Приключения Энджи Кларк - покорившей сердца миллионов читательниц по всему миру героини легендарного по популярности романа "Я люблю Нью-Йорк" - продолжаются.
На этот раз ей предлагают работу в ГОЛЛИВУДЕ!
Солнце. Кинозвезды. Роскошная жизнь. Вечеринки.
Так?
Увы. Не так.
Тяжелая работа. Бешеные цены. Вездесущие папарацци.
И… большие проблемы в личной жизни. Потому что стоило Энджи просто появиться на людях с новым знакомым - веселым английским актером Джеймсом Джейкобсом - и пресса уже приписывает им страстный роман. И то, что этого романа просто НЕ МОЖЕТ БЫТЬ по некоторым причинам, связанным с ориентацией Джеймса, никого не смущает.
Голливуд живет ложью "для провинциальных домохозяек".
А бойфренд Энджи, похоже, не уступает им в легковерности!..
Содержание:
Глава первая 1
Глава вторая 2
Глава третья 6
Глава четвертая 11
Глава пятая 14
Глава шестая 19
Глава седьмая 23
Глава восьмая 27
Глава девятая 29
Глава десятая 34
Глава одиннадцатая 36
Глава двенадцатая 39
Глава тринадцатая 42
Глава четырнадцатая 44
Глава пятнадцатая 46
Глава шестнадцатая 49
Глава семнадцатая 52
Глава восемнадцатая 53
ПУТЕВОДИТЕЛЬ ЭНДЖЕЛ ПО ЛОС-АНДЖЕЛЕСУ 56
Примечания 58
Линдси Келк
Я люблю Голливуд
Глава первая
Свадьба, что называется, удалась.
Сразу после церемонии в мэрии - ни гимнов, ни чтения избранных мест из Библии, ни помпы - десять гостей отправились в Вест-Виллидж на свадебный ужин в "Альте". Крошечные свечки освещали лица дорогих мне людей: Дженни, Ванессы, Эрин - и Алекса. Господи, какой же он красавец в костюме! Я мысленно поставила галочку - заставить парня надевать "тройку" почаще. Например на нашу будущую свадьбу… Нет-нет, скверная девчонка Энджел, слишком рано даже думать об этом. Пам-пам-па-пам…
- Значит, ты не считаешь, что я делаю ошибку? - шепнула Эрин мне на ухо, грубо сдернув с небес на землю. - И полугода не прошло, как я поклялась больше никогда не выходить замуж!
Я покачала головой:
- Отнюдь. - И покосилась на новоиспеченного "мистера Эрин", для друзей - Томаса, а для Дженни - "чумовой кусок задницы". - Не будь это абсолютно правильно, ты бы этого не сделала.
- Да, это уж точно. Привет! - Дженни Лопес вклинилась между нами и запечатлела смачный поцелуй на щеке невесты, перемазав ее помадой "Мак Руби By". - Он же суперкрасавчик, супербогатенький юрист и суперски тебя любит - прежде чем цеплять к себе новый вагон, ты учла все эти факторы. Зато это самый клевый вагон во всем составе, даже лучше, чем на твоей предыдущей свадьбе. И уж с гарантией на порядок лучше предпоследнего.
- Боже, какая ты грубая! - Эрин шутливо шлепнула по густой массе шоколадных кудрей Дженни. - Но ты права, я не могла за него не выйти - он такой классный!
- Что так, то так. А вот я выйду замуж только за такого, который в состоянии снять мой любимый ресторан на весь субботний вечер, - пообещала Дженни, залпом опустошив полный бокал шампанского. - А что, у Томаса нет холостых приятелей? Я имею в виду богатеньких юристов?
С моего лица не сходила улыбка. Последняя свадьба, на которой я побывала, оказалась не такой уж ослепительно удачной. Я начала тот день как краснеющая подружка невесты с верным бойфрендом, а закончила как мастер спорта по дракам туфлями на шпильке и ломанию рук, застав своего верного жениха с какой-то девкой на заднем сиденье нашего "рейнджровера".
