Я радовалась что ни Терцо, ни Самюель не выглядели слишком молодо. Им можно было дать сколько угодно лет, от двадцати до пятидесяти. А значит, они еще долго могли прожить на одном месте, прежде чем переехать. Почему-то себя возле этих детей я не видела. Не могла даже подумать о чем либо, напоминающем желание воспитывать их. Восьмого декабря мне будет шестнадцать, я могу подождать два года до восемнадцати, чтобы родители изменили меня. Я как раз окончу школу, и тогда смогу обо всем подумать более конкретно. Причины чтобы уехать подальше отсюда у меня были, и не малые.
Видимо я слишком погрузилась в себя, так как Лари перестал меня спрашивать и, уткнувшись в подбородок Евы, что-то шептал. Ну вот, и от них мне тоже стоит уйти поскорее.
Я уже просто молилась, чтобы быстрее пришел вечер, и мы могли усесться вокруг костра все вместе, где мне не придется следить за Калебом. Я смогу смотреть на него не вызывая никаких подозрений и угрызений совести.
Оглядев всю поляну, я отметила, что он куда-то исчез, и на душе стало тревожно. Все чем-то были заняты, и только я неприкаянно застыла недалеко от костра. Бет, завидев меня, приветливо помахала рукой, но я не пошла на ее приветливый жест, - двух парочек мне вполне хватило. Слушать еще и ссоры или перешептывания Бет и Теренса было выше моих сил. Так словно все просто сговорились и вели себя как банда молодоженов. Все больше картинка вокруг меня напоминала дешевый фильм ужасов, и даже подходящий злодей имелся.
Снова я вспомнила о Калебе!
Недолго думая, я поспешила в укромную тишину палатки. Хороший сон, вот что мне сейчас нужно!
Я забралась в палатку и мои глаза не сразу же привыкли к царившей там полутемноте. Но и без этого я почувствовала чье-то присутствие, или точнее говоря, я бы где угодно узнала этот запах. Его запах!
Упырь лежал на том же месте, что и вчера. По его позе можно было подумать, будто бы он спит, но я-то знала, что нет.
- Почему не идешь играть, почти все уже в сборе? - Спросила я, желая выпихнуть его из палатки, чтобы он не затуманивал мой разум и дал наконец-то отдохнуть.
- Не очень хочется играть. Некоторые личности меня раздражают, - пояснил он кратко, так и не открыв глаза.
- Да что ты говоришь? Представь, меня тоже кое-кто раздражает своим поведением, - не удержалась я.
Он не открыл глаз, но его губы дрогнули в усмешке, и я могла и дальше рассматривать его лицо.
Я с усмешкой заметила, что он отвоевал свой спальник видимо у Бреда, личности, которая его раздражала. Почти с какой-то болезненной мстительностью, я увидела комки грязи и сухих веток на спальнике, но не стала извиняться. Что значит грязь, когда он вносил, куда большее смятение в мою жизнь.
Я поворчала себе под нос, неуклюже завертываясь в одеяло, боясь прикоснуться даже на короткий миг к нему, и постаралась отодвинуться как можно дальше. Я тяжело вздохнула, понимая, что больше 30 сантиметров все равно между нами не будет. Я покрутилась еще несколько раз, между этим прислушиваясь к его дыханию. Как ни странно, между мыслями о нем и своей злости я с легкостью заснула.
Глава 13. Выяснения
Никто не хранит тайну.
Почему, когда мы делаем наши самые темные дела,
Мы рассказываем об этом?
Они воспламеняют наш мозг,
Становясь живым адом.
Потому что все рассказывают,
Все рассказывают…
(Secret, The Pierces)
Проснулась я резко, но сначала не стала открывать глаза, а послушала звуки в палатке, желая, чтобы его не оказалось рядом. Но первое, что увидела - были глаза Калеба устремленные ко мне.
- Ну, наконец-то, а то я уже начал переживать, не литургический ли это сон, - мягко посмеялся он, и, увидев мою оторопелость, улыбнулся еще шире.
Я аж задохнулась, такой улыбка была сногсшибательной, мне повезло, что я лежала. С ног снесло бы моментально.
