* * *
Они сидели в уютном ресторанчике, отмечая свою первую совместную дату - месяц их новой, настоящей супружеской жизни, когда у Игоря зазвонил мобильный.
Обычно, он игнорировал внеплановые звонки, находясь наедине с Катей, но тут сразу же взял трубку.
- Да, Артем Геннадьевич… да… и вам добрый вечер… нет, ничего страшного… - Наумов нахмурился и, извинившись, отошел на небольшое расстояние, но Катя все равно могла слышать разговор мужа с неизвестным собеседником.
… - И что, ничего нельзя сделать, - Гоша хмурился все больше, - да, нет проблем, сейчас приеду… да… вам спасибо… до встречи… - он отключился и на мгновение как - будто о чем-то задумался. Но, потом, кивнув каким-то своим мыслям, быстро подошел к столику.
- Кать, - озабоченно сказал он, - ты прости, что вечер складывается не совсем так, как хотелось бы, но мне сейчас нужно уехать. И я бы очень хотел, чтобы ты поехала со мной.
- Конечно, Игорь, я поеду, - ответила до крайности заинтригованная Катя.
Наумов расплатился, и они покинули гостеприимный ресторан.
Ехать пришлось не слишком долго.
По дороге, они заехали круглосуточный супермаркет, откуда Гоша вышел с целой упаковкой швейцарского молочного шоколада, а затем в цветочный магазинчик, где он купил два симпатичных букетика первоцветов, один из которых отдал жене, а второй бережно положил на заднее сиденье.
Гошин внедорожник затормозил у поста охраны крупного медицинского центра и машину без проблем пропустили в больничный городок - видимо номер авто, здесь хорошо знали.
Припарковавшись на больничной стоянке, Игорь помог ей выбраться из салона.
- Кать, это не займет слишком много времени, - как будто оправдываясь, сказал Гоша, - мне просто нужно кое-кого увидеть.
Они беспрепятственно прошли внутрь клиники, где Гошу, как выяснилось, все хорошо знали, поднялись на четвертый этаж и зашли в третью от двери палату.
Посередине помещения, стояла большая функциональная кровать, возле которой сидела нестарая еще женщина, с изможденным лицом. На кровати, почти потерявшись среди горы подушек, лежала девочка лет восьми. На худеньком личике малышки казалось, жили одни большие карие глаза, в ноздре торчала кислородная трубка, голова повязана платком, а таких синяков под глазами Катя не видела еще никогда в своей жизни.
- Добрый вечер, Игорь Андреевич, - при виде входящего в палату Игоря, женщина встала, - подожду снаружи, пока вы… прощаетесь, - едва слышно прошептала она, едва сдерживая рыдания, и направилась к двери.
- Гоша! - Слабо улыбнулась девочка. - Ты все-таки пришел. Я думала, ты не успеешь.
- Привет солнышко, - ласково ответил Наумов, присаживаясь на стул у кровати и беря девочку за руку, - ну как же я мог не прийти к своей малышке, если она позвала меня. И почему такие мрачные мысли? Вот, лучше познакомься. Это Катя - моя жена. - Гоша поднял безвольную ладонь и вложил её в Катину руку. - Катя, это Алсу. Она очень храбрая и мужественная девочка. Мы с ней большие друзья. Правда, детка?
- Какая красивая, - девочка слабо кивнула, соглашаясь с Гошиными словами. - Так жалко, что мы слишком поздно с ней познакомились и не успеем стать друзьями, как с тобой.
- Ну, зачем ты так говоришь, малыш. Все будет хорошо. - Гоша ободряюще улыбнулся. - Смотри, что мы тебе привезли. - Он положил на грудь девочки букетик. - Твои любимые.
Девочка погладила букет рукой, к которой была прикреплена капельница и обессиленно прикрыла глаза.
Гоша судорожно сглотнул и сгорбился на стуле.
- Наклонись ко мне, - едва слышно прошептала Алсу, - я хочу тебе что-то сказать.
