* * *
Утро было хмурым, несмотря на солнечные лучи, пробивавшиеся сквозь смешные занавески с зайцами и шарами.
- Мерд, - выругался Дюпре, когда в глазах у него потемнело, и он едва снова не рухнул на кровать.
- Да, неплохо вчера посидели, - встретил его на кухне все тот же Сергей и предложил кружку с зеленой жидкостью, запах которой, несмотря на специфичность, показался Дюпре привлекательным. Француз сделал сначала один осторожный глоток, но потом с удовольствием выдул всю кружку до дна.
- Хорош рассол, да? - улыбнулся Сергей и налил ему из банки с огурцами еще кружку.
- Голова болит, - пожаловался Дюпре.
- А ты пей давай, - подтолкнул к нему кружку Сергей, и Антуан послушался.
- Как вы вообще выживаете после этого, - пробормотал он по-французски, отставляя пустую кружку в сторону.
- Ниче, пройдет, потерпи немного, - усмехнулся Сергей и поднялся из-за стола. - Время поджимает уже. Пора собираться, Антон, - мне парня сменять надо. Костю, - пояснил он, глядя в недоумевающие глаза француза.
- Если не отпустит, ты скажи, зайдем в кабак - по стопарику хлопнем, легче станет, - подмигнул ему Серж, и Антуан решил сдаться ему на милость, не задавая лишних вопросов. В конце концов, он его отравил вчера, но он же его и лечит сегодня, отпаивая такими редкими снадобьями, как то, что француз хлебал из кружки.
Как Серж после вчерашнего мог сидеть за рулем - у Дюпре в голове вообще не укладывалось. Его тошнило при старте и торможении, на поворотах, а также когда он задерживался взглядом на одной точке.
- Что-то ты, Антон, совсем зеленый, - заметил Серж, глядя на товарища, - уже скоро. - И после еще оного поворота направо, они, наконец, припарковались недалеко от площади с собором и отелем.
- Привет, Костя, - поздоровался Серж с хмурым парнем в куртке, и тот отозвался:
- Доброго утра, Сергей Валентинович.
- А это наш куратор, знакомься, Антон, - представил он Дюпре.
- Вы что, всю ночь что ли его приезд отмечали? - не удержался Костя, глядя на Антуана и пожимая его руку.
- Ты не болтай лишнего, между прочим, это глава французского отделения, - заметил Сергей на ухо Косте.
- Да понял я, понял, - ответил Костя, отстраняясь от напарника.
- Что слышно? - спросил Сергей.
- Да ничего, - ответил Костя, - Гай пока в номере, еще не выходил.
- А девчонка? - поинтересовался Сергей. Дюпре слегка оживился: свежий воздух пошел ему на пользу, и на холодном ветру он быстро приходил в себя.
- Что за девчонка? - спросил Дюпре.
- У Гая завелась барышня, - пояснил Сергей. - Местная, работает курьером, получает копейки, скорее всего, интерес финансовый, ну, а у него, понятно - поразвлечься недорого.
Костя напрягся, плотно сжав зубы. Ему неприятно было слышать подобные вещи о Саше. По сути, они называли ее дешевкой, которую зацепил иностранец.
- Серж, можешь сходить за водой? - спросил Антуан, и Сергей тут же кивнул.
- Минералки? Не вопрос, это мигом, - и отправился в ларек на противоположной стороне площади, даже не подумав перепоручить Косте, потому что привык безоговорочно исполнять все приказания начальства.
- Что у тебя с этой девчонкой? - неожиданно спросил Дюпре. Костя напрягся еще сильнее.
- Нравится? - спросил француз. - Вижу, что да.
- Если и так, то что? - рассердился Костя.
- Ничего, просто не смешивай работу и личное.
- Я и не смешиваю, - проворчал Костя.
- Так кто она?
- Никто, Сергей Витальевич уже сказал - обычный курьер.
- Как они познакомились? - допытывался Дюпре.
- В кафе, здесь же, на площади, - ответил Костя.
- А ты с ней как познакомился? - не унимался француз.
