Добравшись до больницы, Максин сразу же направилась в палату Джейсона. Бледный как полотно, он выглядел хуже некуда. Мать сидела рядом на стуле и, всхлипывая, что-то говорила мальчику. В палате находилась сиделка, но она старалась не вмешиваться в разговор матери и сына. Как только Максин вошла в комнату, взоры присутствующих обратились к ней.
- Как ты себя чувствуешь, Джейсон? - спросила Максин и, взглянув на сиделку, кивнула.
Та, не говоря ни слова, вышла из палаты.
- Вроде ничего, - буркнул подросток.
Он был сильно удручен. Впрочем, подобное состояние было нормальной реакцией на большую дозу принятого им накануне снотворного. Он и в предшествующие попытке самоубийства дни находился в депрессии. Судя по внешнему виду Хелен, она не спала всю ночь. Под глазами выступили черные круги. Она требовала от сына обещания не делать больше подобных поступков. Юноша нехотя согласился.
- Он обещал больше не сводить счеты с жизнью, - промолвила Хелен.
- Надеюсь, ваш сын сдержит слово, - сказала Максин.
- Я могу сегодня вернуться домой? - спросил Джейсон.
Ему не нравилось, что в палате постоянно дежурит сиделка. Здесь он чувствовал себя как в тюрьме.
- Нам надо серьезно поговорить, Джейсон, - сказала Максин. В розовом свитере и джинсах она сама походила на подростка. - Думаю, тебе еще рано возвращаться домой. - Максин никогда не лгала своим пациентам, и поэтому они доверяли ей. - Вчера ты принял огромное количество таблеток. Тебя едва откачали. Я не преувеличиваю, Джейсон. Ты действительно чуть не умер.
Джейсон отвел глаза в сторону. Ему вдруг стало страшно. При свете дня все его проблемы выглядели совсем по-иному.
- Я был пьян и не понимал, что делал, - попытался оправдаться он.
- Ты прекрасно все понимал, - спокойно возразила Максин. - Тебе нужно время кое-что обдумать, проанализировать свои действия и все разложить по полочкам. Это очень важно, Джейсон. Я полагаю, что во время праздников тебе лучше побыть вдали от дома, где все напоминало бы о твоем отце.
Она говорила прямо, без обиняков. Услышав слова доктора, Хелен в ужасе подняла на нее глаза. Матери казалось, что Максин бьет ее сына по больному месту и это может привести к новому срыву. Ведь Джейсон давно уверился, что это он убил отца.
- Я хочу, чтобы ты полежал пока в одном лечебном учреждении, которое я хорошо знаю. Это прекрасное место, там лечатся подростки и юноши четырнадцати - восемнадцати лет. Мама сможет каждый день навещать тебя там. Я решительно против того, чтобы ты возвращался домой, Джейсон. Из этого не выйдет ничего хорошего, поверь.
- Сколько времени я должен провести в лечебнице? - спросил подросток.
Он пытался говорить спокойно, но Максин видела, что Джейсон испытывает страх. Его пугала перспектива оказаться в четырех стенах психиатрической клиники. Максин понимала это, но не могла отпустить его домой - слишком велик был риск возобновления попытки самоубийства. Этого никак нельзя допустить. Профессиональный долг Максин состоял в предотвращении подобных трагедий.
- Пока речь идет об одном месяце, - осторожно сказала Максин. - По истечении этого срока мы поговорим о дальнейшем. Все будет зависеть от твоего состояния, Джейсон. Понимаю, тебе не хочется ложиться в клинику, но поверь, это необходимо. - Максин улыбнулась: - Кстати, там лежат пациенты обоего пола.
Ей хотелось расшевелить подростка, но последняя фраза не произвела на него никакого впечатления. Джейсон был слишком угнетен, и его сейчас не интересовали девочки.
- А что, если я откажусь ложиться в клинику?
- В таком случае мне придется уговаривать тебя до тех пор, пока ты не согласишься.