Я промолчала, и к своему глубокому сожалению даже не нахмурилась, а ведь должна же была. Мне было просто необходимо соблюдать дистанцию и не поддаваться на его провокации, пока я достаточно много не узнаю о его настоящих целях относительно меня.
Но нет, я просто лежала и смотрела ему в глаза, не имея сил оторваться. Но и он не отводил взгляда. Не знаю, сколько так прошло времени, прежде чем он протянул руку и провел указательным пальцем сначала по моей скуле, а потом по губам…
Я задрожала, от этого простого лишенного смысла прикосновения. Пружина внизу моего живота скрутило от страха и нетерпения. А я уже и забыла, как его руки холодны. Как они желанны.
Все мое существо требовало продолжения ласки, но я как в ступоре лежала, и не могла пошевелиться, или сказать хоть слово. А он должен был ожидать от меня хоть какого-то ответа.
Вдруг он слишком быстро, чтобы мои глаза могли проследить за этим движением, перевернулся на спину и, вздохнув примирительно, и почти с облегчением сказал:
- Прости, я догадываюсь, что тебе неприятно. Я помню наш воскресный разговор.
Накинув куртку, он выскользнул из палатки.
Все мое хорошее настроение мигом пропало. Мне стало так тяжело, что я даже через силу дышала. Слезы сами по себе катились по щекам, хотя я их и не хотела. Беременность сделала меня такой плаксой. А Калеб вечной страдалицей.
Я насилу выбралась из палатки, будто бы и не спала. На мое удивление уже стемнело, и силуэты всех моих друзей виднелись у костра. Они весело смеялись, находясь в том странном кольце света, отгородившем меня от них. И я чувствовала себя заколдованной, неспособной выйти из той темноты, в которой сейчас находилась. Палатки прекрасно скрывали меня от их глаз, но мне больше не хотелось торчать здесь одной. Там, около них, меня не ждет столько огорчений, как в компании Калеба и темноты.
- Ну, наконец-то соня, - Ева раскрыла свое одеяло, приглашая к себе погреться и укрыться от вечерней прохлады и мрака. И я без раздумий нырнула к ней. Видимо с Лари у нее все складывалось очень хорошо. Я некоторое время прислушивалась к их монотонному разговору, хотя накрылась почти с головой. И все же что-то в поведении Лари, в сравнении с утром изменилось, - он стал много развязнее.
- Когда мы уже будем есть? - я сразу же узнала ноющий голос Теренса, и мне даже не стоило выглядывать из-под одеяла, чтобы убедиться в этом. Действительно не стоило. Только я сделала это, как сразу же заметила легкое маленькое тело Сеттервин в светло-сиреневой куртке около Калеба, и что еще хуже то, с какой улыбкой он беседует с ней. Я даже и не заметила, как заскрежетала зубами.
- Все уже в сборе, - объявила Бет, - так что можем есть.
Мы поднялись, и устремились к столам и лавочкам, и я ревностно заметила, как Калеб берет 2 тарелки. Мне хотелось вопить, кричать, брыкаться и сделать еще много плохих вещей, которые должны очень сильно удивить моих друзей, но ничего этого я не сделала, так как заметила подзывающий кивок Калеба.
Я с бьющимся сердцем побрела к Калебу, даже и не думая ослушаться. Что ему надо от меня?
Сеттервин, недовольно заметив это, устремилась к Бреду, и оставила нас одних. Как благородно, может мне теперь подарить ей коробку конфет?
- Мне нужна твоя помощь, - он говорил отстраненно, без тени улыбки или намека на то, что случилось в палатке. - Сядь рядом, и не набирай еды, я буду отдавать тебе свою.
Мне хотелось крикнуть ему "нет"! Накричать и сказать, пусть лучше попросит свою милую Сеттервин. Но ничего этого я делать, тоже не стала. Я была единственная, способная ему помочь в этом. Как он только раньше справлялся с такой задачей? И покорно присев около него, не стала почти ничего накладывать в тарелку. Нашему фарсу вдруг помешали.
