- Так, теперь я еще и барменша, - пробормотала я, доставая из холодильника "Корону". - Я ему сказала - все не так, как кажется. Это не значит, что он мне не поверил, просто немного расстроился. Бывшая подружка его обманывала, поэтому иногда он с трудом верит людям.
- Но вы же не его бывшая. - Джеймс выдавил в пиво ломтик лайма. - И вы ему не изменили.
- Нет, хотя, когда мы познакомились, я кое с кем встречалась. Но я ему не изменяла. И никому другому. В жизни. - Я подсунула салфетку под его бутылку. Ну вот, будет опыт работы, на случай если меня все-таки вытурят из "Лук". - Я никогда не изменю Алексу. - Я смело посмотрела на Джеймса. - Ни за что не стану унижать его обманом!
- Тогда у него нет права трепать вам нервы из-за снимков каких-то папарацци, - логично вывел Джеймс. - Он должен был взять с вас слово и радоваться, что у него такая замечательная девушка.
- Вряд ли мне подходит слово "замечательная". - Я отпила свой коктейль. - Скорее уж резкая, как кола, и простая, как пятицентовик.
- Вы всегда подтруниваете над собой? - Джеймс поставил свою бутылку на стойку. - Вы замечательная, и ваш бойфренд не должен давать вам повод в этом усомниться.
- Я не вышучиваю себя и я не замечательная. - В баре стояла такая тишина, что я слышала стук собственного сердца. Ну вот опять мы отвлекаемся от темы интервью. - Честно. И у меня к вам еще есть вопросы.
- Вы очаровательны, умны, остроумны, вы явно любите этого дурака, хотя он этого не заслуживает, - продолжал Джеймс, заталкивая ломтик лайма в горлышко бутылки. - Будь вы моей девушкой, я бы не допустил, чтобы вы чувствовали себя несчастной.
- Не думаю, - отозвалась я, рассматривая ногти. - Вряд ли в человеческих силах заставить меня забыть, что я никогда не попаду в "Новые топ-модели Америки".
- Опять вы над собой иронизируете, - заметил Джеймс.
Некоторое время мы сидели молча. Пауза становилась все более неловкой.
- А он когда-нибудь вам изменял? - спросил вдруг Джеймс. - Ваш бойфренд?
- Нет. Конечно, нет, - быстро сказала я. - Он бы не стал.
Джеймс пристально смотрел на меня, потягивая пиво.
- Может, вернемся к интервью? - спросила я с упавшим сердцем.
- Вот будь вы моей девушкой… - снова завел Джеймс.
- К интервью! - перебила я.
Это было уже слишком - я все-таки не железная.
- Видеоайпод, кроссовки и роман "Великий Гэтсби".
Джеймс залпом допил свое пиво.
Я непонимающе посмотрела на него.
- Три вещи, без которых я не могу обойтись в поездках, - пожал он плечами. - Что у вас еще?
Целый час мы с Джеймсом обсуждали его любимых дизайнеров, излюбленные места отдыха, рестораны и все, что могло интересовать читателей журнала, пока руку не свело и блокнот не кончился.
- Ну что, - сказала я, записывая его любимое место покупки бубликов. - По-моему, мы закончили. Вы свободны.
- То есть я могу возвращаться к Блейку? - спросил Джеймс с шутливым ужасом. Я на его месте впала бы в настоящую депрессию. - А разве вы не хотите куда-нибудь пойти? Я специально освободил сегодняшний день.
Я с улыбкой покачала головой:
- Больше всего я хочу вернуться к себе в номер и лечь спать - последние дни я поздно ложусь. Но до этого нужно сесть за компьютер, все это напечатать и послать в журнал - доказать, что мы с вами все-таки работаем.
- Что ж, это справедливо. Подожду до завтра. - Джеймс встал и гибко потянулся вверх. Все-таки он очень высокий парень. - Если только вы действительно собрались работать, а не прятаться. Обещайте мне, что не станете портить себе кровь этими снимками!
- Честное скаутское, - отсалютовала я. - Вы правы, я уделяю им слишком много внимания.
- Вот и хорошо. И если по возвращении в гостиницу вас не будут ждать розы от вашего бойфренда, он мне за это ответит. - Джеймс открыл дверь на залитую солнцем улицу. - Я не позволю ему третировать вас без причины.
