- Должно быть, кадриль очень популярна в Хьюстоне, - фыркнула Тейн, укладывая коробку поверх подарка Лоуэллы. - А что в тех розовых упаковках?
Огромная супница и сорок суповых тарелок, все украшено золотыми тюленями. "От поместья "Сэм Хьюстон", - написал Дигби из Хьюстона. - Наш талисман".
Тейн покачала головой:
- Не могли они найти что-нибудь из поместья Джона Нили Брайана?
Супница присоединилась к стопке отвергнутых подношений.
- Открой несколько из тех конвертов, Пиппа. Может, в маленьких коробочках мы найдем что-нибудь поинтереснее?
В первом конверте оказался сертификат на владение десятью тысячами баррелей сырой нефти.
В следующем конверте была фотография белого пони. "Надеемся, вам с Лэнсом доставит удовольствие владение чистокровным скакуном. Ее зовут Труди", - писал мистер Энтони Лудлинг из Хьюстона.
- Почему бы им не прислать роскошный лимузин? - вздохнула Тейн. - Труди может оставаться в конюшне Хендерсонов, пока вы с Лэнсом ищете себе дом.
Следующий открытый Пиппой подарок был от друзей Лэнса: позолоченный футбольный мяч, ящик бурбона и двухместный спальный мешок. Она получила десять хлебопечек. Еще один маленький конверт содержал фотографию белого кабинетного рояля "Ямаха". "Мы знаем, что Лэнс музыкален", - писали Пембертоны из Хьюстона.
- "Ямаха"? - нахмурилась Тейн. - Звучит по-японски.
- Выглядит очень мило, мам. Может, я начну брать уроки.
- Они не включили в подарок пару лет уроков? - Тейн закатила глаза.
Мистер и миссис Харви Прюетт V из Форт-Уорта прислали шесть больших кухонных ножей Фудзивара. Раздражение Тейн по поводу получения очередной партии японского импорта ослабело, когда Шардонне сообщила, что они продаются по четыреста долларов за штуку.
Заметив, что девушкам с трудом удается сохранять бодрость, Тейн предложила всем прочесть строку из свадебного регистра, который она составляла в течение нескольких месяцев.
- Восемь комплектов из "Флора Даника", - зевнула Ли.
- От?
- Бартоны из Амарилло.
- Очень мило. Передай книгу дальше, Ли.
- Восемь комплектов от "Флора Даника", - прочла Кора, передавая книгу на следующие колени. - От Хаддлстонсов из Далласа.
- Восемь комплектов от "Флора Даника", - прочла Франческа. - От Крофордов из Плано.
- Восемь комплектов от "Флора Даника", - прочла Тара. - От Джефферсонов из Пасо. Сколько комплектов тебе нужно, Пиппа?
- Пятьдесят, - ответила Тейн. - Передай книгу дальше, дорогая.
- Тридцать наборов хрусталя "Уотерфорд", модель "Лисма", - прочла Джинни. Вместо парика она соорудила монументальный тюрбан в горошек и надела огромные зеркальные солнечные очки. Ни у Пиппы, ни у Тейн сегодня не было, сил поинтересоваться, что за заявление делает Джинни таким образом. - От моей мамы.
- Как мило с ее стороны, - отозвалась Пиппа.
- Еще двадцать наборов прислал мой отец. - Родители Джинни были в разводе. - Тебе, наверное, придется купить замок, чтобы хранить все это барахло.
- Ты называешь "Уотерфорд" и "Флора Даника" барахлом? - холодно осведомилась Тейн.
- Мне просто любопытно, где можно найти буфет для пятидесяти сервизов. Не говоря уже об обеденном столе.
- Это традиция, - пояснила Тейн. - Передай дальше, Джинни. Мы лишь начали с этой горой подарков.
- Набор столового серебра на пятьдесят персон от Джеймса Робинсона из Нью-Йорка, - прочла Хэзел. - Кто он такой? Он женат?
- Он - это компания, одна из последних, производящих серебро ручной работы. Его крайне трудно поцарапать. Великолепный подарок. Кто прислал его, Хэзел?
- Дюси и Калеб Деймон из Лас-Вегаса.
- Моя университетская соседка по комнате, - улыбнулась Пиппе Тейн. - Они с Калебом сейчас в Рангуне, оба делают косметические операции. Они прислали свои извинения.
