Но он не останавливался, целуя ее, наслаждаясь, прижимаясь, заставляя ее чувствовать себя красивой и желанной. Джо застонала и, обхватив его руками, ответила на поцелуй. Хотелось наслаждаться им так же, как он наслаждался ею. Руки скользили по его плечам, тонули в густых волосах. Хотелось больше, гораздо больше.
Обхватив Джо за талию, Мак притянул ее ближе с такой легкостью, словно она ничего не весила, у нее побежали мурашки возбуждения. Поцелуи становились все ненасытнее. В его объятиях она не чувствовала себя ни высокой, ни крупной, казалась себе почти изящной, женственной и красивой.
Мак скользнул к ней под блузку, обхватил ее грудь, застонал. Она содрогнулась. Он хотел ее! Большой палец коснулся ее соска сквозь тонкий нейлон бюстгальтера. Желание пронзило Джо насквозь. Она вздрогнула, беспокойно извиваясь, не зная, как избавиться от напряжения.
Джо замерла. Мак тоже. Он не убрал руку с ее груди, и жар, исходивший от него, продолжал ее терзать. Ее руки по-прежнему обвивали его шею. Оба тяжело дышали, как после долгого бега.
– Позволю себе не согласиться.
Она моргнула, ничего не понимая.
– Такие парни, как я, совершенно точно целуют таких женщин, как вы, Джо. И более того, наслаждаются каждой секундой.
Один поцелуй не мог изгладить из сознания жизнь, полную насмешек. Целую жизнь, в которой она всегда чувствовала себя дурнушкой.
Джо сглотнула. Мак целовал ее так, словно считал красивой, она по-прежнему сомневалась, не ведет ли он скрытую игру. Убрала руки с его шеи, но, прижатая к стене, не могла сдвинуться с места.
– Мак, пустите меня.
Он мгновенно повиновался. Она не могла заходить дальше.
– Я знакома с вами всего пять дней и не привыкла прыгать в постель к мужчинам, которых мало знаю.
– Мне сорок лет, Джо. Дни, когда развлечения на одну ночь казались забавными, давно позади.
Ничего забавного в этом нет. Ночь с мужчиной всегда оказывалась для нее непростым опытом, и она не спешила повторять. Но сегодня почти…
– Этот поцелуй стал чем-то большим, чем я думал.
Взглянув на него уголком глаза, она обнаружила, что он бесстрастно смотрит на море. Она поморщилась, потопталась с ноги на ногу и, наконец, выдохнула:
– Да, ладно. Танго танцуют вдвоем. Я виновата не меньше вас.
Он окинул ее взглядом. Она постаралась не думать о том, что он должен был увидеть огромную неуклюжую женщину.
Ха! Да если бы такие поцелуи случались постоянно, она была бы… удовлетворена.
Если под этим понимать нервное истощение.
– Я не хотел бы, чтобы у вас возникло ложное впечатление.
Она пристально посмотрела на него. Ну, конечно. Сейчас начнется. Внутри что-то съежилось.
– Я не собираюсь заводить интрижку. В двадцать мне казалось, что с этим можно обойтись достаточно просто, сейчас не верю. Серьезные отношения меня тоже не привлекают. В моей жизни и без того слишком много проблем. Добавить еще одну было бы слишком. Я… м-м-м… надеюсь, вы не обиделись.
До чего же эти мужчины самоуверенные существа.
– Да, ладно. Вы, может быть, удивитесь, но я тоже не расположена к серьезным отношениям, понятия не имею, с чего вы взяли, что они меня интересуют.
– Вы решили, что в вашей жизни есть место для собаки. По-моему, логично, что следующим будет бойфренд.
Джо невольно открыла рот:
– Мне надо прибраться.
– Значит, у нас все в порядке?
– Я не поняла, к чему относится "у нас", но смею вас уверить, если бы собралась завести бойфренда, не выбрала бы такого человека, как вы.
Его глаза практически вылезли из орбит. Всю жизнь женщины вешались ему на шею. По крайней мере, она исключение.
