- Ну, примерно так и происходит. - Джейсон достает из кармана брюк пачку сигарет, закуривает и опирается левой рукой о подлокотник. Он смотрит на дорогу, дым выпускает вперед, а я гляжу на него и молчу. - Если ты будешь много об этом думать, поймешь, что ответов не существует, и сойдешь с ума. Лучше подумай о том, что действительно важно.
- И что важно?
- Например, сейчас нам важно найти Ловари. - Мужчина оборачивается и кивает мне с видом человека, знающего жизнь вдоль и поперек и прошедшего через слишком многое, чтобы спорить о ней. - А завтра нам потребуется что-то еще. Вот и все.
Я ничего не отвечаю. Отворачиваюсь и сжимаю в кулаки пальцы.
На удивление ехать в компании Джейсона довольно приемлемо. Он молчит, смотрит на дорогу и делает вид, будто бы меня в машине нет, и, возможно, игнорирование у него - непроизвольная функция, но меня она вполне устраивает. Я также думаю о том, что будет дальше и стараюсь не вспоминать, что на соседнем сидении притаился оборотень.
Хэйдан бы прыгал от радости.
Мы выезжаем за город и несемся минут пятнадцать по прямой дороге, наполненной лишь запахом хвойных деревьев и пением едва проснувшихся птиц. Эта поездка внезапно напоминает мне погоню с Ари и Хэрри за сестрами Монфор в полночь…. Ту самую, когда мы едва не погибли от пасти монстра, больше похожего на собрата Джейсона. Уже тогда я понял, что напрашиваюсь с этой рыжеволосой незнакомкой на серьезные проблемы, но по необъяснимым причинам я не ушел и не схватил за шиворот брата. И мы остались, потому что, какой бы опасной не была жизнь Ариадны, сама Ари каким-то престранным образом сумела засесть в нашей жизни прочно и намертво.
Неожиданно Джейсон резко выворачивает руль влево, и машина подпрыгивает, едва мы скатываемся с обочины на бугристую тропу, поднимая шоколадные клубья пыли.
- В чем дело?
- Они близко. Я чувствую.
- Отлично. Но что мы знаем о Ловари? Что сможем им предложить?
- Ничего не сможем, магических способностей у нас с тобой нет.
- Тогда на что мы рассчитываем? - Я недоуменно вскидываю брови.
- На удачу, - усмехается мужчина и глубоко затягивается, - поверь мне, мальчик, мы ничего не решаем. Просто делай то, что должен. А дальше будет, как будет.
- Ари говорила, вы всегда знаете, как поступить правильно, а оказывается, вы просто ведетесь на поводу у случая.
- А кто тебе сказал, что нарваться на неприятности - значит поступить неправильно?
Спокойствие никогда не приносит ответов, запомни. Попытки что-то сделать, всегда есть риск.
В любом случае. И не всегда этот риск хорошо заканчивается. Поэтому нам только и остается, что рассчитывать на удачу. Все очень просто.
Сначала мне кажется, что несет он полную околесицу. Но потом я понимаю, что этот человек побольше меня о жизни знает. Наверно, и в словах его есть смысл.
- Ладно. - Я коротко киваю и разминаю плечи. - Как я должен себя вести?
- Как слабослышащий и слабовидящий немтырь.
- Окей.
- Знаешь, кто такой немтырь?
- Да, я знаю, кто такой немтырь.
- Это просто…
- …просто что?
- Ничего, - Джейсон взмахивает руками и с протяжным выдохом выкидывает в окно окурок и бросает. - В любом случае, я разберусь.
- А если не разберетесь? Что тогда?
Ищейка останавливается в густых зарослях папоротника, спрятав автомобиль в тени спутанных веток, и переводит на меня смышленый взгляд.
- Тогда беги.
Отличный совет.
Неожиданно я сожалею о том, что не взял с собой лук и стрелы. Что за мысли? Меня порядком пугает мое желание вырядиться сейчас в Робин Гуда… Однако стоит признать, что наличие оружия часто спасало мне жизнь. Обычно Хэрри занимался подобным: делал то, что нормальные люди никогда бы не сделали. А я смотрел на него, как на психа, и уже в следующее мгновение вытаскивал нас из огромных передряг.