- Никак, - отрезал Костя, зло глядя на Дюпре.
- Не бывает такого неравнодушия, когда с человеком даже не знаком, - возразил Антуан, - я знаю.
- А вы что, специалист по отношениям? - съязвил задетый Костя.
- В каком-то смысле, - совершенно не разозлившись, ответил Антуан. - Так как ты с ней познакомился?
- Догнал ее и сказал, что ей грозит опасность.
- Дурак, - заметил Дюпре.
- Почему? - поинтересовался Костя.
- Она тебе не поверила.
- Нет, - согласился Костя.
- Потому и дурак, - подтвердил Дюпре.
- Минералка, - Сергей протянул Антуану бутылку холодной воды. Дюпре сорвал крышечку, сделал несколько жадных глотков и поблагодарил коллегу. А Костя смотрел на француза и размышлял, как оградить себя и Сашу от его дальнейших нападок. Дюпре оказался не так прост, как можно было бы подумать, и ловил многие вещи просто на лету. Сергей Витальевич еще год мог не заметить их связи с Сашей, а Дюпре уловил ее в весеннем воздухе, словно гончая зайца.
Глава 9
Женщина в облегающем черном мини-платье откровенно насмехалась над Гаем, проверявшим на ресепшене свою почту. Длинные стройные ноги в черных колготках были обуты в туфли на невообразимо высоком каблуке. Гай всмотрелся в нее чуть внимательнее, словно бы проникая под внешнюю оболочку, и у него не осталось сомнений в том, кто стоит перед ним.
- Чем обязан? - спросил он, подойдя к женщине и целуя предложенную руку.
- Гай-Гай, - мягко пожурила она его, - ты ведь сам прекрасно знаешь, чем обязан.
- Летиция, я всегда рад тебе, но…
- Прекрати, - прервала его женщина, - бери ключ и идем наверх.
- А ты не любишь долгих прелюдий, как я посмотрю.
- Даже не мечтай, - Летиция улыбнулась, но показавшиеся кончики зубов превратили ее улыбку в предупреждающий оскал.
- Так в чем дело? - спросил Гай, когда они поднялись к нему в номер. Он постарался как можно вальяжнее развалиться в большом кресле, но, вопреки позе, в его теле явственно ощущалось напряжение.
- Ты знаешь, в чем дело, - холодно отозвалась Летиция. - Какого черта ты творишь? Тебя не заметил разве что слепой. Зачем ты застрял в этом теле? Чего ты добиваешься?
- А, наши друзья забеспокоились, - протянул Гай, с аппетитом глядя на ноги Летиции. - Тебе очень идет это… тело, Летиция. Последний раз ты выглядела также очаровательно, когда была Одри.
- Прекрати, - щеки Летиции коротко вспыхнули, из чего Гай сделал вывод, что воспоминания о времени, проведенном в роли Одри, задели Летицию за живое. - Естественно, наши друзья, как ты их называешь, обеспокоились.
- Ну, что ж, можешь успокоить их: я вскоре закончу свои дела и перестану их дразнить своим постоянством.
- Гай, - Летиция приблизилась к нему вплотную. - Вскоре - это неправильный ответ.
- Летиция, - он выдержал ее взгляд и втянул носом воздух, давая понять, что не прочь продолжить разговор в другой обстановке, - мне нужно еще немного времени.
- Но зачем? - смягчилась Летиция, опуская ладонь на его идеальную грудь.
- Я с удовольствием объясню тебе позже.
- Ты похож на беглеца, Гай, - ее ногти оставили тонкую бороздку на его гладкой коже. - От тебя пахнет страхом. Если надумаешь бежать, я спущу на тебя всю свору гончих. Мы друг друга поняли? - Она поддела своим крашеным ноготком Гая за подбородок, и он замер.
- Поняли, - ответил Гай, когда она позволила ему заговорить.
- Закажи мне шампанское, Гай, - улыбнулась Летиция, - и фрукты. В соседний номер, - усмехнулась она, - шестьсот три. Пускай оставят в комнате, я собираюсь принять ванную.
