Она притормозила у обочины, и Джейкоб нахмурился. Он не смотрел на часы, но был уверен, что пяти часов еще не прошло.
- Что ты делаешь?
- Нам надо поесть и заправиться, - отчеканила она, не глядя на него.
Исполненная презрения, она подкатила к автозаправочной станции, вышла из машины и захлопнула за собой дверцу. Схватив шланг - здесь было самообслуживание, - она негромко выругалась.
Она и забыла, что у него мозги работают совершенно по-другому! Очевидно, он решил, что она заманивает его в ловушку. "Познакомься с моими родителями. Может, и обручимся заодно?" Санни стиснула зубы. Он оскорбил ее!
Пусть она влюблена в него - наверное, она даже сейчас сумеет дать задний ход, - но она не собирается ни к чему его принуждать. Пусть не думает, будто она ждет, когда он опустится перед ней на одно колено и сделает ей предложение руки и сердца.
Если он решил, что она намерена похвастать им перед родителями, представить образцом мужской красоты, его ждет сюрприз. Он придурок.
Джейкоб посидел немного в машине и решил размять ноги. А заодно и осмотреться.
Значит, вот что такое заправочная станция! Он задумчиво разглядывал бензоколонки. Судя по выражению ее лица, ей не очень нравилось стоять на морозе и держать в руках шланг. Он услышал щелчки и догадался, что работает счетчик. Сильно пахло бензином.
У других бензоколонок тоже стояли машины. Некоторые водители продолжали сидеть в машине - к ним вышел мужчина в кепке и проделал ту же процедуру, что и Санни. Другие предпочитали не ждать и теперь дрожали на ветру.
Вот из-за угла соседнего здания вышла мамаша с тремя малышами. Дети ссорились и хныкали, а мамаша то и дело их растаскивала. Джейкоб невольно улыбнулся. Некоторые вещи от времени не зависят.
По шоссе проносились машины. Вот прогрохотал большегрузный грузовик, оставив за собой облако черного дыма. Джейкоб невольно поморщился.
Вокруг оказалось довольно много самых разных зданий. Высокие, низкие, они теснились, как будто им страшно было стоять в одиночку. Скучные, унылые строения… Вдруг глаз его упал на что-то знакомое: невдалеке блестели на солнце две высокие золотистые арки. Джейкоб сразу приободрился. Раз у них есть "Макдоналдс", они не совсем дикари! Улыбаясь, он повернулся к Санни.
Та и не думала отвечать.
Делая вид, будто его не существует, она повесила шланг на место и завинтила крышку бензобака. Ну и пусть себе отмалчивается, подумал Джейкоб. Просить прощения он не намерен - она сама виновата! И все же он следом за ней зашел в здание. И сразу принялся увлеченно разглядывать батареи разноцветных шоколадок и бутылок с водой и соками. Впрочем, и внутри трудно было дышать из-за бензиновых паров.
Санни подошла к кассе и достала из кошелька банкноты. Джейкобу ужасно хотелось пощупать бумажные деньги. Чтобы удержаться от искушения, пришлось сунуть руки в карманы. Кассир в бейсболке пробежал пальцами по клавиатуре кассового аппарата. В окошечке высветились красные цифры. Санни протянула мужчине купюру и получила на сдачу несколько металлических кругляшей.
Джейкоб вспомнил: это тоже деньги. Их называют мелочью или монетами. Он огорчился, когда она бросила монеты в сумку, не дав ему как следует рассмотреть их. Может, удастся попросить у нее несколько экземпляров?
В дверях показалась та самая многодетная мамаша, и в магазинчике сразу стало шумно. Все ее отпрыски дружно бросились к конфетам.
- Только по одной! - истошно завопила мамаша, роясь в сумке.
Дети, одетые в теплые куртки и шапки, снова из-за чего-то поссорились и начали толкаться. Самую младшую девочку толкнули так сильно, что она упала на пол и разрыдалась. Джейкоб мгновенно нагнулся, чтобы помочь малышке встать, а потом протянул ей мятую конфету.
Нижняя губа у девчушки дрожала, огромные синие глаза наполнились слезами.
- Они всегда толкаются! - наябедничала она на братьев.
