"Дико привлекателен". Последние слова не понравились Санни, но от правды никуда не деться. Есть в нем что-то необузданное, дикое… Она живо представила себе его худое, какое-то хищное лицо и гриву черных волос. Глаза, глубоко посаженные темно-зеленые глаза, которые смотрят прямо в душу. И даже тяжелые верхние веки не придают ему сонный вид; кажется, что он просто задумался.
Хитклифф, подумала она и снова улыбнулась. Из двух сестер Стоун романтичной считалась не она, а Либби. Это Либби всегда интересуют душевные качества. Ей, Сани, хватает и содержимого головы.
Она рассеянно набросала портрет Джейкоба. В нем есть что-то странное, чужое, размышляла она, прорисовывая черные брови и длинные ресницы. И самое неприятное - невозможно понять, что именно в нем не так. Он скрытен, уклончив, эксцентричен. С этим еще можно смириться - только бы понять, что именно он скрывает. Может, он попал в беду? Совершил нечто такое, из-за чего пришлось срочно собрать вещи и искать себе пристанище, тихое, отдаленное место, где можно спрятаться?
А может, все и в самом деле просто и он говорит правду? Он приехал повидать брата и, наконец, познакомиться с его женой.
Нет. Окидывая критическим взором свой набросок, Санни покачала головой. Возможно, он действительно соскучился по брату, и все же он говорит ей не все. В лучшем случае - полуправду. Джей-Ти Хорнблауэр что-то замышляет. И рано или поздно она обязательно выяснит, что у него на уме.
Пожав плечами, она отложила блокнот. Для ее интереса к Джейкобу Хорнблауэру есть достаточно веские основания. Ей хочется знать, что у него на уме. Санни решительно встала и вышла на кухню.
- Ты что это здесь делаешь?!
Джейкоб резко вскинул голову. Перед ним на столе были разложены детали тостера, обильно усыпанные хлебными крошками. В ящике рабочего стола он нашел отвертку и, судя по всему, получал огромное удовольствие от работы.
- Вот, хочу починить.
- Да, но…
- Ты что, любишь горелый хлеб?
Санни прищурилась. Ее пальцы, длинные, гибкие и умные, пробежали по отверткам.
- Ты в этом разбираешься?
- Возможно. - Он улыбнулся. Интересно, что она скажет, если он сознается, что за час разобрал и снова собрал многопротокольный коммутатор? - Ты что, мне не доверяешь?
- Нет. - Она поставила на плиту чайник. - Правда, тут трудно что-нибудь испортить… По-моему, его уже пора выкидывать на свалку. - Будь снисходительнее, напомнила себе Санни. С ним надо держаться дружелюбно и снисходительно. Тогда он не успеет подготовиться к неожиданным выпадам с ее стороны. - Чаю хочешь?
- Да! - Не выпуская из рук отвертки, Джей-Ти следил, как она переходит от плиты к шкафчику и возвращается к плите.
Природная грация в сочетании с силой - опасное сочетание. Он невольно залюбовался ею. Как красивы и вместе с тем экономны все ее движения! В ней угадывается бывшая танцовщица или спортсменка. И еще она очень, очень женственная.
Почувствовав на себе его пристальный взгляд, она обернулась через плечо:
- В чем дело?
- Ни в чем. Мне приятно на тебя смотреть.
Не зная, что ответить, Санни принялась разливать чай.
- Кекс хочешь?
- Да, пожалуйста.
Она придвинула ему маленький шоколадный кекс, завернутый в прозрачную бумагу.
- Если хочешь на обед чего-то посложнее, готовь сам. - Она поставила на стол чашки и села напротив. - Кстати, а сантехником тебе работать не приходилось?
- Кем-кем?
