– Что такого ужасного вы сделали, а? Кричали на ученика. Даже если бы вы сделали это не по сценарию, кого из нас начальство хоть раз не разделывало под орех? Если принять вашу точку зрения, можно с таким же успехом обвинить Этана в том, что он маленький бездарный недотепа. Я имею в виду, это он уронил поднос с продуктами в кипящее масло. Вот сейчас я кричу на вас, но если вы рванете по лестнице и расшибете коленку, разве это моя вина? Сомневаюсь, приятель.
– Это другое. Мы равны! На программе я был старшим, а этот мальчик…
– О, вот еще одна вещь, которая позволяет мне задрать нос. Вы все время называете Этана мальчиком, а ему девятнадцать лет. Он мужчина, имеет право голосовать и на трудоустройство. Он выбрал работу в шоу. Хотел стать членом вашей команды. Вы стремились к успеху и теперь вините себя в том, что ваши амбиции привели к несчастному случаю. Но вы забыли, что Этан тоже хотел, чтобы шоу имело успех, иначе зачем в нем участвовать. Однако вы не считаете, что несчастный случай – результат его амбиций. Нет, вы считаете, что это не имеет никакого отношения к несчастному случаю. Так? Гораздо проще обвинять себя.
Мака взорвало:
– Проще! Объясните, как это – проще? Каждый день, каждый божий день я борюсь с желанием сесть за руль моей прекрасной машины, спуститься на пляж и ощутить кожей соленую морскую воду, ринуться на кухню, чтобы опробовать рецепт нового блюда, который вертится у меня в голове! – Мак вышагивал перед клумбой. – Целыми днями я как каторжный сижу за компьютером, пишу книгу, которая при моей квалификации не должна составлять особого труда. Но вместо этого я бьюсь с ней, как с врагом, грозящим нанести поражение. Поэтому будьте любезны объяснить, как это может быть проще?
– Это проще, чем взглянуть в лицо последствиям несчастного случая. Это проще, чем попытаться заново выстроить свою жизнь.
Нет у него никакой жизни, пока Этан в больнице. Джо невесело рассмеялась, будто прочла его мысли.
– Вы в самом деле чувствуете такую ответственность за Этана? Тогда это, – она обвела рукой все вокруг, – проще, чем встретиться с Этаном лицом к лицу, проще, чем увидеть, как он борется за жизнь, проще, чем предложить ему по-настоящему дружескую помощь.
Он вдруг почувствовал, как злость куда-то уходит:
– Я знаю из надежного источника, он не желает меня видеть.
– Мать Этана нельзя считать надежным источником, и только идиот может этого не понимать. Вы хоть раз говорили с самим Этаном?
Нет, не говорил. Диана требовала, чтобы он не докучал сыну, оставил в покое. Его могли назвать трусом, но ему не хотелось говорить с парнем, выслушивать его упреки.
"Настоящий мужик пришел бы и извинился", – прозвучал в голове голос Расса. Мак пугливо отшатнулся от этой мысли. Уж лучше сделать все, чтобы не расстраивать парня. Однако он мог разузнать о нем, выяснить, как тот себя чувствует, позвонить арт-директору шоу Терри или одному из продюсеров. Наверняка кто-то из команды знал об этом. Неужели так трудно?
– Последний животрепещущий вопрос. Какое бедствие обрушится на наши головы, если вы прокатитесь на машине, поплаваете или приготовите что-нибудь вкусное?
Не дожидаясь ответа, Джо направилась к дому.
– Значит, вопрос был риторическим?
Вот и хорошо. У него не было ответа.
Джо почувствовала, когда Мак появился в дверях столовой.
– Вы вовремя. Садитесь.
– При одном условии.
– Каком?
– Мы заключим перемирие и пообещаем в ближайший час не орать друг на друга.
Она почувствовала, как тяжесть спадает с плеч:
– Поменяйте час на два и можно считать, договорились.
Уголки его рта приподнялись. Не совсем улыбка, и тем не менее.
– Были проблемы с моим рецептом?
