- Ты всегда можешь считать по-китайски, дорогой, если хочешь быть менее банальным, - рассмеявшись, парировала Криста.
- К сожалению, на этом языке я не говорю, мой ангел. У меня никогда не было любовника-китайца. Вот разве что на суахили - тут мне есть что вспомнить. Кое-кто считает, что в роли подружки африканского короля я смотрелся сногсшибательно.
Самый знаменитый в мире фотограф уперся рукой в бедро и стал в позу. Все вокруг засмеялись: редакторша отдела мод журнала "Вог", не отличавшаяся чувством юмора; двое ассистентов, которые держали отражатели, фокусирующие утренний свет на потрясающем профиле Кенвуд; а также кучка парикмахеров, гримеров и стилистов, собравшихся на узкой полоске пляжа, где проводились съемки.
Криста улыбнулась. Она сейчас получала удовольствие. Она уже забыла это чувство товарищества, тяжелый труд до ломоты в спине и чисто физическое удовлетворение от хорошего снимка. Ты выкладываешься целиком какое-то время, и радость этой работы заключается в том, что она имеет начало, середину и конец. И ты всегда можешь увидеть результаты своего труда в завершенном снимке. Это не то, что занятие бизнесом, где нет конца и края. С тех пор как Криста перестала работать моделью, вознамерившись создать собственное модельное агентство, она трудилась не покладая рук, и никакого спасения от этого однообразного труда не было. Одна из ее девушек заболела, а найти замену в столь короткое время было невозможно. Поэтому на этот раз, хотя и неохотно, Криста согласилась вернуться из своей добровольной отставки. И теперь была рада, что не отвергла мольбы Стива Питтса.
- Я не слишком глубоко в воде? - спросила она.
Передышка кончилась. Криста опять сосредоточилась на работе, как подобает профессионалу высокого класса, кем она и являлась. Простые модели остаются актрисами немого кино. Криста испрашивала указаний.
- Нет-нет, ты прекрасна именно так. Ты должна выглядеть гордой. Отрешенной. Как фигура на носу корабля. Чуточку подними голову, поймай свет. Вот так. Отлично. Раз. Два. Три.
Стив Питтс скрючился в волнах прибоя, отыскивая нужный ракурс. Солнечное сияние этого волшебного момента было необыкновенным, оно отражалось от лица Кристы. Ее мокрые белокурые волосы сверкали, свет падал на ее скулы, омывал четкую линию подбородка, задерживался на влажных блестящих губах. Женщины не были страстью Стива Питтса, но он близко общался с самыми прекрасными из них - больше, чем любой другой мужчина на земле, - и должен был признать, что Криста Кенвуд превосходила всех. На фоне сверкающей поверхности моря она выглядела как мечта. И дело было не только в ее сильных плечах пловчихи, удивительном контрасте между ее полными упругими грудями и твердокаменными маленькими ягодицами над совершенными по стройности ногами - все заключалось в ее обаянии. Вы понимали, что она обладает всем, что горячее сияние ее улыбки, танцевальная элегантность находящихся в постоянном движении бедер создают облик девушки, мимо фотографии которой нельзя пройти; не случайно журналы с ее изображением на обложке расхватывались в книжных лавках и супермаркетах всего мира. День, когда она прекратила сниматься, стал черным днем для всех любителей красоты, и Стив до сих пор мысленно хвалил себя за то, что сумел убедить ее вернуться к работе, дабы предотвратить крах, грозивший выставке купальных костюмов, устраиваемой журналом "Вог". Это было, все равно как если бы ты умер, а потом Господь Бог позволил тебе вернуться к жизни на один день. Все десять лет работы Кристы Кенвуд в качестве модели должны были сконцентрироваться в этой последней завораживающей серии фотографий.
- Ну, Стив, это уж слишком напоминает "Спортс иллюстрейтед", - раздался сзади тонкий раздраженный голос.
Голос принадлежал редакторше отдела мод самого престижного в мире журнала. Плоское, замученное диетами тело делало Олив Ойл похожей на доску. Произнесенное сквозь зубы замечание редакторши прозвучало как непристойная брань в церкви.
