Ночь разбитых сердец - Нора Робертс 37 стр.

– Все логические обоснования, разумные объяснения обыч­но своекорыстны. Мои, во всяком случае, были такими. Но после убийства Сьюзен Питерс я больше не мог закрывать глаза на правду, не мог больше лишать тебя права знать правду. Но я ничего не могу сделать, чтобы изменить то, что он совершил, не могу искупить его вину. Никакие мои слова не смогут загладить то, что он сделал тебе и твоей семье, залечить ваши раны.

– Да. Ты ничего не можешь сделать, ничего не можешь ска­зать. Он отнял мою маму и заставил всех нас думать, что она бро­сила нас. Его эгоизм разрушил все наши жизни. Между нами разверзлась пропасть, которую мы так и не смогли преодолеть. Должно быть, он причинил ей боль… – Голос Джо задрожал, и она крепко прикусила губу. – Должно быть, ей было очень страшно, она не могла понять, что происходит… Ведь она не сделала ничего дурного! Она просто была самой собой.

Джо глубоко вдохнула и почувствовала запах океана, кото­рый всегда действовал на нее успокаивающе.

– Нэтан, я обвинила во всем тебя, потому что ты был рядом. Потому что у тебя всю твою жизнь была мать. Потому что ты ка­сался меня и вызывал во мне чувства, каких я никогда не испы­тывала прежде. Мне необходимо было обвинить тебя – и я это сделала.

– Я не ждал ничего другого.

– Боже, зачем ты мне об этом рассказал?! Ты мог похоро­нить все. Забыть. Я бы никогда ничего не узнала…

– Но я бы знал. И каждый день, проведенный с тобой, был бы предательством. – Он повернулся к ней. – Поверь, Джо, я хотел найти в себе силы жить с этим. Уберечь тебя и спасти себя. Но я не мог.

– И что же теперь? – Подняв лицо к небу, она спрашивала не богов, не Нэтана, а свое сердце. – Должна ли я заставить тебя платить за то, за что невозможно расплатиться? Наказы­вать тебя за то, что сделали с нами, когда мы были детьми?

Горечь, подступившая к горлу, не давала ему говорить. Он посмотрел на деревья, на таинственную, молчаливую реку.

– Почему бы и нет? Разве ты сможешь смотреть на меня и не видеть его, не вспоминать то, что он сделал? И ты всегда будешь ненавидеть меня за это.

"А ведь я действительно смотрела на него, но видела его от­ца, – подумала Джо. – Нэтан принял все, все мои удары, не сказав ни слова в свою защиту. Керби назвала его поступок мужественным и была права. Как же сильно он страдает! Почему мне понадобилось так много времени, чтобы понять: сколько бы вреда ни причинили мне, столько же причинили ему!"

– А ты не очень высокого мнения о моем уме и способности к состраданию, – тихо сказала она. – Пожалуй, ты вообще до­вольно низкого мнения обо мне.

Нэтан не знал, что у него остались силы удивляться, но все-таки удивился:

– Я тебя не понимаю.

– Да, явно не понимаешь, если думаешь, что я буду и дальше обвинять тебя в том, чего ты не совершал. Я просто не сразу смогла смириться, Нэтан. Мне нужно было время, чтобы осоз­нать все и оплакать ее.

– Но он же был моим отцом!

– Да, и если бы он был жив, я убила бы его своими руками за то, что он сделал с ней, со всеми нами. С тобой. До конца своих дней я буду ненавидеть его! А теперь ответь мне, Нэтан: ты смо­жешь найти этому место в своей жизни или просто уйдешь? Я скажу тебе, что собираюсь делать я. – Она мчалась напролом, не давая ему заговорить. – Я не позволю снова обокрасть меня, я хочу использовать свой последний шанс на настоящее счастье. Но если ты уйдешь, я научусь ненавидеть тебя. Я научусь нена­видеть тебя, если придется. И никто никогда не будет ненави­деть тебя больше, чем я!

Она бросилась назад в дом, хлопнув дверью.

Нэтан стоял как вкопанный, пытаясь осознать ее слова, изумленный, благодарный. Нет! Это невозможно! Неужели это возможно? Он вошел за ней в дом и тихо спросил:

– Джо Эллен, ты хочешь, чтобы я остался?