Оставив всех на свадьбе в слезах и/или на попечении врачей, я сбежала на край света - в Нью-Йорк, где меня приютила Дженни, моя семья, лучшая подруга и психотерапевт в одном лице. Учиться жить заново оказалось несколько сложнее прогулки в Центральном парке, но в конце концов я нашла свою дорогу. У меня появилась работа - вести блог для журнала "Лук", прекрасные подруги, настоящая жизнь и все, чего мне так долго не хватало. Когда чья-то рука обняла меня за талию и властно притянула поближе, я вспомнила еще об одном подарке Нью-Йорка: Алексе Рейде.
- Это лучшая свадьба, на которой я бывал. - Он нежно коснулся губами моей кожи. - И у меня здесь самая красивая девушка.
- Во-первых, здесь всего-навсего восемь девушек, а во-вторых, это неправда, - возмутилась я, поворачиваясь, чтобы смахнуть длинную черную челку Алекса и взглянуть ему в глаза. - Эрин выглядит изумительно, Дженни возмутительно красива в этом платье, Ванесса…
- Тебе трудно просто принять комплимент? - покачал головой Алекс. - Говори что хочешь, но в городе не найдется ни одной девушки, которая вскоре могла бы сравниться с тобой.
Я сморщила нос и приняла поцелуй, про себя поблагодарив свою счастливую звезду. Мы познакомились после моего приезда в Нью-Йорк, и все как-то сразу зашло очень далеко. Алекс тут же ударил по тормозам, и я шесть месяцев дула на пятки, притворяясь, что не готова к новому роману, и гадая, когда же будет прилично ему позвонить. В конце концов я набрала заветный номер, напомнив небу о всех моих кармических заслугах, и, слава Богу, Будде и Марку Джейкобсу, Алекс взял трубку. Теперь я пытаюсь просто наслаждаться жизнью, игнорируя обжигающую волну под ложечкой, подсказывающую, что Алекс и есть тот, с кем мне суждено прожить всю жизнь. Не желаю больше наступать на старые грабли. С моим бывшим я прожила десять лет, но никогда так не боялась потерять любимого, как теперь, лежа ночью с широко открытыми глазами возле спящего Алекса.
Последние два месяца он был самым внимательным, предусмотрительным, прекрасным до боли в сердце бойфрендом, которого только можно себе представить. Он покупал мне маленькие подарки вроде красивого подсолнуха, моего любимого цветка, который я приколола к оливково-зеленому платью-рубашке от Синтии Роули по случаю свадьбы Эрин. Он удивлял меня комнатными пикниками, когда у меня был цейтнот, бегал покупать завтрак, когда я еще спала, и даже однажды совершил марш-бросок от Бруклина до Манхэттена с сумкой и ключами, которые я забыла в его квартире, и с огромной пиццей - лучшим другом страдающих от похмелья, когда мы с Дженни в три часа ночи пытались открыть замок и войти в квартиру. Кстати, мы так и не выяснили, где Дженни умудрилась посеять ключи… Но самый впечатляющий случай был, когда я нечаянно напилась на дегустации вин, о которой должна была писать обзор для "Лук", и он собрал назад и придерживал мои волосы, когда меня рвало. Прямо под стеной очень модного ресторана. На глазах у всех. Да еще на его туфли.
И не только поэтому Алекс номинирован мною на звание лучшего бойфренда в мире - нужно учесть еще и тот факт, что он у нас рок-идол. Пока мы "отдыхали" друг от друга, у него вышел третий альбом, но, несмотря на скромный коммерческий (и значительный у критиков) успех, Алекс остался законченным ангелом. Хотя Дженни во всеуслышание объявила, что он просто обязан нюхать кокс из пупков молоденьких фанаток, мой рокер полеживал на диване, глядя по телику "Новую топ-модель Америки" и заедая зрелище пищей из китайского ресторанчика.
Я вертела головой, оглядывая стол, за который все сели, готовясь торжественно отужинать, и растроганно думала, что никогда прежде не была так счастлива или в ладу с собой. Не важно, что я выросла в другой среде и кто-то другой учил меня кататься на велосипеде; эти люди научили меня ездить на метро и крепко стоять на ногах (или по крайней мере всякий раз подниматься, плюхнувшись в пьяном виде на задницу).