- У меня кран протекает. - Санни невозмутимо сорвала обертку со своего кекса. - Я собиралась заткнуть течь тряпкой, чтобы ночью спать спокойно, но, раз уж в моем распоряжении оказался такой специалист, могу дать тебе гаечный ключ. - Она откусила кусок и зажмурилась от удовольствия. - Я тебя кормлю, а ты взамен мне что-нибудь починишь. Так и договоримся.
- Можно взглянуть. - Он смотрел на нее, забыв положить отвертку. Санни не спеша слизывала с кекса глазурь. Ему и в голову не приходило, что это так возбуждает. - Ты живешь одна?
Его вопрос застал ее врасплох. Подумав, она откусила еще кекса.
- Как видишь.
- Я имею в виду - не здесь.
- Почти всегда. - Она слизнула с пальца шоколад, и у него внутри все перевернулось. - Мне нравится жить одной и самой решать, что делать - например, поесть среди ночи или вдруг сорваться на танцы. А ты?
- Что - я?
- Один живешь?
- Да. Почти все время у меня отнимает работа.
- Физика, да? Очень жаль. - Санни взяла чашку. Мысль о том, что он шпион, начала казаться ей нелепой. А он, надо отдать ему должное, вовсе не псих, каким показался ей вначале. Просто чудной. Эксцентричность Санни вполне могла понять и простить. С самого раннего детства она имела дело с необычными людьми - не такими, как все. - Значит, тебе нравится расщеплять атомы - или чем ты там у себя занимаешься?
- Чем-то вроде того.
- Как ты относишься к атомной энергетике?
Он чуть не прыснул, но вовремя вспомнил, где находится.
- Атомные реакторы опасны и не нужны… Получать энергию таким способом - все равно что убивать мышей ракетной пусковой установкой.
- Ты бы понравился моей матери, но, по-моему, рассуждаешь не как физик.
- Не все ученые придерживаются одинакового мнения. - Понимая, что ступил на скользкую почву, Джейкоб вернулся к тостеру. - Расскажи о своей сестре.
- О Либби? С чего вдруг?
- Она меня интересует, потому что вышла замуж за моего брата.
- Не воображай, будто она насильно удерживает его у себя в заложниках, - сухо ответила Санни. - Наоборот, он сам так стремительно подтащил ее к алтарю, что она едва успела выговорить: "Согласна".
- К какому алтарю?
- Я в переносном смысле, Джей-Ти. - Она вздохнула. - Видишь ли, когда люди женятся, они идут в церковь, подходят к алтарю, где священник их венчает.
- Ну да, конечно. - Руки у него работали механически. - Хочешь сказать, что свадьбу затеял Кэл?
- Не знаю, кто из них что затеял, и знать не хочу, но женились они по доброй воле и с радостью. - Санни забарабанила пальцами по столешнице, все больше раздражаясь. - У меня создалось впечатление, будто ты решил, что Либби насильно женила на себе Кэла или… ну, не знаю… воспользовалась своими женскими чарами и заманила его в свои сети.
- А у нее есть женские чары?
Санни подавилась чаем и смогла продолжать, лишь откашлявшись:
- Хорнблауэр, вполне допускаю, что некоторые вещи тебе недоступны, но Кэл и Либби любят друг друга. Даже если ты сам никогда ничего подобного не испытывал, то наверняка слышал или читал о такой штуке, как любовь…
- О любви я слыхал, - довольно мирно отозвался он, наблюдая за Санни. Оказывается, она моментально загорается - стоит совсем чуть-чуть ее поддразнить! Вот и сейчас глаза у нее потемнели, лицо разрумянилось, подбородок взлетел вверх. Она и в спокойном состоянии привлекательна, но, когда волнуется, просто неотразима. Будучи мужчиной до мозга костей, Джейкоб невольно представил, какая она становится, когда возбудится в другом, более приятном для него смысле. - Сам я, правда, ничего подобного еще не испытывал, но я человек восприимчивый.
- Как благородно с твоей стороны! - пробормотала Санни.