Игорь склонился к ней, и она что-то прошептала ему в ухо. Гоша изумленно моргнул и посмотрел на Катерину.
Чуть-чуть приподнявшись на локтях, Алсу чмокнула Гошу в щеку и откинулась на подушку.
- Катя, - обратилась она к едва сдерживающей слезы девушке, - вы присматривайте тут за ним. Он только делает вид, что плохой. На самом деле, Гоша замечательный! И не разрешайте ему ходить зимой без шарфа. У него горло слабое. Моя мама, даст вам свой телефон. Если он заболеет, позвоните ей. У нас на пасеке, очень хороший гречишный мед. Гоша его очень любит. Хорошо?
Катя слабо кивнула.
- А теперь позовите мою маму. Я устала…
Гоша еще раз поцеловал девочку, и они покинули палату.
В коридоре, когда мама Алсу зашла в палату, Гоша, обессиленно сполз по стенке на пол, да там и остался.
- Она ведь умирает, да? - Катя села рядом с мужем.
Это было скорее утверждение, чем вопрос.
Гоша кивнул, уткнувшись лбом в колени, и Катерина сердцем почувствовала, как ему плохо.
- Алсу боролась пять лет… - глухо сказал он, - когда она поступила сюда впервые, ей было десять…
- Я думала, Алсу лет восемь, - Катя была потрясена.
- Ей пятнадцать. Второго марта исполнилось. Это все рак… Она уже третья за этот год… Господи, Катька, сколько же можно их терять?! В последнее время, у меня складывается ощущение, что я никому не могу помочь. Все они уходят… - в Гошином голосе явственно слышались слезы.
- Игорь, - Катя успокаивающе положила руку ему на плечо, - ты не прав. Ты очень помогаешь им… Алсу и другим детям… Ты даешь им надежду. И не твоя вина, что они уходят… На все воля Божья…
- Да что же это за Бог такой! - Игорь в ярости стукнул кулаком по колену, но головы так и не поднял, - который забирает ни в чем не повинных детей, а всяким отморозкам позволяет жить?! Где же его справедливость?
- Богу нужны хорошие, чистые души, - заметила Катя, успокаивающе гладя Гошу по плечу. - А в аду уже, наверное, просто места не осталось, чтобы забирать плохих… - Гош, встань, пожалуйста, с пола. Ты простудишься.
…Они полночи провели в больнице. К Алсу, Гошу больше не пустили, но в каждой палате лежали его маленькие друзья со страшными для их возраста диагнозами и Наумов навестил всех. В десять часов, когда маленькие пациенты были уложены спать и яркие лампы дневного света сменил тусклый свет ночников, они просто сидели в полутемном коридоре. Лишь в три часа утра, когда Алсу не стало, не скрывающий слез Гоша, пообещав матери девочки, договориться в аэропорту с отправкой тела малышки в Казань покинул эту обитель скорби.
Глава 24
- Вставайте, одевайтесь - доктор сняла перчатки и отошла к раковине вымыть руки.
Катя сползла с кресла и, прихватив пеленку, направилась к стулу, на котором лежало её белье.
- Ну что я могу сказать, - врач что-то быстро писала в её амбулаторной карте. - Срок еще совсем небольшой, 5–6 недель.
- Но как такое возможно?! - Одевшись, Катерина присела на краешек стоявшего рядом с докторским столом стула. - Я ведь была осторожна. Таблетки пила. Очень хорошие…
- Милочка, - врач посмотрела на неё поверх очков, - никакие, повторяю - никакие контрацептивы не дают стопроцентную гарантию. Запомните это раз и навсегда. Самое большое - девяносто процентов. Риск попасть в оставшиеся десять очень велик. Особенно в молодом возрасте и при активной половой жизни. Хотите полностью обезопасить себя? Спите одна в таком случае. Ну, так что? Будете сохранять или мне сразу выписывать направление.
