- Ты его поломаешь. Да, дьявол, вспомни ваш с Брюсом разговор о женитьбе. Я его прослушал дважды - не мог поверить. Ты сама сделала ему предложение, причем на кабальных условиях. Ты сказала: ты едешь со мной в Сидней, это не обсуждается, ведь тебе все равно податься некуда, а я там работать буду. И при условии, что ты станешь терпеть моего начальника, с которым я спала и все еще сплю, ты можешь на мне жениться, уговорил. Это хреново невероятно, что он согласился. Любой другой на его месте тебя бы послал и пальцем у виска покрутить не забыл. А теперь удовлетвори мое любопытство: после такого у него на тебя все еще стоит?
Это слишком. Я бросаюсь к лифту, но ключик у Шона, а без него дурацкая кабина ехать отказывается. Здесь должна быть лестница, должна! Выпрыгиваю из лифта, оглядываюсь.
Только Шон меня ловить не спешит, а значит выход отсюда только один. Однако, больше он свою линию не гнет, только медленно приближается, заходит внутрь кабины и прикладывает к панели ключ. Молча.
Я правда собираюсь добраться к Брюсу сама, но вспоминаю, что у меня остался один доллар и двадцать пять центов, и возвратиться я могу разве что пешком. А на улице весьма
2 Более широкий диапазон. прохладно. В общем, сижу я в машине Шона, олицетворяю собой оскорбленную невинность.
Но когда мазда останавливается около дома, в котором расположена квартирка с зелеными стенами, я просто сижу и смотрю на ее окна. И хотя так не кажется, судя по всему, я, наконец, разобралась с дурдомом, который творится у меня в голове. Я сказала Шону правду. Того, что он предлагает, мне мало.
И все же, я не могу отказать себе в маленьком удовольствии. Поворачиваюсь к Картеру, протягиваю руку и касаюсь его волос. Черные, жесткие и волнистые. Вращаю пальцами прядку.
- А ты кудрявый, - шепчу я.
Он молниеносным движением перехватывает мое запястье и сжимает до боли.
- Не играй со мной, Джо. Не советую.
- Я и не играю. Прощай.
С этими словами я отстегиваю ремень безопасности и толкаю дверь.
- До скорой встречи, Джоанна Конелл, - летит мне в спину. А затем Картер просто уезжает.
Глава 5. Осака
Чуть менее шести лет назад
До того дня я никогда не путешествовала с Шоном Картером, но неожиданностью перелет для меня не стал. Мой ректор сел в кресло, забросил в рот две пилюли снотворного и, приклеив табличку "не беспокоить!", завалился спать. А мне оставалось смотреть фильмы. Точнее фильм. До остальных дошли только мечты. Поспать мне тоже не удалось, - было так неудобно, что я просыпалась каждые пять минут и косилась на Шона. Его плечо выглядело настолько заманчиво, что не будь поблизости огнедышащей головы, я бы точно соблазнилась.
Иными словами, к концу тринадцатого часа я возненавидела перелеты почти так же, как Шон.
И искренне радовалась тому, что Картер предусмотрительно дал нам запасные сутки на то, чтобы всласть поумирать в номере. Ну а те, кто не страдал мигренями и шикарным денежным наследством (имею в виду Клегга, конечно), летели на следующий день.
Когда самолет приземлился, я, естественно, чувствовала себя ужасно, но никак не могла понять, почему после обычного сна, пусть на высоте в несколько тысяч футов, Картер выглядел так, будто по нему кто-то проехался. До отеля мы добрались на машине, которую за нами прислал Такаши. Сначала, узнав порядок нашего размещения в отеле, я удивилась, что Шон заказал нам люкс с раздельными спальнями, даже о причинах погадать успела, но теперь порадовалась. Мне совершенно не улыбалось лежать рядом с больным и злым на весь подлунный мир Картером.
Когда мы добрались, наконец, до отеля, Шон привычно рухнул на кровать и притворился трупом. Пару минут я смотрела на его пиджак, затем мученически вздохнула и начала его стягивать с плеч мужчины. После - задернула шторы, принесла таблетку аспирина и стакан воды и, наконец, удалилась к себе.
