- Кейд, ты очень многого не знаешь обо мне.
- А ты обо мне. Давай исповедуемся. И вечер такой хороший. Почему бы нам не прокатиться? По пути сделаем остановку и чего-нибудь поедим.
Он взял ее под руку и потянул за собой с поля.
- Тори, я человек терпеливый. Оглянись, обрати внимание на поле и поймешь, насколько я терпелив. Три сезона мне потребовалось, чтобы превратить ферму в такую, как я хотел. Еще есть люди, которые издеваются надо мной потому, что я не пошел привычным путем. А то, что людям непонятно, их обычно раздражает.
Тори взглянула на Кейда и отвернулась. У обворожительного беззаботного человека, забавляющегося ее раздражением, есть в характере стальная жила, и неразумно об этом забывать.
- Я это знаю. Узнала на собственном опыте.
- Тогда почему бы нам не считать себя неудачниками и не посмотреть, куда это нас приведет?
- Не понимаю, о чем ты. Ни один из Лэвеллов никогда не был неудачником.
- Ты так думаешь, потому что я еще не успел тебе надоесть своими поучениями насчет органических удобрений и красоты неотравленного химикатами хлопка.
Он как бы между прочим поднял к губам ее руку и поцеловал.
- Однако надоем, потому что новой жертвы у меня не было вот уже несколько месяцев. И вот что я предлагаю: поезжай домой. Мне надо принять душ и переодеться, а потом я заеду за тобой примерно через час.
- Но у меня есть и дома дела, - слабо возразила она.
- Господи, да нет ни одного дня в жизни, когда бы не нашлось дел.
И он открыл дверцу ее машины.
- Приеду через час, - повторил Кейд, когда она скользнула в машину и взялась за руль. - И, Тори, чтобы не было никакой путаницы: у нас с тобой назначено свидание.
Он захлопнул дверцу и, сунув руки в карманы, неспешно пошел к своему грузовичку.
Глава 10
- Не будь злюкой, Кейд. Я прошу всего лишь о небольшом одолжении.
Фэйф растянулась на кровати брата, подперев лицо кулачками и нацелив на Кейда самый умильный взгляд. После смерти Хоуп у нее появилась привычка приходить в комнату Кейда, когда одиночество становилось невыносимым. Теперь она заходила, когда ей что-нибудь от него требовалось. Они оба это знали, и он, по-видимому, не обижался.
- Не трать на меня свои сногсшибательные взгляды.
Обнаженный по пояс, с еще влажными после душа волосами, Кейд вынул свежую рубашку из шкафа.
- Мне самому нужна сегодня вечером машина.
- Но ты можешь пользоваться ею в любое время. - Она капризно надула губки.
- Да, верно, могу. И хочу использовать сегодня вечером.
Он улыбнулся ей улыбкой, специально припасенной для надоедливых родственников.
- Я единственная, кто ездит за провизией, которой ты набиваешь себе живот. - И Фэйф поднялась, встав на колени. - И сегодня я заезжала в химчистку за твоими дурацкими шмотками. И все, что я прошу от тебя, так это одолжить на один вечер твой автомобиль. Но нет, ты чересчур эгоистичен для этого.
Он надел рубашку и начал ее застегивать с невозмутимым видом.
- И что же дальше?
- Я ненавижу тебя! - И Фэйф швырнула в него подушкой, однако та пролетела мимо на целых полтора фута. Ей никогда не удавалось попасть в цель.
- Надеюсь, ты разобьешь свою проклятую машину и заживо сгоришь.
Следующая подушка пролетела у него над головой, но он даже не позаботился наклониться.
- Надеюсь, разбитое стекло попадет тебе в глаза, и ты ослепнешь, а я над тобой посмеюсь, когда ты вернешься домой.
Кейд отвернулся от нее, что уже было намеренным оскорблением.
- Что ж, если я разобьюсь, завтра вечером тебе не захочется одалживать то, что останется от машины.
- Мне она нужна сегодня и сейчас!
- Фэйф, золотко мое… - И он, заправив рубашку в брюки, потянулся к комоду за часами. - …Ты всегда все хочешь немедленно, - и, не совладав с желанием подразнить ее, позвенел ключами, - но сегодня ты машину не получишь.