– Вроде нет. Впрочем, как говорится, доказательства ищите в пудинге.
Она ушла за стейками, странным образом нервничая, когда ставила перед ним тарелку.
Мак положил себе картошку и фасоль. Джо уткнулась в свой стейк. Закрыла глаза. О господи, соус просто пальчики оближешь. Надо заказать себе его книгу, как только выйдет.
– Вы передержали свой стейк.
– Попробуйте ваш.
Он попробовал.
– И как?
– Идеально.
– Возможно, для вас – да. Я предпочитаю, чтобы стейк был прожарен как следует, а не сыроват, как вы любите.
– Он не сыроват. Он такой, каким должен быть.
– А соус?
Мак нахмурился:
– Вы держали его на огне чуть дольше, чем надо, он начал расслаиваться.
Неужели?
– Жаль, вы не использовали эстрагоновый уксус и положили в отвар многовато грибов, хотя это заметил бы только опытный дегустатор.
– Мак, расслабьтесь. Лично я в восторге от результата своих трудов, а это самое главное, верно? Я хочу сказать, что люди, которые будут готовить по вашим рецептам, начнут приспосабливать их к своему вкусу. Как я этот стейк.
– Я понял.
– И если почувствуют, что блюдо удалось, они будут счастливы, верно? Миссия выполнена.
– Вы правы. – Никого не интересует, какова объективная оценка его творения по десятибалльной шкале.
– Ну, конечно.
Джо старалась не присматриваться к его губам, не замечать легкого запаха кокоса, исходившего от его волос, которых так приятно было касаться, когда…
Она схватила стакан с водой и выпила его залпом.
– Наверное, я придаю слишком большое значение мелочам.
Впредь надо относиться к этому спокойней.
– Но если целевая аудитория будет довольна, о большем я не могу и мечтать.
Мак вдруг улыбнулся. Сердце Джо встрепенулось, сильно и часто забилось. Сначала ей хотелось, чтобы он улыбнулся, теперь она предпочла бы, чтобы он этого не делал. И почему его поведение так действует на нее?
– Вам удалось приблизиться к пониманию того, чем хотели бы заниматься дальше?
Каждый день за обедом Мак строил предположения по поводу ее будущей профессии.
– Давайте, пощекочите мне нервы.
– Шеф-повар?
– Подозреваю, для этого я должна любить готовить.
– А вы не любите?
– Никогда этим не интересовалась, пока не начала смотреть ваше шоу. Расс заставлял нас смотреть. Но на мой вкус, слишком канительно. И боюсь, вам не удастся обратить меня в свою веру.
– Тогда садовник?
– Довольно приятное занятие на час-другой, но целый день, неделю, месяц за месяцем. Нет уж, спасибо.
В столовую вошел Бандит.
– Тогда, может, хотите попробовать себя в разведении собак? Это было бы очень кстати. Сегодня я обнаружил, что Бандит на самом деле Бандитка.
– Что?
– Это она. Бандит – девочка.
– Вы шутите?
– Я так понимаю, вы не проверяли, прежде чем согласились взять его… э-э-э… ее?
Она уставилась на собаку:
– Мне даже не пришло в голову проверять. Он, то есть она, такая меховая, такая пушистая, это было… не очевидно. Я просто… Но тот симпатичный дедушка говорил, что Бандит мальчик.
– Я подозреваю, "тот симпатичный дедушка" вас просто надул.
– Но зачем? Какая разница, девочка или мальчик? Во всяком случае, мне все равно.
– Бандит – девочка, и я подозреваю, в скором будущем она станет мамой.
– Не-е-е-ет!
– Да.
– Значит, симпатичный дедушка просто хотел сплавить ее какому-нибудь несчастному простофиле?
– Точно.
И этот простофиля она.
– У нас будут щенки?
– Похоже на то.
Щенки? Джо ухмыльнулась. Съела еще кусок стейка.
– А что, забавно. – Однако уже в следующую секунду замерла. – Интересно, о чем еще мне соврал гадкий старик? Есть ли у нее чип? Делал ли он ей прививки? – В общем, понятно.