- Не знай я, что вы противная эгоцентричная кинозвезда, могла бы ошибочно счесть вас очень приятным человеком, - сказала я, заслоняясь от солнца и глядя ему прямо в глаза. - Видимо, вы талантливый актер.
- Не забудьте вставить это в интервью, - сказал Джеймс, набирая номер своего водителя. - Актер я хороший, но говорил серьезно: никому не позволяйте трепать себе нервы. Я от таких людей избавился.
- Да, вас окружают исключительно позитивные личности вроде Блейка, - согласилась я, глядя, как из-за угла выезжает лимузин. - Неужели он правда облегчает вам жизнь?
- Ну, многие считают его невыносимым, - сказал Джеймс, - Но на самом деле не знаю, что бы я без него делал. Пусть даже он на стенку полезет после того, как мы второй раз оставили его за кадром.
- О, я уверена, он во всем винит только меня, - отозвалась я. - И тоже второй раз.
- Да, тут вы не ошиблись, - согласился Джеймс. - Извините. Спасибо, что терпите его - и меня.
- Спасибо, что делаете это таким легким.
Я надела темные очки, чтобы подольше глядеть на него, не подавая вида.
- Вы не поверите, - сказал он, доставая свои "стекла", - но я и сам от души развлекаюсь. Наши прогулки по городу напоминают мне о том, чего я лишен.
- И чего же?
Девяноста семи процентов нормальной жировой прослойки?
- Трудно сказать, - отозвался Джеймс, поднимая мои очки на макушку и глядя на меня сверху вниз. Взгляд пронизывал меня насквозь, вызывая щекотку под ложечкой. - Но это так.
- Тогда буду считать, что это что-то хорошее, - сказала я, опуская очки на переносицу, когда рядом бесшумно остановился лимузин.
Интересно, как мне сохранять верность, если Джеймс ведет себя как ангел и при этом красавец мирового класса, а Алекс выставляет себя полным засранцем?
Глава девятая
Дженни в номере не оказалось, что теоретически давало мне возможность выспаться, однако через час лежания на спине сна не было ни в одном глазу. В голове теснились самые разные мысли, и, честно говоря, водка, выпитая в "Дрездене", прояснению мозгов не способствовала.
Разобравшись хотя бы с одной ситуацией из тех, которые не давали мне покоя, я, пожалуй, смогла бы заснуть на полчасика. Итак, первое - Алекс. Глядя на сотовый, я вспоминала, наш разговор, казавшийся теперь гораздо более резким и неприятным. Если бы Алекс только позвонил, если бы он просто сказал, что все в порядке, если бы он, черт возьми, сказал, что любит меня! Похоже, это я не скоро от него услышу… Приехали: мне уже нужно, чтобы бойфренд признался мне в любви, а то что-то на душе паршиво. Стало быть, я все же порядком расстроена, хотя суп дела от этого не меняется.
Я сунула под голову еще одну подушку и взяла с тумбочки блэкберри. Ни пропущенных звонков, ни новых е-мейлов. Ничего от Мэри насчет статьи для блога, которую я отослала утром. Что бы Джеймс ни говорил, моя работа по-прежнему на волоске. Одновременно с интервью закончится и его влияние на редакцию журнала, а если Мэри поверит в мою привычку спать с каждым интервьюируемым, работы мне больше не дадут. Да еще Дженни в таком странном настроении, что ей впору с собой разбираться, а не меня подбадривать.
Плюс, будто этого мало, Джеймс затеял со мной откровенный флирт. И что прикажете делать? Из журнала вот-вот выгонят, бойфренд со мной не разговаривает, лучшая подруга набросится с кулаками, буде мне случится не ответить еще хоть на один ее звонок, и безумно красивый мужчина - даже не мужчина, а мегазвезда, - говорит, что я замечательная, гладит меня по волосам и просит остаться на ночь. Это нечестно! В отличие от него я всего лишь человек. Дурацкий оживший греческий бог, как он смеет напускать на меня свои чары? Нет, серьезно, что прикажете делать бедной девушке?
