Я сняла шлем, вытерла ладонью слёзы-сопли и бросилась в отсек, на ходу стаскивая костюм, его я бросила тут же на полу. Внутри схватила все полотенца, которые нашла. В одном из отсеков отыскала аптечку, беглый осмотр которой показал, что бинтов там мало, поэтому прихватила ещё и свои вещи и вернулась к раненому эквейту.
Дерион всё ещё не пришёл в сознание, истекая кровью - ярко-красной, липкой, распространяющей резкий металлический запах вокруг себя.
Дезактивируя настройки гидрокостюма, вернее то, что от него осталось, я принялась стягивать его с эквейта, Порадовало одно - Дерион всё-таки оставил на себе нижнее белье, хотя этот небольшой кусочек чёрной ткани (у него даже белье чёрное), мало что скрывал. Сильное крепкое мужское тело, со множеством мелких, застарелых шрамов. Да, не хило же его потрепала жизнь и служба на Князя. Я осторожно коснулась кончиками пальцев выпуклого шрама на левом боку и тут же одёрнула руку.
Да, над таким телом хотелось поахать и повздыхать, но потом. Сейчас не время.
Ран было много - две самые большие, рваные на плече и груди, ещё одна на руке, прокушенная икра левой ноги (вот зубастые твари!), несколько мелких ссадин на спине и внушительная шишка на виске, но это не так страшно. Меня больше волновало, сколько крови он уже потерял.
Вытряхнув всю аптечку на пол, я принялась лихорадочно рыться - так антисептик, обезболивающее, заживляющее, вот это вроде обеззараживающее и антибиотик, несколько шприцов, ух ты, тут и иголочка есть с ниточкой, вот если бы они бинтов побольше положили, было бы просто супер… а это что? Неужели регенератор? Да ещё две капсулы… Отлично. Всё-таки мой диплом врача и тут пригодился.
Привычные движения, и старые навыки вернули, утерянное было спокойствие. Теперь я была уверена, всё будет хорошо. Я не дам ему умереть!!! Вот ещё, так легко он от меня не отделается. Будет жить и терпеть все мои выверты и выкрутасы. Я потом так на нём отыграюсь, столько всего выскажу. Умирать он вздумал, кровью решил истечь, а кто обо мне подумает? Я то, как выберусь отсюда? Особенно теперь, когда энергия в капсуле почти на нуле.
На мгновение я представила, что не справлюсь, что он не выживет и вздрогнула. Боль в груди была настолько резкой и сильной, такой нестерпимой, что с трудом подавила подступающие слёзы. Мне словно перекрыли дыхание. Нет, нет, только не он…, и сама испугалась своей мысли. Да что же это такое? Отчего такая реакция на его возможную смерть? Дерион мне даже не нравится. Нет, он, конечно, красавчик, но как мужчину своей мечты я его не рассматривала совсем.
Самое плохое, что я совершенно не знала физиологию эквейтов, мы её в Медакадемии даже факультативом не проходили. И какая реакция будет у Дериона на лекарства, я тоже не знала, но и оставлять его в таком состоянии я просто не могла. Немного посомневавшись и взвесив все за и против, я решила лечить его как землянина, тем более, что физиологически мы были очень близки.
На самые большие раны пришлось наложить швы, и я использовала всё, что могла до последней ниточки. Как я и предполагала, бинты кончились почти сразу, и в ход пошли мои штаны, разодранная туника и полотенца. Два больших я оставила лежать в стороне.
Дерион всё ещё не пришёл в сознание, но столь длительному обмороку мог поспособствовать укол с регенератором.
Натянув майку и повязав одно из полотенец на бедре, я расстелила второе на полу. Теперь мне предстояло перетащить его в рубку. Далось мне это значительно труднее, сколько раз я падала, сколько раз была готова расплакаться от бессилия не передать словами, но, в итоге у меня получилось, полотенце было под ним. И медленно пятясь назад, я начала его тащить.
Когда мы смогли, наконец, добраться до рубки, я просто упала рядом с ним, прижавшись к тёплому боку, и вырубилась - мои силы спасовали перед натиском действительности.
