Глава 9
Останавливаемся у особняка в районе Блумсбери. Он выключает двигатель и смотрит на меня, и я испытываю ощущение от острого удовольствия, пробегающее по телу. Я открываю пассажирскую дверь и выхожу. Ночной воздух кажется восхитительно прохладным. Он подходит ко мне, берет за руку и тянет к небольшой лестнице из мрамора.
Достает ключ и вставляет его в дверь (возможно, ему приходится отключить сигнализацию), но я пребываю в таком одурманенном состоянии от желания, что прихожу в себя, только когда он заключает меня в свои железные объятия и опускает свои губы на мои. От этого ощущения, закручивающегося внутри меня, тело начинает сильно дрожать.
Он отстраняется.
- Ты в порядке? - его глаза поблескивают какой-то одержимостью, он похож на мужчину, который с трудом себя контролирует.
Тепло распространяется у меня внутри. Я открываю рот, но не выходит ни слова. Скорее всего я смотрю на него с таким же желанием и похотью, поэтому молча киваю.
Секунду он смотрит на меня, его лицо выглядит странно, находящееся в тени и освещаемое только светом от уличного фонаря, пробивающимся из окна, потом он пикирует опять на мои губы, и я смутно понимаю, что его сильные руки уже скользят по моему телу, пробравшись под топ, расстегивая мой бюстгальтер. Я беспомощно охаю, потому что у меня возникает такое чувство, будто я умираю от голода, будто я не ела всю свою жизнь. Прохладный воздух касается моей кожи, а его теплые руки приподнимают мою грудь, соски тут же твердеют у него в ладонях, мой рот отчаянно цепляется за него. Между ногами отчаянно болит, желая поскорее получить его внутрь. Вдруг он отстраняется от меня.
- Больше, - хрипло прошу я, словно наркоман.
Он опускается на колени и резко приподнимает мою юбку вверх, укрепив на бедрах. Зацепив пальцами маленький шелковый треугольник, тянет его вниз по моим ногам. Затем раздвигает мои ноги и пальцами открывает меня, жадно смотря на мою обнаженную мокрую плоть.
- Красивая, - выдыхает он, его голос сочится густой похотью. - Чертовски красивая.
Он опускает голову и проходится языком по моим складкам, слизывая капающие соки. И с той жадностью, с какой он слизывает их, это выглядит гораздо эротичнее, чем занятия сексом. Он претендует на мое тело так, как не делал ни один мужчина. Он пьет мои соки, как будто они нектар. Он смотрит в мои затуманенные глаза, не говоря ни слова, в словах нет необходимости. Он наклоняет голову и пожирает меня с таким голодом. Я становлюсь дикой сучкой в течки против его рта.
У меня нет времени сказать ему, что я хочу его внутри себя.
Грубые, сладкие движения его языка по моей мокрой киске быстро отправляют меня через край. Я яростно крича кончаю, ухватившись за его волосы, прижимая его рот к себе еще больше. Это выглядит не красиво и не женственно, больше по животному. Это основа основ. Джейк трахает меня своим языком, и впервые я теряю контроль от мужчины за всю свою жизнь.
И впервые я не просто кончаю: я падаю вниз, паря. Я чувствую, как тело начинает клониться назад и упала бы, если бы не сильные руки, подхватившие меня. Это безопасно, Лили. Это совершенно безопасно, позволь этому быть. Я кончаю ему в рот так, как он планировал с самого начала и отправляюсь туда, где нет ни меня, ни его, никто живого. Только блаженство. Когда я возвращаюсь назад в свое тело, он крепко сжимает меня. Я чувствую себя слишком обнаженной, слишком открывшейся перед ним, поэтому даже не могу посмотреть ему в глаза. Я пытаюсь отстраниться, но он еще крепче прижимает меня к себе.
- Теперь моя очередь, - рычит он, его губы блестят от моих соков.
