Я люблю Голливуд - Линдси Келк


Приключения Энджи Кларк - покорившей сердца миллионов читательниц по всему миру героини легендарного по популярности романа "Я люблю Нью-Йорк" - продолжаются.

На этот раз ей предлагают работу в ГОЛЛИВУДЕ!

Солнце. Кинозвезды. Роскошная жизнь. Вечеринки.

Так?

Увы. Не так.

Тяжелая работа. Бешеные цены. Вездесущие папарацци.

И… большие проблемы в личной жизни. Потому что стоило Энджи просто появиться на людях с новым знакомым - веселым английским актером Джеймсом Джейкобсом - и пресса уже приписывает им страстный роман. И то, что этого романа просто НЕ МОЖЕТ БЫТЬ по некоторым причинам, связанным с ориентацией Джеймса, никого не смущает.

Голливуд живет ложью "для провинциальных домохозяек".

А бойфренд Энджи, похоже, не уступает им в легковерности!..

Содержание:

  • Глава первая 1

  • Глава вторая 2

  • Глава третья 6

  • Глава четвертая 11

  • Глава пятая 14

  • Глава шестая 19

  • Глава седьмая 23

  • Глава восьмая 27

  • Глава девятая 29

  • Глава десятая 34

  • Глава одиннадцатая 36

  • Глава двенадцатая 39

  • Глава тринадцатая 42

  • Глава четырнадцатая 44

  • Глава пятнадцатая 46

  • Глава шестнадцатая 49

  • Глава семнадцатая 52

  • Глава восемнадцатая 53

  • ПУТЕВОДИТЕЛЬ ЭНДЖЕЛ ПО ЛОС-АНДЖЕЛЕСУ 56

  • Примечания 58

Линдси Келк
Я люблю Голливуд

Глава первая

Свадьба, что называется, удалась.

Сразу после церемонии в мэрии - ни гимнов, ни чтения избранных мест из Библии, ни помпы - десять гостей отправились в Вест-Виллидж на свадебный ужин в "Альте". Крошечные свечки освещали лица дорогих мне людей: Дженни, Ванессы, Эрин - и Алекса. Господи, какой же он красавец в костюме! Я мысленно поставила галочку - заставить парня надевать "тройку" почаще. Например на нашу будущую свадьбу… Нет-нет, скверная девчонка Энджел, слишком рано даже думать об этом. Пам-пам-па-пам…

- Значит, ты не считаешь, что я делаю ошибку? - шепнула Эрин мне на ухо, грубо сдернув с небес на землю. - И полугода не прошло, как я поклялась больше никогда не выходить замуж!

Я покачала головой:

- Отнюдь. - И покосилась на новоиспеченного "мистера Эрин", для друзей - Томаса, а для Дженни - "чумовой кусок задницы". - Не будь это абсолютно правильно, ты бы этого не сделала.

- Да, это уж точно. Привет! - Дженни Лопес вклинилась между нами и запечатлела смачный поцелуй на щеке невесты, перемазав ее помадой "Мак Руби By". - Он же суперкрасавчик, супербогатенький юрист и суперски тебя любит - прежде чем цеплять к себе новый вагон, ты учла все эти факторы. Зато это самый клевый вагон во всем составе, даже лучше, чем на твоей предыдущей свадьбе. И уж с гарантией на порядок лучше предпоследнего.

- Боже, какая ты грубая! - Эрин шутливо шлепнула по густой массе шоколадных кудрей Дженни. - Но ты права, я не могла за него не выйти - он такой классный!

- Что так, то так. А вот я выйду замуж только за такого, который в состоянии снять мой любимый ресторан на весь субботний вечер, - пообещала Дженни, залпом опустошив полный бокал шампанского. - А что, у Томаса нет холостых приятелей? Я имею в виду богатеньких юристов?

С моего лица не сходила улыбка. Последняя свадьба, на которой я побывала, оказалась не такой уж ослепительно удачной. Я начала тот день как краснеющая подружка невесты с верным бойфрендом, а закончила как мастер спорта по дракам туфлями на шпильке и ломанию рук, застав своего верного жениха с какой-то девкой на заднем сиденье нашего "рейнджровера".