Она издала пронзительный боевой клич и соскочила с кровати. Кейд, конечно, мог бы отстраниться, но предпочел крепко схватить ее за руки, помешав пустить в ход острые ноготки, нацеленные ему прямо в лицо. А кроме того, если бы он посторонился, сестра с размаху врезалась бы, ослепленная яростью, в его комод.
- Ты ушибешься, - предупредил он, вытанцовывая с ней на месте и держа ее руки над головой.
- Нет, я тебя убью. Я вырву твои глаза!
- Ты сегодня просто зациклилась на желании меня ослепить. Но если тебе это удастся, то как тогда я буду любоваться твоей красотой?
- Отпусти меня, ублюдок. И дерись, как мужчина.
- Если бы я как мужчина подрался с тобой, то выбил бы твои мозги, и дело с концом.
Чтобы еще сильнее ее позлить, он наклонился и молниеносно ее поцеловал.
Фэйф поникла, из глаз брызнули слезы поражения.
- Ладно, отстань. Не хочу и смотреть на твою старую безобразную машину.
- Слезы не помогут. Да и слишком легко они тебе даются. - С этими словами он поцеловал ее в щеку. - Завтра я тебе дам автомобиль, катайся хоть целый день и полночи, если захочешь.
Кейд нежно пожал ее руки и стал было отступать к двери, но тут у него посыпались звезды из глаз, так сильно она пнула его в щиколотку.
- Черт побери! - И он захромал, стараясь превозмочь боль. - Хитрая дрянь.
- Радуйся, что я колено в ход не пустила.
Кейд нагнулся, чтобы растереть связки, и Фэйф мгновенно прыгнула, нацелившись на ключи, которые он все еще держал в руке, и вырвала бы их, но он вовремя увернулся, и она, не удержавшись, с грохотом растянулась на полу.
- Кинкейд! Фэйф Эллен! - Голос прозвучал так, словно по шелку стегнули плетью. Бледная, оцепеневшая, на пороге стояла Маргарет.
- Мама… - начал было Кейд, но она прервала его:
- На лестнице слышно, как вы кричите и ругаетесь. И судья Перселл, который у меня сегодня в гостях, тоже все слышал. И Лайла тоже, и дневная горничная, и молодой человек, который пришел, чтобы проводить ее домой.
Она демонстративно сделала паузу, давая детям как следует проникнуться сознанием недопустимости такого поведения.
- Возможно, вы считаете, что так вести себя позволительно, но я этого не считаю и не хочу, чтобы гости, слуги и посторонние люди решили, будто я воспитала двух гиен.
- Заставь его извиниться передо мной, - хмуро потребовала Фэйф, потиравшая ушибленный локоть. - Он меня толкнул.
- Вовсе нет. Ты сама споткнулась.
- Он был груб и неуступчив.
В запасе у Фэйф оставалась лишь одна стрела, и она пустила ее в ход:
- Я его только попросила, и попросила вежливо, одолжить мне на вечер его автомобиль, а он начал меня обзывать и толкать. - Она заморгала и опять потерла локоть. - У меня теперь будут синяки.
- Подозреваю, что Фэйф что-то недоговаривает, но непростительно пускать руки в ход, говоря с сестрой.
- Да, мэм. - Кейд слегка наклонил голову, жалея, что глупый эпизод воспринимается матерью с такой холодной, неумолимой серьезностью. - Ты права. Прошу извинить меня.
- Очень хорошо. - И Маргарет перевела взгляд на Фэйф. - Автомобиль принадлежит Кейду, и его воля - самому его использовать или кому-то одалживать. И на этом разговор окончен.
- Я просто хотела вырваться из этого дома на несколько часов, - со злостью возразила Фэйф. - Он вполне может обойтись своим грузовичком. Ему ведь надо только заехать куда-нибудь в темное тихое место и пощупать Тори Боден.
- Ну ты и выражаешься, Фэйф, - пробормотал Кейд. - Нечего сказать, очень красиво.
- Но это правда. Все в городе знают, что вы друг с дружкой якшаетесь.
Маргарет непроизвольно сделала два шага вперед, прежде чем снова взяла себя в руки.
