* * *
Райт не отводил от нее взгляда - девчонка, которая даже не осознает, насколько она притягательна. И насколько ненавистна сама мысль, что он не может держать себя в руках.
Еще один глоток вина… Мужчина покосился на портсигар, стиснув зубы.
- Я теряю терпение, Джина…
И это было правдой. Он стремительно терял силы к сопротивлению.
- Сколько ваша жена провела в монастыре?
Райт обескуражен. Ошеломлен.
- Какого черта ты решила, что я буду разговаривать с тобой о Стелле?
Действительно, какого черта? Может, все дело в вине?
Девчонка ерзает на стуле, теребя рукав платья. Трогательная, маленькая, но настойчивая до безумия.
- Вы можете просто ответить на вопрос? Это не так сложно. Я же не спрашиваю…
- Джина, - прорычал он предостерегающе, - давай по существу, а? Я не готов терпеть тебя здесь до утра.
Пожалуй, это было доходчиво. Однако леди из Хоупса смотрит упрямо. Вот дьявол!
- Три года, - выпалил он, - она там три года, ясно?
- Да…
- И? Что еще хочешь узнать?
- И долго еще пробудет?
- Боже, - тяжелый вдох, - ты с ума сошла? Какого, мать твою, ты устроила мне допрос?
Она вжалась в спинку стула, и Берингер понял, что кричит. Кричит на женщину. Он никогда не позволял себе крик, считая намного разумней обстоятельный разговор. Даже на Стеллу он никогда не повышал голос, учитывая ее предательство.
- Я буду весьма благодарна, - вдруг проговорила Джина, внимательно наблюдая за мужчиной, - если узнаю, с кем именно вы ее застали. И учтите: не смейте на меня кричать. Я спрашиваю не из-за праздного любопытства.
Это было в разы лучше холодного душа. Семнадцатилетняя девчонка только что уделала взрослого мужчину. Берингер нервно потянулся к портсигару.
- Помолчи, Джина, - прорычал он, - хотя бы секунду.
- Вы ее любили?
- Черт… - он быстро закурил, сделал несколько глубоких затяжек. - Это тоже не из-за праздного любопытства?
Кровь бурлит в венах, заставляя Райта искренне презирать нахалку, но, тем не менее, эта девица необходима ему. Именно сейчас. Рядом. В опасной близости.
- Какое отношение имеет моя личная жизнь к твоим проблемам? - придал он голосу призрачного спокойствия.
- Эдмунд хочет, чтобы… - начала она довольно резко, но осеклась.
И так всегда.
- Говори, Джина, я уже на взводе.
- Он хочет, чтобы я… чтобы вы… мы…
Она жует слова, не поднимая головы. А его бесят все эти "мы, вы, я", которые она произносит своим маленьким аккуратным и безумно чувственным ртом.
- Что бы что, Джина?
- Чтобы вы в меня… то есть я вас в себя…
Господи, это выше его сил. Он затушил сигару, направляясь к остроумной девчонке, которая игрой слов довела его до крайнего бешенства. Сев напротив нее на корточки и заставив бедняжку трижды измениться в лице, он выпалил:
- Послушай меня внимательно, девочка, я, наверно, совершенно не похож на тех галантных, добродушных мальчиков, с которыми ты имела дело в своей деревенской глуши. И я не намерен терпеть тебя дольше, чем потребуется, чтобы договорить чертово предложение до конца.
- Выставите меня за дверь? - спросила она, нахмурившись.
А смог бы он?
- Так ты скажешь, наконец, зачем пришла или будешь задавать глупые вопросы и дальше?
- Прежде, чем вы продолжите вести себя, как самый последний мерзавец на свете, позвольте последний глупый вопрос, после чего я любезно откланяюсь, оставив вас в одиночестве, лорд Берингер, - выпалила она, - так вот, мой вопрос…
Он положил руки на подлокотники ее кресла, и девчонка затихла, напряглась, пугливо глядя в глаза мужчины.
- Вы можете не вторгаться в мое личное пространство? - пискнула она.
