Если не считать нового шрама на щеке, лицо Франкенштейна не выглядело таким уж страшным. А может, просто она привыкла к его виду. Несмотря на обрамление поистине великолепных синяков, глаза Колхауна были открыты достаточно широко, чтобы Саммер могла, не всматриваясь, различить их цвет. Красочная гамма порезов и царапин на его лице простиралась от пурпурного до желтого и зеленого. Так что небольшие участки кожи обычного цвета, хотя и интенсивно покрасневшие от раздражения и припухлостей, радовали глаз Саммер в качестве приятного дополнения к уже богатой палитре красок.
- Над чем ты смеешься? - проворчал он, когда очередная, наверное, десятая попытка взломать замок окончилась неудачей.
- Мне кажется, тебе нужен консервный нож, - участливо произнесла Саммер.
Франкенштейн зловеще сверкнул глазами. Женщина в ответ снова улыбнулась. Он мощно дернул вниз стержень - и тот согнулся почти пополам.
Но багажник остался запертым.
Саммер прыснула. Франкенштейн выругался. Вытащив изогнутый стержень из щели, он с досадой посмотрел на него, прежде чем отбросить в сторону.
- А, черт! - вдруг воскликнул он, явно не по адресу своего незадачливого инструмента.
Саммер проследила за его возмущенным взглядом и увидела, как Маффи торопливо семенила прочь от Колхауна.
- Чертова собака помочилась мне на ногу! - Он с размаху опустил свой кулак на крышку багажника. Крышка отскочила вверх.
Саммер не могла сдержаться. Она так смеялась, что ей пришлось сесть на землю. И когда Маффи вскарабкалась к ней на колени, смогла только уткнуться лицом в пахнущую тальком собачью шерсть и попытаться заглушить свой хохот. Она так смеялась, что закололо в боку и ей показалось, что вот-вот умрет из-за того, что будет не в состоянии перевести дыхание.
Но когда она увидела кислое выражение лица Франкенштейна, то рассмеялась еще сильнее.
- С ней это случается, - как бы извиняясь, выдохнула Саммер, когда наконец смогла произнести несколько слов.
- С ней случается? Эта псина мочится на ноги всем подряд, а единственное, что ты можешь сказать, это "с ней случается"?! О Боже!
- Ей не очень нравятся мужчины - но она, во всяком случае, спасла тебя в моем доме. И еще открыла багажник.
- Я это сделал.
- Ты не смог бы открыть его без помощи Маффи.
- Тогда в благодарность за это я сохраню ей жизнь.
Франкенштейн кончил вытирать свою ногу о траву и снова направился к машине.
Сидя в безопасности на коленях Саммер, Маффи довольно деликатно тявкнула один раз.
- На кого она лает? - Голова Франкенштейна показалась из багажника.
- Я думаю, она хочет сказать, что голодна.
- Она хочет сказать, что голодна? Постой, постой. А ты не одна ли из тех рехнувшихся теток, которые носятся со своими собаками, как с детьми, а?
- Это собака моей матери. И она не рехнувшаяся. Я имела в виду маму. Не Маффи. - От слабости у нее заплетался язык.
- Тогда она не очень похожа на тебя. Я имел в виду твою маму. - Франкенштейн ловко передразнил ее. Его глаза ненадолго показались над краем багажника. - А ты не с матерью живешь? - Вопрос прозвучал несколько встревоженно.
- Нет. Когда отец вышел на пенсию, они переехали в Санти, Южная Каролина. Отец умер пять лет назад. А мама так и осталась в Санти, хотя почти все время путешествует.
- А как у тебя оказалась эта псина?
- Я у нее нянькой. - Саммер скорчила гримасу. - Моя сестрица Сандра - мама сейчас гостит у нее - говорит, дескать, у ее старшего мальчика аллергия на собачью шерсть. Лично я считаю, что она лжет. Просто Маффи не любит Билла, ее мужа.
- Готов держать пари, что и Билл не в восторге от Маффи.
- Пожалуй, да.
Франкенштейн захлопнул крышку багажника, но она снова отскочила вверх, едва не стукнув его по носу. Он отпрянул назад и бросил на Саммер взгляд, который развеселил ее.