- Эй, тебя от нее не тошнит? - пихнула меня локтем Дженни. - Как это получается, что она выходит замуж в какой там, в седьмой раз, а мне и в койку завалить никого не удается?
- Я как раз наслаждалась приятным, спокойным моментом, думала, какая я счастливая, какие у меня прекрасные подруги, - шлепнула я Дженни по руке. - А ты подошла и все испортила.
- Ой-ой, ты меня любишь! - Дженни пристроила голову мне на плечо и пощекотала меня под подбородком. - Я тебя тоже люблю. А если серьезно, я сейчас заплачу. Если вы с Бруклинцем рассчитываете сыграть свадьбу раньше меня, то вы серьезно просчитались.
- Дженни! - Я опасливо глянула на Алекса, но он с самой внимательной миной стоял возле одного из приятелей Томаса, юриста инвестиционного банка. - Тише! Мы вместе без году неделя, сглазишь!
- Не важно, дорогая. - Дженни поводила рукой над свечой, которую держала перед собой. - Сколько ночей вы провели раздельно после вашего воссоединения? Три? Максимум четыре. Он влюблен в тебя по уши, а ты мысленно напеваешь "Свадебный марш". Спорю на что угодно, еще до конца года у тебя на пальце появится обручальное кольцо. Хочешь, я ему подскажу, где покупать? Он у тебя, конечно, творческий чел и все такое, но тебе ж потом это всю жизнь носить!
Я нервно пригладила длинную легкую каштановую челку.
- Слушай, я тебе серьезно сказала - перестань. Мы решили не торопиться, и ты об этом знаешь.
Дженни улыбнулась:
- Знаю, но не вижу этому никаких препятствий и очень за тебя рада, правда. Но, Энджи, мы просто обязаны сначала пристроить меня. Я уже шесть месяцев кричу: "Господи, пошли хоть какой-нибудь пищи!"
- Я тоже здорово хочу есть, - буркнула я.
Ужин прошел как-то слишком быстро. Еда была замечательная, но она не впитывала шампанское с той скоростью, как мне бы хотелось. Мясные роллы или куриная ножка оказались бы очень кстати, но это был шикарный нью-йоркский прием, а не семейная вечеринка Кларков. Когда ужин перешел в речи, которые плавно перетекли к тостам, я извинилась перед обаятельным специалистом по аналитическим исследованиям, который чуть не лишился чувств, узнав, что у меня нет пенсии, и пошла искать себе подходящую компанию. Эрин и Ванессу ждали обязанности невесты и подружки невесты, Дженни сверкала улыбкой и многозначительно кивала сразу нескольким приятелям Томаса, а Алекс предположительно прятался от этих самых приятелей в туалете. Хотя он вырядился в костюм и аккуратно причесал черную шевелюру, ему не удалось скрыть выражение глаз, когда Томас с приятелями начали обсуждать акции и паи. Не найдя надежной защиты от смертельно скучных разговоров, я сбежала на галерею.
- Тоже хочешь за ними шпионить? - спросил Алекс, когда я свернула на последний лестничный марш.
Он перегнулся через перила, держа в руке высокий бокал шампанского, - воротник расстегнут, узел галстука ослаблен.
- Вот где ты прячешься! - Я пригубила его бокал, рассудив, что от глотка шампанского большого вреда не будет. - А я думала, ты ушел со своим новым бойфрендом.
- А что, мы бы спелись. Ты же знаешь, мне всегда нравились сверхприбыльные ценные бумаги.
- Да, просто мимо пройти не можешь. Так за кем же мы следим?
Он указал на бар у дальней стены ресторана:
- Я следил за тобой, но ты ускользнула, так что в основном за Дженни. Хочу угадать, на кого она нацелилась.
Я сразу заметила Дженни у барной стойки - сияющие локоны и пухлые красные губы. Она смаковала прозрачный коктейль, внимательно изучая свои ногти, игнорируя стоявшего рядом с ней парня, который неуклюже пытался привлечь ее внимание робким покашливанием и испуганной улыбкой.