– Разве я не это сказала? – Она вытащила еще одну сигаре­ту, затем резко отшвырнула ее. – Почему я должна снова те­рять? Почему я должна снова остаться одна? Как ты мог при­ехать сюда, заставить меня влюбиться в тебя, а потом исчезнуть из моей жизни?! Потому что считаешь, что мне так будет лучше? Потому что считаешь это благородным? Тогда к черту благород­ство! К черту его, если оно лишает меня единственного, что мне нужно. Меня уже обкрадывали раньше. Я уже теряла то, в чем отчаянно нуждалась. Я была беспомощна и не могла это предот­вратить. Но я больше не беспомощна.

Джо дрожала от ярости, ее глаза сверкали, щеки горели. И Нэтану казалось, что он никогда не видел ничего более пре­красного.

– Я ожидал чего угодно, только не этого. Я вообразить не мог, что ты скажешь мне именно это! Я приготовился потерять тебя. И не приготовился к тому, чтобы сохранить.

– Нэтан, я не запонка, черт побери!

Он не думал, что когда-нибудь сможет смеяться, и вырвав­шийся хриплый смех расцарапал ему горло.

– Я не знаю, что должен сказать тебе. Я только знаю, что люблю тебя.

– Я бы поверила, если бы ты обнимал меня, когда говоришь эти слова…

Он приблизился к ней и заглянул ей в глаза. Сначала его руки были неуверенными, затем стали сжимать ее все крепче, наконец он спрятал лицо в ее волосах.

– Я люблю тебя! – Он вдыхал аромат ее волос, ее кожи, за­дыхаясь от нахлынувшего волнения. – Я люблю тебя, Джо Эл­лен. Люблю каждую частичку тебя.

– Будем считать, что этого достаточно. И не позволим от­нять это у нас. Не позволим!

Он лежал очень тихо, надеясь, что она заснула.

Было мучительно сознавать, что женщина, которую он лю­бит, в опасности. Еще мучительнее было думать об источнике этой опасности… У Нэтана даже не хватало сил назвать его. Но он знал, что защитит ее даже ценою собственной жизни, если понадобится. Он сможет убить ради ее безопасности!

И будет надеяться, что вместе они справятся и выживут.

Они украли у судьбы еще один момент, но им придется встре­титься с тем, что преследует их, что тянется к ним из прошлого уже двадцать лет. И этого не избежать.

– Нэтан, я согласна рассказать все семье. – Она нашла в темноте его руку. – Нужно только правильно рассчитать время, найти нужные слова… Я хочу, чтобы ты предоставил это мне.

– Джо, я надеюсь, что ты разрешишь мне присутствовать. Я не буду мешать тебе, ты сделаешь все, как захочешь, но не одна.

– Хорошо. Но во многом еще надо разобраться, многое сде­лать.

– А кроме того, тебе необходима защита.

– Не пытайся опекать меня, Нэтан. Меня это раздражает. Ее ленивое замечание закончилось изумленным вздохом, по­скольку он резко приподнялся и оказался над ней.

– С тобой ничего не случится! – Его глаза угрожающе сверк­нули в темноте. – Чего бы мне это ни стоило.

– Лучше для начала успокой себя, – невозмутимо сказала она. – Я считаю, что с нами обоими ничего не случится – ни с тобой, ни со мной. Поэтому пора нам начинать думать и Дейст­вовать.

– Прекрасно, но давай установим правила. Первое: ты нику­да не выходишь одна. Ты не сделаешь и шага из своего дома одна, пока это все не закончится!

– Нэтан, я – не моя мать, не Джинни и не Сьюзен Питерс. Я не беззащитна, не глупа, не наивна. И я никому не позволю запу­гать меня.

Нэтан понимал, что если будет кричать, то лишь уязвит ее гордость, и поэтому тихо сказал:

– В случае необходимости я утащу тебя с острова точно так же, как притащил сегодня сюда. Я увезу тебя в безопасное место и запру там. Чтобы избежать этого, тебе надо только пообещать, что ты никуда не выйдешь одна.

– У тебя слишком раздутое самомнение.

– Нет. В этом случае – нет. – Он взял ее за подбородок. – Посмотри на меня, Джо. Посмотри на меня. Ты для меня все! Я выдержу что угодно, но я не смогу потерять тебя. Не смогу.