Вообще-то Максин могла отправить Джейсона на принудительное лечение. Она имела такое право, поскольку юноша представлял опасность для себя самого. Но подобные действия могли нанести душевную травму Джейсону и его матери. Максин предпочитала, чтобы ее пациенты добровольно ложились в стационар.
- Доктор, вы уверены в том, что моему сыну действительно необходимо интенсивное лечение? Сегодня утром я разговаривала со своим врачом, и он убежден - мы должны дать Джейсону еще один шанс… По его словам, мой сын находился в состоянии опьянения и не мог отдавать отчета в своих действиях… Кроме того, мой сын дал мне слово больше не делать таких ошибок в жизни.
Максин, как никто другой, знала, что подобные обещания гроша ломаного не стоят. Для Джейсона мало значили собственные обещания. Он лишь хотел, чтобы его оставили в покое, только и всего. Жизнь подростка находилась в опасности.
- Нельзя полагаться на слово Джейсона, данное в подобной ситуации, - прямо заявила Максин. - Поверьте, я знаю, о чем говорю.
Молчание Джейсона доказывало правоту Максин. Подросток не стал спорить, однако его мать не сдавалась.
- Мне кажется, Джейсон, - обратилась Максин к пациенту, - твоя мама расстроена из-за того, что тебя не будет дома в День благодарения. Но я уже говорила ей, что она может провести праздник вместе с тобой в клинике. В этом учреждении визиты родственников только приветствуются.
- Мне наплевать на День благодарения, без папы мне не нужны праздники.
Джейсон откинулся на подушку и закрыл глаза.
Максин направилась к выходу, жестом позвав мать подростка за собой. Как только они вышли в коридор, в палату вернулась сиделка. Джейсона нельзя было оставлять без присмотра. В Силвер-Пайнс за ним тоже будут постоянно наблюдать. Палаты там запирались на ключ. Максин не сомневалась, что такой режим содержания пойдет пациенту на пользу.
- По моему убеждению, у нас нет другого выхода, вашего сына нужно лечить в стационаре, - сказала она Хелен, у которой по щекам текли слезы. - Я настоятельно рекомендую прислушаться к моим словам. Вам не хочется расставаться с сыном, но поверьте, вы не сможете гарантировать его безопасность, если заберете его домой. Вы не сумеете остановить Джейсона, если он снова попытается лишить себя жизни.
- Неужели вы думаете, что он может совершить новую попытку самоубийства? - испуганно спросила Хелен.
- Да, именно так. Более того, я уверена, что этого не избежать. Джейсон убежден, что это он убил отца. Необходимо время, чтобы ваш сын успокоился и перестал винить себя в его смерти. И сейчас самым безопасным местом для него является лечебное учреждение. Если Джейсон останется дома, у вас не будет ни минуты покоя.
- Но мой врач считает, что мы должны дать Джейсону еще один шанс. По его словам, мальчики этого возраста часто совершают попытки покончить с собой, стремясь тем самым привлечь к себе внимание взрослых.
Хелен повторяла одно и то же, как будто надеялась переубедить Максин. Но Максин понимала сложившуюся ситуацию намного глубже, чем мать подростка.
- Вы ошибаетесь, Хелен. Ваш сын стремился лишить себя жизни, а не привлечь к себе ваше внимание. Он принял огромное количество снотворного. Неужели вы хотите, чтобы Джейсон снова сделал это или выбросился из окна? Вы не сумеете остановить сына, если он задумает покончить с собой.
Максин не желала скрывать от Хелен угрозы, нависшей над ее сыном. Та снова разрыдалась. Она боялась потерять сына.
- Хорошо, - наконец тихо проговорила она. - Когда он должен лечь в клинику?
- Я сегодня же узнаю, есть ли места в Силвер-Пайнс. Джейсона нужно отвезти в клинику как можно скорее. Здесь ему не смогут обеспечить безопасность. Это ведь не психиатрическая больница. Не беспокойтесь, в Силвер-Пайнс не так плохо, как вам кажется. Он должен пробыть там по крайней мере до тех пор, пока минует кризис. Возможно, после праздников Джейсон вернется домой.
- Вы имеете в виду Рождество? - в отчаянии спросила Хелен Уэкслер.