- Какое направление? Куда? - насторожилась девушка.
- Что значит куда? На аборт, куда же еще. Судя по вашей реакции - беременность незапланированная.
- Да, незапланированная. Но это совсем не значит, что я собираюсь её прерывать! - До глубины души возмутилась Катя.
- Вы замужем?
- Эээ… да.
- Муж в курсе вашего положения?
- Нет. Я сама только догадывалась. Когда тест показал положительный результат - сразу же к вам пришла.
- Прекрасно. Значит так. Сейчас я вам выпишу направления на анализы. Их вам придется сдать в любом случае. Вне зависимости от принятого вами решения. Пока они делаются, вы поговорите с супругом и придете ко мне. Потому что решать вопрос о сохранении или прерывании беременности вам придется вместе. Раз вы состоите в законном браке.
- Доктор, когда нужно сдать анализы?
- А что?
- Дело в том, что мы сегодня улетаем в отпуск. На неделю.
- Неделя, особой роли не сыграет. Летите в своей отпуск, разбирайтесь с супругом, а потом будем решать, что делать.
- Ничего я решать не буду! Аборт я не стану делать в любом случае.
- Дело ваше. Но мужа все равно следует поставить в известность. Чтобы потом не было скандалов и недопонимания. - Докторица протянула ей выписанные бланки. - Вот, возьмите. Я жду вас с результатами анализов.
- До свидания. - Катя взяла бумажки и положила их в небольшой кармашек своей сумки.
- Всего доброго. - Донеслось ей вслед, когда Катя на ватных ногах буквально выпала в коридор.
* * *
Она сидела на узкой скамеечке неподалеку от консультации, откуда только что вышла, пытаясь собраться с мыслями. Несмотря на июнь, небо было сплошь затянуто хмурыми тучами, и моросил противный дождик.
- Ну как такое могло случиться? - С отчаянием думала она. - Мы ведь были осторожными…
"Ну да, - ехидно прокомментировал внутренний голос, - в особенности вы осторожничали в приснопамятный понедельник. Когда едва дверь не снесли, так нуждались друг в друге. Тогда ты даже не думала об этом. И вот результат!.."
- Господи! - Катя схватилась за голову. - Что ж теперь делать-то? Малыш - это прекрасно! Но что я скажу Игорю?
Пойти к доктору её заставила даже не трехнедельная задержка (такое периодически случалось), а совершенно ниоткуда взявшиеся слабость, недомогание и полная непереносимость любимого кофе по утрам. Два теста, сделанные тайком тоже дали положительный результат. Пришлось срочно бежать к врачу. И вот вам - пожалуйста. Катя не знала радоваться ей или злиться на собственную безалаберность. Неизвестно как Гоша отнесется к подобному известию, но что-то ей подсказывало, что радости оно ему не доставит и что теперь будет вообще, она не имела, ни малейшего представления.
А ведь дома её дожидался ещё не до конца собранный раскрытый чемодан - вечером они улетали во Францию. Париж… Катя мечтательно прикрыла глаза, освежая подзабытые за три года картинки нежно любимого и почти родного вкупе с Питером города: крылья Мулен Руж унесли из её из феерии Нувель Ревю прямиком на островок Сите. Крутанули над вереницами химер и крышей Собора. Где-то в районе Елисейских полей, у набережной, волной качнуло баржу, и на палубе показалась добродушная физиономия папаши Ришара. Потом, снова взлетели пёстрые, сбегающие уступами и лесенками, склоны Монмартра. А с них её утянуло к стеклу и геометрии небоскрёбов Дефанс…
Виртуальный полёт над "городом любви", и десяток вдохов-выдохов, все же помог ей справиться с внутренним голосом, гудевшим в ней, как ветер у тринадцатого столба тоннеля Альма над местом гибели Доди и Ди и требовавшим немедленно пойти к Игорю и все ему рассказать.