- Ты… Ты намерен встретиться с Викторией Беден?
- Да.
- Ты разве не знаешь о моем к ней отношении?
- Я знаю, мама.
- Очевидно, мои чувства ничего для тебя не значат. Тот факт, что она сыграла роль в гибели твоей сестры, и то, что ее присутствие в городе все время напоминает об этой утрате, для тебя ничего не значит.
- Она не виновна в смерти Хоуп. Мне жаль, что ты ее в этом винишь, и еще больше жаль, что моя дружба с ней тебя огорчает и уязвляет.
- Оставь при себе свои сожаления, - холодно парировала Маргарет. - Они просто предлог для твоего возмутительного поведения. Ты, если хочешь, можешь пустить эту женщину в свою жизнь, но меня уволь от ее присутствия. Тебе все понятно?
- Да, мэм, - ответил Кейд с той же ледяной интонацией. - Я это прекрасно понял.
Молча Маргарет повернулась и ушла походкой размеренной и неторопливой.
Кейд проводил ее взглядом. Он не мог не заметить в ее взгляде мимолетного проблеска боли и чувствовал себя виноватым.
Он сердито взглянул на сестру:
- Хороших дел ты натворила. Ну, желаю тебе приятно провести вечерок.
Она зажмурилась, а он вышел из комнаты. В груди у нее жгло от бесплодного сожаления. Фэйф бросилась в качалку, разок качнулась, вскочила и побежала к лестнице. В эту минуту хлопнула входная дверь. Кейд ушел.
- Прости, - пробормотала она и опустилась на ступеньку. - Я не подумала. Я не хотела. Не надо меня ненавидеть. - И она уронила голову на колени. - Я сама себя уже ненавижу.
***
- Надеюсь, вы простите поведение моих детей, Джеральд. - И Маргарет снова вплыла в большую гостиную, где ожидал ее прихода старый друг.
"В моем доме таких выходок со стороны детей быть просто не могло, - подумал он. - Но ведь мои дочери умеют вести себя как леди в любых обстоятельствах". Все же он улыбнулся тепло и понимающе.
- Ну что вы, Маргарет, не надо просить прощения. Они просто погорячились.
Джеральд взял бокал шерри, который она не успела пригубить, прежде чем подняться наверх, и опять предложил ей.
Звучала тихая музыка Баха. Они оба любили эту вещь. Он, как всегда, принес Маргарет розы, и Лайла уже поставила их в хрустальной вазе на рояль. Комната с темно-синими диванами и старой полированной мебелью была совершенством вкуса и средоточием спокойствия - все, как любила Маргарет. Все детали убранства были тщательно подобраны так, чтобы унаследованные вещи гармонично сочетались с приобретенными ею лично. В этой комнате мужчина не смел бы положить ноги на стол, а ребенок - разбросать на ковре игрушки.
- Погорячились? - повторила Маргарет. - Вы снисходительны, что называете это так.
Она подошла к окну в тот момент, когда автомобиль Кейда взревел на подъездной аллее.
- Наши дети выросли, Маргарет.
- Некоторые - да.
Он промолчал. Он знал, что ей всегда тяжело говорить о Хоуп. А так как он избегал тягостных тем, то предпочел замолчать одну из них.
Он знал Маргарет тридцать пять лет и некогда, недолго, был ее поклонником. Она выбрала Джаспера Лэвелла, который был богаче и более голубых кровей, чем он. Но его, Джеральда, это почти не огорчило, во всяком случае, он так предпочитал думать.
Джеральд удачно женился, воспитал двоих детей и уже пять лет как благополучно вдовел. Как и его старый друг Маргарет, он предпочитал вдовство узам брака. Меньшая трата времени и сил.
Он был высок и приближался к шестидесятилетнему рубежу. Невероятно густые черные брови, похожие на взъерошенные перья, придавали его в остальном почтенному лицу несколько драматическое выражение. Он блестяще овладел всеми ходами и выходами юриспруденции, составил себе на этом состояние и занял уважаемое положение в округе. Он любил общество Маргарет, их дискуссии на тему искусства и литературы и, как правило, сопровождал ее на все приемы и вечера, но при встрече они обменивались холодным, общепринятым в их круге поцелуем. Свои плотские потребности Джеральд удовлетворял с молодыми проститутками, которым он платил за свои сексуальные фантазии наличными. Свои сексуальные развлечения он считал своего рода "хобби". Ведь надо же чем-то заниматься, раз он не играет в гольф.