Мы прилетели утром, и к вечеру я достаточно оклемалась, чтобы отправиться гулять. Шон, разумеется, со мной не пошел. Увидеть удалось не так много, но одно я узнала наверняка - японцы очень любят рассматривать приезжих. А у меня на лбу написано, что во мне азиатской крови нет, и никогда не было. Хотя я последовала совету Шону и так и не покрасила волосы в светлый, это вообще не помогло мне слиться с контингентом. Во-первых, потому что я оказалась выше большинства местных мужчин. Я и в Австралии, и в Штатах считалась высокой, а здесь совсем великаншей себя почувствовала. Во-вторых, я была очень нетипично одета, в-третьих, конечно, цвет кожи. Короче, внимания я привлекала столько, что не решиться задержаться на улице после заката.
Вернувшись в отель, я приступила к вызубриванию доклада. Ходила и бубнила себе под нос текст, пока из спальни не высунулась огнедышащая голова Картера, и не начала вопить, что ей спать мешают.
В общей сложности на мероприятие собралось не более восьмидесяти человек, но каких…
Проштудированная программка подсказала, что мне придется встретиться с супер Бабочками вроде Марко Монацелли и… Пани. По этой причине я встала в пять утра и занялась собственной внешностью. Да-да, рыжая мегера, вышибить меня из постели бывшего любовничка тебе не удалось! Кусай локти, грымза. Примерно такие слова я прокручивала в голове все полтора часа, зная, что никогда ничего подобного этой гадине не скажу. Я так волновалась из-за предстоящего, что за завтраком не проглотила ни кусочка. В это же время Шон сидел напротив и уплетал за обе щеки.
Конференц-залы располагались неподалеку от нашего отеля, даже ехать никуда не пришлось. И мы шли вместе в полнейшем молчании. Точнее это Шон шел, а я семенила следом на своих каблучищах. Когда мы добрались до пункта назначения, мой желудок буквально извивался, требуя пищи и успокоительного. Однако, времени попереживать об этом не оказалось, так как только дверь за нашими спинами закрылась, помещение погрузилось в молчание. Все застыли, позабыв о собственных делах, и повернулись к нам. Они просто стояли и пялились на Шона. Все. Вместе. Разом. А еще они пялились на меня, ведь я пришла с ним.
Казалось, мои ноги гвоздями прибило к полу. Я при всем своем желании ни шагу бы не смогла ступить, если бы внезапно моя ладонь не оказалась зажата в руке Картера. Да-да, он чуть ли не силком потащил вперед. До этого дня он ни разу не демонстрировал на публике наших отношений подобным образом. Поиметь меня прямо в коридоре - да запросто, но коснуться ладони, предложить руку - никогда. Ни разу. И я бы не возражала, если бы так и продолжалось. От неожиданности я чуть не споткнулась, но все-таки опомнилась и посеменила за ним к столу регистрации. Очередь перед нами расступилась будто сама собой. Черт возьми, хорошо ему, однако, живется!
Заведовавшая процессом регистрации посетителей девушка-японка судорожно сглотнула и, не отрывая от Шона испуганных глаз, протянула ему явно приготовленный заранее бейдж. А вот мой пришлось поискать. И уж не знаю, что за изверг описывал ей Картера, и в каких выражениях это было, но бедняжку буквально трясло оттого, что тот никак не желал находиться. Я попыталась ей улыбнуться, но японка только спрятала глаза и удвоила рвение. В общем, когда мой бейдж нашелся, кажется, девушка чуть не умерла от облегчения. Мне это очень не понравилось.
Тем временем, разговоры возобновились, и к Шону поспешили Такаши, Карина и, как я безошибочно угадала, Марко. Мне жутко захотелось сбежать подальше от мисс Каблучки, все слова бравады, разумеется, вылетели из головы. Я уже сделала шаг назад, но Шон так и не выпустил моей ладони. И пока я не сдалась, до боли ее сжимал.
В попытках вырваться я ухитрилась пропустить первую часть разговора, но когда Такаши обратился ко мне лично, удивив всех присутствующих, пришлось срочно вникать в происходящее:
- Мисс Конелл, - произнес он, и повисла тишина. Взгляды Марко и Пани метнулись ко мне. Недобрые такие взгляды. Кажется, Монацелли младший едва не фыркнул. - Слышал, что вы отбили у Шона приглашенный доклад.
