- Неужели.
- Ага. Иногда голова раскалывается от шума… - Эбигейл кивает, и уже в следующую секунду одна из палок с размаха врезается в оконную раму, и стекло предательски визжит, рискуя развалиться на части. Я прищуриваюсь, а Эби виновато приподнимает плечи.
- Простите. - Она прячет палки на место и откидывается назад, потонув в кресле. - Я не хотела вас злить. У меня случайно получается действовать всем на нервы.
- Что ты, - отрезаю я, стискивая в пальцах кожаный руль, - я не злюсь.
- Честно?
- Конечно.
Девочка смущенно кривит губы и смыкает в замок бледные пальцы. А я почему-то и, правда, чувствую, как недовольство выкатывается из меня вместе с усталостью. Мне не по силам злиться на эту худощавую девочку, какой бы болтливой и настырной она не была.
Я паркуюсь напротив коттеджа Монфор и глушу двигатель. Рука жутко болит, горит и скрипит от повреждений, и выползаю я из машины, как кретин, едва способный держать равновесие. Эбигейл выходит следом. Поправляет толстую жилетку и шумно выдыхает:
- Папа думал, мы не доберемся до Астерии.
- Почему?
- Потому что умрем.
Я растерянно вскидываю брови и медленно подхожу к девочке.
- Зачем ты так говоришь?
- Та женщина… - Эби смотрит на меня мужественно и спокойно. - Ее еще называют "правая рука Дьявола". Она нашла нас в Дилосе, когда ваш друг пришел за помощью.
- Наш друг?
- Оборотень.
Я в очередной раз изумленно гляжу на девочку. Откуда она так много знает? Почему Джейсон привез ее в Астерию, как вышел на ее след? От вопросов гудит голова. Хмурюсь, искоса взглянув на гостью, и схожу с места.
- Пойдем. Наверняка, нас ждут.
- Да, ваш брат сильно волнуется.
- Ты уже с ним виделась?
- Нет. - Эбигейл вприпрыжку выходит вперед, а я сосредоточенно прищуриваюсь. Я не должен удивляться, но это скачущее, костлявое существо сбивает с толку.
Что еще скрывается за ангельским личиком? Не уверен, что хочу узнавать.
По коттеджу плавает стойкий запах гари. Пепел путешествует по полу, подгоняемый сквозняком, и я решаю не снимать куртку. Теперь внутри так же холодно, как и на улице.
Скептически осматриваю деревянные стены, покрытые черной сажей, будто коркой, и мне становится паршиво, ведь я мог выглядеть идентично, если бы не брат и его сумасшедшие идеи.
Эбигейл идет впереди. Создается такое впечатление, что это она проводит меня, а не я ее. Она решительно плетется на кухню, по пути схватившись за мою руку, и переступает через порог, растянув губы в довольной улыбке.
- Мы вернулись.
На кухне много людей: Монфор, Джейсон, Хэрри и незнакомый мужчина, который, по всей видимости, приходится Эби отцом. Все они одновременно поднимают головы, и я чувствую себя загнанной в вольер обезьяной. Можно еще скривиться и помахать рукой.
- Где тебя носило? - Сетует незнакомец. - Слишком долго.
- Прости.
- В следующий раз действуй четко, Эбигейл. Услышала меня?
- Да, отец.
Девочка опускает взгляд, а мужчина сводит темные брови. Лицо у него осунувшееся, смуглое, покрытое тонкими морщинами. На плечах широкая куртка с порванным воротом, а носки ботинок и вовсе стерты. Волосы короткие, грязно-русого цвета. Осанка горбатая.
Я почти уверен, что между Эби и этим человеком нет ничего общего. И я ошибаюсь.
- Этот человек - Дюк Роттер, - отрезает Джейсон и достает сигареты, а я неожиданно подаюсь вперед, чтобы пожать Джейсону руку, что абсолютно на меня не похоже. Я даже не думал, что обрадуюсь встречи с ним. И, тем не менее, дышать мне становится проще. Я не умею привязываться к людям. Для меня это один из самых затейливых и неопознанных процессов, свойственных человеку. Но я привязался к Хэйдану, я привязался к Ариадне. А теперь я еще привязался и к Джейдану Соннеру. Лишь сейчас до меня доходит, что рядом со мной, наконец, появился человек, который способен принимать решения и нести за них ответственность. Кроме меня самого, разумеется.