- Ты что, ничего не будешь есть? - неожиданно рядом оказался Бред, около него приземлилась и Сетти, а я была оттеснена к Калебу, настолько близко, что не могла даже поднять локти. Мы хмуро переглянулись с Калебом, понимая, чем это грозит, вокруг было столько места, а эти двое приклеились к нам как банный лист.
- Твой поклонник так настойчив, что-нибудь предпримешь? - прошелестело возле моего уха, и, увидев, что лицо Бреда ничуть не изменилось, я поняла, что Калеб забывает об осторожности. А если бы кто-нибудь заметил, как он передвигается? Хотя это только оправдание той дрожи, что прошла по моему телу от его голоса. Я и так прекрасно знала, что пользуясь своей скоростью, он вполне может дурачить остальных, затуманивая их разум на доли секунд.
- Я буду есть, - отозвалась я, отвечая сразу же обоим. Удивленная ухмылка Калеба, давала понять, он догадался, что эти слова относятся и к нему.
- Может, чего-нибудь хочешь? - галантно обратился ко мне Бред, но его опередил Калеб, выхватывая мою тарелку.
- Спасибо, не переживай, тебе будет тяжело ухаживать сразу же за двумя дамами.
Бред сощурился, высматривая что-то в лице Калеба. Но тот не выглядел не одушевленным, не безумно влюбленным, чтобы Бред мог бы почувствовать, что его обскакали. Калеб скорее выглядел как заботливый брат.
Я вздохнула почти с облегчением. Сетти, кажется, перестала сверкать в меня ревностно глазами, Бред не смотрел уязвлено, а их внимание было оторвано от Калеба. И я могла спокойно есть, если бы меня не замутило от той горы продуктов, что навалил на свою тарелку Калеб.
- И я должна все это съесть? И еще плюс моя тарелка? У тебя помутился разум от красоты Сеттервин? Или думаешь, что я ем как свинья?
Улыбка разлилась на лице Калеба. Нет, точно стоит его как-то двинуть по лицу!
- Ревнуешь?
- К кому, к Бреду?
Когда мы вот так гневно смотрели друг на друга, создавалось ощущение подобное электрическому разряду.
- Ешь, сколько сможешь, - сдался с тяжелым вздохом Калеб, - а с остальным я придумаю, как поступить.
Некоторое время спустя Бред снова вернул свое внимание ко мне.
- Может принести тебе чаю? Я иду за чаем для Сетти? - синие глаза Бреда смотрели на меня так по-доброму, что я не могла удержаться от ответной улыбки.
- Не надо Бред, я уже принес ей чай.
Парни впервые за сегодня открыто враждебно посмотрели друг на друга. Первым отвернулся Бред, не удивительно, кто может выдержать взгляд вампира? Сеттервин испепеляющим взглядом смотрела на меня, я же непонимающе на нее. Что ей от меня надо?
Хотя да, двое парней, которые ей как раз нравятся, меряются взглядами из-за меня. Причина веская. Но что я могла сделать? Причины, по которым я нравилась одному, и другому были, мне не понятны. И нравилась ли вообще? У меня складывалось впечатление, что они распустили хвосты друг для друга.
Я не стала пить предложенный Калебом напиток, и, заметив, как он при этом буравит меня взглядом, улыбнулась.
Ни чей чай я так и не взяла. Они меня раздражали оба. Калеб как всегда привычный к легким победам, не мог сдаться, видимо, все еще желая услышать, что он единственный и неповторимый. По своей сути он был просто собственник. А Бред…Бред, вообще удивлял меня своим рвением быть поближе ко мне, когда рядом была симпатичная и совершенно не беременная Сеттервин.
Эти двое парней удивляли меня, больше чем кто-либо, за все мое немалое общение с парнями. Петухи, вот как хотелось их охарактеризовать.
Но и не стоило скрывать от себя, как мне была приятна ревность Калеба, пусть и не вызванная любовью.
Сидя вполоборота, я посмотрела на Калеба желая убедиться, что он смотрит на меня, при этом я совершенно проигнорировала, то, что мне говорил в данный момент Бред. Я могла смотреть только на него, и думать какая же я все-таки глупая, что люблю его. Потом я вдруг осознала, что Калеб, нахмурившись, смотрит на нас, и что рука Бреда накрыла мою, видимо привлекая к себе внимание.