Почему мы принимаем то, что имеет значение, тогда, когда принимать нет смысла?
Встряхиваю головой и вслед за Джейсоном выбираюсь из салона. Мы оказываемся в центре густого леса, опоясанного зеленой листвой и маджентовым рассветом, который так и норовит упасть на мою страдающую мигренью голову. Раздражает сонное состояние. Но я ведь должен выглядеть уверенно, должен идти прямо, знать цель, средства, а в башке, то и дело, выключается свет и включается режим автопилота.
- Джейсон, я хотел спросить…
- Я, кажется, просил идти молча.
- Ты сказал, что Ловари не получают дар от Дьявола, - намеренно перехожу на "ты" и откашливаюсь, надеясь, что ищейка спокойно к этому отнесется. - Но как тогда цыгане вообще узнали о магии? Как поняли, что можно отнимать ее у ведьм?
- Рано или поздно находятся те, для кого секрет раскрывает свои объятия, Мэтт. Как ты и твой брат, например. Но вы бы с радостью забыли об этом мире, а Ловари с головой в этот омут окунулись, прознали верные способы, пожертвовали не одним поколением.
- То есть они - самоучки.
- Что-то вроде того.
- Выходит, любой человек может научиться магии, если сильно захочет?
- Магия требует много физических сил. Научиться может любой, а жить с ней… - На какое-то мгновение Джейсон замирает и прислушивается к окружающему нас лесу, будто тот умеет говорить. Я с интересом наблюдаю за ним и вскидываю брови, когда он широко улыбается и кивает в сторону поросшего мхом столетнего дуба. - Нам сюда.
- И ты думаешь так, потому что…
- Разве тебе все нужно знать, мальчик? Просто делай, что говорю, и точка.
Ненавижу, когда мне затыкают рот, но, стиснув зубы, замолкаю. В конце концов, для меня отнюдь не выгодно соперничать с едва ли не единственным союзником.
Еще и оборотнем.
Мы бредем вдоль густых зарослей, сквозь которые слабо прорываются лучи света. В воздухе висит звенящая тишина, глубокая и тяжелая, давящая на голову и прижимающая к земле прозрачными лапищами. Я потираю пальцами переносицу и осматриваюсь. Лес на долю секунды кажется мне магическим порталом в пустоту, кажется зеленой бездной. Мы бредем дальше, а его, поросшие мхом, костлявые пальцы затягивают нас все глубже туда, откуда нет выхода. Возможно, я параноик, и ничего подобного не происходит. Но я вдруг ощущаю ледяное дуновение ветра, врезавшееся в сгорбленную спину. Слышу, как тишину нарушают скрипы и шорохи, не принадлежащие вековым деревьям, и в это мгновение по пищеводу скатывается колючее недоумение, горечь и тихий страх, что мне вновь придется столкнуться с тем, о чем я не имею ни малейшего понятия.
Внезапно Джейсон останавливается и придерживает меня рукой. Я свожу брови, а он кивает вверх, сощурив и без того узкие глаза. Я поднимаю голову и, присмотревшись, замечаю над сплетенными ветвями прикрепленную деревянную табличку с вырезанными на ней кривыми буквами. Язык мне неизвестен. Слова написаны неаккуратно, словно кто-то слишком торопился, когда пытался вывести каракули на деревянном листе.
- Что это значит?
- Ки шан и Романы, Адой сан и човхани. - Джейсон опускает руку и оглядывается. А я выпрямляюсь, неожиданно ощутив приток адреналина и укол опасности, которая вполне возможно укрыта в густых зарослях. - Куда идут цыгане, там есть и ведьмы.
- Знаешь их язык?
Мужчина не отвечает. Сходит с места и достает из кармана связку сухих растений. Я выравниваюсь с ним, оглядываюсь и серьезно свожу брови.
- Что это?
- Трава.
- Какая трава?
Джейсон переводит на меня раздраженный взгляд и отрезает:
- Сухая.
- Сухая? Серьезно? - Это уже и меня начинает злить. - Я задал вопрос.
- А я и не собираюсь тебе всего объяснять, мальчик, - стремительно развернувшись, говорит Джейсон и едва не сталкивается со мной лбом. Он возвышается над моей головой, будто великан, и мне приходится расправить плечи, чтобы доставать до его подбородка.