Во всяком случае, она улыбнулась.
- Оторви свою ленивую задницу от земли и иди сюда помоги мне, - его голос звучал недовольно.
Саммер улыбнулась еще шире:
- Помочь тебе? В чем?
- Нам надо столкнуть машину с обрыва. Еще вопросы есть?
"Не меньше миллиона", - подумала Саммер, но смогла выпалить только один:
- З-з-зачем?
- Затем, что я нахожу это забавным. А ты нет? Они видели ее, вот зачем. Они могут узнать машину. А если найдут ее, то найдут и нас. В любом случае надо от нее побыстрее избавиться. На автомобиль скорее всего уже разослано ОДРО.
- Какое ОДРО?
- Описание для розыска. Я уже сказал тебе, что те парни были из полиции. По крайней мере, тот, который с усиками. Он из полиции округа Кэннон, зовут его Кармайкл. Я знаю его. Он меня тоже.
Саммер нервно вздрогнула. Внезапно ей стало совсем не до смеха.
- Ты уверен?
- Как и во встрече с костлявой. А теперь ты поможешь мне столкнуть машину?
"Помогу, хотя и не совсем охотно", - подумала Саммер, но встала на ноги. Франкенштейн открыл дверцу водителя и одной рукой взялся за руль. Саммер зашла со стороны багажника и уперлась в задний бампер. Она была не в восторге от перспективы толкать машину, но ей уже приходилось делать это раньше. У "мустанга" модели шестьдесят шестого года, на котором она проездила все свое школьное время, барахлил карбюратор. Мотор глох почти каждый раз, когда Саммер останавливалась у светофора. До тех пор, пока она не скопила достаточно денег на ремонт машины, ей пришлось изрядно потолкать ее.
- Эй, Розенкранц!
Саммер выглянула сбоку, поскольку задравшаяся вверх крышка багажника закрывала весь обзор.
- Мы на склоне. Сейчас я поставлю нейтральную передачу. Это тебе понятно?
Саммер задумалась.
- Отойди от багажника, недотепа. Толкай спереди. Когда она покатится, тебя не задавит.
Разумная мысль. У нее не было сил обижаться на "недотепу", и она перешла ближе к носу машины.
- Готова?
Саммер кивнула.
- Я спросил, ты готова? - он почти кричал.
- Да! - крикнула Саммер в ответ, после того как убедилась, что Маффи устроилась на безопасном расстоянии в траве.
Собака лежала на животе, положив голову на передние лапы, и настороженно наблюдала за происходящим. Судя по виду, с места ее могла сдвинуть, пожалуй, только миска собачьих консервов "Кол Кен".
"Умничка", - подумала Саммер, и у нее у самой засосало под ложечкой.
- Когда я скажу отпускать, отпускай! Поняла?
Саммер снова кивнула. Потом, вспомнив, что он не видит ее, завопила:
- Да!
Тяжело дыша, Франкенштейн пробормотал что-то не совсем любезное. Машина покатилась вниз.
Толкать пришлось недолго. "Шевроле" медленно тронулся с места, но, когда Франкенштейн на" правил его поперек дороги, набрал скорость. Под конец автомобиль катился так быстро, что Саммер приходилось семенить за ним.
- Отпускай! - заорал Франкенштейн и отскочил от машины.
Саммер уже отпустила, зачарованно глядя, как "шевроле" завис над краем обрыва. На один величественный миг машина помедлила над простершейся перед ней панорамой горного склона, небес и деревьев, обозревая мир, словно гигантская разжиревшая летучая мышь. Потом нырнула вниз и скрылась из вида.
Спустя несколько секунд раздался глухой удар, точнее, несколько ударов. Затем наступила тишина. Никакого взрыва. Ничего зрелищного. "Шевроле" даже не загорелся. Разумеется. Ведь бензина в нем не было.
- С дороги ее не видно, - с удовлетворением произнес Франкенштейн, обращаясь к Саммер. Он все еще стоял у крутого обрыва и смотрел вниз. Потом взглянул на нее и зашагал мимо вверх по дороге. - Идет машина, Розенкранц. Уйди с дороги.