– Это, – она обвела рукой окрестности и вид на море, – больше, чем красиво. Великолепно. Но вы даже не замечаете, не говоря уже о том, чтобы ценить. Прячетесь от жизни, а она слишком коротка. Я хочу прожить ее на полную катушку, не собираюсь отказываться ради какого-то мужчины.
Даже ради такого красавца, как Мак.
– Тогда какого черта вы делаете здесь?
– Я дала себе передышку, но не прячусь. Каждое мгновение, когда могу, наслаждаюсь этой красотой. Учусь готовить изысканные французские блюда. Прокатилась на гоночной машине и подобрала бездомного пса. Подозреваю, за последние три дня в моей жизни произошло нового больше, чем в вашей за последние три месяца.
Он задохнулся от возмущения.
Похоже, больше добавить нечего. Джо ринулась в дом, не останавливаясь до самой кухни. И поняла, что не знает, чем заняться. Все уже вымыто. Она убрала в кладовку банку с медом и арахисовое масло. На веранде осталась тарелка и стаканы. Не хотелось возвращаться туда, чтобы снова оказаться лицом к лицу с ним.
Можно сколько угодно болтать о том, что она не заводит мимолетных связей и не хочет серьезных отношений, но один взгляд на его широкие плечи, и кровь начинала бежать быстрее, ноги слабели, а решимость грозила рухнуть без остатка.
Почти против воли Джо осторожно направилась к входной двери. Выглянув через стекло, не увидела Мака. С облегченным вздохом собрала посуду, краем глаза наблюдая, как Мак в сопровождении Бандита идет в сторону пляжа. Он двигался с непринужденной грацией.
Черт! Она протопала в дом и вздрогнула, услышав в коридоре звонок телефона.
Это наверняка Расс.
– Алло.
В ответ раздался быстрый вздох:
– Вы кто?
Сердитый женский голос. Ей не приходило в голову, но, несмотря на все возражения, у Мака могла быть женщина, поджидавшая своего часа, с которой он общался до того, как…
Джо покачала головой. Почему-то это показалось маловероятным.
– Могу я узнать, с кем говорю?
– Это миссис Девлин.
Джо оперлась спиной на стену, чувствуя, как сводит желудок.
– Возможно, вы слышали про моего сына Этана Девлина?
– Да, конечно. Очень сожалею о том, что произошло с вашим сыном, миссис Девлин.
– Позовите к телефону этого негодяя Мака.
Казалось, гнев миссис Девлин вот-вот прожжет дыру в трубке.
– Извините, но его сейчас нет. Ему что-нибудь передать?
– Что значит – нет? Он должен работать! И кто, черт возьми, вы такая, деточка? Его любовница?
Вау. Просто вау!
– Меня зовут Джо Андерсон. Я домработница. И мне не нравятся ни ваши инсинуации, ни ваша грубость.
Внезапная тишина почти оглушила ее.
– Он не заслуживает роскоши иметь домработницу. – Теперь голос звучал не так свирепо. – Он не заслуживает ни минуты покоя.
Если Маку приходилось терпеть горький гнев этой женщины, неудивительно, что он стал таким. Внезапно Джо все поняла. Мак наказывал сам себя. Отказывался замечать прекрасный вид, заниматься спортом. Отгородился от всего, что любил. От брата, от машины, от кулинарии.
О, Мак.
– Он должен прислать еще денег. Скажите ему это. А вообще, где он?
– Он гуляет с собакой.
– У него собака? – В голосе женщины снова послышалась ярость.
– Это моя собака. И, миссис Девлин, послушайте, Мак работает так много, что это угрожает его здоровью.
– Он должен страдать! – выкрикнул голос на другом конце провода. – Он должен страдать так же, как заставил страдать других!
Сколько злобы. Хотя страх миссис Девлин и тревога за сына вполне понятны. Она борется за то, чтобы обеспечить ему самый лучший уход. Но обвинять Мака несправедливо. Так несправедливо.