- Скоро ты вырастешь такой же, как они, - сказал он. - Тогда они уже не посмеют тебя толкнуть!
- Извините! - Мамаша, тяжело вздыхая, взяла дочь за руку. - Скотти, мы долго ехали и устали. Пока не доберемся до дому, будешь сидеть спокойно!
Джейкоб повернулся, собираясь уходить; девчушка улыбнулась ему. Краем глаза он заметил, что улыбается и Санни.
- Значит, ты снова со мной разговариваешь? - спросил он, когда они вернулись к машине.
- Нет. - Она натянула перчатки и плюхнулась на водительское сиденье. Куда как проще было бы ненавидеть его, если бы он так хорошо не утешил маленькую девочку. - Меня очаровать труднее, чем трехлетнюю малышку.
- Давай поговорим на нейтральную тему.
Она завела мотор.
- Нейтральных тем у нас нет.
Тут она права! Джейкоб снова погрузился в мрачное молчание. Санни ловко лавировала в потоке машин. Заметив, что она подруливает к двум золотистым аркам, он ужасно обрадовался. Ему захотелось ее расцеловать.
Она подъехала к указателю "Мак-Авто" и притормозила у стойки с меню.
- Ты что будешь?
Джейкоб хотел заказать бургер "Мак-Гэлакси" и большую порцию лазерных колечек, но ни того ни другого в меню не увидел. Пришлось снова довериться ее вкусу.
- То же, что и ты, только в два раза больше. - Не в силах устоять, он взъерошил ей волосы на затылке.
Она раздраженно сбросила его руку, высунулась в окошко, сделала заказ, узнала, сколько надо заплатить, и встала в конец длинной вереницы машин в ожидании, когда их обслужат.
- Мы доберемся быстрее, если будем есть на ходу.
Они передвигались вперед с черепашьей скоростью.
- Мы что, спешим?
- Не люблю напрасно тратить время.
Джейкоб про себя согласился с ней. Он не знал, много ли им еще осталось.
- Санни!
Нет ответа.
- Я люблю тебя.
Ее нога соскользнула с педали сцепления, и "лендровер" заглох. Она поспешила завести мотор. Санни обернулась к нему, раскрыв рот:
- Что?!
- Я сказал, я люблю тебя. - Он думал, произнести эти слова будет мучительно трудно. А оказалось совсем не трудно, даже наоборот, приятно. Очень приятно. - Я решил: почему бы нам не сыграть в открытую?
- А-а-а… - Не в силах придумать с ходу хлесткий, достойный ответ, она смотрела в заднее стекло стоящей впереди машины. На стекле болталась мягкая игрушка на присоске - кошка. Кошка улыбалась ей. Водитель следующей в очереди машины нетерпеливо нажал на клаксон, и Санни медленно подъехала к окошку раздачи.
- Вот и все, что ты можешь сказать? - язвительно спросил он, поворачиваясь к ней. - Только "А-а-а"?
- Я… не знаю, что…
- Двенадцать семьдесят пять! - прокричал парень в окошко, протягивая ей белые бумажные пакеты.
- Что?
Парень закатил глаза:
- Двенадцать семьдесят пять! Поживее, дамочка!
- Извините. - Санни схватила пакеты и бросила их Джейкобу на колени.
Он выругался: горячо! Санни протянула парню двадцатку и, не дожидаясь сдачи, подрулила к ближайшей стоянке, где и затормозила.
- По-моему, ты обожгла мне…
- Извини, - сухо отрезала Санни. Из-за того, что она чувствовала себя дурой, она напустилась на него: - Сам виноват! Нашел где признаваться в любви - в очереди у закусочной быстрого обслуживания! Ты что же думал, я брошусь тебе на шею, хрустя маринованным огурчиком?
- С тобой как на вулкане! - Он порылся в пакете и швырнул ей гамбургер, завернутый в станиоль.
- Со мной?! - Она развернула гамбургер и откусила большой кусок. Однако в животе по-прежнему екало. - Это со мной как на вулкане?! А с тобой как, Хорнблауэр? То готов мне голову откусить, то признаешься в любви, то швыряешься!