– Что – понятно?
– Завтра же я должна ехать с ней к ветеринару, чтобы ее полностью обследовали.
– Это ей не повредит.
– Щенки, ха! А как вы думаете, на разведении собак можно заработать?
– Если честно, по-моему, нет.
А, ну ладно. С работой она что-нибудь придумает.
– Думаю, мои труды не пропали зря.
– Ни в коем случае.
Говоря это, Мак избегал смотреть ей в глаза. У Джо забилось сердце. У нее еще достаточно времени, чтобы научиться делать башню из миндального печенья. Сегодня беарнский соус. Завтра печенье.
– Ради бога, что вы делаете?
Джо повернулась на голос Мака. Бандитка вырвалась у нее из рук и, отбежав немного в сторону, сердито посмотрела на нее.
– Пытаюсь посадить Бандитку в Зверя. Но, похоже, мысль прокатиться на машине ее не вдохновляет. Или пугает сама мысль о ветеринаре.
Она убрала волосы от лица, подумав, что так будет выглядеть лучше, но в следующую секунду сказала себе, что совершенно не важно, как она выглядит.
– Господи, как же тяжело. Я больше нее, сильнее. Если скажете что-нибудь ехидное по поводу моего и ее интеллекта, на обед будете есть рыбные палочки.
– Молчу, молчу. Я очень надеюсь на сырное суфле. Особенно учитывая, что рецепт уже на кухне.
– Мне нужно купить какие-нибудь экзотические ингредиенты?
– Для сегодняшнего блюда нет, но потом они понадобятся.
Он протянул ей список покупок и деньги на хозяйство.
– Ко мне, Бандитка. – Мак щелкнул пальцами, Бандитка мгновенно подбежала к нему.
Джо нахмурилась. Типичная женщина. Она покачала головой. Впрочем, нечего возразить против вкуса Бандитки.
– Ап. – Он похлопал по переднему сиденью, собака, подпрыгнув, устроилась там. Мак повернулся к Джо: – Вот и все. Увидимся, когда вернетесь.
Он пошел прочь, Бандитка спрыгнула и пошла за ним.
– Хм.
Мак обернулся на звук и покачал головой:
– Пойдем, попробуем еще раз.
На этот раз, когда она прыгнула на сиденье, он закрыл дверцу. Но стоило отойти, как она издала тоскливый протяжный вой.
– Не плачь, моя девочка. – Джо потрепала ее. – Все хорошо.
Никакого эффекта. Собака продолжала выть.
– Она беременна. Насколько я знаю, ее не положено расстраивать.
– Что вы от меня хотите?
– Мне кажется, это очевидно.
– И что же?
– Вы должны поехать с нами.
– Об этом не может быть и речи.
Джо открыла дверцу, Бандитка тут же спрыгнула вниз.
– Прости меня, моя красавица. – Она хотела потрепать Бандитку за уши, но собака увернулась. Это задело Джо, она чуть не заплакала.
– Что вы делаете?
– Я не собираюсь ее мучить. Во всяком случае, пока она в таком деликатном положении. Или я ни за что не отвечаю.
– Но… Но… – сбивчиво твердил он.
Джо остановилась, подождала, обернулась:
– Ждете, я буду вас ругать? Если так, долго придется ждать. Вы взрослый человек. Сами знаете, что хорошо, что плохо.
Мак стиснул зубы, под правым глазом возник тик.
– Я поберегу силы до той поры, пока уеду, и мне придется иметь дело и с Бандиткой, и с ее щенками.
Тогда бедной собаке придется совсем несладко. Сердце Джо сжалось еще сильнее.
– Вы не сможете забрать ее, когда уедете.
– Ей здесь нравится. Послушайте, я понимаю, это нехорошо, но она выбрала меня. Я в этом не виноват.
Уголком глаза она увидела, что он смотрит на нее со слабой извиняющейся улыбкой.
– Давайте заключим сделку. Вы забираете щенков, а Бандитка остается со мной. Я буду о ней заботиться, обещаю.