Глава 7. В капсуле
Даже за день до смерти не поздно начать жизнь сначала.
NN
Моё пробуждение можно было назвать очень приятным. Хотя бы потому, что проснулась рядом с обнажённым мужчиной, на его крепком плече, да таком рельефном, прям как я люблю (моя ладошка бессознательно скользила по упругой коже груди) и пахло от него так вкусно и терпко, что голова начинала кружиться, и хотелось вдохнуть этот запах ещё и ещё. Рука мужчины примостилась на моей талии. Вроде всё замечательно, такая впечатляюще-одуряющая картинка, но что-то меня смущало. Например, почему у меня страшно болело всё тело, и отчего так раскалывалась голова, и почему я лежала не на мягкой постели, а на чём-то твёрдом. И почему так холодно? Словно я не у себя в комнате, а в холодильнике…
Что?!!!!
Не открывая глаз, я резко приподнялась и на четвереньках отползла в сторону и остановилась только тогда, когда упёрлась филеем в ледяную стену. Прикосновение обожгло ледяным огнём, и я, широко открыв глаза, дёрнулась в сторону, больно стукнувшись локтём о стойку. Вопль с трудом удалось сдержать.
В капсуле было темно, всё так же тускло мигала красная лампочка на выходе, и стояла оглушающая тишина.
Дерион сонно вздохнул, слегка нахмурился и открыл глаза. Секунд пять, он бессознательно разглядывал тёмный потолок, а я всё это время боялась даже дышать.
- Архиза, - прошипел он весьма распространённое ругательство и попытался встать.
А тут ожила я, вспоминая о его ранах, о клятве Гиппократа и о своём долге.
- Вам нельзя двигаться. У вас швы могут разойтись, - подползла к нему, дрожа от холода, пытаясь удержать его на месте.
Дерион застыл, уткнувшись взглядом в мою, обтянутую майкой, грудь, что нависла над его лицом. И взгляд был такой задумчивый и несколько суровый.
Я резко одёрнула руки от его груди и на всякий случай отползла подальше, скрестив руки на груди, пытаясь скрыть бурную реакцию организма на холод.
- Швы? - хрипло переспросил он и отвёл взор от моего лица в сторону. На его пути попалась моя нога и взгляд, споткнувшись о мою конечность, там и остался.
И я поняла свою ошибку. Мало того, что из-за сбившегося на мне полотенца ноги оголились почти до самого бедра, так и стал виден узор, который вился по всей их длине, ведь я никому его не показывала. Всю мою ногу от середины икры до внутренней стороны бедра обвивал лазоревые кружева лиан с листочками и блёстками. И вот теперь на эту умопомрачительную вязь неотрывно пялился эквейт и всё больше хмурился. Да, это тебе не маленькая лазоревая бабочка на щеке, тут кое-что помасштабнее.
- Да, мне пришлось наложить швы на две раны, - я шустро запахнула полотенце и поджала ноги под себя.
- Ива, почему вы в таком виде? Где ваши вещи? - возмущённо прошипел он, демонстративно уставившись в потолок.
Нашёл время думать о приличиях.
- На вас.
- Простите? - от такой наглости, он всё-таки посмотрел в мою сторону. - По моим ощущениям я лежу на мокром полотенце в одних плавках…
При мысли о плавках я невольно покраснела и глаза сами собой скользнули по месторасположению этой детали мужского туалета. В мыслях представила себе их и ещё больше зарделась. И это представление позволило разыграться фантазии, которая во всех красках нарисовала, что за ней скрывалось нечто весьма внушительное.
- Ваши вещи мне немного не подходят по размеру… Или я ошибаюсь?
- Не ошибаетесь. Но бинтов не хватило и мне пришлось порвать свои вещи и часть полотенец. Мои штаны в данный момент покоятся на месте огромного укуса на вашей ноге, а туника… туника вроде на груди… уже не помню.
Проникся, промолчал, только вздохнул тяжело с надрывом.
- Возьмите мои вещи.
- Зачем?
- Оденьтесь, ива.