Оставив всех на свадьбе в слезах и/или на попечении врачей, я сбежала на край света - в Нью-Йорк, где меня приютила Дженни, моя семья, лучшая подруга и психотерапевт в одном лице. Учиться жить заново оказалось несколько сложнее прогулки в Центральном парке, но в конце концов я нашла свою дорогу. У меня появилась работа - вести блог для журнала "Лук", прекрасные подруги, настоящая жизнь и все, чего мне так долго не хватало. Когда чья-то рука обняла меня за талию и властно притянула поближе, я вспомнила еще об одном подарке Нью-Йорка: Алексе Рейде.

- Это лучшая свадьба, на которой я бывал. - Он нежно коснулся губами моей кожи. - И у меня здесь самая красивая девушка.

- Во-первых, здесь всего-навсего восемь девушек, а во-вторых, это неправда, - возмутилась я, поворачиваясь, чтобы смахнуть длинную черную челку Алекса и взглянуть ему в глаза. - Эрин выглядит изумительно, Дженни возмутительно красива в этом платье, Ванесса…

- Тебе трудно просто принять комплимент? - покачал головой Алекс. - Говори что хочешь, но в городе не найдется ни одной девушки, которая вскоре могла бы сравниться с тобой.

Я сморщила нос и приняла поцелуй, про себя поблагодарив свою счастливую звезду. Мы познакомились после моего приезда в Нью-Йорк, и все как-то сразу зашло очень далеко. Алекс тут же ударил по тормозам, и я шесть месяцев дула на пятки, притворяясь, что не готова к новому роману, и гадая, когда же будет прилично ему позвонить. В конце концов я набрала заветный номер, напомнив небу о всех моих кармических заслугах, и, слава Богу, Будде и Марку Джейкобсу, Алекс взял трубку. Теперь я пытаюсь просто наслаждаться жизнью, игнорируя обжигающую волну под ложечкой, подсказывающую, что Алекс и есть тот, с кем мне суждено прожить всю жизнь. Не желаю больше наступать на старые грабли. С моим бывшим я прожила десять лет, но никогда так не боялась потерять любимого, как теперь, лежа ночью с широко открытыми глазами возле спящего Алекса.

Последние два месяца он был самым внимательным, предусмотрительным, прекрасным до боли в сердце бойфрендом, которого только можно себе представить. Он покупал мне маленькие подарки вроде красивого подсолнуха, моего любимого цветка, который я приколола к оливково-зеленому платью-рубашке от Синтии Роули по случаю свадьбы Эрин. Он удивлял меня комнатными пикниками, когда у меня был цейтнот, бегал покупать завтрак, когда я еще спала, и даже однажды совершил марш-бросок от Бруклина до Манхэттена с сумкой и ключами, которые я забыла в его квартире, и с огромной пиццей - лучшим другом страдающих от похмелья, когда мы с Дженни в три часа ночи пытались открыть замок и войти в квартиру. Кстати, мы так и не выяснили, где Дженни умудрилась посеять ключи… Но самый впечатляющий случай был, когда я нечаянно напилась на дегустации вин, о которой должна была писать обзор для "Лук", и он собрал назад и придерживал мои волосы, когда меня рвало. Прямо под стеной очень модного ресторана. На глазах у всех. Да еще на его туфли.

И не только поэтому Алекс номинирован мною на звание лучшего бойфренда в мире - нужно учесть еще и тот факт, что он у нас рок-идол. Пока мы "отдыхали" друг от друга, у него вышел третий альбом, но, несмотря на скромный коммерческий (и значительный у критиков) успех, Алекс остался законченным ангелом. Хотя Дженни во всеуслышание объявила, что он просто обязан нюхать кокс из пупков молоденьких фанаток, мой рокер полеживал на диване, глядя по телику "Новую топ-модель Америки" и заедая зрелище пищей из китайского ресторанчика.