- Боюсь это мне не по силам, он сам предложил. - На этот раз чуть не фыркнула Пани. Я не поняла, а ей-то на что жаловаться?
Я, видимо, слишком внимательно рассматривала рыжую бестию, так как палец Шона предупредительно надавил на мою ладонь.
- Кстати, отличная работа. Я отправил в редакцию пару замечаний, но в целом прекрасно.
С нетерпением буду ждать вашего доклада.
После этих слов я чуть в обморок не упала. Сердце забилось как бешеное! Такаши одобрил, неужели все удалось? С трудом выдавила слова благодарности, никак не могла прийти в себя. И то, что меня со всех сторон разглядывали - ничуть не помогало. Вжик-вжик-вверх-вниз.
Знакомьтесь, леди и джентльмены, это подружка Шона Картера. Рада, что послушалась и не вернулась к светлому цвету волос! Тогда бы они точно махнули рукой, решив, что гожусь я лишь для одной цели. Оглядев присутствующих, я не без труда нашла Роба.
- Клегг приехал, - шепнула я Шону.
- Хочешь его позвать? - спросил Шон, насмешливо глядя на меня. Это что, тест?
Вскинув подбородок, я ответила:
- Нет! Урок я выучила.
- Знаешь, Конелл, иногда ты меня пугаешь, - задумчиво признался Картер и доверительно выпустил мою руку. Пока мы с Шоном обсуждали свое, Бабочки переключились на профессиональные проблемы, и я, наверное, заскучала бы, если бы не два товарища, которые с нормами субординации не знакомы.
- Доктор Мияки! Профессор! Мисс Конелл! - Да-да. Это мельбурнские близнецы. - Как приятно вас видеть.
Они по очереди пожали руки Такаши и Шону, а затем - мне. Первый выпустил мою ладошку быстро, второй - нагло удержал. Будь он помладше лет на двадцать, я бы сказала, что это неприлично, а так… выглядит, как будто мы старые друзья.
- Мы читали вашу последнюю работу.
- И остались в полном восторге.
Ну, еще бы. Это только Такаши смеет выискивать недочеты в писанине, над которой стоит имя Шона Картера, остальным положено помалкивать. Пани и Марко снова переглянулись, будто пытаясь определить, когда же это они столько событий пропустили.
- Мисс Конелл, понимаем, что у профессора, наверное, куча дел здесь, так что, надеемся, хотя бы вы не откажете в любезности поужинать с нами завтра? Хотелось бы расспросить вас поподробнее о статье.
Итак, там стояли три Бабочки, на которых банально наплевали с высокой колокольни, признанный во всеуслышание зазнайкой Шон и я, маленькая девочка, которой только что уделили внимания больше, чем всей остальной привилегированной компашке вместе взятой.
Как вы думаете, каков должен был быть мой ответ на поставленный вопрос? А вот и не угадали! Я вообще ничего сказать не успела.
- Боюсь, Джоанна Конелл завтра приглашена на обед с нами, - сказал вдруг Такаши.
- Простите, мы не знали, - насупились близнецы.
- Как и я, - раздраженно пробормотала я себе под нос, предвкушая чудный вечерок в компании Пани и Картера. Пришлось откашляться и сказать: - У меня сегодня доклад на эту тему, надеюсь, на некоторые ваши вопросы я отвечу.
- Это замечательно! - закивали хором профессора, развернулись и ушли. Видимо, расстроились.
- Кажется, мисс Конелл, вы очень нравитесь этим двум джентльменам, - пошутил Такаши, а я лишь сдержанно улыбнулась. Сдается мне, здесь ничего не говорилось просто так.
Раскрывать рот я начала опасаться.
Интересно, решение Такаши меня пригласить было спонтанным? А если нет, то знал ли о нем Шон? Намеренно ли он не сообщил мне, надеясь остаться с Пани наедине, или намеренно не сообщил, пытаясь в очередной раз выказать пренебрежение? Перевела на него взгляд и увидела, как Шон с Кариной стоят и мрачно смотрят друг на друга. О, видимо, все-таки первое.