На лице Кристы, наподобие тучи среди ясного синего неба, возникло выражение недовольства. Криста не имела ничего против "Спортс иллюстрейтед": она сделала для него целых четыре обложки, больше, чем кто-либо другой. Кристу не устраивал подтекст слов редакторши. Она прекрасно знала, что в фотографиях мод существуют разные направления. В своем ежегодном выпуске, посвященном купальным костюмам, "Спортс иллюстрейтед" стремился к откровенной сексуальности, рассчитанной на простых людей, которые составляют большую часть его подписчиков. "Вог", напротив, гордился своим авангардистским подходом к тому, что в этом журнале считали художественной фотографией. "Вог" охотно платил сотни тысяч долларов мастерам высочайшего класса, таким, как Стив, потому что их конечный результат будет на грани допустимого и в то же время весьма далек от демонстрации соблазнительного обнаженного женского тела. Оскорбительный намек сводился к тому, что Криста якобы забыла, на кого она работает. Или, того хуже, что за год, в течение которого она не занималась этим делом, Криста утратила мастерство и не способна теперь подняться до того уровня изысканности, которого "Вог" требует от своих моделей.
Стив Питтс вертелся в воде так, словно его закружило в водовороте. На его лице было написано возмущение. Он был оскорблен. И Криста была оскорблена. Должна была пролиться кровь. И не важно, что эта женщина из "Вог" представляла собой большую силу в рекламном бизнесе. Стив был слишком талантлив и знаменит, чтобы думать о таких вещах.
Но первой отреагировала Криста.
- Вас беспокоят мои груди? - осведомилась она с кротостью гадюки.
Олив Ойл действительно беспокоили груди Кристы, но вовсе не потому, что они выглядели бы неуместно в "Вог". Ее огорчало отсутствие бюста у нее самой. Продавцы в магазине порой принимали ее за мужчину, и это портило ей нервы. Модели сидели у нее в печенках, но в большинстве своем эти девицы были далеки от совершенства. Даже когда они выглядели безупречно - что бывало довольно редко, - они оказывались глупы, безжизненны или бедны, либо стояли на более низкой социальной ступени. Концентрируясь на их недостатках, можно было сдерживать свою зависть. А вот Криста выпускала на волю этого зеленоглазого дракона, и сейчас это чудовище буквально раздирало редакторшу отдела мод. Криста физически была совершенна с головы до ног, включая фирменный знак качества в виде родинки внизу живота. Она была богата. По контракту с фирмой "Ревлон" она имела три миллиона долларов в год, а аванс, полученный ею за ее книгу, составил миллион чистыми. Этого было более чем достаточно, чтобы раскрутить открываемое Кристой собственное агентство моделей, которое скоро будет конкурировать с такими агентствами, как "Форд", "Вильгельмина" и "Элли". Вдобавок Криста принадлежала к высшему свету. Ее родители были давними и влиятельными жителями Палм-Бич, а сейчас снимали дом, который можно было видеть за дюнами в миле от берега. И дело было не только в том, что у Кристы все есть, что она удачлива и красива. В ней столько живости и обаяния, что она воспламеняла все вокруг. Вот это-то и было тяжелее всего стерпеть некрасивой диктаторше мод с ее рыбьим темпераментом.
На пляже вдруг повеяло сибирским холодом. Редакторша отдела мод мгновенно поняла свою ошибку. Раздражение вырвалось наружу прежде, чем разум успел заставить ее сдержаться. Редакторша сделала попытку отступить.
- Нет, конечно, меня не беспокоят твои груди, Криста. Просто с этими купальниками вообще нужно быть предельно осторожными, а ты в такой форме… Я хочу сказать, все так бросается в глаза…
Криста рассмеялась над ее смущением.
- Не беспокойся. Я не обиделась. Я буду делать все как обычно, и мы предоставим доброму старине Стиву подняться над уровнем фотографов "Спортс иллюстрейтед". Как думаешь, Стив, ты сумеешь немножко разбавить мою сексуальность? Тебе это столько лет удавалось со всеми другими девушками.
