Джосс обрадовалась. Чувствовалось, что жизнь начинает идти в каком-то своем ритме. Утром удалось справиться с трехмесячным шумным Адамом, дописать статью до полудня, пока Нэн гуляла с малышом в саду, насладиться ванной перед их возвращением. Уложив сына в кроватку, Джосс переоделась в новый розовый свитер и в черные вельветовые джинсы, которые были всего на размер больше, чем до ее беременности. Когда домой вернулся Дэн, его глаза зажглись страстным огоньком при виде жены, и Джосс поняла, что выглядит намного привлекательнее, чем в первый вечер их знакомства.
– Идея отличная, – одобрила Джосс, наливая кофе. – Когда отправляемся?
– Как прикажете. – Дэн откинулся на спинку стула, с удовольствием разглядывая ее. – Последние дни ты выглядишь лучше, Джосс.
– Я и чувствую себя лучше. – Улыбаясь, она протянула ему чашку. Несколько дополнительных часов сна существенно меняют дело.
– Я скажу отцу, что мы приедем в эти выходные. – Дэн остановился. – Можем жить в доме на ферме, если коттедж покажется тебе тесноватым.
– Почему?! – возмущенно воскликнула Джосс. – Или мы будем жить с твоим отцом, или вообще не поедем.
– Сдаюсь! – сказал он, поднимая руки. – Я просто подумал о твоих удобствах, Джосс. Как обычно, – добавил он.
Джосс покраснела и отвернулась, а Дэн включил телевизор – посмотреть новости. Она уставилась в экран, но думала об отношениях с Дэном. Он не шел на сближение, из-за того что – Джосс знала это наверняка – все еще сомневался в своем отцовстве. Но на отношения с малышом его сомнения не влияли. Адам рос очень быстро, смеялся, когда Дэн его подбрасывал, и радостно реагировал на этого большого, притягательного мужчину, который играл с ним, как считала Джосс, несколько грубовато. Но она не говорила об этом, зная, что скоро ей предстоит разговор с Дэном о тех сомнениях и страстях, которые не отпускали и мешали им. Может, он будет после Истлега.
Встречали их в Истлеге радостно. Сэм Армстронг быстро поцеловал Джосс, пожал руку сыну и потянулся на заднее сиденье машины за Адамом. Сначала малыш подозрительно всматривался в незнакомого мужчину, но вот лицо его расплылось в улыбке, и Сэм, просияв, гордо понес его в дом.
– Позвони-ка в дом на ферме, – сказал он Дэну. – Я обещал, что дам им знать, когда вы приедете.
Скоро пришли Фрэнсис и Сара, и стало очень шумно: все суетились вокруг ребенка, а Фрэнсис был просто в восторге от него.
– Посмотрите на него. Такой важный, прямо как его отец. Бедный мальчик, – сказал он, качая головой. – У него такая красивая мама, а он почему-то похож на папу.
– Фрэнсис! – воскликнула Сара. – Не груби. Хотя ты прав, он – копия папочки. Посмотри на эти глаза! И он так же красив, не так ли, мой дорогой? Джосс, можно я его подержу?
После чая Сару удалось уговорить отдать малыша, потому что наступило время его купания.
– Я займусь им, – быстро сказал Дэн и улыбнулся Джосс. – Часть вещей на кухне, а остальное – наверху. Ты можешь пока разобрать их, а я разберусь с этим пареньком.
Фрэнсис и Сара неохотно отправились домой, вытянув прежде обещание, что они с Дэном придут попозже к ним на кофе, ужин и что-нибудь более крепкое.
– Дедушка посидит с малышом, – сказала Сара, улыбаясь Сэму.
Джосс замялась.
– Ты можешь уйти на часок, моя девочка, – не дал возразить ей Сэм. – Я присмотрю за ним. А если не буду справляться, позвоню на ферму, и ты сможешь вернуться за пару минут.
– Прекрасно, – сказал Дэн и усмехнулся, глядя на остальных. – Я не мог убедить свою жену выйти за дверь, с тех пор как родился Адам.
Джосс покраснела и засмеялась:
– Кто бы мог подумать, что ребенок отнимает все время.
– Просто ты так сильно влюблена в своего ребенка, что не можешь отойти от него даже на шаг, – объяснил Дэн.
Фрэнсис дружески обнял Джосс:
– Оторвись от него, хотя бы на часик. Дедушка Адама знает все о маленьких мальчиках, уверяю тебя.
Джосс с улыбкой отстранилась от Фрэнсиса.
– Хорошо. Мы придем.
Дэн с малышом и Джосс поднялись наверх. Там находились одна ванная комната и две спальни, одна из которых была устроена для нее с Дэном, а другая – с замечательной резной кроваткой – для ребенка.
Купание получилось шумным, долгим, и ребенок очень устал, поэтому, с большим аппетитом поужинав, он заснул прямо на руках своей матери, после чего его положили в необычную кроватку в новой спальне.
– Замечательно! – сказал Дэн, когда они сели за стол. – Редкий случай: мы с Джосс наслаждаемся ужином без крика ребенка.