Джо вздрогнула, но не от гнева или страха, а от волнения.

– Никто никогда не любил меня так сильно. Я никак не могу привыкнуть.

– Ну так тренируйся. И обещай.

– Хорошо, я никуда не выйду одна. – Джо вздохнула. – Эти близкие отношения – сплошной лабиринт уступок и компро­миссов! Вероятно, поэтому я так долго умудрялась избегать их. – Она тоже приподнялась и села рядом с ним. – А ты пообещай, что мы не будем просто ждать, когда что-то случится. Я не един­ственная женщина на этом острове. И я не единственная дочь Аннабелл…

– Да, мы не будем сидеть сложа руки. Я сделаю несколько звонков, соберу всю информацию о несчастном случае с Кай­лом. В первый раз я мог что-то упустить, поскольку переживал тогда нелегкие времена.

– Что ты знаешь о его друзьях, о его финансовом положении?

– Немного – и о том, и о другом. В последние годы мы не были так близки, как раньше. – Нэтан встал, чтобы открыть окно. – Мы разошлись в разные стороны, стали очень разными.

– И каким же стал он?

– Он был… Я думаю, ты назвала бы его человеком минуты. Он интересовался только тем, что есть сейчас: урвать момент и выжать из него все возможное. Не тревожиться о будущем, о последствиях и расплате. Но он никогда не причинял вреда ни­кому, кроме самого себя!

Нэтану очень хотелось, чтобы она правильно поняла его. И вдруг он осознал, как важно ему самому поверить в свое последнее ут­верждение.

– Кайл просто предпочитал легкий путь – а если легкий путь еще и самый короткий, тем лучше. Он был очень обаятелен и очень талантлив. Папа всегда говорил, что если Кайл вложит в работу столько же труда, сколько он вкладывает в свои развле­чения, то станет одним из лучших фотографов в мире. А Кайл отвечал, что отец вечно его критикует, потому что завидует: ведь у него, Кайла, впереди вся жизнь и блестящая карьера.

Нэтан замолчал, мысленно повторил свои слова, и ему стало больно от их скрытого смысла. Неужели – соперничество? Из­вращенная потребность сына превзойти отца? Кровь снова гулко застучала в висках.

– Я обзвоню всех, кого можно, – без всякого выражения сказал он. – Если мы исключим эту вероятность, то сможем со­средоточиться на других. Ведь Кайл мог напиться и показать те фотографии приятелю, ассистенту.

– Может быть. – Джо не хотела сейчас развивать эту тему. – Но кто бы он ни был, этот человек должен хорошо знать фото­графию и иметь талант. Он непоследователен, иногда ленив, но он, несомненно, талантлив.

Нэтан вздохнул. Она только что идеально охарактеризовала его брата.

– Он должен сам проявлять пленки и печатать фотографии, – продолжала Джо, радуясь, что можно сосредоточиться на прак­тических деталях. – То есть он должен иметь доступ в фотола­бораторию. Наверняка у него была лаборатория в Шарлотте, а когда он приехал сюда, ему пришлось позаботиться о новой. Конверт, который я получила на острове, был отправлен по почте из Саванны.

– Фотолабораторию можно арендовать на время.

– Да, возможно, он так и сделал. Снял квартиру и перевез свое оборудование. Или купил новое. Ведь он обладал бы боль­шей властью, обеспечив себе собственное место, собственное оборудование, так? – Их взгляды встретились. – Ведь в этом причина его действий? Власть, контроль. Он мог бы спокойно ездить между островом и материком и сохранять контроль.

Контролировать момент, управлять настроением, объектом, результатом. В этом истинная власть искусства. Слова его отца, аккуратно написанные на странице дневника.

– Значит, мы должны проверить специализированные фо­томагазины, выяснить, не заказывал ли кто-нибудь оборудова­ние для фотолаборатории и не перевозил ли его в Саванну. Это будет непросто и потребует много времени, – заметил Нэтан.