- Но…
- Мы и так сейчас находимся с вами в весьма щекотливом положении, ива Переславцева, давайте не будем ещё больше осложнять ситуацию.
- Вы что, так печётесь о моей девичьей чести?
- Должен же кто-то из нас двоих это делать… А если серьёзно, то здесь слишком холодно, а вы дрожите. А скоро будет ещё холоднее. Оденьте мою жилетку.
- Хорошо, но штаны придётся одевать вам, - кутаясь в его жилетку, ответила я. Кутаться особо не пришлось, так как жилетка была тонкой, но стало чуть теплее. И я попала в капкан запаха Дериона, которым была пропитана жилетка.
Пришлось быстро подавлять растущее желание уткнуться в неё лицом и вдохнуть терпкий аромат мужского тела.
- Не возражаю. Что произошло? Как я оказался в капсуле? Где горхи?
- Произошёл скорректированный выброс энергии… Мы здесь уже, - я перевела взгляд на часы и застыла, сама не веря в то, что вижу. Ну, ничего себе легла отдохнуть. - Уже более двух часов.
Он кивнул, и ненадолго задумался, после чего тихо произнёс:
- Значит, в общей сложности с момента нашей отправки прошло уже почти пять часов. Вы устроили выброс?
- Я.
- Вы ослушались моего приказа, - прозвучало как обвинение.
- Да, - спорить было бессмысленно и не хотелось.
- Сигнал так и не послали.
Да я, вообще-то, в тот момент о его спасении думала. Наверное, стоило сначала сигнал отправить, а потом устраивать диверсию, но что теперь горевать.
- Что вы мне ввели?
- Всё, что было в наличие в аптечке.
Вздохнул, грустно так вздохнул. Я бы на его месте тоже бы испугалась, если бы какая-нибудь пигалица с другой планеты, всадила в меня целую кучу препаратов.
- Сколько регенератора ввели?
- Четыре кубика.
Дерион кивнул и резко сел. Остановить я его не успела, только вскрикнула и слегка подалась вперёд, вскинув руку в предупреждающем жесте.
- Швы не разойдутся, регенерация у нас лучше, чем у землян, плюс вы вкололи мне лошадиную дозу регенератора, - он слегка скривился от боли и огляделся. - Через полчаса мы должны будем вернуться на станцию. Когда этого не случится, с нами попытаются связаться, а после этого отправят группу поиска. Думаю, через час нас найдут… Остаётся только надеяться, что к тому времени энергии капсулы хватит на то, чтобы мы не окоченели до состояния "почти коралл"… Сейчас здесь градусов шестнадцать по Цельсию. Я так понимаю, вы поставили на 65–70 процентов? Поэтому мы ещё живы, энергия ушла не вся. Но капсула быстро охлаждается и скоро тут будет очень холодно… Ива, вы не подадите мне мои штаны?
Подала, даже деликатно отвернулась в сторону пока он, тихо шипя и ругаясь, сквозь зубы, пытался одеться.
- Встаньте с пола.
Команда была сказана таким тоном, что не подчиниться я просто не могла.
Быстро встала и застыла, глядя себе под ноги. И почему я чувствовала себя виноватой? Ничего непозволительного или криминального не сделала, наоборот жизнь ему спасла. А ведь такое противное ощущение, что правда что-то натворила.
И вздрогнула от того, что мне на плечи мягко упало полотенце. Удивлённо подняла глаза и застыла, утонув в тёмно-синем бархате. И темнота в капсуле, почему-то, из пугающей и неуютной, вдруг стала какой-то интимной, многообещающей.
Эквейт стоял очень близко ко мне, даже слишком близко и внимательно смотрел.
И я внезапно поняла, как выгляжу - растрёпанная, лохматая, не причёсанная, полуголая, с одним полотенцем на бёдрах и другим на плечах. А под ними лишь майка и трусики. Смутилась ещё больше и отвернулась.
- На полу холодно, переберёмся в кресла, - сухо и тихо произнёс мужчина, лёгким движением откинув назад длинную немного взлохмаченную косу.
Проследила взглядом за косой, вдохновилась обнажёнными кубиками и произнесла:
- Давайте я вам жилетку верну.