- Рад тебя видеть, - признаюсь я, поджав губы, и Джейсон криво улыбается, наверно, подумав, что я спятил, и устало похлопывает меня ладонью по здоровому плечу.
- Аналогично, мальчик.
Он стискивает в зубах сигарету, глубоко затягивается, а я перевожу взгляд на Норин.
Выглядит она немного уставшей, но как всегда стоит прямо и чванно, будто бы палку к ее спине не просто привязали, а прибили гвоздями. Норин Монфор кивает мне, что, наверно, обозначает "спасибо" или "я рада тебя видеть". По венам у меня прокатывается горючая смесь, похожая на радость или гордость. Я уверен, что заслужить уважение этой женщины очень сложно. И внутри сжимается желудок, пусть я и не хочу себе в этом признаваться.
- Оказывается, Джейсон не просто добыл информацию о нужных нам семьях, - Мэри сидит за столом и, как ни в чем не бывало, жует яблоко, - он нашел сами семьи.
- Не все, - поправляет ее Джейсон, опустив руку с искрящейся сигаретой. - У семьи Аллен нет представителей. Последний умер лет двадцать назад. А Этел кочевали с одного места на другое, не оставляя за собой следов. Но мне посчастливилось найти Роттеров.
- Удача тебя любит, забыл? - Встреваю я и аккуратно присаживаюсь, смахнув со лба испарину. Плечо горит. Нужно обработать его, но сам я просить помощи не собираюсь.
- Да, Манэки сыграла в мою сторону.
- Удача здесь не причем, мы знали, что вы обратитесь к нам, и поэтому наплевали на дерьмо, которое вы в нашу жизнь непременно принесете. - Дюк Роттер пренебрежительно изучает меня пустыми глазами. - Что вы знаете о враге, с которым имеете дело?
- А что вы знаете? - Отвечаю я, недовольно стиснув пальцы.
- Вопросы задаю я, голубок.
- Голубок?
Меня передергивает. Судорога прокатывается по лицу, и я почти уверен, что уже не сижу на месте, а несусь вперед, чтобы врезать этому кретину как следует по челюсти. Мне ничего не стоит размазать его по стене даже с двумя поврежденными руками, пусть в этом он не сомневается. Однако в эту же секунду ко мне со спины подходит Хэйдан. Он кладет ладонь поверх моего здорового плеча и шепчет:
- Не надо.
- Послушай брата и сиди молча.
- Папа, пожалуйста…
- Не влезай. Катись отсюда, давай, поживее.
Эби расстроенно поджимает губы и выбегает из кухни, а я вновь перевожу взгляд на нашего гостя, на этот раз не просто изучая его физиономию, а прожигая в ней дыру.
- Что? - Бросает он, смотря мне в глаза, а я недовольно стискиваю зубы. Урод.
- Мы здесь, чтобы обговорить план, - вмешивается Норин, облокотившись спиной о разделочный столик, - не время препираться.
- Да. Пора обсудить детали, - соглашается Мэри-Линетт, кивнув сестре. - Дюк, ваша дочь питается стихией воды, она идеально подходит по описанию.
- Я и не сомневался.
- И мы ценим, что вы согласились помочь.
- Еще бы. Вся эта херня с предсказаниями постоянно сбывается. Сопротивляться нет смысла, не так ли? - Дюк чешет ногтями, под которыми скопилась грязь, подбородок, и на Джейсона смотрит, криво ухмыляясь. - Ты ведь согласен со мной, песик?
Это он зря. Джейсон покачивает головой, выдыхая серые, узорчатые клубья дыма, и медленным, ровным голосом отрезает:
- Не стоит так меня называть.
- Почему же?
- Потому что ты хочешь жить.
Я усмехаюсь и вижу, как усмехается Хэрри. Только идиот будет злить Джейсона; мы все прекрасно знаем об этом, поэтому одновременно переглядываемся, испугавшись, что в какое-то мгновение Дюк Роттер добьется своего, и Эбигейл станет сиротой.
- Вернемся к проблеме, - отрезает Джейсон, выбросив окурок в мойку. - Не против?