Пиппа рассеянно улыбнулась. В настоящий момент Рангун казался совсем неплохим местом.
Открывание коробок растянулось на несколько часов, по истечении которых шестеро девиц громко храпели. Тейн не отпустила их, пока последний подарок не был обсужден и занесен в каталог. Пиппа получила столько кувшинов, графинов, конфетниц, солонок и перечниц, масленок и различных блюд, что не смогла бы использовать их все и за десять жизней. Кухонных комбайнов она получила столько, что могла бы открыть небольшой магазин бытовой техники. Ей подарили итальянские зеркала, персидские ковры, лампы от Тиффани, уникальные клены, столик "Накасима" и пару раритетных револьверов "смит-вессон", инкрустированных жемчугом. Руки ее болели от непрерывного разрывания оберточной бумаги, а лицо сводило от не сходящей с него улыбки.
Наконец Тейн взглянула на часы:
- Бог мой, пора заняться нашими прическами! Быстренько наверх, девочки!
Комната опустела.
- Спасибо, что проследила за всем этим, мам.
- Мы неплохо поработали. - Выключив видеокамеру, Тейн уже прикидывала изменения в списках А и Б. - Породистая кобыла! Вот это да!
- Как бы я хотела, чтобы Лэнс оказался здесь.
- На самом деле нет. Мужчины считают подобное времяпрепровождение ужасно скучным. Дорогая! Что такое?
Острая боль в животе заставила Пиппу согнуться пополам.
- Я нервничаю.
- Отчего, малышка? Седрик провел всю ночь в "Майерсоне", приводя в порядок сцену и твой шлейф. Девочки соберутся, возьмут себя в руки. Как всегда. Все, что от тебя требуется, это просто пройти по прямой под руку с отцом. Если забудешь, что надо ответить "да", просто кивни. Только не падай в обморок! Это было бы похоже на дурную самодеятельность.
- Я ни разу в жизни не падала в обморок. И не собираюсь начинать сегодня.
Обняв Пиппу за плечи, Тейн проводила ее к лифту:
- Я так горжусь тобой. Это исторический день для всех Уокеров.
- Не то?
- Даже не думай шутить на эту тему. - Они вошли в лифт. - Отдохни немножко, Пиппа. Сотри это выражение с лица. Ты слишком молода для скорбных морщин. Я пришлю Брента, как только он закончит с девочками.
- Надеюсь, сегодня вечером тебя ждет триумф.
- Спасибо, что подшучиваешь надо мной, дорогая. Но я достаточно повеселилась, устраивая все это мероприятие.
Новый приступ боли в животе настиг Пиппу, как только она вышла из лифта. Полбутылки шампанского и дюжина шоколадных трюфелей, приконченные в ванной, немного помогли. Пока Брент причесывал ее, а стилист накладывал макияж, Пиппа клевала носом. Прибыла Маргарита со свадебным платьем: потрясающее изделие из органзы и жемчуга. Расшитый драгоценным бисером корсаж облегал ее тело, как помадка на свадебном торте, а несколькими дюймами ниже талии расцветал искрящимся водопадом шелковой органзы. Когда девочки смотрят на себя в зеркало и мечтают, как они идут к алтарю, они воображают себя именно в таком платье; мечты Пиппы наконец стали реальностью.
- Почему ты не улыбаешься, Пиппина? - спросила Маргарита, орошая ее духами Тейн. - Разве ты не счастлива?
- Просто нервничаю. Кажется, я вчера потянула спину, когда тащила шлейф.
- Санта Мария! Завтра расслабишь свою спину. С Лэнсом, - подмигнула Маргарита.
Постучал и вошел Энсон. При виде внучки в платье глаза его наполнились слезами.
- Выглядишь ослепительно, Пиппа.
- Спасибо, дедуля. Я так рада, что все уже почти закончилось.
Он похлопал внучку по руке:
- И мы тоже, душечка.
Тейн, Роберт и два фотографа дожидались их в белом лимузине.
- Пожалуй, я никогда не видел двух таких прекрасных женщин, - заявил Энсон.
Тейн послала ему воздушный поцелуй:
- Благодарю. Я действительно чувствую себя сегодня необычно. - Помимо фамильных бриллиантов, она надела сиреневое шифоновое платье с поясом из кованого золота. Поля сиреневой шляпки создавали трехфутовую запретную для полетов зону вокруг головы.