- Не думаю, что сегодня я приятная собеседница, Джеральд.
Он любил все привычное. Это был вечер их, вошедшего в обыкновение, спокойного обеда вдвоем в "Прекрасных грезах", а после обеда всегда подавали кофе, и потом около получаса они прогуливались по саду.
- Я слишком старый ваш друг, чтобы меня это обескуражило.
- Да, добрый друг мне сейчас нужен. Я расстроена, Джеральд. Из-за Виктории Боден. Я надеялась, что смогу примириться с ее приездом в Прогресс, но сегодня узнала, что Кейд с нею встречается.
- Он взрослый мужчина, Маргарет.
- Но он мой сын. - Она повернулась к нему с каменным выражением лица. - И я этого не потерплю.
Джеральд подавил вздох:
- Мне кажется, если вы будете чересчур нажимать, то придадите всему этому слишком важное значение в его глазах.
- Но я не собираюсь нажимать на него.
Маргарет знала, что надо делать, и не собиралась откладывать это в долгий ящик.
- Он должен бы жениться на вашей Дебре, Джеральд.
- Тогда у нас были бы общие внуки, - улыбнулся он.
- О чем это вы, - пробормотала Маргарет и решила, что вполне может позволить себе второй бокал шерри.
***
Тори ждала его приезда. Она уже все продумала и поняла. Кейд с ней маневрировал. Очень спокойно, искусно, но все это были маневры. Однако она уже слишком давно распоряжалась собственной жизнью, чтобы позволить кому-нибудь порулить ею. Он приятный человек, она не могла отрицать, что его общество ей приятно. Но она слишком занята своим новым бизнесом и самоутверждением в городе, чтобы тратить время и энергию на отношения с ним или с кем-нибудь еще. Да, ей, естественно, льстит интерес к ней, но будет разумнее отступить назад. Она надеется, что они останутся друзьями, но это и все. И теперь, и вообще.
Тори осталась довольна заготовленной речью, но вдруг снова ощутила прикосновение его губ. Ей вспомнился сладкий привкус груш со старого дерева. Пчелы, опьяненные густым нектаром, тучей носились над палыми плодами и лениво жужжали. Почему-то этот привкус ей почудился снова. Когда он ее поцеловал, ей показалось, что жизнь ее наконец заполнилась, словно в игре "паззл" был наконец найден недостающий кусочек. "Незачем романтизировать происшедшее", - одернула она себя. Обыкновенный поцелуй, но глупо делать вид, будто ничего не случилось.
Возможно, он просто сделал это нарочно, чтобы заинтриговать ее. Умно. Он умный человек. Однако с ней это не пройдет. Она готова к встрече. Приняла решение. Для нее все ясно, и она спокойна. Она встретит его, когда он подъедет, и таким образом помешает ему войти в дом и не даст нарушить ее план. Она произнесет свою речь, пожелает ему всего хорошего, потом повернется, уйдет и закроет за собой дверь.
И останется внутри, в тишине и безопасности.
Удачный план снова вернул ей самообладание и снял напряжение, поэтому, когда Тори услышала шум подъезжающего автомобиля, она с облегчением вздохнула. Скоро все будет в порядке.
Она вышла на крыльцо и увидела его. Кейд сидел в красивой машине с опускающимся верхом. Его волосы растрепал ветер. Он беззаботно улыбнулся, но за улыбкой скрывались гнев и напряжение. Более того. Тори сразу почувствовала, что он сейчас несчастлив, и никакое маневрирование с его стороны или хитроумно рассчитанный план не могли бы совладать с ней так, как это его настроение.
- Мне очень нравится эта черта в тебе, Тори, ты быстро все понимаешь. - Он вышел из машины, поднял верх и открыл дверцу для пассажира.
- Расскажи, что стряслось.