- Да ради бога, - отмахивается Роттер, вальяжно расположившись около стены, но от меня не ускользает вид его расширенных, бегающих зрачков, едва Джейсон оказывается с ним рядом.
Значит, Дюк не такой уж и идиот. Не все контакты еще отошли. - Валяйте.
Я прошу Хэрри принести из пикапа папку со снимками, а сам поднимаюсь на ноги; у меня перед глазами все кружится от стреляющей боли в ключице. Но вряд ли это важно. Я опираюсь ладонями о край стола и выдыхаю:
- Сегодня утром уехала Бетани Пэмроу.
- Дочь шерифа? - Уточняет Джейсон, потерев глаза, и я киваю.
- Она понимала, что отцу здесь находиться небезопасно, и поэтому уговорила семью, как можно скорее съехать. Она оставила фотографии, сделанные экспертами в участке, все снимки с мест преступлений, в которых подозревают… вас.
- Нас? - Не понимает Мэри-Линетт, взглянув на меня из-под густых ресниц.
- Да, вас.
- Неудивительно, - вмешивается Норин и подходит к Джейсону; он кладет ладонь на ее плечо, а она чувственно накрывает пальцами его пальцы. - Этот городок всегда во всем винил нас. Не стоило ожидать другой реакции.
- Мда, ваша племянница хочет перерезать всем глотки, - шмыгая носом, напоминает Дюк Роттер и усмехается. - Кого ж им еще винить?
- Она не понимает, что делает.
- Она все прекрасно понимает. Она бездушная тварь, чего вы ожидали?
- Вы здесь, чтобы помочь нам, - напоминает Мэри, сверкнув глазами. - Верно?
- Конечно, сладкая.
- Тогда сделайте себе одолжение - заткнитесь. Иначе я лично выставлю вас за дверь.
- И кому ты сделаешь лучше, куколка?
Джейсон делает шаг вперед, но Норин останавливает его, схватив за руку. Он шумно выдыхает, а я недовольно отворачиваюсь, паршиво осознавать, что единственный человек, который может нам помочь - кусок дерьма. Дюк Роттер даже воняет, как кусок дерьма. Не представляю, как он сумел вырастить такую дочь. Эбигейл светлая, умная, чистая. Она его полная противоположность. Мне хватило нескольких секунд, чтобы увидеть ум девочки, и хватило пары мгновений, чтобы увидеть гниль ее папаши.
Наконец, возвращается Хэйдан. Он вытаскивает из папки снимки и раскладывает их на столе, старательно соблюдая ровные линии, будто клеит макет. Перфекционист. Я был уверен, что только у меня мозги повернуты. Но, оказывается, в каждом из нас живет псих.
- Бет сказала, что директора нашли подвешенным к потолку. А вот этого мужчину, - я указываю пальцем на лицо с выеденными глазами, - нашли в поле. Вчера вечером.
- Кто это?
- Грегори Тимболд. Член Доминиканского Ордена.
- Доминиканского Ордена? - Не верит Норин и поднимает на меня взгляд. - Мэттью, это невозможно. Доминиканцы жили во времена…
- Я знаю историю, поверьте. И я был удивлен не меньше вас.
- То есть выходит, в Астерии нашли пристанище фанатики, сжигающие ведьм еще в средневековье? - Удивляется Мэри-Линетт и неожиданно прыскает со смеху. - Классно.
- Не понимаю, почему ты смеешься, Мэри.
- Надо же внести разнообразие в будни.
- Вряд ли мы имеем дело с Доминиканским Орденом, - задумчиво отрезает Джейсон и прокатывается ладонями по вспотевшему лицу. - Это культ, пародия. Последователи.
- Неизвестно, кто хуже: доминиканцы или фанатики, стремящиеся ими стать.
- Проблема в том, что этот орден знает правду, - говорю я, сжав пальцами пылающее плечо, и морщусь. - Они знают правду об Ари. И они попытаются ее убить.
- Это не так-то просто, - дергая уголками губ, шепчет Норин. - Ариадна сильна, ты и сам сегодня видел, на что она способна.