Говорить дальше не имело смысла. Миссис Девлин ничего не хотела слышать. По крайней мере, сейчас. Что, если она поймет, что дойная корова может перестать давать молоко?
– Миссис Девлин, если Мак заболеет, деньги на содержание Этана иссякнут.
– Как вы смеете!
– Я всего лишь констатирую факты. Хотите, чтобы Мак страдал. Это можно понять. Но если он заболеет, не сможет зарабатывать деньги. – Во всяком случае, о которых шла речь. – Моя работа состоит в том, чтобы он питался три раза в день и бывал на свежем воздухе. Мне приходится его заставлять. Сомневаюсь, что это доставляет ему удовольствие.
– Что вы пытаетесь доказать?
– Вам надо выбрать между жаждой мщения и уходом за сыном. Если выбираете последнее, предлагаю попридержать злость.
На том конце провода бросили трубку.
– Ладно. – Джо поморщилась, глядя на трубку. – Все нормально.
Мак стремительно шагал по лугу. Господи, что на него нашло? Зачем он поцеловал Джо? С первого момента, когда ее увидел, он понял, что это бомба, способная при первой же возможности разнести его жизнь в клочья. Он сжал кулаки. Этого не могло случиться от одного поцелуя.
Если не считать того, что был не один поцелуй, а целая серия поцелуев и объятий, от которой он словно вернулся в юность, когда впервые открыл для себя девушек и секс. Поцелуи Джо потрясли его.
Бандит с лаем носился туда-сюда.
– Ладно, ладно, – проворчал Мак, – иди, поплавай.
Уговаривать пса не пришлось. Мак устроился в том же месте, где они с Джо сидели вчера. Все обошлось без постели, значит, если он не станет снова ее целовать, все будет в порядке.
Мак глухо засмеялся. Поцеловать ее снова? Взгляд Джо говорил о том, что стоит ему попытаться, и она раздавит его, как надоедливую мошку. Черт, как же хотелось принять вызов, заставить ее выпустить когти, ласкать, пока она не застонет. Он выругался. Она заставляла его желать того, в чем он отказывал себе.
С пляжа прибежал мокрый, весь в песке Бандит. Отряхнулся, забрызгав Мака водой, прыгнул к нему на колени, покрыв лицо мокрыми собачьими поцелуями. Это проявление любви застигло врасплох, Мак обхватил пса руками и прижал к себе. От собаки исходило тепло – то, что надо сейчас. Пес улегся рядом с ним.
– Значит, решил полюбить кого-то еще, да? – Мак почесал ему спину, собака застонала от удовольствия. – Знаешь, ты должен был выбрать Джо. Она гораздо лучший вариант.
Как она воспримет то, что собака выбрала новым хозяином его? Мак подозревал, что Джо уже начала об этом догадываться. Воспримет это как очередное доказательство того, что недостаточно хороша, и ею снова пренебрегли.
Мак взглянул на великолепный прибой. Черт, почему она не видит, как хороша? Джо говорила что-то о сложных отношениях бабушки и ее сестры. Могло ли это отразиться на ней? Возможно, это они заставили ее чувствовать себя какой-то неправильной. Мак нахмурился. Или какой-нибудь идиот заронил сомнение?
Да, она не из тех тощих вешалок, которые гордо вышагивают в крошечных платьицах и пищат, что растолстеют от одной морковки! Готовить для таких женщин не доставляло удовольствия. А готовить для Джо было бы здорово. Если он вообще когда-нибудь еще будет готовить. Мак шумно выдохнул. Если бы он встретил ее до того. Но нет.
Он зажал пригоршню песка, разжал кулак. Мак даже представить не мог, как сложилась бы жизнь, если бы он считал себя непривлекательным для противоположного пола. Ему всегда везло. До несчастного случая. Теперь ни одна женщина не посмотрит на него дважды. Он замер. Джо смотрела. Джо целовала его с такой необузданной страстью, с такой радостью, что… Возможно, он ошибался. Существовала женщина, считавшая его достаточно красивым, и ей хотелось его целовать. Мак помрачнел. Однако она отвергла возможность более глубоких и постоянных отношений. Ты отказался первым.