Гай проводил взглядом ее покачивавшую бедрами фигуру, одновременно желая и ненавидя. Он не рассчитывал на постороннее вмешательство, так что теперь его задача усложнялась, а времени, пока им не заинтересуются все остальные, оставалось все меньше и меньше.
Летиция наполнила ванную, и, сбросив неудобное платье, окунулась в теплую воду и потрескивающую пену. От удовольствия она даже прикрыла глаза - ей просто необходимо было расслабиться после перелета и поисков этого мерзавца. Летиция никогда не питала особенной симпатии к Гаю. Он был, пожалуй, одним из самых разбалованных реберфов, который потакал всем своим желаниям, руководствуясь лишь собственной выгодой и удовольствиями. Но все они обязаны были выполнять определенный свод правил, одним из которых было не высовываться из толпы, чтобы не привлекать внимание. И никогда не подчинять президентов, госсекретарей, монархов - людей, которые были наделены большой властью, потому что изменение и гибель таких заметных фигур неизбежно привлекла бы к реберфам ненужное внимание. Если ты хотел денег - достаточно было вселиться в любого олигарха и наслаждаться его достатком. К тому же, если ты не желал следовать его привычкам, всегда можно было подыграть на нервном срыве от напряженной работы, или на раскаянии, да на чем угодно, лишь бы более-менее правдоподобно объяснить всем остальным отличие. Точно так же, уходя, можно было устраивать несчастные случаи, самоубийства, а в команде с несколькими реберфами, вообще, что угодно. Так отчего же Гай вцепился в это тело голландского бизнесмена? Этот вопрос не давал Летиции покоя. Да, он был недурен собой, у него водились деньги, но на этом все очевидные плюсы заканчивались. Значит, были минусы?
Летиция услышала, как в дверь постучали, и крикнула из ванной, чтобы заходили. За дверью раздались шаги, позвякивание стекла, затем снова наступила тишина.
- Кто бы подал мне его в ванную, - пробормотала расслабленная Летиция, но портье уже, очевидно, ушел, и ее слов так никто и не расслышал.
Летиция вновь прикрыла глаза и окунулась с головой в воду. Он всегда выполнял все ее капризы, некоторые еще до того, как она успевала их озвучить. Очаровательный француз со жгучими карими глазами, ресницами, которым позавидовала бы любая девушка, высокий, сильный и с немного смешным носом, похожим на картошку. Летиция сама не заметила, как ее губы растянулись в счастливой улыбке. Тогда она была Одри. Но при этом вдохнула в скромную, немного зажатую девушку, не знавшую мужской любви, столько жизни и задора, что покорила его почти с первого взгляда. Она помнила, как он смотрел на ее платье в горох и такую же шляпку, и как наслаждался близостью их тел под своим плащом, укрывая ее от дождя. Помнила любовь, отогревающую самые дальние уголки ее существа, когда они проводили дни и ночи напролет. Антуан знал, кем она являлась, но вместе с тем не смог ожесточить своего сердца. И когда ей пришло время уходить, Летиция горевала, как никогда. Еще ни к одному человеческому телу она не была привязана так сильно, но тело сопротивлялось, ее суть неизбежно его разрушала, и дни подходили к концу. В тот раз она даже не удосужилась замести следы, просто покинула мертвое тело за несколько секунд до смерти. И сильнее всего сожалела лишь о том, что не смогла в последний раз обнять Антуана, посмотреть в его глаза, еще раз запечатлеть в памяти любимое лицо. Она знала, что прощается навсегда, потому что глупый мужчина любил ее, как Одри, он даже наивно полагал, что все, что ему дорого в ней - это и есть молодая человеческая девчонка. Знал бы он, насколько это было далеко от истины. Психика реберфа полностью подчиняла себе психику хозяина, ему никогда не было бы так интересно и хорошо рядом с двадцатилетней девушкой. То, что его привлекало - было смесью опыта и свойственной Летиции жизнерадостности. Она даже потратила лишние силы и переместилась в тело коллеги Антуана, чтобы еще раз взглянуть на него, но то, что она увидела, заставило ее пожалеть о принятом решении. Антуан оплакивал Одри так, что сердце Летиции в новом теле едва не разорвалось от боли. Окружающие сочли это слабостью при виде смерти, но она видела, как он страдал, как сходил с ума, хотела утешить и не могла. И эта невозможность пожирала ее изнутри, становясь самым страшным кошмаром. Помнится, тогда Летиция прыгнула наугад - ей все равно было, кем она станет, лишь бы быть подальше от Антуана, никогда его больше не видеть, не ощущать этой разъедающей ее душу боли.