Отдать полотенце даже по доброте своей душевной я просто не могла. А смотреть на его бледную серебристую кожу, мускулы, крепкое тело без грамма лишнего жира было тяжело для моей неожиданно чувствительной психики.
- Не стоит. Я ещё под действиями лекарств и процесс терморегуляции у нас с вами протекает по-разному, - меня осторожно, но решительно подтолкнули в сторону кресел.
Сопротивляться не стала. Забралась с ногами, обхватив колени руками и укрывшись полотенцем чуть ли не с головой. Но всё равно было холодно.
Оглушительная тишина и темнота с лёгким красным отливом от индикации над входом в шлюзовый отсек.
- А почему никто не зафиксировал выброс энергии? Ведь должны же были.
- Должны. Но до Аквали далеко, а вот почему Гелан и Киган его прозевали, нам ещё предстоит выяснить. Они точно должны были его засечь, если…
Я вздрогнула, внезапно поняв, что имеет в виду эквейт - если только они тоже не нарвались на горхов. И пережили друзья эту встречу или нет ещё неизвестно.
Меня затрясло с новой силой.
- Ещё рано паниковать, ива, - правильно истолковал моё состояние Дерион.
Ему легко об этом говорить, сам, небось, в сотни таких передряг побывал и к смерти относится с чисто военной или мужской философией, и друзей ему совсем не жалко. А я же не могла быть такой бесчувственной - Грета и Вероник были моими единственными подругами здесь, на Эквей, да и на Земле тоже. А теперь они могли погибнуть.
Чувствуя, что ещё немного и у меня начнётся самая настоящая истерика, попыталась успокоиться и взять себя в руки.
Надо отвлечься, и подумать о чём-нибудь другом. Дерион прав, то, что они не уловили выброс энергии, ещё ничего не значит, причин могло быть целое множество. Может они настолько сильно увлеклись друг другом и своим уединением, что совершенно не обратили на это внимание.
Да, точно, пусть будет так, а меня пока интересовал другой вопрос.
- Вы могли меня оставить там, - тихо произнесла я, сжимая плечи руками, полотенце не спасало от холода, и скосила глаза в его сторону.
Дерион сидел на кресле, откинув голову назад, закрыв глаза. Судя по нахмуренным бровям, думал о чём-то не очень приятном.
- Простите? - эквейт слегка повернул ко мне голову.
- Вы могли оставить меня там в городе, а сами спастись… Почему вы ринулись мне на помощь, отправили в капсулу, а сами стали сдерживать горхов?… Это же верная смерть, у вас практически не было шансов, они даже ваш костюм почти уничтожили… С моей смертью вы от стольких проблем могли бы избавиться, даже руки не пришлось бы марать.
Эквейт во время моей тирады хмурился всё больше и больше. Даже в темноте я это видела, но остановиться не могла. Мне очень хотелось узнать первопричину его поступка.
- Я не убийца, ива.
- Это не убийство…. Это бездействие. Делать то вам ничего не пришлось бы, я сама нарвалась на них… Вас и не обвинили бы ни в чём.
- Вы действительно считаете, что я способен на такое? - он отвернулся, вновь уставившись перед собой, и тяжело вздохнул. - Я не убийца и не собираюсь избавляться от вас, тем более таким образом.
- Простите. Это не о вас лично я так плохо подумала, это моё искажённое восприятие окружающих так на мне сказалось. Своё недоверие к людям я спроецировала и на эквейтов.
- Действительно, вы не думали, - Дерион резко повернулся ко мне. А глаза стали совсем чёрными, тёмными, жуткими. - Тогда встречный вопрос: почему вы ринулись спасать меня? Втащили сюда, наложили швы, остановили кровь, перевязали… Зачем такие сложности, ива? Чего проще - оставили бы там, подождали совсем немного, пока горхи растерзают меня на части, и вызвали бы спасателей… Выполни вы мой приказ, и путь к Князю открыт.
Последние слова Дерион словно выплюнул мне в лицо.
Что же он ответил мне тем же. Откровенность за откровенность.