Выдержу ли я второй круг ада? Может, у нас было две спальни в номере, так как третьей меня никто приглашать не собирался? Я вздохнула, прикидывая варианты развития событий. К Клеггу второй раз подряд ехать нельзя, это попросту неприлично. Надо бы посмотреть стоимость и даты рейсов на Сидней. Тряхнув головой, я постаралась избавиться от мрачных мыслей. Вспомнила приятное - внимание близнецов. Представила, как бы проходил наш ужин. Например, они с рук кормят меня клубникой со сливками за каждый новый вопрос.
Усмехнулась.
- Джоанна? - Щелчок пальцами перед моим носом.
- Да? - Я автоматически налепила вежливую улыбку, потом поняла, что передо мной Шон, и на лице сама собой появилась кислая гримаса. Ему мои улыбки ни к чему. Хуже, они его бесят.
- Идем, доклады начинаются.
Мое выступление стояло в программе сразу после кофе-брейка. Вполне близко и, думается мне, не так плохо, но время тянулось бесконечно долго. Плюс еще все косились. Никто ведь не знал, что у Картера есть официальная пассия, а теперь вдруг фаворитка короля объявилась.
Совсем не помогало и то, что я сидела подле Бабочек на первом ряду. Слева от меня - Шон, затем - Такаши, Пани и, наконец, Марко. Я молилась, чтобы никто из них не увидел, как сильно меня трясло.
Чтобы не пришлось ни с кем общаться, кофе-брейк я провела в туалете, мысленно повторяя свой доклад. А выйдя на сцену, приклеила улыбку. Передо мной сидел целый зал матричных принтеров. Дьявол, в Мельбурне было в тысячу раз лучше! И надо вот было Картеру вцепиться в меня своей клешней! Спокойно, спокойно, успокойся. Ну, или хоть разозлись. Главное - не бояться. Со злостью было намного проще, нежели со спокойствием. Стоило опустить глаза на каблучки целомудренно скрещенных ножек Пани, как все встало на свои места. Может, кто-то там и думал, что мне за какие-то иные заслуги перепала поездочка сюда, я точно знала, что это не так. И настал момент это доказать. В Шоне Картере мне не принадлежало ничего, и каблучки Карины об этом живо напомнили. Отношения с ректором грозили разрушиться каждый день, но я не собиралась сливать туда же и себя. Необходимо было запомниться.
- Добрый всем день. Повторю, мое имя Джоанна Конелл… - Не подружка Картера, не первая леди университета, а именно Джоанна Конелл! - И данный проект хоть и относится неким боком к моей специальности - параллельному программированию, отношение к нему имеет весьма и весьма посредственное, за что я уже получила дисциплинарное взыскание. - Пара смешков из зала. - Идея, конечно, принадлежала профессору Картеру, который на наглядном примере однажды объяснил мне, как легко и просто вскрывается наш университетский суперкомпьютер. И его пожеланием было больше так не суметь. Чем мы, собственно, и озадачились в итоге.
Все. Это был первый и единственный раз, когда я упомянула имя Шона. Это не только его работа. И даже если кто-то думал иначе, никому бы об этом сказать не решился. А думать себе господа ученые могли что угодно, главное - молча.
После доклада я почувствовала себя такой голодной, как никогда в жизни. Села на свое место, скрестила ноги и руки и стала умолять свой живот не урчать. Но если вы думаете, что на перерыве мне удалось поесть - вы наивны. Со мной возжаждали пообщаться, кажется, все: и мельбурнские близнецы, и Такаши, и даже совершенно незнакомые люди (имена которых я сразу позабыла). Разумеется, последние подходили не ради меня, это они так специфически Шону в ножки кланялись.
Когда все участники уже расселись по местам, но свет еще не погас, я обернулась, чтобы найти среди собравшихся Клегга. А он, в свою очередь, махнул мне рукой, подзывая. И, плевав на привилегии места под солнцем, я встала и направилась к нему, ведь этот безумно клевый человек стырил для меня пару булочек и бутылку воды. Это значило, что теперь я сидела где-то в середине, а окружающие удивленно косились, но ничто из этого не помешало мне насладиться бытием среднестатистической голодной личностью. Не знаю, какие там у публики требования к подружкам Шона Картера, но есть им, судя по всему, не положено!