- Похоже, она все же остановилась на Джеффе, - кивнул Алекс.
- Похоже, - нахмурилась я. - Она вся пылает и кричит "Хочу мужчину!", но при этом сидит по вечерам дома и смотрит "Няню 911". Смотри, как она держится: словно и не замечает этого парня.
- Может, она чересчур разборчивая? - предположил Алекс, когда незадачливый клерк сдался и пошел пытать счастья к Ванессе. - Или ей действительно нравится "Няня"?
- И нравится, и разборчива, как и полагается красавице, но дело не в том, - сказала я. - Не знаю, как объяснить. Дженни не домоседка, она пользуется успехом, ей наперебой оставляют номера телефонов, но она не перезванивает и в то же время всюду распространяется, как ей плохо без мужчины. Ума не приложу, что делать. Я вижу, она никак не может забыть Джеффа, но это единственное, о чем она наотрез отказывается говорить. В смысле трезвая.
- Все еще надеется на примирение? - понизил голос Алекс, чуть наклонившись ко мне.
Я пожала плечами, чуть выпятив губу. По официальной версии, Дженни совершенно оправилась после разрыва со своим бывшим, но признание, сделанное ею под сильной мухой в два часа ночи - так сказать, без протокола, - звучало так: "Я буду любить его до конца жизни, мы с ним родственные души". Отчего-то мне казалось, что Дженни не захочется посвящать в это Алекса.
- Значит, мне не нужно говорить ей, что к Джеффу вчера переехала некая блондинка, - констатировал Алекс. - Извини, что раньше не сказал, забыл совсем.
- Что, серьезно? Алекс кивнул.
Дженни не разговаривала с ним несколько дней, когда он отказался продать свою квартиру по той единственной причине, что жил в одном доме с Джеффом, поэтому определенную информацию он вполне разумно держал при себе.
- Да, она об этом не знает, иначе бы слегла на месяц.
- Смешно, - улыбнулся он. Одна его рука скользнула по моей спине, вторая крепко сжимала перила. - Как ты насчет этого прямо сейчас?
Я утопала в глубоких зеленых глазах Алекса. Его длинная челка запуталась в моих ресницах, когда он наклонился ко мне для долгого поцелуя. Через тонкий шелк платья я ощущала тепло его тела, а сзади на поясницу ощутимо давили перила. Сумочка выскользнула из моей руки и упала - не то на галерею, не то вниз, мне дела не было.
- Я, наверное, скоро пойду, - сказала я нетвердым голосом, когда Алекс легонько поглаживал меня по шее, накручивая пряди волос на длинные пальцы. - Завтра в девять я должна быть у Мэри.
- До моей квартиры ближе на метро, до твоей - на такси. - Глаза Алекса стали темными от расширенных зрачков, дыхание участилось. - Правда, вряд ли пассажиры метро спокойно отнесутся к тому, чем я планирую заняться.
- Тогда такси.
Я быстренько пригладила платье и огляделась в поисках клатча. К счастью, сумочка не улетела вниз и не попала кому-то по макушке. В свое время по моей вине на свадьбах и так пострадало немало народа.
- Должна сказать, я не знала, что ты из тех, кого возбуждают свадьбы.
- А из каких я, по-твоему? - улыбнулся Алекс. - Да и не в свадьбе дело, а в тебе. А теперь давай бегом в такси!
Глава вторая
Утро следующего дня было серым и холодным, как все утра с конца ноября. Ламинат на полу спальни был ледяным, когда я, спустив ноги с кровати, нашаривала шлепанцы. Глупо, конечно, при Алексе не надевать огромные носки, в которых я обычно сплю, но мы сошлись снова не так давно и мне не хотелось отпугнуть парня таким шедевром, Вот я и мучилась как идиотка.