- Это и есть твой последний глупый вопрос?
- Нет, я… нет.
- Люди, которые называли меня мерзавцем, жили относительно недолго, Джина.
- Это меня не касается.
- Прими это к сведению.
- Отойдите от меня, - она сделала слабую и неуверенную попытку возмутиться.
- А если нет? - усмехнулся он. - Что будешь делать? Мы уже битый час пытаемся понять, что тебе от меня нужно, и я начинаю подозревать, что пришла ты не для того, чтобы разговаривать.
- Эдмунд сделал мне предложение! - она буквально задохнулась, говоря эту необъяснимую фразу. - Он требует, чтобы я влюбила вас в себя. Теперь вам понятно, зачем я пришла?
Райт резко поднялся, глядя на наивную соблазнительницу сверху вниз.
- Ты уверена, что поняла все правильно? - с сомнением спросил он.
- Вы считаете, фразу: "Вы станете королевой Хегея", можно истолковать как-то по-другому?
- Может ты подумала, что он сказал именно это?
- Я не подумала, он так и сказал. И что другое, скажите на милость, могла означать эта фраза?
- Что он хочет с тобой переспать, допустим, - отозвался Берингер, - это тебе в голову не приходило?
Она смертельно покраснела, но глаз не отвела.
- Нет. Он хочет на мне жениться. Но делает это не потому что ему нравлюсь я, а потому что ему жутко не нравитесь вы.
- Поверь, наши отношения с принцем - это моя проблема. Единственное, что мне до сих пор непонятно: зачем ты пришла? Похвастаться?
Она медленно поднялась, сжимая кулаки в немой ярости.
- Лорд Берингер, не путайте меня со своей драгоценной супругой. Я, на самом-то деле, не в восторге от этого брака.
- Тогда у вас, - предостерегающе прохрипел он, - гораздо больше общего, чем я думал: она тоже не в восторге от своего брака.
Девчонка втянула воздух в немом порыве бессилия. Губы у нее дрожали, но она вся горела от ярости. Она сделала шаг в сторону, но мужская сильная рука схватила ее за предплечье.
- Какая нормальная женщина не захочет стать королевой? - спрашивая, Берингер внимательно глядел в ее лицо. - Иметь все? А, Джина?
- Может дело в том, - все еще трепеща от ярости, процедила та, - что я не нормальная женщина? Я не хочу быть игрушкой в вашей с ним войне из-за другой женщины. Какие вам нужны доказательства в искренности моих слов? Я бы не пришла к вам, человеку, который меня презирает, и не молила бы вас помочь, если бы у меня был другой выход! Вы единственный…
Его пальцы разжались, скользнули вверх к ее губам, ласково погладили.
Она онемела, нет, даже больше - судорожно вдохнула, хлопая ресницами.
- Нам нужно многое обсудить, Джина, если ты готова играть во взрослые игры, - костяшки его пальцев заскользили по линии ее подбородка, - пути назад уже не будет. Хочешь этого?
- Сильнее всего на свете.
- Тогда начнем.
* * *
До последнего момента я не верила, что советник передумает. Несколько раз я даже мечтала о том, как ударю его по лицу, хлопну дверью и уйду с гордо поднятой головой. Однако все вдруг переменилось. Напряженность, нервозность Райта быстро уступили сосредоточенности и здравому смыслу. Лорд-начальник снова обрел способность рассуждать вне эмоций. Хотя о том, каких усилий ему это стоило, я могла лишь догадываться.
- Эдмунд хочет, чтобы я потерял голову? - переспросил Райт, когда я подробно пересказала ему беседу с принцем.
- Да. Вы сможете изобразить нечто подобное?
Он странно усмехнулся.
- Поверь, это будет несложно.
- Нам придется проводить много времени вместе.
- Я переживу.
- Возможно, принц захочет доказательств вашей страсти, - предположила я.
- Каких? Спрыгнуть с моста?
- Подарки, знаки внимания и прочая ерунда.