И вдруг я возбуждаюсь. И я совершенно не чувствую, как будто это обязательство и мне необходимо вернуть ему должок. Я даже не чувствую обиду, что сладкое блаженство после моего оргазма вдруг будет прервано. И у меня даже не возникает мысли, которые посещали меня всегда, что ему следует сначала принять душ, прежде чем мы продолжим. На самом деле, я хочу его, я хочу каждый дюйм его немытой и естественной кожи. Позволить себе попробовать ее, как старое вино, горьковатое и соблазнительное. Темное похожее на вкус опасности.
Я не собираюсь впервые говорить ему то, что говорю всем - он не может трахать меня в рот. Я наоборот хочу, чтобы он выплеснул свое семя мне в горло. Впервые я не буду имитировать, потому что хочу доставить ему удовольствие. Я встаю на колени и открываю рот, со стороны он выглядит влажным, открытым и жаждущим.
Я слышу, как быстро он втянул носом воздух, я берусь за его ремень пытаясь расстегнуть, опускаю вниз молнию, и вижу его выпирающий член из боксерок. Я скольжу рукой внутрь и чувствую горячую и шелковистую кожу. Я прохожусь по толстой пульсирующей длине, у меня перехватывает дыхание.
Его член покрыт тату, выглядит мистически.
Словно завороженная, я притягиваю его бедра в пятно желтого света и разглядываю рисунок. Массивная головка покрыта рисунком, напоминающим яблоко. Черно-желтая змея держит яблоко в зубах, ее тело спиралью извивается вокруг всего огромного члена, хвост исчезает в волосах на лобке.
- Это чертовски красиво, - говорю я.
С дрожью от предвкушения я берусь за основание и жадно принимаю змею, держащую красное яблоко в зубах в свой рот. Я поднимаю взгляд, его глаза закрыты, голова запрокинута назад в экстазе. Он становится больше, заполняя мой рот, словно кляп, я двигаю им и кружу языком вокруг головы змеи.
Его вкус просачивается мне на язык, и я чувствую свои собственные соки, текущие из меня. Я начинаю медленно сосать, ощущая какое-то странное чувство силы и гордости, стоя коленях и ублажая, но при этом чувствую себя довольно таки хорошо. Я начинаю двигать головой быстрее и быстрее.
До тех пор, пока он в состоянии контролировать себя.
Он хватает меня за волосы и начинает трахать мой рот. Он опускает взгляд на меня, наши глаза соединяются. Что-то слишком древнее происходит между нами. Он удерживает мою голову плотно прижав к своему паху, издает жесткий крик, похожий на рычание и извергается мне в рот. Горячая жидкость бьет мне в заднюю стенку горла. Он дергается и еще больше соленой спермы выплескивается в меня.
Он продолжает удерживать мою голову на месте и наблюдая, как я облизываю его член до чистоты. Затем он поднимает меня в вертикальном положении, скользит рукой в мои складки. Я готова, совершенно мокрая, и не в состоянии удержать стона. Он смотрит на меня напряженно и пожирающе. Мы оба не удовлетворены. Оголодавшие. Слишком оголодавшие.
Он хватает меня за руку и быстро ведет наверх, открывает дверь, и я вижу белую комнату с массивной красной люстрой и очень большой черной кроватью, покрытой белым постельным бельем. Гламурно и странно бездушно.
Он сдирает с себя рубашку, и я вижу две вещи, которые не ожидала обнаружить. Татуировка, крест над сердцем (в отличие от татуировки на пенисе, эта грубо покрыта краской, как будто ее сделал не профессионал) и цепочка с красивыми красными стеклянными, как хрустальные, бусами на шее. Это женский аксессуар, но самое удивительно, что он не выглядит странным или женским на этом мужчине, который настолько мускулистый и загорелой. Даже еще больше кажется более загадочным и мужественным из-за этого.
Я касаюсь гладких, сверкающих граней камней.
- Почему ты носишь это? - удивленно шепотом спрашиваю я.
- Потому что мне это нравится, - просто отвечает он.
И в его глазах я вдруг с удивлением вижу что-то такое, что делает его другим, более особенным, чем любого другого мужчину, который меня ранее раздевал или имел мое тело. Этот человек совершал плохие вещи, но только он решил, что я его и только его, что я всегда буду его, и он охотно отдаст свою жизнь за меня.