Он поцеловал ее, она сделала ему неожиданный подарок. Заставила понять, что другие люди способны видеть не только шрамы. Теоретически интересно, если он и дальше будет безвылазно сидеть здесь. А если удастся выплатить долги? Тогда это станет важно. В любом случае ему полегчало. Как бы теперь заставить Джо осознать, что она тоже красива?
Конечно, без поцелуев. Пока он не мог гарантировать Этану должный уход до конца жизни, нельзя предлагать женщине свое сердце. Но это не значит, что Джо ему не нравится. Ему нравился ее рост, фигура, манера держаться. Она крепкая и сильная. Обнимая ее, он ощущал, что она словно создана для его объятий. Мак повернулся к Бандиту.
– Как мне доказать ей, что она великолепна? – Бандит мгновенно упал на спину, подставив пузо для почесывания. – Слушай, да ты, оказывается, не собако-мальчик, а собако-девочка. – И рассмеялся. – Ты девочка, и, кажется, ждешь щенков.
Глава 6
Увидев Джо на кухне, Мак хотел сообщить новость про Бандита и, таким образом, разрядить атмосферу. Джо его опередила:
– Вам звонили на домашний телефон. – Слова как удар под дых.
Она не улыбнулась, Мак почувствовал испарину. На домашний телефон мог звонить только один человек. Расс и его друзья пользовались мобильным, а в большинстве случаев ограничивались имейлом.
– Миссис Девлин, – без всякой необходимости добавила Джо.
– Как Этан?
– Она не сказала.
Тяжесть сковала плечи, он опустился на стул.
– Она хотела, чтобы я позвонил? – Нелепый вопрос.
– Она не говорила.
Мак не отрываясь смотрел на нее. Джо бросила посуду, пожала плечами:
– Она не стала со мной разговаривать.
Он понимал, какой вывод сделала Диана Девлин, услышав женский голос, густой медовый голос Джо. Открыв глаза, он обнаружил стакан воды и осушил его.
– Она сама любезность, не так ли?
– Последние несколько месяцев она провела в страхе за жизнь сына, а теперь боится за его будущее. У нее нет причин быть любезной.
– Чушь. Ее сын жив, верно? Чем не причина благодарить судьбу? Его выздоровление продвигается достаточно хорошо, верно? Еще одна причина.
– Шрамы от ожогов останутся на всю жизнь.
– О господи, давайте не будем снова спорить. Мать будет любить Этана, как бы он ни выглядел.
Джо наклонилась поставить тарелку в шкаф, взгляду Мака во всей красе предстали ее крутые бедра. Сердце застучало сильнее. От таких бедер у любого мужчины потекли бы слюни. Он заставил себя перевести взгляд на стакан. Не помогло.
– Единственное, что я могу сказать, мне бы не хотелось видеть ее у своей больничной койки.
Он медленно поднял голову и посмотрел на нее:
– Она его мама. И никто не способен поддержать его, как… – Он вдруг замолчал. Раньше ему это не приходило в голову. Этан действительно шел на поправку.
Мак впервые пожалел, что так безвозвратно отрезал себя от коллег по шоу.
– Я… м-м-м… – Господи, он не обязан постоянно оправдываться перед ней.
Мак нашел номер миссис Девлин.
– Малкольм. – Она никогда не называла его Мак. Никогда не здоровалась. Просто говорила "Малкольм".
– Как поживаете, миссис Девлин?
Обычно она делала саркастическое замечание.
Как она могла поживать, день за днем сидя у постели больного сына?
– Мне сказали, что вы звонили.
Он ждал, что она спросит, кто такая Джо и что делает в его доме. Представлял ее сарказм, когда он ответит, что Джо домработница. Наверняка она скажет что-то вроде "умеют же некоторые устраиваться".
– Я хотела вам сообщить, что пришли счета за этот квартал.