- Там будет видно. Поговорим об этом позже. Джейсону нужно прийти в себя.
Хелен кивнула. Она вернулась к сыну, а Максин тем временем позвонила в клинику и обо всем договорилась. В пять часов дня машина "скорой помощи" должна была перевезти Джейсона из больницы в психиатрическую лечебницу для подростков. Хелен могла сопровождать туда сына, чтобы поддержать его и помочь устроиться на новом месте. Но ей не разрешалось оставаться в клинике на ночь.
Максин зашла в палату Джейсона, чтобы сообщить обо всем ему и его матери. Она обещала навестить подростка на следующий день, хотя для этого предстояло перенести прием записавшихся пациентов на другое время. Однако на завтра встреч с теми, кто остро нуждался в ее помощи, не планировалось.
Джейсон, казалось, уже смирился с мыслью о том, что ему придется лечь в клинику. Максин хотела еще немного побеседовать с ним и его матерью, но тут в палату вошла медсестра и сказала, что доктор Уэст желает поговорить с Максин по телефону.
- Доктор Уэст? - удивленно переспросила Максин. - Он хочет проконсультироваться со мной по поводу кого-то из своих пациентов?
К Максин часто обращались врачи за консультацией, но имя доктора Уэста она слышала впервые. Однако мать Джейсона, очевидно, была знакома с ним. Максин поняла это по обеспокоенному выражению лица женщины.
- Это мой доктор, - сказала Хелен. - Я просила его поговорить с вами и убедить вас в том, что Джейсон должен вернуться домой. Но теперь ситуация изменилась, мне как-то неловко… Простите… Но не могли бы вы все же поговорить с ним? Мне не хочется, чтобы он чувствовал, что позвонил зря. Может быть, вы сообщите мистеру Уэсту, что уже обо всем договорились со мной и Джейсон сегодня ляжет в Силвер-Пайнс?
Хелен сильно смутилась, и Максин поспешила успокоить ее. Ей часто приходилось общаться с врачами. Она спросила Хелен о специализации доктора, и та ответила, что мистер Уэст является терапевтом. Выйдя из палаты, Максин подошла к телефону на посту дежурной медсестры. Не стоит Джейсону слышать ее разговор с мистером Уэстом. Скорее всего это простая формальность. Взяв трубку, Максин улыбнулась, настраиваясь на дружеский разговор с милым, наивным доктором, у которого отсутствовал опыт ежедневного общения с юными самоубийцами.
- Доктор Уэст? - проговорила Максин любезным тоном. - Говорит доктор Уильямс, психиатр Джейсона.
- Я знаю, кто вы, - снисходительно прозвучал голос в трубке. - Мать мальчика просила меня поговорить с вами.
- Я так и думала. Мы только что договорились отправить его сегодня во второй половине дня в Силвер-Пайнс. Я считаю это необходимым. Вчера вечером Джейсон выпил смертельную дозу снотворного.
- Поразительно, на что только не идут дети для того, чтобы привлечь к себе внимание, не правда ли?
Максин была изумлена, услышав в голосе Уэста покровительственные нотки с оттенком пренебрежения. Его слова были для нее как холодный душ.
- Но это вторая попытка суицида у подростка, - возразила она, перестав улыбаться. - Вряд ли он стал бы принимать смертельную дозу таблеток только для того, чтобы привлечь к себе внимание. Джейсон четко и внятно дает нам понять, что действительно хочет умереть. Мы должны со всей серьезностью отнестись к его поступку.
- А я считаю, что мальчику будет лучше дома с матерью, - заявил доктор Уэст. Он разговаривал с Максин так, словно она была ребенком или очень молоденькой неопытной медсестрой.
- Я психиатр Джейсона, - настаивала Максин, - и, по моему мнению, основанному на немалом профессиональном опыте, он проживет не больше недели или даже суток, если вернется домой.
Это были жестокие слова, и Максин никогда не произнесла бы их в присутствии матери Джейсона, но ей хотелось осадить высокомерного доктора Уэста.
- Все это звучит несколько истерично, - с досадой заключил доктор.
