В конце концов я надела черные брюки свободного покроя и изящный тонкий свитер под жакет с поясом. Пояс - темно-синий, с большой квадратной пряжкой, благодаря чему мой наряд хоть и выглядел консервативно, но не казался старомодным. Меньше всего мне хотелось выглядеть чересчур ярко и экстравагантно.
Я проводила старших девочек на автобусную остановку, прибрала наверху и повезла Тори в сад. Я еще не сказала дочерям, что выхожу на работу, и уж точно не признаюсь, что работать мне предстоит на Марту Зинсер. Джемме сейчас и без того нелегко. Меньше всего ей нужны проблемы в школе.
Но возможно, Ева Зинсер уже проболталась?
Я стиснула руль. Об этом я не подумала.
Может быть, Марта еще не сказала дочери. Может быть, она хочет сначала взглянуть, как пойдут дела.
Я слегка расслабилась, перестала цепляться за руль и поехала в Ярроу-Пойнтс. Марта живет через улицу от меня, и ее офис на самом деле - всего лишь перестроенный гостевой флигель позади дома.
Сама мысль, что я буду работать дома у Марты, казалась странной. Останавливая машину на подъездной дорожке и шагая через лужайку, я чувствовала себя скорее домработницей, чем секретарем.
Не исключено, что она попросит оказывать ей личные услуги - принести кофе, забрать белье из прачечной, встретить Еву после школы…
Я вздрогнула. Мои каблуки цокали по ступенькам, которые ведут от подъездной дорожки к входной двери.
С колотящимся сердцем я постучала. Открыла женщина средних лет.
- Входите, входите, - сказала она и одновременно протянула руку. - Я Сьюзен, администратор. Вскоре вы меня смените. Марты пока нет, - добавила Сьюзен, закрывая за мной дверь. - Она на Восточном побережье и вернется только в понедельник, так что у нас тише, чем обычно.
- У вас много сотрудников, - заметила я, оглядывая офис. Помещение казалось очень просторным из-за огромных окон, стеклянных люков и ярких ламп. Вдоль стен стояли рабочие столы, а в центре - длинный белый стол для переговоров.
- Пять человек, но Марта подумывает о том, чтобы нанять еще одного сотрудника. Бизнес расширяется, слава Богу, хоть и понемножку.
- А когда приедут остальные? - спросила я, сжимая в руках сумочку и коробку с ленчем.
- Трудно сказать, - бодро отвечала Сьюзен. - Вскоре сами убедитесь, что никто тут не засекает время. У каждого сотрудника - свои клиенты и текущие проекты, не говоря уже о том, что надо привлекать новых заказчиков, поэтому все бегают туда-сюда. Я покажу вам офис.
В конторе была маленькая кухонька, умывальник и кладовка, на каждом столе стоял отличный компьютер.
- Сегодня наблюдайте за тем, что делаю я, - сказала Сьюзен, разъясняя свои утренние обязанности. - Но не пугайтесь, даже если что-нибудь забудете. "Зинсер дизайн" принадлежит Марте, но все мы одна команда. Мы помогаем друг другу.
Мы сидели за столом Сьюзен, бок о бок, и разбирали почту, когда открылась дверь и появились прочие сотрудники.
Первым пришел художник Роберт - он может нарисовать буквально все на свете, и я практически уверена, что он гей. Потом - Элли, двадцатилетняя красавица с синими глазами, светлыми кудряшками и изящным подбородком. Последней приехала Мелани. Она высокая и стройная, даже долговязая. Почему-то мне кажется, что она из Техаса, но, знакомясь со мной, Мелани сказала, что она канадка. Она только что завершила презентацию и невероятно рада, что все закончилось. Я узнала, что Мелани - или Мэл, как ее здесь называют, - работает вместо человека, которого Марта наняла в прошлом году, чтобы, в свою очередь, заменить какого-то всем известного Криса.
Я пыталась запомнить имена и лица, когда Сьюзен сообщила, что настало время ленча, и спросила, взяла ли я еду из дома или поеду куда-нибудь перекусить.
- У меня все с собой, - ответила я. - Я не знала, принято ли в фирме ездить домой на ленч.