- Хочешь, чтобы я дарил тебе подарки? - ему эта затея явно не нравилась.
- Это нужно мне меньше всего, но было бы странно, если бы вы этого не делали, - ввернула я аргумент, - но если вы считаете, что вам хватит таланта изображать из себя влюбленного и без подарков, я не против.
- Отлично.
- И самое главное, вы должны быстро охладеть ко мне потом. Эдмунд поймет, что наш брак не даст ему никаких преимуществ и расторгнет помолвку.
Берингер сложил на груди руки, опустил голову и тихо, но очень оскорбительно, рассмеялся.
- Как замечательно у тебя все получается, - вымолвил он, - не думаешь, что все может быть не так просто?
- Увидим, - бросила я беспечно. - Главное, мы оба заинтересованы в том, чтобы я вернулась в Хоупс.
- Ты даже представить себе не можешь как, - проговорил советник, - а теперь нам нужно вернуть тебя в покои, чтобы ни у кого и мысли не возникло, что ты была здесь со мной.
Он безмолвно протянул мне руку. Я уже знала этот жест, он означал: "Иди ко мне, женщина, и не смей спорить!" И всякий раз, когда он так делал - проявлял свою мужскую властность - я хотела сказать ему твердое и категоричное: "нет".
- С тобой придется несладко, Джина, - вымолвил Берингер, - если не хочешь мне подчиняться, нам придется пересмотреть условия нашего сотрудничества.
Я стиснула зубы, с притворной любезностью вложив руку в его ладонь.
- И с этих пор так будет всегда, - удовлетворенно отозвался Райт.
Еще чего! Но, думаю, подобный ответ изрядно подпортил бы ему настроение. А с некоторых пор состояние Берингера стало для меня более чем важно.
Мы расстались у моих покоев, успешно преодолев расстояние от его комнаты до моей. Советник пожелал мне доброй ночи, и я ответила ему тем же, понимая, что теперь в мои сны с его участием вмешаются новые краски.
Я прокралась к постели, заметив на кровати подруги неподвижную тень.
- Ну, Джина, до сих пор будешь скрывать от меня правду? - раздался провокационный вопрос Элины.
Я вздохнула, посмотрела на нее и сказала первое, что пришло на ум:
- В этом больше нет смысла. Я была на свидании.
- И кто же этот счастливец?
- Райт Берингер.
Обоюдный тяжелый вздох предвещал рассвет самого трудного дня в моей жизни.
ГЛАВА 8
Я протиснулась сквозь столпившихся на балконе девушек. Камилла и Сибилла тотчас обступили меня с двух сторон и, проследив, куда я смотрю, принялись сбивчиво пояснять:
- Это отряд восточного направления…
Всадники прибыли утром, посеяв в рядах претенденток настоящую панику. Девушки выскочили на балкон, чтобы понаблюдать, как статные сильные мужчины в военном обмундировании, движутся ко входу во дворец.
Всюду слышалось благоговейное: "Да, они настоящие варвары… я слышала, что мужчины на войне ведут себя, хуже дикарей…" И, наверняка, это было правдой, но меня заботило иное - для чего они здесь, и что случилось там, откуда они прибыли?
- Это люди Берингера, - сказала Камилла, - это может быть интересным.
- Думаешь, кто-то хочет выманить этого зверя из дворца? - подхватила ее мысль Сибилла.
- На кону королевская корона, почему бы и нет.
- Идея не выгорит, Берингер всегда исполняет приказы короля, даже если ему будет нужно разорваться на части.
- Хочешь сказать, что он бросит командование армией, даже если там случилось что-то серьезное? - изумилась Камилла. - Ради того, чтобы контролировать Эдмунда и процесс сватовства?
- Нет, я хочу сказать, что он один из тех, кто умеет решать проблемы по мере их поступления.
Я слушала девушек в напряженном раздумье, понимая, что баланс сил слишком шаток, чтобы я лишилась такой фигуры, как Райт. Что будет со мной, если он уедет?