- Пиппа, даже если обрушится крыша, продолжай идти вперед. Когда Лэнс возьмет тебя за руку, все станет на свои места. Судьба Уокеров в твоих руках.
- Ну, это уж немножко чересчур, любимая, - робко запротестовал ее муж.
- Заткнись, Роберт! Я говорю о твоих внуках, а не о восемнадцатой лунке!
Подружки невесты уже добрались до центра "Майерсон" и взволнованно наносили десятый, завершающий слой туши на ресницы. Прически, приподнятые с одной стороны и опущенные с другой, в сочетании с заколками Хендерсонов и сережками Уокеров, смотрелись изумительно. Благодаря "спрятанному жирку" платья кремовыми волнами струились вокруг бедер. Новая подружка невесты, Карола, за тридцать минут в девичьей компании наслушалась сплетен больше, чем за предыдущие три года. Она была единственной, кто не мучился похмельем.
Джинни, величественная в своем парике, царственно осведомилась:
- Где у нас что-нибудь старое?
Пиппа указала на бриллиантовое колье:
- От моей бабушки.
- Что-нибудь новое?
- Бюстгальтер.
- Взятое взаймы?
Пиппа продемонстрировала браслет на ноге, принадлежащий Тейн.
- Синее?
- Татуировка на заднице. Хочешь взглянуть?
- Нет, благодарю. - Джинни стиснула Пиппу в крепком объятии. - Ты готова к испытанию.
Маленькая Арабелла, которая должна была нести цветы, появилась в вышитом викторианском платье. А когда Пиппа надела шлейф, подружки завизжали: невероятно! В эти несколько оставшихся минут волнение стало почти невыносимым. Флористы раздавали букеты гардений и желтых роз. Швеи поспешно делали последние стежки, на всякий случай. Карола уже в десятый раз обрызгалась духами Тейн. В зале духовые квинтеты заиграли вступление.
Седрик поскребся в дверь:
- Все в холл через две минуты.
Его слова вызвали последнее смертоносное облако лака для волос. А потом дверь распахнулась. И все девушки - даже маленькая Арабелла - в ужасе завопили, когда на пороге появился Лэнс. В черном с серым костюме он выглядел просто убийственно.
- Тебе нельзя здесь быть! Это плохая примета! Уходи!
Он отыскал взглядом невесту.
- Я должен поговорить с тобой, Пиппа. Наедине.
Глава 7
Подружки, фотографы, флористы и портнихи вылетели из комнаты так стремительно, словно Лэнс был радиоактивен. Когда помещение опустело, он закрыл дверь на ключ. Некоторое время Пиппа и Лэнс смотрели друг на друга, любуясь совершенной красотой.
- Ты выглядишь восхитительно, - наконец произнес Лэнс. Голос его при этом звучал печально.
Пиппа подвела его к дивану:
- Что-то случилось, правда? Я уже несколько дней чувствую.
Он присел, устремив немигающий взгляд куда-то в бесконечность. Когда же заговорил, это был вновь прежний Лэнс:
- Пиппа, нет никаких сомнений в том, что я всецело люблю тебя. Став твоим супругом, я был бы счастливейшим из смертных. Я надеялся и молился о том, чтобы мы могли нормально жить вместе. Но наследие матери против меня.
- Ты болен? - воскликнула она. Рак? Опухоль мозга? - Я буду заботиться о тебе. Ты поправишься. Лэнс покачал головой:
- Я гей. Всегда им был и всегда буду.
Пиппа едва не задохнулась, когда до нее дошел смысл губительной новости. Наконец она прошептала:
- Кажется, мне нужно выпить.
Он вытащил из кармана фляжку:
- Держи.
Они вдвоем выпили, почти до дна.
- Почему ты мне не рассказал? - простонала Пиппа, едва не плача.
- Я думал, смогу измениться. Меня влекло к тебе больше, чем к какой-либо еще женщине в моей жизни.
Слезы защипали глаза. Как она могла быть такой дурой!
- А я-то все это время считала, что ты соблюдаешь кодекс чести Хендерсонов.