В конце концов, настроение ему она всегда успеет испортить, а вот насладиться красотами Парижа вдвоем с любимым - такой возможности может больше и не представиться. К тому же неделя, все равно ничего не решит.
Тяжело вздохнув, Катя, убрала направления в накладной кармашек своей сумочки и направилась к метро.
* * *
…Оказавшись в номере, Катя прошла в комнату и без сил опустилась в кресло. Гоша вошел следом, небрежным жестом свалил пакеты на пол и повернулся к жене.
Откинувшись на спинку кресла, Катя с улыбкой наблюдала за ним.
- Устала? - спросил он, опускаясь перед ней на корточки.
- Безумно! - с чувством ответила она, запрокинув голову и прикрыв глаза.
Расстегнув замысловатые застежки он снял туфельки с её ног.
- Ну, вот, - притворно нахмурился он, - а кто требовал прогулку по вечернему Парижу?
Вздохнув с облегчением, Катя зажмурилась от удовольствия и пошевелила пальчиками.
- Я же не думала, что ты превратишь её в шоппинг, - насмешливо произнесла она. - Обычно это прерогатива жен - изводить мужей посещениями разного рода бутиков.
- Получается, что я неправильный муж? - обиженно произнес Гоша, смешно выпятив подбородок.
- Ты самый лучший в мире муж, - выдохнула Катя и вдруг замерла, испугавшись, что в её словах прозвучала слишком много чувства.
Здесь в Париже между ними установилось негласное правило, не обсуждать будущее или прошлое. Они просто жили сегодняшним днем, наслаждаясь установившимися между ними легкими отношениями и полной гармонией в постели. Ни один из них не хотел рисковать этим хрупким равновесием, предпочитая просто наслаждаться жизнью. Пока это получалось, хотя оба понимали - долго так продолжаться не может.
- Я иду в душ, - преодолев неловкость, Катя улыбнулась Гоше и попыталась встать, однако он не двинулся с места, внимательно изучая её лицо.
- Не поцеловав на прощание мужа? - строго спросил он, однако едва заметные морщинки, собравшиеся в уголках глаза, выдали его с головой. Через мгновение губы его дрогнули, и он рассмеялся, легко чмокнув Катерину в носик. Она в ответ ласково провела рукой по его колючей из-за отросшей за день щетины, щеке.
- Беги, пока я не решил составить тебе компанию, - пробормотал он, ткнувшись губами в её ладошку.
Катя, смущённо охнув, легко вскочила с кресла и исчезла в ванной.
Посмотрев с минуту на закрывшуюся за ней дверь, Игорь вздохнул и, сбросив ботинки, со всего размаху плюхнулся в кресло.
Он просто не узнавал себя. Настоятельная потребность видеть Катю рядом с собой, в своей постели, в своих объятиях даже немного пугала. В конце концов, он смирился с тем, что влип. Влюбился по уши. Хотя, нет. Уже не влюбился - полюбил. Но вот что делать с этим чувством, пока не решил. Отдавал себе отчёт в том, что это не самая лучшая позиция, но ничего поделать с собой не мог. Поэтому праздновал труса и радовался тому, что Катя тоже не поднимала вопрос об их будущем. Хотя и она не могла не понимать, что их отношения изменились коренным образом.
Он только что накупил Кате гору одежды, несмотря на отчаянное сопротивление с её стороны.
Из - за тонкой стенки сквозь шум льющейся воды доносилось негромкое Катино пение. А он, предвкушал момент, когда она выйдет из ванной, разрумянившаяся, с ещё влажными после душа волосами и улыбнется ему той открытой, полной обожания улыбкой, которая каждый раз сводит его с ума…
…Телефонный звонок незваным гостем ворвался в гостиничный номер. Звонила Светлана Олеговна, справиться как они там.
Заверив мать, что у них всё в полном порядке, Гоша отключил телефон и, взяв пакеты с покупками, отнес в спальню. Пристраивая их на пуфике у туалетного столика, он случайно задел Катину сумочку, которая незамедлительно свалилась на пол.