- Дамы! Реверанс! - послышалось за нашими спинами.
Это была мадам Жизель, которая сопровождала ее величество Генриетту Сафскую.
Девушки присели в реверансах и умолкли, разглядывая королеву, которая, пользуясь случаем, разглядывала их. Генриетта была прекрасна. Ее пышное платье с традиционным квадратным декольте и кружевами, белоснежный парик, изящный веер были произведениями искусства за сотни и тысячи золотых лир. Королева глядела на нас, приподняв подбородок и доброжелательно изогнув бровь. Правда, доброжелательность ее была фальшивой, как и улыбка, потому что все знали, насколько бессердечной была эта женщина.
- Я вернулась из Листана, чтобы лицезреть эти прелестные создания, - проговорила она, наклоняя голову в сторону нашей наставницы. - Они воистину прекрасны, но достойна королевского выбора всего одна.
Королева была высокой, стройной и, несомненно, красивой.
- Ваше величество, позвольте, я представлю вам…
Генриетта остановила Жизель взмахом веера, сделала несколько шагов навстречу, оглядела наши лица.
- Не утруждайте себя, мадам, - вымолвила она властно, - я дорожу своим временем, поэтому попрошу некоторых из этих леди навестить меня сегодня после обеда. Я говорю о леди Брианне, леди Розетте и леди Джине.
Мое имя в череде этих благородных имен? О, это нонсенс.
Объявив свою волю, королева глянула поверх наших голов на примчавшихся ко дворцу всадников, затем сделала нетерпеливый жест фрейлинам.
Катастрофы множились с необъяснимой прогрессией. А еще - я ощущала себя приманкой, марионеткой, которую сильные мира сего пытаются использовать в своих необъяснимых целях.
Перед посещением будуара королевы, я переоделась в парадное платье. Элина, которая старательно изображала из себя обиженную и отвергнутую подругу, поколдовала над прической.
- Вплети в волосы красную ленту, - сказала я, стараясь, чтобы просьба прозвучала естественно.
После обеда явились сопровождающие, дав повод думать, что меня отведут не к королеве, а бросят в темницу. Впрочем, я не знала, что из этого хуже.
Будуар Генриетты был изыскан и ярок. Золотые драпировки на постели, белые пуфы, инкрустированные камнями шкатулки и в придачу ко всему милый звонкий папильон, носящийся под ногами.
Я пришла последней. Королева сидела в кресле у окна, положив ноги на скамеечку. Рядом тихо ворковали ее фрейлины. Брианна и Розетта смущенно пили чай, сидя на софе.
- Дитя, присядь, - королева вышивала, ловко работая иглой.
Начался длинный нудный разговор ни о чем. Генриетта молчала, слушая россказни своих фрейлин, изредка складывая губы в лукавую улыбку. Из претенденток болтала только Брианна. Мы с Розеттой переглядывались и время от времени приникали к чашкам с чаем.
- Ваше величество, к вам посетитель, - на входе показалась камеристка.
- Совершенно забыла, - отозвалась королева, - просто вылетело из головы, - и обращаясь к нам: - надеюсь, вас не смутит, юные леди, если сюда войдет мужчина?
Мы, естественно, наперебой кинулись заверять, что нисколько. И я бы ничуть не смутилась, если бы этим мужчиной оказался не лорд Берингер.
Он тоже не ожидал меня здесь увидеть. Сухо, коротко поздоровался с дамами.
- Райт! - королева протянула ему обе руки, которые мужчина с готовностью поцеловал. - Прости, я совершенно забыла, что мы договорились поболтать.
Сомневаюсь, что Райт когда-то в своей жизни хотел с кем-нибудь "поболтать".
- Я могу зайти в другой раз, - произнес он, бросая на меня мимолетный взгляд.
- Боюсь, в другой раз я буду слишком занята, - надула губы Генриетта, - если тебя не коробит присутствие юных леди, предлагаю обустроиться в кресле напротив. У меня к тебе есть разговор.