Криста пожалела редакторшу. Стивом можно управлять, но для этого нужно иметь силу и смелость и надо уметь переключить его внимание, что Криста и делала сейчас.
- Дорогая, чтобы разбавить твою сексуальность, нужно больше влаги, чем во всем этом проклятом океане. Ты, радость моя, одна ответственна за то, что в Западном полушарии распространен грех Онана. Удивительно, как это парни студенческого возраста до сих пор не ослепли или по крайней мере не ослабели настолько, что их пришлось бы водить на поводке. А теперь, бесстыжая соблазнительница, за дело… головку выше… раз… два, три…
Криста хихикнула от удовольствия. Стив снова заработал в полную силу. В отличие от многих других фотографов он любил остроумие и находчивость. Его талант нужно подогревать. Вот сейчас он полон энергии, которая всегда присутствует в его лучших снимках. Он заряжается от нее, а Кристу, в свою очередь, подстегивают исходящие от него флюиды, пока он щелкает затвором фотоаппарата, дирижируя изгибами ее тела. Криста нежилась под солнечными лучами, двигаясь в теплой воде и почти не отдавая себе отчета в том, какую красоту она создает. Годами она отрабатывала выражения лица и различные позы. Теперь она с легкостью могла изобразить искренность и естественность, не очень задумываясь, как это сделать. Мало кто знает, сколько труда потребовалось, чтобы добиться этой легкости. Именно по этой причине вершина модельного Олимпа, где обитала сейчас Криста, оставалась столь малонаселенной.
По мере того как солнце поднималось выше, тени становились более резкими, исчезал таинственный рассеянный свет раннего утра. Стив Питтс не любил резкую реальность дня, предпочитая создавать изображения на рассвете и в сумерках, когда Господь Бог трудится над своим мольбертом и земля и небо мерцают потусторонним светом. Криста знала почти до секунды, когда Стив объявит перерыв.
- Мальчики и девочки, думаю, мы закончили, - сказал он наконец.
Плечи его опустились, тонкая рука упала, и фотоаппарат повис на уровне пояса поношенных синих джинсов, закатанных до колен. Провод не подавал больше энергию творчества, и Стив словно обмяк, улыбаясь Кристе поверх блестящей поверхности моря.
Она улыбнулась в ответ, понимая, что именно он сейчас ощущает, и сама переживая то же самое - эту маленькую смерть искусства после завершения съемки. Она знала, что все прошло хорошо, даже очень, но как получилось это на пленке? Теперь лишь это имело значение, а отпечатки можно будет посмотреть только завтра.
- Думаешь, получилось, Стиви?
- Но ведь делали же мы с тобой! Какие тут могут быть сомнения?
- Никаких.
Криста засмеялась, шагая по воде к нему. Остальные участники съемки оставались еще на своих местах, но для Кристы и Стива уже как бы отсутствовали. У двух старых друзей было что вспомнить. И нынешнее, последнее выступление Кристы в качестве модели тоже вскоре станет воспоминанием. Она поклялась, что больше не будет сниматься. Эта съемка - не "прощальный" бой матадора, не "последний" выход боксера на ринг или "финальное" выступление поп-группы перед будущей толпой поклонников. Это действительно конец пути. И Криста не могла представить себе лучшего финала. Она здесь, в Палм-Бич, где прошло ее детство. И рядом с ней блестящий фотограф, в свое время открывший перед ней огромный мир, который так и не научились понимать чопорные родственники Кристы.
Когда Криста приблизилась, Стив крепко обнял ее. В давние дни, в самом начале, она была его протеже, а он был ее ментором. Но в те дни он тоже копошился на нижних ступеньках своей карьеры. Они росли вместе, учились друг у друга, и теперь трудно было сказать, кто из них главный виновник успеха. Пожалуй, их отношения оказались взаимовыгодными, каждый давал другому нечто существенное, пока все в целом не стало более значительным, чем простая сумма вкладов каждого.
- Как в былые времена, а? - Стив выразил вслух мысли, обуревавшие их обоих.