– Отдыхайте сегодня, – твердо сказал Сэм и прислушался, спит ли малыш. – Сопит, маленький плутишка. Так что, Джосилайн, пока есть возможность, развлекайтесь.
Вечер с Фрэнсисом и Сарой получился приятным. Джосс слушала об их свадебных планах, пила вино, смеясь над рассказами Фрэнсиса о том, как он любил вызывать Дэна на драку. Она совершенно забылась, но Дэн заявил, что, хотя звонка от дедушки не было, им пора ехать.
– Тебе было хорошо? – спросил он по дороге к дому Сэма.
– Да, – ответила Джосс зевая. – Мне понравилось. Надеюсь, Адам не замучил твоего отца.
– Для этого нужен не один ребенок, – посмеивался Дэн.
И он оказался прав. Адам проснулся в десять часов, и Сэм Армстронг прекрасно справился со своими новыми обязанностями.
– Я подогрел одну из тех бутылочек, которые вы оставили, – самодовольно сказал он. – Переодел его, накормил и снова положил в кроватку. И теперь он снова крепко спит.
Джосс нежно обняла Сэма.
– Спасибо. Вы – замечательный.
– Ерунда, – сердито ответил он. – Вы двое отправляйтесь спать и хорошенечко отдохните.
Оставшись, наконец, наедине со своей женой, Дэн прошептал:
– Я не хотел бы спешить с этим, но, когда отец говорит "делай", я исполняю.
– Он понимает, что уникален в этом смысле? – Джосс снимала серьги.
– Не думаю, – ответил Дэн, – как и ты; ты не знаешь, какая ты особенная.
Сердце ее сильно забилось:
– Сомневаюсь!
– Это правда, – вырвалось у него, и он открыл дверь. – Я приму ванну первым.
В густой темноте ночи, прислушиваясь к сопению малыша, доносившемуся из кроватки, Джосс, приняв решение, тихо легла в постель. Вскоре так же тихо к ней присоединился Дэн. И эта ночная тишина в Истлеге сблизила их больше, чем неистовые объятия.
По дороге в Лондон Дэн решил взять еще несколько дней отпуска, чтобы провести их с женой и с сыном.
Добравшись до дома, они выгрузили в кухне все, что Сэм складывал в машину. Быстро уложив Адама, Джосс занялась ужином. Она приготовила омлет по-испански, Дэн открыл бутылку красного вина, и они сели ужинать в кухне, чтобы не тратить драгоценного времени на сервировку обеденного стола.
– Кто знает, как долго наш сын оставит нас сегодня в мире, – неторопливо произнес Дэн.
Наш сын, подумала Джосс и с неожиданно появившимся аппетитом принялась за свой омлет:
– Возможно, твой отец объяснил ему все про нас.
Этот вечер был самым необыкновенным после рождения Адама. Ребенок проспал до десяти, проснулся, получил свой ужин и заснул, да так быстро, что Джосс с трудом поверила.
– Присмотришь за ним, пока я принимаю ванну? – попросила она Дэна.
Он улыбнулся ей поверх газеты:
– Конечно. Можешь не торопиться.
Джосс поймала его на слове. Она растянулась в горячей ароматической воде, вздыхая от удовольствия и думая о своем новом рассказе.
Проснулась она от ощущения холода. Быстро растерла себя, почистила зубы, нанесла увлажняющий крем и надела розовую ночную сорочку из тонкого батиста. Войдя в спальню, она замерла: ее муж лежал в кровати и читал книгу.
Джосс стояла как вкопанная, сердце ее билось, как барабан, когда Дэн поднял на нее глаза.
– Предупреждая твой вопрос – малыш крепко спит, – проинформировал он ее и откинул одеяло, приглашая к себе. Взгляды их встретились. – Тебя это ни к чему не обязывает.
Джосс молча прошла через комнату и легла рядом с Дэном. Он выключил лампу и повернулся к ней:
– Я хочу знать, простишь ли ты меня, Джосс.
– За что именно? – прошептала она, вдыхая его запах.
– За сомнения, что Адам мой сын.
– Он всегда им был.
– Знаю. – Дэн нашел ее руку и крепко сжал. – В Истлеге все изменилось. Ты, моя дорогая, – единственная, кто мне нужен. Я был ревнивым дураком, когда задал тот глупый вопрос в больнице и чуть не потерял тебя. И Адама вместе с тобой.
– Я бы не ушла, Дэн. Я вышла за тебя замуж.
– Почему ты осталась?
– Разве непонятно?
Он нежно потянул ее к себе:
– Неужели ты, благодаря восхитительно невероятному случаю, испытываешь ко мне хотя бы малую толику той огромной любви, что я испытываю к тебе?
Джосс постаралась сдержать охватившую ее дрожь. Не стоит распускать нюни сейчас. Дэн подождал мгновение, потом обнял ее.
– Если ты еще не любишь меня, я готов посвятить остаток своей жизни, чтобы научить тебя любви, – сказал он и поцеловал ее с внезапной неконтролируемой горячностью. – Знаешь ли ты, – шептал он, обжигая дыханием ухо, – как тяжко было в коттедже лежать с тобой и не прикасаться к тебе?