- Заткнись и ешь. - Он сунул ей бумажный стаканчик.
Пусть он себе лучше язык откусит в следующий раз, когда захочется признаться ей в любви! Он сам не понимал, что на него нашло. Наверное, бензиновые испарения повлияли. Ни один мужчина в здравом уме не влюбится в такую упрямицу. Хочется верить, что с его разумом, несмотря на воздействие Санбим Стоун, ничего не случилось.
- Кажется, только что ты слезно просил, чтобы я с тобой поговорила, - заметила она, засовывая в напиток соломинку.
- Я никогда никого не прошу… тем более слезно.
Она развернулась к нему; глаза злорадно сощурились.
- Захочу - и будешь просить!
Джейкобу захотелось ее задушить: он понимал, что она права.
- А я думал, мы будем есть на ходу.
- Я передумала, - сухо ответила она.
Она так дрожала, что сейчас не смогла бы проехать и десяти метров. Но будь она проклята, если покажет ему свою слабость! Ей захотелось лягнуть его, но в машине это было невозможно. Тогда она отвернулась и стала смотреть вперед.
Санни ела и про себя ругала его за то, что испортил ей аппетит.
Подумать только - он признается ей в любви в очереди за гамбургерами! Очень стильно, очень возвышенно. Она побарабанила пальцами по рулю и не удержалась от вздоха. Романтично - сил нет!
Она осторожно покосилась на него. Застывший профиль, стальные глаза. Она видела его и в куда более взбешенном состоянии, но сейчас они слишком близко. И вдруг его лицо и даже его раздраженное молчание чрезвычайно растрогали ее. Через двадцать лет она улыбнется, вспомнив, как он произнес самые главные в жизни слова в самый первый раз!
Она с трудом встала на колени и обвила его шею руками. Он ахнул от неожиданности: она облила его холодной газировкой.
- Санни, черт тебя побери, из-за тебя я весь мокрый!
Он заерзал на сиденье, но, когда она прильнула к нему губами, сразу затих. Он почувствовал, как она смеется. Ему хотелось притянуть ее ближе, но мешал рычаг коробки передач.
- Ты это серьезно? - спросила она, отряхивая его колени.
Если она думает, что все так легко сойдет ей с рук, она ошибается.
- Что - серьезно?
- То самое! Ты сейчас говорил серьезно?
Он с трудом стащил ее с кресла и посадил себе на колени - нарочно на то самое место, куда она пролила воду.
- Когда именно?
Она досадливо вздохнула, но тут же снова обняла его за шею.
- Ты сказал, что любишь меня. Ты серьезно?
- Может быть. - Он запустил руку ей под куртку, но там оказалась толстая фланелевая рубашка. - А может, я просто хотел завязать разговор.
Санни укусила его за ухо.
- В последний раз спрашиваю, Хорнблауэр. Ты серьезно?
- Да. - Боже, помоги им обоим! - Опять хочешь поссориться?
- Нет. - Она потерлась о него щекой. - Я не хочу с тобой ссориться. Во всяком случае, сейчас. - Последовал глубокий вздох. - Мне страшно.
- Мне тоже.
Она поцеловала его в шею и тут же отпрянула.
- А сейчас мне еще страшнее. Я тоже тебя люблю.
Он догадывался, чувствовал, и все же… И все же, когда он услышал, как она произносит заветные слова, когда увидел ее глаза и губы, оказалось, что он совершенно не готов к обрушившейся на него волне - да что там волне, водопаду страсти. Дрожа всем телом, он прижался к ней губами.
Целоваться в машине оказалось неудобно, и все же его совсем не смущало, что они средь бела дня сидят в машине рядом с оживленным шоссе. Гораздо удивительнее то, что он вообще здесь очутился и нашел ее, несмотря на разделяющие их века.
Она не может поехать туда, где живет он. Он не может остаться там, где живет она. И все же они оказались вместе в крохотной точке пространства-времени.
Время уходит.
- Не знаю, как нам быть, - прошептал он. - Наверное, есть какой-то выход… Можно рассчитать… Но ни один компьютер не справится с человеческими эмоциями!
