- Что это? - спросила Тайла, уставившись на врата.
Он вдохнул, но не почувствовал ничего, кроме тошнотворного запаха гниения. Тайла ждала, ее тяжелые волосы ниспадали мягкими волнами на плечи и странно смотрелись из-за напряженной позы, которую приняла.
- Что ты видишь? - спросил он.
- Очертания. Что-то туманное. Я уже видела их раньше, но всегда думала, что это отражение огней. А этот вырисовывается отчетливее. Что это?
Эйдолон выдержал паузу, ДНК демона взяла верх над ДНК человека и тянула ее во врата, и по коже его пробежал холодок. Только люди с темной душой и находящиеся в бессознательном состоянии могли пройти сквозь врата, но эгисы, конечно же, найдут способ обойти эту преграду. Когда они узнают, как использовать врата для перемещения, их уже ничто не остановит, обнаружат его госпиталь, смогут путешествовать за считанные секунды по всему миру и захватывать государства демонов. Большинство демонов, в особенности те, которые не показываются людям, строго придерживаются правил, когда находятся на территории людей, но у людей совсем другие принципы.
Перспективы были просто ужасающими.
- Это врата, правда? Врата в ад, - пробормотала она, и он не стал ей противоречить. Чем меньше она знает об этом мире, тем лучше. - Отлично. Игнорируй меня. - Она кивнула на кровавое пятно на перекрестке, а потом на проход: - Кто-то принес сюда твоего вампира.
- Похоже на то.
- Или же они зашли сюда сквозь эти врата.
- Те, кто в ответе за то, что произошло с Нэнси, не демоны.
Она закатила глаза.
- Ну конечно, во всем виноваты эгисы.
- В общем-то да. - Хотя демоны враждовали и готовы были пытать и убивать друг друга, смерть Роуга от рук эгисов оставила шрам в его душе.
Волосы на загривке Эйдолона зашевелились за секунду до того, как в воротах блеснул свет.
Охваченная страхом, Тайла метнулась в сторону, а он встал между ней и вратами.
- Они стали активными, - сказал он, пряча ее за собой, потому что неизвестно еще, что именно покажется из этого портала. - Ты ведь не можешь видеть этот свет, - это правило действует, разумеется, только для людей, но, как он обнаружил, Тайла была не совсем человеком.
- Да, но…
Из портала появились четыре особи мужского пола демонов-найтлэшей; в целом они были похожи на людей, если не считать их уродливых когтистых лап. И зубов, похожих на кинжалы.
Тайла придвинулась к нему и заглянула в глаза.
- О, смотри. - Она говорила отрывисто, словно уже находилась в полной боевой готовности, кулаки ее были сжаты. - Демоны. А я вообще без оружия.
Светлые серебристые глаза сверкнули в темноте, где-то в двенадцати дюймах от глаз Эйдолона, прожорливый рот скривился в усмешке.
- Нам везет сегодня, брат. Легкая ночная добыча.
- Демон-семинус, - прорычал другой. - Никаких меток на лице… да он еще щенок. Если мы убьем его, нам никто за это даже "спасибо" не скажет. - Один из них, тот, что побольше, приблизился к ним, принеся с собой запах болотной гнили. - Мы возьмем человека, - сказал он Эйдолону. - Иди, и мы сохраним тебе жизнь.
Эйдолон улыбнулся.
- Этот человек - мой. Поищите себе на ужин кого-нибудь другого.
- У меня есть идея получше, - сказала Тайла. - Почему бы мне не прикончить вас всех, и тогда не нужно будет искать себе ужин?
- Надеюсь, твое "всех" не включает меня? - спросил Эйдолон. - Потому что я согласен с твоим планом. - Он вложил нож в руку Тайлы. Нет сомнений в том, что она может защитить себя и голыми руками, но ее ранения могли помешать ей больше, чем она рассчитывала.
Демоны атаковали, их пасти раскрылись еще шире, когти вылезли из подушек лап еще сильнее. Тайла встретила их, двигаясь словно танцор, брызнула кровь, и хотя он благодаря прошлому Посредника Правосудия и урокам Рейта вовсе не был неповоротливым, Тайла оставила его в облаке пыли. Она ринулась на демонов, нанося удары, рубя направо и налево, этакая смерть на сексуальных длинных ногах.