- Причем ничуть не легче, чем прежде, - криво усмехнулась Криста.
Она была права. Уже в течение многих лет она и Стив сидели в этом деле по уши. Не было такой позы, которую она не испробовала, выражения лица, какого не принимала. А он экспериментировал со всеми возможными установками света и теней, с различными комбинациями линз, пленки, камер. Это была тяжелая работа. Все равно всегда оставались сомнения, удался ли снимок и вся ли красота схвачена и запечатлена на пленке. Это представлялось даже несправедливым. Казалось бы, опыт должен гарантировать, что не нужно слишком уж стараться. Но это была одна из жестких шуток жизни. Едва ты расслабляешься, это сказывается на результате, и, значит, ты достиг вершины, и путь, открывающийся перед тобой, не требует карабканья вверх. Он превращается в крутой обрыв вниз, в забвение на профессиональном поприще.
- Легче только разбазаривать заработанное, - заметил Стив. - Я вспоминаю об этом, когда на ум мне приходят хирурги, делающие пластические операции, педикюрши.
- Стив, ты этого не делаешь! Я имею в виду пластические операции.
- Конечно, делаю, дорогая. Я весь покрыт швами, перевязан крепче, чем почтовый мешок в сан-квентинской тюрьме. А ты как думала?
Стив откинул волосы с висков. Два тоненьких шрама подтверждали, что он не шутит. Криста вгляделась в них. - О Боже! Стив! Но ты ведь совершенно не меняешься!
- Вот ради этого я заложил мой дом, чтобы оплачивать этих проклятых хирургов. Лицо не должно меняться. Я не пытаюсь ускользнуть от смерти и дурачить зрителей "Неразрешенных тайн". Я просто пытаюсь честно бороться со старостью, чтобы не вызывать отвращения среди моих молодых друзей. Это последнее, на что способен старый "обманщик-франт".
- А что это такое?
- Я сам толком не знаю… Это английское выражение для определения парней, которые посылают цветы, от которых слишком хорошо пахнет и которые на ночь от света прикрывают глаза шелковыми масками.
Криста расхохоталась:
- Это больно?
- Не сама операция. А вот счет за нее вызывает ужасные муки.
Они шли по берегу рука об руку, разгоняя бегающих по песку крабов.
- Стив, ты сейчас занят? Как ты относишься к позднему завтраку или раннему ленчу у Грина? Католики должны в это время оттуда уже убраться. Я хотела бы кое о чем с тобой поговорить.
Кристу охватило чувство вины. Согласившись вернуться из своей добровольной отставки ради того, чтобы Питтс мог сделать снимок для "Вог", она действовала не без тайного умысла. Криста хотела смягчить сердце своего старого друга, потому что намеревалась подбросить ему деловое предложение. Беда заключалась в том, что он от этого предложения легко мог отказаться. Чтобы заставить Стива принять предложение, которое она имела в виду, Криста должна была коснуться самых сокровенных глубин их дружбы.
- Только не говори мне, что хочешь, чтобы я использовал этих вышедших из моды старых манекенщиц, которые нанялись в агентство, которое ты затеваешь.
- Стив, не смей так шутить насчет моих девушек!
Криста засмеялась при этих словах, но на самом деле ей было не до смеха. Она готова была вместе со Стивом посмеиваться над чем угодно. Но только не над своим агентством. Это ее самое драгоценное достояние. В течение нескольких лет она выстраивала свою карьеру супермодели, она даже выдержала на редкость успешную, хотя и глубоко разочаровавшую ее экскурсию в джунгли голливудской кинопромышленности, но вся ее жизнь была посвящена достижению победы, и деньги были средством одерживать победы. Работа моделью давала ей кучу денег, но это не может длиться вечно. Приходят новые девушки, более молодые, с более современными лицами и фигурами, которые могут делать то, на что она не способна. Криста поняла одно: чтобы добиться успеха, нужно использовать свои опыт и мастерство. Поэтому она решила уйти из агентства "Элли" и, к ярости ее владельца Джонни Росетти, затеяла собственное дело. Однако она не хотела создавать агентство, копирующее прочие. Годами она вынашивала свою совершенно оригинальную схему, и Стив Питтс был весьма существенной частью ее будущего успеха.