- Ты уверен, что мне стоит идти к Такаши? - не выдержав, спросила я у Шона.
- Тебе мало его приглашения? Нужно собрать подписи всех присутствующих? - поинтересовался Шон.
- Твоя не помешает, ведь именно ты фанат портить мне досуг! - мрачно взглянула я на Картера. - А здесь тебе это будет сделать проще простого.
- Не надо подавать мне идеи, - обманчиво-мягко проговорил Шон.
Два платья я взяла ТОЛЬКО из-за Пани, и, глядите-ка, пригодились. Розовое и черное. Что выбрать? Я по несколько раз прикинула и то, и другое. Подбирала туфли, аксессуары. Спустя минут сорок решила, что все-таки черное. С разрезом до бедра и длинным узким вырезом декольте. Очень низким. Решилась, потому что мне предстояло весь вечер наслаждаться компанией Пани. Прическу я тоже не сразу выбрала, перепробовала несколько вариантов, наконец, завязала волосы в высокий хвост с начесом. Будь я блондинкой, образ получился бы более ярким. А за неимением данного преимущества пришлось спасать ситуацию макияжем и прочей атрибутикой. Но если глаза подвести черным оказалось не проблемой, то из украшений у меня нашлись только небольшие серьги и мамина золотая цепочка, которая к вырезу на платье совсем не подходила. Вздохнув, я мрачно посмотрела на нее и дважды обернула вокруг запястья. Хоть что-то.
Такаши жил как король. В шикарном особняке. Даже Монацелли бы, думаю, одобрил. И хотя мы приехали точь-в-точь ко времени, как оказалось, были не последними. Опаздывала Пани. А без нее сесть за стол было неэтично. Ждали. Спустя примерно час, Марко не выдержал:
- Она сумеет и на собственные похороны опоздать! - буркнул он, пригубляя очередной бокал вина. На мой взгляд, ему стоило бы остановиться, но нет. За тот час, что мы пробыли у Такаши, Монацелли младший успел набрать градус, и я начинала опасаться, что ужин пройдет далеко не так, как было запланировано. Собственно, я угадала.
Когда Пани наконец-таки прибыла, ее явление было подобно второму пришествию. ОНА буквально вплыла в помещение. Прекрасная. Неземная. В лазурном платье и бриллиантах.
Думаю, если бы за окном в этот момент упал метеорит, никто из мужчин бы даже не обернулся.
И если я могла претендовать на скромный статус фаворитки короля, то она была истинной королевой. Тоненькая, невысокая, изящная - она напоминала статуэтку.
До нее я не испытывала ни ревности, ни зависти. И я не знала, как простить им с Шоном именно то, что они познакомили меня с черной стороной моей же души. Сидя там, в гостях у Такаши, на глазах у Бабочек и… и на глазах у НЕЕ, я молилась только о том, чтобы удержаться, не рассыпаться на осколки прямо на месте. На осколки, которые уже однажды остались от меня по вине Пани и Шона. Волей или нет, но, благодаря собственной выходке, она - Карина Граданская - определила, кем я буду и кем не буду, притом, что сама того не хотела. И унизительнее ничего нельзя было даже представить, ведь я ей была нисколько не нужна, а для меня она начала что-то значить. Стала символом крушения надежд. Я не могла понять, что в ней было такого, что когда-то перевернуло мой мир с ног на голову. Что в ней заставляло меня часами выбирать наряды и дрожащими руками красить ресницы? Необходимость держать оборону? Да, я никогда бы не нашла в себе сил унизить ее так же, как она меня, а потому делала лишь то, что умела - прикидывалась цельной и по-прежнему прекрасной. Какое счастье, что мне хватило сил это перерасти. Ну, или почти…
- Мисс Конелл, мисс Конелл, - услышала я голос Такаши.
- Простите. - Но я даже не сумела ему улыбнуться. - Доктор Мияки, можно мне таблетку аспирина? Что-то нездоровится.
Я задержала бесполезную таблетку во рту и, скрывшись в ванной, выплюнула ее в унитаз.