- Мать Джейсона в конце концов согласилась последовать моим рекомендациям. У нас нет другого выхода. Джейсон должен находиться под постоянным присмотром в запертой палате. Позволить ему вернуться домой было бы неоправданным риском.
- Вы всех своих пациентов сажаете под замок, доктор Уильямс?
Этот вопрос прозвучал как оскорбление, и Максин вспылила. За кого принимает ее этот заносчивый человек?
- Нет, только тех, кто может лишить себя жизни, - твердо ответила она. - Не думаю, доктор Уэст, что состояние здоровья вашей пациентки улучшится после потери сына. А от этого может пострадать ваша репутация, не забывайте об этом.
- Я как-нибудь сам позабочусь о своей репутации, - раздраженно сказал доктор.
- Сделайте одолжение! Что касается меня, то я очень дорожу своей, поэтому и пекусь об этом пациенте. Джейсон Уэкслер уже давно находится под моим наблюдением, и я не разделяю вашу точку зрения о его психическом состоянии и мотивах поведения. Если вы хотите составить мнение о моей компетенции в вопросах психиатрии, то зайдите на мой сайт в Интернете и познакомьтесь с размещенными там материалами. А теперь простите, мне надо вернуться к пациенту. Благодарю за звонок.
Доктор Уэст пришел в ярость, но Максин не стала слушать. Повесив трубку, она вернулась в палату Джейсона. По ее лицу трудно было догадаться, что она только что повздорила со своим коллегой. Хелен не должна знать об этом. Доктор Уэст оказался слишком самоуверенным человеком, неуважавшим чужое мнение, и это могло отрицательно сказаться на здоровье его пациентов и их близких.
- Все хорошо? - спросила Хелен, с тревогой глядя на Максин.
Максин надеялась, что выражение лица ее не подведет. Она широко улыбнулась, стараясь скрыть раздражение и досаду:
- Все замечательно.
В течение следующего получаса Максин рассказывала Джейсону о порядках и режиме в лечебном учреждении, где ему предстояло провести по крайней мере месяц. Подросток хотел казаться совершенно спокойным, однако Максин видела, что он боится оказаться в психиатрической клинике. Впрочем, страх сейчас владел им безраздельно. Джейсон едва избежал смерти, и жизнь пугала его. Он ненавидел этот мир.
На прощание Максин сказала Хелен, что та может звонить ей в любое время суток. Подписав бумаги, необходимые для перевода пациента в другое лечебное учреждение, Максин отправилась домой. Она все еще кипела от гнева, вспоминая разговор с идиотом доктором.
Добравшись до дома, Максин узнала, что Дафна и ее подруги все еще спят, хотя уже приближался полдень.
Максин решительным шагом вошла в комнату дочери и подняла шторы. В комнату хлынул яркий солнечный свет. Максин громко приказала всем вставать. Девочки нехотя зашевелились и, что-то бормоча себе под нос, начали подниматься. Вид у них был неважный.
Встав с кровати, Дафна увидела шеренгу пустых бутылок на туалетном столике и бросила на мать настороженный взгляд.
- О черт! - пробормотала она.
Ее подруги явно испугались. Максин окинула девочек холодным взглядом.
- Спасибо, что зашли, - невозмутимо сказала она. - А теперь одевайтесь и уходите. Вечеринка закончена. И не забудьте захватить все свои вещи. А что касается тебя, - она резко повернулась к Дафне, - то отныне ты в течение целого месяца будешь проводить все вечера дома. Тот человек, который еще хоть раз принесет сюда алкоголь, больше никогда не переступит порог моего дома. Вы злоупотребили моим гостеприимством и обманули мое доверие. С тобой, Дафна, у нас еще состоится серьезный разговор.
Дафна пришла в отчаяние. Как только Максин покинула комнату, девочки испуганно зашептались. Сейчас им хотелось только одного - побыстрее отсюда уйти. У Дафны в глазах стояли слезы.
- Я же вам говорила, что это идиотская затея, - сказала одна из девочек.