- Стряслось? - Кейд опустил взгляд, хотел было отшутиться, но промолчал и обошел автомобиль, чтобы сесть за руль. Тори скользнула в машину. - Ты что, разрубила мне череп и заглянула внутрь?
Она вздрогнула и положила руки себе на колени.
- Нет, это было бы грубо.
Он рассмеялся и устроился поудобнее.
- Понимаю. Ясновидение имеет свой этикет.
- Но я не читаю мысли других. - И Тори сжала пальцы - они были как натянутая проволока, а суставы побелели. - Скорее, это умение читать не мысли, а чувства. Я научилась распознавать их, хотя это не очень приятное занятие, потому что чужие чувства начинают обуревать тебя самое. Извини за то, что я вторглась в область твоих чувств.
С минуту он молчал, откинув голову и закрыв глаза.
- Нет, это ты извини. Мне надо было выплеснуть мои эмоции, и я выплеснул на тебя.
- Я понимаю, что неприятно в таком состоянии быть в обществе кого-то, кому не можешь доверять. Этот человек, зная твои чувства, может использовать их против тебя, получить над тобой власть. Пойми, что я не подхожу для близких отношений, и поэтому ни с кем не хочу сходиться. Я такая, какая есть, и не могу этого изменить. Я с этим смирилась и знаю, как с этим жить дальше. Я не жду, что кто-нибудь поймет меня и разделит мое одиночество. Мне никто не нужен. Я научилась принимать то, что со мной происходит, и мне дела нет, если тебе или еще кому-нибудь это не понравится.
Она умолкла. Все было сказано.
- Спустись на землю, Тори, ты уж слишком высоко вознеслась над всеми прочими.
А когда она взялась за ручку дверцы, он бросил:
- Трусиха.
Ее пальцы напряглись и разжались.
- А ты мерзавец.
- Это точно. Я срываю на тебе свое дурное настроение. Мне сегодня уже сказали, что извинения хороший прием, чтобы и далее вести себя дурно, но все же извини. Когда возникает важная проблема, я люблю все как следует обдумать. А ты одна из таких проблем.
Кейд наклонился к ней, и она инстинктивно вжалась в сиденье.
- Вот это меня и раздражает больше всего. - Он накинул на нее ремень безопасности и застегнул его. - В то же время это вызов. Я просто должен добиться того, чтобы, когда я к тебе прикасаюсь, ты не отстранялась.
Он включил мотор и положил руку на спинку ее сиденья и не сводил с Тори взгляда, пока выруливал с подъездной дорожки.
- Ты можешь приписать это желание моим уязвленным гордости и "эго", но мне плевать.
Он выехал на шоссе и прибавил скорость.
- Если бы я тебя боялась, меня сейчас здесь не было бы. - Ветер развевал ее волосы, освежал разгоряченное лицо. Тори глубоко вздохнула. - Я не собиралась выезжать с тобой сегодня. Но вот я здесь.
- Ты меня пожалела. И это была твоя первая ошибка.
Она коротко рассмеялась:
- Наверное. А куда мы едем?
- Да в общем-то никуда.
- Хорошо. - И она удобнее устроилась на сиденье, удивленная тем, как легко себя чувствует с ним. - Окрестности просто чудесны.
Кейд заехал дальше, чем предполагал, произвольно выбирая проселочные дороги, но неизменно держа курс на восток, к реке. За их спиной все ниже склонялось к горизонту солнце, окрашивая небо в красный цвет, который затоплял поля, деревья, воды. Он позволил ей выбрать музыку, и мелодия Моцарта вполне гармонировала с опускающимися сумерками.
Он остановился у маленького ресторана. Было достаточно тепло, чтобы сидеть снаружи за столиком, на котором горела квадратная свеча в стеклянном кубке, и говор окружающих заглушался немолчным шумом прибоя.
На берегу дети охотились за пучеглазыми крабами и бросали крошки хлеба пронзительно кричащим чайкам. Стайка юнцов бросалась в волны прибоя, визжа от восторга. В темно-синем небе зажглась первая звезда, сверкавшая как бриллиант. И Тори почувствовала, как тают тревоги дня. Ни о чем не хотелось думать.
Она не особенно проголодалась и заказала только салат, а он начал рассказывать о своих трудах.