Летиция плотно закрыла глаза и вновь опустилась под воду, но теперь за закрытыми веками маячило его лицо так, словно между сегодня и прошлым не пролегли годы.
* * *
Костя из своего укрытия смотрел, как Саша шагает к Хайяту, но на этот раз не мог ни остановить ее, ни поговорить, потому что рядом с ним был Антуан Дюпре. На протяжении всего дня Костя пытался избавиться от француза хотя бы на несколько минут, чтобы поговорить с Сашей по телефону, предупредить ее, чтобы была более осторожной, но Дюпре прилип к нему, словно банный лист. К вечеру, даже Сергей Витальевич оставил свои попытки уговорить Дюпре на экскурсию по городу или совместный ужин и, махнув рукой, отправился по своим делам.
- Это она? - спросил Антуан, кивая головой в сторону торопившейся фигурки и безошибочно вычисляя Сашу.
- Да, - подтвердил Костя, потому что отпираться было бесполезно.
- Сочувствуешь ей? - взялся за старое Дюпре. - Она этого не стоит, сам подумай, что будет после того, как она поднимется к нему в номер. - И, наблюдая за лицом Кости продолжил: - Как уже не раз поднималась, - и что-то рассмотрев в его мимике, удовлетворенно кивнул.
- И как давно это продолжается?
- Сергей Витальевич Вам же уже все рассказал.
- Что вы узнали о Гае? Зачем он приехал?
- Встречается с партнерами по бизнесу, налаживает контакты, - начал Костя.
- Мерд, я бы все это проглотил, если бы он был человеком, но он не человек, - уставился француз на Костю своими темными глазами.
Костя лишь пожал плечами, подразумевая, что ему больше нечего предложить большому французскому боссу, сколько бы тот ни раздувался от негодования.
- Ты же не думаешь, что из-за нее? - съязвил Дюпре, и Костя вновь пожал плечами.
- Вы тут вообще хоть что-нибудь знаете, кроме того, как опохмеляться по утрам?
- Какое слово вы выучили, надо же, - не без издевки заметил Костя, но Дюпре лишь окатил его холодной волной своего презрения.
- Я - за ней, - коротко бросил Дюпре и побежал трусцой в сторону гостиницы.
- Но это же… - от неожиданности слова застряли в глотке Кости, - нарушение правил!
- Я только и делаю, что их нарушаю, - бросил ему француз, удаляясь.
Костя занервничал не на шутку, но броситься следом за Дюпре было бы еще большей глупостью. Все, что он мог, - это провожать его взглядом и молиться, чтобы ничего не случилось, сердясь и заталкивая поглубже жгучую обиду, потому что легко мог себе представить, как она мирится с Гаем.
Дюпре в последнюю секунду схватился за дверцу лифта, не позволяя тому закрыться. Приятная девушка в куртке, джинсах и кедах нажала кнопку, и двери вновь разошлись.
- Спасибо, - поблагодарил ее Дюпре, заходя внутрь.
- Вам какой этаж? - дружелюбно поинтересовалась девушка. Она вовсе не была похожа на одну из тех девиц, что кружили вокруг гостиниц. Слишком правильная, слишком настоящая, что ли. Ну, и совершенно не так одета. Хотя, кто знает - может, Гая потянуло на школьниц.
- А вам? - улыбнулся Дюпре.
- Шестой, - усмехнулась девушка, указывая на светящуюся кнопку.
- Мне тоже, - отозвался он.