Саммер посмотрела через плечо. Белая "хонда" только что показалась из-за поворота. Она спускалась в их сторону довольно резво. Саммер отошла на обочину и встала рядом с Маффи и кучей вещей, которые Франкенштейн извлек из "шевроле".
Ее сердце тревожно заколотилось. "Хонда" приближалась. Только бы это не оказались снова бандиты. От них уже начинало тошнить.
Внезапно Франкенштейн возник рядом с ней.
- Ты думаешь, что они… - начала женщина, беспокойно глядя на него снизу вверх.
- Заткнись, - оборвал он Саммер, одной рукой обнимая ее за плечи, а другой - за талию. Повернув ее спиной к дороге, а лицом к себе, Колхаун приподнял Саммер и прижал свои губы к ее губам.
Глава 17
Земля не убежала у нее из-под ног. Колокола не зазвонили. Искры из глаз не посыпались. Франкенштейн крепко сжимал ее в своих объятиях, и она ощущала только его широкие плечи и твердые теплые губы. Саммер терпеливо ждала, когда кончится поцелуй, совершенно лишенный чувственности.
Было ясно, что мысли Франкенштейна, как и ее собственные, были далеки от этого минутного порыва.
Наконец он поднял голову, осторожно посмотрел на дорогу вверх и вниз и опустил женщину на землю.
- Все спокойно.
Его голос был равнодушен, словно он только что поцеловал манекен из магазина готового платья. К удивлению Саммер, его невозмутимость задела ее тщеславие.
- Отлично, - ответила она холодным тоном, хотя ощущала растущее волнение. Но Саммер вовсе не собиралась дать ему это понять.
В конце концов, его поцелуй ее тоже не растрогал. И если бы он пустил в ход свой язык, она откусила бы его!
- Это были только туристы. Семья. Заднее сиденье забито игрушками и детишками. - Колхаун вдруг улыбнулся ей. - Когда они увидели, что мы целуемся, мама и папа отвернулись в сторону. Думаю, что они даже прибавили скорость, чтобы не смущать детей. - Он уже склонился над кучей вещей, лежавших на земле.
Этот поцелуй не смутил бы и Ширли Темпл.
"Неужели я настолько неинтересна? - размышляла Саммер. - Или он голубой?"
Нет, он наверняка не гомосексуалист. Роман с женой друга исключает это. Дело, должно быть, в ней самой. Что-то его отвращает от нее. Саммер не почувствовала бы себя более оскорбленной, если бы переврали ее имя. Она скорее предпочла бы второе.
- Эй, наконец у нас есть еда, - прервал ее мысли Франкенштейн, показав неначатую упаковку из восьми пачек галет с арахисовым маслом. Саммер лишь бросила кислый взгляд, а вот Маффи проявила больше энтузиазма. При виде коробки она поднялась с травы и тявкнула. - Потом, потом, - сказал ей Франкенштейн и кинул упаковку в кучу.
Кроме галет, в багажнике оказалась спортивная сумка с оранжевой рубашкой, черными нейлоновыми шортами, скрученными белыми спортивными носками, еще одной парой огромных баскетбольных туфель и баскетбольным мячом. Вместе с картой и вещами с заднего сиденья это было уже целое богатство.
Саммер вспомнила, что ее друг дантист тоже был довольно равнодушен к ней. Из-за него она принимала противозачаточные пилюли, но необходимости в них пока не возникало. "Ну что ж, - сказала она себе, - надо посмотреть правде в глаза". Ей тридцать шесть - уже не девочка. Вершина позади. Время сексуальных утех прошло.
Дело не в том, что Саммер и не хотела заняться сексом с Франкенштейном, и не согласилась бы на это, пусть бы даже он умолял ее или предложил ей миллион долларов, как Роберт Редфорд Деми Мур в этом дурацком фильме "Непристойное предложение". Из-за своей гордыни Саммер желала, чтобы он захотел ее, а не она его.
И если в этом не было никакого смысла, тем хуже.
Хмурое выражение ее лица испугало бы кого угодно.