В тот момент, когда глаза Калеба гневно полыхнули, я была готова отгрызть свою руку, лишь бы освободиться от тягостного тепла руки Бреда.
- У тебя ледяные руки, - охнул Бред, и принялся растирать одну из них. А я с тоской смотрела на хмурое лицо Калеба. Он сделал вид, что отпивает пива из бутылки, но я знала, что не одной капли не попало ему в рот.
- Я знаю, это плохое кровообращение, - отстраненно сказала я, и вдруг встрепенулась, услышав грохот, с той стороны, где сидел Бред.
Сеттервин с невинным видом, начала собирать на тарелку остатки еды, что попадали на землю, и осколки бутылки. Бред сразу же кинулся помогать ей. Вокруг нас образовалась такая тишина, что я отчетливо начала слышать потрескивание дров в костре.
Я оглянулась, и заметила, как все уставились удивленно на нас. Бет смотрела, сдвинув брови, и совершенно не понимая, что происходит. Теренс от души веселился, он, скорее всего, тоже ничего не понимал, но его это и не тревожило. Френк и Питер, ухмылялись, думая, что это мы с Сеттервин воюем за Бреда. Ева тревожно сжимала руки, наверное, она была единственная, кто с самого начала следил за всем происходящим между нами четырьмя и, конечно же, переживала. Лари, сидя рядом с ней, не понимающе наблюдал за Сетти и Бредом, ползающих по земле. Лин почти не отличалась от Лари, ей было просто все равно, она тут же вернулась к еде.
И только выражение одних глаз прикованных к нам, мне не понравились. Оливье смотрела на всю эту картину оценивающе, и будто бы что-то выискивая. Я не сомневалась, что она поймет и заметит многое, но в отличие от Евы поймет превратно и искаженно.
Я встала и направилась к костру, чтобы подкинуть дров, но на самом деле, чтобы разрядить обстановку. Остальные словно по приказу сразу же вернулись к смеху и разговорам.
- Боюсь в этом году мы тут уже в последний раз, - сетовала Бет, - все собирались, собирались, и вырвались, чуть ли не в самый холод. Вечно нам выпадает на поход сырая погода.
- Я бы сказал, сегодня еще хорошо, - добавил Теренс, - как мы летом тогда на грозу нарвались, я думал, все палатки смоет. И все боялся, что впустую пропадут мои отгулы в минимаркете миссис Кофт.
- Но потом погода же изменилась, - вставил неожиданно Калеб, и я поняла, что он стоит совсем недалеко от меня.
Надо отойти от него, я стою слишком близко. Его пьянящий дивный запах доносится резковатыми волнами…дерзким нашествием, попробуй, отстранись…
Не получается…
Я медленно открыла глаза и уперлась взглядом в лицо Калеба. Увидела его глаза, темные в сумерках и бездонные, в которых отражался красный огонь костра и задохнулась.
Зачем он постоянно так поступает? Словно экспериментирует со мной, хочет добиться желанного эффекта. И какого же?
Я вновь ретировалась подальше от него.
Позже мы вернулись к костру, еда и посуда так и остались на столах, все было забыто. Теренс с парнями из колледжа пустились в пересказывание анекдотов. Но я не могла поддаться всеобщему веселью и улыбалась сквозь зубы, - я едва ли могла сейчас веселиться от души. Мне было трудно усидеть на месте, особенно когда рядом снова оказался Бред. Сеттервин же, словно в отместку мне и Бреду, оккупировала Калеба, и они оказались как раз напротив нас.
Я весь вечер старалась смотреть не на него, а обращать внимание на Бреда, который мне уже порядком надоел со своими тупыми историями, но это оказалось, ни чуть не заинтересовало Калеба. Когда до него долетали наши разговоры, он бурчал нам в ответ. Невозможно было смотреть на еще кого-нибудь кроме Калеба, когда он сидел рядом, и его присутствие было таким ощутимым. Невозможно, когда Сеттервин постаралась сесть к нему поближе, касаясь его руки. Я не хотела этого, однако ревновала его.