Встав, она сунула руки в задние карманы джинсов и подошла к окну. Джей-Ти снова залюбовался ею. Боже, ну и конфетка! С ней надо поосторожнее, иначе еще до возвращения Кэла и Либби его хватит удар.
- А ты?
- Что - я?
- Была влюблена? - спросил он, вертя в руке отвертку.
Санни наградила его злорадным взглядом:
- Не лезь в мою личную жизнь!
- Извини. - Ему совсем не было стыдно, что он задал ей этот вопрос. Раз она провоцирует его на дурацкие вопросы, он уж постарается выставить ее дурой. - Просто ты с таким знанием дела рассуждаешь о любви, что я решил, будто у тебя большой опыт в такого рода делах. И вместе с тем ты не сочетана… то есть не замужем… ведь так?
Хотя он задал свой вопрос не готовясь, так сказать, выстрелил наугад, он сразу понял, что попал в яблочко. Санни действительно еще ни разу не влюблялась, хотя несколько раз ей казалось, будто она влюблена. Неуверенность в себе лишь раздула пламя ее гнева.
- Если ты не был влюблен, это еще не значит, что ты не в состоянии понять, что такое любовь. - Она круто развернулась к нему, взбешенная тем, что вынуждена оправдываться. Надо как можно скорее перевести разговор на него. - Ну а не замужем я потому… что сама не хочу!
- Ясно.
Уловив в его голосе насмешку, она едва не заскрежетала зубами.
- Кстати, речь сейчас вообще не обо мне. Мы с тобой говорили о Либби и Кэле.
- А я думал, мы обсуждали любовь как понятие.
- Спорить о любви с бессердечным болваном - пустая трата времени, а я никогда не трачу время понапрасну! - Санни подбоченилась. - Но поскольку нам обоим небезразличны Либби и Кэл, думаю, мы как-нибудь договоримся.
- Хорошо. - Джей-Ти постучал отверткой по столешнице. Для того чтобы понять, что такое "болван", ему компьютер не нужен. Ничего, она ему за все ответит! - Объясни, что ты имеешь в виду.
- Кажется, ты решил: раз моя сестра женщина, то она соблазнила твоего братца, который всего лишь мужчина, и насильно женила его на себе. Что за пещерные взгляды!
Джейкоб замер на месте:
- Неужели пещерные?
- Женоненавистничество - страшная глупость, к тому же оно давно устарело. Представление о том, что все женщины только и мечтают выйти замуж и обзавестись домиком, было распространено примерно в те же годы, что и юбка-пудель!
Хотя Джейкоб не понимал, при чем здесь юбки и тем более пудели, его задела более важная вещь.
- Глупость? - повторил он.
- Идиотизм. - Расставив ноги и выпятив подбородок, она испепеляла его взглядом. - В наши дни только последний дебил может выступать с такими неандертальскими взглядами! Возможно, приятель, несколько последних десятилетий обошли тебя стороной, но времена изменились! - Санни уже не могла остановиться, понимая, что правда на ее стороне. - В наши дни у женщин появилась масса возможностей, и замужество - вовсе не единственная цель в жизни! Некоторые просвещенные умы даже поняли: мужчины тоже выигрывают от женской независимости. Разумеется, я не имею в виду самодовольных женоненавистников вроде тебя.
Его терпение лопнуло. Он не спеша привстал. Не будь Санни так зла, она бы насторожилась.
- Я не самодовольный женоненавистник.
- Еще какой самодовольный, Хорнблауэр! С первой минуты, едва ты здесь объявился, ты все стараешься изобразить своего брата жертвой, которую моя сестра ловко заманила в свои сети и насильно женила на себе! - Санни шагнула вперед. - Так вот, позволь тебя просветить. Насильно женить на себе можно только дурака, а Кэл мне дураком не кажется. Наверное, в этом вы с ним совсем не похожи.
Придурок, болван, идиот - и вот теперь дурак. Джейкоб все больше закипал. Она заплатит ему за оскорбления!