Я вертела головой, оглядывая стол, за который все сели, готовясь торжественно отужинать, и растроганно думала, что никогда прежде не была так счастлива или в ладу с собой. Не важно, что я выросла в другой среде и кто-то другой учил меня кататься на велосипеде; эти люди научили меня ездить на метро и крепко стоять на ногах (или по крайней мере всякий раз подниматься, плюхнувшись в пьяном виде на задницу).

- Эй, тебя от нее не тошнит? - пихнула меня локтем Дженни. - Как это получается, что она выходит замуж в какой там, в седьмой раз, а мне и в койку завалить никого не удается?

- Я как раз наслаждалась приятным, спокойным моментом, думала, какая я счастливая, какие у меня прекрасные подруги, - шлепнула я Дженни по руке. - А ты подошла и все испортила.

- Ой-ой, ты меня любишь! - Дженни пристроила голову мне на плечо и пощекотала меня под подбородком. - Я тебя тоже люблю. А если серьезно, я сейчас заплачу. Если вы с Бруклинцем рассчитываете сыграть свадьбу раньше меня, то вы серьезно просчитались.

- Дженни! - Я опасливо глянула на Алекса, но он с самой внимательной миной стоял возле одного из приятелей Томаса, юриста инвестиционного банка. - Тише! Мы вместе без году неделя, сглазишь!

- Не важно, дорогая. - Дженни поводила рукой над свечой, которую держала перед собой. - Сколько ночей вы провели раздельно после вашего воссоединения? Три? Максимум четыре. Он влюблен в тебя по уши, а ты мысленно напеваешь "Свадебный марш". Спорю на что угодно, еще до конца года у тебя на пальце появится обручальное кольцо. Хочешь, я ему подскажу, где покупать? Он у тебя, конечно, творческий чел и все такое, но тебе ж потом это всю жизнь носить!

Я нервно пригладила длинную легкую каштановую челку.

- Слушай, я тебе серьезно сказала - перестань. Мы решили не торопиться, и ты об этом знаешь.

Дженни улыбнулась:

- Знаю, но не вижу этому никаких препятствий и очень за тебя рада, правда. Но, Энджи, мы просто обязаны сначала пристроить меня. Я уже шесть месяцев кричу: "Господи, пошли хоть какой-нибудь пищи!"

- Я тоже здорово хочу есть, - буркнула я.

Ужин прошел как-то слишком быстро. Еда была замечательная, но она не впитывала шампанское с той скоростью, как мне бы хотелось. Мясные роллы или куриная ножка оказались бы очень кстати, но это был шикарный нью-йоркский прием, а не семейная вечеринка Кларков. Когда ужин перешел в речи, которые плавно перетекли к тостам, я извинилась перед обаятельным специалистом по аналитическим исследованиям, который чуть не лишился чувств, узнав, что у меня нет пенсии, и пошла искать себе подходящую компанию. Эрин и Ванессу ждали обязанности невесты и подружки невесты, Дженни сверкала улыбкой и многозначительно кивала сразу нескольким приятелям Томаса, а Алекс предположительно прятался от этих самых приятелей в туалете. Хотя он вырядился в костюм и аккуратно причесал черную шевелюру, ему не удалось скрыть выражение глаз, когда Томас с приятелями начали обсуждать акции и паи. Не найдя надежной защиты от смертельно скучных разговоров, я сбежала на галерею.

- Тоже хочешь за ними шпионить? - спросил Алекс, когда я свернула на последний лестничный марш.

Он перегнулся через перила, держа в руке высокий бокал шампанского, - воротник расстегнут, узел галстука ослаблен.

- Вот где ты прячешься! - Я пригубила его бокал, рассудив, что от глотка шампанского большого вреда не будет. - А я думала, ты ушел со своим новым бойфрендом.

- А что, мы бы спелись. Ты же знаешь, мне всегда нравились сверхприбыльные ценные бумаги.

- Да, просто мимо пройти не можешь. Так за кем же мы следим?

Он указал на бар у дальней стены ресторана:

- Я следил за тобой, но ты ускользнула, так что в основном за Дженни. Хочу угадать, на кого она нацелилась.