Роберт услышал мои слова и откинулся на спинку кресла.
- Здесь можно делать что угодно, - сказал он, закладывая руки за голову. - Марта, конечно, порой задает нам гонку, но только по делу. Пока наши заказчики довольны, ее не волнует, чем мы заняты.
Элли постукивала карандашом по столу.
- Роберт хочет сказать, что Марта не стоит над душой. Выполняй свою работу - и она скажет спасибо.
- Поэтому никогда не знаешь, где будешь обедать, - подхватила Сьюзен. - Иногда я ем дома, иногда здесь, а иногда с клиентом…
- Как я сегодня, - откликнулась Мэл, схватила сумку и пальто и помчалась к двери. - Мне пора. Было приятно познакомиться, Тэйлор.
Робин и Элли решили перекусить в кафе и ушли, оставляя меня наедине со Сьюзен.
Следуя ее примеру, я достала коробку с ленчем и села за большой стол. Мы ели и обсуждали планы на День благодарения. Сьюзен везет детей к сестре в Олимпию. Я сказала, что мы готовимся к переезду. Сьюзен спросила, куда мы переезжаем, и я призналась, что до сих пор еще не подыскала жилье.
Зазвонил телефон, и Сьюзен встала. Номер был незнакомый, поэтому она включила автоответчик.
- За ленчем я обычно принимаю только звонки от Марты, от сотрудников и из школы, - объяснила она и вернулась на место.
- Ты давно здесь работаешь? - спросила я, пока она открывала черничный йогурт.
- Несколько лет.
- И тебе нравится?
- Честное слово, не на что жаловаться. Отличные ребята.
Я заметила, что она не упоминает Марту.
- А с Мартой никаких проблем?
- С Мартой? Нет. Она… она… - Сьюзен жестикулировала. - Она смелая. Умная. Просто… невероятная. Я бы в жизни не получила повышение, если бы не она. Марта всегда верила в меня. Даже тогда, когда я сама в себя не верила. - Сьюзен, должно быть, заметила сомнение на моем лице и поспешно добавила: - Конечно, это не значит, что Марта нетребовательна. У нее очень высокая планка, она сама работает как вол и иногда слегка перегибает палку. Но если тебе тяжело, просто поговори с ней. Марта - тот человек, с которым можно обсудить что угодно. Прямо и безо всяких уверток. Клянусь, она выслушает.
Снова зазвонил телефон, и Сьюзен пошла взглянуть на номер. На сей раз она взяла трубку.
- Привет, Марта, как там, в Нью-Йорке?
Я невольно прислушалась к болтовне Сьюзен. Потом она взяла ручку и что-то быстро стала записывать.
- Я возьму тебе билеты на ранний рейс… никаких проблем, и машину тоже закажу… ладно… не беспокойся… завтра поговорим.
Окончив разговор, Сьюзен сделала еще какие-то пометки и вернулась за стол.
- Ты сказала, что еще не нашла жилье? - переспросила она, опуская ложечку в йогурт.
- Нет, а в конце месяца мы уже должны освободить дом. Слава Богу, в этом году поздний День благодарения. Иначе бы нас выдернули прямо из-за стола.
Сьюзен хихикнула:
- Да уж, я через это проходила. Ну и какой же дом ты подыскиваешь?
Я ответила, что это должно быть нечто приемлемое по цене (то есть дешевое) и желательно в нашем районе - мне совершенно не хочется, чтобы девочки меняли школу.
Сьюзен понимающе кивнула. Ее дети тоже учатся в Пойнтс.
- Знаешь, на нашей улице сдается дом. Ничего особенного, но я знаю хозяев, они хотят сдать его на год и ищут порядочных жильцов, которые не будут устраивать шумные вечеринки и приглашать слишком много гостей.
Честное слово, я не в силах представить себе шумную вечеринку и толпу гостей.
- Дом большой?
- Три спальни, две ванные, приличная гостиная. Кухня, правда, старая. Зато задний двор полностью обнесен забором, и есть небольшой навес для машины.
Задний двор с забором и навес для машины. Вот до чего я докатилась. Невероятно.