Он разрывает мою кофту одним рывком и швыряет в угол комнаты. Моя юбка прилипла к моим бедрам. Воздух ударяет в легкие.
Секс яростный. Неустанный. Великолепный. Мы трахаемся жестко, быстро и грязно, пот стекает по изгибам его мышц и капает на мою обнаженную кожу.
Глава 10
В ту ночь мне снится сон о Льюке. Он стоит на мосту в незнакомой стране, возможно, в Китае или Японии, спиной ко мне.
- Подойди ко мне, - зову я его.
Он поворачивается, смотрит на меня, но не двигается, поэтому я ставлю на мост одну ногу, чтобы направиться к нему, но на его лице мгновенно отображается ужас. Он начинает отрицательно трясти головой. Я полностью игнорирую его предупреждение и ставлю вторую ногу на мост, к своему удивлению, он начинает распадаться, как статуя, превращаясь в какие-то маленькие кусочки. У него пропадают руки. Я делаю еще один шаг вперед, и у него исчезают ноги, он падает на землю, стоя теперь на талии, как бюст. Чем ближе я к нему приближаюсь, тем больше он распадается на куски, несмотря на то, что я пребываю в полнейшем ужасе от его исчезновения, я не могу остановиться, продолжая идти к нему.
Слезы льются у меня по щекам, но все равно мои ноги продолжают двигаться вперед. Его голова падает на грудь, лицо превращается в пыль, которая разлетается в разные стороны. Но я все равно не могу себя остановить и продолжаю идти вперед. Наконец-то я до него добираюсь, а он превратился - в горсть пыли.
Я беру эту горсть пыли и ем ее.
Я просыпаюсь голая, раскрасневшаяся, прилипшая к телу Джека. Я до сих пор чувствую опьяняющий аромат нашего животного первобытного секса, похожего на жгучий поединок. Вдруг вспоминаю тот момент, когда я впала в настоящее неистовство, в бешенную ярость на весь мир, который забрал у меня Льюке. Несколько секунд я просто лежу, слушая стук своего сердца и чувствую, как пот тоненькой струйкой стекает по моей кожи.
Окно открыто и дует мягкий ветерок.
Медленно я поворачиваю голову и смотрю на Джека, спящего сном младенца. Я отодвигаю простынь, и она соскальзывает с его массивных плеч, обнажая крест на груди, грубо разукрашенный чернилами. Очень осторожно я поворачиваюсь, собираясь приблизиться к его лицу, чувствуя запах исходящий от его тела.
Я горю от желания, которое напоминает жар знойной летней ночью. Грудь наливается и начинает болеть. Я никогда не думала, что буду чувствовать такую сладкую боль из-за мужчины, тем более из-за Джека Идена, криминального авторитета. Соски слегка скользят по его жесткой, каменной груди, что вызывает еще более дикое желание, смешанное с болью. Я смотрю на чувственный, расслабленный изгиб его губ. Они такие вкусные, что их хочется попробовать, поэтому опускаю голову и яростно кусаю его за нижнюю губу.
Его реакция поразительно точная и молниеносная. Он словно обученный спецназовец, его руки моментально с силой взлетают вверх, обхватывая меня за шею, сжимая словно стальным кольцом. Я разжимаю зубы, пытаясь закричать и отпускаю его губу. Мы ошарашенно смотрим в глаза друг другу, тяжело дыша. В его глазах нет осуждения, только желание. Большим пальцем он проходит по шелковистой коже моего горла, сексуально. Между нами искриться сексуальное напряжение.
Никаких правил. Никакого чувства вины. Здесь. Потом уход.
Мы молниеносно движемся навстречу друг другу. Он вставляет два пальца глубоко в мою пульсирующую киску. Я смотрю, как его рука накрывает мою киску и бесстыдно раздвигаю бедра шире.
- Я собираюсь, заставить тебя почувствовать себя еще лучше, - говорит он, его палец начинает кружить вокруг моего клитора, у меня вырывается стон наслаждения, которое расцветает во мне. Я впиваюсь пальцами в матрас, как будто собираюсь вступить в бой за свою землю. На самом деле, я сдерживаюсь из последних сил. Он чувствует, что я собираюсь уплыть в экстаз.