Март оказался противоположностью июля. Едва сойдя с трапа самолета, я почувствовала, что изнемогаю от жары, а теперь частенько гадала, согреюсь ли когда-нибудь. Знойное, душное лето уступило место прохладной, свежей осени, которая моментально перешла в морозы и снегопады. Такая красота, как три фута снега под ногами, как я быстро выяснила, была а) не редкостью в этом городе и б) ничем хорошим. Дома, когда шел снег, жизнь останавливалась. Мать ждала, пока по улицам проедет снегоуборщик, и в резиновых сапогах отправлялась по проезжей части в поход по магазинам, закупая ящики консервов и восемь пинт молока, которое скисало прежде, чем матери удавалось заставить отца его выпить, чтобы не пропало. Когда снег шел в Нью-Йорке, на дорогах образовывались пробки, останавливалось метро, но жизнь не замирала.
Вынужденные прогулки против резкого ветра, с залепленным ледяной изморосью лицом мало соответствовали гламурному образу жизни, которую, по мнению моей семьи, я вела. Впрочем, в сложившемся у папы с мамой мнении не последнюю роль сыграли мои е-мейлы и телефонные звонки, где я редко упоминала, что месяцами расхаживаю с красным, как у оленя Рудольфа, носом, закутанная, как эмблема шин "Мишлен".
Я отдернула штору, проверяя погоду. Ночью снега, к счастью, не выпало, но небо было серым и обещало снегопад, а внизу туда-сюда сновали люди, закутанные, как участники арктической экспедиции.
- Который час? - хрипло спросил Алекс, перекатываясь ко мне и снова потянув штору на окно.
- Полвосьмого, - вздохнула я, позволяя увлечь себя под одеяло и с особым наслаждением спрятав заледеневшие ступни.
Алекс был моей личной живой грелкой. Несмотря на холод в квартире, он всегда был как печка. Помимо других очевидных плюсов это было одной из моих излюбленных причин ложиться с ним в кровать.
- Очень не хочется, но надо вставать.
- Я тут всем рассказываю, как здорово иметь подружку-писательницу, - пробурчал Алекс, когда я снова отодвинулась, - потому что ей не нужно в офис к девяти утра. А ты вот так, в полвосьмого…
- Ничего не поделаешь.
Я высвободилась из объятий и снова отважилась ступить на ледяной пол. Натянув огромный фланелевый халат, я оглянулась. Алекс лежал, крепко зажмурившись и натянув одеяло на нос.
- А ты правда всем рассказываешь, что у тебя в подружках писательница?
- Угу! - Алекс совсем заполз под одеяло, накрывшись с головой, когда я зажгла лампу. - А что, мне рассказывать, что ты эмигрантка из Британии, которая не может вернуться домой, потому что сломала руку какому-то типу?
- Ах ты, наглая физиономия! - Я сдернула с батареи полотенце и пошла в ванную. - Ну и болтай что хочешь и кому хочешь.
"Пока ты называешь меня своей подружкой", - мысленно добавила я с широкой счастливой улыбкой.
Здание "Спенсер медиа" находится на Таймс-сквер, одном из моих наименее любимых мест на Манхэттене. Даже сегодня, в холодное мартовское утро в пять минут девятого, улицы были запружены туристами, сжимавшими в архаических вязаных варежках стаканы со старбаксовским кофе и цифровые видеокамеры. Никогда не думала, что утепленное пальто "Норд фейс" станет для меня необходимостью, но раньше мне не приходилось жить весь январь в Нью-Йорке, имея в своем распоряжении только симпатичный свингер от Марка Джейкобса и тонкий кожаный пиджак "Н&М" . Никогда в жизни мне не было так чудовищно холодно; я сразу поняла необходимость умерить новообретенный интерес к моде и перед выходом из квартиры напяливала на себя столько одежек, сколько в человеческих силах выдержать. Просто мания какая-то.
Я протолкалась через стайку школьников, по очереди делавших групповые снимки, меняясь в роли фотографа, и прикинула, на сколько фотографий зарубежных гостей я попала с тех пор, как начала работать в журнале "Лук". Наверное, в "Фейсбуке" уже миллионы снимков недовольной девицы, досадливо крякающей или выразительно вздыхающей на заднем плане.