- Какова арендная плата? - спросила я, вгрызаясь в половинку сандвича с индейкой. Ненавижу сандвичи с индейкой. Понятия не имею, отчего я себе его приготовила. Разве что в виде наказания.
- Тысяча восемьсот в месяц.
Не так уж дешево для хибары, какой она мне представилась.
- Это близко?
- В миле отсюда. До школы можно дойти пешком.
Я отложила сандвич.
- Значит, девочкам не придется ездить на автобусе?
- Нет. Если ты не сможешь их отвезти, они запросто дойдут сами. Например, мои дети ходят пешком, да и почти все соседские - тоже.
Я почувствовала легкую боль. Придется проститься не только с нашим домом, но и с автобусной остановкой. Я вспомнила женщин, которые стоят там в ожидании школьного автобуса, с чашками кофе и собаками на поводках. Если мы переедем, то утратим прежнее окружение. Больше не нужно будет бежать в спешке на остановку. Изменится привычный порядок вещей.
Все изменится.
В горле у меня застыл комок, я не могла проглотить больше ни куска и убрала сандвич в пакет.
- Хочешь посмотреть дом? - спросила Сьюзен, кладя ложечку в пустой стаканчик из-под йогурта. - Это недалеко. Мы обернемся туда-сюда за десять минут.
- Правда?
- Да. Пошли.
Дом оказался квадратным приземистым кирпичным строением пятидесятых годов, с небольшими окнами и обомшелой крышей. Лужайка перед домом зеленая, но чересчур коротко подстриженная, а кусты похожи на надгробные холмики. По сторонам подъездной дорожки, точно часовые, стоят два кедра. Навес для машины металлический и страшный. Интерьер дома, насколько мне видно через окно гостиной, - мрачный. Входная дверь вылинявшего красного цвета, как на деревенском сарае.
Но могло быть хуже.
И этот дом всего в трех кварталах от школы.
Допустим, он с неправильной стороны Клайд-Хилл, которая уже теоретически не Клайд-Хилл, а просто Беллвью, но на этой улице строится много новых домов. Если заглянуть в щелочку между ними, можно увидеть вдалеке гору Рейнир.
Возвращаясь от дома к машине, я окинула взглядом улицу.
- Ты уверена, что хозяева хотят сдать его на год?
Сьюзен кивнула.
- Они собираются его сломать и построить новый, но на то, чтобы получить разрешение и составить план, уйдет год. Хозяева не хотят, чтобы дом пустовал, - лучше заработать на нем немного денег… - Мимо проехал огромный грузовик, и Сьюзен сделала паузу. - К сожалению, это не самая тихая улица, и от шума иногда болит голова.
- А где ты живешь?
Она указала в конец улицы.
- Вон тот дом, синий, маленький. Однажды, конечно, его тоже снесут, но все равно мы счастливы. По крайней мере я счастлива. Дети мечтают о доме побольше. Разумеется, им неприятно, что мы ютимся в такой коробочке, тогда как все их друзья живут в красивых домах, но они просто не понимают. Наш дом очень славный. Куда лучше того, где я выросла.
- Я тебя понимаю.
И это была правда. Даже самый маленький домик на этой улице встанет в миллион долларов. Беллвью - дорогой район. Хорошие школы и близость к мостам в Сиэтле обходятся недешево.
Мы вернулись в офис; утром было очень странно приехать к Марте домой, но после прогулки стало гораздо проще. То ли благодаря обществу Сьюзен, то ли из-за ее уверенности, но, входя в помещение, я улыбнулась Роберту и Элли, которые уже вернулись и были заняты делом.
Сьюзен забрала мое пальто и велела проверить автоответчик.
Я села за стол, подняла трубку и набрала код, который мне сказала Сьюзен. Семь входящих. Я записывала все, что, на мой взгляд, достойно внимания, прежде чем прослушать следующее сообщение, но все равно сохраняла их все - на тот случай, если я что-нибудь записала неправильно.
В промежутке между ответами на звонки и приемом факсов Сьюзен учила меня составлять ежемесячный отчет. Она показала программу, которой обычно пользуется, и объяснила, как нужно выписывать счета и обозначать внесенные платежи. Финансы - моя слабая сторона, но я внимательно слушала и напоминала себе, что Сьюзен тоже вряд ли это умела, когда начинала. Я способная ученица и могу усвоить что угодно. Просто надо проявить терпение.