Содержимое рассыпалось по всему полу, и Гоша, чертыхнувшись, опустился на корточки, чтобы собрать раскатившиеся по полу монетки, косметику и много чего ещё, что волшебным образом умещается в крохотном женском ридикюльчике. Подняв очередной предмет, он собрался запихнуть его в сумочку, как вдруг его внимание привлекла знакомая этикетка. Коробочку он опознал сразу же, точно такие же принимала Марго, чтобы обезопасить себя. Он медленно поднялся с колен и, не глядя, опустился на стоявшее тут же кресло.
Почему-то к подобному сюрпризу, он оказался совершенно не готов.
* * *
Приняв душ, Катя тщательно расчесала волосы, заплела их в свободную косу, потуже затянула на талии поясок гостиничного халата и вышла из ванной.
Тишина в номере напоминала затишье перед бурей, когда внезапно поднявшийся ветер волнами гуляет в траве, вздымает в воздух тучи пыли, а первый расчерчивающий небо всполох молнии сменяется раскатистым громом.
Быстро миновав гостиную, она осторожно открыла дверь в спальню и замерла на пороге.
- Игорь… - Выдохнула еле слышно, сама не понимая, от чего так бешено забилось сердце.
С того места, где стояла Катя, ей не удавалось рассмотреть выражение лица мужа - ночник давал слишком мало света. Однако она явно ощущала исходившую от него напряженность. Неподвижно сидя в кресле, Наумов казался сжатой пружиной, готовой распрямиться в любой момент…
Нервно кутаясь в халат, Катя поискала взглядом выключатель, чтобы зажечь свет.
- Что-то случилось? - тихо спросила она, волнуясь и отчего-то чувствуя себя провинившейся школьницей. Спросила, прекрасно понимая, что вряд ли за прошедшие полчаса могло случиться что-то из ряда вон выходящее.
- А что по твоему могло случиться? Все так, как всегда, разве нет?
Гоша говорил лишенным всякого выражения голосом, и это напугало Катерину ещё больше. Уж лучше бы он кричал и хлопал дверями. Или посмотрел своим странным взглядом, от которого по её телу бежали мурашки, а потом крепко обнял и начал целовать, целовать, целовать…
Однако к поцелуям Игорь явно не был расположен. Он всё также продолжал сидеть в кресле, не делая попыток продолжить разговор или встать, словно вознамерился просидеть на выбранном месте всю ночь. Или просто ждал, пока заговорит она.
Нервничая, Катя никак не решалась войти в комнату, переминаясь на пороге и держась рукой за дверь так, словно верила, что эта ненадежная преграда, ежели вдруг что, спасёт её, хотя неоднократно убеждалась - двери Наумову не помеха.
Ей с каждой минутой становилось все больше не по себе. Странное чувство, сродни страху, проникало в сердце, отзываясь в нем тупой болью, и наполняло душу беспросветной тоской…
..Гоша долго пытался решить, с чего начать разговор. Он до сих пор чувствовал себя не в своей тарелке. В голове был полный сумбур, в душе - разброд и шатание.
Казалось бы, ничего страшного во всём этом не было, но он чувствовал себя обманутым.
Обделенным.
Это было сложно выразить и ещё сложнее осмыслить, особенно потому, что он не ожидал, что это так его заденет.
Он чувствовал обиду. Сильную. Жгучую.
Катя замерла в дверях, настороженно глядя на него и этот её легко угадывающийся страх, выводил его из себя. Поколебавшись, он решил задать ей давно мучавший его вопрос.
- Кать, тебе хорошо со мной?
- Д-да… конечно… Почему ты спрашиваешь?
Пристально вглядываясь в её лицо, Игорь заметил, что Катя ещё больше напряглась.
- Да так… - он замялся, тщетно борясь с рвущимися наружу эмоциями.
Как там говорят - рвать и метать? Вот это именно то, что ему сейчас хотелось делать.