Но Франкенштейн не обратил на него внимания. Он был занят тем, что старался запихнуть в сумку все вещи. Исключение составили: баскетбольный мяч, шапочка и железная монтировка. Пару раз Колхаун задумчиво ударил мячом об асфальт, а после отправил мяч в пропасть, с неподдельной печалью проследив за его полетом. Затем, не сказав ей ни слова, напялил на голову черную шапочку, на которой спереди была надпись красными буквами "Быки", взял сумку, монтировку и направился в лес.
- Ты идешь или нет? - буркнул он через плечо, остановившись у границы леса.
Саммер все еще стояла, глядя ему в спину.
- У меня только одна кроссовка, - сказала она, вспомнив об этом лишь сейчас.
Но монстр, видимо, не слышал ее. Он двинулся дальше, превратившись постепенно в мелькающую между стволами тень.
Гул мотора предупредил Саммер, что приближается еще одна машина. Взяв на руки Маффи, задыхаясь и бормоча проклятия, она поспешила за Франкенштейном.
Лесная почва, как она и ожидала, оказалась колючей, не так уж приятно было ступать босой ногой. Углубляясь все дальше и дальше в лес, Саммер какое-то время с трудом различала Франкенштейна, но постепенно ее глаза привыкли к полумраку.
Она очутилась в чудесном первобытном лесу. Кругом росла сочная зелень, лианы поднимались от земли, обвивая сучковатые ветви, а солнечный свет золотыми нитями струился по листве. Кругом чувствовалось волшебство. Воздух был неподвижен, и само время здесь, казалось, остановилось. У Саммер было ощущение, что она шагнула сквозь зеркало в другой мир. Мир, в котором она, Франкенштейн и Маффи были чужими. Мир, созданный не для человека, а для существ вроде вон той белки с пушистым хвостом, настороженно наблюдавшей за ней с ветки, или ящерицы, метнувшейся по утесу, когда Саммер проходила мимо него. Мир, в котором золотистые пустые коконы цикад, прилипшие к шершавой седой коре, имели зрячие глаза и где монотонная музыка их бывших обитательниц становилась все громче и громче по мере углубления Саммер в их царство.
Она никогда не была поклонницей дикой природы. Лес рождал в ней чувство тревоги.
- Ты можешь подождать? - выкрикнула она вслед исчезающей фигуре Франкенштейна и почти побежала, пытаясь его догнать. Поразительно, как быстро он мог передвигаться, несмотря на свою хромоту.
- Боже, ну и копуша же ты! - Он посмотрел с неодобрением на Саммер, когда та, запыхавшись, поравнялась с ним.
Ей не оставалось ничего, кроме как прикусить губу. Маффи, несмотря на свои обманчиво малые размеры, весила тонну. Да и дорога до сих пор шла только в гору.
Она бросила собаку на землю и подошла к Франкенштейну. Маффи нерешительно последовала ее примеру.
- И что дальше? - спросила женщина.
- Что ты этим хочешь сказать? Дальше мы пойдем.
- Пойдем куда? У тебя есть план? Или мы будем идти, пока не свалимся с края земли?
- Боже, сколько ты говоришь! - Колхаун двинулся дальше.
- Скажи мне только одно: почему я должна идти с тобой? Одна я была бы, наверное, в большей безопасности. - Она остановилась, уперла руки в бока и устремила на него вопросительный взгляд.
Франкенштейн тоже остановился, взглянул на нее и пожал плечами.
- Решай сама, Розенкранц. Вероятно, что одна ты действительно будешь в большей безопасности. Если, конечно, сможешь вернуться в цивилизацию без меня и если они не схватят тебя и не начнут выпытывать, где я. Не хотелось бы рассеивать твои иллюзии, но на твоем месте я вспомнил бы, что сделали эти плохие дяди с теми двумя женщинами, имевшими несчастье появиться в твоем доме. Только потому, что решили, будто одна из них - ты.
Саммер нервно вздрогнула. Она изо всех сил старалась не думать о судьбе Линды Миллер и Бетти Керн. Каждый раз, когда она вспоминала безжизненное, окровавленное тело Линды, у нее в мозгу возникал вопрос: мучительно ли было умереть таким образом?
Разумеется, мучительно.
Саммер отогнала от себя эту слишком ужасную мысль. Ее защитные барьеры снова сработали. Она не будет зацикливаться на этом, иначе прямо здесь и прямо сейчас свернется в маленький хныкающий комочек и никогда больше не сдвинется с места.