Она пожала плечами, еще раз улыбнулась ему, и в лифте воцарилась тишина. Дюпре видел, как она тайком наблюдает за ним. Очевидно, он ей тоже казался занимательным. Умные серые глаза исследовали его с недетской тщательностью. Было в ней что-то особенное - Дюпре теперь отчасти понимал мальчишку. Но не Гая. Или Гаю нравилось, как ее скромность оборачивается рядом с ним развратностью, как эти джинсы слетают прочь, как исчезает ее легкая сутулость, когда она выгибается от страсти в его руках. Дюпре отвернулся от Саши: у него слишком давно не было женщины. Впрочем, разве мог быть кто-то после Одри? И что бы ни говорил Коэн, что бы ни думали остальные, Антуан знал, что его любовь была настоящей.
- Прошу вас, - произнес Антуан, пропуская девушку вперед.
- Не стоило беспокоиться, - смутилась та, но, благодарно взглянув на него, прошла вперед. Потом сделала еще пару шагов и замерла у двери с номером шестьсот четыре. Неуверенно потопталась перед ней и еще менее уверенно постучала. Дюпре приподнял черную бровь: неужели она не хотела идти? Боялась Гая? Он ей был неприятен? Хотя Дюпре с трудом мог вообразить женщину, которой бы не нравился Гай.
Антуан подошел к соседней двери, делая вид, что роется в карманах в поисках карточки-ключа. Саша продолжала стоять перед дверью, а проклятый Гай не торопился ей открывать. Очевидно, визит оказался незапланированным. Неужели она дошла до такого унижения, чтобы таскаться за этой сволочью? - подумал Дюпре и наудачу толкнул дверь. Каково же было его удивление, когда та подалась. Антуан поспешил скрыться из виду, чтобы не вызвать подозрение у девушки. Номер, в котором он очутился, был пуст, и только в центре комнаты стоял передвижной столик с бутылкой шампанского в ведерке и вазой с фруктами. Любимое сочетание Одри. Дюпре постарался отогнать наваждение и вслушаться в звуки снаружи. Как только девушка войдет к Гаю, он сможет выйти. Или же, наоборот, воспользоваться открывшимися возможностями. Дюпре приблизился к смежной с соседним номером стене и стал внимательно ее исследовать. Затем, найдя вентиляционное отверстие, совсем уже было собрался прильнуть к нему ухом, когда услышал посторонний звук с противоположной стороны. Все, что успел Дюпре - это ретироваться к дверям, когда из ванной в комнату вошла женщина, завернутая в банное полотенце. Дюпре встретился с ней взглядом, и его будто обдало жаром, настолько она была хороша. А ноги, выглядывающие из-под полотенца, казались бесконечными и идеальными. Женщина, похоже, была настолько потрясена, что так и не смогла вымолвить ни слова.
- Простите, было открыто, я, видимо, ошибся номером, - заговорил Дюпре, а в ее глазах мелькнуло что-то, чего он так и не смог понять. - Простите, это чистое недоразумение.
- Все в порядке, - проговорила она побледневшими губами.
- Вы уверены? - уточнил Дюпре. - Вам нехорошо? Может, воды? - Он схватил длинный стакан со стола и готов был броситься в ванную.
- Не надо, правда, все уже в порядке, - произнесла она, опускаясь в кресло. Ее руки заметно дрожали.
- Мерд, я вас сильно напугал, - проговорил Антуан, опускаясь перед ней на колени и не зная, как загладить свою вину.
- Все хорошо, правда, - теперь она едва не плакала. Антуан видел, как подрагивают ее губы, и боялся, что если она разрыдается, истерику уже будет никак не остановить. Он схватил бутылку из ведерка и налил шипящий напиток в бокал. Сейчас немного алкоголя барышне явно не помешало бы, чтобы сгладить шок от произошедшего. Наблюдая, как она делает неровные глотки, Антуан с сожалением думал о том, как его план подслушать беседу Гая катится ко всем чертям.
- Я вас задерживаю, - проницательно заметила незнакомка, отставляя стакан в сторону.
- Что вы, я никуда не тороплюсь, - поспешил заверить ее Антуан, но в его голосе прозвучало не слишком много искренности.