Двигаясь по сравнению с ней словно во сне, Эйдолон принялся за того демона, что побольше, и со знанием дела одним четким движением сломал ему шею. Тайла, сметая демона, нанесла жесткий удар, и оба они полетели на стену.
Один из братьев лежал неподалеку, извиваясь словно змея, его голову Тайла почти полностью отделила от туловища. Двое других еще стояли на ногах, хромая, истекая кровью, а один из них неуклюже держался за свой лоб. Во вратах вновь блеснул свет, и в них появился еще один сукин сын - круэнтус.
- Голодный… убийца…
- Черт побери, - пробормотал Эйдолон, потому что оставшиеся демоны теперь знали, с кем сражаются.
Демоны выпустили когти, из их пор волнами покатился горький запах. Эйдолон изловчился и ударил по уродливым лапам одного из братьев.
- Я возьму на себя обиррата! - крикнул он, когда Тайла глубоко вонзила нож в грудь демона-найтлэша.
- Не трогай их кожу!
Серия быстрых движений - Эйдолон оказался за спиной медлительного создания и нанес ему сокрушительный удар. Обиррат хлопнулся на круэнтуса, который взвизгнул и попытался отпрыгнуть назад.
- Тайла! Вскрой его!
Несколько мгновений она смотрела на него словно на душевнобольного, и эта заминка спасла ее. Когти круэнтуса просвистели прямо перед ее лицом и задели щеку. Взревев, Эйдолон опустил кулак на морду зверя, наслаждаясь хрустом под костяшками пальцев.
- Ну давай же! - закричал он, и хотя в глазах Тайлы промелькнула нерешительность, она воткнула нож в живот обиррата и резко дернула, вспарывая ему брюхо, будто застегивая молнию на плаще.
Он заверещал так, что заложило уши. Тайла отскочила, потому что из раны с неимоверной скоростью начали выскакивать личинки. Они расползались в разные стороны без видимой цели, но наткнувшись на живую плоть, начинали ее пожирать.
Эйдолон схватил Тайлу за руку и потащил по тоннелю в сторону жилища Нэнси; за ними постепенно стихали звуки борьбы и вопли боли.
Когда они ворвались в кошмарное пурпурное логовище вампирши, Тайла захлопнула дверь, а он запер замок. Кровь сочилась из раны на щеке, оставленной когтями круэнтуса, но, казалось, она не замечала этого.
- Мы рисковали, оставив дверь открытой, - произнесла она, едва переводя дыхание.
"Мы". Очень интересно.
- Ты в порядке?
Она тут же выпрямилась, упрямо вздернув подбородок.
- Все отлично. Могло быть и хуже.
- Ты ведь никогда не прекращаешь борьбу?
Она осторожно посмотрела на него, когда он провел ладонью по ее щеке. Знакомое тепло исходило от его пальцев. Под его руками соединились ткани и сосуды, после чего он вытер кровь с новой кожи без единой отметины.
- Как… как ты это делаешь?
- Все члены моей семьи обладают одним из трех даров, все три связаны с исцелением. - Наверняка умение заживлять раны было не самым главным из них - главным была помощь в репродукции на стадии завершения эсгенезиса. Шейд использовал свой дар для стимулирования ранней овуляции, Рейт - для обольщения и для исцеления умственных расстройств, Эйдолон мог создавать благоприятные условия для оплодотворения яиц.
Она прикоснулась к его лицу, испытывая трепет. Черт, как же она красива с разметавшимися в драке волосами. Ее аромат, ее внешность запустили инстинктивную реакцию его организма; это состояние одновременно раздражало и заводило его. Он ненавидел все, что было связано с ней. Но в то же время страстно желал ее. Снова и снова.
Она задела его, сказав, что он не смог довести ее до оргазма, но желание овладеть ею вновь заглушало уязвленную гордыню. Он не знал никого, кто бы обладал такой неистовой жаждой жизни. Ее пыл приводил его в восторг и держал в железных объятиях, из которых он не мог вырваться.