- В чем проблема?
- В том, что ты много болтаешь.
- Я спрашиваю.
- Ты, как твой братец. - Джейсон закатывает глаза, а я злюсь, потому что, во-первых, закатывать глаза могу только я. А, во-вторых, еще никто не сравнивал меня с болтливым, вечно мешающим Хэрри. - И я не твой папочка, уяснил?
- Неужели.
- Просто иди за мной.
Втягиваю лесной воздух глубоко-глубоко, а затем тяжело выдыхаю, стиснув пальцы так сильно, что сводит ладони. Плевать. Пусть говорит, что хочет. Я должен найти ответы, и, если он не хочет мне помочь, поможет другой.
- Как скажешь, - бросаю я и выхожу вперед, задев Джейсона плечом. - Папочка.
Почти уверен, что он усмехнулся мне в след, но не оборачиваюсь, чтобы проверить.
Нахождение неизвестно где, неизвестно с кем удручает и раздражает. Я мог бы и сам найти Ари, если бы знал о мире ведьм хоть что-то, но я не знаю, и мне приходится вестись на поводу у удачи, как выразился Джейсон, чего я терпеть не могу, ведь "Удача" - редкая сволочь. Всегда играет на противоположном поле.
- Говорить буду только я, - едва слышно отрезает за моей спиной мужчина.
- Говори.
- И принимать решения тоже.
- Сначала найдем нужного человека, а потом будем принимать решения.
- Буду… , - исправляет Джейсон, поравнявшись со мной, - я буду, а ты притворишься дубом.
Только сделай личико подоброжелательней.
Так. Хватит. Плевать, что он выше меня и сильнее. Я резко останавливаюсь, сомкнув в кулаки пальцы, и впечатываю такой раздраженный взгляд в лицо ищейки, что любой бы на его месте уже уносил ноги. Но, на сей раз, противник мне достался не менее отвратный, и отвечает он мне таким же черствым, тупым взглядом, не уступающим моему по степени злости и надменности.
- Не подеритесь, мальчики, - неожиданно разносится низкий, женский голос, и мы с Джейсоном одновременно оборачиваемся.
Облокотившись о дерево, в ленивой, расслабленной позе, стоит невысокая женщина.
Понятия не имею, что делать: защищаться или не двигаться? Первый порыв найти стрелы за спиной, и я непроизвольно прохожусь пальцами по легкой куртке.
- Тише! Спугнешь ведь, - мурчит женщина, размеренно двигаясь в мою сторону, и я застываю в исступлении, когда понимаю, что глаза у нее не просто узкие.
Вблизи они оказываются кошачьими.
- Котик, я бы на твоем месте не приближался…, - угрожает Джейсон, оставаясь при этом абсолютно спокойным, но "Котик" лишь шире улыбается.
- Но ты не на моем месте. И, к твоей удаче, никогда на нем не будешь.
- Кто вы? - Я подаю голос и свожу брови. Какого черта творится? Китаянка посреди леса, да еще и с кошачьими глазами. Наверняка, меня уже успели огреть чем-то по голове.
- Японка, - поправляет женщина, облизав губы, и, наконец, останавливается в метре от носков моих ботинок. Она игриво вскидывает брови, облокачивается о кривую толстую ветвь дерева и ухмыляется, а я, черт возьми, устал уже удивляться. Однако иначе, видимо, не бывает.
Похоже, в этом мире все умеют читать мысли друг друга. - В этом мире мысли друг друга читают только создатели мира и ведьмы, наделенные этой способностью извне.
- Так вы ведьма?
- Нет.
Женщина скучающе выдыхает, а я вдруг замечаю, как вытягивается лицо Джейсона.
- Не может быть, - растерянно протягивает мой напарник и проходится пальцами по подбородку, а затем усмехается, правда, на сей раз, гораздо громче, - глазам не верю.
- И не нужно, - мурчит женщина, хлопая густыми ресницами, - глаза часто врут.
- Что происходит? Кто это?
- Манэки Нэко.
- Манэки… кто?
- Манэки Нэко, - будто эхо, слетевшее с губ Джейсона, отзывается женщина и уже в следующую секунду оказывается передо мной с протянутой, тонкой ручкой, - или Удача, иными словами, голубоглазка.