Через некоторое время я заставила себя подняться и покачнулась, словно только что проснувшись. Бред был тут как тут, но я увернулась от его рук. Калеб смерил меня насмешливым взглядом, я ответила ему таким же. Он демонстративно отвернулся к Сетти, я заметила движение Калеба и улыбнулась. К чему все это, он хотел добиться от меня всеобщего скандала, или хотел, чтобы я ревновала? Если бы он знал, насколько я приблизилась к первому и второму, наверняка потешил бы свое самолюбие.
Я пробиралась через кусты к туалету, когда навстречу мне вдруг вынырнула Оливье.
- Тебе нехорошо? - сухо поинтересовалась она.
Я кивнула, понимая, что ей на самом деле все равно как я себя чувствую. И надеялась, теперь она отстанет, но Оливье осталась на месте, видимо ей хотелось со мной о чем-то поговорить. Она смотрела на меня, не отрываясь, но смутить меня ей не удалось. В том настроении, что я была сейчас, смутить меня мог только неожиданно появившийся корабль инопланетян.
- Тебе нравиться мой брат? - поинтересовалась она в своей недружелюбной манере. Еще одно движение, отрепетированное Оливье - поднятая бровь, наверное, должно было меня заставить рассказать ей все как на исповеди. Да за кого она меня принимает? То, что я круглая, еще не означает, что тупа как медведь.
- А кому он не нравиться? - постаралась я увильнуть от прямого ответа.
Оливье насмешливо подняла светлые брови.
- Действительно кому?
Она ожидала от меня более откровенного ответа, но я продолжала молчать, и ей пришлось уйти, хотя я видела, что этот разговор не последний. Оливье не могла позволить мне отмолчаться.
Да что им всем сегодня от меня надо?! злилась я, пробираясь к туалету сквозь темноту и ветки. Меня уже просто тошнило от них всех, их доброты, косых взглядов и недомолвок.
Неожиданно одна их веток болезненно и оглушающе хлестнула меня по лицу, да так, что из глаз брызнули слезы. Я со злостью выругалась, очень надеясь, чтобы сейчас поблизости оказался кто-нибудь и спросил все ли в порядке. Вот сейчас я бы им сказала, как я в порядке!!!
Когда я вернулась к нашему лагерю, злая и раздраженная к разговорам добавился еще один звук - играла гитара. На ней играл Бред, и я как на автомате сразу же направилась к нему, хотя еще в лесу решила, отсесть от него. Калеб увидев это, разозлился. Я видела, как его губы поджались, а брови насупились. От смены его настроения Сеттервин съежилась и отодвинулась, а он был слишком занят разглядыванием моего лица, чтобы заметить это.
- Что с твоей щекой? - кратко спросил он, чем привлек внимание и других.
- Ветка, - сухо объяснила я, но он, почему-то обернулся к Оливье. Неужели решил, что это сделала она? Значит, тоже заметил ее ревнивые взгляды?
- Ничего себе ветка, - присвистнул Теренс, - выглядит так, будто бы на лицо тебе упало целое дерево.
- Спасибо, ты умеешь утешить, - слабо усмехнулась я.
- Ну, это я могу, - без должной скромности съехидничал он, чем заслужил удар локтем в бок от Бет. Подруга, так же как и все, взволновано принялась разглядывать мою покрасневшую щеку, только от чего теперь была та краснота, - от боли или стыда, не могла бы сказать и я сама.
- Хорошо, что на тебя действительно дерево еще не упало, с твоим-то везением, - хохотнул Калеб, и удивил тем самым меня очередной сменой своего настроения. Возможно, он намекал на ревностные взгляды стольких девушек вокруг, но этого не могли понять остальные. Некоторые из компании нахмурились стараясь понять в чем соль шутки.
- Я, знаешь ли, плохо вижу в темноте, - тихо отозвалась я, адресуя свои слова только ему.
Аккорд на гитаре внезапно прозвучал громко и фальшиво, и этот звук заставил всех нас посмотреть на Бреда.
- Ну, что-нибудь споем? - наиграно весело произнес он, и все же не смог скрыть от меня ревнивого взгляда.