- Мне искренне жаль, Пиппа. Я проходил курс терапии. Исповедовался. Делал гормональные инъекции. Даже снял проститутку на неделю, когда был в Перу. - Он горько рассмеялся. - С таким же успехом можно было купить плюшевого мишку.
Вот это уже задело.
- Как ты мог позволить этой истории тянуться столь долго?
- У меня не хватило смелости остановить это, как только события начали набирать обороты. Я чувствую себя таким виноватым, и малодушным, и никчемным. После вчерашнего выступления я хотел покончить с собой.
Принимая во внимание все обстоятельства, это было бы неплохим решением проблемы.
- Розамунд в курсе?
- Она подозревает. Поэтому стремилась ускорить свадьбу даже больше, чем Тейн. - Лэнс закрыл лицо ладонями. - Спасибо тебе, дорогая мамочка.
- Я навеки стану посмешищем всего Далласа. - Пиппа опрокинула в себя остатки бурбона и запустила фляжкой в зеркало. Когда то разлетелось вдребезги, Лэнс лишь вздрогнул. - Ты тупая задница!
- Мы могли бы пожениться, а через год развестись. Мы с Вуди позаботимся, чтобы ты ни в чем не нуждалась.
- Вуди? - задохнулась Пиппа. - Ты променял меня на этого жирного слизняка?
- Пожалуйста, умоляю, не принимай это на свой счет. И он вовсе не жирный слизняк. - Лэнс с трудом сглотнул. - Что ты об этом думаешь, а? Один год, а потом расстанемся?
После минутного размышления Пиппа отрицательно помотала головой:
- Не пойдет.
В дверь забарабанил Седрик:
- Что там происходит? Все ждут!
- Скажите, пусть играют Бетховена, Девятую симфонию, - заорал Лэнс. - Мы не готовы.
Изрыгнув поток ругательств, Седрик объявил:
- Три минуты. Потом я вхожу с винтовкой.
Лэнс и Пиппа прислушались к его удаляющимся шагам.
- Мы могли бы сбежать, - предложила она. - Впрыгнуть в лимузин, потом улететь на Таити.
- Наши матери этого не переживут. И я никогда больше не смогу играть в футбол. - Лэнс разрыдался. - Господи, что я наделал? Я всех так страшно подвел.
Не смешно.
- Мы поступим наилучшим образом. Сейчас выйдем и объявим, что свадьба отменяется.
- Но по какой причине? - возопил Лэнс.
- Предоставь это мне. - Мысль Пиппы бешено заработала. - Цветы подарим детской больнице. Тейн организует праздник по поводу Несостоявшейся Свадьбы. Чтобы напиться до бесчувствия, людям вовсе не нужны жених и невеста.
- Не проще ли просто пройти через это испытание? - плачущим голосом повторил Лэнс и содрогнулся. - Розамунд никогда не простит мне, если правда выйдет наружу.
- Если я смогла с этим смириться, и она сможет, - фыркнула Пиппа. - Слушай, я скажу, что все из-за меня. В это она запросто поверит.
- Но ведь в этом нет твоей вины.
- Наполовину есть. Я должна была догадаться.
Лэнс упал на колени и спрятал голову в волнах органзы свадебного платья Пиппы:
- Я недостоин тебя. И никогда не буду достоин. Я так люблю тебя.
Пока она печально гладила его по голове, вернулся Седрик в сопровождении маленькой армии.
- На счет "один" мы ломаем дверь, - рявкнул он. - Десять! Девять! Восемь!
Пиппа начала действовать.
- Вставай, Лэнс. - Пока он поспешно заправлял выбившийся край рубашки в брюки, она успела заметить ярко-розовые трусики. - Мы идем, Седрик.
- Семь! Шесть! Пять!
Когда жених предстал перед ней во всей мужской красе, сердце Пиппы дрогнуло. Какой мог быть мужик!
- Я всегда буду любить тебя, - прошептал он.
- И я тебя. Не поможешь отстегнуть этот дурацкий шлейф? - Пиппа едва сдержала слезы, когда он отстегивал титановые кнопки: никогда больше Лэнс не подойдет так близко, чтобы раздеть ее.
- Четыре! Три! Два!
Она распахнула дверь:
- Остыньте.
