописи, мистер Линд?
Их глаза встретились.
- Что же, можно сказать и так. Я бы выразился иначе - я ценитель всего прекрасного.
Во время войны богатые респектабельные дамы, до того по два раза в год ездившие в Париж, чтобы посмотреть последние коллекции французских законодателей мод, обратили наконец свое внимание на бесчисленных американских модельеров. Правда, едва война закончилась, те же дамы вновь устремились в Париж, с прежней жадностью воспринимая новинки моды привычных кумиров вроде Диора, Бальмена и Шанель. В отличии от них Коллин Колби с дочерьми не поддались этому массовому психозу. Миссис Колби всегда приходила в восторг от моделей Хэтти Карнеги, носила шляпки, которые специально для нее делала Тициана, дизайнер магазина "Саке, Пятая авеню", и полагала, что незачем отправляться куда-либо дальше Нью-Йорка в поисках модных туалетов. Лишь сопровождая своего мужа в каком-нибудь дипломатическом вояже, Коллин Колби позволяла себе разориться на экстравагантное бальное платье от Диора или Шанель, находя, что лишь эти два модельера вполне отвечают ее вкусу.
Последние два года ее дочери тоже одевались у молодого вашингтонского модельера, известного лишь по имени: Себастиан. И Фрэн, и Кейт считали, что только Себастиану под силу разобраться в их вкусах и выразить их стремление выглядеть современно. Коллин украдкой наблюдала, какое восхищение вызвала у Фрэн одна из моделей, демонстрируемых манекенщицей, - облегающий синий костюм с черными бархатными отворотами. Прекрасная вещь, Фрэн будет в ней неотразима. Жакет был сильно притален и расходился фалдами над зауженной юбкой, доходившей до самых лодыжек. Особый шик костюму придавали лайковые черные перчатки и лакированные туфли на шпильках, но самым писком моды была шляпка: крошечная, изящная, из чудесного черного бархата, с легкой вуалью, спадавшей чуть ниже носа.
- Ты хочешь купить его? - спросила миссис Колби как бы невзначай. - Костюмчик очень миленький.
- Не знаю, мама, - пожала плечами Фрэн, - я как-то не задумывалась.
Коллин Колби продолжала молча наблюдать, как манекенщицы прохаживаются по богато убранному салону, разодетые в роскошные туалеты от Себастиана - самые новые и самые элегантные. Весь день у нее было такое чувство, будто Фрэн не по себе, и оттого голова у нее занята вовсе не выбором туалетов для и без того богатого гардероба. Да, Фрэн было не по себе с самого утра. Они обедали в "Касселло", любимом ресторане Фрэн, а она лишь безучастно ковыряла вилкой изысканно приготовленное блюдо, едва ли замечая, что ест. Миссис Колби терялась в догадках. Вряд ли Фрэн нездоровилось, да и температуры у нее не было.
- С тобой все в порядке, Фрэнсис? - спросила она наконец. - Ты что-то совсем притихла. Если ты не хочешь сегодня, давай придем в другой день…
- Да все хорошо, мама, - быстро отозвалась Фрэн. - Просто я что-то не в настроении.
- Влюбилась, вот и все, - выпалила Кейт, не в силах оторвать глаз от свободного шифонового бального платья цвета морской волны. - На нее произвел неизгладимое впечатление тот лихой джентльмен, с которым нас познакомил Лью в "Лесном озере" вечером в субботу - помнишь, Джеймс Линд?
Фрэн в смятении взглянула на сестру.
- Право, Кейт! Я только сказала… и ты со мной согласилась… что он очень привлекательный… и обаятельный молодой человек!
Мать размышляла всего минуту.
- А что? Давайте пригласим его как-нибудь к нам поужинать, - предложила она. - И узнаем его получше.
- Вот хорошо бы! - обрадовалась Фрэн. - Но как это сделать? Не могу же я позвонить ему и позвать в гости?
- Думаю, что ты нет, - задумчиво согласилась Коллин Колби. - Но ваш отец вполне может пригласить его.
Фрэн затеребила мать, а лицо ее при этом так пылало, что выдавало ее с головой.
- Ты думаешь, он согласится?
- Ну разумеется, - уверила ее Коллин. - Я скажу ему об этом сегодня же.
Колби жили в Джорджтауне, в старинном фешенебельном особняке в георгианском стиле. Линд дал бы ему не меньше двух веков. Его встретил дворецкий в безукоризненно белом смокинге. "Холл навевает мысли о прошлых временах", - подумал Линд, разглядывая беломраморные полы, лестницу из мореного дуба и старинную хрустальную люстру. Вслед за дворецким он прошел в кабинет Колби. Сенатор ждал его.
- Добрый вечер, - улыбнулся он. - Дамы еще наверху - все женщины одинаковы, - так что посидим пока здесь, поболтаем, познакомимся получше. Боюсь, что мы мало что смогли сказать друг другу в "Лесном озере".
Линд кивнул, прикидывая, к чему тот клонит.
- По своему характеру Фрэнсис не из пылких, - начал Колби. - Она всегда была так сдержанна, рассудительна. В отличие, к слову сказать, от своей сестры.
- Да, мне тоже так показалось, - согласился Линд.
- Откровенно говоря, нас с супругой изумило, что она так увлеклась вами с первой же встречи, - продолжал Колби. - Вы ее совершенно покорили.
- Должен признаться, сэр, мне она тоже очень понравилась, - тихо произнес Линд. - Меня она тоже покорила.
- Ясно, - кивнул Колби. Он плеснул им обоим виски. - Уверен, что вы понимаете мою озабоченность - ведь это же моя дочь! Я не хочу видеть ее сердце разбитым…
- Поверьте, я тоже, - ответил Линд.
Дверь отворилась, и появилась Коллин Колби с дочерьми. Фрэнсис вспыхнула, едва увидев Линда, и бросилась к нему, не пытаясь скрыть своей радости.
- О, Джим, я так рада, что вы пришли!
- Ну разве я мог не прийти! - Он взял ее за руки. - Вы выглядите сегодня очаровательно, Фрэнсис.
- А ты не мог бы звать меня просто Фрэн? - предложила она. - Терпеть не могу, когда меня называют Фрэнсис, - сразу вспоминаю отвратительную старуху из какого-то сериала.
- Пусть будет Фрэн, - согласился он.
Ужинали при свечах в огромной старинной гостиной. Высокие серебряные подсвечники, тяжелая накрахмаленная скатерть и салфетки, начищенное серебро столовых приборов, дорогой фарфор, лакеи в ливреях - все напоминало Линду о прошлом, которое он старательно изгонял из своей памяти. И на этот раз усилием воли он выбросил эти мысли из головы и все свое внимание устремил на Фрэн, сидящую справа от него. Она и впрямь была прелестна.
"Надеюсь, что я поступаю правильно", - подумал Линд печально.
- Я так рада, что ты пришел, Джим. - Фрэн и Линд стояли на ступеньках особняка. Ужин закончился.
- Мне бы хотелось вновь увидеть тебя, - сказал Линд.
Сердце ее учащенно забилось; зардевшись, она спросила:
- Когда?
- А если во вторник вечером?