При этом гадёныш нежно улыбался в расстроенное лицо спутницы, светясь не вызывающей и доли сомнения, любовью. Прохожие принимали ребят за влюблённую парочку, а у Васьки от боли и жгучей обиды слезами наполнялись глаза. "Какие мужики?" – недоумевала она. – "Глюки у него что-ли или специально ищет к чему придраться?!" Да уж… С самого детства девчонка рёвой слыла, плаксой, похоже, и осталась… Ну, а как тут сдержишься?!
– Ты чего ноешь?! – ехидно шептал муж. – Ну давай, давай… пореви немного, глядишь, умнее станешь…
Со своим появлением Михей установил особые порядки, на южный манер, правда, касались они лишь его самого и Василисы. Посмей зять что-то подобное вякнуть тёще, при ее крутом нраве, летел бы по лестнице ласточкой дальше, чем видел! Жене по новым правилам не дозволялось сесть за общий стол, если к супругу приходили друзья. Её обязанности – быстренько организовала трапезу и бесшумно исчезла с глаз долой, при этом надо умудриться и всеми силами постараться избежать внимания к себе гостей, в противном случае… Разборки сию минуту устраивать не станет, наоборот, воспользуется поводом прихвастнуть женой-красавицей, но позже, когда все разойдутся, ох и огребёт Васька по полной программе! Наедине же, наоборот, запрещалось вставать из-за обеденного стола прежде супруга, не дождавшись, пока тот доест: "Сидеть! Мужа не уважаешь, да?!" Это его характерное "да" просто бесило Василису, выворачивало наизнанку, девушке так и хотелось бросить в ответ: "Зурна!" Почему "зурна"? А кто его знает, просто в рифму напрашивалось… Да много чего необычного в её жизни появилось, прежде незнакомых правил и табу, вот только чувства уважения к женщине супруг не привнёс из другой культуры, видимо, "места в багаже" не хватило…
Неожиданно ребят пригласили на свадьбу. Студенческая приятельница Наташка, с невольной подачи которой в судьбе Василисы произошёл столь крутой поворот, и курсант-сибиряк Владимир, всё это время продолжавшие встречаться, наконец-то созрели для брака. Происходило сиё событие в километрах двухсот от них, в удалённом от города областном посёлке – совсем не ближний свет, так что пришлось им с Михеем выехать заранее. Празднество решили устроить под открытым небом, на большой поляне рядом с частным домом, где проживали родители жениха, натянув огромный шатёр и установив длинные шеренги из столов. Гостей собралось немыслимо много, большей частью молодёжь. Василиса на фоне разномастной веселящейся толпы – царевна Несмеяна, тоненькая, с огромными грустными глазами, синева которых отражала небо. Чувствовала себя девушка так же, как и выглядела, – скованно и неуютно. Поддатый супруг откровенно крутился около всех особ женского пола, причём без исключения, невзирая на их возраст и не пропуская мимо себя ни одной юбки. Дамы охотно принимали ухаживания и висли на шее симпатичного парня, а сама же Васька забитым мышонком сидела с краю стола, приковывая к себе озадаченные взгляды гостей. Девушка неспроста осторожничала, отказывая молодым людям, активно приглашающим неулыбчивую красавицу на танец. "Ещё драки тут не хватало…" – вполне справедливо рассуждала она, стараясь не провоцировать конфликт. Ох, как Васька была права! Михей, прохиндей ещё тот, обхаживая чужих девчат и рискуя получить по лицу от законных кавалеров, тем не менее ни на минуту не выпускал благоверную из зоны видимости, цепко отслеживая все передвижения девушки. Ну а когда он взял в руки гитару, все девицы заворожённо застыли, открыв рты и облепив певца плотным кольцом, не замечая никого вокруг, в том числе собственных мужчин. Справедливости ради стоит заметить, что устоять перед обаянием парня – задача не из простых. Голос его звучал невероятно сексуально и чувственно, слушательницы плавились, словно пластилин в тёплых ладонях.