- Ты думаешь, что я взял тебя с собой только из-за удовольствия побыть в твоем обществе, Розенкранц? - голос у Франкенштейна был суровый. - Если ты так думаешь, то ошибаешься. Сейчас нам надо идти, и я гораздо быстрее добрался бы туда, куда направляюсь, без тебя и твоей шавки. Я позволяю тебе тащиться за мной, потому что являюсь твоим должником. Ты не попала бы в эту заваруху, если бы не я. Поэтому и чувствую что-то вроде ответственности за тебя. Если ты хочешь взять ее на себя, валяй.
Он повернулся и заковылял между деревьями.
Саммер еще мгновение следила за ним, пока его слова процеживались сквозь ее мозги. Потом, словно ужаленная воспоминанием о двух женщинах, умерших вместо нее, засеменила за Франкенштейном.
- Ты бы мог хотя бы сказать, куда мы идем? Пожалуйста, - робко выдохнула она, поравнявшись с ним.
Он, казалось, не удивился, увидев Саммер снова рядом. Но и не выглядел особенно обрадованным.
- У нас с отцом в этих горах был лагерь для рыбалки, понятно? Именно туда мы с тобой и ехали, пока не кончился бензин. Теперь я понимаю, что это было не так уж и страшно. Двигаясь пешком, мы окажемся в большей безопасности. Они же будут ловить нас на дорогах. Лагерь примерно в трех днях пути на восток. Кроме нас двоих, никто этого места не знал. Думаю, мы там сможем скрываться несколько дней, пока я что-нибудь придумаю. У нас должен быть выход. Я просто слишком устал, чтобы увидеть его.
- А может быть, нам лучше… - начала было Саммер, но обнаружила, что разговаривает с его спиной: Колхаун снова тронулся в путь. Ясно, что его не интересует предложение позвонить в Ноксвилл ее сестре, адвокату. Потом Саммер все же решила, что не стоит, пожалуй, втравливать сестру в это дело. Втянутые в него люди, похоже, мерли как мухи.
Он ведет ее в лагерь для рыбалки. По крайней мере, у него есть какой-то план.
Глубоко вздохнув, Саммер решила следовать за своим спутником. А что еще ей оставалось делать?
Некоторое время спустя, явно удивленный ее продолжительным молчанием, Франкенштейн оглянулся и, замедлив шаг, подождал, пока она догонит его.
- Почему ты хромаешь? - спросил он.
- У меня только одна кроссовка.
Он продолжал идти, но уже медленнее.
- А где ты потеряла вторую?
Саммер ужасно захотелось ударить его по голове первым подвернувшимся под руку предметом, но проделать это было еще утомительнее, чем вдаваться в объяснения. Было ясно: за все время их знакомства Колхаун так и не обратил внимания на то, что у нее обута только одна нога.
- Какое тебе дело! - Ею овладевало безразличие.
Тоскливое повизгивание сзади заставило Саммер посмотреть через плечо. Маффи, которая отставала от нее все больше и больше, теперь растянулась на животе в листве.
- Пошли, Маффи, - с мольбой в голосе произнесла Саммер.
Собака только помахала хвостом.
- Ко мне, Маффи. - Саммер остановилась и пощелкала пальцами.
Маффи не пошевелилась.
- О Боже, - простонал Франкенштейн. - У меня, наверное, было помутнение разума, когда я взял с собой эту болтунью с ее домашним зверинцем. Почему ты не оставила эту шавку дома? Уж ее-то бандиты не стали бы мучить.
- Я не могу бросить Маффи, - возмущенно промолвила Саммер.
- Тогда пусть она либо бежит сама, либо возьми ее на руки. - Франкенштейн продолжил путь.
- Ну пошли же. Ко мне. Пожалуйста, Маффи.
Уговоры Саммер были напрасны. Было ясно, что в планы Маффи не входило продолжение путешествия.
Саммер вернулась и взяла ее на руки.
Они шли до тех пор, пока ноги Саммер не разболелись окончательно. Последней каплей стал скрытый в траве на тропинке большой камень, о который она ударилась пальцами босой ноги.