- Не все сразу, помнишь? - Улыбаясь, она отпрянула. - У нас уйма времени. - Она свернулась на сиденье калачиком и прижалась к нему. Поэтому она не видела, как пеленой озабоченности затуманились его глаза. - Кстати, о времени. До Портленда еще почти два часа езды.
- Как долго!
Санни многозначительно кашлянула и откинула голову на спинку сиденья.
- Я думала о том же самом.
Решительно стиснув челюсти, она выехала со стоянки и притормозила у первого же мотеля, попавшегося им на пути.
- По-моему, нам обоим нужно отдохнуть. - Схватив сумку, она подошла к стойке регистрации.
На сей раз она вынула пластиковую карточку - вещицу гораздо более знакомую для него. Без труда и почти без слов она получила у портье ключ от номера.
- Мы сюда надолго? - спросил Джейкоб, кладя руку ей на плечо.
Санни покосилась на него:
- Здесь, конечно, не пятизвездочный отель, - она подошла к двери под номером девять, - но вряд ли хозяева сдают номера на час. Поэтому… - Ключ повернулся в замке. - До вечера нас никто не побеспокоит… а если захотим, останемся и на ночь.
- Обязательно захотим! - Он схватил ее в тот же миг, как она перешагнула через порог.
Развернув ее к себе, он спиной закрыл за ними дверь. Так как руки у него были заняты, Санни изогнулась и закрыла дверь еще и на цепочку.
- Джей-Ти, подожди.
- Почему?
- Буду тебе очень признательна, если мы вначале задернем шторы.
Он ощупал стену, ища выключатель, но не выпуская ее из объятий.
- Что ты делаешь?
- Ищу кнопку, которая задергивает шторы.
Санни тихо хихикнула.
- Номер стоит тридцать пять долларов за ночь; за такие деньги и вручную задернешь!
Она проворно подбежала к окну.
- Ну у тебя и привычки! Интересно, какие ты сам предпочитаешь отели?
В номере сразу потемнело; между двумя полотнищами осталась только узкая щель, через которую проникал свет. Санни стояла на фоне этой щели, и солнечный луч казался копьем в ее руке. Она была неотразима.
- Есть один отель на острове Мэн. - Джейкоб снял куртку, которую ему на время дала Санни, и принялся развязывать ботинки. - Он стоит на мысу, который выдается в море. Внизу грохочет прибой. Окна… - Он замялся. Как ей объяснить? - Окна изготовлены из особого материала; можно любоваться красотами, а снаружи ничего не видно; кажется, будто вместо окон сплошная сверкающая стена. В каждом номере есть огромная ванна на уровне пола; из крана подается благоухающая вода.
Он даже глаза закрыл, чтобы получше вспомнить тот отель. И очень живо представил там Санни - рядом с собой в огромной ванне.
- Можно заказать любые освещение и звуковое сопровождение, какие захочешь; достаточно только пожелать. Нажимаешь на кнопку - и номер освещает лунный свет, и тебе слышится шум дождя. Там громадные мягчайшие кровати; когда занимаешься на них любовью, кажется, будто ты на облаке. В общем, время там останавливается - на столько, на сколько хочешь.
Санни шумно вздохнула.
- Ты все выдумываешь!
Он покачал головой:
- Я обязательно взял бы тебя туда, если бы смог.
- У меня богатая фантазия, - сказала она, сбрасывая с плеч куртку. Он снова прижал ее к себе, и она вздрогнула всем телом. - Давай притворимся, что мы там. Правда, на лунный свет не похоже…
Улыбаясь, он усадил ее на кровать и снял с маленьких ног сапожки.
- А на что похоже?
- На гром. - У нее пресеклось дыхание, когда он провел рукой по ее ноге снизу вверх. - И молнию. Когда ты до меня дотрагиваешься, меня как будто бьет током.
В нем самом бушевала гроза, отражение которой он видел в ее глазах. Она постепенно придвигалась к нему, вжимаясь в него всем телом - мучительно медленно, постепенно. Он хотел ее поцеловать, но она первая впилась губами ему в шею. Пульс у него бился с бешеной скоростью, подхлестывая, воспламеняя ее. Одежда казалась лишним, ненужным препятствием, мешающим им соединиться.