– Да, а ведь это только начало. – Как хорошо, что можно решать реальные задачи вместо того, чтобы трястись от стра­ха! – Скорее всего он один: ему необходима свобода, необходи­мо приходить и уходить когда заблагорассудится. Он фотогра­фировал меня по всему острову, следовательно, ничем и никем не связан. Мы можем поискать одинокого мужчину с фотоаппа­ратом, хотя не исключено, что набросимся на какого-нибудь безобидного любителя птиц.

– Если это Кайл, я бы узнал его.

– Ты уверен, Нэтан? Он ведь наверняка знает, что ты здесь, и не хочет, чтобы его узнали. А кроме того, он знает, что я с тобой. Дочь Аннабелл Хэтуэй с сыном Дейвида Делани. Не ис­ключено, что он видит в этом завершение цикла. И если это так, я не думаю, что ты в меньшей опасности, чем я.

Глава 27

Джо проспала до полудня и проснулась в одиночестве. Она не могла вспомнить, когда в последний раз спала хотя бы до деся­ти и наслаждалась таким глубоким сном без всяких кошмаров.

Она с удивлением почувствовала, что больше не нервничает, не замирает от страха. Сердце ее не сжимается от непонятной тревоги. Теперь, зная правду, она могла горевать о матери – о женщине, встретившей самый страшный кошмар в реальной жизни. Боже, как она могла столько лет осуждать ее?! Осуждать эту прекрасную женщину, весь грех которой состоял в том, что она привлекла внимание сумасшедшего.

Но ощущение вины не было подавляющим: Джо чувствова­ла, что теперь возможно исцеление.

– Он любит меня, мама! – прошептала она. – Может быть, это награда за все страшные годы? Я счастлива. Каким бы без­умным ни казался сейчас мир, я счастлива с ним.

Джо свесила ноги с кровати. С сегодняшнего дня, пообещала она себе, они будут рядом и будут бороться вместе.

Нэтан заканчивал еще один телефонный разговор – на этот раз с американским консульством в Ницце. Он почти не спал. Его глаза были воспалены, душа обожжена. Ему казалось, что он бегает кругами, вытягивая информацию, выискивая любой намек, который пропустил несколькими месяцами ранее.

И все это время ему приходилось бороться с чувством вины, потому что больше всего он надеялся подтвердить смерть собст­венного брата.

На крыльце послышались шаги. Нэтан поднял глаза и выда­вил улыбку, увидев за сеткой Джифа. Положив трубку, он пома­хал ему.

– Не хотел тебе мешать, – начал Джиф.

– Никаких проблем. На данный момент я закончил.

– Я ехал работать в коттедж "Виргинские дубы" и решил за­нести чертежи. Ты говорил, что не прочь взглянуть на проект солярия для "Приюта".

– С удовольствием посмотрю. – Благодарный за подвернув­шееся развлечение, Нэтан взял чертежи и развернул их на ку­хонном столе. – У меня были кое-какие идеи, но потом я… от­влекся.

– Ну что же. – Джиф усмехнулся, увидев появившуюся из спальни Джо. – Вполне понятно. Доброе утро, Джо Эллен.

Джо оставалось лишь надеяться, что она не покраснела, как свекла, и сумела скрыть смущение, охватившее ее под при­стальными взглядами двух мужчин. Встав с постели, она натя­нула на себя футболку Нэтана, и на этом ее одевание закончи­лось. Правда, подол футболки закрывал бедра, но вряд ли стоит обманываться: им обоим совершенно ясно, что под футболкой на ней ничего нет.

Джо решила, что это хороший урок. Вечно она следует за ароматом кофе, как крыса – за звуками дудочки.

– Доброе утро, Джиф.

– Я просто занес сюда кое-что.

– Ну а я только… собиралась выпить кофе. – "Выше нос!" – сказала себе Джо и прошла к рабочему столу. – Я возьму его с собой, не буду вам мешать.

Она уже собиралась поспешно ретироваться, но Джиф снова заговорил – просто не смог удержаться. А поскольку он был аб­солютно уверен, что Лекси захочет услышать детальный отчет, попытался выжать из ситуации все возможное.

– Может, и ты хочешь взглянуть? Кейт просто помешалась на этой пристройке. А у тебя всегда был хороший вкус.

Что предпочесть – хорошие манеры или достоинство? Труд­ный, почти неразрешимый вопрос для женщины, воспитанной в южных традициях. Джо сделала все, что было в ее силах, стараясь совместить то и другое, подошла к расстеленному чертежу и озадаченно уставилась на загадочные переплетения линий.