– Заботиться? Вы не можете даже съездить с ней к ветеринару! Я не могу оставить ее здесь, даже несмотря на то, что она любит вас, а меня с трудом терпит. Даже несмотря на то, что я понимаю, что здесь она была бы счастливее, чем со мной. Сама не знаю, почему ждала от вас чего-то другого. Вы даже не приехали навестить брата в больнице, хотя знали, как он этого хочет.
Мак застыл. В его жизни не было места сочувствию, любви или ответственности перед семьей, лишь надуманное чувство вины. Джо отвернулась, не понимая, почему так сильно бьется сердце.
Глава 7
Джо принялась читать главу про суфле на кулинарном сайте, когда со стороны входной двери до нее донеслись голоса.
Голоса? Она подняла голову и нахмурилась. Не может быть. Она не слышала больше одного за раз с тех пор, как приехала. Беседы с Бандиткой не в счет. Она напрягла слух. Там определенно больше одного голоса.
Мак разговаривал с незнакомым мужчиной на лестнице перед входом. Тот держал что-то похожее на чемоданчик доктора. Мак не выглядел смущенным. Может быть, этот человек – его старый друг?
Джо взглянула на чемоданчик, и ее осенило. Ветеринар! Мак вызвал ветеринара.
Она с трудом удержалась, чтобы не выскочить и не броситься к нему на шею. Может быть, Мак победил страх перед тем, что о нем подумают люди?
– Мне показалось, я слышу голоса.
– Джо, это Дэниел Мичинер, местный выездной ветеринар.
Ей даже не приходило в голову, что здесь есть выездной ветеринар.
– Здесь много ферм, – объяснил Дэниел. – Сложновато тащить в клинику корову, лошадь или альпаку.
– Понятно. Я очень рада, что вы можете осмотреть Бандитку.
– Я так понимаю, вы взяли ее в приюте и ничего не знаете о ее прошлом?
– Мне сказали, что это семилетний чистопородный кобель бордер колли. Кастрирован, чипирован, и ему сделаны все прививки.
– Тогда давайте посмотрим.
Мак, выступивший в роли ветеринарной сестры, успокаивал Бандитку, убеждал не сопротивляться. Большими руками он ловко и нежно придерживал собаку за шею. Она слегка вздрогнула, он погладил ее по спине, тихо приговаривая успокаивающие слова.
Заметив, что Джо пристально смотрит на него, Мак поднял бровь. Она пожала плечами и перевела взгляд на Бандитку, стараясь не обращать внимания на участившееся дыхание и странный трепет в груди.
Ветеринар признал Бандитку совершенно здоровой.
– Щенков вам следует ждать примерно через месяц. Судя по зубам, могу предположить, ей года три, и это не первый ее помет, так что она наверняка будет хорошей матерью.
Не первый?
Подойдя ближе, Джо ощутила знакомый запах – теплый чистый хлопок, кокос и собака. Почувствовав легкое головокружение, она отступила, чтобы устоять на ногах.
– Вы не могли бы сказать, сколько будет щенков?
– Учитывая породу, от четырех до восьми.
Восемь!
Ветеринар протянул счет. Стоявший рядом Мак взмахнул рукой на прощание.
– Она может остаться здесь со мной? Я обещаю позаботиться о ней.
– Да.
Мак забрал счет:
– Теперь она моя собака, так что счета тоже моя забота. Но щенки, Джо, ваши.
Щенки? Она улыбнулась, застонала. Восемь щенков? Господи, что она будет делать.
Возможно, Расс захочет взять одного, когда оправится после операции. Щенок в доме – это же так хорошо. Своего рода терапия.
Джо сдержала вздох. Рассу нужно, чтобы его навестил брат.
Мак делал вид, что разглядывает суфле, думая совсем о другом. Завтра исполняется неделя, как она приехала сюда. Что она думает сообщить Рассу? Он взглянул на Джо. Она вытерла руки о джинсы.
– Контроль пройден?
Мак снова сосредоточился на суфле:
– На первый взгляд, да. Цвет хороший.