Желание овладеть ею было сильнее, чем желание ее убить.
Ее глаза вспыхнули, когда она догадалась о его мыслях.
- Я отвезу тебя домой.
- Можешь высадить меня где-нибудь неподалеку.
Несмотря на то что они дрались плечом к плечу, спасая друг друга от смерти, несмотря на то что он залечил ее рану, она не могла заставить себя остаться с ним. И он не винил ее в этом.
- Это не обсуждается. Я доведу тебя до двери.
- Зачем? Чтобы ты смог рассказать своим дружкам-демонам, где я живу?
Он преодолел расстояние, разделявшее их, и навис над ней всем своим большим и сильным телом, давая понять, что если она снова хочет подраться, то он готов принять вызов.
- Помнишь, я говорил, что мои коллеги собирались пытать тебя, чтобы выведать информацию?
- Это сложно забыть и… эй, где мое личное пространство?
- В данный момент ты не можешь позволить себе такую роскошь, как личное пространство, потому что ты в опасности. Я хочу убедиться в том, что мои коллеги не узнали, где ты живешь, и, разумеется, не ждут тебя там.
- Это было бы некстати.
- Да уж.
- Отлично. - Да помогут ему боги. Он проводит ее до дома. И заберется в львиное логово.
Никто в мире демонов не обладал такой чувствительностью, как оборотень накануне полнолуния, поэтому Шейд, завернув за угол административного офиса госпиталя и столкнувшись с Люком, ожидал как минимум угрюмого недружелюбия. Вместо этого Люк улыбнулся, действительно улыбнулся, и хлопнул Шейда по плечу.
- Увидимся на следующей неделе, инкуб.
Люк воздерживался на протяжении всего полнолуния, так что был раздражительнее круэнтуса, но сегодня пребывал в прекрасном настроении.
- Люк, с тобой все в порядке?
- О да, черт тебя подери. - Люк направился дальше, гулкое эхо от его ботинок разносилось по всему холлу.
Странно. Шейд отметил про себя, что нужно проверить запасы наркотиков в госпитале, и тоже продолжил свой обход. Он, прислонившись к дверному косяку кабинета Рейта, смотрел, как его брат надевает кожаную куртку.
- Куда собираешься?
- В Монголию. Эйдолон хочет пополнить свою коллекцию всякого хлама.
Шейд, рассмеявшись, потому что Эйдолон всегда посылал Рейта за редкими артефактами, зельем и оборудованием для госпиталя, которое вряд ли когда-нибудь понадобится, вошел в комнату размером чуть больше старого клозета. Работа Рейта в медицинском центре, по правде говоря, заключалась в том, чтобы выполнять нетрадиционные поручения, уникальные для демонической медицины, и его кабинет отражал его бессистемный метод поиска и выполнения этих самых поручений.
Шейд привык все держать под контролем, и отсутствие систематичности у Рейта в любой сфере жизни доводило его до изжоги.
Рейт взял набор ножей и спрятал пистолет в кобуру на бедре. Еще два лезвия он засунул в специальное крепление на лодыжке, прихватил пузырьки с зельем и святой водой и рассовал их в дюжину карманов пальто. Этот парень не тратит время впустую, когда дело касается задания, тем более куда бы он ни пошел, его везде поджидают враги.
- Я беспокоюсь об Эйдолоне, - сказал Шейд. - Недавно он ударил меня по лицу.
Рейт присвистнул.
- Ударил? Эйдолон? Это на него не похоже.
Нет, этого не могло быть. Рейт и Шейд не раз нарывались на неприятности, но еще ни разу Эйдолон не лез в драку.
- Видимо, он стал таким неуравновешенным из-за эсгенезиса.
Рейт фыркнул.
- Нет, это потому, что он вылечил убийцу, вместо того чтобы прикончить или отдать Юрию, я лично против этого, но, во всяком случае, это было бы лучше, чем подвозить ее до дома.
Несколько секунд Шейд обдумывал слова брата.
- Эйдолон занимался сексом с этой сучкой эгис? В госпитале?