Да уж, видел, слышал, чувствовал. Сегодня я познакомился с новой стороной Ари. И мы друг другу не понравились. Я встряхиваю головой, пытаясь отогнать образ Ариадны с черными от ненависти глазами, и поджимаю губы. Не стоит сейчас думать об этом.
- Посмотрите, - я указываю пальцем на красные буквы. - Смерть не приходит одна. Я уверен, это послание. Предупреждение. Ари хотела сказать, что будут еще жертвы.
- Или она просто ждет, пока вы намочитесь в штаны, - предполагает Дюк.
- Она хочет, чтобы мы думали. - Настаиваю я. - Чтобы мы думали и остановили ее.
- Похоже на месть, Мэтт. Эти люди пытали ее, вот она и вернулась, чтобы…
- Это глупо. Поверьте. Возвращаться, чтобы просто отомстить? Люцифер заполучил ее душу, но с какой целью? Ари не девушка, в которую Дьявол случайно ткнул пальцем.
- Разумеется, у него был план, - соглашается Норин.
- Вот именно. Все поступки Ари сумбурны, привлекают слишком много внимания. Я не силен в составлении стратегий, но разве плохие парни заявляют о себе? Только идиоты выставляют преступления напоказ. В жизни убийцы молчат и просто делают свое дело.
- Ариадна отвлекает наше внимание, - неожиданно протягивает Джейсон, нахмурив брови, и наклоняется вперед, изучая фотографии. - Она хочет, чтобы мы думали о ней.
- В то время как происходит нечто более важное, - протягивает Хэйдан, встревожено посмотрев на меня, и я громко сглатываю. Становится тихо. Из окна прорываются порывы холодного ветра, шум, проезжающих машин, а мы просто стоим по кругу и не шевелимся.
Что задумал Люцифер? Для чего ему на самом деле понадобилась Ариадна?
- Подождите, - едва слышно шепчет Мэри-Линетт и берет в руки один из снимков.
- В чем дело?
- На его груди, взгляни-ка Норин, я видела нечто подобное. Как же называется…
- Пентаграмма? - Не понимаю я, склонившись над фотографиями.
- Нет, не пентаграмма.
- Разве? Круг и пересеченные линии, треугольники. - Я растерянно взмахиваю рукой и с силой стискиваю зубы, когда боль лавиной прокатывается по спине. Черт.
- Это не треугольники, Мэтт. Это звезда.
- Какая еще звезда? - Недоуменно переспрашивает Хэйдан, отняв у Мэри фото, а я с изумлением отмечаю, как вытягиваются лица сестер Монфор. Опять они знают о чем-то, о чем я не имею ни малейшего понятия.
- Это звезда Хаоса, - объясняет Норин, выпрямив спину, и отворачивается; она вдруг сжимает в кулаки пальцы, отходит назад, морщит лоб, а я терпеливо жду продолжения. Не хочу торопить Монфор. Ее лицо бледнеет так сильно, что становится не по себе, и я жадно наслаждаюсь мнимыми секундами спокойствия.
- Ящик Пандоры! - Внезапно кряхтит Дюк Роттер и прыскает со смеху. - Вот же вас угораздило вляпаться в такое дерьмо, ребята. Поздравляю.
- Ящик Пандоры? Это же сказки. - Я устало закатываю глаза. - Миф для малолеток.
- Подожди…
Норин отмахивается от меня, как от надоедливой мошки, а я раздраженно щурюсь.
- Чего подождать? Пока вы придумаете, как усугубить ситуацию?
- Я пытаюсь сопоставить факты.
- Нет, вы пытаетесь приплести их к своей безумной теории.
- Моя теория не безумна.
- Если она строится на легенде, написанной каким-то шизофреником-фантастом…
- Она строится на истории моего вида, - рявкает Норин, стремительно повернувшись ко мне лицом, и сводит черные брови. - Мы опять возвращаемся к тому, с чего начали. Ты опять пытаешься отрицать то, о чем не имеешь ни малейшего понятия.
- Но…
- Хватит думать головой, - командует женщина, тыкая в меня пальцем, - ты уже не в своем мирке, где любое отхождение от нормы - вымысел. Здесь легенды - реальны, мифы - реальны.
Оглянись, ты находишься в компании черной вдовы, оборотня, ведьмы и брата, который вернулся с того света. Ты сам живешь в одной из тех легенд, которые отрицаешь.