Я сразу заметила Дженни у барной стойки - сияющие локоны и пухлые красные губы. Она смаковала прозрачный коктейль, внимательно изучая свои ногти, игнорируя стоявшего рядом с ней парня, который неуклюже пытался привлечь ее внимание робким покашливанием и испуганной улыбкой.

- Похоже, она все же остановилась на Джеффе, - кивнул Алекс.

- Похоже, - нахмурилась я. - Она вся пылает и кричит "Хочу мужчину!", но при этом сидит по вечерам дома и смотрит "Няню 911". Смотри, как она держится: словно и не замечает этого парня.

- Может, она чересчур разборчивая? - предположил Алекс, когда незадачливый клерк сдался и пошел пытать счастья к Ванессе. - Или ей действительно нравится "Няня"?

- И нравится, и разборчива, как и полагается красавице, но дело не в том, - сказала я. - Не знаю, как объяснить. Дженни не домоседка, она пользуется успехом, ей наперебой оставляют номера телефонов, но она не перезванивает и в то же время всюду распространяется, как ей плохо без мужчины. Ума не приложу, что делать. Я вижу, она никак не может забыть Джеффа, но это единственное, о чем она наотрез отказывается говорить. В смысле трезвая.

- Все еще надеется на примирение? - понизил голос Алекс, чуть наклонившись ко мне.

Я пожала плечами, чуть выпятив губу. По официальной версии, Дженни совершенно оправилась после разрыва со своим бывшим, но признание, сделанное ею под сильной мухой в два часа ночи - так сказать, без протокола, - звучало так: "Я буду любить его до конца жизни, мы с ним родственные души". Отчего-то мне казалось, что Дженни не захочется посвящать в это Алекса.

- Значит, мне не нужно говорить ей, что к Джеффу вчера переехала некая блондинка, - констатировал Алекс. - Извини, что раньше не сказал, забыл совсем.

- Что, серьезно? Алекс кивнул.

Дженни не разговаривала с ним несколько дней, когда он отказался продать свою квартиру по той единственной причине, что жил в одном доме с Джеффом, поэтому определенную информацию он вполне разумно держал при себе.

- Да, она об этом не знает, иначе бы слегла на месяц.

- Смешно, - улыбнулся он. Одна его рука скользнула по моей спине, вторая крепко сжимала перила. - Как ты насчет этого прямо сейчас?

Я утопала в глубоких зеленых глазах Алекса. Его длинная челка запуталась в моих ресницах, когда он наклонился ко мне для долгого поцелуя. Через тонкий шелк платья я ощущала тепло его тела, а сзади на поясницу ощутимо давили перила. Сумочка выскользнула из моей руки и упала - не то на галерею, не то вниз, мне дела не было.

- Я, наверное, скоро пойду, - сказала я нетвердым голосом, когда Алекс легонько поглаживал меня по шее, накручивая пряди волос на длинные пальцы. - Завтра в девять я должна быть у Мэри.

- До моей квартиры ближе на метро, до твоей - на такси. - Глаза Алекса стали темными от расширенных зрачков, дыхание участилось. - Правда, вряд ли пассажиры метро спокойно отнесутся к тому, чем я планирую заняться.

- Тогда такси.

Я быстренько пригладила платье и огляделась в поисках клатча. К счастью, сумочка не улетела вниз и не попала кому-то по макушке. В свое время по моей вине на свадьбах и так пострадало немало народа.

- Должна сказать, я не знала, что ты из тех, кого возбуждают свадьбы.

- А из каких я, по-твоему? - улыбнулся Алекс. - Да и не в свадьбе дело, а в тебе. А теперь давай бегом в такси!

Глава вторая

Утро следующего дня было серым и холодным, как все утра с конца ноября. Ламинат на полу спальни был ледяным, когда я, спустив ноги с кровати, нашаривала шлепанцы. Глупо, конечно, при Алексе не надевать огромные носки, в которых я обычно сплю, но мы сошлись снова не так давно и мне не хотелось отпугнуть парня таким шедевром, Вот я и мучилась как идиотка.