Он надавливает большим пальцем на клитор, и киска сжимается от возбуждения. Вдруг он начинает двигать во мне пальцами, да с такой скоростью, что все мое тело вибрирует, как отбойный молоток. Я испытываю оргазм, тело бьется в конвульсиях.
Он приподнимает меня за талию и направляет на свой эрегированный член, резко опуская вниз, растягивая еще больше мою опухшую киску своей огромной толщиной и длинной.
- Скачи на мне, - командует он.
Насаженная на его толстый член, я опускаю руки на тугие мышцы его живота, кожа под моими ладонями горячая. Он хватает меня за задницу и раздвигает половинки в стороны, так я еще больше открыта для него, когда он погружается в меня.
Эти толчки и движения настоящее обладание. Он предъявляет права на меня, стирая из моей памяти всех мужчин, который ранее находились во мне. Я позволяю ему трахать себя жестче и жестче, направляя свои бедра и вдалбливаясь в мою киску, пока меня не накрывает волна чувств. Наша борьба с ним не прикрытая, дикая и видно настолько древняя. "Эта мокрая, текущая пизда принадлежит мне, - говорит все его тело, - и я буду трахать ее так, как хочу".
Я пытаюсь крутиться и бороться, но он намного сильнее, вне конкуренции. Его лобковая кость все время трется о мой клитор, и я чувствую, что сейчас взорвусь, но я продолжаю скакать на нем не медленно, а как-то яростно, бешено, даже мои груди неистово прыгают вверх-вниз.
Кульминация наступает, пока я с широко раскрытыми ногами сижу перед ним, насаживаясь до конца на его массивный член, каждый дюйм которого находится внутри меня. Он выплескивает свою горячую сперму глубоко внутрь, мое влагалище начинает с какой-то дикостью сжиматься вокруг его плоти. Мы оба тяжело дышим, я прислоняюсь лбом к его груди. Медленно, он приподнимает мое тело, чтобы посмотреть мне в глаза.
Мы молча смотрим друг на друга.
- Лили, чего ты так боишься? - его голос звучит мягко.
- Я не боюсь.
- Нет?
- Нет, - я слегка касаюсь подушечками пальцев красных кристаллов, он ловит мою руку, она смотрится такой крошечной в его большой руке.
- Я просто азартная, - говорю я ему.
- Хм... именно таким я бы и был, если бы не был тем, кем я есть.
- А кто ты есть?
- Счастливчик. Я очень везучий, Лили, - говорит он сонно.
Его веки опускаются, и я наблюдаю, как он засыпает, по-прежнему находясь внутри меня. Я тихо приподнимаюсь с него, пытаясь не разбудить, ложусь рядом, не прижимаясь к его телу, но я до сих пор чувствую тепло, исходящее волнами от него. Я не могу разобраться в той связи и притяжении, которая у меня возникла с этим мужчиной. Я до конца не понимаю, почему мы трахаемся, как дикие звери. Я никогда ни с кем так себя не вела. И я до конца не в состоянии понять, какие чувства глубоко внутри себя на самом деле я испытываю к нему.
Я лежу и смотрю в окно, пока не начинает светать.
Очень осторожно сползаю с кровати, все тело болит, и киска такая опухшая, даже почему-то болят ноги. Иду в ванную, сажусь в туалет, это мне доставляет еще большую боль, у меня все там так жжет, как ненормальное. Наверное, он что-то порвал мне прошлой ночью. Я закрываю глаза и прислоняюсь лбом к прохладной стене из плитки. Он не использовал презерватив, а я не просила его. Прежде я никогда никому не позволяла такого, даже когда была подростком. Я всегда была так осторожна, слишком осторожна.
Я плескаю водой на лицо и возвращаюсь в спальню, в которой чувствуется запах секса. Очень тихо, стараясь не шуметь, собираю одежду с пола. Мой топ разорван, его необходимо зашить, хотя скорей всего это невозможно, юбка порвана и отсутствует крючок, на который она застегивается, но по крайней мере ее можно носить. Я беру его рубашку. Конечно, она слишком большая, но я закатываю рукава, потому что мне ничего не остается делать.