Я скептически хмурю лоб, изучаю копну коротких, иссиня-черных волос, спутанных и сваленных на узкий лоб, не тронутый ни единой морщинкой, и нерешительно поджимаю губы, когда в очередной раз встречаюсь с незнакомкой взглядом. Радужка ее глаз едва ли не фиолетового цвета, а еще она продолговатая и вытянутая, словно полумесяц.
- О помощи меня попросил Ноа Морт, - пояснят женщина. - К счастью, сегодня я в хорошем настроении. Вполне могу уделить вам пару минут, пусть я и ненавижу выползать из своего кабинета. Люблю копаться в картотеке, выискивать имена счастливчиков…
- Мы бы и сами справились, - небрежно бросает Джейсон.
- Одной только люцерны не хватит, чтобы выбраться из логова Ловари, дорогой мой. Но ты мне всегда нравился, Джесси, правда, - Манэки Нэко поводит плечами и театрально выдыхает, будто действительно умеет переживать, - я столько раз жизнь тебе спасала, что сейчас было бы глупо все бросить на произвол этой Мойры, верно? Она как понапишет, а мне потом расхлебывай, судьба неугомонная. Надоела уже со своими поворотами.
Я молчу. Я даже не знаю, что сказать. Но затем вдруг до меня доходит, что говорить ничего и не нужно. Ноа Морт сделал еще один ход: нашел достойного союзника, который сумеет не только вывести нас из ловушки, но и поможет добыть информацию.
Осталось дело за малым: броситься в омут необдуманных поступков с головой.
- Идемте. - Схожу с места и сначала хочу спросить дорогу у Джейсона или этой, как ее там, но затем передергиваю плечами. Если со мной рядом Удача, я, наверняка, дойду до Ловари и с закрытыми глазами. Нет смысла тратить время на болтовню.
Мы и так плетемся до цыган уже целую вечность.
- Запах отчаяния невероятно сладкий, голубоглазка, - неожиданно пропевает Манэки и берет меня под локоть. Я недоверчиво вскидываю брови, а она кривит губы. - Ты ничего не боишься, это крайняя степень отчаяния - когда уже не важна даже жизнь.
- Я не понимаю, о чем вы.
- О том, что у тебя невероятно красивые глаза, и еще, пригнись!
- Что?
Женщина уверенно отталкивает меня в сторону, и в это же мгновение рядом со мной проносится сверкающая пуля, вскоре врезавшая в сухую кору дерева. Я распахиваю глаза, а Манэки Нэко легкомысленно пожимает плечами.
- Нужно смотреть по сторонам, голубоглазка, - внезапно за ее спиной появляется еле заметный силуэт несущегося мужчины, который и нарушил тишину выстрелом. Он бежит со всех ног, намереваясь снести нам головы серебряными, лихими пулями, однако падает, так и не достигнув цели. Его ноги сплетаются, а тело прогибается и в итоге наваливается всем своим весом на толстую шею, которая, врезавшись в землю, издает громкий хруст. Я перевожу оторопелый взгляд на обездвиженного Джейсона, а женщина выдыхает. - И под ноги тоже нужно смотреть. Жаль беднягу, не повезло.
- Неплохо, - отмерев, бросает мой напарник и достает сигареты из кармана пальто.
- Неплохо? - Я поднимаюсь на ноги и хватаюсь ладонями за затылок. - Он шею себе сломал, потому что о корень дерева споткнулся. Так вообще бывает?
- Как видишь, бывает.
- А вдруг это не Ловари?
- И стрелял он в нас, потому что заблудился. Хорошая теория.
Встряхиваю головой и протяжно выдыхаю. Она права. Я задаю глупые вопросы. Мы должны убивать тех, кто хочет убить нас, иначе сыграем с собой плохую шутку.
- Ладно. Хорошо, - я киваю, зажмурившись на пару секунд, - мы близко, верно?
- Нет. Мы уже пришли.
Манэки Нэко кивает в сторону, выпрямляемся, а я замечаю, как сквозь густые листья пробивается изображение небольших, деревянных срубов, старых и разваливающихся под изголодавшимся солнечным светом. Построенные несколько веков назад, они кажутся мне заброшенными домиками, изредка заполняющиеся живыми голосами. Кочуя, цыгане так и оставляют свои дома на растерзание времени и ветрам, и дома стареют быстрее людей или стареют в той же степени, что и их хозяева, пустившиеся в дорогу.