Мы тренировались выписывать счета, когда открылась дверь. Я уже привыкла, что сотрудники постоянно ходят туда-сюда, и перестала обращать на это внимание. Поэтому вздрогнула, услышав свою фамилию.
- Миссис Янг?!
Я резко подняла голову и встретилась с широко раскрытыми зелеными глазами Евы Зинсер.
- Ева…
- Что вы здесь делаете, миссис Янг? Это по поводу аукциона?
Она, впрочем, была рада меня видеть. Прежде чем я успела ответить, Сьюзен сняла очки и сказала:
- Ева, я не знаю, сказала ли тебе мама, но миссис Янг теперь здесь работает.
- Что? - удивилась девочка.
Сьюзен кивнула и широко улыбнулась:
- Разве не замечательно? Миссис Янг - новый секретарь твоей мамы.
Глава 17
Плюс: я пережила первый день в качестве секретаря Марты Зинсер.
Минус: завтра я по-прежнему буду секретарем Марты Зинсер.
Возвращаясь домой в четверть шестого, я старалась думать о плюсах. В офис я вернусь только завтра. А еще собираюсь посмотреть дом, который можно снять.
После ленча Сьюзен позвонила хозяину, мы с ним поговорили, и он пригласил меня осмотреть дом по пути с работы домой.
Кирпичное приземистое строение изнутри было так же убого, как и снаружи, но в нем три спальни, две ванных и камин в гостиной. Я подумала, что здесь мы могли бы отпраздновать Рождество. Не знаю почему, но, глядя на какой-нибудь дом, я всегда рисую себе Рождество: где можно поставить елку, где - повесить чулки.
- Я знаю, вы хотите сдать его на год, - сказала я, возвращаясь на кухню, где меня ожидал хозяин. Некогда кухня была выкрашена в бледно-желтый цвет, но теперь она просто серая.
- От полугода до года, - поправил он.
Я скрестила руки на груди и задумалась. Занятия в школе через полгода закончатся. Мы с девочками сможем переехать в Омаху, как только завершится учебный год. Если Натан нас примет.
- Можно снять дом на полгода, а затем при необходимости продлить договор еще на столько же?
Домовладелец, мужчина лет за пятьдесят, посмотрел на меня:
- Почему бы и нет. Вы тоже строитесь?
У нас есть дом. Большой чудесный дом, похожий на кукольный дворец, вроде того, что был у меня в детстве. Три этажа, уйма комнат.
Я покачала головой.
- Мой муж получил новую работу. Возможно, нам придется летом переехать.
- В таком случае снимите дом на полгода. И предупредите за месяц, если вздумаете продлевать договор.
Я кивнула.
- Можете переезжать хоть сейчас. Я хочу получить деньги за два месяца и пятьсот долларов в залог - и перебирайтесь в любое время. Я ничего с вас не возьму, даже если въедете до первого числа.
Это очень хорошо, но, произведя мысленный подсчет, я поняла, что нужно четыре тысячи долларов. У меня их не было.
- А залог обязателен?
- Если мне придется сдавать дом еще кому-то после вас, он должен быть в порядке. Вы даже не представляете, в каком виде иногда оставляют дом прежние жильцы…
Я хотела сказать, что мы не такие, что я не способна замусорить дом и уехать, но он ведь меня не знает. Не знает, что последние двенадцать лет я была идеальной женой и матерью - чистила, прибирала, украшала, создавала для семьи все мыслимые удобства…
Я оглядела маленькую столовую, сразу за которой начиналась гостиная. Наш обеденный стол сюда не подойдет, а кушетка займет всю гостиную. Вообще вся наша мебель сюда не впишется, не тот масштаб. Она слишком громоздка и шикарна. Вещи, которые гласят: "Вот кто мы такие…"
Значит, мебель тоже придется продать.
Я старалась не думать о том, что мы теряем, - нет смысла сосредоточиваться на утратах. Меня заботило только будущее.