Нэтан приказал себе переключить внимание с ног Джо на чертеж.

– Хороший замысел. Ты сделал привязку к местности?

– Да. Мне помог Билл; он занимается этим на материке, и у него есть необходимое оборудование.

Нэтан провел пальцем по одной из линий.

– Знаешь, если бы ты решил строить под углом, а не по пря­мой, то не пришлось бы рыть вот здесь. И ты смог бы использо­вать сады для создания образа.

– Если сделать, как ты предлагаешь, то не закроется ли вот этот угол? Не станет ли неудобно выходить из главного здания? Мисс Кейт закатит истерику, если я заговорю о переносе дверей или окон.

– Тебе не придется ничего двигать. – Нэтан снял верхний чертеж и открыл общий вид. – Отличная работа, – тихо сказал он. – Действительно отличная. Джо, дай-ка мне лист вон из той пачки. Должен сказать, в моей фирме есть работники, которые не смогли бы самостоятельно сделать такое.

– Не шутишь? – Джиф совершенно забыл о Джо и уставил­ся на затылок Нэтана.

– Когда решишь получить диплом и тебе понадобится прак­тическое обучение, дай мне знать.

Нэтан взял карандаш и начал рисовать на бумаге, которую положила перед ним Джо.

– Видишь, можно связать пристройку с домом более плавно. Ведь этот дом похож на женщину, острые углы здесь не годятся. А если ты повторишь изгиб крыши, солярий не воткнется в сады, а словно прольется сквозь них.

– Да, я вижу… – Джиф вздохнул, решив, что его чертеж ка­жется застывшим и любительским рядом с наброском художни­ка. – Я бы и за миллион лет так не придумал и не нарисовал.

– Ерунда, ты уже сделал самую трудную часть работы. Го­раздо легче взглянуть на хороший детальный чертеж и усовер­шенствовать пару деталей, чем разработать общую концепцию. – Нэтан выпрямился и, прищурившись, уставился на свой рису­нок. Он совершенно отчетливо видел этот солярий! – А кроме того, твой подход наверняка больше устроит клиента. Он более рентабельный и более традиционный.

– Зато твой – более художественный.

– Художественность – это не всегда то, чего хочет клиент, – вздохнул Нэтан и отложил карандаш – В любом случае подумай. Или покажи варианты Кейт – пусть она думает. Но что бы она ни выбрала, мы сможем отшлифовать детали, прежде чем ты начнешь копать землю.

– Ты собираешься работать со мной?

– Конечно! – Нэтан машинально взял кружку Джо и отпил кофе. – Я бы очень хотел.

В сильном волнении Джиф собрал свои чертежи.

– Думаю, я прямо сейчас загляну в "Приют" и сброшу все это мисс Кейт. Дам ей время на размышления. Нэтан, я тебе очень обязан. – Он дернул козырек кепки. – Пока, Джо.

Джо облокотилась о рабочий стол и смотрела, как Нэтан до­стает еще один лист бумаги и, приканчивая ее кофе, начинает второй набросок.

– Ты даже не понимаешь, что только что сделал, – прошеп­тала она.

– Хмм… Как далеко та клумба с высокими синими цветами, остроконечными такими? Как далеко от этого угла?

– Понятия не имею. – Джо налила себе другую кружку. – Ты совершенно не понимаешь, что сделал.

– Ты о чем? О! – он опустил взгляд на кружку. – Извини. Я выпил твой кофе.

– Не только… хотя я нахожу этот поступок отвратительным. – Она улыбнулась и обвила руками его талию. – Ты хороший че­ловек, Нэтан. По-настоящему хороший человек!

– Спасибо, – пожал плечами Нэтан. – Я хороший потому, что не шлепнул тебя по попке, когда ты вылезла сюда в моей футболке… хоть мне и очень хотелось?

– Нет, это говорит только о твоем уме. Но ты еще и хоро­ший. Ты не видел его лица! – Джо обхватила ладонями щеки Нэтана. – Ты даже не заметил…

Он покачал головой, совершенно не понимая, что она имеет ввиду.

– Похоже, не заметил. Ты говоришь о Джифе?