– Я чувствовала тогда то же самое.
Дэн нежно прикоснулся губами к ее губам и начал целовать: легко, потом крепче, все более пылко; незаметно нежность сменилась страстью, на которую она, истосковавшись по нему, отвечала всем своим существом. Каждая клеточка ее тела трепетала от наслаждения, когда он ласкал ее, и, задыхаясь от охвативших ее чувств, она произнесла наконец слова любви. На секунду Дэн замер... и в следующий миг ее захлестнул такой поток словесной радости и ласки, что у Джесс закружилась голова. Слова разжигали новые ласки, понуждали к новым поцелуям и движениям – все это наполнялось неведанной раннее силой, которая бросала их в чувственный жар, обжигающий до боли, до самозабвения.
Придя в себя и успокоившись, Дэн с любопытством приподнял голову:
– Сможете ли вы теперь повторить все, что сказали, миссис Армстронг?
– Теперь я буду повторять, что люблю тебя, так часто, как ты захочешь.
– Почему именно теперь? – спросил он.
– Потому что ты признался, что любишь меня.
Он включил лампу.
– Но я же все время говорил тебе это, – нахмурился он и посмотрел на ее раскрасневшееся лицо.
– Нет! Ты все время говорил, что хочешь меня. А это разные чувства.
Дэн уставился на нее в совершенном изумлении:
– Ты хочешь сказать, что эти слова были преградой между нами все это время?
Джосс покачала головой:
– Нет. Главным препятствием были твои сомнения, твой ли сын Адам.
Дэн уткнулся лбом в ее лоб:
– Значит, если бы я не распрощался с сомнениями, то сегодняшней ночи не случилось бы?
Джосс нежно его поцеловала:
– Возможно. – Она потянулась достать что-то со столика. – Но поскольку ты признал малыша, я тебя вознагражу.
– Вознаградишь?
– И, думаю, награда тебе понравится, – сказала Джосс и передала ему конверт.
Глаза Дэна недоверчиво сузились, когда он читал открытку от Питера Садлера.
"Поздравляю вас с рождением вашего ребенка. Математика всегда была моей сильной стороной".
Дэн вопросительно поднял бровь:
– При чем здесь математика?
– Если скажу, обещай мне не терять самообладания и не буйствовать по всему дому.
– Я обещаю быть сдержанным, – сказал он, и взгляд его смягчился. – С настоящего момента и впредь, моя дорогая.
– Хорошо. – Джосс рассказала ему о втором визите Питера Садлера с извинениями перед свадьбой, о его афере и о том, что все было нацелено на него, руководителя "Афины".
– Так это была его месть за мелочную обиду? – возмущенно сказал Дэн. – Хотелось бы мне поработать над его миленьким личиком.
– А приходил он не извиняться. Это было только предлогом. Он хотел узнать, его ли это ребенок, – открыто сказала Джосс.
Дэн посмотрел на нее, притянул ее назад в свои объятия и потерся подбородком о ее голову:
– И ты выгнала его?
– Я сделала гораздо лучше. Я объяснила ему, что ребенок должен родиться четырнадцатого февраля.
Дэн неожиданно притих:
– А когда Садлер ушел от тебя?
– В феврале прошлого года. Именно поэтому он написал про математику.
– Значит, – медленно произнес Дэн, – если бы Адам родился в срок, не было бы никаких сомнений по поводу его отца.
– Именно так. – Джосс подняла голову, Дэн смотрел на нее странным взглядом. – Что такое?
– Почему ты не рассказала мне об этом раньше?
– Я не хотела давать тебе улик, доказывающих, что Адам – твой сын, не хотела превращать наш брак в зал суда. – Джосс неотрывно смотрела на него. – Я хотела, чтобы ты признал его и меня, поверив на слово.
– Так мне и следовало поступить, – вздохнул он. – Беда в том, что я подвержен скоропалительным решениям и по природе своей недоверчив. Сможешь ли ты простить меня за это, моя дорогая? – спросил он, и она подставила свое лицо для поцелуя в знак абсолютного прощения. Дэн прижал ее к себе и поцеловал. И тут же раздался выразительный крик малыша. Они оба рассмеялись.
– Оставайся здесь, а я посмотрю, чего это он разбушевался.
Джосс недоверчиво взглянула на него:
– Ты?
– Конечно. Самое время объяснить ему, что ночью надо спать. – Дэн с улыбкой задержался в дверях. – Только не уходи. Я скоро приду.
Джосс с наслаждением потянулась.
– Когда ты придешь, мы, возможно, вернемся к разговору о награде.
– Вернемся. И на этот раз я возьму то, что я хочу, – твердо заявил Дэн, сверкая глазами. – Хочешь отгадать – что?
– Я получу награду, если отгадаю?
– Все, что захочешь, моя дорогая.
– Я хочу того же, что и ты, – скромно сказала она и замахала на него руками, потому что он вернулся поцеловать ее. – Поторопись, твой сын уже неистовствует.
– Моему сыну придется подождать немного, пока я поцелую его маму, – сказал Дэн. – Я потратил немало времени, чтобы установить свое приоритетное право.
1
Конфекция – готовое женское платье.