У него уже почти ничего не осталось. Чтобы получить достаточную сумму аванса, надо представить издателю что-то существенное. И быстро. Этого хватило бы на оплату расходов в следующем квартале. А потом… Если потребуется, он продаст машину, апартаменты в Сиднее. И этот дом.
А если лечение потребуется продолжить… Лучше думать, что книга будет иметь успех. Настоящий успех.
– Малкольм?
Он не заметил в ее голосе обычной твердости, как и дружелюбия.
– Пожалуйста, пошлите счета моему адвокату. Я позабочусь об оплате. Как Этан?
– Процесс выздоровления идет, как ожидалось.
Стандартный ответ. Он не стал просить ее передать парню наилучшие пожелания. Миссис Девлин ясно дала понять, что Этан не хочет иметь с ним ничего общего.
– Как. – Она откашлялась. – Как вы?
Мак чуть не выронил телефон. Кашлянув, едва удержался, чтобы не сказать "хорошо". Учитывая состояние Этана, это звучало бы как издевательство.
– Я активно работаю над книгой.
– Хорошо. До свидания, Малкольм.
– Э-э-э… до свидания.
Он уставился на телефон. Обычно она вешала трубку без лишних любезностей. Черт, что происходит? Действительно ли с Этаном все в порядке? Может, ухудшение? Или Диана рассказала что-нибудь Джо? Кто знает? Женщины всегда лучше понимают друг друга.
Она ведь сама любезность, не так ли? Черт.
Джо на кухне не оказалось. Ее не было ни в гостиной, ни в столовой. Пока Мак ходил по дому, он заметил, каким светлым и просторным тот стал. Шторы раздвинуты, солнце лилось потоком сквозь свежевымытые окна. Массивная деревянная мебель сияла, ковры приобрели бархатистый вид, взбитые подушки приглашали отдохнуть на диване. Хотя нельзя сказать, чтобы теперь он проводил в этой части дома много времени.
А почему бы и нет?
Мак стиснул зубы. Его жизнь состояла из еды, сна и работы. В ней не оставалось места для дивана и телевизора.
Выйдя на веранду, он остановился окинуть взглядом представший перед ним вид. Однако не обнаружил ни признаков высокой женской фигуры, ни Бандита. Возможно, Джо возится со стиральной машиной? Мак повернул назад к дому.
– Вы не меня ищете?
Она стояла на коленях возле клумбы, выдергивала сорняки. В обязанности домработницы это не входит.
– Не думаю, что вам стоит этим заниматься.
– А я хочу.
Как угодно.
– Что вы сказали миссис Девлин?
– А-а-а. Посоветовала ей прийти в себя.
Он поперхнулся:
– Что? Черт, Джо, бедная женщина чуть с ума не сошла.
– Я сказала вежливо. Она накинулась на меня из-за того, что я здесь. Мне не понравились ее намеки, пришлось осадить.
Он заслужил упреки, которыми осыпала его Диана, но Джо нет. У нее полное право защищать себя и требовать уважения.
– Когда она заявила, что вы не заслуживаете роскоши иметь домработницу, я…
– Что – вы?
– Сказала, что вы много работаете, это угрожает вашему здоровью. Если заболеете, не сможете зарабатывать. И значит, молоко у дойной коровы иссякнет.
– Ради бога, скажите, что выразились более мягко.
– Думаю, да. Она, как и вы, сосредоточена на всем плохом. Я сказала, что она должна выбрать между желанием отомстить вам и благополучием сына.
– Я бы предпочел, чтобы вы держали рот на замке.
Джо встала и, уперев руки в бока, нависла над ним. Ее грудь вздымалась и опускалась, глаза сверкали, но, даже когда она злилась, ее голос действовал на него как бальзам.
– Она превратила вас в мальчишку-плаксу. Что еще хуже, вы сами ей это позволили.
– Я в долгу перед этой семьей!
– Чушь! С таким же успехом вы можете сказать, что ответственны за государственный долг или голод в странах третьего мира.
– Не говорите глупостей.