- Вы понимаете, что творите? - завизжал Седрик, вытаскивая их из комнаты. - Органист импровизирует вот уже десять минут. Новая подружка невесты начала движение, не дожидаясь команды, и остальные тупые коровы последовали за ней. И сейчас все стоят на сцене, пялясь на люстры.
Отец Пиппы, меривший шагами холл, ожил, завидев ее. Он радостно протянул руки:
- Готова, дорогая?
- Папа, иди сядь рядом с мамой. Мы с Лэнсом решили пройти к алтарю вместе.
- Вот это поворот. А когда же я произнесу все восемь имен твоей мамы?
- Вам не придется. - Седрик сунул Роберту в руки букет герани. - Представьте, что вы подружка невесты. - И вытолкнул Роберта в зал, полный народу.
По рядам пронесся шепот, пока Роберт медленно шествовал по проходу. Его широкая улыбка несколько сгладила опасения, что с новобрачными что-то случилось.
- Где Пиппа? - прошипела Тейн, как только он уселся рядом с ней. - Бог мой, ты безнадежен! Вернись и приведи ее!
- Я останусь здесь.
- Где Лэнс? - Сегодня Розамунд нарядилась в ярко-красное платье, которое абсолютно не подходило к цвету ее волос и дико смотрелось в сочетании с сиреневым нарядом Тейн.
- Будет сразу за мной, дамы, - ответствовал Роберт.
Получив сигнал от Седрика, дирижер взмахнул руками, и оркестр заиграл Свадебный марш Мендельсона. Рука об руку по проходу шли Лэнс и Пиппа.
- Где ее шлейф? - Тейн дико озиралась. - Это вы украли шлейф Пиппы?
- Я бы не притронулась к нему и десятифутовой жердью. - Розамунд была счастлива, впервые за много дней увидев улыбку на лице Лэнса. Она потянулась за носовым платком. - Ну разве они не прекрасны?
- Да, дорогая. Идеальная пара, - поддакнул ей муж.
Новобрачные подошли к возвышению. Преподобный Элкотт, величественный в белой, украшенной золотом сутане, улыбнулся так, словно перед ним растворились райские врата.
- Возлюбленные чада мои, мы собрались здесь…
Лэнс обернулся:
- Не могли бы вы подождать секундочку?
Судорожный вздох Тейн услышали, должно быть, даже в последнем ряду.
- Ступай туда, Роберт, - скомандовала она, выталкивая мужа с места. - Скажи, кто отдает замуж эту девушку. И не забудь произнести "Инге"!
Смущенный отступлением от сценария, дирижер махнул хору. Две сотни голосов запели "Прекрасную обитель" из "Реквиема" Брамса, пока Лэнс договаривался о чем-то с Элкоттом. Тейн и Розамунд едва не хватил удар, когда служка закрыл Библию, отошел к дальнему концу сцены и вместе с подружками невесты безмятежно уставился на люстры.
Тейн задрала голову к потолку:
- Что они там разглядывают?
- Что дальше, Тейн? - осведомилась Розамунд под оглушительные звуки музыки. - Клоуны и фокусники?
- Все в порядке, мама, - сказал Лэнс. - Не могли бы вы с папой подняться сюда?
- И вы тоже, пожалуйста, - обратилась к родителям Пиппа. Она ни за что не смогла бы произнести свою речь, если бы Тейн смотрела на нее из первого ряда.
Брамс стих. Пятьсот человек в зале ждали, что же произойдет. Видеть Розамунд и Тейн, стоящих рядом, было невыносимо; каждая подчеркивала худшие черты другой. Пиппа сделала глубокий вдох и шагнула вперед.
- Спасибо всем, кто пришел сегодня. Мы с Лэнсом очень рады видеть вас. Свадьба - это такое захватывающее приключение, вроде восхождения на Эверест. Прежде чем пуститься в путь, необходимо собрать снаряжение. Кислород. Шерпы. В пути вам угрожают снежные бури. Но вид с вершины стоит этого. - Она помолчала, прикидывая, как теперь из всего выбираться. В зале повисло напряжение. Но когда дедушка послал ей воздушный поцелуй со своего места, Пиппе пришла в голову отличная мысль.
- Жизнь полна сюрпризов, и все мы постоянно пребываем в процессе самопознания. Порой супруги влюбляются друг в друга лишь спустя десять лет брака, когда один вдруг застает другого дремлющим на террасе.