- Если я внесу залог, вы оставите дом за нами? Мне нужно немного времени, чтобы собрать остальную сумму.
- У вас проблемы с деньгами? - нервно перебил хозяин. - Не хочу показаться грубым, но я не сдам жилье людям, которые будут нерегулярно платить. Терпеть не могу выселять жильцов - не так уж приятно причинять ближнему неприятности.
- Я все понимаю… - Я теснее переплела руки на груди. - У нас никаких затруднений, просто муж сейчас в командировке, а кроме него никто не может выписать чек… - Ненавижу лгать, но я не желаю признаваться, что у меня нет денег. И я хочу этот дом. Нам он нужен. Он близко к школе и к месту моей работы. - Это прекрасный дом для маленьких девочек, - добавила я, прежде чем хозяин успел отказать. - Они смогут ходить в школу пешком, и здесь у них уже есть друзья. Они будут счастливы…
Он сделал глубокий вдох и шумно выдохнул. Ситуация ему явно неприятна, но и мне она не нравилась. Не люблю упрашивать. Умолять. Не люблю, когда оказывают услугу из милости.
- Ладно, - сказал хозяин и засунул руки в карманы. - Я дам вам несколько дней. Но если в понедельник я не получу деньги за два месяца и залог, можете забыть об этом доме.
- Спасибо. - Я просияла и подарила ему самую лучезарную улыбку. - Просто здорово. Огромное спасибо, я очень ценю вашу доброту. Через пару дней вы получите чек, обещаю.
Вернувшись домой, я поклялась собрать необходимую сумму. У меня было четыре дня, чтобы найти четыре тысячи долларов. Я знала, сколько денег у нас на счету, но не решалась их трогать, потому что завтра нужно расплатиться с Анникой, сходить в магазин и оплатить обычные счета - за воду, электричество, уборку мусора, телефон.
Можно устроить еще одну распродажу. На сей раз вытащить побольше вещей, в том числе мебель и содержимое гардероба, но я поморщилась при мысли о том, что придется выдергивать кресла из-под моих дочерей.
Это отвратительно и слишком грустно.
Я была в отчаянии. Моя непомерная гордость уже стала достоянием прошлого. Сейчас буквально все упиралось в деньги. Заработать, сэкономить, скопить.
На прошлой неделе я уволила садовника, больше он не придет, но я осталась ему должна. Я попыталась рассчитать уборщицу, но она пришла в ярость и заявила, что надо было предупредить ее за две недели, поэтому она отработает этот срок, а потом уйдет.
Мне нужно четыре тысячи долларов, чтобы мы могли переехать. Четыре тысячи - за то, чтобы следующие шесть месяцев жить не на улице, а под крышей.
Ставя машину в гараж, я поняла, что задуманная мною распродажа выходила за рамки дворовой. Придется обратиться в специальную компанию, которая пришлет людей и опустошит мой дом. По меньшей мере десять процентов суммы придется отдать за ликвидацию, но все-таки это лучше, чем самим двигать мебель, где-то расставлять и распродавать - предмет за предметом собственными силами.
А может быть, мы все же продадим ее сами, но не в розницу.
Я начала улыбаться. Кажется, есть на свете человек, которому настолько нравится мой вкус, что он не откажется приобрести заодно с домом и стильную мебель.
Я выключила зажигание и сидела в машине. Фары освещали стену.
Почему бы и нет? Мебель была подобрана специально для нашего дома. Каждый столик, каждая кушетка, каждое кресло предназначено для того, чтобы стоять на определенном месте, в определенной комнате - и только здесь.
Разве не следует оставить все как есть?
Я взяла мобильник и набрала Пэтти. Она сразу ответила, хоть я и подозревала, что у ее семейства разгар обеда.
- Я как раз думала о тебе, - сказала Пэтти, повышая голос, чтобы перекричать шум. - Как поживаешь? Как прошла неделя?
- Хорошо, насколько это возможно. - Я медлила, обдумывая свой план, и вдруг поймала себя на мысли, что ухмыляюсь. - Пэтти, я хочу попросить тебя об услуге. Не знаю, сумеешь ты помочь или нет… или тебе вообще будет неприятно…