После приезда в Нью-Йорк я полгода налаживала жизнь, нашла прекрасных подруг, чудесного бойфренда, отличную работу, и четырех дней в Лос-Анджелесе хватило, чтобы все пошло коту под хвост. Вот интересно, тянет ли это на рекорд? Остается одно…
- Алло?
- Привет, пап, это Энджел.
- Дочка, сейчас полночь, что случилось? - зевнул отец.
Значит, они еще не видели снимки в Интернете.
- Извини, забыла о разнице во времени, - спохватилась я, поглядев на мигающий будильник на тумбочке. - Ничего не случилось. Мне нужно сказать два слова маме. Она не спит?
- Уже нет, - пробурчал папа.
- Что случилось? Энджел, ты возвращаешься домой? - Классическая материнская паника. - Что стряслось?!
- Нет, мам, - сказала я. - Просто хотела поговорить. Знаешь, эту неделю я работаю в Лос-Анджелесе…
- Откуда мне знать, где ты обретаешься, - вздохнула мама. - Ты же месяцами не звонишь, а когда хочешь поговорить, на дворе почему-то полночь. Так что случилось?
- Здесь четыре часа дня. Извини, я не подумала, - скачала я.
И ведь почти не солгала.
- Естественно. Ты вообще редко думаешь после переезда в Америку, дорогая, - кротко согласилась мама. - Ну, что еще стряслось?
Она проснулась четыре минуты назад и уже пошла на меня в атаку. И чего я не позвонила раньше?
- Ничего, ничего, я просто хотела сказать тебе… ну, кое о каких снимках…
Я соображала, как поприличнее сформулировать для моей пятидесятидевятилетней матери фразу "Интернет переполнен двусмысленными фотографиями твоей единственной дочери", но так и не заставила себя это произнести. Не представляю почему.
- В общем, меня засняли…
- Тебя засняли? Ты приехала в Лос-Анджелес сниматься в фильме?!
- Нет, я приехала брать интервью. Сниматься не буду. - Я закрыла глаза. - Просто кто-то сфотографировал меня и человека, у которого я беру интервью, он актер, и написали, что мы… что мы встречаемся.
- Ты встречаешься с актером? - Я услышала звук текущей воды и стук дверец буфета. Если она заваривает чай, разговор может затянуться. - А мне казалось, чти ты встречаешься с тем парнем с гитарой?
- Я и встречаюсь с парнем с гита… Кстати, его зовут Алекс. - Мне вдруг тоже страшно захотелось чаю. Или чего-нибудь покрепче. - С актером я не встречаюсь. Понимаешь, фотографии подобраны так, словно у нас роман, но ничего такого нет…
- Минутку, дорогая, я завариваю чай. Ты там, наверное, только кофе пьешь, но я тебе еще раз повторяю: ничто не сравнится с чашкой хорошего чая! Американцы много выиграли бы, перейди они на чай для разнообразия. Я от кофе, например, всегда на взводе.
- Я по-прежнему предпочитаю чай, - вздохнула я, - Кстати, его здесь легко купить.
- А твоего папу от кофе слабит, - продолжала мать. - Так что там насчет твоего романа с актером?
- Так, давай все сначала. - Я села в кровати. - Романа с актером у меня нет, но в Интернете появились фотографии, при виде которых можно предположить, что между нами что-то есть. И я не хочу, чтобы ты расстроилась, когда увидишь снимки.
- Почему я должна расстраиваться? И где именно в Интернете? Дай-ка я взгляну. - Мать отхлебнула чаю. - Где мои очки?
- У вас есть Интернет? - Я перебежала комнату и открыла ноутбук. - Когда это вы обзавелись компьютером?
- Твой папа ходит на курсы. Я хотела посылать тебе е-мейлы, но пока еще не очень разобралась, как это делается. Зато твой папа увлекся "Фейсбуком". Кстати, там все фотографии с Луизиной свадьбы.
- Папа есть на "Фейсбуке"? - спросила я, загружая Интернет и задавая поиск.
Боже мой, вот он! М-да, фотография не очень.
- Так, готово. А как называется твой веб-сайт? - спросила она.
- Мама, по-моему, тебе не нужно смотреть те фотографии. Я просто хотела предупредить, что…
- Если я погуглю, я их найду?
- Если ты - что?!