- Выходит, мы с вами оба ошибались в отношении друг друга, - подвела итог я.
- Может быть… Но я рад, что оказался не прав.
- Простите… и спасибо за то, что спасли меня.
Он промолчал немного, но всё-таки ответил:
- И вам спасибо, что спасли меня, ива Переславцева.
Тон, конечно, холодноват, но прогресс налицо.
- Мир? - робко улыбнулась и осторожно протянула ему руку.
И тут случилось нечто!! Немыслимо - ив Дерион улыбнулся. Не злобно, без ехидства, не презрительно, а искренне и весело. А в глубине тёмно-синих глаз сверкнула яркая лазоревая искорка. Ярко так сверкнула и почти сразу исчезла, будто её и не было. Может, действительно её и не было, а я её выдумала? Такое ощущение, что лазоревый цвет мне теперь везде мерещится, даже там, где его по определению быть не может.
- Мир.
И наши руки соприкоснулись в рукопожатии, и ив Дерион с почтением сжал мою ладошку.
Нет, электрического разряда, бегающих мурашек по коже не было, дыхание не перехватывало, и от страсти я не сгорала, просто от этого прикосновения на сердце стало неожиданно тепло и спокойно.
- Думаете, мы сможем их дождаться?
- Думаю да, ива Переславцева.
- Алексия.
- …
- Зовите меня Алексия. В конце концов, мы с вами там много пережили вместе, - криво усмехнулась я. - Спасли друг другу жизнь, можем и перейти на "ты".
Он внимательно изучал моё лицо в полумраке, словно хотел прочитать мысли и кивнул.
- Хорошо… Алексия.
Ну, подумаешь, он произнёс моё имя. Ну, слегка растянул гласные, словно попробовал на вкус, как терпкое вино… И меня совершенно не тронули эти хриплые мягкие нотки, эта чувственная улыбка на припухлых губах… И мурашки по телу и внезапно ставшая чувствительной грудь с набухшими сосками - это всего лишь последствия холода. А во рту пересохло из-за жажды… И… и почему это я оправдываюсь? И перед кем? Перед собой?
- Замёрзла?
- Замёрзла.
Он вновь улыбнулся и, повернувшись ко мне всем корпусом, быстро подтянул моё кресло к его.
- Что вы делаете? - просипела я испуганно, когда я оказалась между его расставленных ног и попыталась слиться со спинкой.
- Мы же на "ты".
- Угу. Так что ты делаешь?… Ой.
Его ладони, неожиданно горячие, почти обжигающие, осторожно обхватили мои ноги, и слегка притянули их к себе. А потом медленно, осторожно принялись растирать мои озябшие конечности, посылая тепловые заряды по всему телу от пальцев до колена и обратно.
- Будем греться.
- Но…
- Тс… Успокойся и не дергайся, ты вся ледяная, ноги как ледышки.
Растерев одну ногу, он тут же принялся за другую. И ведь грань приличия не перешёл, никаких лишних движений, взглядов, ничего такого, что могло уличить его в соблазнении, но моё тело реагировало на него совсем по-другому. И мне это совсем не нравилось, я просто не знала, что с этим делать и как дальше себя вести. Практически весь последний месяц мы грызлись, как два голодных горха, едва выносили друг друга, хотя в последнее время наметился прогресс в общении, но такая резкая перемена настораживала.
Нет, конечно, Дерион красив. Очень красив, как собственно и все эквейты, но в тоже время он сильно от них отличался, и дело было не только в том, что он всё время носил чёрное. Дело было в чём-то другом, и я никак не могла понять в чём, хотя думала об этом. А думала я о нём часто, даже больше, чем это было позволительно в нашей ситуации. Не было ни одного вечера, чтобы, расположившись на кровати в своём номере, я не вспомнила о Дерионе и не пыталась разгадать этого несносного эквейта.
Дерион интриговал меня, заставлял думать о нём, анализировать, вспоминать наши встречи, наши ссоры. На него я давно уже не злилась, негатива не было, и скажу больше, он мне начинал нравился. Может, это стокгольмский синдром во всей красе?