- Тогда почему он так скоропалительно женился, даже не съездив домой, не повидавшись с родными?
- Об этом тебе лучше спросить его самого, - сухо парировала Санни. - Возможно, он не хотел, чтобы его допрашивали, высмеивали или пытали. В нашей семье не принято давить на тех, кого мы любим. Сейчас женщинам совсем не нужно расставлять капканы на неосторожных мужчин. Более того, Хорнблауэр: вы нам не нужны.
На сей раз он шагнул к ней:
- Не нужны?
- Нет. Мы способны сами себя прокормить, сумеем нарубить дрова, поехать, куда нам нужно, вынести мусор. И… и даже починить тостер! - добавила она, небрежно махнув рукой в сторону разложенных на столе деталей. - Мы умеем делать все, что нам нужно, и прекрасно обходимся без вас!
- Ты кое-что упустила.
Ее подбородок взлетел чуточку выше.
- Что?
Он сам не понял, что произошло. Санни и ахнуть не успела, как он бросился к ней и стал целовать. Когда не ожидаешь удара левой в челюсть, естественно, не успеваешь и уклониться.
Она что-то шептала. Джей-Ти чувствовал, как шевелятся ее губы. Наверное, она произносит его имя, подумал он и вздрогнул. Он был зол - более чем зол, - но его взрывной темперамент еще никогда не доводил его до настоящей беды.
А сейчас он в беде. Он понял это, едва взглянув на Санни.
Он чуть отстранил ее. Она вынула руки из карманов и уперлась ему в плечи - не сопротивляясь, но и не сдаваясь. А ему хотелось, страстно хотелось, чтобы она забилась в его объятиях. Отбросив все мысли, он впился в ее яркие соблазнительные губы и целовал ее до тех пор, пока с них не слетел вздох удовольствия.
Санни поняла, что правильно оценила его: он действительно похож на оголенный провод.
Ее так трясло, словно по ней проходил ток, - а он все сильнее, настойчивее прижимал ее к себе. Она покорилась. Тело как будто заряжалось от него энергией, теперь оно горело огнем. Зато голова сделалась легкой, все мысли куда-то улетучились, растаяли, как рисунки цветными мелками под дождем.
Мышцы у него на плечах вздулись; когда она прильнула к нему, то услышала, как прерывисто он дышит. Он излучал страсть - бешеную и зрелую. С таким она еще не сталкивалась. И тем не менее отвечала ему такой же страстью.
Она трепетала в его объятиях. За долю секунды он довел ее от оцепенения почти до бешенства. За свою жизнь Джейкоб знавал немало женщин; он знал, как доставить и получить удовольствие. Но еще ни разу не испытывал ничего подобного. Санни идеально подходила ему. На его страсть она отвечала своей страстью. На его желание - своим желанием.
Он провел рукой по ее коротким волосам. Теплый шелк. Пальцы скользнули ниже, по нежно изогнутой шее. Горячий атлас. Языком он попробовал на вкус ее губы, и она прижалась к нему.
Еще никогда он так быстро не терял самообладания и не взмывал в такую заоблачную высь.
Ему стало больно. А ведь раньше ему еще ни разу не становилось больно от желания. Он пошатнулся - как будто от голода или недосыпа. А еще вдруг подступил страх. Ему показалось, что отныне он больше не хозяин своей судьбы.
Вот почему он буквально оттолкнул ее от себя, впившись пальцами ей в плечи. Он задыхался, как будто долго взбирался в гору. Глядя на нее, он подумал, что перед ним разверзлась бездна, на дне которой острые, зазубренные скалы и кипящее море.
Она ничего не говорила, только не отрываясь смотрела в его глаза, ставшие вдруг огромными и темными. В тусклом зимнем свете она стояла неподвижно и молча.
- Кажется… - Голос Санни был таким слабым, что ей пришлось замолчать и восстановить дыхание. - Кажется, ты так нестандартно хотел доказать мне свою правоту?