Далеко за полночь шумные гости стали расходиться, ну а некоторых особо невоздержанных индивидуумов уносили чуть тёпленьких. Происходило торжество за городом, Василисе с Михеем обратный путь предстоял не близкий, потому радушные хозяева предложили ребятам остаться с ночёвкой. Дом у них был большой, бревенчатый. Запах смолы переплетался с чем-то родным и знакомым… "Точно! Так пахло русской печью у бабы Кати!" – вдруг вспомнила Васька, и что-то удивительно умиротворяющее наполнило душу, заставив зажмурится и сдержать невольно накатившиеся слёзы. Половицы мерно поскрипывали под босыми ногами, поблёскивая лаковой поверхностью…
Спальными мест оказалось негусто, вот и определили их вчетвером, с ещё одной парочкой – курсантом и его молодой супругой, на пол, устроив постель на огромном матрасе. Василиса с девушкой легли посерёдке, тихонечко разговаривая в темноте о чём-то своём, девичьем, оставив место по краям для своих мужиков, которые подтянулись следом. Молодой человек прилёг с краю рядом с женой, а Михей, по-хозяйски отодвинув супругу, преспокойно развалился на её месте, повернувшись лицом к соседке.
Прошло минут десять. Ваське не спалось. Ведь вроде и не испытывала к мужу ничего, кроме неприязни и страха, но именно сейчас почему-то расстроилась из-за хамского отношения к ней Михея. Глядя на счастливые парочки кругом, она… нет, даже не завидовала, это чувство у Василисы с рождения как таковое отсутствовало… просто больно ей было и мучительно тоскливо, она ощущала себя обделённой и неудачницей. Вспоминая своё босоногое детство, оглянувшись в прошлое, только сейчас вдруг поняла, что тех минут уже не вернуть, а детство-то у неё, оказывается, было безоблачным и счастливым…
Под боком послышалось странное шебуршание, недовольное бурчание и тихий женский голос:
– Дорогой, давай поменяемся с тобой местами? – соседка обратилась с просьбой к своему мужу, почувствовав на себе потные руки Михея.
Хорошо хоть скандал не закатила. Василиса же с чувством сожаления решила иначе: "Лучше бы устроила разнос", но додумать не успела. Крайне разобидевшийся Михей вдруг стремительно развернулся к ней и со всей дури двинул ногой. Охнув от неожиданности, девушка кубарем скатилась на пол и опрометью, в одной футболке, чуть прикрывающей ягодицы, бросилась вон из дома, сверкая босыми пятками в зелёной траве и стараясь побыстрее скрыться из вида. Горько ей стало за собственные унижения. Стыдно, мучительно стыдно перед возможными невольными свидетелями её позора. Вслед послышался злобный рык, Михей дёрнулся было вслед за женой, но тут вмешался сосед. Васька так и не узнала, что за разговор произошёл между ребятами, но на утро лицо мужа украшал красочный кровоподтёк. Сама она всю ночь просидела на деревянной лавочке возле леса, зябко ёжась от холода и веткой сирени отгоняя обнаглевших комаров, норовивших впиться в голые колени и обнажённые плечи. Чуть свет осторожно вернулась в дом. Народ спал. Михей как ни в чём не бывало мирно похрапывал в подушку. Стараясь никого не потревожить, Василиса прихватила свою одёжку и отправилась на кухню отогреваться горячим чаем.
Вскоре один за другим гости стали нехотя подниматься, кряхтя и охая, потянулись к умывальнику. "Пора и честь знать! – решила Василиса, стыдясь поднять глаза на народ. – Позорище… показал себя во всей красе…" – это она про мужа. Стоило помянуть, как тот вплыл на кухню, сонно потирая опухшую физиономию.
– Собирайся, поехали домой! – скомандовал жене.
Поблагодарив хозяев за гостеприимство, отправились в обратный путь.