- Поищу через "Гугл"? О, Энджел, это так удобно - печатаешь, что тебе нужно, и программа все выдает! - продолжала мать. - Я нашла замечательный рецепт яблочного пирога - гораздо лучше, чем у тети Сьюзен. А, вот и ты, вот твоя фотография!
- Нет, это, должно быть, мой блог, мам. - Я говорила так быстро, что не соображала, что говорю. Меня ужасала мысль, что мать увидит те фотографии. - На снимках моего имени нет, но я опасалась, что кто-нибудь узнает меня и скажет вам…
- Ну почему, здесь подписано, что это ты, - не слушая меня, говорила мать. - Ты и Джеймс Джейкобс. Я его видела в каком-то фильме. Отменный молодой человек!
- Подожди, на каком ты сайте?
Теперь у фотографий уже и подписи появились?! Я напечатала собственную фамилию в поиске изображений, и - нате. Вот и мы.
- Ты есть на многих сайтах, Энджел. А вы очень красивая пара. - В голосе матери слышалась гордость. - Когда ты нас познакомишь?
- Мам, я не встречаюсь с Джеймсом Джейкобсом, - повторила я. - Эти снимки - фикция.
- Как, разве это не тебя увозят в большой черной машине?
- Меня, но это не…
- А разве не ты выходишь из отеля?
- Я, но…
- Энджел, какое прелестное платье! Вот одевалась бы ты так, пока жила с Марком, может, он и не ушел бы к той мерзавке из теннисного клуба. Тебя же было не вытащить из вечных джинсов и бесформенных свитеров…
- Мама!
Господи, и зачем только я ей позвонила?
- Ну ничего. Теперь, смею думать, Марк почувствует себя в глупейшем положении, когда увидит, что ты встречаешься с кинозвездой. Малколм, как называется тот фильм о казино, который мы смотрели? Там снимался новый мальчик Энджел! - прокричала мать, и не подумав отвести трубку ото рта.
Оглохнув на одно ухо, я невольно отвлеклась на первый же сайт, который предложил услужливый "Гугл".
Обновление. Наконец-то мы установили личность новой пассии Джеймса Джейкобса. Это не кто иная, как Энджел Кларк, англичанка, журналистка и, согласно нашим источникам, любовница фронтмена "Стиллз", нью-йоркского рокера Алекса Рейда. Ну что ж, акула пера, с "повышением" тебя! Наши источники говорят: "Мы всегда считали Алекса Рейда очаровашкой, хотя до Джеймса Джейкобса ему далеко. Но если он ищет с кем исцелять душевные раны, мы всегда готовы…"
Сбоку, рядом с фотографией, где Джеймс выносит меня из "Тедди" и отлично видны мои трусы, был снимок закутанного до отказа Алекса у входа в метро на Бедфорд-авеню. Не знаю, старый был снимок или новый, но вид у Алекса был расстроенный и крайне недовольный.
- Вот блин! - вырвалось у меня.
- Энджел, следи за языком.
- Мам, ты извини, что я вас разбудила, - сказала я, яростно растирая глаза, - до сна ли тут… - Мне нужно срочно позвонить. Я с вами позже свяжусь.
- Хорошо, дорогая. А фотографии меня вовсе не обеспокоили - знаешь, как люди говорят: в сегодняшние газеты завтра рыбу завернут. Только впредь постарайся поменьше показывать свои трусики. Пока!
- Лучше бы не было никакого "впредь", - пробормотала я себе под нос, нажав "отбой" и снова набирая номер. Ненавижу, когда мать оказывается права. - Алекс, это я… - Господи, ну что же я никогда заранее не обдумаю, что наговорить на автоответчик? - Я помню, ты просил не звонить, но я так не могу. Позвони мне, пожалуйста, я хочу объяснить… Все эти фотографии - ерунда. Я говорила с матерью… Хотя тебе, конечно, все равно, о чем я говорила с матерью. Пожалуйста, перезвони мне!
Ну что ж, не бог весть что, но и не конец света. Кстати, отличная подпись к моей фотографии с трусами напоказ, циркулирующей сейчас по Интернету.