Джейкоб сунул руки в карманы и почувствовал, что она обзывала его совершенно справедливо. Он действительно дурак.
- Если бы я этого не сделал, я бы врезал тебе в челюсть. - Так или иначе, а в нокауте оказался он.
Отдышавшись, Санни кивнула.
- Если ты собираешься какое-то время жить со мной под одной крышей, нам придется кое о чем договориться.
Как она быстро оправилась, подумал Джейкоб с неожиданной для себя горечью.
- Насколько я понимаю, ты предлагаешь мне жить по твоим законам?
- Да. - Санни очень хотелось сесть, но она заставляла себя смотреть ему в глаза. - Спорить можно обо всем. Я тоже люблю хорошенько поспорить.
- Ты очень соблазнительна, когда распаляешься.
Она открыла рот - и тут же снова его закрыла. Каков наглец!
- Тебе придется как-то усмирять себя.
- Смирение - не моя добродетель.
- Иначе отправишься спать в палатке под деревом - а снега выпало довольно много.
Джейкоб покосился на окно:
- Я подумаю.
- Вот и хорошо. - Санни снова глубоко вздохнула. - И хотя мы с тобой не слишком нравимся друг другу, раз мы вынуждены жить под одной крышей, постараемся оставаться цивилизованными людьми.
- Красиво говоришь. - Ему захотелось погладить ее по щеке, но он благоразумно удержался. - Можно кое о чем тебя спросить?
- Можно.
- Ты всегда так радикально относишься к мужчинам, которые тебе не нравятся?
- Не твое дело! - Она снова порозовела.
- Я думал, это вполне цивилизованный вопрос. - Джей-Ти улыбнулся и сменил тактику: - Но я его снимаю. Если мы с тобой снова о чем-нибудь заспорим, все закончится в постели.
- С чего ты…
- Хочешь попробовать? - тихо сказал он.
Санни опустила голову.
Джейкоб кивнул с довольным видом:
- Судя по всему, нет. Не бойся, я тоже не хочу. - С этими словами он сел и снова взял в руки отвертку. - Будем считать, что произошло недоразумение.
- Да ведь ты первый начал…
- Да. - Джейкоб поднял голову и смерил ее спокойным взглядом. - Я.
Она не уходила только из гордости. На самом деле ужасно хотелось забиться в норку и зализывать раны.
- Насколько я понимаю, об извинениях и речи быть не может?
- Мне не нужны извинения, - просто ответил он.
Она запустила в него подвернувшейся под руку деталью тостера.
- Хорнблауэр, ведь ты первый распустил руки!
Он сдержался с трудом. Если он снова дотронется до нее сейчас, они оба пожалеют.
- Ладно, Санни. Прости, что поцеловал тебя, - через силу выговорил он, глядя ей в глаза. - Даже выразить не могу, как мне жаль.
Она развернулась и выбежала из кухни. Извинения ее не смягчили. Даже наоборот, еще сильнее распалили раненое самолюбие. Она схватила тяжеленную книгу и метнула ее через всю комнату. Лягнула ногой диван, выругалась и бросилась вверх по лестнице.
Ничего не помогало. Совсем не помогало. Она по-прежнему кипела от бешенства. И, что хуже, гораздо хуже, в ней бурлило желание, откровенное, горячее желание, подогреваемое яростью. И все из-за него, думала Санни, хлопая дверью. Она не сомневалась, что он нарочно завел ее.
Ему удалось довести ее до точки кипения - она бездумно ответила на его поцелуй!
Санни обещала себе: такого больше не повторится. Он ловко перехитрил и унизил ее; неизвестно, что хуже. За несколько часов он преуспел и в том и в другом. Ничего, он ей за все ответит!
Она бросилась на кровать. До вечера она не выйдет из комнаты. И придумает, как превратить жизнь Джейкоба Хорнблауэра в ад.