Сейчас поселение наполнено жителями, скотом и невообразимой вонью, которая так быстро врезается в мои ноздри, что желчь прокатывается по глотке.
Я порывисто отворачиваюсь, а Джейсон кривит губы.
- Ты в порядке?
- Запах. Похоже на…
- …гниющую плоть? Да, так и есть. Способности убивают Ловари, потому что никто из них не в состоянии совладеть с силами. Вспомни, как Ари впервые встретила Дьявола?
- Она умирала, - недоуменно протягиваю я.
- Верно. И они умирают. Только им удалось найти способ растянуть удовольствие. И умирают они довольно долго, изнашивая свое тело, сгнивая изнутри.
- Идемте, - говорит Манэки, размяв тонкую шею, - что-то мне подсказывает, что вся деревня погрузилась в сон, перепутав, собранные ягоды смородины с белладонной.
- Вы убили целую деревню? - Резко восклицаю я, закатив глаза, и отворачиваюсь. В груди неожиданно что-то вспыхивает, и мне становится страшно. Я не показываю этого, и мускул ни один не дрогает на моем лице. Но я пугаюсь. Себя. Того, что мы делаем.
Того, что мы сделаем.
- Эй, голубоглазка. Я же сказала, что они уснули, - Манэки бодро похлопывает меня по плечу и улыбается, - я - Удача, а не Смерть. Если бы народ Ловари нужно было просто смести с лица земли, к вам на помощь явился бы сам Ноа Морт.
Женщина элегантной походкой обходит меня и оборачивается, сверкнув кошачьими глазами, ее лицо украшает соблазнительная улыбка, а до меня непроизвольно доходит, что мне только что улыбнулась Удача. Что ж, хороший знак.
ГЛАВА 4. ЛОВАРИ
Удача или, иными словами, Манэки самонадеянна в той же степени, что и остальные представители сверхъестественного мира. Она, как и многие мои новые знакомые, имеет удивительную способность вести себя легкомысленно и соблазнительно, в то время как на горизонте маячат проблемы вполне серьезные для простого смертного. Но ей все равно. Я наблюдаю за тем, как женщина, виляя тощими бедрами, приближается к поселению цыган и дышит при этом отнюдь не сбивчиво. Ей не страшно. Она не волнуется. Она знает, что в голову ей не влетит пуля, а улыбку не заменит отчаянный оскал. Манэки криво улыбается, испепеляет кошачьими глазами заснувших жителей маленькой деревни и мурчит, подобно тому созданию, на которого она похожа.
Я же иду настороженно. Пусть мы и выполняем задание Смерти под защитой Удачи, я не думаю, что есть смысл расслабляться. Когда даже человеческому миру присуще бить нас по голове тайнами да пронзать спины острием истины, сверхъестественному, наверно, впору ошеломлять до полусмерти. Не сомневаюсь, что просто так мы отсюда не выйдем.
- Голубоглазка, ты так напряжен, - соблазнительным голосом протягивает Манэки, а я на пару секунд позволяю себе поддаться эмоциям и закатить глаза, - какой угрюмый.
- Это его фишка, - откидывая в сторону окурок, отрезает Джейсон.
- Почему твоя фишка не роскошный байк и парочка татуировок?
- Потому что я нормальный человек.
- О, не повезло тебе. Быть нормальным до невозможного скучно.
- Это уже ваша вина, раз мне не повезло.
- Верно… - Манэки ухмыляется, обернувшись на меня через плечо, а я настороженно оглядываюсь, ощущая, как желудок стягивается в колючий шар.
Люди спят, безмятежно валяются на земле, около домов и на деревянных ступенях, и мне кажется, что сейчас я моргну, а они внезапно очнутся, откроют тяжеленные веки.
Я решительно стискиваю зубы и изучаю амулеты, подвешенные под крышами домов и колыхающиеся от легкого ветра. Интересно, что они означают? Отчего могут уберечь?
- От любопытных глаз, - отвечает Удача, - эти безделушки отгоняют бесов.
- Бесов?