"Сейчас начнёт прессовать – где была… С кем шлялась всю ночь?" – опасалась девушка, искоса поглядывая на синеющий бланш под глазом супруга. Михей, как ни странно, лишь угрюмо помалкивал и недовольно хмурился, потирая помятое лицо, источая вокруг себя запах свежего перегара. Так молчком и доехали до самого дома…
Не о такой семейной жизни мечтала Василиса. Разговоры с Кириллом о совместном будущем рисовали сказку, маленький такой рай на двоих… Тему детей они не затрагивали. Хотя что могла знать девушка о нормальных отношениях между супругами, основанных на любви и уважении, если перед глазами стоял показательный пример родственников – матери, тётушек, да и все мужики в их роду трезвенностью не отличались, гоняя своих ненаглядных матюками да побоями?! Потому стойко терпела и не жаловалась…
Спустя неделю они отправились за дочуркой. "Ура!" – ликовала Василиса в предвкушении скорой встречи. По настоянию Михея летели самолётом через Минеральные Воды.
– Тётка у меня там! Давай заскочим, повидаемся… – поставил перед фактом.
– Вась, вы там сватье со сватом привет огромный от меня передавайте! – провожала мать. – Вот, коньячку моего домашнего пару бутылочек приготовила для них, в прошлый раз он им уж больно понравился, всё нахваливали!
Услышав про коньяк, девушка улыбнулась. Мать, сколько себя Васька помнит, самогон регулярно гнала, доставая из-под кровати тщательно припрятанную конструкцию. Аппарат вызывал у девочки двоякое чувство – с одной стороны, восхищение непонятным устройством, а с другой – испуг, потому как в эти дни им строго настрого запрещалось открывать кому-либо двери и громко разговаривать. Дело-то подсудное, поймают – как минимум огромный штраф обеспечен. Вот и ходили на цыпочках и разговаривали вполголоса, словно подпольщики на конспиративной квартире. А что делать? Трактористу за вспашку дай, за навоз рассчитайся, сантехник придёт – тоже ждёт… куда ни сунься, валюта твёрдая – бутылка. Когда отец ещё с ними жил, так всё бражку ставил – на кухне рядом с батареей стоял огромный молочный бидон, при открытии расточающий сладковатый запах. Рассмешили сейчас Василису как раз воспоминания, связанные с папкиным пойлом.
Случилось то, когда мать отправилась в роддом за сестрой, а сама Васька молоко сгущённое из банок посасывала, подкупленная отцом. Так вот, поставил мужчина, как обычно, брагу. Наверное, хороша получилась, потому как каждый вечер с соседом Витькой из восьмой квартиры квасили. Славно погулял в отсутствие супруги. По возвращении женщины из роддома Васька-то смолчала, но нашлись люди добрые, поспешили доложить о попойках. Мать, конечно, тогда разозлилась нешуточно, но на рожон со скандалом не полезла, а решила по-тихому отомстить. Ничего другого на ум не пришло – взяла и нагадила в бидон! То случилось утром, к вечеру женщина опомнилась, испугалась и давай плавающее дерьмо вылавливать. Вроде как всё повытаскивала, во всяком случае мужчина не заметил и оставшуюся брагу теперь уже на полном основании – ножки обмыть новорождённой положено – с тем же Витькой и высадил!
Вспоминая сейчас, Василиса веселилась и морщилась одновременно: "Ну надо же было до такого додуматься?"
– Ты чему радуешься? – поинтересовался Михей, заметив мимику жены.
– Да так… Туську скоро увижу, вот и радуюсь… – не сдала она мать.
Перелёт прошёл нормально, и вот уже через пару с небольшим часов супруги спускались по трапу самолёта в огромном аэропорту.
Восторг, который испытала девушка, словно попав в волшебный мир, сложно передать словами. Яркие эмоции переполнили её всю, когда тёплый южный ветерок сладким запахом местных растений ударил в лицо. Всё казалось необычным – вдоль узких, мощённых камнем тротуаров насажены айва, алыча, слива, абрикосы, каштаны… рука сама так и тянулась сорвать вроде как ничейный плод. Старенькие, сморщенные старушки с коричневыми от жаркого солнца загорелыми лицами пристроились под навесами маленьких белёных магазинчиков, торгуя невиданно крупными семечками, не спеша отмеряя лакомство гранёными стаканчиками и насыпая в кульки, скрученные тут же из старых газет. Васька всегда-то обожала бабуль, и эти все до единой казались ей несомненно добрыми и ласковыми, напоминая собственную любимую баб Катю… Девушке чудилось, что и воздух-то весь здешний пропитан сказками Востока, будоражил воображение.