Март оказался противоположностью июля. Едва сойдя с трапа самолета, я почувствовала, что изнемогаю от жары, а теперь частенько гадала, согреюсь ли когда-нибудь. Знойное, душное лето уступило место прохладной, свежей осени, которая моментально перешла в морозы и снегопады. Такая красота, как три фута снега под ногами, как я быстро выяснила, была а) не редкостью в этом городе и б) ничем хорошим. Дома, когда шел снег, жизнь останавливалась. Мать ждала, пока по улицам проедет снегоуборщик, и в резиновых сапогах отправлялась по проезжей части в поход по магазинам, закупая ящики консервов и восемь пинт молока, которое скисало прежде, чем матери удавалось заставить отца его выпить, чтобы не пропало. Когда снег шел в Нью-Йорке, на дорогах образовывались пробки, останавливалось метро, но жизнь не замирала.

Вынужденные прогулки против резкого ветра, с залепленным ледяной изморосью лицом мало соответствовали гламурному образу жизни, которую, по мнению моей семьи, я вела. Впрочем, в сложившемся у папы с мамой мнении не последнюю роль сыграли мои е-мейлы и телефонные звонки, где я редко упоминала, что месяцами расхаживаю с красным, как у оленя Рудольфа, носом, закутанная, как эмблема шин "Мишлен".

Я отдернула штору, проверяя погоду. Ночью снега, к счастью, не выпало, но небо было серым и обещало снегопад, а внизу туда-сюда сновали люди, закутанные, как участники арктической экспедиции.

- Который час? - хрипло спросил Алекс, перекатываясь ко мне и снова потянув штору на окно.

- Полвосьмого, - вздохнула я, позволяя увлечь себя под одеяло и с особым наслаждением спрятав заледеневшие ступни.

Алекс был моей личной живой грелкой. Несмотря на холод в квартире, он всегда был как печка. Помимо других очевидных плюсов это было одной из моих излюбленных причин ложиться с ним в кровать.

- Очень не хочется, но надо вставать.

- Я тут всем рассказываю, как здорово иметь подружку-писательницу, - пробурчал Алекс, когда я снова отодвинулась, - потому что ей не нужно в офис к девяти утра. А ты вот так, в полвосьмого…

- Ничего не поделаешь.

Я высвободилась из объятий и снова отважилась ступить на ледяной пол. Натянув огромный фланелевый халат, я оглянулась. Алекс лежал, крепко зажмурившись и натянув одеяло на нос.

- А ты правда всем рассказываешь, что у тебя в подружках писательница?

- Угу! - Алекс совсем заполз под одеяло, накрывшись с головой, когда я зажгла лампу. - А что, мне рассказывать, что ты эмигрантка из Британии, которая не может вернуться домой, потому что сломала руку какому-то типу?

- Ах ты, наглая физиономия! - Я сдернула с батареи полотенце и пошла в ванную. - Ну и болтай что хочешь и кому хочешь.

"Пока ты называешь меня своей подружкой", - мысленно добавила я с широкой счастливой улыбкой.

Здание "Спенсер медиа" находится на Таймс-сквер, одном из моих наименее любимых мест на Манхэттене. Даже сегодня, в холодное мартовское утро в пять минут девятого, улицы были запружены туристами, сжимавшими в архаических вязаных варежках стаканы со старбаксовским кофе и цифровые видеокамеры. Никогда не думала, что утепленное пальто "Норд фейс" станет для меня необходимостью, но раньше мне не приходилось жить весь январь в Нью-Йорке, имея в своем распоряжении только симпатичный свингер от Марка Джейкобса и тонкий кожаный пиджак "Н&М" . Никогда в жизни мне не было так чудовищно холодно; я сразу поняла необходимость умерить новообретенный интерес к моде и перед выходом из квартиры напяливала на себя столько одежек, сколько в человеческих силах выдержать. Просто мания какая-то.

Я протолкалась через стайку школьников, по очереди делавших групповые снимки, меняясь в роли фотографа, и прикинула, на сколько фотографий зарубежных гостей я попала с тех пор, как начала работать в журнале "Лук". Наверное, в "Фейсбуке" уже миллионы снимков недовольной девицы, досадливо крякающей или выразительно вздыхающей на заднем плане.

Дальше