Райт был безразличен и предельно собран. Как никогда. Не смотря на кажущуюся непринужденность их общения, оба хладнокровно глядели в глаза друг друга.
- Я была в Листане, - королева сделала несколько глотков чая.
Райту тоже налили напиток, но мужчина был абсолютно неподвижен.
- Я знаю, ваше величество.
- И, конечно, знаешь, что я получила письмо от своей фрейлины.
- Да.
- Это письмо предназначалось тебе, - взмах тонких пальцев Генриетты, и к Берингеру поднесли поднос, на котором лежала записка.
Он взял, беспечно убрал в карман.
- Не прочтешь? - коварно осведомилась королева, явно ожидая от него другой реакции.
- Возможно.
- Она пишет тебе каждую неделю вот уже три года. Не время ли простить ее?
- Нет.
- О, Райт, не будь так жесток к своей супруге. Ты же знаешь, как мы дружили. Она нужна мне здесь. При дворе.
Фрейлины, слуги и претендентки внимательно слушали этот разговор. Я глядела на советника, лицо которого оставалось строгим, хладнокровным, сосредоточенным.
Зная его, я могла представить, как сложно ему было не послать ее величество к дьяволу. Может поэтому он молчал.
- Обещай хотя бы подумать. Она так несчастна. Три года в заточении - это слишком строго, - невзирая на жесткость слов, королева мягко улыбнулась, затем глянула на нас и спросила: - Вы ведь считаете так же, леди?
Какое унижение для мужчины обсуждать предательство его женщины. И как бы я ни недолюбливала Райта, я не смогла смолчать:
- Будь моя воля, она сидела бы там до седых волос.
Думаю, Генриетта добилась своего - в этой фразе она уловила ответы на все невысказанные вопросы, и хищно улыбнулась.
- Такая горячность присуща всем молодым женщинам, - сказала она, снисходительно наклоняя голову, - говорить, не подумав. Впрочем, не будем осуждать Джину за жестокосердие. Она слишком юна, чтобы понимать что-либо о браке. Правда, лорд Берингер?
Я взглянула на Райта, рассчитывая на его ответную поддержку, но он изрек:
- Вы, как обычно, правы, ваше величество.
- Так ты подумаешь над моими словами?
- После наших бесед, мне всегда есть о чем подумать, - многозначно произнес он.
Королева едва уловимо усмехнулась.
- Надеюсь, ты составишь мне компанию за ужином?
- Вы прекрасно знаете ответ, - улыбнулся Берингер хищно.
Мне казалось, что эти двое позабыли, что помимо них в комнате находятся люди. Они общались так, будто читали мысли друг друга.
- Печально, - улыбка королевы померкла, - я надеялась, мы обсудим последние сплетни.
Это было то еще издевательство.
- С удовольствие сделал бы это, если бы не конфликт в Мейхете. Но вы же прекрасно знаете об этом неприятном факте, - глаза Райта сузились, - иначе бы сюда не прибыл мой наместник.
Пальцы Генриеты вдруг с неприятным скрежетом впились в подлокотник.
- О, Райт, только не говори, что битва у границ Хегея тебя так обеспокоила? Там же круглогодично гибнут люди…
- Да, разные недоноски из сакрийцев, - выругался Берингер, явно забывая о дамах, - но меня беспокоит не это, ваше величество, а отряд хегейских гвардейцев, переодетых в обмундирование Сакры. Странно, да?
Генриетта молчала, напряженно глядя в лицо Райта.
Мы ничего не понимали, кроме того, что сейчас - перед нами - железная королева сдает позиции.
- Что ты хочешь этим сказать? - вымолвила она обескровленными губами.
- Совершенно ничего. Констатирую факт.
Королева нервно втянула воздух, затем бросила:
- Ну, все довольно. Я утомилась. Оставьте меня.
Это относилось ко всем без исключения, но Берингер продолжал невозмутимо сидеть в кресле, не спуская с королевы взгляда. Она, так же, как и я, и как многие другие, боялась этого дьявола. Всего в черном, широкоплечего, высокого, сильного.