Добирались до тётки на такси. Супруг шиковал. Прибыв на место, они сразу отыскали нужный дом.
– Привет, Мих! – дверь им открыл детина лет шестнадцати под два метра ростом. – Здравствуйте… – вежливо и заметно сдержанно поприветствовал Василису.
– О! Привет, братело! – полез обниматься Михей. – А мать где?
– На работе она, скоро должна вернуться! Да вы проходите!
Устроившись на кухне, стали поджидать родственницу.
– Вот-вот должна вернуться… она тут рядом работает, на мясокомбинате местном! – уверил паренёк брата. – Надолго к нам?
– Понятно… – протянул гость. – Нет, завтра к родителям на поезде…
Наконец через порог шумно ввалилась симпатичная тётка, но, что удивило девушку, тело женщины казалось не просто огромным и бесформенным, а каким-то несоразмерным по отношению к голове и конечностям.
– Привет, мои дорогие! – громогласно захохотала та, сверкая золотыми коронками. – Подождите минутку, сейчас разденусь и расцелуемся!
Васька удивилась: "Чего там раздевать, если она и так в одном халате, и почему нельзя сразу поздороваться?!" Какой-то странноватый неприятный запашок тянулся шлейфом от женщины… "Ого!" – глаза полезли на лоб при виде открывшегося зрелища – тётка, ничуть не стесняясь гостей, сбросила на пол халат и принялась отцеплять от своего тела сочные куски парной мясной вырезки, примотанные какими-то неприглядными тряпками к животу, талии, бёдрам, груди, прямо на глазах изумлённых ребят из толстенной бабищи превращаясь в миниатюрную даму, оставшись в одном нижнем белье! Запах конечно стоял тот ещё…
– Сейчас я в ванную мыться, а потом скоренько свежего мяска пожарю гостям дорогим! – с этими словами убежала, а Ваське что-то… как-то… вдруг расхотелось жаркого…
Впрочем, никто девушку особо и не уговаривал его пробовать, угощений вполне хватало – сочная буженина, янтарный балык, мясистые южные помидоры и другие деликатесы, при взгляде на которые рот наполнялся слюной. Отобедав и обсудив все новости, задумались, чем занять вечер. Уезжать им предстояло на следующий день, а здесь, как и было задумано, находились проездом всего на одну ночь, далее поездом до своей станции – и они на месте.
– Ребят, а айда в ресторан?! – предложила вдруг тётка, обведя компанию задорным взглядом. Не женщина, а атаман в юбке!
Местный ресторанчик показался Ваське очень даже уютным и милым. И чистым, что немаловажно. Ей почему-то всегда казалось, что кавказцы чистотой особой не отличаются, и сейчас она была приятна удивлена увиденным, тотчас отказавшись от прежних своих убеждений. Посетителей в будний вечер наблюдалось немного, во всяком случае, свободные столики имелись. Женщин единицы, в основном мужчины компаниями по несколько человек, все как один шумные, активно жестикулирующие во время разговора и произносящие длинные витиеватые тосты. Тем не менее атмосфера располагала к приятному отдыху – спокойная мелодия, полумрак и работающие кондиционеры, услужливые официанты и… ощущение безопасности – супруг при посторонних становился на редкость любящим и внимательным.
Выбрали столик на четверых. Не заглядывая в меню, тётка о чём-то пошепталась с официантом, и минут через десять им принесли на подносе огромное блюдо с зеленью, местное вино из красного винограда и обалденный, вкусно пахнущий специями шашлык. При взгляде на мясо Ваську что-то… хм… затошнило… Перед глазами стояли куски свежей вырезки, прилипающие к женскому потному телу.
– А… рыбы у них нет? – скромно поинтересовалась девушка.
– Зачем тебе рыба, дорогая? – изумилась тётка, неприлично громко захохотав. – Ха-ха-ха! В этом заведении Рафик делает шашлык – пальчики оближешь!