Стая пеликанов, выстроившись, как эскадрилья атакующих истребителей, врезалась в ярко-синее небо, пока Стив внимательно разглядывал Кристу. Для него эта девушка была вроде дочери или сестры, которых у него никогда не было. Она была замечательна во всех отношениях, но могла быть и жесткой, как старый ботинок. Об этом позаботились ее родители. Криста частенько говорила об их главном принципе: "Или ты поступаешь по-моему - или можешь убираться из этого дома". И надо сказать, что такое воспитание способствовало тому, что девочка ставила на первое место свои желания, а не чувства. Если вы перечили ее желаниям, Криста Кенвуд могла оторвать вам ноги, как обламывают засохшие ветки от дерева, и на глазах у нее не выступило бы ни слезинки. Красивая оболочка ее души - мягкая, нежная и чувственная - лгала насчет ее сущности, ибо в глубине сердца Криста была из породы победительниц, которые никому не позволяли встать у себя на дороге.
- Ладно, - сказал он наконец. - Давай позавтракаем. Мои артерии смогут вынести еще один выброс холестерина. У Грина все еще есть "Обеды счастливых дней"?
- Все еще есть, - рассмеялась Криста. - Они переоборудовали помещение в прошлом году. Закрылись на несколько месяцев, а в результате все осталось в точности как раньше. Это как с твоей пластической хирургией, предполагаю.
- Послушай, дорогая, сознавать, что ты не меняешься в то время, как твои враги стареют, это самая сладкая месть. Знаешь, что говорят? "Надо все делать вовремя".
- Ты помнишь, как мы познакомились, Стив? - Кристе захотелось пошутить, вспомнить прошлое.
- Разве можно забыть, как на тебя наехал паровой каток?
- Ну уж и в самом деле паровой каток! Стив, я не была такой тяжелой!
- Поверь мне, дорогая, ты действительно была тяжелой. Ты представляла собой посыпанный сахаром фруктовый пудинг, вся в ямочках, этакий толстенький щеночек, в жизни своей не видел ничего более убийственного.
- Стив! - Криста стукнула его кулаком, смеясь над тем, какой была; она могла себе позволить смеяться, зная, какой стала.
- Ты налетела на меня, дорогая, как раз в ту минуту, когда я фотографировал, и заявила: "Я могу так". Бедная девушка из агентства Форда, ее чуть удар не хватил! Никогда не забуду ее лицо. Оно было вишневого цвета. Такого цвета я не видел ни раньше, ни потом.
- Не может быть! Я сказала что-то вроде: "Мне хотелось бы делать так".
Стив махнул рукой, отметая подробности.
- Беда в том, милая, что ты была так же похожа на фотомодель, как я на идеал добродетели.
- Ты сказал, что я слишком толста, слишком коротышка и слишком глупа, чтобы стать фотомоделью. - В голосе Кристы звучал шутливый упрек.
- Я еще был слишком добр к тебе, дорогая.
- Ладно, признай, что ты был не прав.
- Нет, я был прав. Когда мы познакомились, все обстояло именно так. Просто до встречи с тобой выражение "кто хочет, тот добьется" казалось мне ловушкой для легковерных глупцов. Если бы мы запатентовали диету, к которой ты тогда прибегала, мы с тобой стали бы богачами, а не потели бы на этом прожаренном пляже.
- Я не сидела на диете. Я просто перестала есть.
- Это я могу понять. Вот чего я никогда не пойму, так это как тебе удалось вырасти.
- Это оптический обман.
- Осуществленный благодаря целеустремленности, а не с помощью зеркал.
- Совершенно верно. - Криста сделала на песке пирует. Она чувствовала себя красоткой. Она и была красоткой. Нет, она не была просто красоткой, она была великолепна. И девять десятых этого было достигнуто благодаря силе воли. - Ты помнишь, как снимал меня только до колен, потому что так я казалась выше?