- Я думала, вы спрятали бутылки в гардеробной, - упрекнула Дафна подружек.
- Мы их и, правда, спрятали! - стали оправдываться они. - Твоя мать, наверное, туда заглянула.
Девочки чуть не плакали. Впервые в жизни они совершили столь серьезный проступок и теперь раскаивались. Но Максин знала, что на этом дело не кончится. Главные проблемы и неприятности были еще впереди.
Подруги оделись и быстро ушли, а Дафна отправилась на кухню для разговора с матерью. Зельда бросила на нее осуждающий взгляд, но промолчала, решив, что Максин сама разберется со своей дочерью.
- Мама, мне очень жаль, прости, - пробормотала Дафна и расплакалась.
- Мне тоже жаль, Дафна. Я всегда доверяла тебе. Мне не хочется, чтобы эта история поссорила нас, наши отношения бесценны.
- Я знаю… я не хотела, честное слово… мы думали, что…
- Ты наказана и целый месяц проведешь дома. Никаких развлечений! В первую неделю я запрещаю тебе даже говорить по телефону. Никаких прогулок с друзьями и тусовок. Кроме того, я лишаю тебя карманных денег. Надеюсь, произошедшее больше не повторится, - строго сказала Максин.
Дафна молча кивнула и побрела в свою комнату. Максин и Зельда слышали, как закрылась за ней дверь. Максин знала, что дочь сейчас плачет, но решила оставить ее на время одну.
- И это только начало, - с сокрушенным видом промолвила Зельда, и женщины рассмеялись.
Они не воспринимали эту неприятную историю как конец света, но Максин хотела, чтобы дочь надолго запомнила этот скандал и хотя бы некоторое время воздерживалась от подобных поступков. Тринадцатилетним девочкам еще слишком рано устраивать вечеринки с пивом.
Всю вторую половину дня Дафна провела в своей комнате, отдав мобильник матери. Лишиться сотового телефона было для нее настоящей трагедией.
В пять часов Максин поехала за сыновьями. Как только Джек вернулся домой, Дафна рассказала ему о том, что произошло в его отсутствие. Джек, изумленный глупостью сестры, сказал ей, что она вела себя как дура. Неужели она надеялась, что мама ни о чем не узнает? По мнению Джека, Максин видела своих детей насквозь. У нее, как у любой матери, был своего рода чувствительный радар и рентгеновский аппарат вместо зрения.
Этим вечером вся семья поужинала по-домашнему в кухне, а потом дети отправились спать. Завтра они пойдут в школу. В полночь Максин разбудил телефонный звонок. Дежурная медсестра из клиники в Силвер-Пайнс сообщила, что Джейсон Уэкслер только что совершил еще одну попытку суицида. Сняв пижаму, он скрутил ее в жгут и попытался повеситься. Присматривавшая за ним медсестра обнаружила это и помешала подростку уйти из жизни. Сейчас Джейсон чувствовал себя нормально.
Итак, Максин вовремя перевела Джейсона из больницы Ленокс-Хилл в психиатрическую клинику. Если бы не ее настойчивость, он мог бы погибнуть. Если бы Хелен последовала советам заносчивого доктора Уэста, которого Максин считала полным идиотом, то сегодня потеряла бы сына.
Максин пообещала заехать в клинику завтра во второй половине дня. Страшно было подумать о том, как воспримет эту новость Хелен. Слава Богу, мальчик остался жив.
Лежа в постели, Максин размышляла об этом трудном уик-энде. Дочь впервые в жизни напилась, а один из ее пациентов дважды пытался покончить с собой. Впрочем, к счастью, все обошлось. Могло бы быть и хуже. Джейсон Уэкслер мог погибнуть. Хорошо, что его мать не прислушалась к словам Чарлза Уэста. По сравнению с тем, что произошло с Джейсоном, глупая выходка Дафны казалась детской шалостью.
Дверь спальни открылась, и к кровати, шлепая босыми ногами, подошел Сэм.
- Мама, можно я посплю с тобой? - жалобно спросил он. - Кажется, в моей гардеробной прячется горилла.
- Конечно, мой милый, ложись.