- Да. Я застал их как раз после этого. - Рейт присел на край стола, при этом все ручки и бумажки рассыпались по полу. - Мистер Сознательность занимается сексом в госпитале. С пациенткой. Мало того, с врагом. Может, нам посадить его в яму за такое поведение?
Шейд потер переносицу, что означало, что у него начинается мигрень. Черт. Все намного хуже, чем он думал. Было очевидно, что эсгенезис вмешивается в суждения и сексуальные предпочтения Эйдолона, а это значит, что у них большие проблемы. Если братец не возьмет себя в руки, у Шейда и Рейта почти не останется надежды.
- Его нужно женить, - это не остановит эсгенезис, но поможет прекратить бесконтрольное оплодотворение всех женщин преисподней.
- Да, ты прав. Как часто мы находили женщин, которые согласились бы провести с нами последующие шесть сотен лет? Не знаю насчет тебя, братец, но нет ни одной женщины во Вселенной, с которой я смог бы провести столько времени.
И это главная причина, по которой так мало демонов-семинусов были женаты. Жена - это на всю жизнь, и единственный путь избавиться от этих пут - убийство. Страх перед женитьбой часто перевешивал страх перед эсгенезисом. Шейд не знал ни одного женатого демона. Только Эйдолон высказывал такое желание, но достойные женщины встречались реже, чем падшие ангелы, так что пока он так и не воплотил в жизнь свою идею.
- Эйдолон должен перестать бороться. Может, это и не так уж плохо. Мы ведь знаем демонов, которые не особо менялись после, перехода.
- Назови хоть одного, - сказал Шейд и тут же подумал: "Не говори ничего!"
- Роуг.
Черт бы тебя побрал. Он ненавидел разговоры о Роуге, ненавидел то, как Эйдолон и Рейт относились к его смерти. Роуг никогда не понимал потребность Эйдолона защищать Рейта, даже когда был здесь, в чикагской лечебнице, около восьми лет назад. Когда Роуг умер, Эйдолон был опустошен, но Шейд вздохнул свободнее.
- Роуг не считается. Он был таким ублюдком, что думал не головой, а своим…
- Членом? - закончил Рейт. - Ты прав. Он всегда был таким. А как насчет Отто?
Шейд вздохнул.
- Он единственный в своем роде, и ему пришлось бросить ветеринарную практику.
- Он все еще работает время от времени. Есть вероятность, что Эйдолон тоже сможет работать здесь, и садист Юрий не возглавит госпиталь, после того как ты уедешь.
- На это не рассчитывай, - сказал Шейд. - Даже если его психика станет стабильнее настолько, что он сможет работать, то, будучи канцелярской крысой в офисе, быстро исчерпает свой ресурс. - Мужчина после эсгенезиса не контролирует свое стремление к сексу. Увидев любую самку, готовую к спариванию, он тут же сменит обличье и начнет ее добиваться. А если не сможет ее соблазнить, то изнасилует.
- Что за чушь. - Рейт вскочил на ноги. - Мы все проходим через трансформацию, и то, что вы оба постоянно жалуетесь, ничего не изменит. - Он пробежал пальцами по ремням, на которых крепилось оружие, и подтянул пару пряжек, хищно усмехнувшись при этом. - Я не могу ждать. Давай, детка.
Рейт знал, о чем говорит. Шейд не собирался бороться с эсгенезисом, как Эйдолон, но и не жаждал его приближения. Он просто надеялся, что ему повезет с парой. Вот только…
- Проклятия боишься?
Шейд нахмурился.
- Я ненавижу, когда ты так делаешь.
- Не могу ничем помочь. Твои мысли иногда вторгаются в мою голову. - Рейт наконец перестал нагружать себя оружием, добавив, вероятно, около двадцати фунтов к уже имевшемуся обмундированию.
- Будь ты неладен. - Шейд сжал кулаки, чтобы скрыть легкое дрожание, которое обычно сопровождало вторжение в мысли Рейта. Этим даром обладал и Роуг.
- Я серьезно. Кто-то залез в мои мозги.
- Ты мне не лжешь? - Две большие тайны хранились в голове Шейда. Секреты, которые могли уничтожить его младшего брата. Кроме того, Шейд всегда нервничал, когда Рейт отправлялся в поход по просторам его мозга.