Михей пребольно пнул супругу под столом, демонстративно расплывшись в умильной улыбке и ласково глядя той в лицо.
– Василисочка, не капризничай, девочка моя…
Ну она и не стала… капризничать, с трудом проталкивая в рот огромные куски мяса и запивая соком. От вина же категорически отказалась.
– Разрешите пригласить вашу девушку на танец? – приятный молодой человек в лётной форме возник словно ниоткуда.
Васька заметно напряглась, пытаясь слиться со стулом, с ужасом ожидая безобразной сцены ревности… Но тут…
– Конечно, ласточка, иди развейся! – позволила тётка, не дав племяннику раскрыть рта.
Михей смерил жену тяжёлым пристальным взглядом, не предвещавшим ничего хорошего, но… А что ему оставалось делать? Старших в их роду принято уважать, пусть то и женщина, потому чуть помедлил и, не решаясь перечить, покровительственно подтвердил:
– Иди, дорогая… муж дозволяет! – сыто раскинулся на стуле. Этакий царёк.
"Ещё этого не хватало… – расстроилась Василиса. – Да хоть пойди я, хоть откажись – всё одно вызову недовольство…"
Неохотно встав, сунула ладошку в протянутую руку кавалера и, понуро опустив голову, направилась с ним на середину зала, где уже топтались несколько пар. Незнакомец осторожно приобнял девушку за талию, уверенно ведя в ритме медленного танца. Несколько минут молодые люди молчали. "Скорей бы, что ли, танец закончился…" – нервно думала девушка, чувствуя на своём лице, совсем близко, буквально в нескольких сантиметрах, изучающий взгляд партнёра.
– Не пара он тебе… – наконец вымолвил тот едва слышно.
– Вы… про что? – словно очнувшись, удивилась Васька.
– Прости, что вмешиваюсь… про супруга твоего… Я же вижу твои глаза, такие не могут врать… И по ним всё сразу становится ясно и понятно…
– Прошу вас! Не надо так говорить! Он – мой муж, и этим… всё сказано… – испугалась девушка, косясь в сторону наблюдающего за ними Михея.
Лётчик несколько секунд помолчал, словно взвешивая что-то в уме, и неожиданно для Василисы выдал, прямо огорошил:
– Я проездом здесь, завтра улетаю на место службы… Поехали со мной?
– Вы с ума сошли! Замолчите, пожалуйста, а то… всё закончится печально… для вас… – обмерла от страха она.
Танец внезапно закончился. Кавалер, не успев возразить, лишь успокаивающе пожал влажную от волнения ладошку девушки, а Васька тут же, не оглядываясь, поспешила-заторопилась к столику, прямо всей своей пылающей кожей ощущая взгляд супруга, полный нарастающего гнева.
Стоило ей, не поднимая глаз, плюхнуться на своё место, Михея точно подкинуло вверх. Прытко вскочив, яростно откинул далеко в сторону подвернувшийся под руку стул и, полыхая возмущением, уверенно зашагал в сторону танцплощадки. "Ой, мамочка! Что же теперь будет?" – охнула Василиса, с немой мольбой в глазах уставившись на тётку. Глядя вслед парню, та лишь неодобрительно зацокала языком, хмыкнула и ободряюще погладила притихшую девушку по руке.
– Не волнуйся, ничего с ним не случится! – видимо, горячий нрав южных мужчин – обычное дело.
Знала бы тётка, что переживала Василиса вовсе не за её любимого племянника. Отсутствовал ревнивец минут пятнадцать, не дольше, но всё это томительное время, показавшееся вечностью, девушка ужасно нервничала, воображение рисовало в голове красочные картинки-образы одна страшнее другой. Вернулся он чернее тучи, с разбитой в кровь нижней губой и напрочь оторванным рукавом на рубахе. "Что-то ему в последнее время не везёт!" – язвительно припомнила Васька подбитый глаз супруга. Михей, ни слова не говоря, опрокинул в рот бокал вина и как-то криво улыбнулся жене, а той вдруг стало отчего-то очень тревожно… за лётчика. Незаметно кося глазом, попыталась отыскать незнакомца в зале, но молодой человек так и не появился.