Она рывком стащила с него свитер и швырнула на пол. Издав хриплый стон, принялась целовать его грудь и плечи. У нее кружилась голова от его аромата - земного и очень мужского.
И вот губы Санни добрались до того места, где билось его сердце. Она поняла, что его сердце бьется для нее. На мгновение она подняла голову, чтобы заглянуть ему в глаза…
Он удивлялся тому, что еще может стоять. Она проделывала с ним такое, что голова кружилась. Он сходил с ума. Ее чуткие длинные пальцы успели хорошо изучить его тело, и все же каждый раз им удавалось найти что-то новое.
Нежные губы ласкали его грудь и живот, спускаясь все ниже. Он невольно крепко схватил ее за плечи. Ее язык оставлял на коже влажный след. Она приглушенно рассмеялась, быстро расстегнула на нем джинсы, и они соскользнули с бедер. Она снова рассмеялась, увидев, с каким нетерпением он ее ждет.
Они любили друг друга, и время изменило свой ход. Оно как будто пошло вспять, отбросив их к первобытным временам. Не в силах сдержать восторга, он подхватил ее на руки и закружил, осыпая страстными, огненными поцелуями.
Они не помнили, как очутились на кровати. Санни дышала часто и неглубоко; ей не хватало воздуха. Он властно и уверенно ласкал ее, что-то шепча, но она не разбирала слов, потому что в голове тоже бушевала гроза. В порыве страсти он срывал с нее одежду. Он не мог дождаться, когда же, наконец, доберется до нее, и не щадил тонкую ткань.
Ошеломленная и одновременно испуганная той яростью, какую сама же и пробудила в нем, Санни окликнула его, но он ничего не слышал.
Она жадно хватала ртом воздух. Ее накрыло волной блаженства, но волна не сбила ее с ног, не лишила сил.
Она чуть отодвинулась и приподнялась. Теперь они стояли на кровати на коленях. Она запрокинула голову; он неистово ласкал ее, доставляя и ей, и себе неизъяснимое наслаждение.
Он целовал ее, одновременно стаскивая с нее джинсы. Наконец их больше ничто не разделяло. Руки скользили по влажной от возбуждения коже. Вдруг Санни осознала, что ее любимый весь дрожит; его тело вибрирует от мощной страсти.
Она снова позвала его, но он уже вошел в нее, заполнил собой, воспламенил. Опрокинулся на спину, рывком закидывая ее на себя, - и обоих унес вихрь страсти.
Быстрее, глубже… на нее накатывали все новые и новые волны наслаждения. Она выгнулась и словно вышла из собственного тела. Он ласкал ее и никак не мог насытиться. Наконец оба очутились в чудесном лабиринте света, цвета и звука, и она перестала различать, где начинается он и где заканчивается она.
Глава 9
Санни уверенно разомкнула замок, не обращая внимания на слабый скрип за дверью соседней квартиры. Миссис Моргенстерн вечно подсматривает в глазок за всеми, кто приходит или уходит.
Она сама выбрала жилье на третьем этаже, несмотря на то, что лифт часто ломался, а соседка отличалась чрезмерным любопытством. Зато в ее крошечной квартирке имелся балкон. Правда, места на балконе хватало лишь для стула, да и то сидеть приходилось боком, закинув ноги на перила. Балкон выходил на стоянку.
Впрочем, Санни и такой вид вполне устраивал.
- Ну, вот мы и дома! - провозгласила она, немного удивляясь.
Оказывается, она успела сильно соскучиться по своему жилищу.
Джейкоб вошел в прихожую следом за ней и теперь осматривался. Квартирка утопала в солнечном свете, проникавшем из большого окна. Стены были увешаны разнообразными изображениями - фотографиями, эскизами, живописью, плакатами. Даже у себя дома Санни предпочитала не оставаться наедине с собой.
На старом, просевшем и выцветшем диване лежала гора пестрых подушек. К дивану приткнулся журнальный столик, заваленный журналами, книгами и письмами - как прочитанными, так и невскрытыми. В углу застыла узкая и высокая, в половину человеческого роста, ваза с павлиньими перьями.