Несколько минут я молча стою и смотрю на него спящего. Он выглядит таким мужественным и у меня возникает очень сильное желание разбудить его, и заняться опять жестким сексом, но я заставляю себя отвернуться. На цыпочках спускаюсь вниз по лестнице и закрываю за собой входную дверь.
Воздух слишком прохладный, улица пустынна, достаю и бросаю взгляд на свой мобильный. Пять тридцать утра я двигаюсь вперед по улице чуть ли не с закрытыми глазами. Эта престижная часть Лондона, поэтому здесь нет бродяг. На самом деле двигаясь вперед в течение десяти минут, не встретила ни единой души. Какой-то мужчина на велосипеде объезжает меня стороной, внимательно окидывая быстрым взглядом. Я опять смотрю на часы, почти шесть.
Наконец, я вижу на своем пути красную телефонную будку, захожу внутрь, снимаю трубку, проверяю работает ли телефон. Да. Я выхожу на улицу, нахожу угловой магазин, покупаю плитку шоколада и откусываю большой кусок. Направляюсь обратно в телефонной будке и смотрю на время - шесть пятнадцать, должно быть она уже проснулась, бросаю несколько монет в гнездо и набираю номер.
Женщина отвечает, и я расслабленно выдыханию. Ее голос такой родной и знакомый. Я чувствую слезы, текущие из глаза, и я позволяю им течь.
- Привет, - снова повторяет она.
- Привет, мам, - отвечаю я тихо и каким-то надтреснутым голосом. Мне не следует отклоняться от ее распорядка дня, несмотря ни на что, мне не следует этого делать.
Глава 11
Джек
Паркую машину и сижу в ней некоторое время, пульс то бьется учащенно, то замедляется. Я чувствую себя слишком запутавшемся и неуравновешенным. Мне необходимо успокоиться. Я выхожу из машины, включаю сигнализацию и перехожу дорогу к старому квадратному зданию в однозначно хреновом районе. Она не должна здесь жить. Я мысленно ставлю себе галку - перевести в лучший район за ближайшую пару недель. Подхожу к двери и нажимаю на кнопку домофона, она тут же отвечает.
- Да?
- Это я.
Она несколько секунд молчит, потом звучит зуммер. Я открываю дверь и вхожу в подъезд - стены белые, пол бетонный, здесь достаточно чисто. Ее квартира находится на первом этаже, я поднимаюсь на две ступеньки. Она открывает дверь, прежде чем я дотрагиваюсь до звонка. На ее лице нет макияжа, рот слегка припухший и ярко-красные губы, на ней одет старый фланелевый халат, я вижу слабо проявляющийся синяк у нее на горле. Я чувствую укол вины, потому что именно я оставил его.
- Мелани спит, - шепотом объясняет она.
Я протягиваю руку, пытаясь коснуться проявляющегося синяка, но она вздрагивает и отстраняется.
- Входи, - говорит она, и ведет меня в гостиную, чтобы как-то скрыть, что отшатнулась от меня.
Я тихо следую за ней. В комнате стоят два дивана и стеклянный кофейный столик, коробка печенья лежит на нем. Она садится на край дивана, я не присоединяюсь к ней. Я слишком напряжен, поэтому просто остаюсь стоять.
- Ты в порядке?
Она кивает.
- Почему ты не отвечаешь на мои звонки?
Она не смотрит на меня, просто пожимает плечами.
Я сажусь рядом и смотрю ей прямо в глаза.
- Что случилось?
Я наблюдаю, как ее глаза переходят к моим губам, они все еще красные и припухшие.
- Я думаю, нам не стоит больше встречаться, - хрипло шепчет она.
Каждая клеточка моего тела не согласна с ее заявлением, при этом лицо остается полностью спокойным, голос звучит размеренно:
- Почему нет?
- Потому что я веду себя как животное, когда с тобой.
Я беру ее руки в свои. Она пытается отстраниться, но я не позволяю ей.
- Мы будем вести себя как животные, пока у нас будет в этом потребность, - говорю я совершенно спокойным, своим самым убедительным голосом, на какой я вообще способен в данную минуту.