Я стискиваю зубы и горячо выдыхаю, накопившийся воздух. Она права. Права. Но я не могу согласиться так просто, не могу поверить так легко. Я семнадцать лет жил в мире, где даже удача казалась проявлением мистики. На восемнадцатом году все изменилось.
- Мы читали об этом, - задумчиво протягивает Мэри, - или мама рассказывала.
- Что именно? - С интересом спрашивает Хэйдан.
- Люцифер уже открывал ящик Пандоры, много столетий назад.
- Так что ему мешает сделать это снова самостоятельно?
- Один и тот же человек не может открыть ящик дважды.
- Ну, разумеется, - шепчу я, сдавив пальцами переносицу. - И почему Ари?
- Чтобы выпустить наружу пороки и болезни, надо обладать силой. Простой человек не сможет открыть ящик, он умрет, а с его смертью в сосуд вернутся и все грехи.
- Но Дьявол не может умереть. - Как бы невзначай напоминаю я, поджав губы. - Так почему нас до сих пор не атакуют грехи, выпущенные давным-давно наружу?
- Уверен, что не атакуют? - Тихо усмехается Норин и отводит взгляд. - Со временем последствия перестают быть катастрофическими. Но даже сейчас мы чувствуем отголоски того, что случилось много веков назад. Если Ари откроет ящик…
- Пострадает много людей, - поясняет Мэри, - прежде чем все наладится.
- Значит, мы не должны ей этого позволить.
- Но она уже преступила к обряду. К жертвоприношению. Мы были уверены, что она здесь ради мести. А она следовала инструкциям, которые науськивал ей Люцифер.
- О чем вы?
- Четыре состояния, четыре жертвы. Огонь, вода, земля, воздух.
- Барнетта нашли подвешенным к потолку, - нахмурившись, тянет Мэри-Линетт.
- Грегори Тимболда - в поле. - Добавляет Хэрри.
- Остается вода и огонь, - Джейсон измотано усмехается, - кто бы сомневался.
- Но что, если Ариадна сама не догадывается, что делает. - Сведя брови, шепчу я и с изумлением осматриваю присутствующих. - Люцифер - отец лжи, он вряд ли раскрыл все карты, когда переманил Ари на свою сторону. Возможно, она думает, что мстит. Тогда как на деле является марионеткой в его руках.
- Может, ты прав, - соглашается Норин. - Дьявол умеет убеждать.
- Но вдруг она уже завершила ритуал? - Неуверенно спрашивает Хэрри и поправляет оправу очков. Он переминается с ноги на ногу и вздергивает подбородок. - И что, если мы уже опоздали? Она ведь не пришлет письмо, в котором уведомляет нас о том, что утопила очередного последователя ордена, а потом сожгла их церковь.
- Мы бы узнали об этом, поверь. - Ухмыльнувшись, отвечает Мэри. - Когда Ариадна откроет ящик, случится нечто страшное: болезни, природные катаклизмы.
- Если она откроет, - поправляю я, прочистив горло.
- Да. Конечно. - Мэри-Линетт коротко кивает. - Если.
- Меган фон Страттен нашла меня в Дилосе, - отрезает Джейсон, размяв плечи.
- Едва не прикончила нас, - сетует Роттер. - Мерзкая тварь. Которую вы вылечили.
- Не рыпайся, Дюк.
- Я констатирую факт.
- Видимо, она следила за нами, пока Ариадна выполняла грязную работу. - Я морщу лоб и киваю. Пытаюсь проанализировать новую информацию, но ее так много, что у меня стучит в висках. Нужно отдохнуть хотя бы пару часов. - Вам повезло. Вы выжили. Меня в прошлый раз эта женщина едва не отправила на тот свет.
- Я уже говорил, что связываться со мной не стоит, когда я… когда я не в себе.
Джейсон неуверенно поводит плечами и проходится ладонью по заросшему лицу.
- Завтра решим, что будем делать. - Шепчет он. - На сегодня достаточно разговоров.
- Но каждая минута…
- Мы не спасем Ари, если будем измотаны.
- Не самое лучшее время для отдыха. - Настаивает Норин.
- Не тешь себя надеждами, дамочка. Лучшего времени еще долго не будет.