- Ну что ты, братец, я тебе никогда не вру. - Рейт поднял с пола рюкзак и перебросил через плечо - Ты все еще встречаешься с той женщиной, Руной?
- В некотором роде да. - Шейд сомневался, что их отношения длиной в месяц получат развитие: она становилась прилипчивой, и он устал сдерживать себя во время секса. Люди - существа хрупкие, так что вряд ли стоит вступать с ними в какие-либо отношения. Они никогда не выживают в брачных ритуалах. А если кто и выживет, их потомки будут полукровками, так что это все равно не имело смысла.
- Я знаю, что она не единственная. Человеческая женщина не сможет удовлетворить твои потребности.
Шейд усмехнулся. Ни одна женщина, не важно из какого мира, не сможет удовлетворить его.
- Через час я закончу работу, а еще через час встречусь с Вантой и Айларкой. А еще с Нэнси, если она появится… - Рейт громко зарычал, Шейд вздохнул. - Давай опустим нотации для вампиров.
- Ты не можешь доверять им.
- Ты вампир, я доверяю тебе.
- Я не настоящий вампир, и ты не должен доверять мне.
- Нет никого другого, кому я доверял бы больше, чем тебе, - тихо произнес Шейд. Он любил и Эйдолона и доверял ему свою жизнь. Но у него и Рейта была сильная ментальная связь. Он знал все, что происходит у того в мозгах, пусть даже там была путаница и свалка. Эйдолон всегда следовал правилам, даже если его собственные чувства подсказывали ему другой путь, Рейт же всегда следовал велению сердца и даже инстинктам - а уж тем более когда они противоречили правилам. Кстати, Эйдолон был намного опаснее, потому что никогда не сворачивал со своего пути, а дорожка его частенько шла вразрез с тропинкой его семьи.
Рейт выругался.
- Не зли меня. Я вооружен и очень опасен. - Он направился к двери. - Окажи себе любезность и забудь Нэнси. Найди себе новую медсестричку, настоящего демона, например Сору. А что она может вытворять со своим хвостом…
- Знаю.
Одарив Шейда ухмылкой-оскалом, Рейт неторопливо покинул кабинет, его ботинки стучали по каменному полу, словно молот по наковальне. Шейд потер челюсть, подумывая над предложением Рейта. Отправиться на поиски Соры не такая уж плохая идея. Снять напряжение. Он не достиг результата в разговоре с Рейтом об Эйдолоне, а время между тем шло, и он волновался все больше и больше.
Он потерял много братьев и не был готов потерять еще двоих.
Глава 7
Эйдолон не мог понять, почему Тайла так легко согласилась, чтобы он проводил ее до дома. Он не чувствовал запаха лжи, но, по правде говоря, его обоняние больше предназначалось для улавливания запахов вожделения, чем каких-либо других.
А запах вожделения легким дуновением проносился мимо его носа как раз в те моменты, когда она ненавидела его. Или когда была под ним.
Собственное желание затмевало разум, когда он время от времени бросал на нее взгляды, пока они ехали в его "БМВ". Он привлекал ее, но эсгенезис сыграл с ним плохую шутку - на правой стороне его лица чувствовалась пульсация, прямо под кожей. Когда превращение закончится, на этом месте появится метка. Эти метки отличали его от всех остальных демонов.
Перемена не заставит себя ждать, и ему остается только надеяться, что экспериментальный уход за пациентом предотвратит худший исход, ну или по крайней мере сделает переход менее опасным и болезненным. А если им хоть чуть-чуть улыбнется удача, они найдут пару, и тогда не о чем будет беспокоиться. Впрочем, вряд ли удастся найти пару, если проводить в госпитале все дни напролет, вместо того чтобы ухаживать за самочками.
Этого-то он как раз делать не пытался. Не многие особи женского пола согласятся провести жизнь с демоном-семинусом, зная, что разбить эти узы сможет только смерть. Многие самки бросали Эйдолона, полагая, что связь с ним грозит пожизненным заключением. Так что выбор у него был невелик.