Следующие пару часов я старательно строчила интервью. Учитывая, что задание выполняла дилетантка, никогда прежде и в глаза не видевшая звезд первой величины, получилось довольно неплохо. Если бы я не знала Джеймса лично, по прочтении интервью точно влюбилась бы в парня. К сожалению, я знала его лично и, как ни убеждала себя в обратном, мое отношение было далеко от сугубо профессионального. Но это я в интервью решила не включать.
Когда я подумала, что неплохо бы заказать в номер поесть, зажужжал телефон. Я схватила его, как орел добычу, надеясь, что звонит Алекс, мой замечательный бойфренд, которому я никогда не изменю, честно.
- Эй, Энджи, ты еще с Джеймсом? - завопила Дженни в трубку.
- Нет.
Я посмотрела на часы. Где ее носит целый день?
- Ладно, все равно. Мы в "Гроув", Дафне нужно кое-что купить в "Нордстреме" - завтра она делает макияж Рейчел Билсон, представляешь? Она такая классная! Ростом не вышла, но красавица! Я буду через двадцать минут, и мы поедем обедать. А потом будем пить и отрываться. Дафна, где ты заказала столик?
Дружный хор автомобильных сигналов заглушил название ресторана.
- Дженни, ты что, одновременно ведешь машину и говоришь по телефону? - схватилась я за голову.
- Э-э… Нет!
- Пожалуйста, осторожнее, - попросила я. Дженни и в лучшие времена мало заботила личная безопасность, и мысль о том, что она вытворяет на дороге в своем теперешнем состоянии, заставила меня похолодеть. - Насчет обеда не знаю. Сегодня утром было просто на улицу не выйти - все пялятся как на голую…
- Но ты же шла с Джеймсом Джейкобсом! А сейчас будешь с нами. Никто на тебя и не посмотрит, клянусь. Вернее, посмотрят, но только из-за нашей общей крутизны, так что давай готовься. Черт, нам там нужно было повернуть, да?
Не успела я возразить, как Дженни нажала "отбой". Оставалось надеяться, что она сама повесила трубку, а связь прервалась не из-за крупной аварии с участием шести машин.
Совершенно не желая выходить из номера, я еще меньше желала себе второй ссоры с Дженни, поэтому, вместо того чтобы прилечь отдохнуть, обревизовала наш гардероб и выбрала черное шелковое платье от "Кэрриган". Дженни, пожалуй, права: наверняка какая-нибудь селебрити уже наделала шуму и сменила меня на главной странице "Перес Хилтон". Платье было замечательное: довольно свободное, из черного шелка, с розовым пояском, свободно повязанным на талии, - красивое, но абсолютно не сексуальное, и когда я надела к нему балетки, а не шпильки высотой с небоскреб, купить которые меня заставила непреклонная Дженни, его можно было назвать скромным. Я расчесала волосы, тронула щеки румянами и наскоро накрасила ресницы. Вполне презентабельно и неброско. Чего нельзя было сказать о Дженни и Дафне, ожидавших меня в вестибюле: они словно вернулись с очередного кастинга в "Горячих цыпочках". Дженни щеголяла огромной прической - либо от немилосердного начеса, либо от вождения вниз головой, роскошный загар оттеняли кричаще красные губы, а дополняли образ каблуки высотой пять дюймов и черное кожаное облегающее мини-платье с воротником-трубой. Дафна тоже не подвела: черные волосы тщательно завиты и сколоты (и налачены до хруста), безупречный макияж в стиле пятидесятых, чулки со швом, до смешного тесная черная юбка-карандаш, облегающая белая блузка и красный лаковый ремень, стягивавший тонкую талию. Из этого складывался законченный идеальный облик, до которого мне как отсюда до Бруклина. Для меня высший пилотаж - подвести глаза, не лишив себя зрения. Как она умудряется все время так выглядеть?
- Прелестное платье, - пискнула я, чувствуя себя растяпой, пришедшей на школьную дискотеку в пижаме. - А что, у нас намечается парадный выход?
- Правда, классно? - Дженни повернулась ко мне. - Я знала, что тебе понравится: Марк Джейкобс, Дафна взяла для завтрашней сессии. А что на тебе? Это же не "Миу-Миу"?
Я покачала головой, с сомнением взглянув на свои потрепанные балетки.
- "Кэрриган"? - спросила Дафна, смерив меня взглядом. - Мило.