– О’кей, о’кей. Если бы вы были моей ученицей, я бы посоветовал сделать его выше и более воздушным, но вы не моя ученица. Вы ведь впервые готовите суфле, верно?
– Верно.
– В таком случае оно определенно проходит контроль. Пахнет вкусно.
Она наклонилась понюхать, сложив губы в соблазнительный бутон. У Мака запульсировало внутри, пришлось крепче сжать ложку.
– Значит, так вы оцениваете качество блюда. Немного напоминает дегустацию вина. Вы проверяете цвет, запах и, наконец, пробуете на вкус?
– Да, хотя в данном случае можно надеяться, его не придется выплевывать.
Джо улыбнулась. Последние полтора дня она слишком часто улыбалась.
Что она думает сообщить Рассу?
– Я постараюсь не требовать такого совершенства, какое считал бы необходимым для ресторана высшей категории. Люди, которые купят мою книгу, не готовят для членов королевской фамилии. Как это делал он. Они будут готовить для своих восьмидесятилетних бабушек.
– Я правильно рассуждаю? Они просто должны получить удовольствие, верно?
– Да. – Джо кивнула. Он покачал головой.
Как можно обучить премудростям башни из миндального печенья, когда ей даже не нравится готовить? Мак отмахнулся от этой мысли и отломил суфле.
– Ну, как?
Он должен ответить прямо. Джо чувствовала, когда он врал. Кроме того, критика ее не смущала. Потому что она хотела совершенствоваться. Да, но он не уверен в том, что это желание поможет осилить трудоемкий процесс приготовления башни из миндального печенья. Мак отбросил эту мысль. Если завтра она уедет, вопрос отпадет сам собой. Мысль об отъезде внезапно опечалила. Не хотелось, чтобы она уезжала, пусть лучше скажет Рассу, что волноваться не о чем.
Он заставил себя вернуться к суфле:
– Готовое суфле должно быть легче. Наверное, надо немного дольше взбивать белки. Но для первого раза очень даже хорошо.
– Вы хотите сказать, оно съедобно? – Надо научиться говорить ей правду в глаза. – Я не понимаю, в чем разница между вымешиванием, растиранием, взбиванием и прочей подобной ерундой. – Это не ерунда. – И вообще, для чего это все?
– Может, мне стоит включить в книгу глоссарий с определениями терминов?
– Да! А что, мне бы он пригодился.
Решено.
– И нельзя ли добавить, сколько времени взбивать белки?
– Это зависит от размера яиц, температуры в помещении, где их взбивают, влажности воздуха и ряда других факторов.
Мак был бы рад не обращать внимания на удивительную форму ее губ. Забыть их мягкость и тот огонь, который разжигало в нем их прикосновение.
– Мак?
Он вздрогнул:
– Что?
– Я спросила, нельзя ли поместить фотографию правильно взбитых белков?
Он записал это в блокнот, который всегда держал рядом во время совместных обедов. Благодаря замечаниям и предложениям Джо кулинарная книга наконец стала обретать форму. Просто надо помнить, что это не учебник для кулинарного колледжа.
С кухни донесся звук таймера. Мак нахмурился.
– Вы готовите что-то еще?
Джо уже бежала на кухню. Вернулась с пиццей.
Из тех коробок, которые сунула в морозилку после своей первой поездки в магазин. Какого черта!
– Я мясоед, Мак. Не сомневаюсь, что сырное суфле с овощами отличная штука в свое время, однако при условии, если каждый раз у меня будет мясная пицца.
Джо отрезала кусок и принялась с аппетитом его жевать. У Мака свело желудок, и он едва не застонал.
– Угощайтесь.
– Я не ел этой гадости со школьных лет. Там полно химии, ГМО.
– Вы не представляете, от чего отказываетесь. – Джо вдруг улыбнулась, и ему стало ясно, что она его не слышит. – Возьмите кусок, и я избавлю вас от страданий.
– От каких еще страданий?
– По поводу того, что я скажу завтра Рассу.
Он не стал делать вид, что это не важно. Это очень важно. Он откусил кусок пиццы:
– Гадость! В самом деле, она просто отвратительна.